Александр Петрович Пальчун
Театральные комедии
ДАНИИЛ. Вот откуда у тебя такая богатая лексика.
ДЖУДИТ (Даниилу). Надеюсь, ты в таких случая ведешь себя пристойней.
ДАНИИЛ. Пристойнее некуда. Я тоже молчу.
РОБЕР. Подозрительно не реагировать на телефонных хулиганов.
ДАНИИЛ. Достали они меня! Я верну им эти деньги!
РОБЕР. Какие деньги?
ДАНИИЛ. В магазин, за холодильник.
РОБЕР. Не вздумай!
ДАНИИЛ. Но почему? Я хочу, как и раньше, спать спокойно.
РОБЕР (некоторое время в замешательстве, но затем придумывает ответ). Не надо потакать всяким гопникам! Вот если я, например, наберу номер и буду молчать. И что? Мне за мое молчание должны присылать деньги?
ДАНИИЛ. Но ты ведь чужого не брал?
ДЖУДИТ. Конечно. Робер ничего не брал.
ДАНИИЛ. А я взял и не вернул. Холодильник мне достался бесплатно.
РОБЕР. Ничего себе бесплатно! По ночам не спишь. Если хочешь знать, ты уже полностью оплатил его… своим здоровьем… Так что выбрось глупости из головы и не вздумай связываться с молчунами…
ДЖУДИТ. …Из магазина.
ДАНИИЛ. А если это не из магазина?
РОБЕР. Из магазина. Можешь не сомневаться. Я этих торгашей знаю. За копейку удавятся. Вон Барри когда-то в супермаркете стикер с леденцов на коньяк переклеил, так они за ним два квартала гнались.
ДАНИИЛ (заинтересованно). И что?
РОБЕР. Ничего. Барри хорошо бегает. Просто в тот магазин больше не ходит. Вернее, раньше не ходил. А теперь он ходит везде.
ДАНИИЛ. Там охрана поменялась?
РОБЕР. Статус его поменялся. Вот, обыщи квартиру – где Шарлотта Филипповна? У Барри.
ДАНИИЛ. И что она там делает?
РОБЕР. Не хватало мне еще подсматривать, что они там с Барри делают!
ДАНИИЛ. Они… живут вместе?
РОБЕР. И даже очень припеваючи.
ДЖУДИТ. Мама не жалуется.
РОБЕР. И Барри доволен – отхватил мою тещу. А ты – новый холодильник. И все недоволен.
ДЖУДИТ. Робер, как ты можешь сравнивать?
РОБЕР. А я и не сравниваю – подарки не равноценные. А если он считает себя обойденным (кивает в сторону Даниила), пусть поменяется с Барри. Но сразу скажу, Барри на обмен не согласится.
ДАНИИЛ. Я тоже.
РОБЕР. Если из нас двоих кто и должен горевать, так это я. Неожиданно лишился тещи.
ДЖУДИТ. Робер, ты так говоришь, будто мама умерла. Она живет через стенку.
РОБЕР. Вот пусть и живет там, моя драгоценная Шарлотта Филипповна.
(Входят ШАРЛОТТА и КАТРИН.)
ШАРЛОТТА. Стоило уехать, сразу стала драгоценной.
РОБЕР. Мама, никуда вы не уехали. Теперь вы стали мне ближе.
ШАРЛОТТА. Я тебя понимаю – чем дальше, тем ближе.
РОБЕР. Теперь ваша спальня вот за этой стеной. (Указывает на стену.) Через двадцать сантиметров. А была там. (Указывает на дверь другой комнаты.) А туда – метров пять.
ШАРЛОТТА. Все тебе не так. Идите посмотрите новую итальянскую кухню. Она очень понравилась Барри.
РОБЕР. Еще одна покупка?!
ШАРЛОТТА. Выбрали небольшую, с учетом будущего холодильника.
ДАНИИЛ. Меряйте хорошо. Второй холодильник я не приму.
РОБЕР. Пойдем, посмотрим.
(РОБЕР, ШАРЛОТТА и ДЖУДИТ уходят.)
КАТРИН. А тебе не интересно?
ДАНИИЛ. Я бы сейчас с удовольствием полюбовался на тебя без всей этой… упаковки.
КАТРИН. Теперь нельзя. Робер целыми днями шатается по квартире.
ДАНИИЛ. Такое впечатление, что он чего-то боится.
КАТРИН. Возвращения тещи. Лучше я буду приходить к тебе.
ДАНИИЛ. У меня тоже опасно. Мне кажется, за мной кто-то следит.
КАТРИН. Робер тоже начал бояться.
ДАНИИЛ. Ему-то чего бояться?
КАТРИН. Потом как-нибудь расскажу.
ДАНИИЛ. Лучше расскажи сейчас. С недавних пор неизвестность меня пугает.
КАТРИН. Робер опасается, что все может плохо кончиться.
ДАНИИЛ. Погоди… разгадка где-то близко. У вас появились большие деньги. Я это понял. Но откуда они?
КАТРИН. Робер… присвоил хорошенькую сумму.
ДАНИИЛ. Украл?!
КАТРИН. Что-то вроде того.
ДАНИИЛ. У кого?
КАТРИН. Сама не знаю.
ДАНИИЛ. Но ведь предполагаешь?
КАТРИН. Скорее всего, это деньги Барри.
ДАНИИЛ. Что?!
КАТРИН. Не веришь – не надо.
ДАНИИЛ. Украл у Барри? Откуда у безработного деньги?
КАТРИН. Наверное, он притворяется безработным. На самом деле у него… миллионы!
ДАНИИЛ. Да он таскал продукты с полок супермаркетов!..
КАТРИН. …Чтобы снять подозрения. Я думаю, он когда-то ограбил банк. А теперь, когда истек срок давности, решил не таиться. Ты видел, как он швыряет деньгами. Берет самое лучшее.
ДАНИИЛ. Шарлотту Филипповну?
КАТРИН. Сердцу не прикажешь – здесь деньги ни при чем. Он и Роберу хороший калым заплатил.
ДАНИИЛ. Какой калым?
КАТРИН. За тещу. Чтобы Робер не возражал.
ДАНИИЛ. С ума сойти! И почем теперь… такие невесты?
КАТРИН. Джудит сказала, один миллион.
ДАНИИЛ. Чего?
КАТРИН. Евро.
ДАНИИЛ. Миллион евро?! За Шарлотту Филипповну?!
КАТРИН (игриво). Теперь подумай, сколько могу стоить я?
ДАНИИЛ. Такую сумму я не потяну.
КАТРИН. И не надо. Я буду тебе в подарок. Горячим дополнением к холодильнику.
ДАНИИЛ. Значит, у Робера и Джудит теперь есть миллион?
КАТРИН. А у меня есть ты, который стоит больше миллиона.
ДАНИИЛ. А у Барри несколько миллионов?!
КАТРИН. …И любимая Шарлотта.
ДАНИИЛ. В голове не укладывается.
КАТРИН. Но только ни-ко-му. Я обещала Роберу, а он обещал Барри. А ты пообещай мне.
ДАНИИЛ. Я потрясен. А Шарлотта знает?
КАТРИН. Все всё знают.
ДАНИИЛ. От кого же я тогда должен скрывать?
КАТРИН. Ото всех. И они все скрывают.
ДАНИИЛ. Всеобщее неведение на фоне всеобщего знания.
(Входит РОБЕР и ДЖУДИТ.)
РОБЕР. Невероятно! Катрин, пойди посмотри.
КАТРИН. Что еще случилось?
РОБЕР. Пойди, сама увидишь.
(КАТРИН уходит.)
РОБЕР. Даниил, ты упадешь в обморок, узнав, сколько Барри заплатил за новую кухню.
ДЖУДИТ. Даниил не упадет. У него голова крепкая.
РОБЕР. Эти дрова не стоят того! Почему, если на досках напишут «Сделано в Италии», то цена вырастает втрое?
ДЖУДИТ. Не знаю. Может, написано красивым почерком?
РОБЕР. А куда смотрела Шарлотта?
ДЖУДИТ (Даниилу). Наконец-то он перестал называть мою маму по отчеству. Она смотрела на возлюбленного. А он – на нее.
РОБЕР. А им в это время впарили фанеру!
ДАНИИЛ. Да что ты кипятишься? Деньги-то не твои!
РОБЕР. А чьи?! (Опомнившись.) Конечно, не мои… но все-таки… поскольку Шарлотта как бы из нашей семьи, то мы в некотором смысле имеем какое-то отношение…
ДАНИИЛ. Никакого! Ты – это одно, а Барри – другое.
РОБЕР. Но я ему столько дал!..
ДЖУДИТ (перебивая). Ничего ты не давал. Она сама ушла. Мама достаточно взрослая, чтобы самостоятельно принимать решения.
РОБЕР (остывая). Да… конечно. Не хватало еще чтобы я принуждал ее к сожительству. Я говорю, к сожительству с Барри.
ДАНИИЛ. Да к такому теперь всякая пойдет.
РОБЕР. Еще бы. Нарядился, как испанский гранд.
ДАНИИЛ. А у вас откуда деньги?
РОБЕР. Какие деньги?
ДАНИИЛ. Вот этот персидский ковер ручной работы, эти две новые картины на стенах? Они очень недурны.
РОБЕР. Обыкновенные бумажные постеры.
ДАНИИЛ (подходя к стене). Не скажи. Великолепные работы маслом. Очень хорошие работы. Откуда такие деньги?
РОБЕР. Мы у тебя не спрашиваем, откуда твои деньги?
ДАНИИЛ. Во-первых, у меня нет никаких денег. Во-вторых, можешь не отвечать. Просто немного странно.
РОБЕР. От друзей мы никогда не таились.
ДЖУДИТ. Робер, прекратите детский разговор, будто нельзя поговорить о чем-нибудь другом?
РОБЕР. Нет, если он начал, я скажу! Да, у нас появились деньги. Но мы не хотели хвастать. Это не в наших правилах. Но, с другой стороны, если молчать, то воспримут неправильно. Мы… получили наследство.
ДАНИИЛ и ДЖУДИТ. Что?!
РОБЕР. Нас-лед-ство! Да-да! В Лионе умер мой дядюшка. И оставил состояние единственному племяннику.
ДЖУДИТ. Какому племяннику?
РОБЕР. Джудит, прекрати. Других это не касается. Но Даниил – наш друг, ему-то мы должны рассказать.
ДАНИИЛ. А Барри? У него умерла тетушка?
РОБЕР. А Барри в комплекте с Шарлоттой получил хорошее приданное. Ты думаешь, за какие шиши он покупает итальянские дрова? Джудит, объясни ему про лионского дядюшку. Уж тебе-то он поверит.
ДЖУДИТ. Хорошо. Если ты так решил.
(ДЖУДИТ и ДАНИИЛ уходят.)
РОБЕР (вослед). Джудит, обязательно покажи наш семейный альбом.
(Входит ШАРЛОТТА.)
ШАРЛОТТА. По поводу чего опять спорим?
РОБЕР. По поводу вашего брата.
ШАРЛОТТА. Какого брата? У меня три сестры.
РОБЕР. Шарлотта Филипповна, надо, чтобы у вас хотя бы на некоторое время появился братец. И не спорьте. Даниил почему-то вбил себе в голову, что все наше нынешнее благосостояние зиждется на наследстве, оставленном вашим братом.
ШАРЛОТТА. С чего он взял? Каким братом?
РОБЕР. Лионским. Вы жили когда-то в Лионе?
ШАРЛОТТА. Никогда не жила.
РОБЕР. Вот и хорошо, что не спорите. Все-таки лучше, если Даниил будет думать, что денежки мы вынули из вашего родственника, а не из холодильника.
ШАРЛОТТА. Но как такое ему пришло в голову?
РОБЕР. Я не психиатр и не специалист по кротовым норам. И не знаю, каким образом там курсируют сообщения. Во всяком случае, миллионы от дядюшки достовернее, чем миллионы из морозилки.
ШАРЛОТТА. Ну, если вы с Джудит настаиваете…
РОБЕР. О-о-о! Джудит с восторгом приняла эту версию. Сейчас она убеждает Даниила.
ШАРЛОТТА. А Барри?
РОБЕР. Пожалуйста, Шарлотта Филипповна, перепрофилируйте и своего Барри. Пусть он выкинет из головы, что сколотил миллионы на школьных завтраках. Вот если бы он был министром образования и поставил свояка заведовать школьными столовыми – тогда другое дело.
ШАРЛОТТА. Хорошо. Я постараюсь уговорить – так даже лучше. Но я хотя бы примерно должна знать, как выглядит мой брат?
РОБЕР. Как… высокий, широкоплечий, почти квадратный, белый…
ШАРЛОТТА. Как холодильник?
РОБЕР. Вот именно. Только с головой. Чтобы нажить состояние, всегда нужна голова. Пойдем, познакомим Барри с усопшим дядюшкой.
(РОБЕР и ШАРЛОТТА уходят. Из противоположной двери входят ДАНИИЛ и ДЖУДИТ.)
ДАНИИЛ. Не понимаю, как можно было врать своим друзьям?! Сначала мне сказали, что Барри ограбил банк. Кстати, очень правдоподобная версия.
ДЖУДИТ. Вот видишь, в жизни все может быть.
ДАНИИЛ. Потом сообщили, что Робер присвоил часть барриных денег…
ДЖУДИТ. Нет, Барри добровольно поделился… в благодарность за мою маму.
ДАНИИЛ. Затем Робер сказал, что вместе с тешей отдал Барри хорошее приданное.
ДЖУДИТ. Но ведь не могла моя мама уйти с пустыми руками?!
ДАНИИЛ. А теперь он утверждает, что получил наследство от дядюшки. Вы окончательно заврались!
ДЖУДИТ. Но Робер придумал дядюшку из хороших побуждений.
ДАНИИЛ. Значит, он все-таки его придумал.
ДЖУДИТ. А что оставалось делать? Объявить всем, что наш родственник ограбил банк?
ДАНИИЛ. Какой родственник?
ДЖУДИТ. Барри. Теперь он наш родственник. Не хватало, чтобы его посадили, и мама осталась соломенной вдовой. Ты должен понять…
ДАНИИЛ. …Барри, ограбившего банк?
ДЖУДИТ. Робера, который беспокоится о судьбе своего тестя.
ДАНИИЛ. Какого тестя?
ДЖУДИТ. Если Барри – муж моей мамы, а мама доводится Роберту тещей, то Барри, соответственно, ему тесть.
ДАНИИЛ. А тебе этот уголовник, стало быть, папочка? Слишком мрачное у вас родословное дерево. Но все равно я выведу Робера на чистую воду! (В гневе уходит.)
(Входит РОБЕР с фотографией в руках.)
РОБЕР. А где Даниил? Я хотел ему показать фотографию дядюшки.
ДЖУДИТ. Не надо ему фотографий. Он не верит, что дядюшка умер.
РОБЕР. Это почему не верит? Чем мы хуже других? У всех умирают, а у нас что – Кощей Бессмертный?
ДЖУДИТ. Да нет у тебя никакого дядюшки!
РОБЕР. Конечно нет, если умер.
ДЖУДИТ (издает подобие стона). У-у-у! Да если бы у тебя и был дядюшка, он давно бы все промотал. Все твои родственники пьяницы и транжиры.
РОБЕР. А твои, что? Магнаты? Вот как раз они-то и проматывают мое состояние.
ДЖУДИТ. Ты о ком?
РОБЕР. О твоей матушке и твоем новом папочке. Я думаю, мы напрасно доверили им наши деньги. Это все равно, что отдать их грабителю банка!
ДЖУДИТ. Значит, моя мама воровка?! Тогда заяви на нее в полицию.
РОБЕР. При чем здесь твоя мама? Я говорю о Барри. С ним надо быть осторожней. Все мы теперь зависим от него.
ДЖУДИТ. Он и правда грабитель.
РОБЕР. Кто?
ДЖУДИТ. Барри. Я сказала Даниилу, что он ограбил банк. И все деньги у нас появились от Барри.
РОБЕР. И он поверил?
ДЖУДИТ. Не знаю.
РОБЕР. А как же дядюшка?
ДЖУДИТ. А дядюшку ты придумал, чтобы оправдать Барри.
РОБЕР. И он поверил?
ДЖУДИТ. Не знаю. Пусть верит во что хочет! И вы делайте, что хотите! (Плачет.)
РОБЕР. Не плачь, не плачь, моя дорогая. Но все равно поговори с мамой, пусть они с Барри умерят свои аппетиты. А Даниила в существовании дядюшки мы убедим.
(Затемнение)
(Обстановка прежняя. По комнате, изучая ее, ходит ЭЖЕН. Входит ДАНИИЛ.)
ДАНИИЛ. Дядюшка Эжен, какими судьбами?!
ЭЖЕН. Даниил! Вот так встреча!
ДАНИИЛ. Как вы здесь оказались?
ЭЖЕН. Даниил, тихо! Это твои друзья?
ДАНИИЛ. Ну да, Робер и Джудит. Хорошие люди.
ЭЖЕН. И мне они сразу понравились – красивые и не жадные. Между нами, я здесь на работе.
ДАНИИЛ. Извините, но вы работаете в театре?
ЭЖЕН. Конечно. Но разве у актеров не может быть подработки?
ДАНИИЛ. Корпоративы?
ЭЖЕН. Вроде того. Вчера после представления подошел твой друг и предложил за часовую импровизацию, как за неделю работы в театре. Грех не согласиться.
ДАНИИЛ. И кого надо изобразить?
ЭЖЕН. Пустяшное дело, какого-то дядюшку. Господи, такая мелочь! Да я за свою жизнь сыграл столько дядюшек, что теперь и сам не знаю, что у меня в характере от дядюшек, а что от меня. Мне ничего не стоит изобразить нищего, распутника, хитрого или любителя выпить.
ДАНИИЛ. А вам какого предложили?
ЭЖЕН. Богатого. Таких играть проще всего. Богатого из Лиона.
ДАНИИЛ. Погоди! Но, кажется, ваш персонаж умер.
ЭЖЕН. Что ты! Он еще не одну сотню лет будет радовать нас на сцене.
ДАНИИЛ. Я говорю о дядюшке Робера.
ЭЖЕН. А-а-а, ты об этом. Нет, с ним все нормально. Как мне объяснил твой друг, я тяжело болел и перед смертью написал завещание.
ДАНИИЛ. А потом?
ЭЖЕН. А потом мое жизнелюбие взяло верх.
ДАНИИЛ. Слава богу, дядюшка Эжен. Вы смотритесь молодцом!
ЭЖЕН. Моя задача подтвердить знакомым месье Бланкара, что деньги у него появились в результате наследства. А то соседи думают, что они ограбили банк.
ДАНИИЛ. Да я в этом не сомневаюсь.
ЭЖЕН. И я не исключаю. Но мы ведь не полицейские.
ДАНИИЛ. Но вначале Робер говорил, что вы, то есть, ваш персонаж, умер.
ЭЖЕН. Оно, конечно, так было бы достоверней. Но согласись, в мертвом состоянии трудно убеждать живых. Я ведь не тень отца Гамлета. Месье Бланкар сказал, что лучше, если я оживу и собственной персоной удостоверю передачу денег в его пользу.
ДАНИИЛ. Дядюшка Эжен, вы жили более чем скромно, вам трудно будет изображать миллионера.
ЭЖЕН. Даниил, ты что?! Я ведь только на сцене лишаюсь денег. А на самом деле все наоборот – денежки приходят ко мне. Одно осознание этого придает достоверности. Например, я говорю: «Месье Бланкар, бери и владей!» А он в это время понимает, что интонация выбрана верно, и… прибавка мне гарантирована. Иной раз такое ощущение, будто пальцы трутся о банкноты. Вот она – сила искусства!
ДАНИИЛ. Впечатлили, дядюшка. Вам бы преподавать в театральной студии.
ЭЖЕН. Так я уже пять лет там преподаю. Но одно дело – теория, другое – практика. Так что, Даниилушка, ты подыграй, будто меня не знаешь. Деньги я, конечно, взял наперед, но исполнить, что обещал – это святое.
ДАНИИЛ. За кого вы меня принимаете?
ЭЖЕН. Вот и отлично. А после представления мы обязательно отметим наш дебют.
(Входят РОБЕР и ШАРЛОТТА.)
РОБЕР. О, дядюшка Хоаким! Я вижу вы уже познакомились. (Представляет.) Это мой давний друг Даниил, а это дядюшка Хоаким… из Лиона. Я тебе говорил о нем.
ДАНИИЛ. Да, я наслышан о нем и о его смерти.
РОБЕР. Со смертью дядюшки Хоакима вышла небольшая промашка.
ДАНИИЛ. У кого промашка?
РОБЕР. У смерти. Дядюшка не из тех, кто сдается при первом натиске.
ЭЖЕН. Это у нас наследственное. Никто в роду не умирал с первого раза. Получалось, вроде как репетировали. И, я скажу вам, это очень интересное состояние. Одна нога здесь, вторая – там. Одним ухом ангелов слышишь, а в другом – родственники зудят: дядюшка Хоаким, вы бы написали завещание.
РОБЕР. Какие родственники?
ЭЖЕН. Ну… супруга, конечно, детишки…
ДАНИИЛ. Так Робер не единственный наследник?
ЭЖЕН. Почему единственный? Господин Бланкар и его супруга (указывает на Шарлотту), не единственные. У меня еще Стефани, Мануэль и Гарри.
РОБЕР. Дядюшка, вы все перепутали.
ЭЖЕН. Как это я своих детей перепутал?
РОБЕР (указывая на Шарлотту). Это не миссис Бланкар, а Шарлотта Филипповна.
ШАРЛОТТА. Можно просто Шарлотта.
ЭЖЕН. Простите старика, мадам. Обознался. Хотя, если честно, я сразу подумал, что такая молодая и красивая девушка могла бы найти себе пару и получше. (Роберу.) Не обижайся, племянник, но эта птичка не для таких как мы с тобой.
РОБЕР. О, дядюшка, здесь я полностью согласен. Но лучше расскажите, как вы поправились? Вдруг и нам придется побывать в такой ситуации.
ЭЖЕН. Это интересно, не поверите…
ДАНИИЛ. Почему не поверим. Как можно не верить человеку, пришедшему с того света!
ЭЖЕН. Лежу, я значит, у себя дома… в Лионе, и вижу, что вроде бы уже и не в Лионе. Песни всякие слышатся…
ДАНИИЛ. Тяжелый рок?
ЭЖЕН. Нет, мелодичные. Как мне объяснили, тяжелый рок там играют в другом отделении.
РОБЕР. Концерты в двух отделения?
ЭЖЕН. Да нет! В другом отделении небесного мира. Там у них разные территории. (Пауза. Сокрушенно качает головой.) Уж и не знаю, за что им такое наказание. Все время слушать и наблюдать, как беснуется банда патлатых?
РОБЕР. И вы туда попали?
ЭЖЕН. Боже упаси! Я так, только краем уха слышал… на втором плане. А основное действие происходило вроде как у рампы. Подлетает ко мне ангелица…
РОБЕР. Ангелица? Вы хотели сказать, ангел?
ЭЖЕН. Да что ж я ангела от ангелицы не отличу? Я ведь не настолько помер, чтобы на женщин не реагировать. Натуральная ангелица. Личико прекрасное, вот как у Шарлотты. (Указывает на Шарлотту.) И шепчет мне на ухо: Э-же-нчик, просыпаемся.
РОБЕР. Какой Эженчик?
ЭЖЕН (опомнившись). Понятия не имею. Наверное, обозналась. А потом разобралась и говорит. Дядюшка Хоаким, с чего ты собрался помирать, не повидав своего племянника месье Бланкара?
РОБЕР. А вы?
ЭЖЕН. А мне прямо стыдно стало. Чувствую, краснею. Конечно, имущество ему я заранее отписал. Но деньги – деньгами, а вот чтобы так по-сердечному, по-человечески, до свидания не сказал. Взял да и вернулся.
РОБЕР. А что родственники?
ЭЖЕН. Обступили, глазам не верят. А я им: срочно заказывайте билет, завтра отбываю к любимому племяннику.
РОБЕР. Как все хорошо обернулось.
ЭЖЕН. А не будь тебя и вот этой ангелицы (указывает на Шарлотту), еще не известно, как бы все обернулось. Мог бы и помереть.
РОБЕР. Это всегда успеется. (Даниилу.) Видишь, Даниил, как в жизни бывает. Трудно поверить. Невероятно, но иногда случается и такое.
ДАНИИЛ. Почему трудно поверить? Если передо мной сидит живехонький дядюшка Эжен, как я могу не поверить?
ЭЖЕН. Хоаким, Даниил, Хоаким. Это меня так ангелица назвала.
РОБЕР. Назвала… Но поторопилась. Оказалось, рано еще переименовывать.
ЭЖЕН. Да. Мы еще тут поживем. (Поднимается.) А теперь, дорогие мои, мне надобно ехать. В Лионе родственники волнуются.
ДАНИИЛ. Не дай бог еще какому-нибудь племяннику подарите миллион.
ЭЖЕН. Нет. Уже все роздано и оформлено. И переделывать завещание не собираюсь. Даниил, проведи меня к вокзалу.
ДАНИИЛ. Конечно.
РОБЕР. Дядюшка, останьтесь хотя бы на пару дней.
ЭЖЕН. Нет, не могу. Всем до свидания. И особый поклон спасительной ангелице. (Целует руку Шарлотте.)
(ЭЖЕН и ДАНИИЛ уходят. Входит БАРРИ.)
БАРРИ. А где наш дедушка-меценат?
РОБЕР. Уехал. Кажется, он понравился Даниилу.
ШАРЛОТТА. Такой приятный человек кому угодно понравится.
БАРРИ. И теперь мы можем не опасаться Даниила и прекратить эту экономию.
РОБЕР. Наоборот. Надо еще немного потерпеть, хотя бы пока дядюшка жив. Иначе растратите его состояние раньше, чем он перейдет в другое состояние. Даниил возмутится такой расточительности.
ШАРЛОТТА. Надо было и с Даниилом поделиться, ведь холодильник оплачивал он.
РОБЕР. Может быть, ему еще и жену свою отдать?! А грузчиков, Шарлотта Филипповна, вы почему забыли? Даниил оплачивал, они таскали!
БАРРИ. А кто-то наши деньги в холодильник заталкивал.
РОБЕР. Вот именно. Что? И с ними делиться?! Господи, а если они и в самом деле вычислят нас?! (В кармане Робера звонит мобильный телефон. Робер прикладывает трубку к уху.)
РОБЕР. Алло… алло… слушаю вас. (Пауза. Никто не отвечает. Робер выключает телефон.)
РОБЕР. Это они.
БАРРИ. Кто они?
РОБЕР. Грабители, обокравшие завод. Ищут свои деньги.
БАРРИ. Успокойся, я думаю, это полиция.
РОБЕР. Какая полиция?
БАРРИ. Наша. Я сказал, что живу по этому адресу. Они, наверное, пробили по базе и вот проверяют, правильно ли я указал.
РОБЕР. Ты… был в полиции?
БАРРИ. Они сами вчера прицепились. Видишь ли, им не понравилось, как я осадил одного типа.
РОБЕР. Какого типа?
БАРРИ. В ресторане. Мы с Шарлоттой сделали заказ, а он лезет к официанту с претензиями. Начал грубить. Прибежали охранники. Я им – а вы зачем сюда поставлены?! Они сразу – в бутылку. Если бы не полиция, я бы научил их вежливости! Уложил бы двоих. Посмотри, что сделали. (Показывает кулак со сбитыми костяшками.) Всю руку исцарапали.
РОБЕР (хватаясь за голову). И этому человеку я доверил свои деньги!
БАРРИ. Шарлотта, скажи, они сами прицепились.
ШАРЛОТТА. Барри, конечно, сами. Но не надо было бить второго полицейского.
БАРРИ. А пусть он сначала разберется, а потом хватает за руки!
РОБЕР. Спасибо, Барри. Ты меня успокоил. Это точно была полиция.
БАРРИ. Конечно легавые. Отобрали деньги.
РОБЕР. Какие деньги?
БАРРИ. Пачку, что была у нас… на карманные расходы.
РОБЕР (в отчаянье). Боже! А если номера переписаны?
БАРРИ. Конечно переписаны. Они все переписывают, когда изымают и составляют протокол.
РОБЕР. Что ты наделал?!
БАРРИ. Да успокойся ты. Все вернут до последнего евро! Для того и переписывают, чтобы в полиции не воровали.
РОБЕР. А если деньги были переписаны в кассе – на заводе холодильников?
БАРРИ. Скажешь такое. Да любому кассиру эти бумажки надоели хуже, чем налоговые квитанции. Станут они их переписывать. Чернил не хватит.
РОБЕР. Оставьте меня, я хочу спокойно и мирно повеситься.
ШАРЛОТТА. Робер, ты что?
БАРРИ. Из-за такой мелочи? Я ведь говорю – они все вернут. Пусть только попробуют зажилить! Я их научу законодательству!
(Входит ДЖУДИТ.)
РОБЕР (Джудит). Ты знаешь, что натворил твой новый папаша?
ДЖУДИТ. Барри?
РОБЕР. Кто же еще! Угодил в полицию!
БАРРИ. Мы просто поговорили и мирно разошлись.
ДЖУДИТ. Да нам всем давно уже пора отправляться в полицию!
БАРРИ. С каких это пор людям, нашедшим клад, надо идти в полицию?
ДЖУДИТ. Какой клад? Где ты нашел клад?
БАРРИ. В холодильнике.
РОБЕР. Клад? В холодильнике?
БАРРИ. А что это, по-твоему, если не клад? Если хотите знать, большие деньги или золото, например, куда ни положи, хоть в стену, хоть в землю, хоть в сдобную булочку – они везде сразу становятся кладом.
РОБЕР. Убил! Клад в холодильнике. В таком случае по закону, ты четверть найденного должен был отдать государству.
ДЖУДИТ. За государство не знаю, а вот с Даниилом надо было поделиться. Мы поступили нечестно.
РОБЕР. Вот! Еще одна поборница справедливости. Если действительно желаешь людям счастья, никогда не давай им больших денег. Посмотри на меня. Спокойно себе жил-поживал. Работал с комфортом – приятный ветерок, можно сказать, бриз веял со стороны кондиционера. Попивал кофеек, слушал анекдоты… Чего мне еще не хватало?!
ДЖУДИТ. Дядюшкиного наследства…
БАРРИ. …Из холодильника.
РОБЕР. И во что теперь превратилась наша жизнь?!
БАРРИ. Нормальная у нас жизнь.
РОБЕР. Не вылазишь из ресторанов и полицейских участков!
БАРРИ. А что, запереться и дрожать от страха?
РОБЕР. Расхрабрился он! Вот заявятся киллеры, посмотрим, что запоешь.
БАРРИ. Какие киллеры?
(Слышится дверной звонок. Все невольно замирают. Никто не решается открыто дверь. Дверь открывается, на пороге стоит человек в маске, напоминающей череп. Это ДАНИИЛ.)
ДАНИИЛ. Всем стоять! Не двигаться! (Обводит взглядом перепуганную компанию, затем снимает маску.) Вам привет с того света. (Показывает маску.) Дядюшка настоял, чтобы я купил перед Хэллоуином.
ШАРЛОТТА. Господи! Как ты нас напугал!
ДАНИИЛ. Посадил вашего родственника в автобус.
РОБЕР. Даниил, мне кажется, ты с дядюшкой на прощанье немного того?.. (Щелкает по горлу.)
ДАНИИЛ. Самую малость. Но его так развезло, что стал уверять, будто живет не в Лионе. Хотел еще раз увидеть ангелицу. С трудом затолкал в автобус.
РОБЕР. В лионский?
ДАНИИЛ. А в какой же. И водителя попросил, чтобы разбудил, когда приедут.
РОБЕР. Но у него вечером в театре…
ДЖУДИТ (одергивая Робера). Успеет еще на вечернее представление. До Лиона ехать всего пару часов.
ДАНИИЛ. И к тому времени проспится.
ШАРЛОТТА. Я уверена, сейчас ему снится ангелица.
РОБЕР. Мне самому не мешало бы отдохнуть и выпить успокоительного. А то окажешься на том свете раньше дядюшки Хоакима.
ШАРЛОТТА. У меня есть валерьянка.
РОБЕР. Шарлотта Филипповна, будьте добры, накапайте… пару стопочек.
(РОБЕР уходит. ДЖУДИТ и ШАРЛОТТА заботливо сопровождают его.)
БАРРИ. О какой ангелице они говорили?
ДАНИИЛ (садясь в кресло и нетрезво оглядываясь по сторонам.) Она ушла.
БАРРИ. Кто?
ДАНИИЛ (безнадежно махнув рукой). Все они ангелицы. В этом доме есть что-нибудь кроме валерьянки?
БАРРИ. У меня есть. (Порывается уйти).
ДАНИИЛ. Ладно, потом. О серьезных делах лучше говорить на трезвую голову.
БАРРИ. Ты о дядюшке?
ДАНИИЛ. Я говорю о серьезных делах, а не о моем дядюшке.
БАРРИ. Хорошо. Пусть он будет твоим.
ДАНИИЛ. Конечно, мой!.. Присвоили!.. Но я о другом. Ты ведь работал в этой фирме… на заводе холодильников?
БАРРИ. Немного.
ДАНИИЛ. У тебя там остались друзья?
БАРРИ. Там все мои друзья… кроме охранников.
ДАНИИЛ. Это хорошо. А ты не мог бы с помощью друзей организовать вывоз одного холодильника… со склада. Номер я укажу.
БАРРИ. Как организовать?
ДАНИИЛ. Не волнуйся, все законно. Я куплю у них холодильник – в фирменном магазине при заводе. А твои ребята вывезут его погрузчиком. Но именно тот, который я укажу. Если у кого-то возникнут вопросы, почему именно этот, они скажут, ошиблись… с кем не бывает. Там все холодильники одинаковы, стоят на стеллажах в три этажа.
БАРРИ. Тебе нужен конкретный? Но почему?
ДАНИИЛ. Барри, давай начистоту. Я знаю, откуда у тебя появились бабки. Молчи! Не возражай! Когда-то тебе повезло – удачно подломил банк.
БАРРИ. Я?! Банк?!
ДАНИИЛ. Не спорь. Я ничего не имею против. Разумеется, ты как следует загрузился. (Барри пытается возразить.) Да успокойся ты в конце концов! Мы не в полицейском участке. Думаешь, почему я к тебе обратился? У тебе голова. А главное – выдержка! Столько лет изображал безработного. Не всякий на такое способен? Молодец! Кремень! А я тебя не обижу. Понятно, что сейчас тебе нет никакого смысла рисковать. Но денег, Барри, никогда много не бывает. Половина твоя.
БАРРИ. Какая половина?
ДАНИИЛ. Прекрати валять дурака! Тоже мне еще один артист. Я тебе не судья и не стану изображать дядюшку Хоакима. Это я взял заводскую кассу!
БАРРИ (удивленно). Ты?
ДАНИИЛ. А что?! Только тебе?! Все по уму. Деньги затолкал в готовый холодильник на складе – пусть шумиха немного уляжется. Теперь самое время его вывезти. Что на это скажешь?
БАРРИ. Никогда бы не поверил…
ДАНИИЛ. А я, на тебя глядя, мог бы поверить, что ты курочишь сейфы, будто консервные банки? Так что, хорошенько прикинь, кто из твоих друзей склонен… к рассеянности – способен перепутать номера холодильников. Мы и его отблагодарим. Разумеется, ты – молчишь о моем, я – о твоем. Так что подумай. Завтра все обсудим на трезвую голову. (Пошатываясь уходит.)
(Входит ДЖУДИТ.)
ДЖУДИТ. А где Даниил? Мы с Робертом решили ему все рассказать.
БАРРИ. Ушел. Он просто потрясен появлением вашего дядюшки.
ДЖУДИТ. С нашей стороны это, конечно, было настоящее свинство.
БАРРИ. И он не верит, что миллионы появились от родственника.
ДЖУДИТ. Правильно и делает. Мы ему все расскажем.
БАРРИ (решительно). Нет! И еще раз нет!
ДЖУДИТ. Но почему?
БАРРИ. Потому! Вам, конечно, наплевать, что о вас подумает Даниил?
ДЖУДИТ. Он нас простит.
БАРРИ. Конечно, простит. Еще и скажет: понимаю… другие на вашем месте поступили бы так же. А на самом деле между вами возникнет огромная трещина. Например, посмотрит тебе в глаза и подумает: господи, и она мне безбожно врала! Увидит Робера и содрогнется: как он мог?! Утаил паршивые деньжонки!
ДЖУДИТ (едва не плача). А разве не так?
БАРРИ. Так! Именно так! Но если вам наплевать на свою репутацию, то я дорожу своим честным именем. (Пауза. Высокомерно.) Он меня знает с другой стороны.
ДЖУДИТ. Но Робер за эти дни совсем извелся. И я не нахожу себе места.
БАРРИ. А вы берите пример с меня. По вашей вине я сделался каторжником, подламывающим сейфы, и ничего – не волнуюсь.
ДЖУДИТ. Мы хотели оправдать тебя с помощью дядюшки.
БАРРИ. Да мое честное имя не запятнают и двадцать тетушек!
(Входит РОБЕР с развернутой газетой в руках.)
РОБЕР. Вы читали?
БАРРИ (резко). Нет! Мы в газеты не заглядываем – боимся увидеть свои портреты.
ДЖУДИТ. Что там еще?
РОБЕР. В городе появились фальшивые деньги. Хорошо сделанные фальшивки. Полиция сбилась с ног… (Смотрит в сторону Барри.)
БАРРИ. По-вашему, я не только сейфы ломаю, еще и деньги печатаю? Наши евро нормальны.
РОБЕР. Ты их проверял?
БАРРИ. Всякие деньги нормальные, если их принимают в магазинах.
РОБЕР. И в ресторанах?
БАРРИ. И в ресторанах! И даже в полиции, которая сбилась с ног в поисках фальшивомонетчиков. У них не было претензий… кроме количества. А видели бы вы, как у них загорелись глаза, когда я достал пачку в десять тысяч евро!
РОБЕР. Ты носил в кармане десять тысяч?!
БАРРИ. А что, по-твоему, я должен их в зубах таскать?! Нормальные деньги. И Даниил нормальный парень – не верит в вашего дядюшку.
ДЖУДИТ. Он сомневается?
БАРРИ. Нет, не сомневается. Он знает, что вы врете.
РОБЕР. И что нам теперь делать?
БАРРИ. Верить в порядочность Даниила. Ведь должен быть в нашей компании хоть один честный человек.
(Входит ярко одетая ШАРЛОТТА. В руках у нее дамская сумочка.)
ШАРЛОТТА. Барри, я уже готова.
РОБЕР. И куда вы собрались?
БАРРИ. Вчера Шарлотта присмотрела норковую шубку. Попросили отложить.
РОБЕР. Шубу?! Да кто в наше время носит звериные шубы?
ШАРЛОТТА. Все носят. И до этого тысячи лет носили.
РОБЕР. Да! Носили! Потому что раньше не было современных материалов. Хорошо, что вы не в космическом агентстве работаете. Вы бы и космонавтов наряжали в медвежьи шкуры!
ШАРЛОТТА. А у тебя ботинки из чего?
РОБЕР. Из нефти, а может, из газа. Сейчас все делают из него.
ШАРЛОТТА. Вот именно. Все эфемерное. Потому и рвутся через неделю. Луче бы кожу носил.
РОБЕР. Я согласен на единственную кожу. Если это будет кожа владельцев звероферм. А вам не советую сорить… хладопродуктами.
