Александр Петрович Пальчун
Театральные комедии
ВЛАДИМИР. О чем вы? Говорите туманно, но мне уже как-то неспокойно.
ЛАПОХВАТ. Изъятие – это не конфискация. Их дальнейшую судьбу определит следствие.
ВЛАДИМИР (приподнимая портфель). Судьбу этих денег?
ЛАПОХВАТ. При чем здесь ваши крохи?! Я говорю о двух миллионах.
ВЛАДИМИР. Капитан, хоть убейте – не понимаю.
ЛАПОХВАТ. Я говорю о деньгах, которые подбросили в ваш сейф.
ВЛАДИМИР. В наш сейф? Подбросили?
БОРИС. Капитан, впервые слышу, чтобы миллионы подбрасывали. Вы ничего не путаете?
ЛАПОХВАТ. Вы еще не знаете? Странно. Нам позвонил кассир с мебельной фабрики и сообщил, что утром обнаружил два миллиона. Говорит, вечером, когда закрывал сейф, никаких денег не было.
ВЛАДИМИР (хватаясь за голову). Вот же дурья башка! Вот идиот!
ЛАПОХВАТ. Что с вами?!
ВЛАДИМИР. Ничего… ничего… Мог бы позвонить!..
ЛАПОХВАТ. Он и позвонил.
ВЛАДИМИР. Мне надо сразу звонить… прежде чем вас беспокоить – занятого человека. А мы тут головы ломаем, на какие шиши свадьбы справлять?
ЛАПОХВАТ. Это уж ваше дело. Но на те, что обнаружили, не рассчитывайте – их придется изъять.
ВЛАДИМИР. Как изъять?! Грабители изымают, налоговая изымает, а теперь и полиция подключилась?!
ЛАПОХВАТ. Сначала надо установить их происхождение.
ВЛАДИМИР. Хороши дела! Лежат в моем сейфе. И спрашивают происхождение?
БОРИС. Это, скорее всего, деньги грабителя. Раскаялся, решил возвратить украденное. Стал на путь исправления.
ВЛАДИМИР (Лапохвату). А вы, товарищ капитан, таким образом препятствуете ему.
АНДРЕЙ. Он вообще может потерять веру в справедливость. Вернул деньги… в полицию. Да ему на зоне за такое… не скажу, что сделают!
ЛАПОХВАТ. На какой зоне, если он ночью на фабрике орудовал? Что у него (указывает на Бориса) на ночь увольнительные выдают?
БОРИС. Для тех, кто деньги возвращает, не мешало бы и выдавать.
ВЛАДИМИР. Я и сигнализацию мог бы отключить, лишь бы каждую ночь по два миллиона приносили.
ЛАПОХВАТ. Он и без вас отключил. Но кто это мог сделать?
ВЛАДИМИР. Порядочный человек. И вы, товарищ капитан, могли бы закрыть глаза на мелкие инструкции. Деньги вернул – дело в архив!
ЛАПОХВАТ. В архив?! А кто при ограблении такой шум поднял, что меня в главк вызывали? И пообещали, не найду грабителя – погоны долой!
ВЛАДИМИР. Так он больше не грабитель… а человек положительный… если положил.
ЛАПОХВАТ. И что получается? У нас когда хотят – воруют, а когда пьяные – назад кладут?!
ВЛАДИМИР. С чего это он пьяный?
ЛАПОХВАТ. А кто, будучи трезвым, с такими деньжищами расстанется? Может быть он их в другом месте украл, а в ваш сейф временно спрятал?
ВЛАДИМИР. Вот идиот! Вот идиот!
ЛАПОХВАТ. Вы о кассире?
ВЛАДИМИР. И о нем тоже. Никодим Иванович, это дело надо спустить на тормозах.
ЛАПОХВАТ. Теперь уже поздно. В газете пронюхали, страховщики, понесшие убытки в прошлый раз ожили.
ВЛАДИМИР. Господи! Эти уж точно разинут рот, будто на свое.
ЛАПОХВАТ. Так что деньги мы изъяли. Дело о несанкционированном проникновении в сейф возобновили. Если есть какие-то соображения на этот счет, буду рад услышать. Координаты мои знаете, звоните в любое время дня и ночи. (Уходит.)
АНДРЕЙ. Я знаю, что надо сделать. Нужно срочно напоить кассира.
ВЛАДИМИР. Убить его мало, а не поить!
АНДРЕЙ. А когда окосеет, убедить, что деньги лежали там с вечера. Просто он в своем свинском состоянии все позабыл.
ВЛАДИМИР. Что свинья, то свинья! Но начнется проверка – откуда неучтенные деньги. Это хуже ограбления. Что скажите, Борис Федорович?
БОРИС. У меня восемнадцать человек сидят за махинации в отчетах.
ВЛАДИМИР (Андрею). Вот видишь.
БОРИС. Я и сам могу сесть за этого молодого человека.
ВЛАДИМИР (указывая на Андрея). За него?
БОРИС. Да, за 12448. Он у меня до сих пор на построениях откликается. Думаете, легко это устроить?
ВЛАДИМИР. Я вас понимаю, Борис Федорович. Мы как-то изготовили неучтенную партию диванов, пока сбыли – страху натерпелись. Покупатели на наших диванах сладкие сны видели, а я как на иголках вертелся. Нехорошее было предчувствие.
АНДРЕЙ. От лишних денег всегда нехорошее происходит.
ВЛАДИМИР. Значит, и ему было нехорошо.
БОРИС. Вы о ком?
ВЛАДИМИР. О том, кто деньги подбросил. Кому у нас может быть плохо?
БОРИС. О-о-о! Так мы его никогда не найдем. Вот если бы искать кому хорошо – таких по пальцам сосчитать. Банкиры, страховщики, олигархи…
ВЛАДИМИР. …Они же банкиры и страховщики. Но эта публика не станет миллионы подбрасывать. Скорее наоборот… это они могут.
БОРИС (Владимиру). А враги у вас есть.
ВЛАДИМИР. Только производители кушеток. Мы их с рынка нашими диванами потеснили. Но враждуем по-дружески – не настолько чтобы миллионы подбрасывать. Иногда они в нашу продукцию клопов подпустят, потом шум в печати поднимают. Но и мы их не жалуем. Об их вонючей фанере пишем, об аллергии, о сколиозе, что от маломерности кушеток развивается. Но миллионами не компрометируем. Мы люди порядочные. А этого гаврика, что деньги подбросил, я все равно вычислю. У меня после первого ограбления в бухгалтерии скрытая камера установлена.
БОРИС. Господи! И вы все это время молчали?
ВЛАДИМИР. А что, при полицейском рассказывать о тайных меценатах? Он у меня и не на такие суммы раскошелится!
БОРИС. Тогда быстрее принесите запись.
ВЛАДИМИР. Она в домашний компьютер пишется – не в пятнадцатом веке живем. Теперь никуда бегать не надо. Где пульт от телевизора? (Кричит.) Даниил! Даниил! Вечно этот бездельник его куда-нибудь забросит.
Входит КСЕНИЯ.
КСЕНИЯ. В чем дело?
ВЛАДИМИР. Где Даниил?
КСЕНИЯ. На фабрику пошел.
ВЛАДИМИР. Зачем? Я его туда не посылал.
КСЕНИЯ. Ближе знакомиться со своим предприятием.
ВЛАДИМИР. С каким?
КСЕНИЯ. А то ты не знаешь с каким? Как и договорились, фабрика отходит нам с Даниилом.
ВЛАДИМИР. Да ты знаешь, что там случилось?!
КСЕНИЯ. Пока ты руководил, там все время что-то случалось. Но Даниил наведет порядок, и мы наконец-то заживем спокойно. Тебя тоже не обидим… если будешь вести себя разумно. Уж не за тобой ли приходил капитан Лапохват?
ВЛАДИМИР. Нет, совсем по другому поводу. Где пульт?
КСЕНИЯ. Где бросил – там и ищи! (Уходит.)
БОРИС. Это что же получается? У вас фабрику отбирают?
ВЛАДИМИР (сокрушенно). Вроде того. Шантажирует. Но не на того напала. (Берет с дивана пульт, нажимает на кнопки. На экране на секунду появляются телевизионные новости, затем – пустое помещение бухгалтерии. В него заходит неизвестный в маске, осматривается по сторонам, подходит к сейфу, вынимает из кармана ключи.)
ВЛАДИМИР (потрясенный). Это мои ключи! Вон и брелок!
АНДРЕЙ. Не может быть!
БОРИС. Вы в летаргическом сне… прячете свои миллионы.
ВЛАДИМИР. Мне и во сне такая глупость не придет в голову! Узнаете, кто это?
АНДРЕЙ. Нет.
БОРИС. А мне откуда знать? Тем более он в маске.
ВЛАДИМИР. А волосы? А кудряшки? Это ведь Даниил!
БОРИС. Даниил? Ваш работник?
ВЛАДИМИР. Он самый.
БОРИС. Решил познакомиться с фабрикой среди ночи?
АНДРЕЙ. Ничего не понимаю.
ВЛАДИМИР. Я тоже. Откуда у него такие деньги?
АНДРЕЙ. Хорошее жалованье, наверно, платите.
БОРИС. Это вам компенсация за Ксению Александровну. Как вам сумма – устраивает?
ВЛАДИМИР. Бессмысленно говорить о деньгах, которые лежат в полиции.
БОРИС. Поскольку фабрика теперь его, он спрячет деньги в надежном месте? (Владимиру.) Где ваши ключи?
Владимир хлопает себя по пустым карманам, затем указывает на экран.
ВЛАДИМИР. У него.
На экране Даниил вынимает из сумки пакет, кладет его в сейф, закрывает дверцу, уходит из бухгалтерии. Владимир выключает телевизор.
АНДРЕЙ. А теперь Даниил отправился полюбоваться на свои доллары средь бела дня. А они – в полиции. Как бы не повесился с горя.
Входит жизнерадостный ДАНИИЛ.
ДАНИИЛ. Владимир Степанович, вы меня искали?
ВЛАДИМИР (после паузы). Пульт потерял.
ДАНИИЛ. Да он у вас в руках. Может вы и миллионы свои таким образом теряете?
ВЛАДИМИР. Уже нашел… Надо два пульта завести… на всякий случай.
ДАНИИЛ. И ключей два комплекта.
ВЛАДИМИР. Правильно. А то я свои куда-то потерял.
ДАНИИЛ. Да вот они – вы их в прихожей обронили. (Протягивает ключи.) Того и смотри, из дома все вынесут, не то что с фабрики. Кстати, там такое творится!
АНДРЕЙ. На фабрике?
ДАНИИЛ. Да. Полиции понаехало! (Владимиру.) Говорят, у вас в сейфе нашли большие деньги.
ВЛАДИМИР. Теперь не у меня, а у вас с Ксенией. Вот и разбирайтесь.
ДАНИИЛ. За свое мы всегда ответим, а за ваши проделки, будьте любезны, уж как-нибудь сами.
ВЛАДИМИР. Хорошо, я отвечу. Ключи можешь оставить себе.
ДАНИИЛ. Но мы фабрику еще не переоформили.
ВЛАДИМИР. Ты и на Ксению не дожидался поповского благословления.
ДАНИИЛ. А вы с Полиной дожидались?
ВЛАДИМИР. Ладно, ладно… Насчет свадеб давно решили…
БОРИС. …Включая и нашу с Марией.
АНДРЕЙ. И мою с Лизой.
ВЛАДИМИР. Разумеется. Но как бы не пришлось повременить – с деньгами у нас заминка.
ДАНИИЛ. С какими?
ВЛАДИМИР. С теми, что в оказались в полиции.
ДАНИИЛ. При чем здесь полиция?! На свадьбы у нас давно заготовлено. А полиция может годами искать. Первые два миллиона до сих пор ищут.
ВЛАДИМИР. Десять лет искать будут – не найдут.
ДАНИИЛ (с нехорошим намеком). Как сказать… Все от вашего поведения будет зависеть. (Уходит.)
ВЛАДИМИР. Вы видели, что он щебечет?!
БОРИС. Шантажирует.
ВЛАДИМИР. Да я его за ночные походы в бухгалтерию, к вам, Борис, отправлю.
АНДРЕЙ. Думаю, не получится.
БОРИС. Это верно. В уголовном кодексе нет статьи за подбрасывание миллионов.
АНДРЕЙ. А вот он при желании нам очень может навредить.
БОРИС. Беглый заключенный в одной свадебной компании с начальником колонии.
АНДРЕЙ. Опять же, он знает о первых, якобы пропавших миллионах.
ВЛАДИМИР. И что теперь? Сносить его выходки?
АНДРЕЙ. Хорошо то, что он не знает, что мы знаем… о его ночном походе на фабрику.
БОРИС. Это его уязвимое место.
ВЛАДИМИР. А я со всех сторон уязвим… даже со стороны музыки. Всякого теперь стану предупреждать: не покупайте пианино – видите к чему привело!
АНДРЕЙ. Вы правы – рояль намного просторней.
Входит ПОЛИНА.
ПОЛИНА. Владимир Степанович…
ВЛАДИМИР. Полина, теперь можешь называть меня Владимиром – тут все свои.
ПОЛИНА. Непривычно.
ВЛАДИМИР. Привыкай.
БОРИС. Тем более что я смущать вас не собираюсь – мне пора на службу.
АНДРЕЙ. А я обещал Лизе сопровождать ее по магазинам.
Борис и Андрей уходят.
ПОЛИНА (вдогонку Андрею). И меня захватите. (Владимиру.) Володя, там пришел почтальон.
ВЛАДИМИР. Гони его в шею! От него вреда больше, чем от пианино.
ПОЛИНА. Но это другой почтальон, не Ефим.
ВЛАДИМИР. Другой? Может, слава тебе господи, Ефим скопытился? Приглашай.
Полина уходит. Входит МИХАИЛ – отец Андрея в почтовой униформе.
МИХАИЛ. Добрый день, Владимир Степанович!
ВЛАДИМИР. Добрый, добрый… Как вас зовут?
МИХАИЛ. Михаил.
ВЛАДИМИР. А с прежним товарищем что приключилось?
МИХАИЛ. Захворал.
ВЛАДИМИР. Слава тебе господи!
МИХАИЛ. ???
ВЛАДИМИР. …Что не умер. В прошлый раз он бледно выглядел.
МИХАИЛ. Уже поправляется. Меня по-соседски попросил корреспонденцию разнести.
ВЛАДИМИР. Так вы соседи?
МИХАИЛ. Через дом живем. А друг друга знаем, можно сказать, с детства.
ВЛАДИМИР. И он вам рассказывает, что происходит в городе?
МИХАИЛ. Он – мне, а я – ему.
ВЛАДИМИР. И какие последние новости?
МИХАИЛ. Хорошие. Будто бы у вас на фабрике два миллиона нашли.
ВЛАДИМИР (возмущенно). Так и знал! В городе больше говорить не о чем, как о несуществующих миллионах.
МИХАИЛ. Так уж и несуществующих?
ВЛАДИМИР. Ни копейки не было – это все сплетни. Вот же подлый народ! Стоит человеку немного подняться, как становится объектом для всяких фантазий.
МИХАИЛ. Так уж и фантазий?
ВЛАДИМИР. Не верите? Все это глупости! И будете по домам ходить, так и говорите: Владимир Степанович честен, беден, а все его миллионы – выдумка.
МИХАИЛ. И те, что раньше пропали, тоже выдумка?
ВЛАДИМИР. Нет, те были настоящими. Были, да сплыли!
МИХАИЛ. А говорят, якобы не сплыли?
ВЛАДИМИР. Кто говорит?
МИХАИЛ. Люди говорят.
ВЛАДИМИР. И куда они по-ихнему подевались?
МИХАИЛ. Никуда. У вас остались.
ВЛАДИМИР. Так и говорят?
МИХАИЛ. И не иначе.
ВЛАДИМИР. А в полиции по-другому считают.
МИХАИЛ. Это пока не дозналась…
ВЛАДИМИР. …О ваших сплетнях?
МИХАИЛ. О доказательствах.
ВЛАДИМИР. Вы на что намекаете? Шантажировать явились?!
МИХАИЛ. А толку теперь шантажировать, если безвинный человек уже сидит.
Входит АНДРЕЙ, увидев отца, застывает на месте.
МИХАИЛ (удивленно). Андрей?!
АНДРЕЙ. Папа?!
МИХАИЛ. Сыночек! Не может быть! (Поворачивается к Владимиру.)
ВЛАДИМИР. Может, может… Зря меня тут грязью обливали.
АНДРЕЙ. Папа, я тебе все расскажу.
МИХАИЛ. Андрюша, тебя освободили?
АНДРЕЙ (с заминкой). Не совсем.
ВЛАДИМИР. На побывку отпустили… по моей просьбе. Только не вздумайте и об этом в городе болтать.
АНДРЕЙ. Папа, я убежал.
ВЛАДИМИР. А мы его приютили. Но об этом никто не должен знать.
МИХАИЛ. Даже родной отец?
ВЛАДИМИР. Почтальоны не должны знать!
МИХАИЛ (сокрушенно). Значит все, что я затеял, напрасно.
АНДРЕЙ. Папа, ты о чем?
МИХАИЛ. О твоем освобождении. Можно сказать – о выкупе.
ВЛАДИМИР. Тоже собирались приобрести пианино? Рекомендую сразу рояль.
МИХАИЛ. Зачем старому человеку рояль? Мне сына надо было вызволить!
ВЛАДИМИР. Теперь уже не надо… благодаря мне.
МИХАИЛ. Значит, мои деньги пропали.
ВЛАДИМИР (с большим интересом). Какие деньги?
МИХАИЛ. Два миллиона.
АНДРЕЙ. Папа, они не пропали. Как мы и предполагали, они остались у Владимира Степановича. Никто его не грабил… кроме самого себя.
МИХАИЛ. Я не о тех деньгах, я о наших.
АНДРЕЙ. О каких наших?
МИХАИЛ. О тех, которые мы собирали всю жизнь, и которые я положил в сейф… чтобы тебя отпустили.
АНДРЕЙ. Ты… положил деньги в сейф?!
МИХАИЛ. Два миллиона. Если грабитель раскаялся и вернул их обратно, значит, грабил не ты, сидящий в это время за решеткой. Это лучшее доказательство твоей невиновности.
ВЛАДИМИР. До чего же глупые почтальоны! Я давно заметил, как только оденет униформу, сразу тупеет. Отдать полиции два миллиона!..
МИХАИЛ. …Чтобы освободить сына.
ВЛАДИМИР. …Который в это время гуляет на свободе и женится на моей дочери.
АНДРЕЙ. Папа, я тебе все расскажу.
ВЛАДИМИР. Пусть лучше твой папа другим расскажет свои фантазии насчет миллионов. Никаких денег он на фабрику не приносил.
МИХАИЛ. А я и не говорю, что приносил. Главное – деньги мои!
ВЛАДИМИР. Так, так… Далее можете не рассказывать. Я, слава богу, не почтальон и все понимаю. Деньги положит Даниил – кретин безголовый!
МИХАИЛ. Откуда вы знаете? Он обещал молчать.
ВЛАДИМИР. Он и папе с мамой обещал в школе учиться, а вырос дурак дураком! Господи! Отдать два миллиона! Если голова чугунная, так сдай в металлолом, а ко мне приходи за советом.
МИХАИЛ. Я запретил ему болтать.
ВЛАДИМИР. Почему?
МИХАИЛ. Вы бы и эти деньги к рукам прибрали.
АНДРЕЙ. Папа, не надо так плохо думать о Владимире Степановиче. Он и те деньги разделил между нами.
ВЛАДИМИР. И фабрику свою отдаю.
МИХАИЛ. Фабрику?
ВЛАДИМИР. Вашему Даниилу.
АНДРЕЙ. Еще и супругу в придачу.
МИХАИЛ. Даниилу?
ВЛАДИМИР. Но дураку что ни дай – он все профукает. Ему самое время идти к вам на почту – сумки таскать.
МИХАИЛ. Не такой уж он и дурак. Почитайте, что в газетах пишут. (Протягивает газету.)
ВЛАДИМИР (берет газету). Ясное дело что – ваши сплетни пересказывают. (Смотрит в газету.) Что?! (Читает.) Деньги, изъятые на мебельной фабрике Балаева, оказались фальшивыми!
МИХАИЛ. Это они, конечно, врут. Деньги были настоящие.
ВЛАДИМИР (читает дальше). Об этом нам сообщил следователь по особо важным делам капитан Лапохват. Таким образом, есть все основания предполагать, что предприятие Балаева специализировалось вовсе не на мебели, а на изготовлении фальшивых банкнот.
АНДРЕЙ. Я, кажется, скрываюсь не в самом удачном месте. Сюда нагрянут с обыском.
ВЛАДИМИР. В глаза никогда не видел фальшивых денег.
АНДРЕЙ. И хорошо, что не видели… и не пересчитывали. С них в эту минуту снимают отпечатки пальцев…
ВЛАДИМИР. …Вашего папеньки. Так я и поверил, что он решил отдать два миллиона.
МИХАИЛ. Вам трудно поверить, потому что вы только берете.
АНДРЕЙ. Не спорьте. Я знаю – деньги были настоящими. Папа не мог сделать такую глупость.
ВЛАДИМИР. Тогда зачем вырядились почтальоном?
МИХАИЛ. Владимир Степанович, смотрите, чтобы вас в полоску не одели!
ВЛАДИМИР. Меня? За что?! За то, что приютил вашего сына и отдал ему свою дочь с хорошим приданным…
МИХАИЛ. …За счет денег страховой компании!
ВЛАДИМИР. Деньги всегда возникают за чей-то счет. Это вам не тараканы – сами не плодятся! Возьмите любое состояние и посмотрите, откуда оно появилось? Деньги ходят из рук в руки, из кармана в карман, пока не попадают в чей-то сейф…
МИХАИЛ. …А из сейфа – в полицию.
ВЛАДИМИР. …Если они нарисованы.
МИХАИЛ. Да они настоящие! Это ваш кассир их подменил.
ВЛАДИМИР. Кассира я давно знаю, он из племени почтальонов – на такое не способен.
МИХАИЛ. Тогда все это устроила полиция. Настоящие – себе, а для печати – фальшивые.
ВЛАДИМИР. Да зачем они станут трезвонить о фальшивых?! Забрали – и все. Никаких денег не было. А кассира идиота – в кутузку, чтобы меньше болтал!
МИХАИЛ. Заодно и хозяина фабрики, чтобы не возмущался.
ВЛАДИМИР. А я что? У меня к полиции никаких претензий нет.
АНДРЕЙ. Зато у них появятся, по себе знаю.
ВЛАДИМИР. К невиновному человеку?
АНДРЕЙ. Я же говорю – по себе знаю.
МИХАИЛ. Мой сынок по вашей милости два года отсидел. Еще мы два миллиона потеряли.
ВЛАДИМИР. Это не по моей милости, а по вашей глупости. Никто вас не заставлял по ночам сейфы открывать… Отдали бы мне эти деньги в руки… среди бела дня – и никаких проблем.
МИХАИЛ. Вы сначала с прежними разберитесь.
АНДРЕЙ. Значит, наши свадьбы теперь под вопросом?
ВЛАДИМИР. Если бы только свадьбы. Мне надо хорошенько подумать.
МИХАИЛ. Подумайте. Не исключено, что на свободе вам не долго осталось думать. А нам, сынок, тоже не мешает поразмыслить над твоей безопасностью.
Михаил и Андрей уходят. За дверью слышится громкий голос Бориса: «Где он?! Сгною мерзавца!» Голос Лапохвата: « Я его там видел!»
ВЛАДИМИР. Вот и все. (Крестится.) Господи, спаси и помилуй! (Прячется за штору у окна.)
Вбегают БОРИС и ЛАПОХВАТ.
БОРИС. Далеко не уйдет.
ЛАПОХВАТ. Черт побери! Он был в моих руках!
БОРИС. Скоро окажется в моих! Мария рыдает, говорит, от стыда хоть обратно в Испанию уезжай.
ЛАПОХВАТ. Он у меня в Сибирь поедет! Наверное, во дворе загорает.
Лапохват и Борис быстро уходят на поиски Владимира. Владимир осторожно выходит из-за шторы, но опять слышит голоса. Но на этот раз это голоса Даниила и Полины. Владимир снова прячется за штору. Входят ДАНИИЛ и ПОЛИНА. У Даниила в одной руке портфель Владимира, в другой – дорожная сумка.
ДАНИИЛ. Все! Теперь ему окончательно крышка.
ПОЛИНА. Даниил, я боюсь.
ДАНИИЛ. Пусть он боится. Наше дело маленькое – прислуживать и выполнять все, что скажет хозяин. Вот и посмотрим, что он скажет на суде!
ПОЛИНА. А если тебя поймают с деньгами?
ДАНИИЛ. С этими? (Приподнимает сумку.) Мы их временно спрячем. А прятать всегда надо на самом видном месте. (Кладет сумку с деньгами за штору, соседнюю с той, за которой стоит Владимир. Любовно поправляет штору.) А когда найдут его портфель с фальшивым баблом – вот с этим (трясет портфель, затем ставить его на диван), мы наши денежки определим в более надежное место.
ПОЛИНА. Только не в сейф!
ДАНИИЛ. Неужели я похож на Балаева?! Сейфы для того и существуют, чтобы подсказывать грабителям, где их ожидает удача. А вот если захотят ограбить нас, то им придется поискать нашу квартирку.
ПОЛИНА. Наше гнездышко, что ты купил на чужое имя?
ДАНИИЛ. Да. И где мы имеем возможность спокойно встречаться, и где мы станем запускать наш волшебный станочек.
ПОЛИНА. Даниил, дай слово, что ты отвезешь его на свалку.
ДАНИИЛ. Разумеется. Когда получу контроль над фабрикой, нет никакого смысла рисковать – печатать деньги. А теперь пойдем, посмотрим, как будут вязать твоего несостоявшегося муженька?
ПОЛИНА. И как перенесет его арест твоя несостоявшаяся женушка?
ДАНИИЛ. Ксения? Огорчится. Но не очень. А вот когда я сообщу ей, что передумал жениться, она упадет в обморок.
ПОЛИНА. Я не хочу видеть эту сцену.
ДАНИИЛ. Мне тоже – небольшое удовольствие.
ПОЛИНА. Но тогда она не отдаст тебе фабрику?
ДАНИИЛ. А я не сразу сообщу о размолвке. Только после того, как предприятие переоформит на меня.
ПОЛИНА. Ты думаешь, она это сделает?
ДАНИИЛ. Влюбленная женщина сделает что угодно. А иначе я откажусь жениться.
ПОЛИНА. Но ты и так не собираешься жениться?
ДАНИИЛ. Конечно. Но она-то об этом не знает.
ПОЛИНА. И мы будем владеть предприятием?..
ДАНИИЛ. …И друг другом.
ПОЛИНА. Дай я тебя поцелую, мой финансовый гений.
ДАНИИЛ. Сейчас не время. Отложим на вечер – когда его повяжут. У нас для поцелуев впереди целая жизнь. (Даниил и Полина уходят.)
Из-за шторы, пошатываясь от потрясения, выходит Владимир.
ВЛАДИМИР. За все мои деньги дайте мне пистолет! Я застрелю и его, и ее. (Подходит к дивану, расстегивает портфель, вынимает пачку денег, рассматривает ее.) От настоящих не отличишь – совсем как моя жизнь. (Идет к ящику от пианино, вытряхивает в него содержимое портфеля, затем возвращает портфель на диван. Берет сумку с деньгами, оставленную Даниилом за шторой.) Самое время и эти деньги отдать сестрице Степаниде.
За дверью слышатся голоса Ксении и Даниила. Владимир с сумкой в руках прячется за «свою» штору. Входят КСЕНИЯ и ДАНИИЛ.
ДАНИИЛ. Я понимаю, приютить беглеца – это еще можно объяснить милосердием. Но обнаглеть настолько, чтобы печатать фальшивые деньги?!
КСЕНИЯ. Боже! Я двадцать лет жила с фальшивомонетчиком!
ДАНИИЛ. Не волнуйся, дорогая. На ближайшие двадцать лет тебя избавят от его общества. Балаева уже ничто не спасет.
КСЕНИЯ. А если полиция узнает про Андрея?
ДАНИИЛ. Конечно узнает. Если этот ящик и дальше будет мозолить им глаза.
КСЕНИЯ. Тогда арестуют всех нас.
ДАНИИЛ. А я-то здесь при чем?
КСЕНИЯ. Ты распаковывал его и отдал Андрею свой костюм.
ДАНИИЛ. Черт побери! Я сейчас вызову мусоровозку. Не притрагивайся ни к чему в этой комнате. (Уволакивает ящик во входную дверь.)
КСЕНИЯ (говорит сама с собой). Владимир, что ты натворил?! Я понимаю, тебе от рожденья досталась авантюрная жилка. Но и я виновата, что ты надумал печатать деньги. Я любила их тратить и позволила инсценировать ограбление. А ведь мы и без всего этого могли преспокойненько жить. Я виновна и в том, что сразу не выставила Полину, когда заметила, что ты неравнодушен к ней. Я подумала, пусть это будет под моим присмотром, чем где-то на стороне. Но ты окончательно потерял голову перед этой юбкой… когда она осталась без юбки! Я знаю, Даниил не ты – он не долго будет выносить мои слабости. Но и Полина не станет терпеть твои фокусы – выскочит за первого попавшегося, как и твоя сестрица Мария. Но ее Филипп хоть деньги не печатал.
Входит АНДРЕЙ и ЛИЗА.
ЛИЗА. Мама, что теперь будет? Андрея тоже арестуют?
КСЕНИЯ. Борис Федорович обещал не узнавать его. Но Андрею лучше где-то пересидеть.
АНДРЕЙ. Нет, я не могу сейчас оставить вас. И опасаться мне нечего. Ящик, в котором я прибыл, только что увезли на свалку. А в полиции уже знают, что я непричастен к ограблению.
КСЕНИЯ. Все мы знаем, кто причастен. Но кто думал, что он еще и деньги печатает!
ЛИЗА. Мама, я уверена, папа этого не делал.
КСЕНИЯ. Лиза, ты плохо знаешь своего папу. Я и полюбила его за то, что он не такой как все. Сейчас кто угодно делает мебель. А он диваны превращал в шедевры. С его головой только в правительстве работать. Он бы увеличил экономику в десять раз, а не только втрое, как мое приданное. Я все время пыталась его сдерживать.
ЛИЗА. Слабо ты его сдерживала.
КСЕНИЯ. Как умела. Уж очень он был норовистым.
АНДРЕЙ. Значит и на этот раз выкрутится.
КСЕНИЯ. Не сомневаюсь. В крайнем случае Борис Федорович поможет ему пересидеть.
ЛИЗА. Мама, не надо ему сидеть!
КСЕНИЯ. Я не в том смысле.
АНДРЕЙ. У майора и так неприятности из за моего… увольнения в ящике.
Входят ДАНИИЛ, капитан ЛАПОХВАТ и МИХАИЛ.
ЛАПОХВАТ. Он не мог далеко убежать – за домом ведется наблюдение.
ДАНИИЛ. И где он тогда?
ЛАПОХВАТ. А где ящик, стоявший на этом месте?
ДАНИИЛ. Его отправили на свалку.
ЛАПОХВАТ. Вы сами отправляли?
ДАНИИЛ. Для этого существуют мусорщики.
ЛАПОХВАТ (в отчаянии). Все! Он укатил в ящике!
АНДРЕЙ. Товарищ капитан, он не поместится туда. Я знаю, что говорю.
ДАНИИЛ. Я тоже думаю, он прячется где-то в доме. Забился в какой-то уголок, словно мышка. С перепугу даже свой портфель оставил.
ЛАПОХВАТ. Это его? (Указывает на портфель.)
ДАНИИЛ. А чей же. Здесь только он с важным видом расхаживал с портфелем.
ЛАПОХВАТ (взяв портфель за ручку). С пустым?
ДАНИИЛ. Не думаю.
ЛАПОХВАТ (расстегивает портфель). Думай не думай, а здесь ничего нет.
ДАНИИЛ. Как?! (Подбегает к Лапохвату, выхватывает портфель, заглядывает в него.) Здесь были деньги!
ЛАПОХВАТ. Какие деньги?
ДАНИИЛ. Не знаю… Его!
АНДРЕЙ (незаметно от Лапохвата крестится). Значит, у него будет возможность обустроится в новом мире.
ЛАПОХВАТ. В каком еще мире?
АНДРЕЙ (в замешательстве). В недобром… в колонии. Там пацаны любят рассказы о больших деньгах.
КСЕНИЯ. А вот обо мне он ничего плохого не скажет. Я в этом уверена.
ЛАПОХВАТ. Он вам рассказывал только байки о больших деньгах?
ЛИЗА. Нет. Его просто не поймают.
ДАНИИЛ. Поймают. Взять и так опозорить Ксению Александровну! Она как чуяла – решила с ним развестись.
ЛАПОХВАТ. Развестись?
ДАНИИЛ. Да. Это решение было принято при Борисе Федоровиче. Майор может подтвердить. А я со своей стороны могу заверить, что готов связать свою судьбу с Ксенией Александровной. Они тоже слышали это. (Указывает на Андрея и Лизу.) А он (указывает на Андрея), берет Лизу. А начальник колонии…
ЛАПОХВАТ. Все это подтверждает?
ДАНИИЛ. …А начальник колонии берет себе в жены родную сестру сбежавшего – тетушку Марию.
ЛАПОХВАТ (возмущенно). Вот оно как! Заранее поделили имущество фальшивомонетчика и думаете, провели меня?!
КСЕНИЯ. Никодим Иванович, никто и не думал вас обижать. У Владимира есть еще одна сестра – незамужняя Степанида.
ЛАПОХВАТ. И сам знаю! Живет на улице генерала Толбухина. Но я застрелю его, если вздумает прятаться у Степаниды! Хватит и того, что вас опозорил!
КСЕНИЯ. Вы знаете Степаниду?
ЛАПОХВАТ. А что здесь такого? Мы со школы друг друга знаем. Она мне даже письма в армию писала.
КСЕНИЯ. А вы?
ЛАПОХВАТ. А я их читал… И до сих пор читаю.
КСЕНИЯ. Так что же вы молчите?! Мы тут заказали банкет на четыре свадьбы, но одна из-за всех этих недоразумений расстроилась.
ЛАПОХВАТ. Чья именно?
ДАНИИЛ. Сбежавшего уголовника… с Полиной. И вы могли бы вместо него…
ЛАПОХВАТ. Вместо уголовника? С Полиной? Исключено.
АНДРЕЙ. Пока человек не осужден, его нельзя называть уголовником.
ЛАПОХВАТ. Вы договоритесь до того, что и беглецы из тюрем – герои. А Степаниде я скажу, может она и согласится… заменить брата…
ДАНИИЛ. …Преступника.
ЛАПОХВАТ. Сестра за брата не отвечает. Она, в отличие от него, ангел.
ДАНИИЛ. Вся под стать Ксении Александровне, которая так намучалась.
ЛАПОХВАТ. С Балаевым?
ДАНИИЛ. С его мебельной фабрикой, где печатали деньги. Но я фабрику перепрофилирую… по ее прямому назначению. Стану заниматься только мебелью.
ЛАПОХВАТ. А что об этом думает Степанида?
ДАНИИЛ. При чем здесь Степанида?
ЛАПОХВАТ. Она мне сказала, что после ограбления ее братец начал опасаться за имущество и фабрику на всякий случай переоформил на нее.
ДАНИИЛ. Как на нее?!
ЛАПОХВАТ. Нотариально.
ДАНИИЛ. И что же это получается?!
ЛАПОХВАТ. Совсем худо получается.
АНДРЕЙ. Вас смущает, что Степанида превратилась в промышленника, а вы – неимущий капитан полиции?
ЛАПОХВАТ. Нет, меня смущает другое. Если теперь он не владеет фабрикой, то и правонарушения на ее территории его не касаются.
АНДРЕЙ. Правильно. Да и с какой стати он стал бы вредить своей родной сестре?
ДАНИИЛ. А вот супруге своей он здорово навредил!
КСЕНИЯ. Напротив, Даниил. Теперь между мной и тобой исчезли все материальное неравенство. Остались только чувства.
ДАНИИЛ. Вот и оставь их себе! (Уходит.)
КСЕНИЯ. Даниил! Даниил! (Убегает следом за Даниилом.)
АНДРЕЙ. У меня такое впечатление, что он ее разлюбил.
ЛАПОХВАТ. Или вовсе не любил?
ЛИЗА. Он не может так поступить с моей мамой! (Убегает следом за Ксенией.)
ЛАПОХВАТ (Андрею). Молодой человек, сейчас, пока ваш будущий тесть не объявлен в розыск, самое время его отыскать. Покажите все комнаты в этом доме.
АНДРЕЙ. Разумеется. Я всегда мечтал помогать полиции в поимке беглецов. В доме всего шесть комнат. (Андрей и Лапохват уходят.)
МИХАИЛ. Да-а-а! Ну и родственников себе подобрал Андрюша!
ВЛАДИМИР (выходя из-за шторы с сумкой в руках). Вам меньше всего следует жаловаться на нашу семью.
МИХАИЛ (удивленно). Владимир, вы прятались тут?!
ВЛАДИМИР. Вы знаете место лучше?
МИХАИЛ. И вы все слышали?
ВЛАДИМИР. Слава богу, не глухой.
МИХАИЛ. Но вас могут арестовать, как фальшивомонетчика.
ВЛАДИМИР. Если перестанете кричать, никто не арестует. И вообще – кричать не в ваших интересах.
МИХАИЛ. Вы мне угрожаете?
ВЛАДИМИР. Предупреждаю. Будете шуметь – лишитесь двух миллионов.
МИХАИЛ. У меня уже нет никаких миллионов.
ВЛАДИМИР. Сейчас появятся. Держите. (Протягивает сумку с деньгами.)
МИХАИЛ. Что это?
ВЛАДИМИР. Ваши денежки. И чтобы ни случилось, утверждайте, что вы пришли с этой сумкой, и все что в ней – только ваше. Тем более что это и в самом деле так.
МИХАИЛ (заглядывает в сумку). Я пришел с двумя миллионами?
ВЛАДИМИР. Да. У вас с детства такая привычка – не выходить из дому, если в кармане меньше двух миллионов.
МИХАИЛ. В сумке?
ВЛАДИМИР. Ну да, в сумке.
МИХАИЛ. Но как они оказались у вас?
ВЛАДИМИР. Это долго рассказывать. А теперь уходите, погуляйте по городу – сейчас отличная погода.
МИХАИЛ. С двумя миллионами любая погода кажется отличной. Но вы потом все расскажите. (Уходит.)
ВЛАДИМИР (вослед). Обязательно, но только если дадите слово никогда не наряжаться почтальоном.
Вбегает заплаканная КСЕНИЯ, увидев Владимира, застывает на месте.
КСЕНИЯ. Владимир?!
ВЛАДИМИР. Да, Ксюша.
КСЕНИЯ. Тебя повсюду ищут.
ВЛАДИМИР. Значит найдут.
КСЕНИЯ. Тебе надо бежать. Я помогу тебе скрыться.
ВЛАДИМИР. А кто поможет тебе? Что говорит Даниил?
КСЕНИЯ. Ты не представляешь – он оказался таким подлецом!
ВЛАДИМИР. Очень даже представляю.
КСЕНИЯ. Ему нужна была вовсе не я, а наши деньги.
ВЛАДИМИР. Полина ему под стать. Они с Даниилом хотели нас ограбить.
КСЕНИЯ. С Даниилом?
ВЛАДИМИР. Да. С твоим Даниилом. Он и Полина – любовники.
КСЕНИЯ. Не может быть!
ВЛАДИМИР. Мне тоже трудно в это поверить.
КСЕНИЯ. Я давно знала, что она мерзавка.
ВЛАДИМИР. А я узнал об этом недавно.
КСЕНИЯ. И что дальше?
ВЛАДИМИР. Выгоним их к чертовой бабушке из нашего дома.
КСЕНИЯ. Но капитан Лапохват обнаружил в подвале дома аппарат для печатанья денег?!
