Адриана Дари
Истинная ученица дракона
Глава 40
– Ваше Величество, – дрожащим голосом я обратилась к королю, – вы же знаете, что для драконов истинная пара – это самое дорогое, что есть в их жизни?
– Интересное начало для речи ангела, – по-доброму ухмыльнулся он. – Ты меня смогла заинтересовать.
А если я скажу прямо сразу, что я истинная Максимуса? Поверит ли? Или сразу же сдаст моим родителям? Хотя тогда он обречёт его на страдания. Сомневаясь, я решила сначала узнать, верит ли он в то, что истинность – не просто слово.
– Что делать дракону, если всё против его любви и счастья с истинной? Если обстоятельства и окружающие пытаются их разлучить?
– Милая, мне уже много лет, – покачал головой монарх. – И я многое видел, в том числе страдания драконов. Тут могу сказать только одно – нужно бороться за своё счастье. А теперь не томи меня, переходи уже к сути своего прошения.
– Ваше Величество, дело в том, что я хотела вас попросить…
Договорить я не успела – по дорожке, прогуливаясь, шли мои родители. Они уже тут? И откуда в этой части парка? Я замерла, понимая, что при родителях сказать ничего не решусь.
– Ани? – удивление мамы было настолько ненатуральным, что я сразу поняла – они откуда-то знали, где я. – Ваше Величество?
А вот про то, что тут король – не знали. Мама сделала глубокий реверанс, а потом очень неодобрительно посмотрела на меня: ещё бы, в форме, а не в платье, да еще и болтаю с монархом без должного почтения. “Стыд и позор на наш род!” – говорила она взглядом.
Отец учтиво склонил голову и обратился ко мне:
– Аниела, нам нужно поговорить, – он был, как всегда, краток и подтвердил мои подозрения.
Я присела в реверансе, склонив перед ним голову. Он стукнул тростью в знак того, что мне можно подняться.
– Идём в нашу комнату, разговор предстоит долгий, – приказал он. – Ваше Величество, позвольте откланяться.
Король медленно кивнул, рассматривая нашу семью. Мне ничего не оставалось, как последовать за родителями. Выносить из семьи недопонимания и споры не стоило.
– Милая, так что ты мне хотела сказать? Признаться, ты меня очень заинтриговала, – напоследок спросил король.
Что я могла ответить? При родителях признаться, что Максимус – мой истинный, и я его люблю? Пожалуй, это была прямая дорога в монастырь. А королю бы сказали, что это всё выдумки неокрепшей души.
Но было то, о чём я обязана была сказать.
– Ваше Величество, – обратилась я к королю, – у меня есть друг – Аргус Вассер. Его обвиняют в том, что именно он призвал гарпий и вульпаор, потому что ненавидит ангелов. Но он не мог. Его истинная – моя подруга Эрика, и наши казармы он защищал, рискуя собственной жизнью. А улетел он только потому, что… Она пропала. Искать её он полетел.
Король долго всматривался в меня, будто изучая те эмоции, которые я вкладывала в свои слова, больше, чем сами слова.
– Прошу, – закончила я, – послушайте эна Гордина. Он тоже уверен, что Аргус не виноват. Нужно найти настоящего преступника.
Пирилий Пятый наклонил голову набок, прищурился и сказал:
– В тебе есть стержень, милая. Если бы не твоя внешность, я бы подумал, что твои родители удочерили драконницу, – король закончил фразу с доброй улыбкой и кивнул в знак того, что я могу идти.
Пока мы с родителями добирались до их комнаты, петляя по аллеям парка, мама недовольно поджимала губы и бросала на меня гневные взгляды. Мне предстоял очень долгий и эмоциональный разговор.
***
– Аниела Арно! Что ты себе позволяешь? – вышагивая туда-сюда по комнате, мама кричала на меня, чего обычно не допускала. – Друг-дракон? Да если кто-то из знакомых узнает, нас же в приличное общество не пустят! У лорд-ангелов дочь мало того общается с драконами, так еще у короля за них просит! Позор!
Я стояла и молча терпела. Мама ожидала, что я склоню голову и начну извиняться, а мой отказ от этого распалял её ещё больше. Но… За что я должна извиниться?
– Мне всегда говорили, с самых малых лет, что ангелы – главные защитники справедливости, – подняв выше подбородок, сказала я. – Что самое главное для ангелов – это честность и доброе отношение ко всем без исключения.
Мама прекратила курсировать по комнате, оторопело посмотрела на меня и оглянулась на отца, который сидел в кресле и с явным интересом смотрел на спектакль, устроенный ею.
– То есть, ты мне предлагаешь, чтобы я, зная, что дракон невиновен, смолчала? – спросила я мать. – Достойно ли тогда повела бы себя твоя дочь? Ты бы могла мной гордиться?
Она молча открывала и закрывала рот. Я понимала, что сейчас по её мнению я уже перешла все границы и попрала все правила поведения молодой девушки-ангела.
– Я могу сейчас тобой гордиться, – раздался в тишине голос отца. – Теперь я вижу, что моя дочь действительно выросла и руководствуется не только своими интересами и желаниями, но и думает о других.
Мы с мамой вместе посмотрели на папу, который встал из кресла и подошел к комоду, на котором лежала коробочка.
– Сначала собирался отдать тебе это после свадьбы, тогда им по закону владел бы твой муж, и артефакт слушался бы его. Ты мне казалась маленьким несмышленым ребёнком. Но ты все три года без единой жалобы отучилась в военной академии, и я решил, что семейная ценность должна быть верна и тебе тоже, поэтому привез сюда и хотел отдать сразу после помолвки, – отец помолчал и подошёл ко мне. – Но сейчас я вижу, что ты достойна стать преемницей кулона.
Я не могла поверить, неужели папа собирается отдать мне тот самый кулон из его кабинета? Какой же способностью он обладает?
Мама дернулась, чтобы остановить отца, но не успела. Папа открыл коробку. Но кулона там не было.
Глава 41
Отец смотрел на пустую коробку и не мог поверить глазам. Мать закрыла рот ладонью.
– Папа, а что делает этот кулон? – осторожно спросила я, уже предполагая ответ.
– Он позволяет контролировать чужую волю, – взволнованно и раздраженно ответил он. – И не в тех руках может наделать бед.
– Ты считал, что я недостойна? – нахмурившись, спросила я. Было обидно, что он обо мне такого мнения.
– Я не знаю… – папа потер лоб рукой. – Я некоторых вещей будто не замечал. До сегодняшнего дня.
Он устало опустился в кресло. Казалось, папа постарел в один миг на целое десятилетие. Неужели этот артефакт был так важен ему? Мама кинулась к отцу и, опустившись на колени у его ног, обняла их.
Я впервые видела её без высокомерного выражения в глазах. Она просто стала женщиной, которая чувствует своего любимого и готова его поддержать.
– Сядь, Аниела, – отец указал тростью на кресло у камина. – Ты должна знать.
Я присела на самый краешек и напряженно всмотрелась в лицо отца. Его взгляд был направлен на камин. Но папа будто смотрел на него, но видел что-то своё.
– Мы сильно об этом не распространяемся, но наш род когда-то очень плотно сотрудничал с драконами. И в момент особой угрозы королевству мы объединились. Драконы создали уникальный артефакт – кулон, который позволял контролировать чужой разум.
Я кивнула. После того, что мне рассказал Максимус в каморке, это уже не было неожиданностью. Удивительно было то, что артефакт столько лет хранился в нашей семье. Почему именно в нашей?
– Кулон помог союзным силам переломить ход сражения, – продолжил отец, по-прежнему глядя в никуда. – Но тот, кто затеял всю эту бойню, никак не мог остановиться. Гибли живые существа с обеих сторон. Практически ни за что. И тогда драконы создали пару для кулона – брошь, которая снимает всякую мысленную защиту.
Я удивленно подалась вперед, жадно ловя каждое слово отца. Так, значит, брошь не работает сама по себе, но наделяет обладателя артефактов практически безграничной властью над другим.
– Тогда ангелы и драконы отстояли свои земли и привели к власти магов. Артефакты разделили, чтобы не было соблазна их использовать. Хранителем кулона был назначен наш далекий предок, который передал его по наследству. Артефакт не терял силу. Преемника всегда выбирали внимательно, помня о том, что единственным ограничением для кулона является то, что его нужно получить от предыдущего хранителя по добровольному согласию. Иначе в полную силу он работать не будет, – закончил отец.
Кажется, я начинала понимать, кто стоит за всем происходящим в академии. Но для чего ему это? Какую цель он преследует?
– Отец… – я подошла к отцу и села рядом с мамой у его ног. – Ты знаешь, кто мог стоять за похищением артефакта? Как он мог попасть в чужие руки?
Он покачал головой.
– Это мог быть Геральд? – я решила спросить напрямую. – Мог ли он выкрасть кулон? Ведь он часто бывал у нас дома.
– Что ты такое говоришь? – мама возмущенно подскочила на ноги. – Голословно обвинять уважаемого канцлера недопустимо! Это всё из-за твоей дружбы с драконами! Освальд, ну ты хотя бы скажи ей!
– Миера! – отец, выйдя из задумчивости, повысил на маму голос. – Ты перегибаешь палку. Угомонись. Я верю, что Аниела сама разберётся, с кем ей стоит общаться, а с кем – нет. В конце концов, без драконов нашего мира бы уже не было, ты забываешь об этом.
Я удивлённо смотрела, как отец впервые осадил маму и встал на мою сторону. Он погладил меня по голове, а в его глазах зажегся огонек решительности.
– Аниела, я постараюсь дома во всём разобраться, – сказал отец. – Мы не будем оставаться тут до бала. Выяснить, кто и что задумал сделать с кулоном, важнее. И да, я больше не настаиваю на твоей помолвке с Геральдом. Если ты ему не доверяешь, возможно, стоит отложить свадьбу.
Он поцеловал меня в макушку и отпустил. Мама ко мне так и не подошла попрощаться.
***
Академия гудела. Все готовились к балу, обсуждали украшения и платья, кто с кем пойдёт и с кем танцует. Даже про последние сплетни о ректоре и двух студентках забыли.
А я летела с одной мыслью – скорее увидеть Максимуса и рассказать ему о том, узнала от отца. На подходе к его кабинету, меня остановила охрана.
– Вам сюда нельзя, – прогремел огромный рыцарь, выставив передо мной свой меч.
– Мне нужно к ректору! – запротестовала я.
– Он сейчас занят, – присоединился второй громила с таким же мечом.
Я присмотрелась – на эмблемах была лилия, символ охраны королевы. Значит, сейчас у эна Гордина королева. Берта! Неужели она всё же рассказала что-то? Неужели я опоздала?
– Это срочно! Это про гарпий, – попробовала убедить охранников я.
– Сказано: никого не пускать, – равнодушный грохот голоса охранника не оставлял никаких вариантов для спора.
Из кабинета послышался возмущенный разговор, а на пороге появился Максимус. Он посмотрел на меня и улыбнулся лишь глазами, оставаясь внешне хмурым и недовольным.
– Кадет Арно, зайдите на секунду ко мне, – скомандовал он.
Охранники посмотрели на ректора и разошлись в стороны, пропуская меня. Как я и думала, в кабинете сидела королева. Вечно молодая ведьма с длинными белыми волосами и мушкой над верхней губой. Она смерила меня высокомерным взглядом, пока я делала реверанс.
– Девушка без платья – это такая нелепость, – медленно, будто нехотя проговорила она. – Бедной Берте так приходится из-за этого страдать. Ваша форма ну никак не подчеркивает женских достоинств.
– Возможно, ей тогда не стоило идти в военную академию? – резко возразил эн Гордин. – Есть очень много хороших учебных заведений для девушек.
– Да, но ей очень хотелось вас, – ничуть не смутившись, ответила королева. – И я не виню её за это.
Королева пробежалась по телу Максимуса, а я поняла, что давно не чувствовала таких всплесков силы. Ещё немного, и я спалю королеве волосы…
– Я не предмет, чтобы меня хотеть или не хотеть, – сжав челюсти, сказал ректор. – И позвольте представить вам Аниелу Арно.
– Да-да, я знаю эту девочку. Отличная кровь. Смотрю, и на личико хорошо вышла. Теперь понимаю, почему Геральд так вцепился в идею жениться на ней, – противно улыбнувшись, промурлыкала она.
Я заметила, как у Максимуса загорелись глаза, а зрачки стали резко вертикальными.
– Моя истинная, – с приглушенным рычанием в голосе сказал он. – Аниела – моя истинная. Я не женюсь на Берте, Ваше Величество. Нам больше не о чем разговаривать.
Глава 42
Волосы королевы взметнулись вверх, глаза загорелись расплавленным золотом. Но это произошло только на миг. Потом она вернула себе спокойное, надменное выражение:
– Это мы еще посмотрим, Максимус. Особенно учитывая всё, что мне рассказала Берта. Ведьмы всегда добиваются своего, – королева встала и, намеренно задев меня своим платьем, вышла из кабинета.
Как только за ней захлопнулась дверь, Максимус подхватил меня за талию, легко поднял и посадил перед собой на свой рабочий стол.
– А если она… – договорить он мне не дал, накрыв мой рот жадным поцелуем. Будто пытался доказать, что я – только его.
Я же, отвечая ему, не хотела думать ни об угрозах королевы и Геральда, ни о похищенном артефакте, ни о том, что вспыхнувшая из-за слов королевы сила снова начала бурлить и пробивать истончившийся без тренировок кокон. Его руки скользили по моим бедрам и спине, нежно поглаживая, сминая и разжигая во мне огонь.
– Ты моя, слышишь меня? – крепко прижав к себе, прошептал он мне на ухо. – Дракон приходит в бешенство, как только слышит о том, что может быть иначе. Какие бы слухи не распространяла Берта, это не изменит ничего. Я научу тебя контролировать силу. Ты прекрасная ученица…
Его слова заставили меня очнуться. Я вспомнила, что бежала сюда прежде всего, чтобы рассказать об украденном артефакте и о том, что брошь работает не совсем так, как думал эн Гордин.
– Прилетали мои родители, – начала я.
– Ты им рассказала? – напряжённо спросил Максимус.
– Нет, – я мотнула головой, – и я не о том сейчас. В общем, у нас в семье…
Раздался настойчивый стук в дверь. Я быстро соскользнула со стола и постаралась привести себя в надлежащий вид. Ректор недовольно свёл брови и махнул рукой, чтобы дверь открылась.
На пороге появилась эна Фердинанда. Она посмотрела на меня, потом на ректора и удивлённо приподняла брови. Я нервно поправила свою куртку, прежде чем стукнуть рукой по груди.
– Кадет Арно? – скрывая улыбку за показной строгостью, эна Фердинанда упрекнула: – Вам надлежит платье к балу готовить, а не учебные вопросы решать.
Понимая, что уже не получится сказать Максимусу про артефакты сегодня, я вытянулась по стойке смирно и спросила:
– Разрешите идти?
Ректор нехотя кивнул, я покинула кабинет.
***
К торжественному открытию бала мы с Дарой готовились почти с самого рассвета. Она ни разу так тщательно и скрупулезно не подходила к выбору прически и украшений. На мои вопросы, что случилось, она отмалчивалась и лишь мечтательно улыбалась. И, зная Дару, скорее всего, в этом был замешан Вирго.
Я тоже была в предвкушении вечера и с удовольствием готовилась к балу.
– Ани, ну скажи мне, зачем тебе это платье? Ты посмотри, какой у тебя шикарный выбор! – Дара окинула взглядом рядок из тех нарядов, которые мне успела наприсылать мама.
Я прижимала к себе ярко-красное платье с оголенной спиной и скрытыми разрезами. Дара мне подарила его на день рождения, когда я случайно оговорилась, что хотела бы себе что-то по её эскизам.
– Если хочешь, можешь выбрать что-то, но я уже точно решила, что надену, – улыбаясь, ответила я.
Красное, огненное, как сила, которая горит внутри. Геральд наверняка будет в бешенстве. Но я в своих мыслях уже кружилась в вальсе с Максимусом и чувствовала его прикосновения сквозь тонкую ткань.
– Да ты оптимистка, – посмеялась подруга. – В твои платья влезет только половина меня. Куда вторую-то дену?
– Я вон то светло-зелёное Эрике обещала дать, – тоскливо глядя на легкое, практически невесомое платье, плюхнулась на кровать. – Как ты думаешь, она ещё вернётся?
Дара поджала губы, достала из шкафа свое платье и вздохнула:
– Мне очень хочется верить, что Аргус справится,– она хитро посмотрела на меня. – Но ты же, наверное, больше о драконах знаешь?
Ее взгляд скользнул по метке. Тут меня осенило, что платье – с открытыми плечами, а, значит, её увидят все. К этому я была пока не готова, и нужно было срочно что-то придумать.
– Дара, а у тебя есть какая-нибудь накидка?
Она на мгновение задумалась, а потом почти по пояс залезла в шкаф. У Дары всегда всё находилось.
В бальном зале я ловила на себе недоуменные взгляды преподавателей и восхищенные взгляды однокурсников. Это вызывало улыбку: я же говорила Даре, что платье отличное. Скользя глазами по присутствующим, я искала одного – Максимуса. Интересно, что скажет он, когда увидит меня в этом платье? Но его всё не было.
Внезапно меня под руку поймал Геральд. Он больно вцепился ледяными пальцами в мой локоть, оттаскивая в сторону.
– Ты во что одета? – прошипел мне на ухо Геральд. – Жаль, что тут нет твоих родителей. Думаю, у нас с ними был бы продуктивный разговор.
– К счастью, мы с родителями смогли найти общий язык, как и с королем, – так же тихо, сквозь зубы ответила я.
– Так ты решила? Откажешься от своего дракончика? Или можно уже ему готовить приговор?
Я смотрела на Геральда и понимала, что больше не верю в то, что его угроза сработает. Мы с Максимусом найдем способ преодолеть нелепые сплетни и ложь.
Но мой дерзкий взгляд только разозлил его. Он дёрнул мою накидку. Правое плечо оголилось, открывая метку. Я поспешила натянуть накидку обратно поскорее, оглядываясь, не заметил ли кто. На меня пристально, выгнув седую бровь, смотрел король.
Глава 43
Монарх перевел взгляд с моего плеча на Геральда, потом посмотрел мне в глаза и улыбнулся уголком рта. Я была уверена – он всё понял! А, значит, у нас с Максимусом точно был шанс.
На моем лице расплылась улыбка, которую Геральд расценил как оскорбление. Он угрожающе навис надо мной. Но тут рядом с нами возникли Дара и Вирго.
– Ани, вот ты где! – со всей доступной ей непосредственностью, обрадовалась подруга. – Мы весь зал обошли, чтобы тебя найти, а вы тут спрятались.
Геральд раздраженно бросил:
– Нам с моей невестой надо обсудить кое-какие детали.
Но разве это могло остановить Дару? Она уже взяла меня за руку и потянула. Я, естественно, не сопротивлялась. Довольно глядя на Геральда, я пожала плечами: “Не о чем нам разговаривать, я пошла веселиться”. И почти услышала, как он скрипнул зубами, а в спину мне повеяло ледяным холодом.
– Какой же он страшный, – шепнула мне на ухо Дара. – Ты же ему откажешь?
Вирго еще пару раз оглянулся и тихо сказал:
– Про него столько восторженных рассказов, но, когда он рядом, видно, насколько у него гнилое нутро.
В отличие от остальных отпрысков лорд-ангелов, Вирго редко отзывался плохо о других. Но, видно, Геральд его тоже удивил.
А я, наверное, окончательно определилась с тем, что не буду поддаваться на провокации канцлера и его шантаж. Откажу ему. Мне сразу стало легко, появилось праздничное настроение. Я обняла Дару:
– Так что такого произошло, что ты вся светишься? – спросила я подругу, понимая, что она была готова лопнуть, если ни с кем не поделится.
Она глубоко вдохнула и вытянула перед собой растопыренные пальцы. На безымянном блестело маленькое розовое колечко, в тон платью Дары. У меня перехватило дыхание от радости за неё:
– Чувствую, вы прислушались к совету эна Гордина и всё-таки смогли преодолеть свои межличностные проблемы, – рассмеялась. – Как я за тебя рада!
Выпустила Дару из объятий, и её тут же привлёк к себе Вирго.
– Мне надоело за ней бегать, – буркнул он. – Понял, что не готов больше отпускать.
– Да, теперь я окольцованная птичка, – хихикнула Дара.
Огромный зал по периметру был усеян маленькими и большими группами кадетов и преподавателей. В этот раз из-за запретов на перемещения за пределы академии все ангелы тоже присутствовали на важном для драконов празднике. И, надо же, мир не рухнул, как, наверное, думали семьи ангелов. Все с радостью общались, позабыв, что всего пару дней назад драконов обходили стороной, считая их преступниками.
Я, наконец, нашла взглядом Максимуса. Он стоял рядом с Бертой и королевой, которая нервно дергала свой веер. Девушка, напротив, улыбалась и расслабленно смеялась, постоянно кокетливо поправляя темные кудри.
Эн Гордин одернул парадный белый мундир с золотыми погонами и пуговицами. Ректор был напряжен, сдержан и исподлобья смотрел на королеву, которая отвечала ему взаимным неприязненным взглядом.
Вдруг Максимус замер и посмотрел точно на меня. Казалось, он даже немного расслабился, а его взгляд стал мягче. Весь зал исчез, мир сузился только до одного человека. Любимого, любящего, единственного.
Эн Гордин извинился, кивнул королеве и, несмотря на протесты Берты, пошёл ко мне. Она тоже заметила меня, поэтому, выпрямив спину и злобно сверкая глазами, гордо последовала за ним. Максимус остановился в двух шагах от меня и протянул руку, приглашая на танец.
– Кадет Арно, не подарите ли мне ваш первый танец? – своим низким, с лёгкой хрипотцой голосом спросил ректор.
Я улыбнулась ему, делая краткий книксен и подавая руку.
– Макс, – Берта, наконец, дошла до нас и повисла как раз на протянутой руке ректора, – принесёшь мне пунша? Говорят, он в этом году выдался на славу!
Правила приличия обязывали Максимуса принести напиток, который попросила леди, и Берта прекрасно это знала.
– Берта, я уже пригласил кадета Арно на танец, – вежливо отклонил просьбу он. – Попроси об этом, например, уважаемого канцлера.
Я перевела взгляд на Геральда, который с плохо сдерживаемой яростью смотрел на нас. Меня даже передернуло от силы ненависти, сквозившей в его взгляде.
– Ну, Ма-акс, – канючила ведьма, – ну мы же вроде как тут вместе на балу. Мне же Её Величество так сказала.
Максимус ухмыльнулся и покачал головой:
– Возможно, ты в чём-то не поняла Её Величество. Мы с ней вчера всё выяснили, и я дал ей понять, что её ожидания относительно меня ошибочны, – жёстко ответил ректор.
С одной стороны – я была рада, что Берта, наконец, получила прямолинейный ответ об их отношениях с Максимусом. С другой – мне стало ведьму немного жалко, когда я видела, как начала дрожать её нижняя губа, а глаза начали блестеть от слёз.
– Ты! Это всё ты виновата! – сквозь зубы бормотала она, указывая пальцем на меня. – Будь ты про…
Я уже успела испугаться того, какое проклятье она на меня нашлет, но договорить она не успела. Дара, искусно сделав вид, что споткнулась случайно, разлила Берте на бело-голубое платье красный пунш, который она так хотела.
– Какая я неловкая! – громко воскликнула подруга. – Вирго, помоги мне, пожалуйста.
Вирго махнул рукой, выпустив водный шарик на пятно, отчего оно расплылось еще больше. Ведьма беззвучно открывала и закрывала рот. Интересно, ей заклинанием помогли, или от переживаний голос пропал?
– Отставить! – скомандовал эн Гордин. – Помогите кадету Киллиано дойти до горничных, они помогут с пятном.
Дара и Вирго с готовностью приняли приказ, подхватили возмущенную, но безмолвную Берту под руки и увели к выходу из зала. Максимус хмуро следил за ними, пока они не скрылись в толпе. Только после этого он позволил себе немного расслабиться:
– Что ж, повторю своё предложение. Аниела, не подаришь ли мне танец? – он взял мои пальцы в свою горячую ладонь и притянул к себе.
Музыканты играли игривые и переливчатые мелодии, под которые весело танцевали пары. Воздух был наполнен ароматом спелых яблок, вина и мёда с корицей. Мерцали магические свечи, отражаясь в украшениях девушек и до блеска начищенных ботинках парней.
Пламя свечей отражалось в карих глазах Максимуса, а на его губах играла озорная добрая улыбка. Он вёл уверенно, крепко, но ласково прижимая к себе.
– Ты волшебно выглядишь, – склонившись к моему уху, сказал Максимус. – Но, честно говоря, это платье настолько прекрасно на тебе, что его хочется снять.
По моему телу пробежали мурашки от одной мысли о том, как он это сделает. Я испугалась, что пламя может вырваться наружу, но Максимус не позволил погрузиться в эти страхи, закружив в очередном пируэте.
Голова кружилась, но не от танца. Я тонула в глазах любимого, задыхаясь от счастья, пьянея от собственной решимости пойти наперекор угрозам Геральда, воле королевы и предрассудкам. Я искренне верила, что всё самое плохое позади, и Максимус сможет назвать меня своей.
Наверное, этот танец мог плавно перетечь в новый, а потом ещё в один, и ещё… Потому что мы не могли расцепить рук, не могли надышаться друг другом. Но этому было не суждено случиться.
Когда мы остановились, пытаясь отдышаться от головокружительного вальса, рядом с нами выросла хмурая фигура мага в повседневной форме – дежурного. Он тихо обратился к ректору:
– Эн Гордин, разрешите обратиться, – дождавшись кивка, маг продолжил: – Гарпии у стен академии.
У меня перехватило дыхание. Опять. Зачем? Попытка нападения на короля? Скомпрометировать академию и ректора? Максимус сжал челюсти и мрачно ответил:
– Вас понял. Созвать все дежурные отряды, я возглавлю, – дождавшись, когда маг уйдет, эн Гордин поцеловал мне руку: – Мне нужно идти. Чем меньше людей знает про нападение, тем спокойнее будет и проще выследить настоящего преступника.
Он сделал два шага прочь, снова вернулся и, глядя мне в глаза, сказал:
– Ани, я люблю тебя, – Максимус провел пальцами по моей щеке. – Просто помни об этом.
– Я тебя тоже, – прошептала одними губами, со смутным предчувствием надвигающейся беды глядя, как в толпе скрывается его спина.
Но праздник продолжался. Король вместо ректора помог распределить магов-стихийников по отрядам и поздравил драконов-третьекурсников с их первым перевоплощением.
Я не заметила, как ко мне сзади тихо подошёл Геральд.
– Знаешь, милая, – проговорил он мне на ухо. – Мне очень надоели твои выходки. Не хочешь по доброй воле, сделаем иначе.
Я дернулась, когда почувствовала, что Геральд быстрым движением застегнул на мне брошь, а потом скрыл её под моей накидкой. Всё, что я успела осознать до того, как моя голова закружилась, и тело перестало слушаться, то, что это та самая брошь из кабинета ректора.
Высоко подняв голову и одарив всех высокомерным взглядом, Геральд вышел в центр зала и вытянул меня следом за ним. Я шла, как безвольная кукла, понимая, что не чувствую своего тела и не управляю им. Липкий противный страх заполнил мою душу до краёв.
– Прошу прощения за то, что прерываю бал, но я хотел бы это сделать торжественно, – он дождался, когда все внимание будет обращено на нас, опустился на одно колено передо мной и взял мои пальцы. – Аниела Арно, станешь ли ты моей женой?
Мысленно я кричала “нет”, хотела сбежать, позвать Максимуса, но из моих уст вырвалось безвольное:
– Да.
