Вячеслав Еропов
Юрген Лаос
Глава XVI
– Итак, контроль маны. Некоторые недалекие умы считают, что связываться с живыми существами гораздо сложнее, чем с неживыми. Сегодня я постараюсь развеять этот миф. Теперь немного о моей методике. Большинство людей учатся контролировать ману неосознанно, руководствуясь инстинктами. Мы же подойдем к этому вопросу с научной точки зрения.
Ральф стоял напротив Юргена, держа в руке «силинский камень». Он купил его утром на рынке.
– Твоя задача расколоть его на четыре равные части, – Ральф положил камень на пол. – Справишься за десять минут?
– Десять минут? – переспросил Юрген. – Это шутка? Я разнес панцирный плод за несколько секунд!
– Это необычный камень, – предупредил Ральф. – Он очень-очень твердый.
Дождавшись, когда Ральф отойдет в сторону, Юрген хлестанул маной по камню. Тот не сдвинулся с места. Тогда Юрген напряг ману, сконцентрировал ее в один сильный удар. Воздух в комнате стал плотным. Ральф встал позади Юргена, чтобы его не задела ударная волна. Не в силах сдерживать ману, накопившуюся в пространстве, Юрген выстрелил ею в сторону камня. Шкафы упали, рабочий стол Ральфа перевернулся в воздухе, впечатавшись в стену. Но камень странным образом остался на месте.
– Хорошо. Я увидел достаточно, – сказал Ральф. – Ты неправильно используешь ману. Не понимаешь ее предназначения.
– Предназначения?
– Что я вчера говорил? Мана – это продолжение нас самих. Давай начнем с самого-самого начала.
Ральф сжал кулак – разломил камень на четыре равные части. Поднял руку вверх – притянул ниточками маны одну из частей к себе, положил ее на ладонь Юргену.
– Ты забрал всю ману у микроскопических организмов, которые обитали в воздухе. Похвально! Но куда ты направил скопившуюся энергию? Ты просто выплеснул ее. Это все равно что набрать чашу питьевой воды и вылить ее на землю. Тебе нужно научиться чувствовать все окружающее пространство, каждую ниточку маны.
– Я плохо понимаю, – тихо сказал Юрген. – Что мне нужно сделать с камнем, чтобы его сломать?
– Тебе нужно связаться с ним. Наполнить каждую его частицу своей маной. Он в какой-то степени станет живым. Станет продолжением тебя. Станет тобой.
Юрген уже слышал подобное от Глеба. Но вообразить подобное…
– Вокруг тебя тысячи нитей, – продолжал с воодушевлением Ральф. – Тебе нужно уметь чувствовать разницу между ними. Какие колеблются интенсивно, какие симметрично, с какими лучше не связываться.
– А можно…еще немного попроще? – стесненно спросил Юрген. Ему было очень неловко, что его познания о мире ограничены.
– Чтобы сломать камень такой необыкновенной твёрдости, не обязательно иметь много энергии. Важно правильно ее направить, задеть нужные нити. Этому мы и будем учиться. А чтобы процесс пошел быстрее…
Кусочек камня подлетел в воздух, ударил Юргена по носу. Тот не успел приготовиться, напрячь ману. Ральф не стал ждать.
– Ай! – вскрикнул Юрген. – Больно!
– Если ты не будешь защищаться, больно будет все три дня, Юрген! Перехватывай ниточки маны, которые я держу.
Кусочки камней подлетели в воздух, Юрген собрал ману вокруг себя, создал защиту. Ральф щелкнул пальцем, и вся мана в мгновение улетучилась, впиталась в летящие камни. Юрген опешил. А ТАК МОЖНО БЫЛО? Камни ударили его по голове, и он упал на землю.
– Твоя мана слаба, чтобы сопротивляться. Нити слишком тонкие, – отчеканил Ральф. – Сосредоточься на камнях. Еще раз!
Спустя шесть попыток Юргену все-таки удалось взять камни под свой контроль. Но те тут же переполнились маной и разлетелись на мелкие кусочки. В комнате будто взорвалась граната. Юргена откинуло к стене. Ральф перенаправил маной летящие в него «снаряды».
– И этот человек хочет освоить контроль за несколько месяцев, – закатил глаза Ральф.
– Я пытаюсь сдержать камни! – сердито возразил Юрген. – Но на это уходит много маны!
– Контролируй эмоции, Юрген. Камень бы не взорвался, будь ты спокоен. Еще раз!
Они занимались целый час, пока Юрген не плюхнулся на каменный пол. Весь в синяках и ушибах, он тяжело дышал. Ральф поднял рабочий стол, положил на него стопку свитков.
– Отдохни и изучи теорию контроля, – сказал Ральф. – Насчет синяков не переживай, они быстро сойдут. Чистую бумагу найдешь в шкафу.
Ральф удалился в соседнюю комнату, громко захлопнув за собой дверь. Научная методика, ну и ну. Юрген перевел дыхание, ухватился за край стола, поднялся на ноги. Сейчас не время себя жалеть. Если лежать и ничего не делать, то все закончится точь-в-точь как в Альте. Он бросил взгляд в сторону силинского камня, разлетевшегося на сотни кусочков. Взял один из них в руку и на чистом листе неаккуратно вывел «Теория контроля». Руки все еще дрожали. Но он справится, он выдержит.
Прошло три дня. Юрген с готовностью подчинялся инструкциям Ральфа, время от времени получая тумаки: он уже умело отличал ману водяных камней от силинских. Стоит признать, методика Ральфа была специфична, но весьма эффективна. В свободное время Юрген посещал библиотеку, пытаясь найти дополнительные сведения о лутрисах. У себя в комнате он обложился пыльными свитками с ощущением, что еще немного, и мана потечет у него изо рта.
– Так когда ты отправишься за лутрисами? – уточнил Глеб. – Ральф сказал, что ты к ним готов.
– Сегодня вечером, – ответил Юрген. – И я не готов. В библиотеке не нашел абсолютно ничего. Кто-то забрал все свитки с редкими растениями.
– Ты совсем ничего не нашел?
– Только описание, которое дал мне Ральф. Это стебли с острыми гребешками. С одной стороны имеют крепкие зубья, с другой – мягкие, пышные.
– Ничего подобного не встречал, – попытался вспомнить Глеб. – Здесь я не помощник.
Юрген положил в тканевый мешочек несколько бутылей лекорса, огненной травы (красные листья из кладовой Глеба) и запасную одежду на случай, если острые зубья лекорсов разорвут его рубашку.
– Рановато уходишь, – заметил Глеб. – Сейчас ведь только утро.
– Я обещал Агнес, что заскачу к ней, как будет возможность, – ответил Юрген. – Заодно попробую разузнать у Мейденов про лутрисы. Они ведь давно живут на Моховой улице.
– Как давно ты начал общаться с Мейденами? – обеспокоенно спросил Глеб. – Что-то я упустил этот момент.
– А что такое?
– Послушай-ка, что скажу. – Глеб дружелюбно положил руку на плечо Юргену. – Семью Мейденов многие опасаются.
– Потому что они странные?
– Из-за одного происшествия, – продолжил Глеб. – Как только пошли слухи, что Александр собирается оградить Моховую улицу от остальной деревни, начались протесты. Несколько людей, включая отца Александра, погибли в доме Мейденов. Это было заранее спланировано несколькими семьями.
– Какой кошмар, я и не знал, – мрачно сказал Юрген. – Но зачем они это сделали?
– В мертвом лесу нашли несколько тайников со свитками, описывающих работу источника. Видимо, бунтовщики планировали захватить власть в деревне.
– Мейдены хотели захватить власть? И что в итоге с ними стало?
– Александр был в ярости, когда узнал о случившемся. Всех бунтовщиков, которых удалось найти, оторвали от источника. Но никто не мог представить, что их предводитель – Гален Мейден – сделает это заранее сам с собой. Он самостоятельно разорвал свою связь с источником, после чего исчез. Тела так и не нашли.
Гален Мейден. Статуя в доме Хонори, из-за которой Юрген чуть не упал в обморок. Все начало потихоньку проясняться. Таинственные люди – это бунтовщики.
– Которых удалось найти? – испуганно переспросил Юрген. – Выходит, кто-то из них еще остался в деревне?
– Людей с неустойчивой маной очень сложно найти, даже используя источник. Александр до сих пор прочесывает лес в поисках оставшихся.
«Куда бы ты ни пошел, в какую бы дыру ни зарылся, тебя найдут, достанут из-под земли», – слова Хонори стучали у Юргена в голове. Слухи в деревне распространяются с невероятность скоростью. Если кто-то из таинственных людей остался в Кальке, то он уже готовится к нападению на Юргена. Нужно узнать у Глеба как можно больше.
– А где находится этот мертвый лес? – спокойно спросил он, стараясь не выдать волнение.
– Это кратчайшая дорога к Моховой улице, – охотно ответил Глеб. – Можно, конечно, пройти через Майскую, но тогда придется обернуть целый круг по деревне.
Юрген помрачнел. Выходит, придется идти через лес.
– А что-нибудь еще известно о бунтовщиках? – он продолжил расспрос. – Кем они были?
– Я не знаю, Юрг. Лучше спроси у кого-нибудь постарше. Но предупреждаю, в деревне не любят поднимать эту тему. А в присутствии Александра лучше вообще не заикаться.
– Тогда спрошу сегодня у Ральфа.
– Что-то ты сильно разволновался. Не бойся, – подбодрил его Глеб. – Сейчас в деревне все более-менее спокойно. А Мейдены так и вовсе не выходят из дома. Они знают, что их не любят.
– Я надеюсь, все осталось в прошлом, – задумался Юрген. – Агнес ведь не виновата ни в чем. Мой отец тоже совершил много преступлений, из-за чего нас с Лорой приговорили к смерти. Но разве мы в ответе за проступки родителей?
– Разумеется нет, – живо отозвался Глеб. – Но ты должен знать, что у нас произошло в деревне. И кто за этим стоял.
Юрген на секунду задумался. Стоит ли ему теперь опасаться Мейденов? Возможно, что-то удастся узнать у Агнес, если действовать осторожно.
– Поэтому лучше не задерживайся на Моховой улице, – добавил Глеб. – Люди там обитают странные. По мане не определишь, что у них на уме.
– Надеюсь, меня там никто не заметит.
По самим узким и темным тропинкам Юрген пересек мертвый лес, пока не оказался на Моховой улице. Серые деревья закрывали небо, дома стояли так плотно, что казалось: вот она стена, и за ее пределы не выбраться. Для людей Юрген был не больше тени, на которую можно наступить и не заметить. Он вышел из осветленной части улицы, направился в сторону дома Мейденов, задействовав ману. Пространство отдалось ему: теперь он чувствовал, где находится самое холодное место во всей деревне.
Дом Мейденов разошелся вздувающимся льдом (как будто кто-то заморозил слоистые облака, и теперь они были не в силах подняться в воздух). Юрген почувствовал знакомую ману, холодный ветер закружился вокруг него. Не успел он постучаться в ледяную дверь, как сзади послышались знакомые шаги: ножки плавно несли Агнес по колючему снегу.
– Бу! – весело крикнула она, выпрыгнув вперед. – Я тоже умею быть невидимкой!
– Не испугала, – с улыбкой ответил Юрген. – Тебя выдал снег.
Агнес подняла на него большие счастливые глаза.
– Вы все-таки пришли! – взволнованно сказала она. – А я уже боялась, что забыли обо мне.
– У меня были дела, – ответил Юрген. – Пришлось немного задержаться.
– Тогда скорее пойдемте к нам!
Юрген стоял в смятении. Агнес взяла его за рукав и повела в сторону заледеневшей двери, спустя секунду упавшую с треском прямо под ноги Юргену. Проход был свободен. Внутри дома Мейденов стояла тишина, движения маны были спокойны и неторопливы. В этом месте не летали светлячки. Их заменяли фонари: они мягко отталкивали густую тьму своим голубым пламенем. В самой ближней комнате отдыхал старший брат Агнес: он покачивался на огромном кресле и бормочал под нос, что его достал Александр со своими глупыми заданиями. Проводив Юргена в зал, Агнес попросила подождать ее на диване. Нужно было вернуться в комнату бабушки, помочь ей встать с кровати.
Юрген несколько минут бродил из угла в угол, продумывая план дальнейших действий. Ему нужно было как-то разузнать, с какой целью бунтовщики хранили в тайнике записи об устройстве источника. Тогда он, возможно, поймет и причину, из-за чего они охотятся за ним.
Внезапно мана вздрогнула. Со второго этажа спустилась Лиана – мама Агнес – она прищурила глаза, чтобы рассмотреть невидимого Юргена.
– Странный юноша, – важно произнесла она. – Александр прислал тебя?
– Нет, – с притворной улыбкой ответил Юрген. Он не знал, чего ожидать от старших Мейденов. – Я пришел к Агнес.
– К Агнес? – удивилась Лиана. – Зачем?
– Пообщаться. – просто ответил Юрген.
Лиана стояла в растерянности. Никогда к Агнес не приходили гости.
– Может попробуем с ней раскрыть панцирные плоды, – добавил Юрген.
Спустя секунду послышался тихий топот. Заметив Лиану, Агнес резко остановилась, холодный ветер поднял ее волосы вверх.
– Ой, мам, – ахнула Агнес. – Папа такой ураган устроил на кухне. Говорит, что лучше туда не заходить. Он попросил помочь ему.
– Я знаю. Он разделывает «усланга», – лениво сказала Лиана. – Это займет минут тридцать.
– Тогда…
– С обедом придется повременить, – добавила Лиана. – Пока что проводи нашего гостя на второй этаж.
Агнес кивнула, взяла Юргена за руку. Второй этаж полностью повторял первый за исключением расположения комнат. Вскоре просторное помещение сузилось в маленький коридор. Агнес легонько приоткрыла первую дверь, заглянула внутрь и с радостным оживлением сообщила Юргену, что бабушка вот-вот проснется и что мана ее почти оттаяла.
– Ее зовут Дебра. – сказала Агнес. – Бабушке уже четвертый век от роду. Она никогда не выходит из комнаты.
– Это гораздо больше, чем Александру, – заметил Юрген.
– А вот здесь комната папы, – Агнес продолжала вести Юргена по коридору. – Его зовут Вебер, он лучший травник на Моховой улице. Давайте я покажу его коллекцию.
Комната Вебера была вне времени, ибо в ней не происходило абсолютно ничего: пыль сложила свои серые крылья под натиском холода, старая мебель еле держалась на хрупких ножках. Юрген начал беспокойно бродить по маленькой комнате, скользя беспомощным взглядом по старым стеллажам, серым шкафчикам, ледяным прожилкам. Он внезапно почувствовал знакомую ману: она отдавала статуей Галена. Где-то совсем рядом. Юрген сделал шаг к стеллажу. Кажется, возле старых свитков что-то есть.
– Папа собирает коллекцию из «миртовских» цветов, – сказала Агнес. – Они растут вдали от деревни. Вот, смотрите.
Агнес указала на стойку за стеклянным шкафом. Засохшие цветы, потерявшие ману в этом ледяном бардаке, можно было вполне принять за символ семьи Мейденов.
– Агнес! – голос Лианы донесся с первого этажа. – Иди помоги отцу на кухне!
– Прошу прощения, – прошептала Агнес. Она повернулась и вышла из комнаты, оставив Юргена одного. Он быстро приблизился к стеллажу, прочесал маной дом. Мейдены суетились на первом этаже. Выходит, у него есть в запасе несколько минут, чтобы распознать ману Галена.
Сердце вдруг заколотилось быстрее, мана закружилась в комнате, подняла пыль. Ему следует успокоиться, иначе Мейдены заподозрят неладное. Сколько времени понадобится Агнес, чтобы вернуться в комнату? Успеет ли он за это время прочесть воспоминания? Он ведь читает очень медленно.
Юрген стряхнул со лба капли пота, осмотрелся вокруг. Лед на потолке начал стремительно таять. Тогда он в спешке принялся разгребать свитки, пытаясь уловить нужную ниточку маны. Внезапно капля воды упала на стеллаж, скатилась по стеклу. Затем еще одна капля. И еще одна. Кто-то появился на втором этаже, шел по коридору.
В этом стеллаже ничего нет. Юрген выкину на пол старые свитки. Время. Время. Время капало ему на лицо, уже вовсю заливало пол. В комнате стало совсем жарко. Он задействовал ману, отодвинул в сторону стеллаж. Что-то находилось за ним, и это что-то определенно прятали. Терпкий запах ударил в нос Юргену. Он осмотрелся. На полу лежал небольшой деревянный осколок, насквозь пропитанный маной Галена. Быстрым движением Юрген кинул его в свой тканевый мешочек, поставил стеллаж на место, поддел маной раскиданные свитки.
– Что здесь происходит? – сзади послышался незнакомый голос.
Юрген испуганно повернулся. Перед ним стояла старая женщина.
– Ни-ничего, – запинаясь, проговорил он.
– Как это ничего? – женщина приблизилась к Юргену. – Что ты делаешь в комнате моего сына?
– Я просто…я жду Агнес, – попытался оправдаться Юрген. Капля воды в очередной раз упала на лоб. Потолок был готов с минуты на минуту обрушиться ему на голову. Губы старой женщины вдруг задрожали, лицо побледнело. Она резко схватила Юргена за руку.
– Что ты делаешь в комнате моего Галена? – повысив голос, повторила она.
Юрген молчал, не зная, что ответить. Его мана сжалась, капли воды заледенели.
– Ты пришел разрушить наш дом? – она еще крепче сжала руку Юргена. – Я вас знаю, гадких мальчишек. Вы всегда обижали моего мальчика.
– Отпустите, – попросил Юрген. Руку словно сжали тисками. Старая женщина с презрением оттолкнула его от себя.
– Чтобы я больше не видела тебя в нашем доме, – грубо сказала она. – Или отправишься в мертвый лес, где тебя никто не найдет.
– Дебра! – голос Лианы заставил старую женщину оглянуться. – Это наш гость! Он ждет Агнес.
Женщина кинула недовольный взгляд в сторону Юргена.
– Что он делает в комнате Галена?
Лиана сочувствующе взяла Дебру за руку, вывела ее в коридор.
– Галена нет, мама. Пойдем, я провожу тебя в комнату.
– Гален жив, – остановившись, уверенно сказала Дебра. – Не смей говорить, что его нет. Не смей, плутовка! Лучше внимательнее следи за гостями. Этот мальчишка чуть потолок не обвалил!
Она резко отдернула руку дочери, гордо выпрямилась и медленно пошла обратно к себе в комнату.
– Зовут кого попало в дом, – бубнила она. – При Галене такого не было. Бедный мой мальчик. Хорошо, что он этого не видит.
Плечи Юргена опустились, словно он выбросил с себя тяжкий груз. Но ноги предательски не двигались. Несомненно, он хочет покончить с этой неловкой ситуацией так же быстро, как и Лиана. Но сейчас…не найти лучше времени, чтобы разузнать хоть что-нибудь о Галене.
– Простите, но кто такой Гален? – набравшись сил, спросил Юрген.
– Это мой брат, – вздохнула Лиана.
– Похоже, он не особо жаловал гостей, – с иронией заметил Юрген. Внутри у него все сжалось. Приходилось блефовать, подделывать эмоции, чтобы вытянуть нужные сведения.
– Он относился с уважением только к «моховцам», – неохотно протянула Лиана. – Людей с других улиц не переносил, считал их высокомерными.
– А вы как считаете? – осторожно спросил Юрген.
– Я всегда уважала его выбор, хоть и не была с ним согласна.
– Почему не были?
Лиана насторожилось. Слишком много вопросов задавал Юрген.
– На это были особые семейные причины, – коротко заключила она. – Пойдемте на кухню. Вебер и Агнес уже закончили с услангом.
Юрген послушно вышел из комнаты. Шаг был сделан. Дверь закрылась. И вот она пропасть: узкий коридор, заканчивающийся твердым щелчком по сознанию. Он все испортил. Ему следовало задавать вопросы более тонко. Еще и эта старая женщина со своим мертвым лесом…Юрген перевел дыхание, стараясь успокоиться. Чем он вообще думал? Как ему пришло в голову прийти в дом Мейденов? Нужно разузнать хотя бы про лутрисы.
Столовая была маленькая и довольно тесная. В середине стоял деревянный стол, занимая большую часть площади, способный уместить человек десять. Юргена посадили возле Агнес, прямо на край стола. Вебер и Лиана сели в торце.
На противоположенной от Юргена стене висели портреты, наполненные маной каждого из членов семьи. Посередине располагалась Дебра, слева от нее Гален Мейден, справа Вебер, за ним Лиана, Агнес и ее брат. Вся стена представляла собой нечто вроде семейного древа. За спиной Юргена стоял огромный буфет, покрытый толстым слоем льда. Похоже, продукты у этой семейки портились очень редко. Вебер стукнул кулаком по дверце (она упала с треском наземь), достал замороженные фрукты химы и положил их на стол рядом с разделанным услангом.
– Приятного всем аппетита, – сказал он, садясь за стол.
– Приятного, – подхватили остальные.
Вебер окинул маной присутствующих, пытаясь определить, где находится Юрген.
– Никогда не встречал людей с невидимой маной, – сказал он, потирая глаза. – Какого это, обладать такой?
Юрген оглянулся по сторонам. Все были заняты едой, кроме Вебера.
– Я не знаю, если честно, – тихо сказал он. – У меня никогда не было…другой маны.
– А еще он не привязан к источнику! – весело крикнула Агнес.
– Тише, – наказала ей Лиана. – Сколько я раз говорила, за столом так не принято.
– Тоже мне, – цокнул брат Агнес. – Если вы не знали, то животные – за исключением домашних – тоже не привязаны к источнику. А ведь что-то питает их маной.
– Как и растения, – добавил Вебер. – Но ведь известно, что людей за пределами деревни не существует.
Юрген едва заметно ухмыльнулся. Стоит ли ему говорить об Альте? Наверное, лучше будет просто промолчать, вряд ли его поймут.
– Агнес говорила, что вы хорошо разбираетесь в растениях, – Юрген обратился к Веберу.
– Да, папа лучший в своем деле! – радостно сказала Агнес.
– На своей улице, – скромно добавил Вебер.
– Тогда может быть вы что-нибудь знаете о лутрисах? – спросил Юрген.
Мана в столовой на секунду замерла. Лиана оторвалась от еды, брат Агнес подозрительно взглянул на Юргена. По лицу Вебера пробежала едва заметная улыбка.
– Это очень редкие растения, которые растут на границе Майской и Моховой улиц. Признаться, я несколько удивлен, что вы осведомлены о них. Свитки очень хорошо охраняются в библиотеке. В свое время я потратил очень много сил на их изучение.
– А почему они под запретом в деревне?
Вебер на секунду замолчал.
– Любопытный мальчик, – заметила Лиана. – Что неудивительно, ведь он совсем недавно прибыл в деревню.
– По молодости я тоже питал слабость ко всему опасному, – Вебер улыбнулся Лиане, вспоминая их первую встречу. – Каких только чудес не повидал. Встретил, например, свою жену.
Все засмеялись.
– Дело в том, что я работаю на Ральфа, – объяснил Юрген. – Ему нужны лутрисы для экспериментов.
– Ах, старик Ральф, – задумчиво протянул Вебер. – Конечно, он не специализируется на растениях. Он больше занят изучением редких животных.
Вебер выпрямился, готовясь поведать об ужасных растениях. Конечно, обстановка была не самой подходящей, но тема требовала скорейшего закрытия.
– Лутрисы не растут отдельно друг от друга, – с энтузиазмом начал он. – Все они связаны единой маной. Если задеть один стебель, то остальные тут же отреагируют на это. Внешний вид у растений достаточно специфичный. Вы можете представить открытую челюсть линги размером с четверть нашей улицы? Это и будет скоплением лутрисов. А запрещены они по одной простой причине: источник никому и никогда не определял их для добычи.
– Потому что никто с ними не справится? – предположил Юрген.
– Верно.
– Это странно, – задумался Юрген. – Ральф дал мне свитки с немного другим описанием лутрисов. Они только с одной стороны имеют зубья, с другой же покрыты мягкими ворсинками.
– Это двойственность, присущая только лутрисам, – согласился Вебер. – Дело в том, что они растут на границе двух улиц. Острые зубья у них от Моховой, а мягкая шерсть от Майской. Я в течение нескольких лет изучал, каким образом мана влияет на строение живых организмов. И могу вам с уверенностью сказать, что окружение влияет на ману, как и наследственность.
– Как мне добыть эти растения, если они никого не подпускают к себе? – озадачился Юрген.
– Я думаю, это возможно для юноши, чью ману они не чувствуют. Во всяком случае, получится добраться до самых хрупких ростков, чья эмаль не окрепла. Главное не прикасаться к ворсинкам, так как они очень чувствительны.
– Но если я сорву один из них…пусть даже самый безобидный, как мне потом выбраться, чтобы меня не убили остальные?
Вебер задумался.
– Лутрисы растут также в «моховом запретнике». В десяти километрах к востоку от Майской библиотеки. Согласитесь, не обязательно опускаться на самое дно, чтобы сорвать один росток? Можно поддеть его маной, которую лутрисы не чувствуют. Если же вы не умеете плавать, можно забраться на высокое дерево и попробовать оттуда поддеть ростки.
– Ну хватит об ужасах. Как вам усланг? – поинтересовалась Лиана, мана ее хлынула к брату Агнес. Тот встрепенулся.
– Очень вкусно! – воскликнула Агнес.
– Ничего лучше не пробовал, – пробормотал ее брат, демонстративно отодвигая тарелку.
– Мы нашли его в реке, которая к Западу от деревни, – сказал Вебер. – А говорят, что там животных давно не водится.
– Просто никто не хочет входить в ту реку, ведь в ней огромное количество маны. От нее и с ума сойти недолго.
– Странно, что Александр еще никого из своих Малеконских щенков не послал в Западную часть, – выдал брат Агнес. – Хотя я слышал, что Глеб Макеин там был. Может поэтому он стал таким кретином.
Юрген насторожился. Мана Лианы рванула к брату Агнес, отвесила ему легкую оплеуху.
– Такое количество маны в воде…Эта река хранит в себе целую историю.
Действительно, только благодаря ей Юргену удалось выжить в Альте.
– Всем известно, что вода – это начало жизни, – сказал Вебер.
– Наверное поэтому мы по уши в замороженной воде, – внезапно отрезал брат Агнес. Мана Лианы хотела уже отвесить сыну очередную пощечину, как тот резко встал со стула.
– Хорошо, что Гален не видит, как мы сидим за одним столом с Малеконским щенком и мило болтаем о всяких речках и озерах.
– Достаточно! – вмешался Вебер. – Ты уже отличился своим поведением.
– Действительно! Пожалуй, я лучше пойду к Дебре на второй этаж. Хорошо, что в этом доме остались люди, не променявшие свои идеалы на мнимую свободу.
С этими словами он вышел, оставив после себя пучок ледяной маны. Юрген напрягся. Малеконский щенок, значит? Как же ему хотелось взять и размазать этот надоедливый пучок по стенкам, чтобы он не загрязнял пространство своим присутствием. Столовая застыла в неловком молчании.
– Не обращай внимание, – Лиана обратилась к Юргену. – Он в последнее время не в себе.
– Все в порядке, – успокоившись, ответил Юрген. – Знаете, меня не особо жалует и Александр.
– Он никого не жалует, если рассудить, – добавил Вебер.
– А я его боюсь, – сказала Агнес. – И сына его Назара. Он сказал, что если еще раз увидит меня на Малеконской улице, то отправит обратно домой в замороженном виде.
– Когда это ты успела побывать на Малеконской улице? – удивилась Лиана.
– Так ведь плоды химы, которые на столе…это я их принесла.
Вебер качнул головой.
– Я тебе говорил, что нельзя появляться на Малеконской улице. Ты еще не готова, – серьезно сказал он.
– Но я…все мечтаю побывать у озера, хоть немного попробовать…ману возле источника.
– Я все сказал.
Мана Агнес хлынула к Юргену. Он внезапно почувствовал ту же самую беспомощность, какую испытывал в Альте, лишенный возможности вести нормальную жизнь. Ему захотелось заступиться за Агнес.
– Назара мало кто любит даже на Малеконской улице, – быстро сказал Юрген. – Как и Александра.
Вебер настороженно перекинул взгляд с Агнес на Юргена. Неужели между ними образовалась связь?
– Проблема не только в Александре и Назаре, – мягко возразил Вебер. – Мы об этом с Агнес уже несколько раз беседовали. Так ведь, малышка?
Агнес печально кивнула.
– Как только ситуация в деревне успокоится, мы переедем на Майскую улицу, – продолжил Вебер. – Я постараюсь договориться с Александром поместить нас подальше от остальных жителей.
– Нужно просто немного подождать, – добавила Лиана. – Еще лет сорок-пятьдесят. Мы почти накопили с твоим отцом нужное количество маны.
– Конечно, мам. Я все понимаю.
Мана Агнес легонько коснулась Юргена. «Нам здесь больше нечего делать, – чувствовалось в ней. – Пойдемте в прихожую». Юрген поблагодарил Вебера и Лиану за потрясающий обед и неспешно вышел из кухни, провожая взглядом потрет Галена, висевшего на стене. Странно, что его не убрали после всего случившегося.
– Я пойду, мама? Провожу Юргена.
– Конечно, дорогая.
Агнес вышла из столовой. В прихожей ее ждал Юрген. Он разглядывал ледяные статуи домашних животных.
– Это всего лишь лед, – сказала Агнес. – Артика поглотил источник. Раньше мы наполняли маной и статуи людей, но эта традиция исчезла вместе с Галеном. После смерти его статую кто-то забрал. Все наши решили, что это был Александр.
«Статуя Галена стоит в доме Хонори, – вспомнил Юрген.
– А кем был Гален? – напрямую спросил Юрген. – Я заметил, что в деревне не особо любят о нем говорить.
– Я знаю только то, что он боролся за наши права. Больше мне мама ничего о нем не рассказывала. Никаких свитков не осталось после его исчезновения, в библиотеке все уничтожили.
– Это странно, тебе не кажется?
– Ничего странного, – равнодушно ответила Агнес. – Нас не любят в деревне. Но вот когда я вырасту…
Агнес замолчала, как бы стесняясь говорить о своих дальнейших планах.
– Что произойдет, когда вырастишь? – спросил Юрген.
– Я контролирую ману лучше, чем мои родители, – прошептала Агнес. – И думаю, что через пять лет мне удастся пройти испытание охотников. Нужно только немного практики.
– Ого, испытание охотников, – удивился Юрген. – Я слышал, что к нему долго готовятся.
– Я почти готова.
– Уверен, что у тебя все получится, – поддержал ее Юрген. – Ты ведь очень много времени проводишь в библиотеке. Я бы столько не смог.
– Да, но… мне хотелось бы…– Агнес стесненно поджала губы. – Я случайно не могу пойти с вами за лутрисами?
Юрген озадаченно взглянул на нее, явно не ожидая такого предложения.
– Это слишком опасно, Агнес.
– Но я хорошо знаю Моховую улицу, лучше всех! – быстро проговорила она. – Вы ведь сами не найдете скопление лутрисов.
– Я хорошо ориентируюсь по мане, – спокойно ответил Юрген. – Я понимаю твое желание вырваться отсюда, но давай поступим так: через несколько дней я закончу добывать нужные ингредиенты Ральфу, и ты мне показываешь самые интересные места Моховой улицы, где мы можем позаниматься. Идет?
– Идет, – неохотно согласилось Агнес.
Юрген выглянул за дверь: солнце уже играло на горизонте, полдень обещал быть жарким. Если скопление лутрисов действительно находилось на границе Моховой и Майской улиц, то он доберется до них к вечеру. Нужно было уже выдвигаться.
– У тебя замечательная семья, – сказал Юрген на прощание. – Мы еще увидимся, Агнес.
По пути к лутрисам Юргену посчастливилось встретить только кусты дикой ежевики, стоявшие живой изгородью между одинокими домами тех, кто жил на Моховой улице. Юрген задействовал ману – и живая изгородь развернулась ветвями внутрь, как бы протыкая саму себя: на землю пролился сок, давая ману безжизненным сорнякам. Проход был свободен до тех пор, пока сорняки не вырастали до человеческих размеров. Пара секунд, и все пришлось бы повторять. Но Юрген уже заметил скопление лутрисов: они блестели на солнце белыми зубами всего в нескольких шагах от Запретного озера.
Юрген прошел по прямой дорожке к опасным растениям, ощущая странное чувство. Он будто поднимался по скользкому языку прямиком в ротовую полость Моховой улицы. Кажется, она могла в любой момент захлопнуться, стоит задеть несчастный стебель лутриса. Юрген не мог подобное представить даже в кошмарном сне. Его окружали зубы, – острые, длинные, изогнутой формы. Не сдерживая бы он маной порывы ветра, то давно бы уже превратился в мясной рулет.
