Яна Бендер
Холодные рассветы
– Забудь. Я всё понимаю. Ты же не виновата, что я единственный человек в твоём окружении, к которому можно пойти в подобном состоянии.
– Ахаха, да… Это уж точно. Не заявлюсь же я домой так…
Через несколько минут приехал Рома. После непродолжительного разговора в прихожей с Леной, он вошёл на кухню. Ника поначалу сопротивлялась его попыткам забрать её к себе, но потом сдалась и, поблагодарив подругу за всё, отправилась в квартиру своего бывшего, а судя по тому, как она кокетничала с ним сейчас, настоящего парня.
На часах было одиннадцать часов вечера. Ермолаева, наконец оставшись одна, допила свой чай, приготовила одежду на завтра, разложила по местам учебники и, уложившись в кровать, укрывшись одеялом, взяла телефон, чтобы проверить свои соцсети. Экран горел синевато-белым цветом во мраке комнаты, освещая её лицо и футболку, в которой она спала.
«Был в сети два часа назад» – прочитала она на странице Влада, решив познакомиться с её содержимым.
В основном он делал репосты записей официальных сообществ музыкальных групп, компаний и мировых новостей. Ничего особенного. Она просто искала ответ на свой вопрос: «Хочу ли я провести с ним свою молодость и всю оставшуюся жизнь?».
Открыв его аудиозаписи, она ткнула пальцем на первую попавшуюся песню, вслушалась в мелодию, оставила её играть до конца. И так несколько композиций подряд. Ей нравилась эта музыка – такая искренняя, живая, немного тяжёлая, но это было в самый раз. Ровно столько, сколько было нужно.
«Чего не спишь?» – высветилось в верхней панели сообщение от Владислава Никольского.
«Музыку слушаю» – ответила она, не выключая звука.
«Не поздно ли?»
«Просто сна нет» – призналась она, переключив трек.
«Как прошел твой день?»
«Я же тебе звонила после института, рассказывала…»
«Это было так давно»
«Поговорила с мамой по телефону. Она не против моего переезда. Вечером ко мне приехала пьяная Ника, я вывела её из запоя, потом её забрал парень. Ничего интересного…»
«Очень даже интересно. У тебя такая насыщенная жизнь!»
«В общем, я сегодня слишком устала, поэтому, наверное, не могу уснуть»
«Думаешь поэтому?»
«Не знаю. Какая твоя версия?»
«Тебе чего-то не хватает?»
«На себя намекаешь?» – не стала она церемониться и прикидываться, что ничего не понимает.
«Может быть»
«Спасибо тебе» – вдруг написала она.
«За что?»
«За то, что ты меня оберегаешь, заботишься обо мне… Не надоедаешь так сильно, как это делают обычно парни. Не предъявляешь на меня свои права, запрещая мне что-то делать или отбирая у меня телефон, чтобы прочитать все переписки. Это глупо, я знаю. Только двадцатилетние мальчики думают, что так они доказывают девушке, что они главные, крутые и прочее…»
«Просто они ещё сами не знают, как себя вести»
«Вот именно»
«Любовь проявляется не в тотальном контроле, а в том, чтобы потеплее одеть её в холодную погоду или написать в половину двенадцатого ночи, что уже слишком поздно и пора спать, что собственно я и собираюсь сделать»
«Не поняла…»
«Посмотри на время»
«23:32»
«Тебе завтра никуда не надо?»
«Да, надо. В девять утра сказали приехать на кафедру за подписью. Только сна совсем нет, как и настроения»
«Почему?»
«Мы снова возвращаемся к вопросу о моей усталости?»
«Нет. О твоем настроении»
«Влад, мне хорошо с тобой, буду откровенна. Но я боюсь пока самой себе в этом признаться. Вот и всё»
«Что тебя пугает?»
«Мысль о том, что я снова привязываюсь к человеку, который в любую секунду может меня предать»
«Лен, пора отпустить прошлое. Я знаю, тебе тяжело снова поверить кому-то, но рано или поздно это придется сделать, ведь ты не сможешь целую вечность быть одна»
«Да, знаю. Ты прав. Во всём. Просто… Мне нужна твоя помощь, твоя поддержка…»
«Конечно. А пока ложись спать. Завтра займемся переездом, если ты не против»
«Уже завтра? Я думала, что только начну собирать вещи»
«Ты же сказала, что тебе нужна помощь»
«Я другое имела в виду. Хотя здесь ты мне тоже нужен»
«Я рад, что ты решила написать мне немного откровений на ночь глядя»
«Ладно, – решила закончить она переписку, – я буду спать. Спокойной ночи»
«И тебе» – ответил он, сначала добавив в конце «маленькая моя», но затем стерев его.
Через несколько минут Лена сладко уснула, оставив после трудного дня приятное послевкусие. Никольский выключил телевизор, который опять показывал старые новости, стянул с себя футболку, прошёл в спальню, откинул одеяло, а потом направился к окну, что доходило до пола и открывало перед ним огни ночного города. В глухом безмолвии он простоял здесь четверть часа, глядя на яркие московские фонари и свет соседних башен комплекса Москва-Сити, а потом долго не мог уснуть, даже не пытаясь прогнать мысли из своей головы о том, что ему предстоит сделать в ближайшие дни.
Ника пришла за пять минут до начала процедуры выставления баллов, высосав за это время булыку воды и достав вторую. Лена лишь с сочувствующей улыбкой смотрела на подругу и на её безрезультатные попытки прийти в себя.
– Ой, только не читай мне нотации! – фыркнула одногруппница, уловив на себе взгляд Ермолаевой, когда они стояли с одногруппниками в коридоре возле кабинета преподавателя.
– И не собиралась. Вообще, после того, что ты вчера учудила, тебя, по-хорошему, убить мало, – усмехнулась девушка.
– Ленка, зато я с бывшим помирилась. Жизнь налаживается!
– Надолго ли.
– Да не парься, – ответила Ника.
После получения заветных оценок они разошлись в разные стороны. Лена приехала в съёмную квартиру, достала из шкафа дорожные сумки и начала готовиться к переезду. После того, как часть вещей была собрана, она позвонила Никольскому, который в тот момент был на студии.
– Ты обещал приехать, помочь, – напомнила она.
* Да, я приеду. Через полтора часа.
– Ты с Виктором?
* Нет, один, на своей машине.
– Ладно, не буду отвлекать.
Она выключила телефон и вернулась к прерванному занятию. Собрав первый чемодан, она вытолкала его в прихожую, а тем временем позвонил отец. Он предупредил, что будет с минуты на минуту, поскольку договорился с хозяйкой квартиры, что сдаст недвижимость с рук на руки.
– Ну, уже собираешься? – Роман Сергеевич показался на пороге.
– Да, – ответила Лена, пока гость осматривал помещения.
– Всё тут нормально?
– Ну, пап, – протянула она, – я же аккуратная девочка.
– Конечно, никто и не спорит, – поцеловав её в лоб, заметил отец.
В домофон снова кто-то звонил.
– Это Влад приехал! – пояснила она, впуская его в подъезд.
Открыв дверь на лестничную клетку, она остановилась в проёме, бесцельно глядя на стену, скрывавшей в себе лифт, который зашумел где-то на уровне первого этажа.
– Лен, всё нормально? – уточнил Ермолаев.
– Да, пап, – заставив себя улыбнуться, отвечала она, – всё отлично!
Никольский вышел на площадку, подошёл к девушке, взяв её за руки.
– Тебе нужна помощь? – уточнил он.
– Да, поможешь сумки донести? – она хотела казаться бодрой и весёлой, но в душе царил хаос, а где-то глубоко в её подсознании металась из стороны в сторону маленькая девочка, визжащая и плачущая.
Двое мужчин обменялись крепким рукопожатием, обсудили детали переезда.
– Ну, вы, наверное, можете ехать. Я здесь сам закончу, – посоветовал Роман Сергеевич.
Лена, оставила ключи на комоде в прихожей, поцеловала отца в щеку и, одевшись по-зимнему, проследовала за Никольским, что нес её чемоданы к выходу.
Загрузив "приданное" в машину, Влад сел за руль, а его спутница на переднее пассажирское сидение, пристегиваясь ремнём безопасности.
– Помнишь, – начал он, – после дня рождения замминистра ты оставила у меня платье?
– Вечернее? Помню.
– Наверное, своего рода, это была монетка, которые бросают в фонтан, чтобы вернуться туда вновь.
Она вопросительно посмотрела на него.
– Ладно, поехали, – смягчил он её недопонимание.
– Боже, Влад! – воскликнула она. – Я совсем забыла!
– Что? – испугался он.
– Как же теперь ко мне ученики ходить будут?
– Может стоит от них отказаться? Я тебе обещаю, ты не будешь нуждаться в деньгах.
– Да при чем тут деньги? Это моё хобби, увлечение. Мне просто нравится заниматься репетиторством.
– Ох, не знаю, – он тяжело вздохнул, – может позвонить их родителям? Уточнить, смогут ли дети ездить ко мне?
– Хм, а твой сын?
– Что "мой сын"?
– Твоя бывшая жена узнает, где живёт его учитель по английскому.
– Во-первых, даже, если и узнает, то мне абсолютно наплевать. Во-вторых, я ей не сообщал свой адрес, поэтому…
У него зазвонил телефон, он ответил на входящий вызов, приложив аппарат к уху, продолжая вести машину.
– Да, слушаю, – произнес он. – Нет, пока не знаю… Ну, пускай записываются… Сейчас напишу Марине, чтобы посмотрела расписание… Пока не за что… Да, до встречи.
Он отдал телефон Лене.
– Найди, пожалуйста, в контактах "Марина – администратор", напиши ей, чтобы втиснула куда-нибудь запись группы Би-2, – попросил он.
Ермолаева оперативно пролистала список абонентов, нашла искомого получателя, быстро натыкала по сенсорным клавишам сообщение и отправила его.
– У тебя будут писаться Би-2? – дошло до неё.
– Они частенько заглядывают ко мне, – пояснил он.
– Обалдеть!
– Давай, звони своим ученикам, скажи им новый адрес, – настоял Никольский. – Или лучше на Скайп переходите. Те же уроки, но дистанционно.
– Боже, почему я не подумала об этом? – обрадовалась девушка, включая экран своего смартфона, начиная поиск абонентов в книге вызовов.
Закончив последний, третий, диалог, она спокойно улыбнулась.
– Ну что? – спросил Влад.
– Всё нормально. Двое на Скайпе, а твой сын категорически очно. Так сказала твоя бывшая… его мать.
– Ну вот видишь, а ты боялась.
По радио играла песня группы Город 312 "Обернись". Девушка отвернулась к окну, разглядывая мелькающие Московские пейзажи, слушала слова композиции и грустно о чем-то раздумывала.
Машина спустилась на подземную парковку, заняла отведенное ей место. Водитель заглушил двигатель.
– Всё хорошо? – уточнил он.
– Да, – притворившись созданием, в котором так и плескался безграничный позитив, отозвалась она.
Никольский вытащил из багажника сумки, включил сигнализацию, повёл свою спутницу к лифту.
– Ну вот и всё, – заметил он, поставив её пожитки в прихожей. – Проходи, раздевайся, обустраивайся.
– Завтра как раз твой сын придёт, – напомнила она, расшнуровывая зимние ботинки. – Ой, а как его пропустят?
– Решу вопрос. Оформим временную ключ-карту, чтобы мог на этаж подниматься, а в квартиру уже сама будешь запускать. Пойдём, покажу тебе тут всё.
Он завёл её в ванную, дверь в которую вела из коридора, продемонстрировал место нахождения всего, что тут было, потом проводил на кухню, указал на посудомоечную машину, плиту и прочие принадлежности.
– Сейчас сумки разбирать будем или завтра? – уточнил он.
– Лучше сейчас, завтра будет лень, – засунув руки в задние карманы джинс, предположила она.
– Ладно, – согласился он.
Он помог ей разместить вещи в шкафах и на полках, пока за окнами сгущалась темнота, предвещавшая скорую ночь.
На часах была половина одиннадцатого, а на Лене – домашняя пижама из шортиков и футболки, ноги были обуты в мягкие тапочки-угги.
Влад сидел в гостиной, положив ногу на ногу, переключая каналы, ожидая, пока девушка переоденется в спальне. Свет здесь не горел, а освещение давал лишь экран телевизора и огни за окнами.
– Слушай, – она неловко замялась, стоя в проёме.
Он перевёл на неё изучающий взгляд.
– Что? – несколько встревоженно спросил он.
– А мы… Ну… Спать вместе будем? – выдавила она из себя.
– Если ты против, то нет, – мягко ответил он.
Она сделала пару шагов навстречу, села рядом с ним на диван, положив голову на его плечо.
– Прости меня, пожалуйста, – пролепетала она, чувствуя себя виноватой. – Я обязательно привыкну, но только чуть позже…
Он обнял её одной рукой и бережно поцеловал в макушку.
– Я знаю, маленькая моя, знаю, – бесконечно ласково прозвучал его голос.
Так они просидели несколько минут, но потом хозяин квартиры спросил о подготовке к завтрашнему дню. Лена сказала, что собрала свою сумку и повесила одежду на вешалку.
– Ладно, иди спать. Тебе завтра в институт, – напомнил он. – Только оставь паспорт, чтобы я утром тебе ключ сделал у охраны.
Она, приняв ровное положение, окинула его взглядом в синеватом свете телевизора, робко приблизилась к нему, приподняв его голову за колючий подбородок, касаясь губами его губ, как-то по-детски поцеловала его и, поспешив удалиться, скрылась за дверью, ведущей в спальню.
«Ничего, – подумал про себя Влад, – и привыкнет, и научится, и всё встанет на свои места»
Утро нагрянуло холодным рассветом, заглянувшим в большое панорамное окно возле кровати, а после прозвенел будильник, что лежал на туалетном столике.
Ермолаева, поправив одежду, тихонько прошлепала в ванную, чтобы не разбудить Никольского, спавшего в гостиной, умылась, а потом отправилась на кухню. Поковырявшись в холодильнике, она наткнулась на варёный рис в кастрюльке и некоторые другие продукты.
– Хм, ладно, – произнесла она вслух. – И из этого можно сделать шедевр.
Она взбила молоко с яйцами, выложила готовую крупу на сковородку, полив её подсолнечным маслом, нарезала пару сосисок, смешала всё вместе и, накрыв крышкой оставила тушиться. Когда яйца полностью "связали" остальные продукты, Лена уложила сверху тонкие дольки томатов и завершила своё произведение последним штрихом – зеленью.
– Божественный запах, – заметил Влад, опершись на дверцу холодильника.
– Иди, умывайся, сейчас завтракать будем, – улыбнулась она в ответ.
Через несколько минут, когда он вернулся, она лезла на верхнюю полку шкафчика за кружками к чаю, поднимаясь на цыпочках над полом. Короткие шортики приоткрывали нежную кожу на бедрах, позволяя фантазии Никольского уносить его далеко за пределы этой кухоньки.
– Тебе помочь? – очнулся он от сладкого безмолвия.
– Если не трудно, – она отошла на несколько шагов.
– Надо будет перенести их пониже, – заметил он, подав ей два стакана с ручками.
– Да уж, – согласилась она, поставив чайник на плиту.
Позавтракав, Влад настоял на том, чтобы Лена отправилась одеваться, а он тем временем комплектовал посудомоечную машину.
– Я готова, – она зашла на кухню, пока он вытирал руки полотенцем.
Никольский обернулся. Она стояла в тонком бежевом свитере, связанного из пуховой нити, натянув его рукава так, что они прикрывали даже средние фаланги пальцев, и тёмно-синих зауженных джинсах.
– Подбросишь до метро? – по-детски мяукнула она.
– Конечно, – улыбнулся он, отправляясь в спальню, чтобы переодеться.
Она натянула куртку, зашнуровала ботинки и осталась ждать Владислава. Он появился через пару минут в брюках и белой рубашке, взял своё пальто с вешалки и остановился возле неё.
– Почему шея голая? – поинтересовался он.
– Ну, Влад, – заканючила она.
– Давай, давай, одевайся.
Он взял её шапку, натянул ей на голову, что было сделано слишком неуклюже, поскольку глаза девушки скрылись под вязаным узором убора. Потом последовал шарф, замотав который, он придержал концы, остановившись на пристальном взгляде.
– Нам пора, – напомнила осторожно она, боясь потревожить его отсутствие в мыслях.
Он слегка притянул её к себе, коснувшись кончиками пальцев её подбородка. Губы соприкоснулись в неуверенном порыве нежных чувств, не позволяя ей снова говорить о том, что времени осталось мало, а ей ещё предстоит ехать на метро.
Лена закрыла глаза, позволяя мурашкам, несмотря на теплую куртку, пробежать по её телу.
– Влад, – прошептала она, когда он слегка отстранился, дав ей возможность сделать глоток воздуха.
– Прости, я, наверное, слишком требователен к тебе, тороплю события… – виновато заметил он.
Она приподнялась на цыпочках, дотянувшись до его губ, опровергая сказанные им слова, позволяя далеко неробкой девочке вырваться наружу, углубляя поцелуй.
– Тише, тише, – успокоил её буйство страстей Никольский. – Ты так точно опоздаешь.
Они спустились вниз, сели в машину. Лена, вспомнив о кольце, переодела его на другую руку.
– Боже, Влад, прости, – проанализировав своё поведение в квартире, пролепетала она.
– Всё в порядке, – ответил он, бережно взяв её за руку.
На метро, возле которого её высадил Виктор, она добралась до института, забежала внутрь ровно за семь минут до начала приема, сняла верхнюю одежду в раздевалке, затем отправилась в аудиторию.
– Ну, что новенького? – Ника оживленно посмотрела на подругу.
– Да ничего, – соврала Ермолаева, пока они обе стояли у длинной студенческой очереди к заведующей кафедрой.
Телефон нервно прогудел. На экране высветилось сообщение от Оксаны, сестры Влада.
«Какие идеи на счёт платья?» – писала она.
Лена стремительно выключила уведомление, чтобы никто не обратил внимания на странные послания.
Попрощавшись с подругой, она вышла из института и по дороге к метро позвонила родственнице Никольского и сообщила, что хочет надеть свадебный наряд матери. Та не возражала, мягко согласившись на условия девушки.
Спустившись в подземку, Лена поехала на студию, поскольку ключ-карта от квартиры ещё не была готова.
Снежинки густой сетью ложились на Москву, посыпая тротуары, утонувшие в мерзкой слякоти.
Ермолаева поднялась на второй этаж небольшого здания, сняла куртку в коридоре, оставив на себе из верхней одежды шапку и шарф, постучала в кабинет хозяина.
– Я занят! – раздался голос Влада.
– И для меня? – приоткрыв дверь, уточнила она.
– Для тебя я всегда свободен! – поднимаясь со своего места, ответил он.
Повесив её куртку на вешалку, хозяин студии вернулся за стол.
– Виктор забрал твою карту из башни. Если хочешь, можешь поехать домой, – сообщил он.
– К нам сегодня твой сын придет, – напомнила она.
– Да, я знаю.
– Неловко как-то получается, – призналась девушка, опустив взгляд.
– Всё в порядке, – успокоил он.
– Ладно, – заключила она, – я поехала домой, заскочу по дороге в магазин, куплю что-нибудь к ужину…
– На, – он достал из кармана банковскую карту и протянул ей.
– Эмм, – смутилась она. – Зачем?
– Ну, ты же будешь покупать продукты…
– И что? Я живу в твоей квартире… Могу я хотя бы что-то купить за свои деньги? – она постаралась сказать это как можно мягче, но всё равно получилось несколько категорично.
– Послушай, люди не заводят котов, чтобы те платили за еду, аренду и ЖКХ. Они их заводят, чтобы те дарили им тепло.
– То есть, я для тебя – кот? – усмехнулась Лена.
– Я этого не говорил. Просто привел пример.
– Хорошо, можно я хотя бы мяукать не буду? – уточнила она как можно доброжелательнее, но в её интонации прослеживалось раздражение.
– Договорились, – с улыбкой постарался он снять напряжение, возникшее в воздухе.
– Так, ладно, я поехала.
– Возьмешь? – ещё раз спросил он, держа карточку над столом.
– Возьму, – смирилась она.
Он сказал ей пинкод, который она прошептала ещё три раза, чтобы лучше запомнить.
– Забудешь, звони, – заботливо произнес он, помогая ей надеть куртку.
– Хорошо, – сдалась она, покидая его кабинет.
В коридоре она положила пластиковый «кошелек» во внутренний карман и направилась к выходу. Спустя сорок минут она зашла в магазин на территории комплекса, в котором располагалась квартира Никольского, зажала в руке телефон и свою сумку.
«Так, чтобы знать, что купить, нужно знать, что придётся готовить…» – подумала Лена, зажигая экран своего смартфона.
В интернете, наскоро изучив результаты поиска по запросу: «Что приготовить на ужин?», она составила примерный список покупок.
Потом она проследовала к стеллажам и холодильникам, набирая все необходимые для своего кулинарного произведения компоненты: шампиньоны, лук, сметану, пачку макарон и куриную грудку. Заглянув в винный отдел, Лена выбрала легкий напиток вроде «Апсны», а после прошла на кассу, где у неё попросили паспорт, за которым пришлось лезть вот внутренний карман ручной клади.
Зайдя в квартиру, она разулась, сняла верхнюю одежду, разобрала покупки, глянув на часы, показывавшие «17:22». Через сорок минут должен прийти Данил на занятие, поэтому времени оставалось мало.
Она забросила макароны в воду, почистила и порезала лук, потом то же самое проделала с грибами. Оставив это всё в миске, приступила к куриному филе, разделила его на небольшие кусочки, затем смешала всё приготовленное и перешла к тушению, после чего залила сметаной и, когда сварился гарнир, оставила всё на плите.
Ей пришлось спуститься вниз на первый раз, чтобы встретить мальчика. Они вместе вошли в прихожую. Ученик снял верхнюю одежду, а потом Лена проводила его в гостиную, где, открыв свой ноутбук, начала занятие.
Через полчаса пришел Влад, бросив ключ на комод возле входа, разулся, снял пальто.
– Как у нас вкусно пахнет, – протянул он, заходя в комнату, обнаружив своего сына.
– Папа? – удивился подросток.
– О, Даня, привет. Вы ещё не закончили? – уточнил Никольский.
– Так Лена теперь у тебя живет? – догадался ученик.
– Как видишь, – улыбнулся отец, уходя в спальню, чтобы переодеться.
Мальчик с некоторой грустью посмотрел на девушку.
– Вы вместе? – предположил он.
– Ох, даже не знаю, что тебе ответить… – призналась она.
– Правду, если можно.
– Думаю, что, да. Вместе.
– И как мне теперь тебя называть?
– Как и раньше. Леной.
– Только маме не говори. Ей не нужно это знать, – попросил Влад, выходя из соседней комнаты, на ходу натягивая белую футболку на свой торс.
Ермолаева на секунду замерла, разглядывая его тело, хоть оно и не обладало особым атлетическим сложением, но было довольно притягательным.
Владислав отдал новую карту своему сыну, чтобы тот впредь сам поднимался и спускался в башне.
Когда занятие закончилось, девушка проводила подростка в прихожую, после чего, одевшись, Данил покинул квартиру. Она же отправилась в кухню, поставила тарелки на стол.
– Извини, что помешал занятию, – раздался голос Никольского над её плечом, пока она наполняла посуду едой.
Он коснулся её шеи, бережно наклоняя рукой её голову в противоположную сторону, обняв за талию, прижимая к себе.
– Ты голоден? – уточнила она, пытаясь контролировать своё самообладание.
– Очень, – прошептал он, явно имея ввиду совершенно другое.
– Ужин остывает, – напомнила она.
Он повернул её к себе, оставив свои теплые ладони на её теле. Внутри неё всё трепетало и, казалось, сердце выскакивало наружу, с силой пульсируя в средостенье. Его губы были так близки, что их дыхание сливалось воедино, оставляя недосказанные фразы, обладающие лишь одним смыслом, который теперь они оба не в силах были скрыть.
– Я хочу знать всё, – не выпуская её из объятий, усыплял он своими словами.
– Что всё? – продолжая пребывать в своих мыслях, спросила она.
– Всё, что тебя тревожит, всё, чего ты боишься, всё, о чем ты думаешь, что так страстно желаешь…
Она немного отстранилась назад, вернувшись в реальность из сладкой страны призрачных мечтаний.
– Сейчас, больше всего на свете, я желаю, чтобы макароны не слиплись, а курица оказалась настолько мягкой, насколько я это планировала, – улыбнулась она, хоть её слегка колотило изнутри.
– Извини, – он отпустил её. – Я, действительно, не хочу, чтобы твои старания прошли зря.
– Не пройдут, садись за стол.
После завершения приема пищи, девушка отправилась в комнату. Некоторые преподаватели задали им задание на каникулы, что-то вроде написать подробный конспект той или иной темы. Лена начала готовиться к новому семестру уже сейчас, пока шла сессия. Никольский же собрал посудомоечную машину, пришел в гостиную, сел на диван и, включив телевизор, заложил руки за голову.
Ермолаева разложила на письменном столе, что находился в углу комнаты, учебники и тетради с лекциями, но телефонный звонок не позволил ей начать работу.
* Как у вас дела? – сразу спросила мама, как только девушка ответила на входящий вызов.
– Всё хорошо. А у вас? – она зажгла настольную лампу, открывая книгу, на которой было название "Грамматика немецкого языка".
* Благополучно. Как обстоит ваша совместная жизнь?
– Да никак. Ничего нового. Спим в разных комнатах, видимся за завтраком и за ужином… Я на учёбе, он на работе. А что?
* Просто интересуюсь.
– Мамочка, не переживай. Всё в порядке.
* Ладно, раз уж ты так спокойна, то чего мне волноваться? Верно?
– Ну, конечно!
* Спать собираешься?
– Пока нет. Нужно кое-что написать в тетради.
* Хорошо, но тогда заранее – спокойной ночи.
– И вам с папой, – улыбнулась Лена и отключила телефон.
Следующие полтора часа она провела за конспектированием новой темы, которую, по всей вероятности, преподаватель будет спрашивать на первом же практическом занятии после каникул.
Влад осторожно постучал в комнату. Она пригласила его внутрь.
– Ты ещё не спишь? – удивился он, посмотрев на часы, на которых ярко горели цифры «22:17».
– Нет, – на мгновение оторвавшись от тетради, ответила она.
– Может чай попьешь, отдохнёшь немного?
– Мне немного осталось, – стараясь поскорее вернуться к учёбе, заметила она.
– Ладно, – он вернулся в гостиную, переключил канал.
Через пятнадцать минут она сама вышла к нему, сложив все книги на полке в стеллаже.
– Извини, если обидела. Просто… – начала она, сев рядом.
– Всё в порядке, – успокоил он. – Я всё прекрасно понимаю.
Он осторожно обнял её, прижав к своей груди, на которой она и уснула под приглушённые голоса в новостях и бледный свет экрана телепередач.
Никольский осторожно подхватил её на руки и отнёс в спальню, укрыв одеялом. Она сжалась в крохотный комочек так, словно сильно замёрзла. Он посмотрел на её бессознательные попытки согреть саму себя, но, поняв, что всё это бесполезно, лёг рядом, задернув шторы на окне. Мужчина, обхватив рукой этот запутавшийся в постельном белье клубок, придвинул его немного к себе. Она тихонько что-то промычала и уткнулась носом в его, украшенную татуированным узором, ключицу. В этот миг он наконец осознал, что такое счастье.
