Владимир Валерьевич Комарьков
Хроники Арли. Книга 2. Кто я?
Глава 16
Путь до Архана мы проделали в рекордно короткие сроки. По моим оценкам, двести пятьдесят километров уложились в четыре дня. По десять часов в седле – такой темп даже бывалым воинам оказался едва по силам. Отец Поль не давал роздыху ни днем, ни ночью, как будто его кто ужалил и за нами по пятам гнались легионы демонов. Впрочем, я-то знал это наверняка и, в принципе, одобрял такую спешку, хотя, одни боги ведают, как она меня вымотала. Оррик и Аридил попеременно ехали рядом и придерживали мое тело, когда я пытался терять сознание; поначалу меня даже пересадили в седло к другому всаднику, но так получалось еще хуже. Я проклинал свою слабость. Каждый раз, когда я заваливался, отряд останавливался, и у подчиненных главного инквизитора появлялся лишний повод чихвостить меня и в хвост и в гриву, потому что их предводитель отыгрывался на своих – мало кому понравится, когда ты и обуза, и ключ к решению проблемы одновременно. В конце концов я приказал привязать меня к лошади, чтобы избежать особенно сильных эксцессов. Однако мой организм словно чувствовал, что сейчас не время проявлять норов, и небольшого отдыха, как правило, было достаточно, чтобы продолжить путь. Мне даже к услугам Валены не пришлось прибегать, хотя она и предлагала свою помощь, а Оррик и Аридил не возражали поделиться силами.
В город мы попали за час до заката. Стража попыталась перед самым носом захлопнуть ворота – а как еще развлекаться этим парням? Вид раздосадованных путников лучше любого вина поднимает настроение, если только этим путником не является сам главный инквизитор города, но поди разгляди его в сумерках! Пожалуй, еще долго брызжущее слюной, раскрасневшееся от гнева широкое лицо отца Поля будет преследовать бедняг в темноте. Досталось им с лихвой. Но сейчас я даже не был в обиде на своего невольного оппонента – мелких божков время от времени следует ставить на место.
Прогрохотав подковами по выложенной камнями широкой улице и переполошив жителей окрестных домов, мы свернули направо и, поплутав по проулкам, оказались перед одноэтажным зданием из камня. В темноте оно подавляло своими размерами. Рядом возвышалась башня, похожая на своих сестер из Рогона, но эта – явно шире и выше. Оба строения соединялись перемычкой, выглядевшей в сумерках чертой перманентного маркера на темном фоне.
– Никакого отдыха! – прогремел голос отца Поля, и он, как огромный ворон, слетел со своего коня, бросив поводья Гриду. – Не разбредаться, сукины дети! Не досчитаются завтра кого-нибудь на перекличке, сгною!
Ответом ему было угрюмое молчание, все уже знали, что им сегодня не видать своего очага, а семейное ложе так и останется пустым и холодным. Отец Поль был сильно не в духе, о причинах такого поведения гадал весь отряд, периодически относя их на наш счет, и тогда то тут, то там слышался глухой ропот. Доброжелательностью в отряде не пахло, воздух, казалось, наэлектризовался недовольством и страхом.
Оррик и Аридил спешились, и я решил, что сейчас не время демонстрировать чудеса акробатики, и дождался, пока меня извлекут из седла. Не слишком грациозно, зато надежно. Оррик успокаивающе махнул рукой, показав, что он займется нашими лошадьми, а мы вдвоем с эльфом последовали за главным инквизитором. Где-то в башне грохнула дверь, указывая направление. В темноте это оказалось нелишним. Когда мы подошли к башне, я бросил взгляд назад: тонкая фигурка Валены держалась рядом со своей лошадью, потерявшей прежнего хозяина после боя. На нас девушка не смотрела. У меня не было сил наблюдать за ней всю дорогу, но в те редкие моменты, когда я был в состоянии замечать происходящее рядом, она была погружена в свои мысли, избегая общения с кем-либо.
Выбросив это из головы, я решительно зашагал в темноту, отчаянно упрашивая организм потерпеть еще самую малость – отдых вот-вот постучится и в наши двери. Сразу за дверью нас встретил старый слуга. Он оглядел нас с головы до ног, задержав взгляд на мне, но промолчал, не выразив никаких эмоций. В темноте мой дар был практически бесполезен, так что его настроение надежно укрылось за мрачными тенями башенных коридоров, по которым нас с эльфом вел этот щуплый старик. Мои же чувства эмоций, направленных на меня, были привычно отключены.
– Главный инквизитор ждет вас, – проскрипел он перед дверями, обшитыми железом не хуже, чем свадебный корсет одной моей подруги – бисером.
Никто и не подумал распахивать перед нами створки. Если бы не присутствие Аридила, я так и топтался бы перед входом, как лягушка в стеклянной банке. Эльф окинул их безразличным взглядом, поднажал, и половинки дверей поползли в стороны, пугая нас неестественной тишиной. Надо же, я думал, что в замках должна издавать звуки вся утварь, включая и такие вот детали интерьера.
Я замешкался в дверях, все еще прислушиваясь.
– Не люблю скрипы, – отец Поль поднялся из-за стола и вышел нам навстречу, а я с не меньшим удивлением увидел, что он уже успел разоблачиться. Главный инквизитор Архана без кольчуги и кожаного жилета смотрелся Дедом Морозом в отпуске где-нибудь на Гавайях. Мягкая светлая рубашка и широкие брюки из грубого полотна, заправленные в сапоги, превратили его в дедулю с глянцевой обложки журнала. Пляшущий неяркий свет, который давали несколько десятков свечей под потолком, навевал мысли о топоре, припрятанном под столом. Впрочем, отец Поль и без топора был будь здоров.
Кабинет по размерам существенно превышал тот, в котором квартировал отец Тук. Судя по обстановке, которая, как известно, характеризует хозяина, главный инквизитор Архана роскоши предпочитал аскезу и зашел на этом пути настолько далеко, что становилось не по себе. С фанатиками мне сталкиваться еще не приходилось.
– О чем вы хотели поговорить, отец Поль?
– Как ты собираешься искать предателя?
Мысль о том, что кто-то из его людей является пособником сатаны, не давала главному инквизитору ни минуты покоя. По-моему, он почти не спал всю дорогу. Если бы не мои доводы, дознание началось бы прямо там, на поляне.
– У меня свои методы.
– Хватит заговаривать мне зубы, «Голос»! – называть меня по имени отец Поль решительно отказывался. – Ты наплел мне невесть что про моих людей, а я должен тебе верить?
Я слегка опешил.
– Тогда зачем вся эта возня? Можно было с комфортом добраться до деревни…
– Не делай из меня дурака! Я вижу тебя насквозь!
Происходящее нравилось мне все меньше.
– Стоп! Давайте не будем перекладывать проблемы с больной головы на здоровую, – с нажимом сказал я. – Не нуждаетесь в моих услугах, так и скажите. Что я вам, мальчик, что ли?
Мне почудилось, или Аридил опять фыркнул?
Отец Поль несколько минут пытался испепелить меня взглядом, но, видя, что на меня его «обаяние» не действует, все-таки отступил. Он вернулся на свое место, откинулся на спинку кресла и, закрыв глаза, скрипнул зубами.
– Делай свое дело, «Голос», но… – Он с новой силой воткнул в меня взгляд. – Но если я узнаю, что ты солгал, пеняй на себя.
– Хорошего вам вечера, отец Поль, – сказал я.
Когда мы вышли, из покоев главного инквизитора, эльф коснулся моего плеча.
– Так ли было необходимо злить священника?
– Аридил, я не знаю, чем ты занимался там, у себя во дворце, но здесь эти ребята понимают только язык силы. Если я дам слабину, меня сожрут. А снова в подвал не хочется.
Аридил с удивлением посмотрел на меня, и я догадался, что детали моего пребывания в Рогоне ему неизвестны. Жалеть о сказанном было поздно, но и углубляться в подробности я тоже не собирался.
– Пошли лучше посмотрим, как там наши устроились, – сказал я.
Тот же самый слуга вывел нас из башни и кивком указал на соседнее здание. Длинная каменная колбаса, которую пришлось обходить, чтобы попасть внутрь. Вход у строения оказался с торца. Возле двери стояло несколько человек, тихо переговаривавшихся и замолчавших при виде нас. Одного из них я точно видел в отряде отца Поля, поэтому и направился прямиком к нему.
– Торвин, – я вспомнил, как зовут этого воина, – отец Поль милостиво предоставил нам ночлег. Ты не знаешь, мои спутники внутри?
Тот только кивнул в ответ, сопроводив его красноречивым взглядом. В бытность мою Александром, даже будучи сыном богатого папаши, я не собирал столько «доброжелательности» в свой адрес. Но вот, пожалуйста, стал инквизитором раньше времени, так вкуси прелести местной жизни. Может, стоит податься в купцы?
Едва очутившись внутри, я мгновенно оценил «подарок», преподнесенный зловредным священником. Казарма представляла собой одно-единственное помещение без каких-либо перегородок. Даже ширмы, и то отсутствовали. Да и с какой стати им тут быть, если в наличии чисто мужской коллектив с его юмором, помноженным на средневековый колорит, обращением и запахом, куда же без него. Короче, идеальное место для сплоченных одним делом соратников. Представляю, что пережила Валена, как только попала за его порог. Впрочем, и Оррику тоже было не по себе – иначе откуда тогда такое выражение на лице, будто он проглотил кол. К счастью, нам не пришлось пробираться через все эти ряды коек, чтобы добраться до спутников, их разместили справа от входа.
– Ты вовремя, – сказал вполголоса Оррик, едва нас увидел. – Я знаю, как ты относишься к бессмысленным тратам, но имей в виду, если мы тут останемся, будет худо.
Со светом в казарме дела обстояли совсем плохо. Под потолком горело несколько больших свечей, но их света едва хватало, чтобы вместо темных силуэтов на расстоянии в несколько метров можно было разглядеть, кто перед тобой. Я видел в темноте гораздо лучше других, уж не знаю, дар ли это или привычка подолгу сидеть впотьмах, но лица волшебницы мне, пожалуй, не забыть никогда. По-моему, она была потрясена даже больше, чем когда лежала связанная во власти банды Андеса.
Я сделал знак инквизитору и вытолкнул эльфа обратно на улицу, затем за рукав оттащил его в сторону.
– Аридил, сейчас же заберешь из этого гадюшника волшебницу и снимешь ей номер в ближайшей гостинице, – я на ощупь отсчитал десяток серебряных монет.
– А вы… – эльф посмотрел на троих солдат у входа и передумал заканчивать тираду.
– Далее. Ты снимешь комнату и себе с тем учетом, что завтра тебе придется делить ее с двумя постояльцами. Мы с Орриком сегодня останемся здесь. Не хочу, чтобы меня попрекали гостеприимством, а с этого борова станется. Ну или нашепчет кто. Он и так на нас волком смотрит.
– Может, мне остаться с вами?
– Не может, – возразил я. – Ты их кровати видел? Тебе в длину и двух этих лежанок не хватит.
Пусть будет такая причина, Аридил прекрасно понял, что я имею в виду.
– Они не дадут вам спокойно выспаться.
– Насмешил. Меня сегодня из пушки не разбудишь.
– Пушки? – эльф повторил незнакомое слово.
– Громом, – поправился я. – Иди уже, не мельтеши.
Когда фигуры эльфа и волшебницы слились с тьмой, я вернулся в казарму и забрался на ложе рядом с Орриком. Тот уже спал или делал вид, что спит. Рядом практически под рукой стоял в подставке для оружия его меч. Чего никто не знал, так это того, что в ногах у инквизитора спрятана пара кинжалов, но, думаю, и еще найдутся сюрпризы. Убивать нас точно не будут, но подстроить каверзу – вполне, так что я готовился к чуткому сну, полному шорохов, шарканья шагов и приглушенного дыхания.
К своему стыду, бдительности я не терял минут пятнадцать или и того меньше. А что вы хотите, усталость взяла свое так быстро, что переход из одного агрегатного состояния в другое произошел при моем полном непротиводействии. Тем не менее ночь прошла на удивление спокойно. Меня никто не трогал, Оррика – тем более. Даже если бы мне кто-нибудь пытался чем-нибудь досадить, я бы его попросту не услышал. Моргнул – утро. Когда я открыл глаза, инквизитора рядом не оказалось, как и вообще кого-либо. Казарма была девственно пуста, но вот следы пребывания полусотни человек буквально висели в воздухе. Гигиена в здешнем обществе еще не вошла в привычку. «И не войдет», – подумал я. Интересно, «мытье рук» можно считать прогрессорством, и меня сразу потащат на костер, или все-таки ограничатся строгим выговором с занесением в личное дело?
Обстановка не располагала к разлеживанию на кровати, поэтому я довольно быстро слинял из казармы. Только выбравшись из помещения, мне удалось ощутить всю прелесть чистого воздуха. Обитатели этого каменного мешка за ночь выдышали весь кислород, заменив его такой гремучей смесью запахов, что я и не подозревал, насколько едкой может быть атмосфера. Что до окон на петлях, тут, видимо, до них еще не доросли – они были глухие и не открывались. Я справился с легким головокружением и огляделся: при свете дня окружающая действительность уже не смотрелась частичкой Мордора, а принадлежала городу, хотя и, без сомнений, несколько отличалась от того, к чему я привык.
Архан – старый город. Об этом кричало все: от камней на мостовой и до венчиков на крышах. Я не решился отходить далеко от обиталища инквизиции, но и увиденного мне хватило, чтобы составить свое мнение. Мне здесь не нравилось. Такое впечатление, что жители, раз построив улицу, перестали обращать внимание на ее внешний вид. Архан не только был стар, он оказался дряхл, как старик после трех инсультов. Даже дома из камня, коих оказалось немало по обе стороны мостовой, выглядели щербатыми развалинами, в которых, несмотря ни на что, продолжали жить люди.
Наполнившись впечатлениями под завязку, я направился в башню. Пора попортить настроение нашему боевому дядюшке, он-то, небось, спал не на досках, накрытых рогожей.
– Иан! – окликнули меня. – Как прошла ночь?
– А, Аридил! – поприветствовал я эльфа. – Перины слишком толстые, а так ничего. Вы как устроились?
Эльф, как всегда, выглядел с иголочки. Где он прячет утюг и запасные рубашки?
– Волшебница спит. Я наказал хозяину гостиницы присматривать за ней. Когда проснется, ей подадут завтрак.
– С ней все в порядке?
– Да, – эльф покачал головой. – Полагаю, она поумнее многих. Она все понимает, хоть и не принимает происходящее. У нее слишком сильный дух, чтобы так сразу втиснуться в рамки.
Я взглянул на него и криво усмехнулся.
– Ладно, пойдем в гости, нас, должно быть, уже заждались.
Но меня остановили, не позволив сделать и шага.
– Если ты не сдержишь слово, нас просто бросят в темницу.
– А как же знак «Голоса»?
– О нем знает один отец Поль. Остальные видят перед собой зарвавшегося курьера и гадают, сколько еще главный инквизитор будет терпеть твои выходки. Если он решит, что мы лишь тянем время, попробует по-тихому от нас избавиться. А мне не хотелось бы убивать всех этих людей только потому, что ты чересчур сильно наступил на чью-то мозоль. Приключения и самоубийство – это разные вещи.
– А сможешь? – спросил я.
Аридил вздернул бровь.
– Я уже начинаю жалеть о том, что покинул дворец. Среди змей гораздо спокойнее, чем в компании с тобой.
Я хлопнул его по руке (по плечу – не достал) и рассмеялся:
– Все будет хорошо. – Подумал и добавил: – Ну, или не будет. Пошли.
Навстречу нам попадались наши бывшие знакомцы по лесному путешествию, но были и новенькие. И те, и другие, как мушкетеры, прохаживались на площади перед башней, словно ждали, когда перед ними выступит отец Поль. Я чувствовал себя капитаном гвардейцев кардинала, пожаловавшим к своим злейшим врагам. Интересно, что они скажут, когда их всех приведут ко мне на проверку.
Естественно, я решил прогнать всех через свой встроенный полиграф. Особых трудностей быть не должно: несколько уточняющих вопросов, и дело в шляпе! Обманывать меня они точно будут, но никому и в голову не придет, что это бессмысленно. За пару часов управлюсь. Главное, чтобы не смылись, именно об этом я твердил главному инквизитору в редкие моменты отдыха, когда прерывалась безумная скачка. Все, что нужно, – это дождаться тех, кто завозил раненых в деревню, и не распугать остальных, кто во время проведения патруля отсиживался в городе. Я был почти уверен, что среди участников похода предателя не найду. Вряд ли он настолько хитер, чтобы шарить по лесам в поисках себя самого. У него и поважнее дела найдутся – караванчик там засветить, или еще какой информацией за денежку малую с нужными людьми поделиться. Здесь он сидит, здесь, все видит и время от времени докладывает нужным людям.
Проблема в другом. У меня зубы ныли от нежелания раскрывать перед кем-либо свою способность. Береженого бог бережет, а мне и двоих достаточно. Тут тоже ведь не дураки сидят, раскусят, как грецкий орех. С одной стороны, вроде бы и ладно, а вот с другой – крайне нежелательно. Мне этой способностью и дальше пользоваться, а прознай кто-нибудь о том, что я прикосновением на чистую воду вывожу, руки никто не подаст. Да и прирезать правдолюба тоже недолго. Кому охота, чтобы я тут вынюхивал? Как избежать «засветки», я пока не придумал, но искренне надеялся на озарение. Ну, строил я планы раньше, и толку? Так какой смысл париться?
К инквизитору нас провели без лишних разговоров. Отец Поль уже демонстрировал подчиненным бодрость духа и стальную волю, снова напялив на себя свой боевой наряд. Меня так и подмывало спросить, на кой ему дома кольчуга?
– Доброго вам всего, отец Поль, – поздоровался я. – Надеюсь, выспались?
– А, вы, «Голос»? Как вам наше гостеприимство? – спросил инквизитор с напускной вежливостью.
– Выше всяких похвал! Служивый люд у вас, я смотрю, как надо благоустроен, – Ну не мог я не ответить на выпад, чем заработал невидимый, но болезненный тычок от эльфа. Ладно, впредь буду пушистым.
Отец Поль оценивающе на меня посмотрел, как будто выискивал место, куда можно воткнуть мизерокордию, кто не знает, это кинжал такой, которым рыцарей закалывали, как свиней.
– Все уже в городе, – инквизитор, видимо, решил, что наши «терки» можно оставить и на потом. – Когда планируете начать?
Я видел, что ему не терпится спросить меня, как же я буду выводить иуду на чистую воду, но он держался. Ладно, вот тебе «конфетку» за сдержанность.
– Я планирую приступить, как только позавтракаю. У вас же тут кормят? На голодный желудок работается не очень. – Видя, что он снова закипает, я поспешил закончить: – Дело в том, отец Поль, что со мной в Аллию едет очень древняя реликвия, с помощью которой можно отличить ложь от правды. Мне вручил ее отец Тук и под страхом смерти запретил рассказывать о ней кому бы то ни было.
Проглотит пилюлю или нет? Я бы не поверил, но тут мир магии, каких только штуковин ни поназакопано по всему миру. Кто знает, может, и такая найдется.
– Реликвия?! – отец Поль даже привстал со своего места. – Вам вручил ее епископ?
– Точно так, – сказал я. – И только из уважения к вам я готов воспользоваться этим инструментом, чтобы вывести наших общих врагов на чистую воду.
Как там было? При звуках флейты теряет волю? Отец Поль терял волю при упоминании о всяких древних вещицах. Как-то на привале я подслушал один разговор, он-то и натолкнул меня на решение проблемы легализации моей способности. По-моему, красиво и элегантно!
То, что я попал в точку, подтвердил цвет ауры – фиолетовый над головой главного инквизитора смотрелся весьма экстравагантно. Он даже на время позабыл о плохом настроении и ненависти ко мне.
– Я могу на нее взглянуть? – у отца Поля даже руки задрожали в предвкушении.
– К сожалению, вынужден вам отказать, – я состроил самую сожалеющую улыбку из всех возможных, но видя, как опять наливается туча, поспешил добавить: – Пока отказать, пока! Вы же не думаете, что я ношу ее с собой?
А где я ее, интересно, ношу? И вообще, что это за реликвия? Сымпровизировал, называется! Нужно срочно придумывать правдоподобную версию. Тут я вспомнил, что здесь повсюду на входе в города имеются некие устройства, с помощью которых подобные реликвии отслеживаются «на раз», и похолодел. Интуиция – первый шаг к проблемам для мягкой точки. Вот черт, как же все сложно! Планируй или не планируй, получается ерунда.
– Смею надеяться, что я увижу ее в ближайшее время, – сказал с нажимом отец Поль.
– Непременно.
Мы раскланялись с главным инквизитором, и слуга повел нас по узким коридорам в другое помещение, где располагалась столовая. Сам отец Поль от возможности откушать вместе с нами любезно отказался, сославшись на неимоверную занятость, но намек мой понял верно. Ну и ладно, мне еще его физиономию лицезреть ближайшие несколько дней, пока не разберусь с кротами в местной службе правопорядка.
Место, где кормили, располагалось на первом этаже в другой половине башни. Внутри стояло пять круглых столов звездочкой мест так на двадцать пять, вдоль стен были расставлены табуреты. Вся королевская рать здесь бы точно не поместилась.
– А где едят солдаты? – полюбопытствовал я, пока старик не улизнул.
– Вы хотели сказать, братья? – он изогнул правую бровь. – У них свое помещение для приема пищи. Здесь кормят гостей главного инквизитора.
– А где кушает сам отец Поль?
– У себя. Распорядок дня главного инквизитора не позволяет отрываться от работы.
– Конечно, как же может быть иначе.
Старик ретировался, и мы с Аридилом остались одни.
– Выбирай любое место, сегодня мы – гости главного инквизитора.
Эльф прошелся вдоль столов, снял глефу и поставил ее в угол.
– Ты спать с ней не пробовал? – поинтересовался я.
– Для воина оружие – ближе, чем… брат.
– А друг ближе брата?
Аридил ответил мне долгим взглядом.
– Об этом вечно спорят барды и философы.
Мы выбрали один из столов, его даже пришлось подвинуть, чтобы эльф не чувствовал себя кузнечиком в спичечном коробке.
– Слушай, а почему вы едете умирать в Отрогах Мудрости, а темные эльфы – в Долину Тишины?
Аридил несколько секунд выглядел так, будто ему подложили на стул канцелярскую кнопку размером с кулак, а то и не одну.
– Иан, почему каждый твой вопрос требует от меня сдержанности? Если бы не клятва, я вызвал бы тебя на поединок крови!
Я сглотнул. Вопрос, конечно, с подковыркой, но я и не подозревал, что он окажется настолько болезненным.
– Не хочешь, не отвечай, мне просто интересно. – Я поежился, в следующий раз буду думать, что спрашивать. Никак не привыкну, что я в чужом мире и тут нужно следить за языком.
От необходимости отвечать или не отвечать эльфа избавил толстяк в балахоне, подвязанном веревкой, возникший из дверного проема с парой больших мисок, из которых валил пар. Запах тушеного мяса выбил из моей головы все мысли, и я забыл и о вопросах, и об ответах. Уже не помню, когда в последний раз нормально ел.
Мясо, капуста, что-то хрустящее, вроде соленых огурчиков, – все это настолько напоминало дом, что я с трудом отделался от ощущения, что за стенами этой башни не столица или хотя бы какой-нибудь из провинциальных туристических городков, а самая настоящая другая планета. Аридил от меня не отставал, принц там он или не принц, в дороге быстро отучаешься от разносолов. Простая еда кажется яствами со стола королей, если две недели во рту появляются только окаменевший кусок мяса и вода из фляги с привкусом тины.
– Как думаешь, нас кто-нибудь подслушивает? – спросил я вполголоса.
– Я бы почувствовал, – качнул головой эльф.
Это что-то новенькое, не припомню, чтобы раньше Аридил упоминал об этом своем навыке.
– Не делай такое лицо, будто нашел пещеру, полную сокровищ, – хмыкнул эльф. – Я от рождения знаю, когда на меня смотрят, а вблизи – даже когда слушают. Но это работает только в таком крошечном помещении. Сейчас можешь говорить свободно, я предупрежу, если нам будут мешать.
Я вздохнул. Повертев проблему и так и этак, мне стало ясно, что без спутников ее не решить. Придется посвящать их в курс дела, одна голова – хорошо, а три – лучше. Тем более эльф уже и так что-то подозревает, видел же он, как я говорю с тем пленником, которому подарил смерть. Авось, придумаем вместе, как лучше преподнести главному инквизитору мою реликвию. То, что они узнают о моей способности, конечно, слегка расстраивало, но, в конце концов, оба – люди моих покровителей, которые и так в курсе, что я могу. Про Валену же я старался не думать – как-нибудь обойдется.
В общем, как только официант в рясе принес нам кувшин холодного пива и исчез в недрах башни, я рассказал все Аридилу.
– Значит, чувствуешь, когда тебе лгут? – задумчиво проговорил Аридил, водя пальцем по кромке кружки.
– Угу.
– Опасный дар. Еще кто-то знает о нем?
– Епископ и князь в курсе.
Меня одарили удивленным взглядом.
– Они – последние, кому следовало об этом знать.
Теперь настала моя очередь таращить глаза. Он вообще на чьей стороне?
– Удивляешься? – усмехнулся Аридил. – Во дворце любую информацию будут использовать против тебя. Дождутся, когда расслабишься, и нанесут удар.
– Да я дивлюсь другому. Я думал, ты работаешь на Аэларэля.
– Это нисколько не мешает мне подумать и про себя.
– Ты хочешь сказать, что о твоей способности чувствовать постороннее присутствие никто не знает?
Эльф посмотрел на меня долгим взглядом.
– Сейчас речь не обо мне, но да, ты – первый.
Это признание дорогого стоило.
– Я знаю, что не стоило им говорить, но такова цена свободы.
– Тогда, наверное, ее следовало заплатить.
– За друзей? – я поднял кружку с пивом и вопросительно посмотрел на Аридила.
Тот налил себе пива из кувшина, отсалютовал мне и молча выпил. Я последовал его примеру, едва сдерживая расползающуюся улыбку.
– Твои проблемы легко решить, – наконец промолвил он, достал что-то из-за пояса и пододвинул ко мне.
Передо мной лежал кинжал в ножнах. Он был очень похож на тот, который, наверное, я вряд ли когда-нибудь забуду. Впрочем, все-таки чем-то он отличался: рукоять из темного материала, одновременно гладкого и шершавого на вид, с навершием в виде головы волка (на том, другом, была изображена звезда).
– Его подарил мне мой наставник на совершеннолетие. Бери – он твой.
У меня перехватило горло.
– Но… я не могу!
– Можешь и возьмешь, – сказал Аридил, допивая пиво из кружки. – Тебе же нужна реликвия? Ты везешь эльфийское сокровище в Аллию для передачи в руки людей, поэтому тебя сопровождают родственник князя и помощник епископа. Священник и не подумает усомниться в твоих словах.
– Но ведь это не волшебная вещь!
– Кто об этом знает? – Увидев, что я уже было собрался ему возражать, Аридил остановил меня жестом. – Тебе рассказали сказку о каких-то устройствах, которые обнаруживают реликвии? Такие устройства сами являются реликвиями, их не развешивают на каждом шагу, как игрушки на День Восхождения. Допускаю, что у епископа такая имеется, но здесь, в этом захолустье, такого днем с огнем не сыскать! Они не уберегли даже одного-единственного на всю провинцию мага!
В словах эльфа был резон.
– Я отдам его, как только все закончится.
– Это подарок, – сказал Аридил. – И закончим на этом. Иначе я и вправду вызову тебя на поединок, ибо мое терпение на исходе!
Я кивнул и засунул кинжал за пояс.
– Кроме того, для меня он бесполезен, я плохо обращаюсь с ножами.
Для интервью, как я по старинке обозвал процесс допроса, было выбрано специальное помещение в самой глубине башни. Подозреваю, в соседнем номере этого заведения уже тлеют угли горна, а палач натирает дыбу. Отец Поль всюду совал нос, гремя луженой глоткой по всем коридорам обители инквизиции. Он был чересчур возбужден, но, надо признать, все-таки пытался держать себя в руках, помня мой наказ – скрывать, что нам известно о наличии предателя в рядах отряда. Кинжал Аридила инквизитора впечатлил. Он держал его на вытянутых руках, как мать держит ребенка, и мне стоило немалых усилий выдрать мнимую реликвию из его загребущих лап. Главный инквизитор даже пытался слабо возражать и настаивать, что он должен проводить проверку самостоятельно. Мне пришлось соврать, что настройка на артефакт – слишком долгое и сложное занятие, а со временем у нас и без того туго.
В центре помещения поставили стол и два стула. Оррик встал за моим правым плечом, вооруженный до зубов, Аридил восседал на лавке у стены, а отец Поль, словно загнанный в клетку тигр, метался из угла в угол, поскрипывая кольчужными кольцами.
– Вы не могли бы присесть куда-нибудь? – воскликнул я наконец. – Мешаете настройке!
На самом деле он не столько мешал, сколько «достал» своими придирками, я был почти готов попросить его удалиться. Впрочем, вряд ли бы у меня вышло от него так просто избавиться. В конце концов мне пришлось посвятить его в «таинство» и добавить его вопрос в общий список, чтобы только от него отвязаться.
Первым подопытным оказался небезызвестный мне Грид, подсуетившись, он оказался в самых первых рядах. По «легенде» я выступал проверяющим откуда-то «сверху», тем более что процедура оказалась стандартная, но из-за удаленности от центра мира в Архане ни разу в жизни не проводившаяся. Из-за чего Грид хорохорился и старался всем своим видом показать, что уж ему-то бояться нечего, ибо нет на свете более лояльного подчиненного. Оружия у него при себе не было, отчего воин, привыкший держаться за рукоять меча, периодически хватался за воздух у пояса и после недоумевающе бросал туда взгляд, вспоминая, что перед процедурой всем было велено сдать оружие в оружейную комнату, под которую переоборудовали кладовку рядом со столовой в башне.
– Садись, – сказал я и указал Гриду на стул. Сам я сидел за столом напротив. Посередине, между нами, в свете факелов поблескивая разводами на клинке, лежал кинжал Аридила без ножен. – Ты понял, что тебе предстоит?
Объяснения потребовали гораздо больше времени, чем я думал. Людям главного инквизитора было непонятно все: начиная от необходимости держаться за артефакт, заканчивая моим участием в происходящем. Особенно их не устраивал мой возраст и облик. Как будто, чтобы проводить дознание, нужно обладать обликом Шона Коннери.
– Да что тут непонятного? Держусь за рукоять, вы задаете вопросы – я отвечаю.
– Отвечать нужно правду! Это понятно?
Отец Поль подскочил к столу и сунул в нос своему подчиненному здоровенный кулак.
– Только соври мне! Сгною!
– Отец Поль! – возмутился я. – Не надо оказывать давление на человека!
– Это кто человек? Он? Да я…
– Главный инквизитор Поль! – взорвался я. – Может, вам лучше посидеть в своем кабинете?
Это подействовало. Инквизитор заткнулся, опалив меня взглядом, а я подумал о том, что в следующий раз подобное мероприятие нужно будет проводить на открытом воздухе или хотя бы в хорошо освещенном помещении. В свете факелов от моего умения видеть настроение людей оказалось мало толку: в полутьме цвета было совершенно не разобрать – как будто на черно-белой фотографии разглядывать вишню и гадать, поспела она или нет.
– Десятник Грид, – сказал я, когда все немного успокоились. – Вам сейчас придется ответить на несколько вопросов. На все нужно отвечать «да», даже если ответ потребует сказать неправду. Вам за это ничего не будет. Вы меня поняли?
