Владимир Валерьевич Комарьков
Хроники Арли. Книга 2. Кто я?
Глава 14
Я повесил свой «пропуск» на грудь так, чтобы сразу было видно, что я собираюсь им непременно воспользоваться. Терять-то уже все равно нечего. Поднявшись, отряхнул штаны, и захромал в сторону лагеря главного инквизитора Поля. Почему-то мне казалось, что сегодня мои башмаки лишь усиливают хромоту, но так даже лучше. Что может быть страшнее карлика-горбуна? Только хромой карлик-горбун.
Аридил плавным движением перетек из положения «сидя» в походное и привычно закинул свою косу за спину. За ним, как воздушный шарик, болталось бесформенное нечто, излучающее неподдельное любопытство. Похоже, здорово его во дворце припекло за пятьсот-то лет. Никаких тебе развлечений, кроме интриг, а тут столько всего, что поэму ему подавай. Или даже хроники…
– Можно я познакомлю тебя со своей сестрой? – вкрадчиво спросил он. Ну точно, я как в воду глядел.
– Выберемся – знакомь, с кем хочешь, – буркнул я. – А пока давай навестим соседей.
«Соседи» нас точно не ждали. В этот раз, даже несмотря на присутствие эльфа, встретили меня не с уважением, а я бы даже сказал, с угрозой. Она витала в воздухе в прямом смысле этого слова, и я ее видел. Аридил был лишён моего дара, но и он чувствовал, настолько нам «рады». Вон как подобрался, словно гепард перед броском.
На этой стороне поляны раскинулся всего один шатер, рядом горели костры. Возле них расположились мрачные фигуры с оружием. Нас с Аридилом окликнули, как только я переступил невидимую черту.
– Тебя, уродец, не звали! Проваливай!
Ого! Да это же мой старый знакомый!
– Старина Грид! – воскликнул я, изобразив радостную ухмылку, и тут же на моих глазах его аура поменяла цвет. Злобный скандалист не понимал, что происходит, а все непонятное, как известно, пугает. – Не будешь ли ты так любезен проводить нас к своему высокому начальнику.
Такого он точно не ожидал. Напрягся.
– Отец Поль не принимает, – неуверенно сказал он.
– Кто тебе сказал эту чушь?
Кто-то из великих, помню, выдал нечто вроде: «Наглостью можно брать города!» А тут какой-то вшивый шатер. Естественно, нас остановить не посмели. На входе в кое-как поставленную палатку стоял на страже еще один воин, но и он не посмел преградить нам путь. Его взгляд опасливо следил за траекторией движения глефы, поглаживающей спину моего спутника. На меня воин обращал не слишком много внимания, но какая разница, как добиваться желаемого? Нас впустили, все остальное – не мое дело.
– Отец Поль, тут к вам… – начал было воин, но, не дожидаясь своего представления, я откинул полу палатки и шагнул внутрь, Аридил нырнул следом. Да, это он правильно – мне не помешает за спиной поддержка кого-нибудь, кто одного роста с господином главным инквизитором Архана.
Шатер оказался не слишком просторным, и я столкнулся с главным инквизитором, что называется, нос к носу. Если быть точным, до его носа я, конечно, не дотянул бы. В лучшем случае передо мной бы красовался его пупок, но мне повезло, статуя колонноподобного инквизитора была сложена пополам – отец Поль имел удовольствие трапезничать, а потому сидел на коленях с деревянной миской в руках, так что я оказался даже повыше его. На самую малость, но все же достаточно, чтобы щелкнуть по носу.
Тут он увидел меня и Аридила, вошедшего следом.
– Сидите-сидите, – махнул я рукой, – не вставайте.
Отец Поль побагровел и поперхнулся.
– Приятного аппетита, – сказал я, вспомнив про правила вежливости, чем вызвал новый приступ кашля.
Только я один услышал смешок над правым плечом?
– Отец Поль, я знаю, что я вам не нравлюсь, – сказал я. – Впрочем, сомневаюсь, что вам вообще хоть кто-то нравится. Но вы профессионал, раз дослужились до своего звания. Значит, умеете работать с тем контингентом, что имеется на данный момент.
Инквизитор отложил в сторону посуду и пристально меня разглядывал. На этот раз его внимание целиком и полностью сосредоточилось на мне. Я терпеливо ждал, краем глаза отмечая изменения в ауре.
– Что такое «прфесинал»? – наконец промолвил он.
А я-то и не заметил, что начал мешать языки. В дороге привык к тому, что Оррик с Аридилом перестали обращать внимание на мои странности. Надо контролировать себя лучше.
– Мастер своего дела, – пояснил я.
– Ну вот что, недомерок, – отец Поль бросил ложку в недоеденную похлебку и поднялся. – Ты сейчас…
– Уже лучше, но все равно не пойдёт! – перебил я его.
– Чего?!
– Еще утром я был «ублюдком», сейчас уже «недомерок», – сказал я. – Хорошо, что заметен прогресс, но все равно не подойдёт для сотрудничества. Партнёры должны уважать друг друга.
– Партнёры?! – взвился до небес голос старшего инквизитора. Я подумал, что если его сейчас хватит удар, многие мои вопросы решатся сами собой.
– В противном случае я буду вынужден сместить вас за неподчинение старшему по званию, согласно особому уложению действий в условиях проведения специальной операции. – Я старался использовать только те слова, которые знал. – Статья четырнадцать, параграф четыре.
Такие люди особенно боятся всяких таких подробностей. Они перед ними благоговеют, теряют боевой настрой и уверенность в себе.
– Сместить меня?! – отец Поль, видимо, сконцентрировался на моих словах о том, что я собираюсь отлучить его от командования, и не расслышал «железобетонные» доводы с цифрами параграфов, которые я выдумал минуту назад.
Ситуация накалилась. Я почувствовал, что ещё секунда, инквизитор схватит свой меч, и мне действительно придётся воспользоваться этими самыми уложениями. Позволить себя убить – ещё большая глупость, чем снести буйную голову этому мастодонту. Я вынужден был признать, что неправильно его просчитал. Отступить перед Орриком – одно, дать мне забрать волшебницу – другое, а подчиниться горбуну-малолетке – третье. На последнее отец Поль при всем моём желании пойти не мог.
Срочно идем другим путем. Однажды это сработало!
– Зачем этот бандит был нужен живым?! – заорал я в лицо главному инквизитору.
Отец Поль оказался не готов к столь кардинальной смене темы нашей беседы и некоторое время хлопал глазами.
– Мне надо было его допросить, – наконец буркнул он. – Теперь по вине этого не… Оррика, этой гончей епископа Тука, мы лишились единственной возможности узнать хоть что-то.
Я задумался. Так вот в чем дело. Главный инквизитор не только потерял людей из-за какого-то пацана, но и лишился своего информатора. Естественно, он зол как собака. Зайдём-ка с другой стороны.
– Отец Поль, позвольте спросить, почему раненые остались без ухода?
Инквизитор долго и сердито сопел, но потом все же признался:
– Моего мага убили, когда люди Гюго встретили вас. Мне просто некому их лечить.
Он снова сел.
– Отец Поль, давайте не будем друг на друга бросаться, а попробуем использовать сильные стороны друг друга, – сказал я. – Мы делаем одну работу, только с разных сторон. Мне велено разобраться, что, демон побери, происходит, а не размахивать везде полномочиями. Чтобы продемонстрировать свои намерения, я попрошу своего мага заняться вашими людьми.
– У тебя есть маг?! – вскинулся инквизитор. Какой бы он ни был самодур, за своих людей он был готов поступиться многим.
– Пока есть, – сказал я.
– А… – он посмотрел на меня. – Та колдунья!
– Волшебница, – поправил я его. – Да, она.
Он выпустил воздух сквозь зубы, видимо, принимая нелегкое решение.
– Она всего лишь ученица.
Надо же, он и это знает. Значит, я прав, и староста ее сдал. С потрохами, как я и думал.
– Но одна из лучших.
Отец Поль еще помолчал.
– Я все равно подам жалобу.
– Это ваше право, но я попрошу в ней указать и добровольную помощь инквизиции. Мы же боремся за истину, не так ли?
Он скрипнул зубами.
– Хорошо.
– Об этом договорились, – сказал я. – Теперь давайте по делу. Что такого знал этот бандит, что он был нужен живым?
После решения вопроса с его людьми отец Поль перестал демонстрировать свою непреклонность и довольно быстро посвятил меня в подробности происходящего. Как я и полагал, поймавшая нас с Валеной банда оказалась вовсе не обыкновенной шайкой. Они были из тех, за кем безуспешно гонялась вся церковь. Во время наших поисков, которые организовал Оррик, когда обнаружилась моя пропажа, случайно поймали одного из участников банды. Он-то и рассказал инквизиторам о соглядатае в городе. Мол, сведения о передвижении людей главарь получает оттуда.
По словам пленника, в лицо лазутчика знал лишь атаман. Без него отыскать вражину не легче, чем найти иголку в стоге сена. Оррик же с моей подачи уничтожил все ниточки, ведущие к негодяю, и это обстоятельство главного инквизитора расстраивало до невозможности. Работать и знать, что ты под ударом, не лучшим образом сказывается на делах. Я его понимал. Над этим нужно как следует подумать. Опыт человека из будущего может пригодиться.
Оставив инквизитора дожевывать остывший ужин, мы удалились. Провожали нас настороженно, но уже почти без злобы. Видимо, сработало то, что отец Поль на прощание хлопнул мне по плечу рукой. И вроде бы жест-то дружеский, но сил у него оказалось немерено, так что я вспомнил балладу о богатыре, который вот такими вот похлопываниями загонял и друзей, и врагов в землю по пояс.
– Буди Валену, – сказал я. – Сейчас не до сна.
– У волшебницы может не хватить сил и знаний, – предупредил Аридил.
– Лучше пусть не хватает знаний, чем головы, – сказал я. Чего я не стал говорить, так это того, что нам всем придётся несладко, если у нее не получится.
– Лечить инквизиторов?! – Мысль о том, что придётся тратить силы на тех, кто пытался затащить ее на костер по крайней мере дважды за последнюю неделю, у девушки воодушевления не вызвала. – Да ни за что!
Я мысленно закрыл ладонью глаза. Ну почему мне постоянно нужно кого-то в чем-то убеждать? Про какой параграф сказать этой разъяренной кошке? Ее ведь тоже не заставишь делать что-либо не по своей воле. Что у меня за жизнь такая!
– Они такие же люди, как мы.
– Мы вообще для них не люди! И ты меня обманул!
– Они защищают нас от разбойников. И я тебя не обманывал, они действительно гонялись за мной и пытали.
Валена на секунду запнулась, но сдаваться не собиралась.
– Где они были, когда меня тащили на костер?! Ах, да! Это же они и тащили меня туда!
Мою историю вкратце мне уже поведали. Аридил сказал, что я провалялся в беспамятстве целых два дня. Чтобы не сидеть на месте без дела, отец Поль предложил проверить несколько мест – дело максимум часов на двенадцать. За мной оставили необходимый пригляд: двоих воинов с напутствием «ни одной минуты не оставлять без присмотра». Как водится, когда ничего не происходит, трудно удержаться в рамках приказа. В итоге один прикорнул, а второй убежал до ближайших кустов. Ни один, ни другой не видели, как я улизнул из амбара, и до последнего они почивали на знании, что я дрыхну внутри. Тем более у них не было приказа следить за всей деревней – ушли все и ушли, скатертью дорога. Что из этого вышло, уже известно.
– Мне кажется, когда ты давала клятву лекаря, она касалась всех людей, – сделал я ход «конем», ну должна же быть у них тут какая-нибудь клятва.
Как оказалось, такая имелась. Упоминание о ней пробили брешь в броне волшебницы, но мне потребовался еще целый час, чтобы уговорить ее хотя бы посмотреть на раненых. Так что обратно в лагерь главного инквизитора мы отправились уже втроем. Оррик как сквозь землю провалился. Честно говоря, на такую реакцию всегда уравновешенного воина я совсем не рассчитывал. Нужно было заняться еще и им, но время опять побежало чересчур быстро.
Стоило Валене принять решение, как ее поведение разительно поменялось. Стремительные, выверенные движения, упрямо сжатые губы, блеск в глазах – все это словно добавило ей несколько лет, превратив в уверенную, сильную женщину. Она пулей пролетела мимо патруля, даже не заметив требования остановиться, и направилась к костру с ранеными, где я насчитал пятнадцать человек. Часть из них сгорбленные сидели вокруг костра, остальные лежали на земле.
– Двоим лекарь уже не нужен, – сказал отец Поль, которого позвали, как только мы подошли.
Пламя костров зловеще отблескивало в его глазах. Казалось, он готовит их по наши души.
– Почему так много раненых? – спросил я. – Вас было больше в пять раз.
– Мои люди не воины, «Голос». Им не приходилось сражаться против наемников, – главный инквизитор вздохнул. – Что там говорить, им вообще не приходилось биться до смерти, а синяки в учебных боях не заменят науки зубами цепляться за жизнь. Но других-то у меня нет, а приказы не обсуждаются, – он пожал плечами. – Да и то, кто хочет жить, то быстро поймет, что к чему.
Да, тащить на костер учениц волшебного училища гораздо проще. Тут же пришлось вовсю помахать мечом. Теперь понятно, что о ранах в бою они имеют самое общее представление. Знает ли Валена, как обращаться с такими повреждениями?
– Я со всеми не справлюсь, – непреклонно заявила она, бегло просмотрев раненых. – И не справилась бы, даже будь при мне все силы, а не так, как сейчас.
Люди покорно лежали и сидели на земле, ожидая своей участи. Об отсутствии лекаря они, похоже, были осведомлены не хуже их предводителя. Поэтому в глазах солдат не было радости, едва они завидели нас. Ничего хорошего от нашего появления не ждали.
– Каких сколько? – спросил я.
– Не поняла, – сказала Валена. – Что значит «каких сколько»?
– Сколько тяжелых? Сколько получили легкие ранения и могут подождать с помощью волшебника? – пояснил я.
В глазах Валены мелькнуло понимание. На сей раз ее осмотр занял гораздо больше времени. Кому-то потребовалось грозное слово главного инквизитора, чтобы девушке позволили делать ее работу. Двоим без сознания оказалась нужна помощь здоровых бойцов, чтобы правильно завершить оценку их ран. На Валену поначалу смотрели враждебно, но стоило распространиться слуху, что она – целительница, люди стали поглядывать на нее с уважением и тайной надеждой. Кроме нее, надеяться им было не на кого.
– За этих двоих в другой ситуации даже не решилась бы взяться, – наконец сказала она. – Еще четверо с глубокими ранами. Остальные потерпят до деревни.
– Скольким ты сможешь помочь? – спросил я.
Девушка задумчиво смотрела на тех, кому, возможно, спасет сегодня жизнь. Мне стало очевидно, что и шесть для нее – непомерная нагрузка. Не стоило забывать, что она – ученица, а не готовый целитель. Да и сил после всего того, что нам пришлось пережить, у нее кот наплакал. Кому же предстоит делать нелегкий выбор? Я посмотрел на отца Поля, и мне стало не по себе. Он тоже понимал, что хочет сказать ему волшебница, но аура говорила мне, что надеялся он на большее.
– Я попробую помочь всем, – сказала Валена ровным голосом. – Но не знаю, на ком кончатся силы.
Неожиданно в разговор вмешался Аридил.
– Иан, если она перенапряжется, выжжет свой дар. Для мага это равносильно смерти. Ей нельзя опускаться ниже порога, а ученики получают представление о своих пределах только к последнему курсу.
– Пусть лечит! – повысил голос отец Поль, понимая, что сейчас, возможно, останется без помощи. – Я приказываю!
– Я сама знаю, что мне делать! – Валену в роли целительницы не так-то просто было напугать.
Ситуация опять повисла на грани. Нужно было что-то решать.
– Молчать! – завопил я что было сил. Мне, наверно, позавидовал бы даже епископ, если бы услышал мой вопль. Такой писклявый и тонкий, что мне и самому стало тошно.
Лагерь замер. Даже отец Поль, секунду назад гневно потрясавший своими пудовыми кулаками, удивленно посмотрел на меня. Перед моими глазами промелькнул испуганный взор Валены. Аридил, нервно щупавший рукоять глефы за спиной, замер с раскрытой ладонью. Оррика по-прежнему нигде не было видно.
– Подождите, отец Поль, – остановил я инквизитора. – Валена, что делает лекарь в идеальной ситуации, если его сил не хватает?
– Зовет другого, – сказала Валена, не глядя на меня.
– А если другого нет?
– Если у мага есть деньги, он носит с собой амулет.
– А если и амулета нет? Из другого источника маг может черпать силы?
Валена посмотрела на меня испуганно.
– Нет, наверное, нет, – ответила она не слишком уверенно, из чего я заключил, что выход все-таки имеется, но она об этом говорить не хочет или боится.
– Из другого источника маг может брать силу? – повторил я. – У человека, например?
На меня посмотрели сразу все. Кто-то с изумлением, кто-то с угрозой.
– Нельзя! Это строжайше запрещено! – испуганно вскрикнула Валена.
Ну вот я и наткнулся на церковный запрет. И вот вопрос: что мне с ним делать? Отступить или переть на рожон? С одной стороны, мне уже, в общем-то, все равно, сколько заповедей я нарушу, с другой – раньше времени на костер не хотелось. Опять нужно заговаривать кому-то язык.
– В чем проблема? Кто-нибудь объяснит мне?
– Брать силу у человека запрещено! – повторила Валена и бросила быстрый взгляд на главного инквизитора. – Это магия смерти!
– Вообще нельзя? Или в критической ситуации, когда помощь требуется самой церкви или ее людям, все-таки можно сделать исключение?
– Я… я не знаю, – сказала она, на главного инквизитора при этом Валена старалась не смотреть. Ага, похоже, она все еще считает старшим по званию его.
– Но если бы этого потребовала сама церковь? Вы бы сделали?
– Вы еретики! – выдохнул отец Поль. – Церковь никогда…
Вот и мой новый старый оппонент.
– Спокойно! Я пытаюсь решить проблему. Вашу проблему!
– Ты погубишь моих людей!
– Мы погубим их, если ничего не сделаем!
– Лучше умереть, чем после смерти испытать вечные муки!
Ну, вот мы и подошли к рубикону. Если с его личными размышлениями я еще мог поспорить, то вбитое с детства предубеждение вряд ли будет так просто устранить. Что же мне делать? Позволить умереть этим людям? Или воспользоваться имеющимися полномочиями?
– Аридил, пожалуйста, заткни его, – попросил я. – Эй, народ, слушай сюда!
Глава 15
На ненавистной поляне мы проторчали ещё целые сутки. Все это время Валена работала как проклятая, вытаскивая людей с того света. Мне же удалось сделать всего два дела: во-первых, уже совершенно точно заполучить в своё распоряжение врага – а кем ещё может стать человек, которому к горлу подставляют меч; во-вторых, основательно разочароваться в людях, ибо призыв помочь своим соратникам ни к чему не привел. Люди, до того воинственно потрясавшие оружием при виде своего взятого в заложники предводителя, вдруг разбежались по углам, как побитые собаки.
Я смотрел им в спины, в бессильной ярости терзая ремень на поясе. В чувство меня привел вкрадчивый голос эльфа:
– Иан, у меня устала рука.
Я бросил взгляд на вытянувшегося в струнку главного инквизитора, из подбородка которого потянулась тоненькая алая ниточка. Ему в кадык упиралось одно из лезвий глефы. При этом глаза отца Поля метали молнии.
– Пусть идёт, – я отвел руку эльфа. – Хороша же у вас взаимовыручка, инквизитор. Люди готовы умереть друг за друга.
Я отвернулся, а гневное сопение за спиной вскоре удалилось.
– Умеешь ты наживать неприятности, – сказал кто-то голосом Оррика. – Он теперь в лепёшку расшибется, чтобы достать тебя.
– Плевать, – бросил я. – Всего лишь одним больше. Сколько их ещё будет.
Как оказалось, переливать силу Валена все-таки умела. Под руководством эльфа, который читал кое-что из трактатов прошлого о целительстве и не только, она смогла помочь четверым тяжелым, так что они перестали бредить и заснули тяжелым сном. Своих запасов у девушки не осталось, поэтому без участия Аридила и Оррика все ее усилия не принесли бы никакой пользы. Оба моих спутника безропотно согласились стать ее аккумуляторами, но надолго их не хватило.
– Я очень плохо умею преобразовывать энергию, – призналась девушка после того, как с работой было покончено, а ее лицо оказалось похоже на посмертную восковую маску. – Почти все теряется.
Я взглянул на Оррика, тот едва мог стоять.
– Как будто весь день бегал с бревном на шее, – пожаловался он.
Стоило же мне заикнуться о том, чтобы тоже стать донором, Валена так на меня посмотрела, что враз отбила все желание возражать.
– У тебя не так много сил, чтобы ими делиться, – пояснил в более вежливой форме эльф, дрожащей рукой стирая испарину со лба.
Его запасов хватило на троих человек, тогда как могучий Оррик едва вытянул одного. К тому времени, как Валена закончила с этими людьми, двое безнадёжных затихли, так и не приходя в сознание.
– Мы могли бы спасти и их, – прошептал я, но Аридил услышал.
– У всего есть своя цена. Умение ее заплатить – дар, которым боги наделяют лишь некоторых своих слуг.
– Меня бесит не цена, а человеческая тупость.
– Не уподобляйся им, ты спас всех, кого мог.
– Ещё не всех, – возразил я.
Во мне бурлила злая энергия. Наверное, следовало позволить Валене забрать ее, а так она требовала немедленного выхода. И я знал, как ее употребить.
Ночью в лагере так никто и не сомкнул глаз. Одни кипятили в котелках повязки для раненых, другие – протирали бренди даже небольшие царапины на телах раненых. Я изъял весь запас спиртного для медицинских целей и теперь превратил поляну в настоящий госпиталь. Главный инквизитор Архана в это время сидел у костра и помалкивал, бросая гневные взгляды на моих спутников, которые расположились напротив него и с жадностью поглощали содержимое походного котелка.
Я потом часто задавал себе вопрос: почему все эти люди подчинялись мне, хотя о моих полномочиях фактически знал только отец Поль, но так и не придумал ответ. Может быть, они чувствовали, что прав я, а не он? Может, им было стыдно? Не знаю. Из меня никудышный врач, но познания этих людей оказались гораздо меньше моего. За ранеными никто не ухаживал, раны не промывали, перевязки делались из рук вон плохо и чем придётся. Ладно, пусть они не воины, но даже Оррик и Аридил смотрели на меня, как на сумасшедшего. Чересчур велика вера в магию? Но если мага нет или он выдохся, помирать?
Из-за четырёх тяжело раненных я уговорил отца Поля сделать крюк и заглянуть в деревню. До города они бы точно не дотянули, он и сам это понимал, но до последнего не хотел со мной соглашаться. Мнение Валены он вообще ни во что не ставил, а на Оррика и Аридила старался не обращать внимания.
От командования я его отстранять не стал, хотя Оррик и настаивал на том, что от этого будет только хуже. Но в конце концов это отряд старшего инквизитора, и пусть я делаю глупость, поступил по-своему. Оррик только махнул рукой, мол, делай, как знаешь. Он все эти дни был сам не свой, ходил, как тень себя прежнего.
Для раненых соорудили носилки, те, кто мог идти сам, отправились на своих двоих. Благодарности за спасение жизней я не ждал, но в душе все же надеялся, что произошедшее повлияет на отношение ко мне. Как выяснилось, я не ошибся и тут, только по наивности перепутал знак. Теперь к презрению добавился страх. Меня стали избегать, обходить стороной. Уверен, если бы мне понадобилась помощь, я не дождался бы от людей даже сочувственного взгляда.
Где-то на полпути, через сутки, мы вышли на лошадей, оставленных отрядом отца Поля, когда преследование верхом стало опасным. Нас встретили два человека, и следующие полдня мы готовились к продолжению путешествия. Отряд разделялся. Часть продолжала свой путь к деревне, чтобы доставить раненых, остальные спешно выдвигались в Архан. Думаю, от нас ещё не попытались избавиться лишь потому, что отец Поль хотел использовать любую возможность, чтобы отыскать пособников банды, которую уничтожили его люди. Дивиденды от подобного деяния гораздо выше, чем удовольствие от расправы с наглым карликом.
– Дайте мне поговорить с пленником. – Я подошёл к костру, за которым сидел отец Поль и трое его ближайших помощников, среди которых я увидел и задиру Грида. Меня одарили мрачными взглядами. – Надеюсь, вы не прикончили его, когда пытались выбить из него информацию?
Меня окинули презрительным взглядом.
– Зачем? – наконец проговорил отец Поль, видимо, поняв, что так просто я не отстану.
– Я хочу с ними поговорить. Возможно, ваши люди что-то упустили.
Отец Поль наградил меня презрительным взглядом.
– Он сказал все, что знает.
– Возможно, но я хочу в этом убедиться.
– Мы умеем развязывать языки, – ухмыльнулся Грид.
– Не сомневаюсь.
Видя, что отступать я не собираюсь, отец Поль сдался.
– Грид, отведи его.
– Но…
– Мне что, самому это сделать?! – рявкнул главный инквизитор.
Воина аж подбросило. Он вскочил и, как кошка, приземлился на четвереньки, а затем, чтобы не упасть, ему пришлось быстро-быстро перебирать ногами. Впрочем, никто так и не засмеялся.
Мы с Орриком проследовали за ним. Надо сказать, я в своих мыслях окончательно запутался, как его называть. «Бывший инквизитор» вроде как оказался действующим, но непонятно, что будет с его статусом после того поражения. С тех пор, как он «вернулся», его поведение снова изменилось. Теперь он почти не разговаривал, а на его лице поселилось вечно угрюмое выражение. Свирепый взгляд, вырывающийся из-под сдвинутых бровей, напрочь отшибал любопытство. Оррик неизменно маячил за моим правым плечом, стоило мне куда-то направиться. Поначалу это, конечно, нервировало, но я старался не дёргать инквизитора вопросами. Захочет – сам расскажет.
Увидев пленника, я пришёл к выводу, что атаман хоть и был сволочью, но сволочью гуманной, во всяком случае по отношению к нам с Валеной.
– Он вообще жив? – поинтересовался я у нашего провожатого.
– Да что ему будет? – буркнул Грид.
Действительно, теперь уж точно ему ничего не будет. Если этот кусок мяса ещё в состоянии разговаривать, значит, мне повезло. Жалости к пленному я не испытывал, помня слова атамана о моем будущем, но к подобному зрелищу пока не привык.
Грид пнул кучу тряпья, к которой мы подошли.
– Просыпайся, тварь, с тобой тут поговорить хотят.
Тряпки слабо заворочались, внутри раздался приглушенный стон. Где-то посередине распахнулся один глаз, а второго я так и не нашел.
– Как его зовут?
– Ливон, – сказал Грид. – Гнида!
Он ещё раз пнул пленника, вызвав сдавленный вскрик.
– Ливон, ты меня понимаешь? – сказал я.
В ответ послышалось бульканье. Мне едва удалось остановить ещё один удар инквизитора.
– Довольно уже! Он и так едва жив!
Грид недовольно что-то пробормотал, но отошёл.
– Ливон, если ты честно ответишь на мои вопросы, тебе подарят быструю смерть.
В ответ с трудом приоткрылся второй глаз и прозвучало недоверчивое гудение. За моей спиной раздался возмущённый крик, впрочем, очень быстро оборвавшийся звуком удара.
– Это обещаю тебе я, Иан. Ну, мы договорились?
Пленник молчал.
– Если сюда придёт главный инквизитор, я уже не смогу сдержать слово. Я думаю, ты знаешь, что тебя ждёт.
Пленник пошевелился, мне показалось, что он попытался кивнуть.
– Отвечай просто «да» или «нет». И помни, я пойму, если ты врёшь.
Я оглянулся и без удивления разглядел лежавшего без сознания Грида. Оррик невозмутимо смотрел на меня.
– Проследи, чтобы он не увидел лишнего.
Инквизитор кивнул и придавил на несколько секунд шею лежавшего воина.
– Ну вот, теперь нам никто не помешает, – сказал я. – Итак, Ливон, ответь, ты был сообщником атамана?
Как мне не хотелось дотрагиваться до избитого человека, но другого способа выяснить, говорит ли он правду, я не знал. На расстоянии моя способность не работала. Я коснулся пальцем его руки, там, где кожа была целая.
– Нет. – Правда.
– Ты состоял в его банде?
– Нет.
– Ты передавал ему сведения?
– Да.
– За деньги?
– Да.
– Ты получал их от человека атамана в городе?
– Да.
– Ты знал его?
– Нет. – Ложь.
Я покачал головой.
– Я же просил говорить мне правду! Ещё один раз, и наше соглашение расторгнуто.
Пленник заморгал глазами. Может, я неверно задал вопрос?
– Ты знал его лично?
– Нет. – Правда.
– Ты знаешь, кто это?
– Нет.
– Знаешь, где его найти?
– Да.
– Это торговец?
– Нет.
– Вор?
– Нет.
– Хозяин гостиницы?
– Нет.
Варианты у меня кончились. Кто ещё мог поставлять сведения атаману? Хотя…
Мы вернулись к костру, где нашего появления ждал главный инквизитор. Он старался не показывать чувства, но его грызли сомнения. И ещё он боялся. Интересно чего?
– Отец Поль, на пару слов.
– Где Грид?
– Он остался с пленником.
Главный инквизитор взглядом разогнал всех сидящих, и мы уселись на их места. Он долго вглядывался в наши лица и наконец не выдержал.
– Вы что-то узнали?
Ого! Уже «вы»! Или это он нас всех имеет в виду?
– У меня для вас есть две новости. Одна так себе, другая вроде бы ничего, но вам не придутся по душе обе.
Отец Поль насупился.
– Начну с неприятной: только я один могу вам помочь.
– Угадал, мне она не по вкусу, – сказал главный инквизитор. – Какая же тогда хорошая?
– Я знаю, где искать предателя. Он находится среди ваших людей.
