Вера Анмут
Как в японской дораме
Два джемпера, юбку, брюки я аккуратно сложила в пакет и перевязала его. Положила сверху коробку с сапогами. В этот раз большая посылка получается. Ещё и куртку уложить надо будет. Как же мне поступить? Придётся собрать две посылки. Там и для мамы кое-что приготовлено.
– Я повесил зеркало, можешь взглянуть, – раздался за спиной голос Соби.
– Да, сейчас подойду, – отозвалась я, однако сама даже с места не тронулась.
В данный момент мои мысли были заняты посылками. Тогда Соби сам приблизился ко мне и встал рядом, так же уставившись на большой куль, лежащий на диване.
– Можно спросить, кому подарки собираешь? – поинтересовался он.
– Моей сестрёнке и маме, – ответила я.
– Они далеко живут?
– В Спасске.
Кажется, название города парню ни о чём не сказало.
– Красивое платье, – вновь произнёс он. – Сколько лет сестрёнке?
– Пятнадцать. Скучаю по ней безумно, – вздохнула я. – Мы с ней всегда были неразлучными подружками, несмотря на разницу в возрасте.
– Да у вас разница-то маленькая, – будто мимоходом заметил Соби.
– Девять лет, довольно приличная.
– Масака! Не может быть! Я думал, тебе не больше двадцати.
Я медленно повернулась к парню и устало взглянула в его невинно хлопающие ресницами раскосые глаза.
– Ты опять пытаешься делать комплименты? – упрекнула я. – Не трать усилий, они на меня не действуют. Пойдём смотреть твою работу.
Работа Соби мне понравилась. Зеркало висело ровно, и мусора вокруг не замечалось. Но вслух я ничего не сказала. Лишь с королевской милостью позволила повесить ещё и прилагавшуюся к зеркалу ажурную полочку.
С полочкой мой работник почему-то возился дольше. Я упаковала вещи для посылки и после отправилась в кухню, дабы заняться ужином.
– Моя помощь ещё в чём-то нужна? – поинтересовался Соби, завершив наконец работу.
– Нет, – отозвалась я. – Отнеси ящик с инструментами в коридор, после уберу его на место.
Исполнив это, парень вернулся в кухню и сел на табурет у обеденного стола. Теперь он от меня вообще не будет отходить что ли?
– Можешь пока посмотреть телевизор, – предложила я.
– Не хочу, – ответил Соби. – Я не люблю быть один. Лучше с тобой поболтаю. Если ты не против, конечно.
Я тяжко вздохнула. Вот ведь свалился на мою голову. Придётся двадцать дней не только терпеть его присутствие, кормить его, но и развлекать беседами. Уж поскорее бы поймали тех бандитов. Я выложила на стол большой розовый помидор, пару огурцов, пучок зелёного лука, поставила миску и всучила парню нож.
– Раз решил сидеть тут, то нарежь салат. Справишься?
Парень приподнял бровь и, искоса взглянув на меня, снисходительно усмехнулся.
Я вернулась к приготовлению ужина.
– Ты довольно грамотно и свободно говоришь по-русски, – завязала я разговор. – Выучил его за год проживания здесь?
– В общем, да, – охотно ответил Соби. – Но русский язык преследует меня почти полжизни.
– Это как?
– В средней школе со мной училась одна девочка Нарико, – начал рассказывать парень, не спеша нарезая вверенный ему салат. – И она увлекалась русской культурой. Мне Нарико очень нравилась, только подойти к ней было трудно. Красивая, независимая… с шипами… прямо, как ты. И тогда, чтобы добиться её расположения, я вместе с ней пошёл на курсы русского языка, потом с ней в паре брал частные уроки. Я занимался танцами, мне не нужен был русский, и всё же я добросовестно учил его ради внимания Нарико.
– Расположения-то от неё добился?
– Да. Сначала стал её другом, потом завязались более близкие отношения. Я думал, после школы мы поженимся.
– И что помешало?
– Окончив школу, Нарико уехала в Россию и осталась здесь навсегда. Выучилась, вышла замуж. Мы больше не общаемся.
– Ты переживал?
– Сначала да. А потом я пошёл учиться в институт искусств и там, в балетном классе, познакомился с симпатичной девчонкой с шикарными волосами цвета спелого каштана. Такими же, как у тебя. Её звали Оксана, она была из русской семьи. Её родители по контракту несколько лет работали в Токио. Оксана очень обрадовалась, заметив в своём окружении человека, который знает её родной язык. Когда мы с ней оставались вдвоём, она просила говорить с ней только по-русски. Для меня это была хорошая практика. Хотя, тогда я всё ещё считал, что русский язык мне не нужен.
– Ты на ней тоже хотел жениться?
– Не знаю. – Соби устремил задумчивый взор на пейзаж за окном. – Оксана была нежной… очень нежной. Слишком нежной. Приторной. Никогда не капризничала, ничего не просила. С ней было спокойно, но иногда её нежность утомляла. Нет, я не воспринимал её как невесту, – быстро скинув воспоминания, парень вернулся к работе. – Мы с Оксаной расстались через год. У её родителей закончился контракт, и она вернулась с ними в Россию. Больше мы не виделись.
– Кто была твоей следующей учительницей?
– Потом у меня был большой перерыв в изучении языка. Я учился в школе танцев, после устроился в танцевальную труппу, но она быстро распалась. А однажды я прослышал о просмотре на одной киностудии. В дораму требовался профессиональный танцор…
– Извини, куда требовался? – не поняла я.
– В дораму. Это фильм… сериал.
– А, понятно.
– Меня почти взяли на роль. Но пришёл парень, который танцевал так потрясающе, что я искренно почувствовал себя дилетантом. Даже позавидовал его мастерству. После я ним познакомился, спросил, где он научился так танцевать. И когда он ответил «В Москве», я сразу понял, для чего судьба заставила меня выучить русский язык. Конечно же, я немедленно собрал вещи и приехал сюда учиться. Мне выделили комнату в общежитии, и уж тут… я познал все… как это… выкрутасы русской речи.
Я невольно рассмеялась, отчётливо представив, в каких компаниях и за какими столами у бедного иностранца проходило данное обучение.
– Не сомневаюсь, что общежитие стало для тебя лучшим педагогом, – заметила я.
– Это точно! – Соби тоже рассмеялся. – И главное, уроки проходили весело, не навязчиво.
– Вот только от акцента никак не избавлюсь, – добавил он, убавив смех.
– И не надо от него избавляться. Он придаёт твоей речи необычность, привлекательность…
– Правда? – взметнув брови, подивился парень. – А я всегда думал, мой акцент смешон.
– Нет. Немного забавен, но…
Стоп. С чего это я вдруг комплименты раздаю? Ещё подумает, что понравился мне. Не нужна мне эта лирика.
– В принципе, у меня ужин готов, – сообщила я, повернувшись к Соби.
– В принципе, у меня салат тоже почти готов, – вторил он мне, указав на полную миску.
Я достала из холодильника бутылку оливкового масла и подошла к столу. Соби сидел, сложив руки, словно ученик и с интересом наблюдал за мной. Даже не за мной, а за моим лицом. Будто рассматривал его. Я посолила салат, заправила его маслом, убрала со стола нож и обрезки овощей. Соби продолжал за мной наблюдать. И почему-то меня это не смущало, не нервировало. Даже странно, почему?
– У меня есть бутылочка вина. Может, по глоточку за наше странное знакомство? – предложила я.
На лице парня расцвела кокетливая улыбка, и бровь его игриво дрогнула.
– Согласен.
Ужин у нас длился очень долго. Не потому, что мы много ели, а потому, что много разговаривали. Говорил в основном Соби. Он оказался весьма интересным рассказчиком, знал множество захватывающих историй, забавных происшествий. И каждый его рассказ насыщался жестами рук и яркими эмоциями на лице. Столь яркими, что говори парень на своём родном языке, я бы прекрасно поняла, о чём речь, по одной его мимике.
Возможно, именно эта эмоциональность и приковывала мой взгляд к его лицу. К пухлым губам, которые то вытягивались в улыбку, то слегка выпячивались, выражая недовольство. К смуглым щекам, на которых при смехе проявлялись слабые ямочки. К тёмно-карим глазам непривычного разреза со слегка приподнятыми вверх внешними уголками. К глазам, в которых умещались все чувства и переживания, участвовавшие в повествовании. К чёрным пушистым волосам, которые периодически подвергались машинальному встряхиванию рукой, отчего приобретали немного неряшливый вид. Я думала, что внимательно слушаю рассказчика, однако на самом деле с не меньшим интересом откровенно рассматривала его.
После завершения очередной истории я мельком взглянула на настенные часы.
– Ничего себе! – удивилась я. – Уже почти восемь! Ещё ни разу так долго не ужинала. Предлагаю помыть посуду и переселиться в комнату. Там всё-таки есть мягкий диван.
– Я могу вымыть посуду, – вызвался Соби.
Он тут же вскочил и ринулся к мойке, где уже были сложены грязные тарелки.
– Я и сама вымою, – возразила я, подойдя к парню. – Сядь на место.
– Мне не трудно, – упрямо заверил Соби, включив кран. – И вообще, если уж я буду здесь жить какое-то время, то почему бы и не помочь тебе по хозяйству? Убери лучше со стола.
Он забрал за уши длинные пряди волос и принялся за работу. Мочку его уха украшал золотистый янтарный камушек.
– Ты носишь серьги?
Соби искоса взглянул на меня.
– Девушки находят это весьма романтичным. Тебе так не кажется?
Вместе с вопросом мне была послана и хитрая улыбочка. Однако я не собиралась рассыпать восхищения и лишь равнодушно передёрнула плечом.
– Да мне всё равно.
Восстановив на кухне чистоту, мы прошли в комнату. Я включила свет, уселась на диван и жестом предложила Соби занять место рядом со мной.
– А теперь, Соби, нам нужно обсудить кое-какие аспекты твоего проживания в моём доме.
Парень отвесил лёгкий поклон и приготовился внимательно слушать.
– Прежде всего, у меня есть работа. С понедельника по пятницу, с девяти утра до шести вечера я должна присутствовать в офисе и выполнять свои обязанности. Из дома утром обычно ухожу в восемь и возвращаюсь около семи вечера. Уже понятно, что ты не любишь быть один, но ради тебя я не собираюсь брать отгулы и тем более отпуск.
Соби понимающе покивал головой.
– Завтра понедельник, – продолжала я, – и на целый день я уйду на работу. А ты… смотри телевизор, слушай музыку, читай книги, журналы… да хоть спи. В общем, развлекай себя сам, как хочешь. Главное, чтоб всё было тихо, без пожаров и наводнений. И ещё одна проблема у меня возникает. Я, конечно, надеюсь, что ты завтра или послезавтра сможешь вернуться в общежитие или переехать в посольство, но если останешься… Одним словом, я встречаюсь с мужчиной. Он мне необходим, и я не хочу его терять.
– А разве я могу помешать вашим отношениям?
– Дело в том… что мы с Игорем встречаемся только два раза в неделю с семи до десяти часов вечера. Он приходит сюда, в эту квартиру. И присутствие постороннего мужчины здесь в это время мне совершенно не нужно.
Соби отвёл в сторону задумчивый взгляд.
– Странные у вас свидания, – проговорил он. – Этот Игорь женат?
Теперь я опустила глаза. Обсуждать свою личную жизнь с малознакомым молодым человеком было крайне неловко.
– Да, он женат. У нас нет возможности встречаться в другие дни.
– Но у вас крепкие чувства?
А вот это уже слишком. Я недовольно зыркнула на собеседника.
– Тебя это не касается, – поцедила я. – Тебе нужно знать совсем иные факты. Игорь очень ревнивый. Данная квартира принадлежит ему. Если он здесь застанет меня, свою девушку, в обществе молодого парня, то я лишусь крыши над головой и хорошей работы.
– Ты так от него зависишь?
Я не поняла, какое чувство пропитало голос парня, да только мне почему-то стало стыдно и противно от этого стыда.
– Лучше скажи, куда тебя прятать, когда Игорь придёт, – буркнула я, не решаясь поднять глаза.
– Это не проблема. Я могу просто по улице погулять, в кино сходить.
– Не боишься встретить своих похитителей?
– Боюсь. Но если рассуждать логически, они не знают, в каком направлении я скрылся, у них слишком мало людей, чтобы прочёсывать всю Москву, а, следовательно, встреча с ними в этом районе маловероятна.
– Ладно, значит, пойдёшь гулять, – согласилась я. – Когда брат позвонит тебе?
– Обещал в течение двух дней. Надеюсь, мне не придётся долго докучать тебе своим обществом.
– Я тоже на это очень надеюсь.
В разговоре повисла тяжёлая пауза. Казалось, мы говорили то, чего не хотели говорить, но были вынуждены. Не знаю, что ощущал Соби, я же чувствовала усталость, и физическую, и моральную. И надумала я тогда пораньше лечь спать. Вот только сначала надо устроить ложе моему гостю. Я встала, прошла в спальню и открыла шкаф. Соби молча за мной наблюдал.
– Спать будешь на диване, – сообщила я, вернувшись в комнату с одеялом и постельным бельём в руках. – Он раскладывается, так что тесно не будет. Сейчас выделю для тебя подушку.
– Ты всегда так рано спать ложишься?
Я наконец взглянула на парня.
– А ты разве сегодня не устал от своих приключений?
Соби согласно кивнул и поднялся с дивана. Я показала парню, как нужно раскладывать диван, разостлала постель, дала подушку помягче. Затем с чистой совестью отправилась в ванную, где с удовольствием смыла под горячим душем всё напряжение прошедшего дня.
Да, столь рано я ложилась спать крайне редко, но в этот день я уступила усталости. Соби было милостиво позволено смотреть телевизор, только негромко. Впрочем, этим дозволением парень не воспользовался. Когда я легла в кровать и выключила ночник на туалетном столике, Соби тоже погасил свет.
Я очень быстро погружалась в дремоту. В сонном разуме мелькал разноцветный калейдоскоп разнообразных мыслей и кадров прошедшего дня. Я уже почти утонула во сне… и сквозь его туман почувствовала, как по моей руке скользит что-то тёплое и ласковое… Встревоженный разум попятился обратно в реальность… Очень медленно, лениво пытаясь осознать, что же так приятно прикасалось ко мне. Но лишь, когда шею обожгли горячие губы, меня вдруг выбросило из сна, и я распахнула глаза.
Резко повернув голову, я разглядела в темноте склонённое надо мной лицо, прикрытое длинной чёлкой. Соби! Я моментально приняла сидячее положение и со всей силой вспыхнувшей злости столкнула мерзавца на пол.
– Ты совсем свихнулся?! – вскричала я. – Решил, если я впустила в дом, то впущу и в постель?!
– Ми-милена, Милена-тян… не надо… – проблеял парень, робко выглядывая из-под кровати. – Не кричи… я то-только хотел…
– И так ясно, чего ты хотел, кобель!
– Хотел отблагодарить… до-доставить удовольствие…
– Смотри-ка, какой самонадеянный! С чего ты взял, что твои ласки доставят мне удовольствие? В качестве благодарности можно быть просто нормальным человеком.
– Ми-милена…
– Пошёл прочь!
Я была зла, как никогда. Надо же какое оправдание он себе придумал – «отблагодарить»! Весь день невинной овечкой прикидывался. А вот теперь выставил наружу всю свою мерзкую волчью сущность.
– Гомэн4, Милена-тян… Я…
– Ещё одно слово, – прошипела я, уничтожая взглядом, – и выставлю тебя вон из дома!
Соби понял наконец, что сейчас со мной лучше не спорить. Не спеша он стал подниматься с пола. Я смотрела на него с презрением. И лишь теперь заметила, что парень был без майки, с голым торсом. А вдруг на нём и штанов нет? Испугавшись, я крепко зажмурилась, не желая видеть это ужасное зрелище. Но всё-таки женское любопытство взяло своё, и чуть погодя, я осторожно приоткрыла один глаз. Нет, брюки на парне присутствовали. Этот факт позволил мне слегка расслабиться и даже немного остыть.
Сгорбившись, Соби медленно покидал территорию моей спальни, что-то едва слышно бормоча себе под нос. На меня, наверное, ругался. В конце ворчания парень вдруг резко хлопнул себя полбу и шумно с трагедией выдохнул: «Бака!5»
Я легла и натянула одеяло до самого подбородка. Сон улетучился. Вот ведь мерзавец! Оригинально он задумал отблагодарить меня. Словно альфонс какой-то. Интересно, сколько ему лет? Двадцать пять, двадцать семь, не больше. Вероятно, у него и правда уже имелся опыт в подобных «благодарностях»? Он молод, уверен в себе, симпатичен, хорошее тело, приятное обхождение – есть что предложить.
Я повернулась на бок. А фигура у него действительно хороша. Игорь, конечно, тоже старается следить за собой. Но разве сравнить тело сорокавосьмилетнего мужчины с телом молодого парня? У Соби и мышцы крепче, и кожа нежнее. И волос на груди нет, как у Игоря.
Я улеглась на живот. Зато Игорь целуется хорошо, ласково. Правда, губы его не такие мягкие, и усы немного колются…
Я повернулась на другой бок. Всё это ерунда. Зато у Игоря глаза синие-синие, как глубокий океан. Конечно, они уже обрамлены морщинками, да и часто спрятаны за стёклами очков. Но они очень добрые.
И вновь я легла на спину. Главное, чтобы эти добрые глаза не увидели здесь Соби.
Интересно, парень уже уснул? Я прислушалась. В тишине квартиры слышалось едва уловимое шуршание. Что он там делает? С кровати не было видно стоящий за стеной диван. И потому любопытство заставило меня встать и на цыпочках подойти к арке. Осторожно я заглянула за угол. Такого увидеть я точно не ожидала. Соби на коленях стоял у дивана и, молитвенно сложив руки и склонив голову, очень тихо бормотал на своём языке. Вот уж действительно странный. Решил, что совершил тяжкий грех и теперь кается? Ладно уж, прощу его. А вдруг он и в самом деле сумел бы доставить мне большое удовольствие?
Чтобы не мешать парню, я всё так же очень осторожно вернулась в свою кровать.
2 ДЕНЬ
Звонкий голос будильника эгоистично вырвал меня из мира сна. Со стоном нежелания просыпаться я помяла подушку и повернулась на другой бок. Обычно я позволяю себе немного поваляться, минут пять-десять, дать разуму не спеша выйти из грёз. Да только в это утро реальность несколько настойчивее врывалась в моё сознание. И не только звоном будильника, но и запахом, распространяющимся по моей квартире. Запах приятный, аромат только что сваренного кофе. Только откуда он взялся? Неужели Соби опять старается мне угодить?
Придётся встать. Я покинула кровать, расчесала волосы, надела поверх пижамы розовый атласный халат с запахом и побрела выяснять, что творит на кухне мой беспокойный жилец. Уже в комнате к кофейному аромату добавился ещё один знакомый запах. Блины?! Боже, что он там придумал?
Соби действительно стоял у плиты и, негромко мурлыкая себе под нос, колдовал над сковородой. Заслышав мои шаркающие шаги, парень обернулся и радостно помахал мне ложкой. У него явно было хорошее настроение.
– Доброе утро, Милена-тян! Я решил приготовить нам завтрак.
– Я уже чувствую.
Соби вернулся к своему занятию.
– Я нашёл в холодильнике немного молока и приготовил тесто для блинов. Ты любишь блины?
– Угу…
– Молока было мало, так что их немного получилось.
Я подошла к парню поближе. То, что шипело на сковороде, конечно, вызывало интерес, но моё любопытство обратило внимание на нечто иное.
– И как называется твоя причёска? – задала я вопрос, разглядывая торчащий на макушке парня хвостик, распадавшийся во все стороны, словно струи фонтанчика.
Соби улыбнулся ещё шире.
– Мне просто чёлка мешается.
– Обычно, когда чёлка мешается, её отстригают.
– Ттэяндэ! Да ты что! – наигранно удивился парень, распахнув глаза. – А я-то мучаюсь, резинкой перевязываю, заколками подбираю…
Я усмехнулась. Шутник. Сладко потянувшись, я отправилась в ванную, смывать с себя остатки сонного состояния. А к моему возвращению обеденный стол был уже сервирован к завтраку на двоих.
– Ты всегда такой хозяйственный или для меня стараешься? – поинтересовалась я, сев за стол.
– Вообще-то, всегда, – ответил Соби, наполняя чашки ароматным кофе. – Я уже несколько лет живу один, сам себя кормлю, одеваю, обслуживаю. Мне нетрудно. Заодно и тебе приятное сделаю.
Парень поставил чашки на стол и занял своё место. Улыбка вдруг сошла с его губ, а глаза приобрели оттенок нерешительности, чайная ложечка нервно закрутилась в его пальцах.
– Милена-тян… вчера… Прости меня, пожалуйста. Я правда не хотел ничего дурного…
– Конечно-конечно. Обычно, забираясь в постель к спящей девушке, мужчина имеет самые благие намерения, – съязвила я.
Соби виновато опустил голову.
– Понимаешь…
Но я не собиралась развивать эту тему. Что случилось, то случилось.
– Не надо ничего объяснять, Соби, – остановила я парня. – Ты уже прощён. Просто не делай так больше, хорошо?
– Хорошо. Без твоего согласия не буду.
Я улыбнулась, да на такого вообще невозможно обижаться.
Время меня уже поджимало, и я приступила к завтраку. Прежде всего, конечно, я попробовала творение Соби. Блины не могли похвастать особой красотой, зато оказались довольно вкусными. Что я и не замедлила высказать их изготовителю.
– А я думала, ты не умеешь готовить, – говорила я.
– Немного умею, – отвечал Соби. – Если хочешь, могу сегодня ужин приготовить. Мне всё равно заняться нечем.
– Хорошая идея. Это будет что-то национальное?
Соби дёрнул бровью.
– Как пожелаешь. Мне ещё нравится итальянская кухня.
– Ну, тогда решай сам. Только предупреждаю, сырую рыбу я не ем. И морскую капусту не люблю.
– Да у тебя её и нет, – коротко рассмеялся Соби. – Ёку, обещаю, не мудрить с едой.
На том и порешили. После завтрака, оставив на Соби уборку кухни, я вернулась в спальню, застелила кровать и переоделась в брючный костюм. Затем, сев за туалетный столик, с помощью лёгкого макияжа довела до совершенства своё лицо, а с помощью расчёски – свою причёску. После я быстро наполнила ридикюль всякой необходимой мелочью, повесила на плечо сумку с ноутбуком и поспешила к выходу. Соби в это время сидел на диване, то ли скучая, то ли ожидая чего-то. Я прошла к журнальному столику.
– Вот номер моего рабочего телефона, – сказала я, вырывая из блокнота листок и записывая на нём цифры. – Это на всякий случай. Просто так мне болтать некогда. Трубку возьму я.
Парень рассматривал меня открыто и без всякого стеснения.
– Что-то не так? – поинтересовалась я, положив записку рядом с телефонным аппаратом.
– Ты красивая, – просто ответил он.
– Я, кажется, говорила, что комплименты на меня не действуют, – холодно напомнила я и, развернувшись, направилась в прихожую.
– А где ты работаешь? – Соби вышел из комнаты следом за мной.
– В бухгалтерии банка. Слушай, Соби, – добавила я, надевая туфли, – раз уж тебе действительно нечем заняться, может, посмотришь дверь у шкафа? Она держится на честном слове, и боюсь, однажды всё-таки упадёт на меня.
– Хорошо, сделаю. Если нужно что-то ещё, только скажи.
– Да вроде больше ничего не нужно.
Собравшись и прихватив огромный куль для посылки, я отперла дверь. Но перед уходом обернулась. Я уже долго жила одна и совсем отвыкла от того, что кто-то меня провожает. Даже странно немного.
– Ну, до вечера, – сказала я. – Веди себя хорошо, дверь никому не открывай.
Соби широко улыбнулся.
– Милена-тян, счастливого дня, – поклонился он мне на прощание.
Такой он всё-таки забавный.
Ровно в девять часов я заняла своё рабочее место, включила компьютер и загрузила отчёт. В просторном офисе нас работало пятеро: вечно грустная Анна, суетливая пышечка Мария, экстравагантная красавица Павла, жгучая брюнетка Карина и собственно я. Мы с Кариной среди всех были самыми молодыми и самыми незамужними. Возможно, поэтому между нами возникли более дружеские отношения, чем с другими.
– Ну, рассказывайте, как провели выходные, – призвала Карина к началу рабочего дня. – Что у тебя нового, Милена?
– Я купила большое зеркало в ванную комнату, – охотно похвастала я.
– О! Наконец-то! – похвалила Карина. – Теперь ты умываешься без табуреточки?
– Теперь я вижу себя по пояс. Оно очень красивое с рисунком по краям и с полочкой…
– Дорогое? – спросила Павла, которая чаще судила о вещах по цене.
– Не очень. Но и не дешёвое.
– А ты, Павла, помирилась наконец со своим Вольдемаром? – перевела Карина своё внимание на другой субъект.
– Ещё в пятницу, – лениво улыбнулась Павла. – Но сегодня снова поссорились.
– Что на этот раз?
– Этот неуклюжий мерзавец пролил кофе на совершенно новую атласную простынь.
– Он же, наверное, не специально.
– Какая разница? Вещь-то теперь испорчена. Не буду с ним разговаривать, пока не купит точно такую же простынь.
– Карина, а тебе родители звонили? – поинтересовалась Мария. – Что там с твоим женихом?
– Звонили, – недовольно буркнула Карина. – Ахмед согласен взять меня в жёны.
Семья Карины жила в небольшом посёлке под Казанью. Девушка против воли родителей уехала в Москву учиться, а потом осталась здесь жить. Скрипя сердцем, родители её простили, но беспокоясь, что дочь в чужих краях прервёт связь с предками и отойдёт от истинной веры, они постоянно сватали её, подбирая в мужья татарина-мусульманина. А Карина постоянно всем отказывала.
– Хоть бы его фотографию тебе прислали, – продолжала Мария.
– Прислали. Он мне не понравился.
– А сколько ему лет? – спросила я.
– Тридцать два, кажется.
– Староват для тебя.
– Да, тридцать два, это уже старость, – тоскливо вздохнула Анна, которой недавно стукнуло тридцать четыре.
– Я не говорю, что он старый, – поспешила оправдаться я. – Просто Карине нужен мужчина помоложе. Тем более в мужья.
– Твой Игорь рядом с ним дряхлый старик. – Павла не упустила возможность уколоть меня.
– Но я же не собираюсь за него замуж, – парировала я.
Отчёт не сходился, и в поисках ошибки я уже в который раз скрупулёзно просматривала цифры в счетах. В офисе установилась относительная тишина. Мои коллеги так же занимались расчётами. И лишь радио распространяло в воздухе негромкую музыку. В обеденный перерыв я сходила на почту, отправила домой посылку, а после вновь углубилась в начинавший нервировать отчёт.
Зазвонил телефон. Не отвлекаясь от цифр, я на ощупь взяла трубку.
– Бухгалтерия.
– Привет, Милена, – отозвался негромкий голос со знакомым акцентом.
Внимание, естественно, тут же отстранилось от отчёта.
– Не хотел тебя отвлекать, – говорил Соби, – но я никак не найду утюг.
– А зачем тебе утюг? – Я тоже убавила громкость голоса.
– Мои джинсы высохли, я хотел их выгладить.
– А-а. Утюг на антресоли. Гладильная доска у стены за шкафом.
Я покосилась в сторону и заметила, что Карина с интересом наблюдает за мной.
– Хаккири6. Кстати, дверь я отремонтировал. И ещё. Дома совсем нет хлеба. Я бы сходил в магазин, но у меня нет ключей, чтоб запереть квартиру…
– Не надо. Я сама куплю вечером.
– Ясно. Только не задерживайся, я тебя жду.
Я положила трубку и невольно улыбнулась. Надо же, меня дома ждали. Довольно приятное ощущение. Может, и к лучшему, что я впустила в свой дом Соби, хотя бы вспомню, как это не быть одинокой. Я вдруг осознала, что мой разговор с парнем был очень похож на разговор Марии с её мужем – магазин, ремонт двери… Эта мысль дала повод для ещё одной улыбки.
– Кто это у тебя в утюги играет? – донёсся до меня вопрос Карины.
Даже не было сомнения, что она заподозрила что-то необычное в моей жизни. Частных звонков по телефону у меня случалось крайне мало, и в основном они были на тему встреч и отдыха, а с Игорем я в принципе не могла говорить на тему утюга. Как тут не заподозрить? Придётся придумывать отговорку.
– Это ко мне подруга… одноклассница приехала… – солгала я, стараясь придать голосу больше убедительности. – У неё сейчас отпуск…
– Вот как? А что ж ты не рассказываешь?
– Да она на несколько дней всего… приехала…
– Будешь показывать ей Москву?
– Наверное. Погода тёплая, погуляем по вечерам.
– Хорошенькая?
– Ничего так…
– Как зовут?
– Со… – Вот ведь пристала! – Света. Света Соболева.
– Возьмите меня с собой на прогулку.
Я посмотрела на Карину. Взгляд у неё хитрый и слегка насмешливый. Неужели она мне не поверила? Мы с Кариной иногда гуляли по вечерам, заходили в кафе, так что в её просьбе не было ничего необычного. Однако сейчас нужно как-то негрубо и убедительно ей отказать.
– Она очень стеснительная, – отведя взгляд, проговорила я. – Да и со странностями…
– С какими странностями?
Я вздохнула. Карина собирается до конца рабочего дня меня пытать?
– Она… Она… увлекается японским…
– Боже мой! – возмущённо воскликнула Павла. – Сейчас все помешались на этой Азии! Фэн-шуй, суши, кимоно, аниме, иероглифы на каждом шагу! Помните, я вам рассказывала об Эльвире, моей троюродной сестрёнке?
– Это которая купила себе особняк? – уточнила Мария.
– Ну да. Вот уж кто со странностями. Эта взбалмошная богачка наняла себе китайского слугу! Представляете? Молодой, но страшный! Он ей всю мебель переставил по законам фэн-шуя, наставил какие-то фонтанчики, разбросал дырявые монетки, готовит китайскую еду, нарядил Эльку в китайскую одежду, учит китайским обычаям… В общем, кошмар какой-то.
– Нам богатых не понять, – вздохнула Анна.
Какая же Павла молодец, что отвлекла от меня внимание, и Карина прекратила свой допрос. В коллективе началось бурное обсуждение правил фэн-шуя, потом китайской экономики, потом китайских вещей… Лично я снова уткнулась в свой отчёт и в дебатах не участвовала.
Найдя наконец ошибку в расчётах, я облегчённо выдохнула и потянулась, разминая затёкшую спину. До конца рабочего дня оставался всего час, браться за следующий отчёт уже не имело смысла. Может, Карине помочь?
Запел мой сотовый телефон. Я взяла его, взглянула на табло. Игорь. Ему-то чего надо? Добавив в голос немного мёда, я ответила на звонок.
– Здравствуй, дорогой! Как я рада слышать тебя.
– Здравствуй, милая, – отозвался мягкий баритон. – У меня плохие новости.
– Ах! Что случилось?
– Мне нужно срочно уехать в Питер на пару дней. Мы завтра не сможем встретиться.
У меня прямо от сердца отлегло. Да разве ж это плохо? Это замечательная, отличная новость! Значит, завтра мне не придётся прятать или выпроваживать Соби. А до пятницы, возможно, он съедет. Но вслух, конечно же, я радости своей не показала.
– Ох, как жалко, дорогой. А я так жду встречи.
– Что поделать, работа.
– Да, конечно. Я понимаю. Ну, что ж, придётся подождать ещё.
– Не расстраивайся. Я привезу тебе подарок. Мне пора ехать. Не скучай!
– Счастливого пути! Целую!
Разговор окончен, телефон отложен в сторону.
– Всё удивляюсь, как наивный Игорёк до сих пор верит в твою любовь? – подала голос Павла.
– Просто я верна ему, – ответила я, – и он в этом не сомневается. А раз верна, значит, люблю.
– Неужели ни разу не изменила?
– Представь себе, нет. И не собираюсь.
– Молодец. Такой тугой кошелёк надо крепко держать в руках.
– А о Со-Светлане ты его предупредила?
Я зыркнула на Карину. Она мне не поверила. Её раскосые татарские чёрные глаза смотрели на меня с усмешкой. До чего же проницательная баба!
– Света действительно скоро уедет, – спокойно отозвалась я и, представив это, неожиданно для самой себя издала тяжкий вздох.
В свою квартиру я заходила со странным чувством ожидания чего-то эдакого. И первое, что произошло – это встреча с Соби, вбежавшим в прихожую, едва я отперла дверь.
– Милена-тян! Окаэри насай7! Я по тебе соскучился! – радостно провозгласил он.
Я не смогла сдержать улыбки: ну надо же, какой милый. И тут же осекла себя. Милый? Ещё утром он был просто забавный. И за день в нём ничего не изменилось, – джинсы, футболка, падавшая на лицо чёлка. Даже радостная улыбка та же. Соби принял у меня сумку с ноутбуком, пакет с хлебом и вышел из прихожей. Наверное, я просто слишком долго была одна и отвыкла от внимания.
