Вера Анмут
Как в японской дораме
1ДЕНЬ
Катя перед собой тяжёлую тележку, я вышла из торгового центра и направилась к крытой автостоянке, где оставила свой тёмно-красный «Рено». Сегодня у меня покупок много. Я запаслась продуктами, купила наряды для моей сестрёнки, а ещё приобрела зеркало для ванной. Большое овальное с рисунком по краю и с ажурной полочкой.
Выйдя на стоянку, я сразу почувствовала вокруг некий сумбур и беспокойство. Люди не прекратили своих действий, однако стали напряжены, оглядывались, переговаривались, хмурились и качали головами. Видимо, что-то случилось. Я поинтересовалась у первого попавшегося мужчины, что происходит? На что тот ответил:
– Кто-то сбежал. Вор, наверное. Теперь при выезде будут осматривать машины. Вон уже охрана стоит у шлагбаума.
Я так же, как и все остальные, недовольно покачала головой. Как эти неудачливые воры нормальным людям жизнь отравляют! Уж, коль не умеешь воровать, не берись.
Открыв багажник, я сложила туда половину пакетов, остальные свалила на заднее сидение. Сверху на них аккуратно уложила прекрасное зеркало. После, откатив в сторону тележку, я и сама заняла место за рулём. Мечтая, как прекрасно будет смотреться новое зеркало в ванной, я закрыла дверцу, пристегнула ремень безопасности, потянула руку, чтоб вставить ключ зажигания… И вскрикнула от испуга и неожиданности.
На полу перед соседним сидением, скрючившись под панелью, сидело нечто в чёрном с всклокоченными волосами. Это был человек. Мужчина в чёрных джинсах и чёрной водолазке. С трудом умещаясь под панелью, он крепко обхватил руками согнутые колени и воткнул в них лицо. Услыхав мой крик, мужчина чуть повернул лицо, и сквозь упавшую на лоб длинную густую чёлку на меня посмотрели испуганные глаза.
– Ты кто такой? – придя в себя, воскликнула я. – А ну, вон из моей машины!
– Не кричите, девушка, прошу вас, – тихо с заметным акцентом взмолился сидевший. – Спасите меня, пожалуйста. Они ищут меня.
– А-а! Так ты и есть тот воришка, из-за которого тут такой переполох?
Заметив, что мужчина не буйный, не угрожает, я почувствовала себя увереннее.
– Я не вор. А они – не полиция. Они убьют меня, если поймают. Умоляю, вывезите меня отсюда.
– Ты с ума сошёл! Там проверяют все машины при выезде. Если тебя здесь найдут, то меня повяжут вместе с тобой. Вылезай! Мне не нужны проблемы! Тем более, если это убийцы.
Но глаза смотрели на меня с такой мольбой и отчаянием, что моё мягкое женское сердце дрогнуло. И всё ж нельзя всех подряд жалеть. А если это разборка между группировками, и я попаду в самое пекло их войны? К тому же и беглец явно не русский. Нет уж, своя жизнь дороже.
– Вылезай! – тряхнула я головой. – Ищи других дураков!
– Девушка, добрая, милая, не гони меня, – застонал мужчина. – Я всё для тебя сделаю. Я стану твоим слугой, твоим рабом, я буду любить тебя каждую ночь, я стану столиком для твоего обеда, только спаси меня… Умоляю…
Я оторопела. Подобными мольбами меня ещё никто ни о чём не просил. Столик для обеда. Смешно. А уж на ночь мне такое чудо вообще не нужно.
– Никакая я не добрая и не милая, – проворчала я, отвернувшись. И всё же моё сердце потеплело ещё на градус, а в душу уже проникла жалость. – И почему я должна тебе верить?
Я посмотрела в сторону шлагбаума, где уже выстроилась очередь из автомобилей. Охранник останавливал каждую машину, открывал багажник и дверь в салон. Так что и я обязательно подвергнусь досмотру. Ох, и почему он залез именно в мой автомобиль? Да потому что я, дура эдакая, вечно забываю двери запирать. Что же теперь делать? Я оглянулась, осмотрела салон. Взрослому мужчине спрятаться негде. Если только…
– Ладно, – сдалась я. – Попробую вывезти. Довезу тебя до ближайшего двора, а дальше – твои проблемы.
– Да-да, спасибо большое! – выпалил обрадованный мужчина.
Отстегнув ремень, я вышла из автомобиля. Теоретически я уже придумала, как спрятать беглеца, теперь это надо было умудриться исполнить практически. Распахнув дверцы с правой стороны, я осторожно вынула зеркало.
– Понимаю, что это трудно, – обратилась я к скрючившемуся мужчине, – но попробуй сжаться ещё сильнее. Может, получится сунуть ноги под сидение?
Мужчина постарался. Не знаю, каким образом, но у него получилось ещё уменьшиться. Я положила на переднее кресло зеркало, и оно почти полностью закрыло и сидение, и человека под ним. Чтобы закрыть больше пространства, я даже расправила обёрточную бумагу, а сбоку от кресла поставила пакет с деталями от полочки. Затем критично осмотрела результат маскировки. Если зеркало не поднимать, то беглеца не заметят. Закрыв двери, я снова села за руль и завела мотор.
– Тебе удобно? – спросила я несчастного.
– Я потерплю, – ответил мне голос из-под сидения.
– Ну, тогда молись, чтоб мы проехали без проблем.
Отстояв очередь, я подъехала к шлагбауму. Охранник достаточно вежливо остановил меня, объяснил, что на территории торгового центра скрывается преступник, и ради его поимки проводится вынужденная проверка всех выезжающих автомобилей.
– Извините, но я должен осмотреть багажник и салон, – закончил он речь.
– Открывайте, смотрите, – с деланным равнодушием позволила я, а у самой сердце едва не выпрыгивало от волнения.
Охранник направился к багажнику. У шлагбаума стояли ещё двое мужчин в джинсовых куртках. Узкие азиатские глаза смотрели на меня пристально и с подозрением. «Ну точно, какая-то мафия. Если мужика найдут, мне конец».
Охранник закрыл багажник, открыл заднюю дверцу в салон, осмотрелся, закрыл. Затем открыл переднюю дверцу, осмотрелся, потянулся к зеркалу.
– Аккуратнее, пожалуйста, – рявкнула я. – Я еле уложила зеркало.
Охранник отдернул руку.
– Красивое, – сказал он, стараясь заглянуть под него.
– Цена у него тоже красивая. Потому и переживаю.
– Извините. Можете проезжать.
Охранник захлопнул дверцу и подал знак, чтобы открыли шлагбаум. Старательно сохраняя на лице маску безразличия, я покинула территорию автостоянки торгового центра.
Лишь выехав на шоссе, я облегчённо выдохнула. Подобного ужасного волнения мне ещё никогда в жизни не приходилось испытывать. Даже удивительно, как я смогла сохранять спокойствие? Наверное, жить очень хотелось.
– Можешь расслабиться, – сказала я спрятанному беглецу, – ты в безопасности. Сейчас заверну в какой-нибудь двор и выпущу тебя.
Из-под зеркала раздалось в ответ тихое всхлипывание. Должно быть, беглец и сам сильно перенервничал. Заехав в ближайший двор, я остановила автомобиль в тени деревьев. Потом вышла, переложила зеркало на заднее сидение и помогла мужчине выползти на волю. У бедняги всё тело затекло от неудобной позы. Выйдя на волю, он со стоном попробовал распрямиться. Получилось. Беглец оказался довольно высоким стройным молодым парнем. Чёрные прямые сальные волосы до плеч, густая длинная чёлка почти полностью закрывала лицо, оставив напоказ лишь пухлые губы и округлый давно не бритый подбородок. Одежда сильно потрёпана: водолазка сбоку и на плече имела дыры, джинсы покрыты пылью, грязные кроссовки, очевидно, когда-то имели светло-серый оттенок. Молодой человек сделал попытку потянуться, но покачнувшись, упал обратно на сидение.
– Ксо, – выплюнул он что-то ругательное. – Ноги задеревенели совсем.
Он склонился и стал растирать затёкшие ноги.
– Эй, я не собираюсь стоять здесь вечно, – поторопила я его.
Беглец поднял голову и убрал с лица чёлку, будто шторку отодвинул. Этого мне только не хватало! На меня смотрели раскосые азиатские тёмно-карие глаза и хлопали густыми ресницами. «Наверняка нелегальный гастарбайтер, – решила я. – Поди, натворил чего-нибудь да сбежал от хозяина. А я-то, дурочка, пожалела».
– Я чуть-чуть посижу, можно? – попросил парень.
В принципе он был довольно симпатичным, у себя на родине, возможно, даже считался красавцем. Глаза не слишком узкие, скулы не слишком высокие, лицо не слишком широкое. И фигура хорошая. Если его помыть, побрить да приодеть, очень даже хорошеньким получится.
– Ладно, но только недолго, – почему-то я опять уступила ему.
Парень слабо улыбнулся и вновь опустил голову, возобновив растирание ног. Я же прислонилась к автомобилю, ожидая, когда мой странный пассажир приведёт себя в дееспособное состояние.
– Ты сам-то откуда? – поинтересовалась я от нечего делать. – Ты таджик? Или узбек?
Парень на мгновение замер. Затем, придержав чёлку, повернул ко мне нахмуренное лицо.
– Я не таджик и не узбек, – обиженно буркнул он.
– Значит, татарин, – сделала я вывод.
Тяжело вздохнув, парень удручённо покачал головой и вернулся к прерванному занятию. «Вообще-то, у татар более смуглая кожа, – подумала я. – А у этого… будто морской песок…»
– А, поняла! Ты китаец.
Но парень снова вздохнул и, выпрямившись, недовольно ответил:
– Я не китаец. Я из Японии.
– Футы-нуты, – передёрнула я плечом. – Извините, что обидела вашу великую особу.
– Ничего, я уже привык. Меня в этой стране многие принимают за китайца.
– И от кого же ты спасался?
– Меня похитили, чтоб шантажировать моего отца. А я сбежал.
Ничего себе! Похищение?
– У тебя богатый папочка?
– Нет. Тут дела криминальные.
– Зачем же тебя в Россию вывезли?
– Меня не вывозили. Я живу здесь, в Москве. Поэтому здесь меня и поймали.
– Ничего себе, ситуация. Я такое только в кино видела. И что ты теперь намерен делать?
– Пока не знаю. У меня забрали документы, и денег совсем нет. – Парень склонил голову и, оттирая с руки грязное пятнышко, казалось, ушёл в разговор сам с собой. – В общагу возвращаться нельзя, там наверняка меня уже поджидают. Телефона нет, с друзьями не связаться. Идти в посольство? Это, конечно, вариант. Если только там меня тоже не караулят. Мне бы брату позвонить, он сможет помочь…
– Я б дала тебе сотовый, но он ещё в магазине разрядился.
Парень повернулся ко мне и грустно улыбнулся.
– Ладно, я что-нибудь придумаю. Ты мне и так очень помогла. Теперь даже не знаю, как смогу отблагодарить тебя.
Парень встал, потянулся, размял мышцы.
– Удивительно, как ты такой высокий поместился под сидением? – высказала я, наблюдая за физической разминкой.
– Наверное, страх перед смертью сделал из меня гнома, – усмехнулся парень.
Неужели его и вправду могли убить? И почему я ему верю? Почему жалею? Ведь вполне возможно, что история его выдумана. Да может, он и не японец вовсе. Лжец и жулик. Всё, пора уезжать. Я помогла ему бежать, а дальше пусть сам выпутывается.
– Ну, удачи тебе, японец, – бросила я и, захлопнув дверцу, направилась на место водителя. – Признаться, у меня совсем нет времени на пустые разговоры.
Парень растерянно наблюдал за мной. Неужели, он наивно рассчитывал на продолжение моей помощи? Я села за руль, захлопнула дверцу, завела мотор и выехала из тени. В зеркало заднего вида мне было видно, как удаляется сутулая фигура парня. Я ему даже не дала возможности сказать мне «спасибо». Впрочем, парень, видать, и сам уже осознал, что мы больше никогда не увидимся, так как улыбнулся мне вслед и помахал рукой. Вот и отблагодарил.
Я завернула за угол, остановилась на пороге шоссе, пропуская поток машин. Странный беглец не выходил у меня из головы. Вот куда он такой пойдёт? Без паспорта, без денег, грязный, оборванный, да ещё азиат. Его наверняка остановит полиция и скорее всего не поверит в сказку о похищении. Не поверит, значит, запрёт в «обезьянник», может, и изобьёт. О, Боже! И с чего вдруг я стала такой жалостливой?
Включив задний ход, я вернулась на территорию двора. Парень сидел на скамейке и, низко склонив голову, массировал пальцами виски. Должно быть, его мучила головная боль. Вот разве мне должно быть до этого дело? Я развернула автомобиль и подъехала к парню. Он выпрямился, удивлённо приподнял брови. Вернее, одну бровь, так как второй глаз был полностью закрыт чёлкой. Перегнувшись через пассажирское кресло, я открыла дверцу.
– Тебе больше не к кому обратиться, кроме брата? – спросила я.
Беглец отрицательно потряс головой.
– Ладно, садись.
Парень не заставил себя ждать и с готовностью занял переднее место в моём автомобиле.
– В таком виде без документов и с азиатской внешностью тебе лучше не ходить по городу. Сейчас поедем ко мне, и ты позвонишь брату. Он точно поможет?
– Да, точно. Он ещё не знает, что я на свободе. А когда узнает, то обязательно заберёт меня.
– Вот и отлично. Закрой дверцу.
– Спасибо. Ты очень добрая.
– Я не добрая, – огрызнулась я. – Это ты жалкий.
Всю дорогу мы ехали молча. Парень сидел, опустив голову, и длинные волосы скрывали его лицо. Я даже не пыталась угадать его мысли. Мне они были не интересны. Вскоре я завернула во двор и остановилась у многоэтажного дома, в котором жила. Оглядевшись, я к радости своей не заметила кого-либо из знакомых или соседей. Не очень-то хотелось, чтобы меня вдруг увидели в обществе азиата. Потом лишних расспросов не оберёшься. Мы вышли из машины, я нагло нагрузила парня тяжёлыми пакетами с моими покупками, сама же взяла драгоценное зеркало. Молча мы вошли в подъезд, молча поднялись на лифте на седьмой этаж, молча зашли в мою квартиру.
– Разувайся. Положи пакеты на пол, – указала я и кивнула в сторону журнального столика у дивана. – Вон телефон, звони.
Я отнесла зеркало в спальню, аккуратно положила его на кровать, после вернулась в залу.
– Нет! – взвизгнула я, заметив, как гость садится на мой прекрасный голубой диван.
Испугавшись моего крика, парень резко отскочил.
– У тебя штаны грязные, а диван светлый, – грозно пояснила я. – Вон, стул возьми.
Но парень видимо решил, что и стул тоже лучше не пачкать, так как просто опустился перед столиком на колени. Пусть сидит, как хочет, только чтоб мне потом лишних забот не создал.
Сняв ветровку, перехватив заколкой свои длинные волосы, я взяла пакеты с продуктами и прошла в кухню. Оттуда мне было хорошо слышно, как парень разговаривал с кем-то на своём языке. Я не прислушивалась. Смысл слов всё равно останется неясным, а как они звучат, неинтересно. К тому времени, как я распаковала пакеты с провизией, в комнате наступила тишина. Должно быть, разговор окончен. Я прошла в комнату. Сгорбленный и задумчивый парень сидел на полу возле журнального столика, поджав под себя ноги. Подошвы его носков были не намного чище кроссовок. И я только сейчас заметила, что на спине его водолазка имела дыру, да такую большую, что в неё свободно можно было просунуть обе руки. Ну, настоящий бродяга.
– Поговорил? – спросила я.
Парень вздрогнул и быстро поднялся.
– Акито… Брата ещё нет дома, – отрапортовал он. – Но должен прийти скоро, примерно через час.
– А с кем же ты разговаривал?
– Это Кичи, невеста брата.
– Она тоже японка?
– Ну да.
Вот уж не думала, что в Москве развелось столько японцев.
– Значит, ты будешь этот час ждать?
– Я могу… – Парень замялся. – Я могу подождать за дверью…
– Вот ещё! – фыркнула я. – Чтоб тебя кто-нибудь увидел такого «красивого»? Жди здесь.
Оставив парня в комнате, я вернулась в кухню. День выдался утомительным, и голод напоминал о себе более настойчиво, чем обычно. Я зажгла газовую плиту, поставила на огонь чайник, затем достала из холодильника кастрюльку с тушёной картошкой и разогрела себе обед. После с наполненной едой тарелкой села за стол.
Спустя какое-то время из-за дверного косяка появилось нерешительная физиономия моего странного гостя. Неужели он мне даже поесть спокойно не даст?
– Чего хочешь? – поинтересовалась я.
– Можно мне воды? – неуверенно попросил парень. – Немножко.
Я заметила, что он старается не коситься на обеденный стол, только получалось это у него довольно плохо. «Он ещё и голодный», – с тяжёлым вздохом посетила меня догадка.
– Обедать будешь? – Парень промолчал, видимо, стесняясь ответить утвердительно. – Ванная комната прямо за тобой. Иди, вымой лицо и руки.
Всё так же молча, парень отправился выполнять моё указание. Пока он наводил хоть какую-то чистоту, я выставила на стол ещё одну тарелку с порцией картошки, подала вилку и ломоть мягкого хлеба. Вскоре парень вернулся, занял место напротив меня. Настроение его заметно улучшилось, он даже улыбнулся.
– Спасибо, – с лёгким поклоном сказал он.
– Ешь, не стесняйся.
Парень взял хлеб, вилку и приступил к трапезе. Ел он неторопливо и аккуратно, маленькими кусочками. Наверное, ради меня выдерживал этикет. Я окинула парня более внимательным взглядом: воротник водолазки стал немного мокрым, значит, шею он тоже вымыл; рукава были задраны выше локтя, открыв для обзора серые синяки на запястьях; джинсы так же имели лёгкие влажные пятна, видимо, парень пытался и их почистить; ноги освобождены от грязных носков и тоже прошли процедуру мытья.
– Очень вкусно, – похвалил парень. – Сама готовишь?
– Как видишь, кроме меня в доме больше никого нет, – отозвалась я. – Ты давно не ел?
– Сегодня от завтрака я сбежал, а вчера ужин дали в около пяти вечера.
Я покосилась на настенные часы. Три часа дня. Если говорит правду, то не ел почти сутки.
– Тебя как зовут-то? – вновь спросила я.
– Ишиока Соби. Можно просто Соби. А твоё имя?
– Милена.
– Милена, – с улыбкой повторил парень. – Красиво. Это от слова «милая»?
– Думаю, да. И давно ты в Москве живёшь?
– Чуть больше года. Я учусь здесь.
– Вот как? И где?
– В балетной академии.
– О! Так ты танцор балета?
– Не совсем. Я занимаюсь на факультете современного танца.
– А у вас разве такой академии нет?
– Есть. Но русская считается лучшей.
– А твой брат здесь тоже учится?
– Нет. Акито живёт и работает в Токио.
– В Токио?! – Я так удивилась, что даже вилку отложила. – И сейчас ты звонил в Токио?
– Ну да. – Соби наивно похлопал ресничками.
– Ты же сказал, что брат заберёт тебя! Как, если он так далеко?
– Прилетит на самолёте. Если сегодня не успеет, то завтра обязательно.
– Завтра? Значит, тебе надо будет где-то ночевать?
Я уже ругала себя, что вернулась за этим бродягой, что привезла его к себе. Нельзя быть такой жалостливой дурочкой!
– Думаю, одну ночь я найду, где переночевать. Может… вокзал… или…
– И представляю, какой счёт мне придёт за телефонные разговоры!
– Я намерен просить брата, чтоб он отблагодарил тебя за твою помощь…
Но меня эти пустые обещания мало успокаивали.
– Ты не представляешь, что такое ночевать на вокзале, да ещё при твоём внешнем виде! – высказывала я. – Завтра твой братик будет искать тебя либо в полицейских обезьянниках, либо в моргах. Нет уж, если понадобится, ночевать будешь здесь. Уж потерплю тебя одну ночь.
Раздался телефонный звонок. Нервная и даже немного злая я рванула с места и прошла в комнату.
– Алло! – рявкнула я в телефонную трубку.
– Гуд ивнинг, – вдруг отозвался приятный мужской голос. – Экскьюз ми, мисс. Май нейм из Ишиока Акито. Ишиока Соби из май бразе. Хи коллд ту ми фром зиз намбе энд…
– Ес, ес, оф коз… – нервно прервала я мужчину, догадавшись, чего он хочет, и крикнула в сторону кухни. – Соби, это тебя! Ты оставил им мой номер?
Парень буквально вбежал в комнату и бросился к телефону.
– Нет, у Кичи есть определитель номера. Акито! Яххо, ани!1
Дальше, опустившись на пол, Соби начал что-то громко и эмоционально вещать на своём языке. Я же вернулась в кухню. Хоть бы брат приехал за ним. Я даже согласна довезти Соби до аэропорта. Сколько, интересно, по времени лететь из Токио до Москвы? Часов пять-шесть или больше? Нет, вряд ли брат сегодня прилетит. Придётся Соби устраивать у себя на ночь.
Я прислушалась. Бурные высказывания закончились, и теперь Соби больше слушал, время от времени издавая короткие фразы. И чем дальше шёл разговор, тем слабее и грустнее становился тон этих фраз. Я почувствовала недоброе. Поставив мою опустевшую тарелку в мойку, я прошла в комнату. Парень сидел на полу и выглядел расстроенным.
– Что-то случилось? – поинтересовалась я.
– Тётто матцу2… – сказал Соби собеседнику и, отстранив трубку, повернул ко мне печальное наполовину прикрытое чёлкой лицо. – Ты можешь поговорить с моим братом?
– Нет, не могу. Я не знаю английского, а он, как я поняла, не знает русского. Что произошло?
– Он не сможет приехать за мной сейчас.
Я напряглась. Мои предчувствия, кажется, оправдывались.
– Почему не сможет?
– Понимаешь… Он работает в Федеральной службе безопасности и сейчас занимается расследованием дел одной группировки… Он просит дать ему дней пятнадцать-двадцать…
– Сколько?!
От моего крика Соби сжался в комок, будто его бить собрались.
– Акито сказал максимум двадцать, – теряя уверенность, повторил парень и виновато отвёл глаза. – Он просит тебя… и… я тоже прошу…
– Я так и знала. Я так и знала! Разве можно кому-либо доверять в наше время! – Я была в бешенстве, но скорее от себя, чем от несчастного парня. – Я впустила тебя на пять минут, чтоб ты позвонил. Потом ты остался на час, потом выяснилось, что ты можешь остаться на ночь. Теперь хочешь поселиться на месяц. С такими темпами ты вскоре вообще здесь пропишешься. У меня, между прочим, есть личная жизнь, в которую ты со своими проблемами совершенно не вписываешься!
– Хай. Я понял, – пролепетал Соби. – Я скажу, что ты не можешь…
– Да, так и скажи, – ткнула я и разгневанная вышла из комнаты.
Подойдя к мойке, я включила кран и стала рьяно намывать тарелку. «Ишь, чего придумали, поселиться у меня на двадцать дней! Решили, если я один раз помогла, то буду теперь подчиняться их капризам? Пусть идёт, куда хочет. Я не виновата, что его братец такой деловой. Тоже мне, агент 007. Родного брата уберечь не смог». С тарелкой в руках я вышла из кухни и заглянула в комнату – Соби, сгорбившись, сидел по-турецки возле столика и что-то тихо лепетал в трубку. Я вернулась на прежнюю позицию. И почему мне его жалко? Я всегда и всем уверенно говорила «Нет», если мне так надо было, я всегда была тверда в своей позиции. Что со мной теперь? Уже который раз за день не могу отказать этому странному парню. Может, это из-за его жалкого внешнего вида?
Выключив кран и отложив тарелку, я вновь отправилась в комнату.
– Через двадцать дней братец точно приедет? – спросила я.
У Соби был взгляд невинно побитого котёнка.
– Он обещал. Постарается раньше приехать. К тому же у него есть связи в посольстве, возможно, мне удастся поселиться там.
– Сегодня пятое сентября. Плюс двадцать, это будет двадцать пятое. Двадцать шестого сентября я выставляю тебя отсюда без всякой жалости.
На лице парня расцвела такая счастливая улыбка, будто я ему мою квартиру подарила.
– Милена-сан, домо аригато! Спасибо большое! – с крайней нежностью произнёс он и поспешил сообщить хорошую новость своему брату.
Одно утешало, мне не придётся оплачивать столь долгие переговоры с Японией. Я вновь отправилась в кухню, налила в чашку чай и села за стол. Почему, зачем так поступаю? Ведь совсем не знаю этого человека. Может, он мошенник? И всё же в душе что-то заставляло ему верить. Я даже не понимала, что.
Вскоре вошёл Соби. Вид его был довольный и успокоенный. Ещё бы! Он спасся от преступников и даже нашёл укрытие, и всё благодаря одной дурочке.
– Садись, доедай обед, – позвала я. – Он уж остыл, наверное.
Парень поправил чёлку, сел за стол и взял вилку.
– Милена-тян, прости, что я так ворвался в твою жизнь, – сказал он. – Если б не обстоятельства…
– Ладно, уже ворвался, – прервала я его. – Ешь. А потом будем приводить тебя в порядок. Я надеюсь, ты не куришь? Не люблю запах табака от мужчин.
– Нет, не курю.
– Хоть что-то хорошее.
Соби с удовольствием продолжил трапезу. Я вновь обратила внимание на его синяки на запястьях, на рваную одежду. Видел бы этот брат, в каком жалком состоянии сейчас находился Соби.
– Если бы я узнала, что мой брат спасся из плена, я бы бросила все дела и примчалась за ним, – с упрёком высказала я.
Соби помолчал, прожевал, а после, не поднимая глаз, негромко ответил:
– Те парни, у которых я «отдыхал», тоже из той самой группировки. После моего звонка Акито свяжется с местным управлением полиции, и по горячим следам бандитов постараются поймать. Если поймают, я смогу вернуться в общежитие. Ещё и мама лежит в больнице. Когда она узнала, что я попал в плен, с ней случился удар. Но сейчас ей уже лучше, аригатаи кото-ни3.
Что ж, наверное, я не права. Возможно, парню действительно было тяжело, а я… Я эгоистка. Ведь ему здесь даже пожаловаться некому. Даже Родина его находилась очень далеко.
– Ты пьёшь крепкий чай? – смягчила я тон голоса.
– Да, крепкий, – кивнул Соби.
– У меня есть лимон. Будешь чай с лимоном?
– Да, можно.
Я встала, достала чашку, отрезала ломтик лимона.
– А что значит «Хай»? – поинтересовалась я, наливая чай в чашку. – Ты произнёс это слово, когда отвечал мне.
Соби улыбнулся.
– Хай – это «да» по-японски, – объяснил он.
– Хм! Хай. Интересно…
После обеда я выделила для моего нового постояльца два полотенца, мочалку, новую зубную щётку и отправила в ванную.
– Вон там возьмёшь шампунь, мыло, – указывала я. – Брюки кинь в стиральную машину, а майку твою я выброшу. Что ещё? Да. Если тебе нужно, у меня есть бритвенный станок.
– Да, нужно, – подтвердил Соби, потирая обросший подбородок.
– Вот, возьми. Правда, ни пены, ни лосьона для бритья я не имею…
– Ничего, и мыло сойдёт. Спасибо.
– Ну, тогда оставляю тебя. Не торопись, можешь плескаться тут, сколько пожелаешь.
Оставив Соби в ванной, я прошла в спальню. Надо бы ещё чистую одежду для парня выделить. Я порылась в своём гардеробе и достала тёмно-синюю футболку и серую водолазку, которые уже давно не носила. Поковырявшись в шкафу ещё немного, вытащила на свет голубые спортивные брюки. Парень не толще меня, так что брюки на него налезут. Вот только будут коротковаты. Но ничего, потерпит.
Я закрыла шкаф и села на кровать. Возникала ещё одна проблема. Что я скажу Игорю? Как объясню появление мужчины в моём доме, да ещё и азиата? Игорь, конечно, добрый человек, но уж больно ревнивый. Выдать Соби за брата моей подруги детства, который приехал в Москву учиться? Может, и поверит. Но всё равно потребует выставить. Или сделает это сам. Всё-таки это его квартира. Был бы Соби девушкой – другой разговор. Но он молодой мужчина. И довольно симпатичный мужчина. Я вздохнула. Приключение случилось со мной, несомненно, интересное, вот только оно принесло уйму проблем.
Достав с антресоли утюг, я выгладила приготовленные вещи. Соби плескался не долго. На спальню и так называемую гостиную квартира была разделена широкой аркой, а потому, когда парень появился в комнате, я сразу его увидела. Босой, с растрёпанными мокрыми волосами; бёдра обёрнуты широким банным полотенцем, на плечи накинуто полотенце ручное.
– Проходи сюда! – окликнула я его, убирая утюг на место.
Парень прошёл в мою маленькую сумрачную спальню, где почти всю свободную площадь занимала кровать, оставив лишь немного места для туалетного столика да для гардероба.
– О, а ты хорошенький без щетины, – заметила я.
В ответ на комплимент Соби, послал мне улыбку кокетства. Видать, парень не такой уж и скромный, каким казался вначале.
– Вот, нашла для тебя кое-какие вещи, – указала я. – Они не новые, но чистые. Только брюки могут быть коротковаты, я всё-таки пониже тебя.
– Ничего страшного, буду носить как бриджи.
– Ну, тогда одевайся.
Оставив парня и выйдя в комнату, я подумала, что моему гостю понадобится расчёска и, наверное, ещё носки. Вот только такого большого размера носков в моём гардеробе не имелось. Ладно, походит пока босиком, а потом свои постирает. Я открыла ящик внизу стеллажа, в котором хранилась вся моя женская мелочь, нашла подходящую расчёску. Затем, уверенная, что Соби уже оделся, я повернулась в сторону спальни. И оцепенела.
Надев брюки, парень аккуратно подвернул их, сотворив подобие манжет, и выпрямился. Такой разноцветной спины я ещё не видела. В области поясницы желтел застаревший синяк, на плече фиолетовым пятном разлился более свежий, левый бок имел цвет пасмурного неба.
– Что… это?… – выдохнула я.
Соби обернулся и покосился на свою спину.
– На том «курорте», где я был, только такой загар, – отвернувшись, угрюмо ответил он.
– Подожди, не одевайся, – остановила я парня. – У меня есть мазь от… от подобного «загара».
Подбежав к тумбочке под телевизором, я достала аптечку и взяла из неё тюбик с нужной мазью. Парень ответственно ждал, а после безропотно позволил мне втереть мазь во всю его спину. Плечо я старалась трогать особенно осторожно, понимая, что оно, должно быть, болело больше всего.
– У тебя нежные руки, – неожиданно произнёс Соби.
Зачем он так сказал? Он всё испортил. Я вдруг осознала, что прикасаюсь не просто к человеку, а к крепкому красивому телу молодого мужчины. «Нежные руки». Почувствовав себя крайне неловко, я остановилась. Во мне даже промелькнул проблеск смущения, чего не случалось очень давно, да с самой юности. Ни к чему всё это. Не нужно мне. Жалость немедленно схлынула, обнажив мои годами наращенные колючки.
– Дальше продолжишь сам, – демонстративно вложила я тюбик в руку парню и ушла прочь.
А направилась я в ванную комнату. Пора было заняться делом, а именно, повесить новое зеркало. Для начала я сняла старое крохотное зеркальце, которое висело так высоко, что мне было видно в нём только лоб да макушку. Осторожно сняв этот осколок, я отставила его в сторону, после чего вгляделась в стену. Оказывается, зеркало было посажено на болты. А я думала на гвозди. Что делать? Для меня прибить гвоздь было легче, чем ввинтить болт. Но, ничего. Возможно, и эта работа не такая уж и трудная. Хорошо, что после ремонта я попросила оставить мне всякие гвозди, винтики, болтики, кое-какой инструмент. Сейчас это всё очень даже пригодится.
– Может, лучше мне этим заняться?
Я повернулась и оценивающе смерила взглядом стоявшего в дверях Соби. Он уже нарядился в мою синюю футболку, расчесал волосы и даже заколол свою длинную чёлку заколкой. Моей заколкой, между прочим.
– А ты сумеешь? – поинтересовалась я.
– Представь себе, мои руки умеют держать не только хаси.
– «Хаси»?
– Палочки для еды. У тебя инструмент имеется?
Соби держался весьма уверенно. От недавнего жалкого вида в нём и следа не осталось. Что ж, раз в моём доме появился мужчина, то почему бы не поручить ему мужскую работу?
– Конечно, имеется, – ответила я. – Тебе что понадобится, сверло или молоток?
Парень пригляделся к стене.
– Сверло, – выдал он. – И болты крупнее, чем эти.
– Я принесу всё, что у меня есть. Разберёшься сам.
Я не мешала Соби. Даже не наблюдала за его работой. Занялась пока разбором новых вещей, купленных для моей младшей сестрёнки. Нужно собрать посылку, чтоб завтра отослать в Спасск. Я с нежностью представила, как Людочка обрадуется обновкам. Особенно этому платью. Как раз такому, о котором она мечтала. Ей очень пойдёт. Наконец я могу красиво одевать сестрёнку, дать ей образование и жизнь не хуже, чем у других. Никогда не позволю моей Людочке чувствовать себя ущербной.
