Валентин Васильевич Петров
Либералы и экономика России. Издание переработанное и дополненное
• Стабилизация внешнеэкономической деятельности. На фоне кризиса должен был быть зафиксирован дефицит торгового баланса, и мало кто сомневался в этом в первой половине 1998 г. Тем не менее по итогам года профицит составил $14,4 млрд, что всего на $400 млн меньше, чем в 1997 г., а уже в 1999 г. показатель ожидался на уровне $17,5 млрд.
• Стабилизация экономики и повышение эффективности бюджетной системы. Несмотря на резкое сокращение ВВП в течение 1998 г., спад удалось сдержать на уровне 5%, что соответствовало 1995–1996 гг. Спад в промышленности также был сдержан на уровне 5,4%. Уже в 1999 г. удалось перейти к росту. В 1999 г. удалось добиться первичного профицита на уровне 2% ВВП.
• Привлечение иностранных инвестиций. Плодотворное сотрудническое с инвесторами и международными финансовыми организациями было заложено именно тогда, когда, вопреки мнению представителей МВФ, Мирового банка и Казначейства США, бюджетный кризис был смягчен, а программа реструктуризации госдолга реализовывалась. Американцы в своих рекомендациях, обещая помощь в получении кредитов от МВФ, выбрали крайне оскорбительный тон, просто таки требовали «решительных действий» от правительства Примакова. Указывали на то, что необходимо сделать. Все решения МВФ диктовались Вашингтоном. Примаков сумел поставить их на место. Тогда же стало ясно, что «политика экономического консенсуса» позволила России начать возвращение к своему месту в мировой политике и экономике.
Отставка правительства Примакова связана с конфликтом интересов либерала Ельцина с более левым Примаковым, а также с начатой в Думе процедурой импичмента Ельцина. Последующая отставка правительства Степашина связана с продвижением Ельциным своего преемника – В. В. Путина. Таким образом, смена трех правительств в течение года связана с политическими намерениями Ельцина, стремившегося оформить свой уход красивой датой 31 декабря 1999 г. А что вы хотели?
НПО «Вектор»
Не хотелось верить, что развал экономики делается группой Гайдара, Чубайса, Ясина целенаправленно. Среди людей было чёткое представление, что в развале экономики виноваты коммунисты, пройдёт какое-то время и всё наладится. Поэтому, несмотря на резкое снижение уровня жизни, бросать «Вектор», который к этому времени состоял уже из растащенных частей, не хотелось. Поэтому я сделал два перевода, не покидая территории «Вектора»:
– ООО «Коммерческие системы спутниковой связи» – 1992 год;
– ГП «Инкуп» – 1993 год.
Анатолий Х. (бывший главный конструктор ОКР «Дискрета», теперь – директор «Инкуп») помог Людмилам (его и моей жене) устроиться на бухгалтерские курсы. Это сыграло огромную роль в дальнейшей жизни моей Людмилы.
20 лет моей работы в «Векторе» был омрачён присутствием в одной комнате со мной одной сотрудницы. Это – Анна Каренина советских времён. Она – не аристократка, незамужняя, не имеет детей, но по советскому праву она объявила всему сектору о целостности и неделимости её права на моё внимание. Хуже всего, что в советское время в коллективе обязательно находились сочувствующие женщине и осуждающие мужчину. Они заявляли, что я обязан что-то сделать, что это мой крест, и я обязан его нести. Если бы они добились своего и развалили мою семью, то потом на собрании единодушно бы обличали моё аморальное поведение.
По происшествии изрядного времени спросите меня, что бы я сделал, если бы присутствовал рядом с Анной Карениной во время её трагического решения, и я отвечу: «Помогу ей лечь на рельсы».
Целью обоих переводов было внедрение в производство отмакетированного варианта устройства «Телетекста». Система «Телетекст» разработана в Великобритании в 1970-х годах. Первая в мире служба телетекста Ceefax была создана в 1974 году. На «Би-Би-Си» искали способ транслировать в эфир субтитры и обнаружили, что в незанятых телевизионных строках можно уместить целые страницы текста и несложных картинок. В результате Ceefax стал использоваться для передачи новостных сводок, котировок акций, результатов спортивных матчей и прогнозов погоды. В России телетекст появился в середине 90-х годов и имеет до сих пор ограниченное использование.
У меня была идея использовать телетекст для того, что сейчас называется продажей товаров по Интернету. В это время население ещё не владело персональными компьютерами, но во всех домах были телевизоры. С небольшой приставкой телевизор превращался в упрощённый персональный компьютер, который позволял заниматься торговлей online. Вообще говоря, приспособление телевизора для торговли online было бы интересно и сейчас (конечно, это можно сделать в гораздо более совершенном варианте). Ну, а тогда я за 2 года убедился в нереальности осуществления этого плана:
– работа по-серьёзному требовала стартового капитала и крыши (серьёзного заинтересованного лица).
Нельзя сказать, что руководители указанных выше организаций не хотели помочь, просто для них эта была задача не по зубам, да и время было уж очень не подходящее: наша радиоэлектроника стремительно распадалась.
Это на самом деле большое несчастье задумывать проекты, опережающие время. Тяжело чувствовать свою беспомощность. Но без таких проектов страна становится вечно догоняющей развитые страны.
Постепенно стало нечего есть. Денег не было. У нас была большая собака, чем её кормить? Людмила однажды купила 16 кг просроченной пшённой крупы и притащила домой. Трудно смотреть в грустные голодные глаза собаки. Мне однажды удалось на предприятии купить ящик макарон. Спасали благотворительные посылки, которые в школе получала дочка. Пришлось забыть о планах, связанных с защитой докторской диссертации и работой в «Векторе».
АОЗТ
В 1994 году я организовал АОЗТ и стал в нём генеральным директором. Андрей С. помог наладить контакты со СМУ-4 Лентелефонстроя. Стали работать по договору с ними. СМУ-4 занималось пуско-наладочными работами телефонных станций. Наше АОЗТ состояло из 5 человек: я – директор, Людмила – главный бухгалтер, Андрей С., Александр А. и Олег П..
В советское время, осуществляя телефонизацию страны, были проведены разработки АТС для различных по размеру населённых пунктов. Для малых городов в рижском отделении ЦНИИС (Центральный Научно-Исследовательский Институт Связи) была разработана квазиэлектронная АТС «Исток». Выпускать эту АТС начали в ГДР и Харькове. Изрядное количество этих станций было поставлено по ряду малых городов России. Для запуска и обслуживания этих станций СМУ не были подготовлены. В Лентелефонстрое не было приличных специалистов вообще. Причина была простая: Лентелфонстрой занимался телефонными станциями, в состав которых не входили ЭВМ. И вот, не понимая, что такое программирование, СМУ взялось за проведение пуско-наладочных работ на этих станциях.
АТС «Исток»
На АТС «Исток» была неплохо отлажена её схемотехническая часть, хотя по сути это была уже безнадёжно отсталая по схемным решениям станция. Коммутация абонентов производилась с помощью разного типа реле, а в это время на Западе вовсю выпускались цифровые АТС. Слабым звеном станции была самопальная ЭВМ, разработанная специально и только для этой станции. Выполнена она была полностью на микросхемах средней интеграции. Программное обеспечение (ПО) было не доведено до финала и содержало много программных ошибок. Более того, на станции не была предусмотрена международная связь, да и междугородная была не доделана. Единственный человек в России, который хоть что-то знал о программах, работал на АТС в Дзержинске, а Рига стала заграницей в националистически настроенной по отношению к России стране. Спрашивается, почему я взялся за эту станцию? – на станции имелась хорошо оформленная документация.
Мы разделили между собой функциональные части станции. Я взялся за ПО.
Первая наша станция была в Сольцах Новгородской области. Что такое АТС «Исток»? На фотографии представлен кусочек одного ряда аппаратуры. Таких рядов на самой малой АТС (к которым относилась АТС в Сольцах) порядка 30 (точно уже не помню). Конечно, когда в первый раз видишь это зрелище, берёт дрожь, когда думаешь о том, что всё это должен наладить и запустить ты, но когда начинаешь работать, постепенно привыкаешь. Это касается «железа» (радиоэлектроники). А вот сюрпризы ПО открываются постепенно и в самых неподходящих для этого ситуациях. Познавание всегда интересно, поэтому работа на станции шла весело. Закончив работу на этой станции, мы стали уже специалистами. Всего же я как программист работал на следующих станциях: Сольцы (Новгородская область), Андреаполь (Тверская область), Ржев (Тверская область), Красный холм (Тверская область), Заволжье (Нижегородская область), Балахна (Нижегородская область), Кузьмолово (Ленинградская область). Кроме того, я принимал участие в приёмке станции в Татарстане. Помимо работ на станциях были и интересные контакты с людьми.
В Сольцах за станцию отвечал Сергей. Он приехал из Сибири. Главной проблемой для него было жильё. До нашего приезда на станции находился мальчишка из СМУ-4, которому эта станция была явно не по силам. Мы явились спасителями и для него, и для Сергея. Сергей сразу понял изменившуюся ситуацию, и мне не составило труда войти с ним в дружеские отношения. Сергей был подчёркнуто православный и монархист. Для него и то и другое было взаимосвязано. Он принёс нам книжку Ивана Солоневича «Народная монархия». О чём-то подобном размышлял и я. Вторая книжка была Григория Климова «Князь мира сего». Потом я просмотрел ещё несколько книг этого автора: «Имя моё легион», «Протоколы сионских мудрецов», «Красная Каббала». К этому нужно добавить ещё магнитофонные записи разоблачений Дмитрия Васильева (руководителя общества «Память»). Сергей был ярый антисемит. У меня отношение к этому более сложное. Я не могу принять идею, что во всём виноваты евреи, потому что не считаю себя неспособным противостоять евреям. Другими словами, я не отношу себя к стаду баранов. В то же время, я не считаю случайными совпадениями, что среди первой волны кооператоров, банкиров и прочих подобных специальностей большинство, не пропорциональное по численности всевозможным российским национальностям, составляют евреи. Особенно противно то, что при этом сравнивают умы русских и евреев. Я очень рад тому, что среди этих алчных личностей пропорционально меньше русских. Это даёт надежду на то, что справедливость будет обязательно востребована. Но переделывать национальности – это дебилизм.
Ильинский собор, Сольцы
Впрочем, идеологические разногласия не мешали нам проводить время за пивом со свежей рыбкой из озера Ильмень, которую мы жарили на сковородке прямо в номере гостиницы. Однажды перед пивом вместе сходили в баню (в гостинице мыться было негде). Баня с прекрасной парилкой располагалась в старинном здании со сводами и прекрасной акустикой. Я спел там «Сугубую ектению»:
Рцем вси, от всея души и от всего помышления нашего рцем.
Господи, Вседержителю, Боже отец наших, молим Ти ся, услыши и помилуй.
Я не ахти какой певец, но обстановка и настроение помогают. Сергей был в восторге.
Позже я понял, что для него эта станция была проходящей: в планах его была женитьба, а для этого нужна была квартира, поэтому после запуска станции он перебрался в Новгород и там женился. Однажды он приезжал ко мне в Петербург, но впоследствии, поскольку я постоянно ездил в командировки, контакты были утеряны.
Мы с Людмилой осваивали азы бухгалтерии. Я был поражён, когда узнал, что после заключения первого же договора должен заплатить налог за ещё не оплаченную работу. Поражала и суммарная величина налогов. На зарплату оставалась такая малость, что немыслимо было проводить какую-либо деятельность. Непонятна была логика таких налогов. Приходилось искать пути обхода налогов (но разве я один был такой!). Поэтому довольно быстро я остался один с Людмилой в своём АОЗТ, ребята перешли на работу в СМУ-4. Мне оставалось не так уж долго до пенсии, и я твёрдо решил сохранить независимость, хотя директор СМУ-4 и делал лично мне заманчивые предложения. Я же чувствовал, что уже порядочно поизносился, у Людмилы её бухгалтерские навыки, полученные в нашем АОЗТ, пригодились в растущей компании сына, а у меня появилась возможность пожить на пенсии в режиме «свободного художника».
На этапе запуска станции мы с ребятами работали ещё под крышей АОЗТ. Работали мы достаточно успешно (что и явилось причиной настойчивых предложений о переходе в СМУ). Самой большой нашей станцией была АТС города Заволжья. Эта АТС содержала в своём составе сразу 3 станции «Исток». Все они располагались в одном зале, и когда мы пришли туда в первый раз после того, как был закончен монтаж станции, вид бесконечных рядов «железа» оставил сильное впечатление. Однако до того мы уже запустили 3 станции в Сольцах, Андреаполе и Ржеве, поэтому «железо» как раз и не доставило особых хлопот, а вот с программами вывалились все недоработки. Впрочем, все эти недоработки и позволили мне дотянуть до пенсии со своим АОЗТ.
Сильное впечатление произвела закладка в программе, которая предусматривала приглашение разработчиков за особый расчёт устранять дефекты ПО. Эта закладка была в дополнительном программном обеспечении (ДВО), предназначенном для платного сервиса АТС. При Сталине за это бы расстреляли. Первым желанием было обратиться по старым связям в ФСБ, но чего бы я добился? Были уже новые экономические реалии, разработчики находились за границей, а в России таких станций было около сотни. Кто бы за ними следил? Я на пенсии, а разработчики «Истока» до сих пор обслуживают оставшиеся станции.
Были ситуации и похуже. Работа станций не проверялась при сильной загрузке. И вот однажды среди бела дня на станции началось светопреставление. Все три станции отказались работать. Хорошо, что я в это время был на станции, однако молодой начальник станции (перебравшийся в Заволжье с Украины) первым делом отстранил меня от работы, подозревая, что это я решил насолить ему – украинцу. Он перезагружал ПО на всех трёх станциях, но это только усугубило ситуацию: станции вошли в клинч. Начальник станции запретил мне приближаться к станциям. Пришлось договориться с дежурными по станции (с ними у меня были прекрасные отношения) – я им объяснил, что нужно сделать для получения нужной мне информации. Выяснив ошибку, я обратился к примчавшемуся из Городца начальству с предложением устранить ситуацию. Мне разрешили. Позже, когда я уже спокойно разобрался с ПО, выяснилось, что эта ошибка выплывает только при сильной загрузке станции. После сбоя станции разрушается связь абонентов. Они пытаются дозвониться, и загрузка станций начинает нарастать лавинообразно. Впрочем, мне было понятно, что станции ещё при запуске морально устарели на фоне того, что выпускали иностранные фирмы. Поэтому, когда разработчики из Риги предложили модернизировать станцию в конце 90-х годов, я сказал, что лучше на это не тратить деньги, а установить новую станцию. Возможно, моё мнение сыграло какую-то роль, и в 2006 году при содействии небезызвестного депутата Госдумы А. А. Хинштейна в Заволжье была запущена цифровая АТС нового поколения Si 2000.
Центральная площадь Завожья
Как видно, центр Заволжья – типичный образец сталинского стиля. Слева гостиница, в которой я жил вначале. Однажды я оказался в одном номере с москвичами. Они беспробудно пили, и кончилось это тем, что номер открывали по пожарной лестнице через окно. После этого мне выделили чуланчик на станции.
Нижегородская ГЭС
Заволжье административно подчинялось Городцу. Городец расположен на другом берегу Волги и является районным административным центром. Между этими городами плотина. Заволжье возникло после начала строительства Горьковской ГЭС в 1947 г. Главным инженером строительства был назначен Константин Владимирович Севенард, ленинградец, потомственный дворянин. Его сын Юрий Константинович строил нашу дамбу (но это строительство попало на перестройку и шло с большим скрипом, так что заканчивал её уже другой). Такая вот связь Ленинграда и Заволжья.
После завершения строительства плотины было построено несколько предприятий для обеспечения занятости строителей. Самым крупным был ЗМЗ, на котором разрабатывался и выпускался двигатель для «Волги». При нём был открыт техникум, потом открылись филиалы Горьковских вузов.
Памятник Александру Невскому
Феодоровский монастырь
Памятник купечеству России
Во время моих командировок администрация заволжской АТС располагалась в Городце в здании, в котором, как мне говорили, умер Александр Невский. Заболел он, возвращаясь из Орды. Причастился в Фёдоровском монастыре. На высоком берегу Волги установлен памятник Александру Невскому.
Второй заметный памятник – купечеству. Все приволжские города развивались именно купечеством, и внешний вид города зависел именно от того, сколь щедры были вклады купцов в развитие города. Поэтому памятник купечеству в Городце выглядит весьма органично.
Однажды зашёл в Заволжье в пивбар в первый и последний раз. Была там какая-то компания. Один молодой вдруг подошёл, сел на колени и попросил угостить пивом. Пришлось встать и уйти. Ни в каких других городах, где приходилось работать на АТС, я гомосеков не встречал. Эти города были более провинциальными. Есть вещи, к которым я не могу относиться с толерантностью, а на станции я участвовал в корпоративах и пел.
На Волге широкой, на стрелке далёкой
Гудками кого-то зовёт пароход.
Мне показалось, что слова этой песни я знал лучше сотрудников станции.
В переделках «железа» мне помогал один из дежурных по станции – Александр. Однажды он принёс мне книжку Владимира Жириновского «Деньги и цивилизация» (М, ЛДПР, 1997. 96с.). Тему электронных денег я часто обсуждал на станции. Естественно, меня заинтересовала эта книжка. Вот последний абзац книги:
«И наша партия первой услышала этот Зов Истории и включила в свою Программу задачу перехода России на электронно-денежное обращение».
А на обложке:
«Жулики и казнокрады, берегитесь! ЛДПР сможет прекратить воровство наших денег!»
Вот цитата из раздела «Деньги как информация»:
«Деньги есть прежде всего информационная категория. Ведь мы используем деньги не как потребительский продукт. Они несут на себе определённую информацию и сами служат для фиксации этой информации и учёта её использования».
Это грело душу, однако кое-что смущало. Первое, это упор на мировые деньги, как-то это напоминало о мировой революции. Второе, в книге в основном, рассматривались технические вопросы, как-то в стороне оставалось построение финансовой системы (её структура, задачи, отношения с национальными валютами, спекуляция деньгами и т. д.).
Потом я старался какое-то время отслеживать выступления Жириновского, но на тему электронных денег было наложено табу. Кстати, и в перечне трудов Жириновского я не нашёл эту книгу.
В 2005 году вышла книга Владимира Юровицкого «Эволюция денег». В книге отсутствует список литературы, однако сравнивая раздел этой книги «Деньги как цивилизационный фактор» с книгой Жириновского, становится ясно, кто действительный автор предыдущей книги. Я связался с В. Юровицким по электронной почте. В результате короткого обсуждения выяснилось, что его интересы заканчиваются на введении в оборот электронных карточек, как платёжного инструмента. Я его хотел пригласить к обсуждению электронной финансовой системы, но это не находилось в сфере его интересов. Было у него ещё одно увлечение – эротические рассказы, и они с Жириновским написали книгу «Азбука секса» (М, 1998). В ней они рекомендуют построить в России «сексуально-ориентированную экономику», которая даст нашей стране «большой приток капиталов».
Но и это ещё не всё. Только что на годовом отчёте правительства Жириновский заявил:
– Не надо подавать декларации. Зачем раздражать народ?
В переводе на простой язык это означает: не надо говорить о несправедливости и воровстве, народ и так об этом знает. Нет у меня веры в этого человека.
У Людмилы место рождения – Балахнинский район. Когда я оказался на АТС в Балахне, Людмила, естественно, ко мне приехала. Тем более что в этом городе было что посмотреть. Наиболее известный гражданин Балахны – Козьма Минин (возможно, этнический татарин). Это он организовал поволжских купцов для помощи собираемому ополчению для освобождения Москвы от поляков. Уже потом возглавить ополчение призвали князя Пожарского.
Памятник Козьме Минину
Балахна Церковь Рождества Христова
Конечно, основными достопримечательностями Балахны являются храмы и Волга. На другом берегу Волги напротив Балахны находится погост. В Балахне много церквей с вечным ремонтом, погост такой же, хотя административно он относится к Городецкому району. Когда мы с Людмилой перебрались на пароме через Волгу, то увидели заливные луга, а за ними – крутой берег Волги и на нём красиво смотрится погост. Рядом с погостом расположен посёлок с купеческими домами. Купеческий дом двухэтажный, первый этаж – каменный, второй – деревянный.
Храмовый ансамбль Николо-Погоста
В первый раз на этой АТС мы появились с Олегом П. по распоряжению СМУ-4. Олег – принципиальный коммунист. Николай – ответственный за станцию и верующий. И вот мы втроём собрались за столом, накрытым газетами, обсудить, что такое совесть. Так напивался я редко, но запомнил слова Николая: «Совесть – это весть от Бога». Когда много позже я читал книгу Н. Бердяева «Философия неравенства», это обсуждение помогло мне понять его христианские подходы.
Ещё запомнился базар, где торговля велась с автомобилей. Много продуктов привозили предприятия Московской области. Конкурируя с ними, директор колбасного предприятия из Нижнего Новгорода сказала по телевизору: «Чтобы колбаса была дешевле, нужно в неё класть больше мяса!» Что-то не исполняются её заветы.
Памятный знак 500-летию Андреаполя
С продуктами мне помог Андреаполь. Это была вторая наша станция. Андреаполь старинный город, возникший на пути из «варяг в греки» на Западной Двине. На рынке продавали много мяса из Белоруссии. Правда, начальник станции мне говорил: «Телятина, которую вы покупаете – это ещё не мясо!» Тем не менее мы покупали и везли в Петербург, где тогда вместо продуктов было новое название города, а в Белоруссии сохранились совхозы.
Вид на Ржев. А. Я. Волосоков
Ржев помог с грибами. Я привёл здесь картину 1856 года, потому что ничего этого не сохранилось. Ржев – место одного из самых кровопролитных сражений Второй мировой войны с октября 1941 г. по март 1943 г. Ржевский выступ немцы упорно удерживали с надеждой начать новое наступление на Москву. Оставление Ржева означало расставание с этой надеждой. Немецкая группировка армии «Центр» располагалась на высоком левом берегу Волги, где был расположен монастырь. Место было удобное, и немцы создали сильно укреплённый район. Под Ржевом было потеряно около 2 млн человек, но город так и не был взят – немцы ушли сами после возникновения угрозы окружения.
В этот город ко мне приехала Людмила. Здесь мы с ней ходили за грибами. Это было одно из тех мест, где грибов было видимо-невидимо. Правда, собирали мы грибы на местах боёв, следы от которых ещё сохранятся надолго. Сушили грибы на радиаторах источников питания станции.
Вот ещё одно утраченное достояние России, но уже без участия фашистов – Троицкий собор в Красном Холме. От него осталась только колокольня. Красный Холм расположен вдали от железнодорожной станции. Жизнь здесь замерла. Придя на кладбище, на главной тропе обнаружил удивительную надгробную плиту. Похоронен купец – самая заметная фигура подобных городов. К сожалению, не было с собой фотоаппарата, поэтому воспроизвожу надпись по памяти.
«Что ты лежишь неподвижно? Посмотри, как плачут малые дети, как убивается жена и все твои родственники. На кого ты их оставляешь? Давай вставай, не бросай на произвол свою семью. И т. д.»
Сохранились ещё интересные по архитектуре торговые ряды.
Тем не менее здесь возникла известная династия земских врачей, потомок которых А. Л. Мясников, как мне кажется, хорошо известен читателям этой книги.
В Кузьмолово я лишь налаживал международную и междугородную связь. На станции ответственным был татарин. Это был период обострения в Чечне, и мы с ним обсуждали эту тему. Он говорил, что, являясь мусульманином, не одобряет того, что делают радикальные исламисты. А вспомнил я это потому, что в скором времени мне пришлось принимать станцию в Татарстане. Отправили меня с Олегом П. туда по договорённости министра связи Татарстана со СМУ-4.
Увидев станцию, мы поняли, как нам повезло, что мы имели дело со станциями ГДРовского производства. Эта станция была произведена в Харькове. Сразу бросалось в глаза использование советских персональных компьютеров ЕС-1840 вместо IBM компьютеров. Насколько они ненадёжны, мы знали ещё по работе на «Векторе». Но самое впечатляющее представляли разъёмы на стойках станции. При вставлении в них плат с другой стороны разъёмов выскакивали контактные гнёзда, которые приходилось вставлять назад пинцетом. Запуском этой станции занималась какая-то московская компания. Приняв станцию, мы написали большой лист доработок, которые, впрочем, были рекомендациями к владельцам станции. К пуско-наладке особых претензий не было, а к украинцам писать претензии было глупо – они уже были за границей.
После приёмки станции нас с Олегом пригласили в какую-то приличную комнату (возможно, красный уголок). На столе стояло 5 бутылок водки и гора окорочков. Вместе с нами нас было 5 человек. Старший рассказал нам, как однажды они вдвоём приговорили ящик шампанского.
– Очнулся я в машине. Машина стояла в степи. Вокруг паслись коровы.
Выпив эти бутылки, старший сказал:
– А теперь пойдём в гостиницу.
Было взято ещё 3 бутылки водки (на троих) и окорочка. В гостинице говорили об истории русско-татарских отношений. Старший вспоминал о завоевании Казани, а его спрашивали, а почему у многих русских раскосые глаза. Пришли к выводу, что история в прошлом, а нужно жить настоящим. Уснули мертвецким сном.
Станция принадлежала совхозу-миллионеру. Село было богатое. Удобства гостиницы находились во дворе, но туда было лучше не заходить – ходили на станцию.
В Казани с нами захотела поговорить министр связи. Я дал понять, что лучше эту станцию заменить, как только появится такая возможность. Она спросила, какие перспективы у наших телефонных станций. Ответил я коротко: никаких. Действительно, какие могут быть перспективы, если сыпался весь радиопром. На частных инвестициях радиопром не восстановишь, а по-другому новые власти не умели.
Художник Николай Фешин «Бойня»
В Казани особенно запомнился Кремль, в котором мирно соседствуют мечеть и православный храм. Это одно из самых значительных достижений России, надеюсь, вне времени. В картинной галерее интересная коллекция картин Ивана Шишкина (родился в Елабуге), но мне почему-то запомнилось большое полотно Николая Фешина «Бойня».
Таким образом, своей работой на АТС я честно отработал свой хлеб. Тем временем в Петербурге начались новые веяния: пышно расцвела альтернативная медицина. Ярким её представителем был Юрий Андреев, написавшим книгу «Три кита здоровья». Доктор филологических наук, руководитель созданного им центра «Храм здоровья» в Репино. Кроме того он занимался бардовской песней. В Петербурге не менее известен его сын Сергей Андреев. Его статьи о формировании класса номенклатуры в 1988-1989 гг. вызвали серьезный общественный резонанс. Юрий Андреев создал и руководил группой здоровья при ВНИИТ (Институт телевидения, в котором до либеральной революции работала Людмила). Мы с Людмилой примкнули к этой группе. Ходили на занятия с друзьями Аллой и Анатолием П. Занятия группы проходили в бане (в купальниках). Центральным номером программы было пение в парилке. Однако бедность была во всём.
Однажды, приехав из командировки, мы с Людмилой пригласили Аллу и Анатолия П. и подругу Людмилы Ларису К. в баню. Это отдельное помещение с сауной, душем, бассейном и столом в предбаннике. Конечно, стеснялись друг друга, но всё же совсем без обнажёнки не обошлось. Но мне этого хватило: видимо, сказалось длительное воздержание в командировке. Выпили немного в предбаннике, но уже дома в компании с Ларисой впал в какую-то прострацию. Реакция была сильнейшая!
Теперь о ценных бумагах. Мы сначала верили всем разговорам о том, что деньги должны работать. Трудно было поверить, что это – откровенный обман. Было много заверений, что вот коммунисты обманывали, а теперь всё будет по-другому. Конечно, грыз червячок сомнения, но всё же финансовых организаций было много, конкуренция. Да и государство не может же сквозь пальцы смотреть на противозаконную деятельность. Не знали мы тогда, что государство – это Гайдар, Чубайс и Ясин, которым важно было только одно: коммунисты не должны вернуться к власти, а для этого не важно, каким путём возникнут новые собственники. Была и ещё одна причина: непонятно, как сохранить сбережения, хоть какой-то запас на непредвиденные обстоятельства.
Я имел дело с несколькими финансовыми учреждениями:
– Русский дом Селенга – вовремя снял деньги и с учётом инфляции выиграл.
– Гермес-Финанс – в последний момент обменял вклад на медицинские услуги. Воспользовалась вся семья.
– Ломбард (тоже пирамида) – выиграли суд, но ничего не получили.
– Муниципальные облигации Петербурга – в 1998 году вклад в долларовом выражении сократился втрое. Учитывая скорый выход на пенсию, все деньги потратил на цемент, пока цены на него ещё не поднялись.
В общем, проиграл не критическую сумму, но, конечно, деньги можно было потратить поразумнее. Но один вклад я всё же сделал удачно: вложил деньги в пенсионный фонд Сбербанка, что позволило нам получать добавку к пенсии в течение 10 лет.
Дивеево
Конечно, находясь среди церквей и святых источников, нельзя было не попасть под влияние религиозных ценностей. Первая моя поездка в качестве паломника состоялась, когда я работал на станции в Заволжье, в выходные дни в Дивеево. Из Заволжья в Дивеево паломников доставил автобус. Работали мы в монастырском саду. Мне очень пригодился мой опыт дачного участка. Матушка похвалила меня, и это дало право на небольшой разговор с нею. Нас пригласили на обед в монастырской трапезной. Я купил несколько картинок религиозного содержания. Потом мы поехали на источник Серафима Саровского и наполнили там фляги. Обратно с нами отправилась матушка. Очень интересно было наблюдать, как её провожали послушницы: кланялись до пола с прямой спиной, желали лёгкой дороги и т. д.
