Вадим Олерис
Чародейка 2
День 71
Лайза проснулась от далекого и настойчивого стука в дверь.
– Ооох… – только и смогла выдохнуть чародейка, приподняв голову от подушки. Было тяжело. Нервное потрясение от встречи с возлюбленной императрицей плюс неизвестное снотворное образовали жуткий коктейль, от которого наутро у чародейки раскалывалась голова.
С трудом поднявшись с кровати Лайза крикнула в сторону двери: "Иду!" Крик вышел тихим и сиплым, похожим на карканье вороны, умирающей в пустыне от недостатка воды. Чародейка осмотрела комнату в поисках своей одежды. Брюки и водолазка были свалены на пуфике у изножья кровати. Лайза достала из брючного кармана порцию жевательной смолы и отправила ее в рот. Поначалу это было похоже на перекатывание камня в пустом кувшине, но вскоре смола выделила ароматный сок, который освежил и смягчил рот и горло. Рядом с одеждой на пуфике лежал аккуратно сложенный белый пушистый халат. Лайза накинула его на плечи и подошла к двери спальни, в которую и стучал утренний гость.
За дверью стояла Джулия, одетая в свой боевой костюм и со шлемом под мышкой.
– Доброе утро! – радостно поприветствовала баронесса чародейку.
– Доброе, – кивнула та, выходя из спальни в гостиную. – А ты чего такая воинственная? Собралась куда?
– Наоборот, – активно махнула головой Джулия, отчего ее белые волосы, собранные в две косички, метнулись по сторонам. Лайза, еше не окончательно пришедшая в себя после сна, рассеянно проследила взглядом за их движением. – Я прямо с утренней тренировки.
– О. Рано ты.
– Сейчас два часа до полудня, – сообщила Джулия.
Чародейка быстро глянула в сторону окон и досадливо скривилась. Это ж надо так проспать!
– Не волнуйся, – поняла ее мысли Скорпи. – Все нормально. Тебе надо было отдохнуть. Давай, принимай душ, и будем завтракать.
Лайза прошлепала до прихожей и взглянула на дверь в резиденцию Саймона. Та была приоткрыта. Скорпи проследила за взглядом чародейки и кивнула.
– Ага, он уже проснулся. И, похоже, давно. Теперь одержим идеей сочинить оду в честь возлюбленной императрицы. Ходит по комнате, завернувшись в одеяло, и не реагирует на попытки контакта.
Лайза ухмыльнулась одной половиной рта.
– Да, – ответила улыбкой Джулия. – Ладно, я пошла спасать твоего друга из плена муз, а ты приводи себя в порядок и приходи. Можешь особо не торопиться – похоже, это займет какое-то время…
Скорпи вышла из резиденции чародейки и ушла к барду. Лайза прикрыла за ней дверь и вернулась обратно в спальню.
– Где-то здесь должна быть ванная комната, – пробормотала чародейка, которая распахнула занавеси и теперь осматривала спальню, болезненно щурясь от яркого света.
Ванная комната действительно нашлась, отделенная зеркальной дверью-купе от спальни. Роскошная, как и все остальное в гостевой резиденции. С отделкой из бежевого мрамора, оборудованная просторным душем и потрясающей ванной. Лайза скинула халат и остановилась в задумчивости, что же выбрать.
Посреди ванной комнаты была великолепная, сногсшибательная, умопомрачительная ванна. Она представляла собой большую мраморную чашу, бортики которой лишь немного выступали над полом. Отверстия с золотыми окантовками, рядами вьющиеся по ванне, обещали массаж упругими струями воды под давлением. Рядом с ванной ровными колонными выстроились хрустальные емкости с разноцветным содержимым. Мыла, шампуни, масла, ароматические соли.
– Заманчиво конечно, но тебе надо посвятить несколько часов, если по хорошему, – сказала Лайза ванне, обходя ее и направляясь к душу. – Иначе просто оскорбление какое-то.
Душ занимал целый угол ванной комнаты, огражденный двумя сдвижными прозрачными стенками. Чародейка зашла туда, закрылась и задумчиво уставилась на ряд больших круглых стальных кнопок в стене.
– Ну это просто издевательство, – пробурчала девушка. – Как этим пользоваться-то? Я душ хочу принять, а не головоломки разгадывать.
Через двадцать минут Лайза вышла из душа. Первые шесть минут были полны беспорядочно льющейся со всех сторон воды и взвизгов, пока чародейка разбиралась с тем, как устроена регулировка температуры воды, и знакомилась со всеми функциями и возможностями душа. А их было немало! Инженеры хильдар создали настоящее сантехническое чудо, оборудовав душ множеством изощренных, оригинальных и экзотических фишек, далеко уйдя от простой изначальной концепции рассеянного потока воды, льющегося сверху. Там был и привычный длинный шланг с рассеивающей насадкой, однако насадка имела целых восемь различных положений, дающих разные по напору и конфигурации струи. Там были и отверстия в стенах, из которых под большим давлением вырывались струи воды. Там был и режим дождя, который обрушил на чародейку водопад тропического ливня со всего потолка душевой. Там был и режим затопления, при котором весь куб душевой начал снизу наполняться водой, которая успела дойти чародейке до колен, пока девушка искала, как это отключить. Там была и музыка, там были и многоцветные переливы множества источников света, окрашивающих воду оттенками всех цветов радуги.
Лайза завернулась в большое махровое полотенце и еще одним замотала голову.
– Баловство конечно, но приятно, – огласила вердикт девушка, выходя из ванной. – Отвыкла я как-то уже от цивилизации, успела подзабыть, как это здорово и классно.
Затем чародейка отдохнула после душа, высушила и расчесала волосы, не торопясь заплела косички, оделась и съела в качестве аперитива несколько виноградин.
После этого вышла из своей резиденции, пересекла коридор и зашла в гости к Саймону. Резиденция барда вполне ожидаемо была похожа на ее собственную. Отличались лишь элементы и главенствующие цвета отделки. Если в резиденции чародейки гостиная выполнена была в белых и зеленых цветах, то у Саймона – в белых и голубых.
А вот спальня оказалась такой же, с теплыми бежевыми и золотистыми панелями и тканями. В спальне на пуфике грустно сидела Джулия, подпирая кулаком подбородок, и разглядывала стоящий на ее коленях шлем. Когда чародейка зашла в комнату, баронесса как раз подняла голову и крикнула в сторону ванной:
– Я все слышу! Не отвлекайся, а то я зайду и сама тебя искупаю! Поверь – тебе это не понравится!
Из-за двери сквозь шум воды донесся неразборчивый голос Саймона.
– Что это у вас тут происходит? – с усмешкой спросила Лайза.
– Моемся, – пожала обреченно плечами Скорпи. – Должна признаться – до этого я, оказывается, слабо представляла себе, что такое бард. Как ты с ним вообще управляешься? Он же сумасшедший.
– Ну прям, – не поверила чародейка, присаживаясь на пуфик рядом с Джулией. – Саймон очень разумный и вменяемый. Он надежный друг, интересный собеседник и достойный человек. К тому же чрезвычайно талантлив как бард и весьма недурен собой как мужчина.
– Не буду оспаривать, но скажи мне, сестра – будет ли разумный и вменяемый человек ранним утром прыгать и бегать по комнатам голый, завернувшись лишь в покрывало на манер тоги, и громогласно декламировать стихи, прямо сочащиеся пафосом?
Чародейка расхохоталась.
– Что, все прям так серьезно?
Джулия молча встала, отложила шлем, подняла с кровати тяжелое парчовое бежевое покрывало, лежавшее на одеяле, и обмоталась им так, что одно плечо и рука оставались свободными, вторая придерживала одеяние изнутри, а сзади волочился длинный шлейф. После этого Скорпи начала бегать по комнате, сшибая мебель и отчаянно жестикулируя свободной рукой. Влезла на кровать, попрыгала немного там, потом вновь спустилась, побегала еще немного, а затем остановилась перед ухахатывающейся от этого театра чародейкой. Воздела руку вперед ладонью кверху, вздернула подбородок и нараспев продекламировала в потолок:
– Живущая в кругах небес
Владычица существ всех сущих,
Кто свет из вечной тьмы вознес
И твердь воздвиг из бездн горющих,
Дщерь мудрости, душа веков!
На глас моей звенящей лиры
Оставь гремящие эфиры
И стань посредь моих стихов!..
Джулия замолчала, опустила руку и посмотрела на Лайзу, которая согнулась пополам, спрятав лицо в ладонях, и крупно дрожала всем телом.
– Ну, что это такое? – задумчиво спросила у чародейки Скорпи. – Что такое хотя бы горющие бездны, кто мне объяснит? Горящие? Или горюющие? А я еще до сегодняшнего дня самодовольно полагала, что хорошо знаю лирский. Аха-ха три раза. Твердь и дщерь. Несколькими строчками твой друг показал мне все те глубины моего языкового невежества, что оставались до сей поры скрытыми от меня. Он продемонстрировал мне, что я лишь ребенок, играющий в камушки на берегу великого океана, в глубине которого водятся чудовища.
– Ой, на Лире тоже никто так не изъясняется, – успокоила баронессу Лайза. – Это не повседневный язык.
– Но он же должен быть понятен?
– Сплетничаете, да? – высунулась из-за двери ванной мокрая голова Саймона. – И вижу, что обо мне и моем творчестве. А вот неча! Сие не для вас и не про вас писано. А возлюбленная императрица, услада очей моих, все поймет в точности, ибо она своими очаровательными глазами прямо в душу смотрит. И она прочтет в моем сердце все то, что я хочу сказать, не важно какими словами. Так что неча тут, неча опошлять мою возвышенную оду.
– Ты готов, опошлятель? Давай одевайся, скоро обедать пора будет, а мы еще не завтракали! – воскликнула Джулия.
– Ну так выйди! – ответил Саймон, показывая из-за двери одну руку и совершая ею прогоняющие движения. – Я конечно не против, а очень даже за, когда в моей спальне две такие красотки, но все же не сейчас, а? Мне одеться надо.
– Пфе, что мне там рассматривать, – фыркнула Джулия, бросила покрывало на кровать, подхватила свой шлем и направилась к выходу из спальни.
– О не скажи, ты можешь быть удивлена, – пообещал бард. – Правда, Лайза?
– А? Меня не спрашивай, я не при делах, – замахала руками чародейка, направляясь следом за Джулией.
Когда Саймон оделся и вышел из спальни, то обнаружил, что Лайза и Джулия вынесли еду из столовой на веранду и уже приступили к завтраку.
– Э?! А меня подождать? – возмутился бард, усаживаясь за стол.
– Это тебе за все твои выкрутасы с одами, из-за которых мы так поздно завтракаем.
– Вот попрошу без этого. Оды – это одно, а завтрак – это совсем другое!
С веранды бардовской резиденции открывался вид на город. Внизу были видны здания, корабли на каналах, множество спешащих по своим делам хильдар. Вдали, за чертой города, начинались холмы, делающие горизонт волнистым, словно застывшее бурное море. В небе светил Коар, и его лучей было достаточно, чтобы сделать пребывание на открытом месте теплым и приятным.
Завтрак состоял из яичницы-глазуньи из двух яиц с длинными полосками тонкого поджаренного мяса, пары жареных колбасок, поджарки из картошки с капустой, тостов с маслом, двух или трех нарезанных помидоров, большой порции белой фасоли с грибами под томатной пастой, стакана апельсинового сока и чашки кофе с круассаном. И все это было просто умопомрачительнейше вкусно! Желтки у яиц были ярко-оранжевыми и жидкими, а бекон нежным и сочным. Жареные колбаски оказались хрустящими снаружи и полужидкими внутри. Сок был выжат буквально только что. Кофе пылал густым жидким огнем, а круассаны были хрустящими, воздушными, тающими во рту, да еще и с шоколадной начинкой.
– Уф! – Лайза поставила чашку на блюдечко, промокнула губы салфеткой и откинулась на спинку кресла. – Хороший завтрак. Мне нравится.
– Завтрак что надо, – согласился бард, который вытирал соус на тарелке кусочком тоста на вилке. – Питательный и вкусный. После такого долго есть не захочется!
– Это традиционный завтрак, и его история насчитывает много веков, – рассказала Джулия. – Известно, что еще до новой эпохи, в Смутные времена, когда перед хильдар стояла проблема выживания и восстановления цивилизации, они уже оценили все преимущества сытного и плотного завтрака. И рабочие, и военные, и ученые давно смекнули, что высококалорийная поджарка – это хорошее начало дня напряженного физического или умственного труда. С утра хорошо поел – и весь день можешь работать. Это и сформировало рацион – высококачественная еда без претензий, из местных и сезонных ингредиентов. Простое, сытное, но хорошего качества. По традиции у нас еще ближе к вечеру есть перерыв на чай с выпечкой. И ужин поздно вечером.
– Очень разумно, – похвалил бард. – Сразу виден рациональный подход.
– А у вас иначе? – поинтересовалась Джулия.
– О-хо-хо-хо, – рассмеялся Саймон. – У нищего барда, странствующего по городам и долинам? Сильно иначе!
– Как и у бродяги-чародейки, – с улыбкой поддакнула другу Лайза. – Иной раз и вовсе нет завтрака!
– Не, это понятно, что вы оба-два суть голодранцы, – серьезным тоном, но с улыбкой в глазах ответила Скорпи. – Я спрашивала про традиции Лиры и твоего мира.
– Это по разному, – с набитым круассаном ртом ответил Саймон. – У ардов вот навроде вашего, есть традиция плотного завтрака, такого, чтобы и с мясом, и с овощами, и с яйцами. Думаю, причина та же, что и у вашего народа – труд. Арды – шахтеры и каменщики, поэтому для них тоже должно быть естественно хорошенько запастись энергией на трудовой день. Но зато у них еще одна традиция – не менее плотного обеда и ужина. Для ардов совершенно естественно среди дня побросать инструмент в забое и дружной гурьбой отправиться в столовую. Обычно столовая организуется там же, в штольнях, чуть в стороне от действующих выработок. Каждый день несколько ардов назначаются дежурными, они не работают кирками, а готовят еду на всех остальных. Я так разумею, это все от их привычки к горам и камню. Чему-то твердому, неизменному, вечному. Так что гора, шахта и работа – никуда они не денутся, а вот кушать надо регулярно! Ну и вечером, после работы – ужин. Это у себя дома, в кругу семьи. Вместе с родителями, если молод. Или с женой и детьми, если уже обзавелся. И у ардесс также, к слову. Они хоть в шахтах и не махают киркой, но придерживаются такого же режима питания.
– Видела я этих ардесс, – вставила чародейка. – По ним и не скажешь, что они так плотно кушают.
– Ага, вот поэтому вся Лира им завидует и жаждет выведать секрет – как же столько жрать и не толстеть.
– И что же, кто-нибудь выведал?
– Неа. Да какой там секрет, е-мое! – воскликнул бард, потрясая надкушенным круассаном, с которого летели крошки. – Если ардессы едят три раза в день, это еще не значит, что они каждый раз по телячьей ноге или целой курице съедают. Так, села, поела салата какого-нибудь овощного, и дальше побежала. А даже если и с мясом. Так-то ардессы работают ого-го, все бытовое хозяйство на их плечах, большая часть искусства, да и в торговых делах они весьма способны. Тут ведь главное что? В еде – как в деньгах, не важно, сколько ты получаешь, важно – сколько тратишь. Если получаешь больше, чем тратишь, будет капитал или лишний вес. А если наоборот – будешь тощ.
– Ардессы тоже занимаются торговлей? – удивилась Лайза. – У меня сложилось впечатление, что там мужчины на главных ролях.
– Арды вообще не шибко открытые душой товарищи, – заметил Саймон. – Так что посторонним они предъявляют суровый усатый фасад. А так да, ардессы успешно занимаются казначейством, сделками и контрактами. И рулят весьма серьезными финансовыми потоками. Но об этом мало кто знает. Большинство лирцев вообще ардов нечасто видят, а когда видят, думают, что у тех патриархальный уклад и вообще дикость, суровость и прочая горская брутальность. А сами арды не спешат опровергать подобные мнения, их все устраивает.
– А что в других регионах? – напомнила Джулия.
– Где как, – признался Саймон. – В Империи принят легкий завтрак. Так, чай с выпечкой, яйцо вареное. Одно. Ну, может еще мюсли или хлопья с молоком. И подобное может показаться удивительным, так как Империя все же северная земля, людям там нужна энергия. Но зато у них обед рано, в полдень. И вот обед плотный обычно. Там и суп, и жаркое из мяса или рыбы с овощным гарниром, и салат, и чай или компот с выпечкой. Ужин обычно легкий. Приготовленные на пару овощи, творог.
– А что Северный материк?
– Ну, если мы включим Северный и Южный материки в рассмотрение, то у них свои особенности. На Северном вообще свои порядки и своя атмосфера. Там могут проснуться к полудню, умыться в луже, надудониться пивом и пойти искать приключения себе на драккар. А едят там, когда захотят. Ну или когда найдут.
– Да ладно? – не поверила Лайза. – А как же эта организация фуршетов, когда все стоя едят? Она же оттуда, разве нет? То есть, какие-то нормы и уклады есть.
– Это я шучу, – признался бард. – Но в каждой шутке есть доля правды. И таки да, мною выше описанное вполне реально. Но одновременно с этим есть и вполне человеческое питание. На Северном материке есть же и вожди, имеющие заметную власть. И они ведут себя достаточно статусно. Просто там к этому как-то иначе подходят. Не делают из еды культа, что ли.
– А Южный материк?
– Юг вообще дело своеобразное. Южный материк, Халифат, да тот же Архипелаг! Ну и теплые районы Лиры. Жара накладывает свой отпечаток на все, и в том числе на режим и рацион питания. Когда жарко – вообще есть меньше хочется, и можно вполне обходиться фруктами. И днем такая жара стоит, что работать невозможно, так что зачастую день разбивается на две части. В самое пекло начинается сиеста, когда народ просто расходится по тенистым местам и спит. Ну и вообще, юг – он же большой. Где-то сиеста под раскидистыми пальмами, где-то пустыни, жгучее солнце, палатки или дома с толстыми стенами и хитрыми воздуховодами, сохраняющие прохладу. И там люди питаются иначе. Там много фруктов, там в ходу лепешки вместо хлеба, там много сыра, молока. А вот мяса наоборот, очень мало. И хотя там есть скот, он там совсем другой. Это на севере тучные лоснящиеся коровы, вскормленные на заливных лугах. Да вот хоть вроде тех, что мы при высадке здесь видали! Это и молоко, и мясо. А на юге коровы другие – тощие, костлявые, вскормленные на колючках. Это только молоко. А еще козы, тоже на молоко и на шерсть в основном. А то мясо, которое все же есть, обычно высушивается, и какое-то невнятное.
Саймон залпом выпил полстакана сока и продолжил.
– Я много думал об этом. На юге можно обходиться без мяса. Там достаточно пить молоко и есть продукты из него, чтобы получать нужные вещества животного происхождения. А в основном можно питаться фруктами, которые там растут на каждом шагу к тому же. А вот на Севере так не выйдет. Там холодно. Там суровые зимы. Там без мяса никуда. Мясо – это концентрированная энергия, с помощью которой можно не замерзнуть и силы иметь для работы. А если к завтракам возвращаться, то вот поговорил я об этом, порассказывал, и понял, что большинство все же на Лире предпочитает легкий завтрак, но зато плотный обед. Ну, то есть, личное дело каждого, понятно. Один завтракает бутербродом с чаем, другой кашу ест, а третий и вовсе сосиску. Но зато традиция плотного обеда в районе полудня сильна и преобладает на Лире.
– Очень интересно, спасибо, – поблагодарила барда Джулия и повернулась к Лайзе. – А каковы обычаи твоего мира, сестра?
– Да тут особо нового и не придумаешь ничего, – рассмеялась чародейка. – Либо плотный завтрак, чтобы на весь день наесться, либо завтрак легкий, зато достаточно рано плотный обед. Все же люди, пищеварение у всех одинаково устроено. Вот и мы питаемся регулярно, несколько раз в день. Кто-то считает завтрак главным, а кто-то предпочитает обед. И никто, что характерно, не ест от пуза один день, чтобы потом неторопливо переваривать это неделю. Все же люди, не удавы.
– Ну это да, – с улыбкой согласилась Джулия. – Ладно, о себе вы рассказали, пора и мне вам что-нибудь рассказать. Предлагаю нам переместиться в гостиную.
– Я расскажу вам легенду о том, как пришла на землю народа холмов Эхрайде, первая возлюбленная императрица хильдар.
Джулия уселась поудобнее в кресло, подобрав одну ногу под себя, и продолжила.
– Это случилось очень давно, в годы, которые на Лире называют Смутными временами. То был тяжелый период для всех людей на Лире. После крушения цивилизации Древних все искали свой дальнейший путь, и народ холмов не был исключением. В то время хильдар были расколоты надвое междоусобной войной невиданного размаха, оставшейся в истории как Война за определение. Две философии претендовали на то, чтобы определить будущее нашей цивилизации. Две силы бились за верховенство. Одни называли себя технократами и призывали хильдар продолжать следовать путем Древних – познавать мир способами науки, развивать технологии, создавать машины. Другие говорили, что старый путь завел Древних в тупик и привел их к гибели. Поэтому, говорили они, хильдар должны порвать с прошлым, обратиться к мистическим практикам и оттачивать навыки магии. Приверженцы этой философии называли себя Всевидящим Советом. Противоречия между группировками постепенно нарастали, дебаты становились все ожесточеннее, последователи все нетерпимее к противникам, и вскоре развернулась настоящая война.
– Как это знакомо, – хмыкнул Саймон. – Война не меняется никогда. И все они начинаются одинаково.
– Точно, – кивнула Джулия. – У хильдар было много оружия и техники разработки Древних. Мы сохранили не только их образцы из прошлой эпохи, но и технологии, и производственные мощности. Огненное вооружение, которое вы уже видели у наших солдат, энергетические клинки императорской гвардии, а также и многое другое, страшное и разрушительное оружие… Да?
– Извини, что перебиваю, но что это за клинки? – спросила чародейка. – Я никогда таких не видела раньше.
– Нет проблем, – улыбнулась Скорпи. – Моя задача как раз и состоит в том, чтобы познакомить вас со всем. Так что не стесняйтесь меня спрашивать и перебивать. С нити повествования вы меня все равно не собьете. Энергетические клинки – это одна из поздних разработок Древних. Холодное оружие ближней схватки. Насколько можно назвать его холодным, конечно… Разумеется, дистанционный бой чаще всего предпочтительнее, он эффективнее и безопаснее. Однако не всегда удается поддерживать дистанцию с врагом. К тому же, лишь рукопашная схватка позволяет гарантировать смерть врага, убедиться в том, что он не укрылся за щитом нательной брони, не спрятался в бункере, не подставил вместо себя другого. Только в рукопашной можно заглянуть в глаза врага и увидеть, как из них вытекает жизнь!.. Кхмм, иными словами: пути сражения неисповедимы, и нередки случаи встречи лицом к лицу. И в этой ситуации лучше иметь оружие, предназначенное для рукопашной. Особенно хорошо, если это оружие будет гарантированно пробивать защиту противника, какой бы прочной она ни была. Такие соображения и привели к созданию энергетического, или силового, оружия. Существует оно во многих формах, восходящих к древности – мечи, топоры… Есть и энергетические молоты и прочие ударные виды, однако большая часть силового оружия все же клинковое. Отличительной чертой энергетического оружия является то, что его боевая часть окружена энтропийным полем, которое разрушает защиту цели, позволяя клику проходить сквозь любую броню, словно ее и нет вовсе. Каждый удар силового оружия, достигший цели, гарантированно поразит ее.
– Ого, это серьезный подход к вопросу, – протянул Саймон. – Но, думаю, мало приятного, когда такое оружие у противника.
Джулия улыбнулась:
– Энергетическое оружие может быть заблокировано другим энергетическим оружием. И если вы оба, ты и твой противник, вооружены таким оружием, тогда все сводится лишь к мастерству воинов. Кристальная чистота искусства боя, совершенство владения собой, безупречность атаки и защиты лишь с помощью оружия, без страховки брони и щита. Исход боя определится тем, насколько ты хорош. Это высший экзамен, который может пройти воин, квинтэссенция проверки его навыков.
– Похоже, Джулия, ты любишь рукопашную, – утвердительно спросила Лайза.
– Да, – улыбнулась Скорпи. – Предпочитаю ее дистанционному бою. Хотя это лишь мое личное мнение, не соответствующее официальной военной доктрине хильдар.
– О?
– Да. Боевая концепция хильдар базируется на технологическом превосходстве, а его лучше всего демонстрировать на расстоянии. Однако не обольщайтесь, навыки ближней схватки также обязательны в программе воинской подготовки. Особенно сильны в рукопашной гвардейцы, как вы могли догадаться.
– Искренне желаю не проверять их умения на себе, – подняла ладони чародейка, смеясь. – И что было дальше в той легенде?
– В свою очередь, Всевидящий Совет располагал иными средствами, которые успел разработать, доказывая обоснованность и правильность своего пути. Заклинания изменяли саму реальность, выворачивая ее наизнанку. Целые отряды пропадали в небытии, чудовищные твари из других измерений появлялись на поле боя. Невозможное становилось возможным. Еще Совет использовал модификацию энергетического оружия, которое они назвали психосиловым. Сама магия окутывает его вместо энергии, и такое оружие может ломать обычное энергетическое. Может одним касанием высасывать жизнь из врага, переливая ее носителю клинка. Я говорю клинка, но половина, если не больше, психосилового оружия является посохами. Странно видеть посох, разрубающий меч, должна сказать!
– Похоже, его ты не любишь, – засмеялась Лайза.
– Ну да, – призналась Джулия. – Это как-то… жульнически? Но мне приходилось сражаться против такого. Не всерьез, правда, в формате тренировки. Сложно, но возможно победить.
– Надо просто уворачиваться, а не блокировать? – предположил Саймон.
– Надо больше атаковать, – указала Скорпи. – Владеть инициативой. Чтобы не ты, а противник думал о том, как защититься. Ну и не подставляться, разумеется.
– Однако этот Всевидящий Совет многого достиг, – заметила чародейка. – И за короткий срок.
– Мы не знаем доподлинно, как было у Древних с магами, – призналась Джулия. – Принято считать, что на людей, обладавших такими способностями, Древние просто не обращали внимания. Максимум – изучали в специализированных институтах. Но это оставалось не приоритетным для них, можно сказать, маргинальным направлением. После катастрофы, в Смутные времена, большее число хильдар рождалось с магическими способностями. Мы не знаем, увеличилось ли их число относительно эпохи Древних, или просто эти люди начали ярче проявлять свои таланты, отчего стали заметнее, и от этого стало казаться, что их много.
– Их больше не преследовали, вот они и осмелели? – высказал предположение бард.
– Повторюсь, мы не знаем, преследовали или поощряли ли их Древние, – напомнила Джулия. – Однако в период смуты эти таланты проявлялись, а их носители естественным образом сбивались в группы. Не для защиты от других, нет. Согласно летописям, те первомаги использовали свои чудные силы на благо окружающих: заменяя ими вышедшие из строя устройства, обеспечивая погоду для хорошего урожая, очищая воду. Тех хильдар ценили и уважали. Однако силы их были неразвиты, действия интуитивны, техники нащупаны методом проб и ошибок. В поисках эффективных техник, для обмена наработками и для познания того, что лежало в основе их сил, первомаги начали объединяться. Через какое-то время уже существовало несколько школ, представители которых специализировались на определенном аспекте магии. Кто-то управлял стихиями, кто-то живыми организмами, кто-то экспериментировал с пространством. Эти школы сотрудничали, потому что им нечего было делить, слишком разными были интересы. Зато их объединяла страсть к одному и тому же – к магии, как альтернативе технологиям. Поэтому возникновение Совета, объединения школ, было лишь делом времени. Эти школы активно искали среди детей одаренных, чтобы растить и развивать их способности. Это лишь приветствовалось обществом, поскольку считалось, что необученный маг представляет опасность для себя и для окружающих. Если силы его неожиданно проснутся, а он будет не готов, не сможет обуздать их, то возможны громадные разрушения.
– Хы, из практики знаю, что даже обученный маг – тоже еще та заноза.
– Не без этого, – признала Джулия. – Но, хоть я и говорю о большем количестве появлявшихся магов, их абсолютное число оставалось невысоким. Большая часть общества хильдар не имело способностей к магии, и продолжало верить технике. Земли народа холмов избежали страшных ударов катастрофы и сохранили библиотеки и заводы Древних. Знания и возможности. Хильдар Смутных времен сохранили весомую долю наследия прошлой цивилизации. И когда минули самые темные дни смуты, из корня того наследия стала расти новая эра. Базовые технологии не терялись вовсе, более сложные были восстановлены за достаточно короткий срок. Что-то, разумеется, было утеряно. Но что-то было создано внове. Нечто, чему не было аналогов в сохранившихся чертежах и книгах. Цивилизация хильдар выстояла и начала расти. Однако к тому времени, как техника вновь стала устойчиво обеспечивать жизнь людей, уже существовали школы магии. А их адепты вели пропаганду своего пути, указывая на опасности и ненадежность технологии. И хотя жизнь большей части общества хильдар зависела от технических устройств, многие послушались речей магов и начали выступать за новый путь развития. Как я уже рассказала, это в итоге привело к противостоянию и гражданской войне.
– И почему так вечно случается? – задумчиво спросил бард. – Почему разные течения не могут сосуществовать мирно?
– Центральным сражением той войны стала Битва под кровавым небом, – продолжила свой рассказ Джулия. – Именно она изображена на фреске на потолке тронного зала. Множество предшествующих стычек и боев вели сторонников технократов и Всевидящего совета к финальной схватке, и она произошла. Но это оказалось не просто битва, решившая спор двух философия. Тогда произошло событие, определившее будущее нашей цивилизации, будущее всего народа холмов. Это было Определение. То, чего желали обе противоборствующие стороны, произошло, хотя и не так, как они думали. Небо в тот день было красным словно кровь. Технократы говорили о пыли, которая была поднята в небо в предшествующих боях и теперь рассеивала свет Коар. Всевидящий совет называл это знамением и предвестием кровопролития, невиданного доселе. И уже три недели к тому дню в небе висела комета. Яркая багровая звезда, подобно налитому кровью глазу смотрела на землю народа холмов, а ее хвост, росший день ото дня, рассекал небо пополам. В день битвы сияние кометы затмевало свет Коар, настолько она была яркой и огромной. Свирепость этого небесного явления подстегивала свирепость бойцов двух армий, озлобленных в предыдущих схватках и жаждавших утвердить свое видение. Битва началась ранним утром и была ужасна в своем неистовстве. И технократы, и Всевидящий совет привели огромные силы и применяли разрушительнейшее оружие и магию. Жертвы с обоих сторон исчислялись десятками тысяч. Однако силы были равны и ни одна из сторон не могла добиться перевеса. Это была просто бойня, война на взаимное уничтожение. И очень может быть, что спор двух философий решился бы ничьей из-за смерти всех последователей.
