Вадим Олерис
Чародейка 2
– Они ушли! – сообщила ему бегущая рядом Джулия. – Наши зашли в здание, и в это время беглецы на двух лошадях выехали через ворота на другой стороне. Находившиеся там двое оперативников не смогли остановить мчащихся лошадей, произвели несколько выстрелов, но лошади не испугались, а стрелять на поражение запрещено!
Когда магистр Тиорий и Скорпи забежали в конюшню, маги уже седлали лошадей. Несколько хильдар также имели опыт работы с лошадьми. Остальные старались подражать им, однако сказывался недостаток опыта и дело шло не очень хорошо.
Тем не менее, достаточно споро были оседланы девять лошадей, на которые вскочили маги и четверо хильдар, немедленно сорвавшиеся в погоню за беглецами. Еще на одну заседланную лошадь взобрался Тиорий. Скорпи без лишних разговоров отобрала у одного из солдат оружие и вскочила на коня без седла. Крепко вцепилась ему в гриву и толкнула пятками в бока. Конь взвился на дыбы от такого обращения, но Скорпи лишь крепче сжала колени и быстро шлепнула коня по морде. Тот проявил сообразительность, перестал упрямиться и скакнул за остальными.
– А вы хорошо держитесь, – светским тоном заметил Тиорий, подведя свою лошадь так близко, чтобы можно было не слишком кричать. Сам магистр держался верхом с непринужденным изяществом, двигаясь в такт скачке. – Имеете опыт езды?
– Имею опыт работы, – откликнулась припавшая к шее коня Джулия. – Быстро действовать в сложных условиях, не падать когда толкают, а также находить общий язык с разными строптивыми упрямцами.
– О да. Замечательный набор умений. Не хотите ко мне в контрразведку, на работу? Мне бы пригодился такой способный человек.
Джулия повернула голову к магу, зубасто ухмыляясь:
– Уже работаю в схожей области.
– Мда, ну, если надумаете – всегда рад.
– Уж лучше вы к нам!
Маг и Джулия быстро настигли своих людей. Далеко впереди были видны две лошади, галопом скачущие по дороге, лежащей между двух полей.
– Куда они бегут? – крикнула Скорпи Тиорию.
– Вы мне скажите.
– Пока я могу лишь сказать, что они движутся примерно в ту же сторону, что и летели до этого. Вы же ее преследовали через океан, должны знать куда она стремится. Мне Лайза этого так и не сказала.
– Увы, мне тоже. Сейчас догоним, выясним.
– А догоним? – усомнилась Скорпи. – Не похоже, что наши кони быстрее их.
Тиорий бросил поводья, выдернул правой рукой из гривы своей лошади волос, а пальцы левой сложил щепотью. На кончиках пальцев возник маленький огонек, в который маг и сунул конский волос. Тот быстро превратился в струйку дыма, которую Тиорий втянул ноздрями, а потом выпустил изо рта заклинанием. Глаза лошади под магистром налились красным огнем, дыхание стало вырываться клубами черного пара, бег ускорился, и движения ног слились в сплошное марево. Такое же происходило и с другими лошадьми отряда. Расстояние между преследователями и беглецами начало быстро сокращаться.
***
– За нами погоня, – отметил Саймон, бросив короткий взгляд за спину.
– Что, правда? – чародейка была занята тем, что отвязывала доски от ног. Делать это на полном скаку даже ей было не очень удобно, и сарказм в ее вопросе мог разъесть железо.
Одна за другой обе дощечки полетели в сторону, чародейка перекинула одну ногу через круп, вдела ноги в стремена и чуть склонилась вперед к лошадиной шее.
– Что это было? – задал вопрос бард. – С твоими ногами?
– Магистр Тиорий сделал одну крайне неприятную штуку. Вот уж не ожидала.
– Чего?
– Того, что он сделал.
– И доски защищали от того, что он сделал, я так понимаю?
– Верно.
– А сейчас ты их сняла. Думаешь, подобное не повторится?
– Ага, мои следы уже остыли. Да и магистр Тиорий похоже среди тех, кто нас преследует, так что ему все равно сейчас это не повторить.
– Я испугался за тебя, – признался Саймон. – И за себя тоже. За то, что не знаю что сделать, чтобы помочь.
– Ну, теперь знаешь, – чародейка послала спутнику быструю улыбку. – И я сама впредь буду осторожнее.
– Тогда ладно. А мы сейчас просто убегаем от погони или убегаем куда-то?
– И то, и другое одновременно! Погоня – это замечательно! – радостно сообщила девушка.
– Я помню, что тебе нравятся погони! – откликнулся Саймон. – Ты и в Белом Лесу это говорила.
– Точно. Прямо сейчас наша главная задача – оторваться, поэтому мы убегаем. Все просто и незатейливо, как это происходит испокон веков – один бежит, второй догоняет. Но если ты заметил, мы скачем в ту же сторону, что и летели. По моим расчетам, мы успели достаточно близко подлететь к храму, так что он должен быть уже где-то неподалеку.
– Да ладно? – не поверил бард. – Здесь же пусть не город, но вполне себе обжитая территория. Поля, фермы. Да мы прямо сейчас по дороге скачем!
– И?
– Древние храмы не могут стоять посреди выпаса для коров, это всем известно! Это закон жанра!
– Ну, можешь тогда написать жалобу Всевидящему Совету, – пожала чародейка плечами. – К тому же, мы еще не приехали. Чего ты возмущаешься заранее? Может быть, храм достаточно удален, чтобы на его стенах не сушили белье местные жители.
– Если бы вокруг были джунгли, я бы мог поверить. Там бывает, что вот дорога, а чуть сойди в сторону – непролазные заросли. И вроде по расстоянию недалеко, а чтобы добраться – нужно потратить уйму сил и времени. Но здесь-то обычная средняя полоса! Здесь нет серьезных естественных препятствий.
– Ага, – рассеянно отозвалась чародейка, которая то и дело оглядывалась через плечо.
– Что там? – оглянулся и бард.
– Догоняют нас, вот что.
– Какие-то у них кони странные…
– Магически ускоренные, – Лайза принялась быстро распускать свои косички, все кроме двух. Вскоре грива белых волос разметалась по спине чародейки.
– Дай мне свой нож!
Девушка под корень срезала оставшиеся косички и зажала их в зубах. Распущенные волосы сгребла в кулак и одним взмахом ножа отчекрыжила получившийся хвост под самым затылком.
– Держи меня! – невнятно пробурчала чародейка, разворачиваясь в седле лицом к лошадиному хвосту.
Саймон одной рукой в конскую гриву вцепился, другой – Лайзу держит, чтобы она не упала. Чародейка принялась сквозь зубы что-то бормотать над пучком волос. А погоня уже близко. Всего локтей десять между ними. Первым магистр Тиорий скачет, и горячее дыхание его лошади чародейке лицо обжигает, вот-вот маг схватит её костлявыми пальцами. За ним Джулия на коне без седла и упряжи. Лицо за черной личиной шлема скрыто, но ухмыляется наверняка. Она ведь тоже любит погони, сестра из другого мира. И еще восемь человек позади, бойцы хильдар и маги. И у двоих из них уже в руках пылают синие шары заклинаний-ловушек. Наконец Лайза замолчала, и пучок волос наземь бросила.
Что за диво! Там, где волосы упали, вырос лес дремучий и высокий, аж вершины деревьев облака подпирают. Руку между ветвями не просунешь. Лисица не прошмыгнёт. Еле успел магистр лошадь свою остановить, а за ним и остальные.
А чародейка косички изо рта вынула, да несколько слов прошептала. Двумя змеями скользнули косички с ее рук, да в лес устремились.
– Это должно их задержать ненадолго, – пообещала Лайза, разворачиваясь в седле. – Чего ты на меня так смотришь?
– Тебе очень идет короткая стрижка.
– Эм… спасибо.
Тем временем на другой стороне мистического леса магистр Тиорий и его маги заклинаниями сжигали и валили одно могучее дерево за другим, углубляясь в чащу. Хильдар следовали за ними следом, ведя лошадей в поводу.
– Это ведь не реальный лес? – не удержалась Скорпи. – Невозможно так быстро вырастить подобную чащу, хоть какую магию применяй.
– Невозможно, – согласился Тиорий. – Это магия контроля разума, какой-то вид ее. На самом деле этого леса вовсе не существует. Это наваждение, морок, иллюзия, существующая только в наших умах. Но от этого не легче. Мы видим этот лес, мы слышим его, чувствуем и осязаем. Так что наш разум не может достаточно сильно неповерить в его существование, чтобы увидеть истину, скрытую за иллюзией. Поэтому для нас лес все равно что реален. Если пнуть ствол – почувствуете вполне настоящую боль, и даже можете сломать палец.
– Как же такое может быть? Это меня всегда удивляло – если это иллюзия, как она может причинить реальный вред?
– А сны реальны? – вопросом на вопрос ответил Тиорий. – Не сон как физиологический процесс, а те истории, что вы наблюдаете во сне. Нет. Это лишь ваши мысли, плод воображения, игра разума. Но увидев кошмар, вы просыпаетесь в холодном поту, с бешено колотящимся сердцем. И пот, и сердцебиение вполне реальны. Пока ваш мозг верит, что то, что он воспринимает – реально, он реагирует столь же реально. Видите ли вы настоящего тигра или тигра во сне – ответ вашего мозга будет один и тот же. Он даст команду вашим железам, которые приведут ваше тело в состояние борьбы или бегства. Происходящее с вашим телом будет реальным. Но если вы поймете, что то, что вы наблюдаете – лишь сон на самом деле, тогда вы станете в нем всемогущи. Это же ваш сон, и вы знаете, что это сон. Поэтому ничто там не может навредить вам, а вы можете делать все, что пожелаете, устанавливать законы бытия и манипулировать происходящим как заблагорассудится. Если вы сможете посмотреть сквозь иллюзию, осознать, что это не по-настоящему, тогда иллюзия вас не остановит. Но как сложно осознать себя во сне, так сложно и посмотреть сквозь иллюзию. Тренировки помогают, но получается все равно не всегда.
– Подождите. Ладно пот, но раны?
– Не стоит недооценивать способности вашего мозга управлять вашим телом, – посоветовал магистр.
– А вы не можете рассеять эту магию? Вы же вроде как магистр, неужели Лайза настолько сильнее вас?
– Эх, дело не в силе. Дело в том, что это не магия как таковая. Ну или это вид ее, совершенно мне не знакомый. С той магией разума, что используется на Лире… Или с любой другой, имеющей с нашей хоть что-то общее, хоть какие-то принципы и основы… С этим я бы разобрался и справился. А здесь я не вижу ничего вообще, ни единой зацепки. Понимаю, что это иллюзия, но вынужден играть по ее правилам. Так как понимаю это головой, а не сердцем. Понимаю, но при этом не верю.
– Dextra!25 – раздался крик одного из хильдар, который вскинул оружие, припал на колено и дважды выстрелил, целясь во что-то большое и белое, движущееся за деревьями. Остальные хильдар немедленно поддержали соратника огнем.
– Слева! – завопил маг, когда наверху треснула сломанная ветка, и перед ним свесилось извивающееся тело гигантской змеи с перекатывающимися канатами мускулов под белой чешуей.
С пальцев мага сорвалась черная молния, ударившая в морду твари. Двое хильдар развернулись и перенесли огонь на ближайшую угрозу. Огненный магический шар прочертил обугленную полосу в теле змеи. Но это лишь привело рептилию в ярость. Сверкнули острые и длинные изогнутые клыки, полыхнула красным огромная пасть. Вокруг плоской головы развернулась корона длинных чешуек. Голова чудовища промелькнула молнией, тараном ударив в грудь мага. Человек отлетел на десяток шагов, впечатался спиной в ствол дерева и свалился безвольной поломанной марионеткой.
Змея соскользнула наземь с ветвей, двигаясь быстро и до отвращения плавно, будто игнорируя при этом законы тяготения. Конечно, так оно и было на самом деле, и текучее длинное тело в реальности было лишь мерцающим обманом, фантомом, вроде тех, что образуются в мареве жаркого воздуха. Но как и фата-моргана успешно приводит к гибели усталых путников в пустыне, так и белая змея сеяла вокруг себя вполне реальную смерть.
Один из стрелков хильдар упал на землю, придавленный ее тяжестью. Злобная рептилия обвилась вокруг него, сжимая тело стальными витками. Хильдар испустил отчаянный вопль боли и ужаса, оружие его отлетело в кусты. Солдат безрезультатно колотил руками по чешуйчатому боку змеи. Та еще раз стиснула кольца, и крики оборвались громким булькающим звуком. Хильдар обмяк, из-под края его шлема вытекала струя темной крови. Змея сдавила тело еще раз, отчего кости в нем захрустели как сухое дерево, и отпустила, разворачиваясь к следующей жертве. На все ушло лишь пара секунд.
Далее на пути змеи стояла Джулия Скорпи. Баронесса не сделала ни шагу прочь от быстро приближающегося чудовища. Вместо этого она подняла свое оружие и в упор выстрелила змее в глаз. Огненный заряд взорвался, разнеся голову твари в кровавый туман. Змеиное тело забилось в судорожных конвульсиях.
В это время на другой стороне отряда замеченная первой змея прорвалась сквозь заградительный огонь хильдар. Навстречу ей выступил Тиорий. Магистр с размаху ударил чудовище кулаком в голову. Не последовало ни вспышек, ни иных спецэффектов, зачастую ожидаемых людьми от применения боевой магии. Просто змея превратилась в пепел, сразу и целиком, от места удара до кончика хвоста.
– Что с пострадавшими? – осведомился Тиорий ровным голосом.
– Мертвы.
– Значит, минус два. Продолжаем, коллеги, лес еще не кончился!
– Собрались! – крикнула Джулия. – Маги делают просеку, мы прикрываем! Смотреть в оба!
Много ли, мало ли времени прошло, а вновь погоня наших героев настигает. Проломились темные силы, значится, сквозь лес, да со змеями совладали. И сокращается расстояние, будто тает. Злой колдун совсем близко! Вот-вот схватит девушку за платье. Быстро несут околдованные кони, пылают алым огнем глаза, и дыхание черным дымом стелется, будто горят кони изнутри, в жертву бешеной скачке принесенные. А топот копыт и вовсе неразличим, в сплошной гул сливается, будто преследует рой злых ос наших…
– Саймон! Хорош тут народные сказки разводить! Снимай платок.
– Что?
– Платок! С шеи.
Бард сдернул подаренный чародейкой при бегстве из Равенграда темно-синий шелковый платок, который с тех пор носил постоянно, скрывая под ним шрамы от топора палача.
– Я очень извиняюсь, но иначе никак, – с искренним сожалением проговорила Лайза.
Взяла платок чародейка и бросила за спину через плечо. Что за диво! Там где платок упал в тот же миг разлилась в обе стороны до горизонта река широкая-преширокая, глубокая-преглубокая.
Магистр Тиорий дернул поводья, заставив лошадь резко свернуть и пробежать немного вдоль реки, останавливаясь. Успели остановиться и другие. Лишь один хильдар не удержался и вместе с конем рухнул в реку. Свирепый поток тотчас подхватил человека и лошадь, закрутил словно щепку, отнес вдаль от берега, где они и скрылись из виду.
– Ксо! – выругалась Джулия.
Магистр Тиорий остался внешне невозмутим. Он заинтересованно разглядывал бурлящую реку с высоты своей лошади.
– Потрясающе. Я думаю, этой водой даже напиться можно, – Тиорий замолчал и принюхался. – Нет. Она соленая… Почему?
– Я рада, что вы находите это столь занимательным, магистр, – голос Скорпи вовсе не выражал радости. – Но, быть может, сконцентрируемся на преодолении этого препятствия? А когда догоним Лайзу, вы сможете высказать ей свое восхищение.
– Честно сказать, мне не приходит в голову никакого решения, – признался магистр. – Поток слишком быстрый, чтобы у нас получилось его переплыть.
– А сделать портал? – нетерпеливо спросила Джулия. – На другую сторону реки?
– Сквозь иллюзию? Нет уж. Вы поймите, нет у этой реки другой стороны. И этой нет. Вообще никакой стороны нет. И самой реки нет. У нормальной реки есть другой берег, на который можно переместиться, а у этой – нет. Если я открою портал, мы вполне можем выйти над водой. Упадем и утонем.
– Вы же говорили, что у ваших заклинаний портала есть проверка местности высадки?
– Есть. Только в этом случае не поможет. Для заклинания все будет в порядке, оно не увидит иллюзию.
Пока Тиорий рассказывал это, один из магов встал на берегу. От рук его к воде протянулись два синих конуса. Там, куда они попали, вода покрылась коркой льда. Однако лед тут же был сломан неистовым потоком, и обломки его унеслись, кувыркаясь, прочь.
– А это идея! – радостно воскликнул наблюдавший за действием магистр. – Только надо иначе, на другое воздействовать!
– Что вы придумали?
– Лучше всего с иллюзией бороться другой иллюзией.
Тиорий вытянул руку над бурлящей рекой и произнес несколько отрывистых холодных слов. Бурлящие воды под его десницей замедлились, присмирели, утихли, заледенели. Вся широкая река, на сколько хватало глаз, покрылась льдом. Магистр тронул пятками сапог бока своей лошади и неспешной рысью первым выехал на лед. Остальные последовали за ним.
– Вы пересилили наведенную Лайзой иллюзию? – спросила Джулия. – Изменили ее?
– О нет, – Тиорий улыбнулся довольно, будто школяр, решивший хитрую задачку. – Я сделал еще одну. Навел иллюзию на всех нас. Я наложил свою иллюзию поверх существующей. Принцип ее другой, а результат тот же. Для нас реальна эта река, но реален и лед на этой реке. Поэтому мы по нему можем переехать реку.
– Хитро, – признала Скорпи.
– Благодарю. Однако на всем этом мы потеряли много времени.
– Наши кони наверстают отставание, разве нет?
– Эх, боюсь, что нет, – покачал головой магистр, приглядываясь к своей лошади, которая покинув лед вновь принялась нестись быстрее ветра колдовским аллюром. – Мое заклинание придало им скорости, но оно не всесильно. И скорее рано чем поздно наши лошади не смогут продолжать бег.
– Их лошади тоже уже долго бегут, они тоже выдохнутся, – отметила Скорпи. – Так что ничего страшного.
***
– Нет, я же говорил! Я же говорил! – практически кричал Саймон, тыча пальцем в пирамиду. – Это просто невероятно! "Visita unique antiquis monumentum! Triginta denarios ad circumeundam labyrinthum"!26 Что это такое? Это издевательство, вот что это такое! Издевательство над законом жанра!
– Ну, ты драматизируешь, – не согласилась чародейка, которая спокойно, но быстро расседлывала свою лошадь. Животное тяжело дышало после длительного бега, и то и дело старалось ткнуться лбом в девушку. – Тихо, хорошая лошадка, спасибо тебе, а теперь можешь отдохнуть, сейчас о тебе позаботятся. Саймон, за нами погоня, если ты забыл. Надо поторопиться и попасть внутрь храма, пока сюда не прибыли наши друзья. И не кричи так, не привлекай внимания, на тебя и так уже оглядываются.
– Нет, – голос барда стал на удивление спокойным. – Мы наверное где-то ошиблись. Это не может быть Ат-эль-Коар. Это не тот храм, что мы ищем.
– Тот. Это именно он. Слезай и поторопись.
– Дурдом какой-то.
Негодование барда можно было понять. Загадочная цель их путешествия, крохи информации о которой они собирали по тайным библиотекам. Место, из которого открывается дорога к иным мирам. Пункт назначения, ради которого они пересекли горы, пустыню и океан, следуя на другую сторону планеты. Древний таинственный храм Ат-эль-Коар…
…оказался туристическим центром! Вполне характерной и где-то даже типичной "достопримечательностью", подобной сотням таких мест в цивилизованных странах Лиры.
К зиккурату храма вела ровная дорога, упирающаяся в огромный прямоугольный деревянный щит на трех опорах. На щите была нарисована улыбающаяся пирамида храма. В белом облачке, вылетающем изо рта пирамиды, были слова, зачитанные Саймоном.
Перед щитом раскинулась большая площадь с размеченными белой краской местами для карет. На одной стороне площади стоял длинный навес с привязью для лошадей. На другой стороне виднелась геликоптерная площадка.
Ступенчатая пирамида возвышалась среди обширного ухоженного пространства, заполненного народом. В местах, с которых открывались наиболее красивые виды на сооружение, были поставлены скамейки. Повсюду были видны легкие повозки с тентами, где прямо с колес продавались сладости и сувениры. Леденцы, сахарная вата, сладкие газированные напитки, воздушные шарики, маленькие пирамидки на цепочке с кольцом для подвешивания на ключи, большие и маленькие картины и снимки пирамиды, информационные брошюры. Над склоном пирамиды виднелось колесо обозрения – с другой стороны зиккурата находился парк с аттракционами. Над всем комплексом звучала музыка, смех и крики веселящейся детворы.
– Как это может быть тем самым местом? Здесь же полно людей.
– Тем лучше. Затеряемся в толпе. Да и магистр Тиорий может поостережется раскидываться заклинаниями.
– Нет, я не об этом, – Саймон привязал своего коня рядом с лошадью чародейки, потрепал ему загривок, кинул монету присматривающему за лошадьми мальчишке. – Curam27.
– Тогда о чем? – Лайза с беззаботным видом отдыхающего зашагала к пирамиде.
– Выходит, портал нашли? И если путешествие в другой мир не числится среди местных аттракционов, то портал закрыт.
– Не обязательно, – помотала головой чародейка. – Про него могут и не знать.
– Да ладно тебе. Хильдар не могли устроить популярное место отдыха рядом с необследованным сооружением. Наверняка их ученые облазили всю пирамиду сверху донизу. Вон, даже экскурсию по лабиринту проводят, то есть знают его план.
– Кто сказал, что по всему лабиринту? Пирамида большая, могли и пропустить уголок.
– Вот с этим не поспоришь, большая…
Пирамида была не просто большая – огромная. Чем ближе спутники подходили к ней, тем больше закрывал небо зиккурат.
– А эта штука на самом деле больше, чем кажется сначала, – пробормотал Саймон.
– Намного, – Лайза тоже была под впечатлением.
Ат-эль-Коар был громадной пирамидой. Настоящий масштаб скрадывался размерами окружающей ее площади. Мелкие ориентиры вроде людей и палаток не давали представления об истинных размерах. Те, что стояли ближе к зданию, попросту были поначалу не различимы, а те, что были у рекламного щита – обманывали зрение, искажая перспективу и визуально приближая зиккурат. И лишь по мере того как спутники все шли и шли по территории, им открывалось настоящее величие древнего храма.
– Какой же он высокий! Локтей триста наверное!
– Почти угадал, – Лайза проходя мимо стойки взяла буклет. – Три сотни и тринадцать кубитусов. Это сколько… что-то около двухсот семидесяти локтей.
– Обалдеть.
– Не, я не спорю – внушает. Но ведь на Лире есть и более высокие здания? – с интересом обернулась к спутнику чародейка. – Да и пирамида императорского дворца в Камалоне намного больше этой. Я уж молчу про более инженерно сложные здания, вроде купола обсерватории в Халифате Сахры, или акведуки Империи.
– Это да, – согласился бард. – Но это же современные постройки. Там была задействована магия, ресурсы государства. А это же древний зиккурат! Как его смогли построить?
– Хм, ну вроде как Древние его бы и за постройку не посчитали. Так, детский куличик. Здесь же ничего принципиально сложного. Просто уложенные друг на друга каменные блоки. Ты же сам видел комплекс Древних в горах Ардов. Думаешь, у его создателей возникли бы хоть малейшие затруднения с возведением каменной пирамиды?
– Ээээ…
– Впрочем, – Лайза вновь обратилась к буклету. – Есть теория, основанная на веских доводах, что это постройка более ранняя, чем эпоха Древних. А так как о тех временах мы ничего практически не знаем, то можем предполагать все что угодно. Возможно сами Древние так же смотрели на эту пирамиду и удивлялись как ее построили.
– Ого, тогда уважение вызывает ее прочность. Выстоять под напором тысячелетий.
– Да. Хотя по сути это просто нагромождение больших камней, а камень устойчив к воздействиям. Да и форма пирамиды устойчива сама по себе, как и конус. Ветер наметает барханы песка в форме пирамиды. Горы имеют тот же облик.
– А об этой пирамиде еще и заботятся. Вон ремонтируют даже, – заметил Саймон.
Участок одной из ступеней был огорожен предупредительными лентами. Несколько рабочих заново формировали разрушившуюся грань, используя какой-то цемент из материала, имитирующего камень пирамиды.
Храм выглядел действительно очень хорошо для сооружения, простоявшего тысячи лет под ветрами, дождями и катаклизмами. Отчасти из-за прочности конструкции и материалов, отчасти из-за восстановительных и декоративных работ. Если пролетевшие века и оставили шрамы на зиккурате, то сейчас они были аккуратно устранены заботливыми руками мастеров хильдар. Которые также устраняли растительность, что пыталась найти место в стыках и трещинах. Которые поддерживали чистоту и порядок вокруг. Которые даже установили ряды прожекторов у подножия храма – для подсветки здания по ночам. Все для того, чтобы Ат-эль-Коар выглядел привлекательно и служил центром притяжения и отдыха людей. Судя по количеству народа вокруг – это удавалось.
– Один, два, три, четыре, пять… – начал бард. – … двадцать.
– Точно, – подтвердила чародейка, глянув в буклет. – Двадцать ступеней, и еще небольшая постройка на вершине, которая является входом. С земли не видна.
– Погоди-ка. Ты хочешь сказать, что вход – на вершине этой горы?!
– Приятно общаться с понимающим человеком.
– Нам туда?
– Если мы хотим попасть внутрь, то да, – кивнула чародейка. – Или пробиваться напрямую через камень, хотя я слабо представляю как это сделать. Особенно не привлекая внимания.
– Ух. Высоко.
– Ну, там же есть лестница.
Четыре лестницы вели к вершине зиккурата. По одной на каждой из сторон пирамиды.
– Выглядит не очень воодушевляюще, – буркнул Саймон.
– Да ладно тебе, – легкомысленно пихнула локтем товарища в бок чародейка. – Это же просто лестница. Всего лишь ступеньки. Шагаешь на одну ступеньку, потом на другую. Шагнул четыреста семьдесят раз – и ты уже на вершине!
– Сколько?!
– Четыреста семьдесят, – радостно повторила Лайза. – Но это не точно. Смотри, так написано в этом буклете. Составители рекомендуют подсчитывать количество ступенек, пока будем подниматься. И если их число на самом деле иное, то нам полагается бесплатное мороженое и прокатиться на одном аттракционе на выбор! Йуу-хуу!
– Лайза. Я тебе удивляюсь, – Саймон нахмуренно глядел на веселящуюся подругу. – Четыреста семьдесят. Это почти что пятьсот. А это почти тысяча. И посмотри какие они крутые и высокие.
– Ты. Слишком. Мрачный, – вынесла свой вердикт чародейка, сопровождая каждое слово тычком пальца в грудь барда. – Куда делся твой оптимизм? Эй, когда мы познакомились ты был другим.
– О Единый! – вырвалось у Саймона. – Мы потерпели крушение геликоптера, сбежали от погони, нашли этот храм, который оказался каким-то дурдомом с рекламой и попкорном. И нам предстоит карабкаться по высоченной лестнице, чтобы попасть неизвестно куда, надеясь, что портал есть и работает! А тебя это забавляет, и ты ведешь себя, будто туристка на веселой экскурсии. И вообще, что это за речь обиженной девушки? Ты был другим. Скажи еще: я не такого полюбила.
Чародейка расхохоталась.
– Просто стараюсь находить радостные моменты в жизни, вот и все. И да – я туристка на экскурсии, забыл? – Лайза весело подмигнула барду. – Только вот от погони мы не сбежали, а лишь оторвались немного. Так что давай-ка поторопимся. А то скоро уже явится магистр Тиорий. А вдруг он после лесов и рек тоже мрачный, уставший и не оценивший юмора? Здесь же тогда вообще сплошная тоска и уныние будут. Я доступно выражаюсь?
Саймон глянул на безмятежно улыбающуюся девушку, почему-то вспомнил эпизод на борту "Селин" и кивнул:
– Вперед!
Спутники начали подниматься. Ступеньки действительно оказались высокими. Правда не все – некоторые были заметно ниже остальных. Длина ступенек также была непостоянной.
– Кто это только придумал, – бурчал Саймон вполголоса, держась на ступеньку ниже чародейки. – И зачем? Вот зачем делать ступеньки разной высоты и длины? Нет бы сделать нормально – пусть высокие ступеньки, пусть крутые, но одинаковые. Поймал нужный ритм и вперед до вершины: раз-два, раз-два. Так ведь нет! Они все разные, все. Одни чуть ли не по колено высотой, другие совсем низенькие. Одни преодолеваются за один шаг, а на других надо сделать два. На какой-то было вообще три шага. И в их расположении никакой системы. Никакого ритма. Меня это угнетает.
– Сто шестьдесят четыре, – откликнулась Лайза. – Сто шестьдесят пять.
– Ты их считаешь, – констатировал бард со вздохом. – Хочешь доказать, что тот буклетик содержит неверные данные?
– У меня есть шанс на бесплатное мороженое, и я не собираюсь от него отказываться. Сто шестьдесят восемь.
– А еще аттракцион на выбор, – напомнил Саймон.
– Тем более. Знаешь, я почти уверена, что это на самом деле розыгрыш. Пирамиду, как ты и говорил, наверняка изучали. Так что количество ступенек точно известно. Да они наверное все пронумерованы и описаны в археологических отчетах! Но для поддержания интереса, да и просто для веселья, администрация комплекса указывает в этих буклетах неверное число. Например, меняя его каждую неделю.
– Зачем так делать?
– Просто для интереса. Это же парк развлечений. Сам посуди, если истинное число неизвестно точно, и отдыхающий скажет, что количество ступенек иное, нежели указано – это же надо проверять, считать заново. Кому это нужно? Верный ответ известен заранее. И если турист называет правильное число – ему дают мороженку. Парку это не стоит ровным счетом ничего. Человек доволен и рассказывает друзьям. Всем хорошо и весело. Сто восемьдесят пять.
– Ох, это еще даже не середина.
– Хорош скулить, шагай веселей!
– У меня уже колено хрустит, – пожаловался бард.
– А в Академии это было стандартное упражнение на физических занятиях – бег по лестнице. Только мы по винтовой бегали, в главной башне. Триста шестьдесят девять ступеней, как сейчас помню. Вверх, потом вниз. Повторить. И еще разок.
– Так вот почему это тебя столь радует! Напоминание о школьных годах!
– Академических. Но там у нас ступеньки одинаковые были. Это легче, ты прав. Можно ритм подобрать. Надо будет заглянуть по возможности мне в альма-матер, посоветовать бег по разноразмерным ступенькам. Чтобы постоянно быть в концентрации и не отвлекаться.
– А я смотрю, ты заботишься о следующих поколениях твоих коллег, – насмешливо заметил Саймон.
– Хы. Приятно, когда тебя понимают. Двести одиннадцать.
– Что?! Двести одиннадцать? Я думал, уже как минимум триста шестнадцать!
Когда спутники наконец достигли вершины пирамиды, Саймон был уже спокоен и невозмутим. Только иногда наклонялся, чтобы потереть икроножные мышцы и колени. Устал он еще на двухсотой ступени. Умереть был готов на трехсотой. На четырехсотой барду стало все равно и он шагал дальше абсолютно бездумно, ожидая что вот на эту ступень уже не сможет подняться. Ну или на следующую. Или на следующую. Но вопреки его ожиданиям ноги раз за разом оказывались способны на еще один шаг, а потом на еще один. К четыреста пятидесятой у барда открылось второе дыхание.
Выйдя на площадку на вершине зиккурата, спутники на миг замерли, пораженные красотой открывшегося вида.
– Смотри, – чародейка толкнула барда в бок. – Погоня.
Саймон посмотрел в указанном направлении. Группа людей в черном спешивалась у рекламного щита.
– Семеро, – пробормотала Лайза. – Магистр Тиорий, Джулия. Эти двое с оружием, эти трое надо полагать маги.
