Вадим Олерис
Чародейка 2
– Да. Я слышал, что есть такие кусочки. Одни большие, из них состоит любое вещество. И вот какое это вещество будет, вода или гранит, как раз определяется видом этих кусочков. Но эти большие кусочки в свою очередь состоят из совсем маленьких, которые уже неделимы, они фундаментальные. И этих маленьких буквально несколько дюжин, а все многообразие веществ получается из сочетаний. Я даже слышал названия этих больших и маленьких кусочков, но забыл. Мне это знание ни к чему. Я и запомнил-то лишь потому, что это похоже на язык. Ну, есть буквы. Их всего три десятка. Зато из этих букв можно делать слова, которых уже тысячи. А из слов – предложения, которых вообще не счесть.
– Хорошая аналогия, – отметила Лайза. – Немного упрощенно, но пойдет. Вот, держи еще для ног. Пока надевай и потренируйся на стенке где-нибудь, чтобы освоиться. Сила прилипания зависит от угла с поверхностью. Чтобы прицепиться, надо перчатку слегка приложить к поверхности, а затем протянуть. Вот, смотри. Вот так вот. Чтобы отлипнуть – действуй в обратном направлении.
Саймон натянул хитрое приспособление на сапоги, на ладони, и принялся за эксперименты. Лайза тоже начала снаряжаться, тем временем продолжая рассказывать:
– Так вот, если сблизить такие кусочки вещества между собой, то между ними возникает сила притяжения. Она слабая, и действует только на очень маленьких расстояниях. Но она есть. И когда сближается много кусочков вещества, то и сила получается заметная. Чаще всего мы ее не замечаем. Если посмотреть с хорошим увеличением на поверхность любого предмета, даже гладкого, то мы увидим, что на самом деле эта поверхность отнюдь не ровная, а со множеством впадин, пиков, выступов. Они такие маленькие, что даже на ощупь неразличимы. Однако из-за этих неровностей лишь малая часть кусочков вещества одного предмета оказывается близко с кусочками вещества другого предмета.
– Ага, это так всегда бывает. Чем ближе смотришь, тем больше шероховатостей замечаешь.
– Однако если взять что-то, достаточно гладкое по своей природе, как стекло. Или тщательно отполировать металл или камень, то эти неровности будут совсем небольшими, достаточно много кусочков вещества окажутся близко друг к другу, и мы сможем почувствовать возникающую силу.
– Но эти штуки совсем не гладкие, – заметил бард. – Скорее наоборот.
– Как и лапки геккона, – отметила Лайза. – Наши ученые рассмотрели их с очень большим увеличением, и обнаружили, что на пальцах этой ящерицы расположено множество коротких тонких волосков. Они располагаются очень плотно. На квадратном вершке до полутора миллионов щетинок!
– Ого!
– Но и это еще не все. Каждая щетинка в свою очередь разделяется на ответвления. Как ствол дерева на ветки. И таких ответвлений может быть до тысячи. На каждом волоске. Каждое ответвление имеет на конце треугольную пластинку, этакую ладошку. Она крохотная, но их тьма. И вот эта пластинка уже ровная и гладкая. Благодаря такому устройству лапка геккона имеет огромную площадь близкого контакта. Благодаря своему количеству щетинки и ответвления подстраиваются к самым крохотным неровностям поверхности, так что каждая пластинка оказывается прижатой к ровному участку, действительно ровному, на таком крохотном масштабе. И между пластинкой и поверхностью возникают силы притяжения. Количество участков контакта столь велико, что силы просто огромны. Геккон может удерживать свой вес на одной лапке. Всего на одной! Эта избыточность очень помогает ящерице в ее природной среде обитания, где часты неровные грязные и влажные поверхности, где случаются тропические шторма.
– Это потрясающе!
– Да. И вот на основе этих знаний наши инженеры создали искусственный материал. На микроскопическом уровне он повторяет строение лапки геккона. И в результате созданное из этого материала снаряжение позволяет человеку лазать по стенам будто геккон. Ну ты как, освоился?
– Вроде да.
– Не волнуйся, как я уже сказала, тут заложена большая избыточность. Так что если одна рука или нога и соскользнет, ничего страшного. Просто будь внимателен, следи за своими движениями, чтобы материал был прижат должным образом. Не торопись. Я буду рядом и подстрахую, если что.
– Угу.
Чародейка с помощью барда закрепила факел на спине так, чтобы не мешал. Затем Лайза и Саймон медленно вскарабкались по стене на потолок и поползли над бездной.
– Это уже вовсе за гранью… – пробормотала Лайза.
Коридор, в котором спутники почувствовали себя ящерицами, привел их в огромную пещеру. ОГРОМНУЮ. Простите, но лишь так можно передать, что та каверна, в которой оказались герои, была воистину ошеломляющих размеров.
Пространство вокруг было освещено мягким светом из неведомого источника, так что взгляду открывался вид на лиги вдаль. Разум отказывался верить, что все это находится под землей, такой простор был вокруг.
Спутники вышли из коридора на большой полукруглый балкон на стене огромной сферической пещеры. Дна, потолка и противоположной стены было не разглядеть. В центре же пещеры висела скала неправильной формы. Именно висела, потому что никаких опор не было видно. На скале можно было разглядеть большую площадку ровно напротив того места, где стояла Лайза и Саймон. За площадкой высились две створки металлических ворот. Приоткрытые.
Между скалой и балконом перекинулся мост, будто собранный из дымящегося золотистого света. Узкий и длинный, одним единственным пролетом он тянулся на добрую лигу. Без опор и вантов. И без перил. Бард подошел к мосту и осторожно потрогал его ногой, проверяя на прочность.
– Хм, выглядит странно, а на ощупь как настоящий.
Саймон убрал ногу, и за его сапогом потянулись нити тающего света.
– Очень подозрительно, – вынес свой вердикт бард.
– Что тебя смущает? – Лайза не спешила вступить на странный мост, а оглядывалась по сторонам.
– Мост, что же еще. Непонятный он. Если уж вспомнить о законе жанра, то должен быть какой-то подвох. Ну там, что по нему пройти сможет лишь чистый душой, искренне верящий, имеющий великую цель… Что-то в таком духе. Мост явно не из железа сделан, магия какая-то. А от магия всегда можно ждать скрытых условий. Не хотелось бы, чтобы этот мост растаял как утренний туман, когда мы будем посередине.
– Это уж точно, – чародейка наконец решилась подойти к мосту и быстро коснуться его ногой. – Хм, нормально. Кажется твердым, не жжется. Ты прав, боязно вступать на сделанный из непонятно чего мост, тянущийся на лигу над пропастью. Однако я не вижу здесь никаких предупреждений, инструкций, описаний "достойности". Либо такая информация должна быть общеизвестна, либо это просто странный, но мост.
– Тогда пойдем?
– А что нам остается? Может быть, мы просто уже слишком перенервничали за время путешествия, так что теперь видим опасности там, где их нет?
– Должен сказать, опасности были вполне реальными, – напомнил бард. – Через сколько всего мы с тобой прошли за эти месяцы после встречи нашей в лесах Арелии. Сколько раз были на грани смерти.
– Да, – улыбнулась спутнику Лайза. – Тогда не будем медлить на финишной прямой!
Чародейка вскочила на светящийся мост и легко побежала вперед.
– Но вот перила могли бы и поставить, – вздохнул Саймон, отправляясь следом.
***
– А здесь красиво, – отстраненно заметил Тиорий. – Можете сделать отличный аттракцион. Подземный дворец! Какие еще тайны скрывает древняя пирамида? Уверен, от желающих посетить эти катакомбы отбоя не будет.
– Да, – согласилась Джулия. – Но перед этим нам придется не один месяц изучать все это, чтобы убедиться в безопасности для посетителей. Вы не представляете, куда только могут забраться туристы!
– Ну так используйте это! Пусть они все осмотрят, а когда что-то найдут, в дело вступите уже вы, – предложил магистр.
– Ну уж нет! – усмехнулась Скорпи. – Мне абсолютно не хочется разбираться с претензиями тех, кто найдет какую-нибудь ловушку в этих туннелях. Или точнее – с родственниками тех, кто найдет. Да можно даже без ловушек. Обязательно кто-нибудь умудрится залезть в эту лаву. Возможно, у вас такое отношение к народу и допустимо, а у нас это просто не принято. Да и на парке развлечений такие случаи плохо скажутся – кто захочет посещать аттракцион, где можно умереть?
– Вот последний довод весомый, – хмыкнул в бороду магистр.
– Что вы хотели, – вздохнула Скорпи. – У нас система построена так, чтобы обеспечивать безопасность посредством выгоды, а не мифического человеколюбия. Мы не ищем безупречных людей, которые бы все делали "правильно" лишь по зову сердца. Мы создаем такие условия, в каких обычные люди действуют "правильно", руководствуясь собственной выгодой или диктатом обстоятельств. Ну вы понимаете, что это я не только о безопасности отдыхающих в парке развлечений. Вся государственная система так устроена.
– Это же хорошо, – заметил Тиорий. – Мудрый правитель не контролирует своих подданных в каждом их деянии, но устраивает быт их так, чтобы подданные сами, по собственной воле, действовали так, как угодно правителю.
– Мм? У вас так же?
– Это записки "Об устройстве государства" одного имперского политика и философа, жившего пятьсот лет назад. Однако мне кажется, что вы не разделяете подобных воззрений?
– Мне все равно, – дернула плечами Джулия. – Я не политик и меня не волнуют законы общества, пока они не препятствуют мне в моей работе.
– И часто такое бывает?
– К счастью нет. К тому же, большую часть времени я провожу не здесь.
***
Шириной не более локтя и длиной не менее лиги. Прямой как луч света и прочный как сталь. Прозрачный как дымчатое стекло и зыбкий как утренний туман над лесным озером. Спутники бежали по таинственному мосту, и с каждым шагом их ноги взбаламучивали завитки света, из которых мост был соткан.
– Ты в порядке? – крикнула Лайза не оборачиваясь.
– Я в порядке… Не очень! – раздался голос Саймона. – Я бегу по неведомой штуке над пропастью. Эта штука до невозможности узкая, а пропасть внизу до невозможности глубокая. Здесь нет совсем ничего, за что бы можно было ухватится. Так что я стараюсь не смотреть вниз, и даже не думать о всем этом. Потому что иначе у меня начинает голова идти кругом, а я начинаю заваливаться вбок.
– Хех. Ну хочешь, я тебя на руках донесу? – предложила чародейка.
– Да лучше я сам в пропасть сигану, чем такой позор, – вскинул подбородок Саймон. – Хотя нет, если сигану, то, коли есть хоть какое-то посмертие, меня на том свете Иля заклюет.
– Кто такая Иля?
– Гимнастка из бродячего цирка. Канатоходка. Мир праху ее, – вздохнул бард. – Она меня в свое время учила держать равновесие. На бревне, на доске, на канате. Ох, как же помогла мне потом ее наука… И она будет чрезвычайно огорчена, что я грюкнулся с такого широченного, и даже не качающегося, моста. Иля мне просто на том свете житья не даст. Выживет обратно в этот и заставит проходить мост заново! А я здесь уже дальше половины дошел!
– Ха-ха! Да ты не то что дальше половины дошел, мы уже почти добрались.
Спустя пару минут чародейка спрыгнула на площадку, осмотрелась и подбежала к створкам ворот. Саймон вслед за спутницей покинул световой мост.
– Ух! Хорошо снова оказаться на твердой земле!
– Саймон, эта скала просто висит средь пещеры без каких-либо видимых опор и подвесов. Не думай о твердой земле, лучше иди сюда и помоги мне закрыть эти двери.
– Зачем?
– Телепорт внутри. Я хочу, чтобы между нами и магистром Тиорием с Джулией было как можно больше препятствий. Эти ворота дадут мне дополнительные минуты, чтобы разобраться с устройством.
– Иду. Уже иду.
Ворота оказались совсем не большими. Две створки из темного металла, каждая высотой не более шести локтей и такой же ширины, толщиной десять вершков. Каждая створка висела на трех массивных внутренних петлях. Одна половина ворот была приоткрыта наружу, оставляя между створками небольшой промежуток, в который скользнула Лайза.
Изнутри на каждой створке был штурвал запирающего механизма. В дверной коробке в полу и на потолке виднелись гнезда для запорных штырей. Периметр створок опоясывала полоса уплотнителя.
Саймон шагнул через порог, и вместе с чародейкой они потянули дверь, которая легко провернулась на петлях. С влажным чавкающим звуком створка закрылась. Штурвал вращался плавно, выдвинувшиеся запоры надежно заблокировали дверь, запечатав проход в пещеру.
– Хе, а знаешь, что это за металл? – весело спросила девушка, блокируя запирающий штурвал специальным рычагом-фиксатором. – Хладное железо! Вот магистр Тиорий обрадуется!
– Хладное железо? Анафема магов?
– Ага. Непроницаемо для магического воздействия, да еще и жжет мага. По крайней мере, наш уважаемый магистр не сможет просто открыть эти двери. Ха-ха.
– Погоди, если жжется, то как ты его трогаешь?
– Я же не волшебница, – пожала Лайза плечами. – Мне все равно, как и тебе.
– Нет, а как оно понимает, кого жечь, а кого нет? Ты не волшебница, но ты умеешь использовать ману, ты сама рассказывала. Может не в таких количествах и не так эффективно, как магистр, но тем не менее. Железо ориентируется на количество маны в человеке? Если почти нет, то и не жжется? Или как?
– Железо не понимает и не ориентируется, это просто металл. Но в целом ты прав, это реакция материала на ману. Хладное железо обладает просто чудовищной маноемкостью. Оно просто напросто поглощает любое прямое магическое воздействие. А при физическом контакте с магом – обжигает его холодом. Не буквально жжет, а именно как холодная железяка зимой – если ты до нее дотронешься, почувствуешь такой же эффект. Обычное холодное железо отбирает тепло у тебя, а хладное железо отбирает у мага его ману.
– То есть маг с этими воротами не сможет ничего сделать?
– Нет, почему же. Всегда можно что-то придумать. Какой-то обходной путь, непрямое воздействие. Можно вообще просто накачать маны, ведь даже железо можно согреть и даже расплавить, но при всем уважении к магистру и его коллегам – они не справятся, не смогут за разумное время собрать и преобразовать нужное количество. Но это неважно уже…
Разговаривая о хладном железе спутники отошли немного от ворот и оказались в подлинном сердце храма Ат-эль-Коар. Небольшая пещера с большим мастерством и аккуратностью была вырублена прямо в цельной скале. Ровные стены в мягком золотистом свете казались желтыми. А в центре пещеры была цель путешествия. Телепорт. Портал. Дорога в иной мир.
– Это он? – уточнил Саймон. – Портал?
– Да, – кивнула Лайза. – Это врата. Astria Porta. Оно же Чаппа'ай. Оно же "кольцо богов" и "круг стоячей воды". Один портал из множества, стоящих в разных мирах Универсалии.
Врата представляли собой вертикально стоящее на каменной платформе двойное кольцо серого цвета. Семь оранжевых треугольных вставок равномерно были расположены по окружности внешнего кольца. Расстояние между ними позволяло сделать предположение, что еще два шеврона могли были скрыты в платформе. Внутреннее кольцо покрывали крупные символы. Кольца были сделаны из странного материала, похожего на камень и металл одновременно. Диаметр их составлял дюжину локтей. От пола к порталу вел длинный пандус с тускло светящимися полосами на краях.
Перед каменной платформой с двух сторон от пандуса располагались два постамента. На вершине одного постамента была наклоненная круглая панель с двумя концентрическими рядами символов, одинаковых с теми, что были на кольце, и полупрозрачной оранжевой полусферой в центре. Второй постамент был кафедрой, на которой лежала золотая книга.
Лайза подошла к постаменту с панелью и принялась осматривать его, то и дело удовлетворенно хмыкая. Саймон в это время подошел к другому. Книга, лежавшая на пьедестале, и правда была золотой. Под тяжелой металлической обложкой скрывались листы из тонкой золотой фольги. Множество неизвестных барду символов покрывали страницы тесными рядами. На первой странице поверх остальных символов была нанесена крупная надпись буквами другого алфавита.
– Лайза!..
– Ммм, я занята.
– Тут книга, с какими-то надписями.
– Это инструкция, все нормально.
– Инструкция?
– По использованию портала. Мне она ни к чему, я умею.
– Но тут на первой странице что-то написано.
– Спасибо за покупку нашего портала? – усмехнулась чародейка. – Я включаю, можешь посмотреть.
Раздался глухой удар в двери пещеры.
– Это не я, – заметила Лайза. – Это магистр Тиорий стучится. Но мы его не пустим, это мероприятие лишь для нас двоих.
Саймон оставил книгу и отошел к спутнице, опасливо глянув на запертые двери. Чародейка одну за другой нажала семь из символьных клавиш на панели, а затем надавила ладонью на центральную полусферу.
На кольце портала зажегся и погас центральный шеврон. Вместо него засветился следующий по часовой стрелке. Внутреннее кольцо начало вращаться, пока напротив светящегося шеврона не встал символ, первым выбранный чародейкой на панели управления. Снова вспыхнул на мгновение центральный. Загорелся второй от него по часовой стрелке. Кольцо вновь начало вращение. Так по очереди активировались все семь видимых шевронов.
Внутри колец возникла мерцающая синеватая пелена, мгновенно объяснившая упомянутое чародейкой название портала "круг стоячей воды".
– Путь открыт, – прошептала Лайза, повернувшись к Саймону. – Пора.
– Да, – бард сглотнул внезапный горький комок в горле. – Хорошее выдалось путешествие.
– Замечательное, – согласилась девушка. – Это были чудесные месяцы, что я провела с тобой.
Лайза шагнула к барду, обхватила за шею, притянула к себе и поцеловала. Затем легко запрыгнула на пандус и остановилась перед самым порталом.
– Знаешь… ты мог бы пойти со мной.
Саймон моментально оказался рядом с девушкой.
– Правда?!
– Ну… если ты хочешь остаться…
Бард оглянулся на двери, на которых уже появилось красное пятно, чья яркость быстро увеличивалась. Было похоже, что с другой стороны что-то раскаленное плавит дверь. И скоро проплавит.
– Да как-то не особо, – признался Саймон. – Но я иду не потому что боюсь встретиться с магистром Тиорием! А потому что хочу пойти с тобой. Я понял, какой единственный комплимент хочу сказать тебе: я люблю тебя, Лайза.
– Что ж, хороший выбор. Не придется тебя заставлять.
Чародейка взяла барда за шею и сильно толкнула в портал. Бард исчез за мерцающей пеленой. Чародейка бросила взгляд на золотую книгу инструкции, прошептала: "Чего ж мне так огурцов соленых хочется?" и шагнула за пелену.
Круг стоячей воды держался, пока не рухнули с грохотом двери, вырезанные нестерпимым жаром, пока в помещение не ворвались Тиорий и Джулия.
– За ними?!
– Стоп! Нет! Стоп. Не приближаться к порталу. Видите книгу? Это инструкция по эксплуатации. И на первой странице позднее сделанная надпись, что телепортационное ядро нестабильно. Использовать портал нельзя. Беглецы выйдут неизвестно где, вместо пункта назначения. Если они выйдут. Если они выйдут.
– Но ведь!.. Так, ладно, – постаралась успокоиться Скорпи. – А это может быть обман? Что, если сама Лайза сделала эту надпись, чтобы отпугнуть погоню? А портал работает.
– Интересная гипотеза. Рискнете проверить? – Тиорий поднял бровь. – Я своими людьми рисковать не буду. И надпись старая, ее сделали много сотен лет назад.
И лишь потом мерцающая пелена телепорта поблекла, задрожала и схлопнулась, исчезнув.
***
Магистр Тиорий вышел на вершину пирамиды, вдохнул полной грудью свежий ночной воздух. Прошагал неторопливо до обрыва ступени, присел на краю, свесив ноги, разглядывая вид, открывающийся с высоты. Джулия Скорпи неслышными шагами подошла сзади, устроилась рядом. Оба молчали. Ни один звук не тревожил красоты мистической картины этой ночи. Полная луна заливала лес призрачным зеленоватым серебром.
***
Лайза, ещё вчера мы были вдвоём,
Ещё вчера не знали о том,
Как трудно будет нам
С тобой расстаться, Лайза,
И новой встречи ждать день за днём.
Лайза, когда теперь увидимся вновь,
Кто знает, может, это любовь,
А я ещё не смог сказать о самом главном
Тебе всего лишь несколько слов.
О, Лайза.
Лайза, не исчезай, Лайза, не улетай,
Побудь со мной ещё совсем немного, Лайза,
Как жаль, что расставанья час уже так близок.
Лайза, где же ответ – счастье было и нет,
Последние минуты навсегда уходят,
Часы остановить хотел бы я сегодня.
Лайза, я так хотел признаться тебе,
Что я навек обязан судьбе
За то, что мы с тобою повстречались, Лайза,
Однажды на огромной земле.
Лайза, сегодня между нами моря
И грусть сильнее день ото дня,
И только я, как прежде, буду верить, Лайза,
Что ты всё так же любишь меня.
О, Лайза.
Лайза, не исчезай, Лайза, не улетай,
Побудь со мной ещё совсем немного, Лайза,
Как жаль, что расставанья час уже так близок.
Лайза, где же ответ – счастье было и нет,
Последние минуты навсегда уходят,
Часы остановить хотел бы я сегодня.
Лайза, не исчезай, Лайза, не улетай,
Побудь со мной ещё совсем немного, Лайза,
Как жаль, что расставанья час уже так близок.
Лайза, где же ответ – счастье было и нет,
Последние минуты навсегда уходят,
Часы остановить хотел бы я сегодня.
Лайза, Лайза.
Побудь со мной ещё совсем немного, Лайза,
Как жаль, что расставанья час уже так близок.
Лайза, Лайза, Лайза, Лайза.
«Лиза», А. Губин.
*********************************************
Краткая справка
В тексте встречаются понятия, незнакомые читателю – названия предметов обихода, единицы расстояний и подобное. Однако при этом они привычны и очевидны для героев, поэтому их объяснение не дается в повествовании, а собрано в данной справке. Также здесь приводятся и некоторые другие факты, способствующие более яркому представлению картины мира.
Отдельный раздел содержит переводы фраз на языке хильдар.
Система мер и весов
Расстояния
1 лига (= 1024 земных метра) = 2000 локтей
1 локоть (= 0,512 метра) = 5 ладоней
1 ладонь (приблизительно равна 10 сантиметрам) = 10 вершков (соответственно вершок равен 1 сантиметру).
Дополнительная внесистемная единица – шаг (= 0,7 метра).
Хотя эти единицы имеют "телесные" названия, каждая из них чётко определена и не зависит от телосложения употребляющего ее индивида.
Масса
1 мера (= 9 земных килограмм).
1 взвес (= 0,9 килограмма).
1 крат (= 0,2 грамма).
Объем
1 бочка (= 90 литров) = 10 ведер.
1 ведро (= 9 литров) = 10 кранов.
1 кран = 10 кварт.
Вопреки созвучности названий предметов и единиц объема, ведра (как емкости) могут быть и сильно меньше, и заметно больше указанного. Бочки и цистерны, как правило, имеют объем, кратный единичной бочке. Когда необходимо подчеркнуть не только объем продукта, но также используемую тару, применяются соответствующие названия, которые отражают эту кратность: "Счет на поставку дека-бочки вина", "Морские перевозки от центо-бочки"…
Система мер и весов, используемая хильдар, очень близка к общелирской, так как происходит от того же источника – Древних. Используются другие названия, возможны небольшие отличия.
Расстояния
Cubitus – Кубитус – приблизительно соответствует локтю, немного короче (= 0,444 метра).
Passus – Пассус – "двойной шаг". Если на Лире внесистемной единицей расстояния стал шаг одной ноги, то хильдар считают шагом движение обоих ног (левой-правой) (= 1,48 метра).
Mille passus – Миля – "тысяча шагов" (= 1480 метров).
Площадь
Scripulum – скрупул – четыре квадратных пассуса (= 8,76 м2).
Масса
Mina – Мина – чуть меньше половины лирского взвеса (= 436,6 грамм).
Летоисчисление и счет времени
III эпоха – описываемые события.
II эпоха – Древние.
I эпоха – достоверных сведений не сохранилось. Известно, что кто-то жил уже тогда, но кто… Отрывочные упоминания Древних о существовавшей еще до них высокоразвитой цивилизации подвергаются сомнениям от многих историков, считающих эти свидетельства не более чем художественными произведениями.
Между эпохами – Смутные времена, длящиеся неизвестное количество лет, ибо нет в это время ни календаря, ни людей, которых интересовал бы подсчет лет.
1-й год III эпохи – год создания действующего календаря. Старт нового витка цивилизации. Описываемые события – 513 год III эпохи.
1 год на Лире = 1,17 земного года.
1 год = 12 месяцев, 4 времени года.
В году 400 суток.
1 сутки = 24 часа. 8 часов – ночь, 8 часов – день, по 4 часа – утро и вечер.
1 час = 60 минут = 3600 секунд (при этом лирский час = 64 земным минутам).
Один раз в 25 лет к первому дню зимы добавляется один час (25-й). А раз в 125 лет к первому месяцу лета добавляются одни сутки.
Языки Лиры.
Разных языков как таковых, вроде тех, что существуют на Земле, на Лире нет. Максимум – диалекты, пусть и весьма различные порой (как, например, у ардов или живущих изолированно туземцев), но, тем не менее, в целом понятные всем жителям. Это неудивительно, так как язык населения Лиры напрямую происходит от языка Древних. Разумеется, за прошедшие столетия он сильно, очень сильно изменился. Также и языковые различия между континентами или удаленными частями Лиры (материка) весьма сильны. Но при этом язык остается тем же самым, одним и тем же. Имперец поймет торговца лошадьми на Южном материке, северянин поймет арда. Пусть не каждое слово, но по контексту точно догадается.
Хильдарин – язык хильдар. Он ближе всего к тому, на котором разговаривали Древние. Этот язык сохранился в более чистом, малоизмененном виде. Оттого хильдарин кажется лирцам знакомым, явно родственным, но одновременно далеким и странным. Как пример: европейские языки и латынь. Некоторые слова в них звучат очень "знакомо", что-то можно понять. Структура языка похожа. Но что-то просто ставит в тупик.
***
Другие произведения, а также интересную информацию вы можете найти в блоге автора vadimoleris.blogspot.com
