Вадим Олерис
Чародейка 2
– Это взаимно.
Через несколько минут тишины чародейка весела фыркнула.
– М? – вопросительно подняла бровь Джулия, по-прежнему не открывая глаз.
– Я заметила, что ты сидишь рядом со мной с закрытыми глазами. А до спарринга глядела настороженно.
– Хороший спарринг – как хороший секс, очень сближает. Раскрывает людей. Позволяет им стать ближе друг к другу. Понять сущность. В минуты схватки узнаешь человека лучше, чем за дни бесед.
– Потому что в бою он не скрывается за маской воспитания и социальных норм?
– Точно, – кивнула Джулия.
– Тогда схватка насмерть должна быть еще более откровенной, даже интимной, ведь там уже не остается места никакому притворству.
– Именно так. В смертельном бою узнаешь человека полностью, до самых глубин его души. Причем даже неважно, союзник это или враг. Близость смерти как яркий луч светового кристалла, разгоняет мрак и туман, существующий в людях, и показывает без утайки их самые глубокие и потаенные уголки, демонстрируя кто есть кто.
– Без утайки и без прикрас, – откликнулась Лайза.
– Точно, – Джулия наконец открыла глаза и посмотрела на чародейку. Потом медленно повернулась к ней спиной, встав на скамеечку на колени, и легла грудью на край бассейна. – Потрешь мне спинку?
– Только в обмен на такую же услугу, – негромко проговорила Лайза.
– Разумеется.
Чародейка поднялась, взяла губку, лежавшую возле бассейна, и присела рядом с Джулией. Зачерпнула на губку пены и принялась растирать ее по спине баронессы легкими круговыми движениями.
– У тебя красивая спина, – неожиданно произнесла чародейка.
– Спасибо.
– И все остальное тоже. Эти синие бока…
– Ай!
– Ой, извини.
– Нет уж! Не извиню. Ты специально ткнула мне в ребра пальцем!
– Что ты! Как ты могла подумать такое! Хм, а твои синяки кажутся меньше… Хотя нет. Это не кажется. Они реально уменьшаются.
– Будто для тебя это удивительно.
– В том и дело, что для меня – нет. А от тебя я не ожидала такого.
– Почему же? Мой род занятий имеет повышенную вероятность получения травм. Логично предположить наличие каких-то защитных механизмов. Например, ускоренного восстановления.
– Если честно, я до сих пор не до конца понимаю род твоих занятий, – призналась Лайза.
Джулия медленно развернулась и уселась на краю бассейна, так что сидящая чародейка смотрела ей прямо в солнечное.
– Как ты думаешь, почему я называю тебя сестрой? – негромко поинтересовалась баронесса.
– Не знаю. Но предполагаю, что у тебя была в детстве сестра, возможно близняшка. Вы росли вместе и были очень дружны, не разлей вода. Делились секретами и все делали вместе. Даже спали в одной кровати, и всегда точно знали, что другая чувствует и думает. Но твоя сестра погибла в результате ужасного и трагического несчастного случая. Это оставило неизгладимый след на твоей психике, и с тех пор ты ищешь ее в других людях. И во мне ты увидела сестру из-за цвета волос, поэтому и называешь меня так, и относишься ко мне с нежностью, которая пробивается сквозь твое армейское воспитание.
Джулия несколько долгих мгновений смотрела на чародейку, не говоря ни слова и приоткрыв рот. Потом хмыкнула.
– Тебя Саймон укусил, да? Узнаю его стиль безумных фантазий.
– Да я и сама умею, – немного обиделась Лайза. – Хотя кое-чему от него все же научилась.
– Вот уж правду говорят, с кем поведешься, от того и наберешься. У меня не было сестры в человеческом понимании. Есть старший брат, но дело не в этом. Просто мы с тобой занимаемся очень похожим делом. Мы сестры не по крови, но по духу. Безусловно, разница есть. Ты странствуешь по мирам, я служу на благо страны холмов.
– Но это косметические различия, – медленно проговорила чародейка. – Так?
– Мы с тобой преследуем одни и те же цели. Пусть и прикрываемся словами о смысле жизни, высшей цели, Высшем благе, верности, государственном долге. Слов много разных существует. Они хороши, чтобы говорить с другими. Чтобы создавать у других людей нужное впечатление, настроение и желания. Чтобы заставлять их делать то, что тебе нужно. Ведь и способы достижения целей у нас с тобой похожи. Разве нет? Поэтому я и называю тебя сестрой. Как очень близкого человека. Похожего. Родного. Той же крови.
– Почему ты почувствовала это сразу, как увидела меня, а я нет?
– Потому что даже ты не всесильна? Я не знаю. Может быть, твои мысли были о другом. А может быть, ты просто отвыкла искать в других людях свою родню? Перестала верить, что можешь встретить похожую на себя. Перестала искать эту похожесть, так как перестала верить, что она существует вообще. Садись, моя очередь тебя помыть.
Лайза медленно развернулась и села на скамеечку бассейна между раздвинутых ног Джулии. Баронесса взяла у нее губку и начала аккуратно намыливать спину. Остановилась у шрама и легонько коснулась его пальцами.
– Не больно?
– Не бойся, он не отличается по ощущениям. Это лишь причина моего умения владеть кнутом и моей любви к нему… Стой. Что значит – в человеческом понимании?
– Этайн и я родились в одной семье. Вместе.
– Оу.
– В человеческом понимании нас можно бы назвать сестрами. Но ты сама понимаешь, человеческие категории не применимы к Этайн.
– У меня столько вопросов кружится в голове, – призналась чародейка. – Не знаю, какой задать.
– Да уж, это была неожиданная двойня, – усмехнулась воспоминаниям Скорпи. – Для всех, кроме, может быть, Элохим. А может даже она не ожидала, что помимо Этайн будет еще ребенок. Так или нет, мы не могли быть сестрами. Однако по какой-то причине нам позволили расти вместе. Не так, как обычно растут дети, нет. У нас были разные пути. Но мы общались, мы очень многое делали вместе. Мы были пусть не сестрами, но друзьями, как это может быть в случае человека и принцессы, будущей возлюбленной императрицы. Поэтому я и сказала, что служу Этайн с рождения. Я люблю ее. Может быть даже больше, чем заставляет ее аура. Но ты мне больше сестра. Вот так.
День 77
Это был день созерцания и расслабления. На Камалон лился дождь. Тугие струи падали из низких серых туч, потоками текли по склонам пирамиды дворца и образовывали реки на улицах, стремящиеся к водным каналам.
Саймон после завтрака принялся за изготовление геликоптера. Он сделал винт из листа бумаги, короткий и широкий, похожий на корабельные, насадил его на зубочистку, укрепил хлебным мякишем, собрал подобие корпуса из бумаги. Соединил это все и принялся за эксперименты, наблюдая за падением модели.
Лайза и Джулия лениво наблюдали за его деятельностью. Они не говорили между собой, однако это было очень теплое, понимающее, интимное молчание.
К полудню дождь прекратился. Джулия посмотрела с веранды на улицы города, и объявила:
– Мы идем в оперу!
– Куда-куда? – переспросил Саймон, как раз собиравшийся запустить с веранды свою наиболее удачную модель.
– В оперу. Ты же хотел сходить в театр? Вот опера – это тоже спектакль, только музыкальный. Все герои не говорят, а поют.
– Так я же языка не знаю. Слов не пойму.
– Это абсолютно не важно. Слова очень часто непонятны даже носителям языка из-за особенностей исполнения. Поэтому гостям выдают libretto – это письменный текст всего произведения. В опере главное не текст, а голос. И еще костюмы.
Саймон отпустил модель и с грустью пронаблюдал как она переворачивается и катится по склонам дворца.
– Стабилизатор отлетел, – сообщила баронесса.
– Эх. Ладно, чего стоим тогда? В оперу!
Здание оперы находилось в месте, где соединялись морской канал и внешнее кольцо. Его причудливая форма напоминала три ракушки, стоймя воткнутые рядом друг с другом, причем каждая следующая была несколько больше предыдущей.
Сама опера тоже оказалась великолепной. Три часа эстетического удовольствия. Шикарные костюмы, восхитительные декорации. А главное – умопомрачительные голоса актеров. Их яркость, их красота и сила, широта диапазона. Все это привело барда в полнейший восторг. На выходе из оперы Саймон рыдал, обливаясь слезами восхищения и причитал:
– А я еще думал, что умею петь!
Однако не успел бард полностью излить душу и выразить свои чувства, а к Джулии у порога здания оперы подошел хильдар в серой форме и склонился к уху баронессы.
– Приношу свои извинения, ребята. Вам придется вернуться без меня. Срочное дело требует моего внимания и, к сожалению, присутствия.
– Жаль. Когда ты вернешься?
– Увы, не знаю. Надеюсь, что сегодня, но без гарантий.
– Хорошо. Удачи в делах.
– Спасибо, – кивнула Джулия, принимая из рук посыльного свой шлем и уже на бегу его надевая.
***
– Quid accidit? Brevem et punctum.
– Deprensa navis in territoria aquas in aliena regione montis. Secundum de causa figura est ei quae gravibus carrier patriae appellaretur.
– Lira…
– Comprobatur. Praedo reliquit intercipere intrusus "Celeri" exsequendum feliciterque repulso vas et pretium tincidunt. Tamen, non dignum quod expectata cantavit. Videtur quod praeter navem carrier ad duces et nautae et qui summus ordo principes Imperia in Concordat. Et active conatur ad statuam contactum nos. "Celeri" sit petit instructiones.
– So. Euge quod non erueret. Contactum, so… Miror, cur non subito eum. Tantum navis una?
– Comprobatur.
– Et hoc modo: "Celeri"?
– Et factum est obambulauerant area. Alius habet duas prope explorata navis vulgo fregatis. Peto eorum nomina?
– Non. Im 'iens ut volare ad helicopter. Sed subversores sunt tecum, si memini, non omnibus gaudet super gradum?
– Tantum in cruiser. Sed postridie vix aliter. Quod additur ad aquas nostrae terminus.
– Bene, quod.
– Ad fugis tu?
– Etiam.
– Quod circa portum?
– Portum navis in funem. Exspectabo helicopter fuga. Dic ad eos qui non habent difficile opus cantavit. Quam fugere?
– Et dimidium tribus horis ad quinque autem ex in tempestatum in itinere.
– O. Quid opus est ut numulariorum cantavit.
– Ad propono exitus.
– Veni in.
– Cur fugis?
– Concordat. Et venerit ad nos, et vis ad statuam contactum. Habeo ut cum de causis.10
Полет был долгим. Пара геликоптеров летела на северо-восток от Камалона. Один транспортный и один штурмовой. Сначала над побережьем, затем машины повернули и полетел уже над открытым морем. Джулия успела два или три раза задремать, сидя на жесткой скамье. Помимо нее в геликоптере летели полдюжины бойцов "Тени". Молчаливые, не снимающие шлемов. Надежные.
– Appropinquanti – раздался в шлемах голос пилота. – Decem minutorum approximata tempore fuga11.
– Praeparet portum12, – скомандовала Джулия.
Бойцы спецотряда зашевелились, проверяя оружие и снаряжение. Через десять минут геликоптер пошел на снижение.
– Visual contactum est13, – сообщил пилот.
Коар больше чем наполовину скрылся за горизонтом и в его последних лучах на глади моря были хорошо различимы два корабля. Один из них был привычным эсминцем хильдар, с гранеными серыми формами, закрытый и холодный. Стволы его орудий были направлены в сторону второго корабля. Этот был деревянным, имел странные закругленные очертания и был очень большим. Гораздо больше "Celeri". Джулия знала, что размер не главное, а пушки эсминца обладают ужасающей мощью. Однако боевые возможности имперского линкора были доподлинно неизвестны, а присутствие на борту магов Конкордата вообще делало все прогнозы бессмысленными. Так что хорошо, что встреча пока обходилась без конфликта.
Геликоптеры облетели корабли по широкой дуге.
– Nos terram14, – приказала Джулия своим бойцам и пилоту.
Транспортник снизился еще больше и завис над эсминцем не более чем в десяти пассусах. Бойцы "Тени" выкинули наружу десантные тросы, пристегнулись к ним карабинами на поясах и один за другим заскользили вниз, на палубу эсминца, расположенную сразу за его рубкой и прикрытую высокими бортами. Скорпи также пристегнулась к тросу и подошла к двери. Ударный геликоптер продолжал все это время барражировать вокруг, держа имперский линкор на прицеле.
– Manere prope quod paratos nos capere15, – приказала она пилотам и шагнула за порог.
Быстро проскользив вниз, Джулия ощутила под ботинками палубу корабля и отцепила карабин. Геликоптер вертикально поднялся вверх и отлетел в сторону от кораблей, где принялся барражировать по кругу. Тросы по-прежнему свисали под его брюхом.
– Vos erit statuam contactum?16 – спросил у Скорпи хильдар в форме военно-морского флота.
– Julia Scorpios, ita et ego statuam contactum17.
Хильдар вытянулся смирно и отдал честь.
– Senior Suffragium Nicolaus Zimin, ma'am. Et hoc propius ad navem illam?
– Non. Naviculam parant18.
Через пять минут надувная лодка отвалила прочь от борта эсминца и быстро устремилась к линкору, прыгая на волнах. Матрос управлял шлюпкой, а Джулия и ее бойцы расположились по бортам.
С линкора уже спустили трап, когда шлюпка приблизилась к имперскому кораблю. Первыми на борт поднялись трое бойцов "Тени", затем Джулия, за ней еще два бойца. Один вместе с матросом остался в шлюпке.
На палубе линкора выстроились люди в серой и черной форме. Один из них выделялся буйной гривой рыжих волос. Когда Джулия поднялась на борт, ей навстречу выступил человек в черном комбинезоне и плаще. Седая бородка клинышком украшала его лицо, а глаза сверкали нетерпеливым огнем.
– Наконец-то, – пробормотал он себе под нос.
– Вы находитесь в территориальных водах страны холмов, – громко объявила Джулия по-лирски. – Я Джулия Скорпи, баронесса Кесари, официальный представитель императрицы хильдар. Назовите себя и свою цель нахождения здесь или умрите.
– Мое имя Тиорий. Магистр Конкордата и глава контрразведки Империи. Я и мои люди преследуем опасных беглецов от правосудия Империи. Это чародейка, зовущая себя Лайза, имеющая отличительный признак – необычные белые волосы… кхм-хм. И парень – бард Саймон Ментарийский. Вы их не видели?
– Здесь я задаю вопросы, – сообщила Джулия. – В чем вы их обвиняете?
– Это наше внутреннее дело, которое никоим образом не затрагивает хильдар. Это не важно.
– Здесь я решаю, что важно, а что нет. И доказательством этого служит все то вооружение, что направлено сейчас на ваш корабль. Вы маг, так ведь? Уверены, что успеете сбежать, если все это вдруг превратится в горящие щепки?
– Честно говоря – нет, – признался Тиорий. – Зато уверен, что мы слишком враждебно начали общение, вы так не считаете? Ни у Конкордата, ни у Империи нет вражды к империи хильдар. Строго говоря, мы о вас даже не знали. В своей погоне за беглецами мы зашли так далеко, как никто до нас. Давайте проследуем в мою каюту, и я расскажу вам, что привело нас сюда. А то что-то ветер холодный поднимается.
Джулия кивнула двум бойцам и втроем они последовали за магистром.
В каюте Тиорий приглашающим жестом указал на кресла перед столом и предложил вина. Джулия села и от вина отказалась, а сопровождавшие ее бойцы не отреагировали, стоя у дверей каюты. Магистр плеснул вина себе в кубок и сел в соседнее кресло, по ту же сторону от стола, что и Скорпи.
– На Лире существует множество государств, которые имеют своих правителей, но при этом объединены языком, историей, а также глубокими и сильными экономическими связями…
– Это для меня не секрет, – прервала его Джулия.
– Я догадался, – кивнул магистр. – Потому что вы говорите на этом общем языке. При всем уважении, маловероятно, чтобы на Западном материке, так мы называем ваши земли, был тот же язык, со всеми особенностями и правилами, как и на Лире. Без тесных контактов это невозможно. Даже если вы говорите на чем-то похожем, на языке, который тоже идет от Древних, он должен отличаться.
– Вы правы, – согласилась Джулия. – Хильдарин имеет общие черты, но сильно отличается. Не уходите от темы, вы хотели рассказать о своем интересе к Лайзе и Саймону.
– Это вы хотели, чтобы я это рассказал, – мягко поправил ее магистр. – И угрожали оружием.
– А я и не переставала им угрожать, – хмыкнула Джулия. – Ближе к теме, дорогой магистр.
– Что вы знаете о Конкордате? – задал вопрос Тиорий.
– Меньше, чем хотела бы, – призналась Скорпи.
– Это объединение всех магов Лиры. Не просто клуб по интересам, почетное братство или профессиональный союз, а реальная сила, преследующая свои цели. Одной из этих целей является объединение Лиры и ближайших материков в единое сверхгосударство. Пусть не юридически, но практически. Общая история, единый язык и глубокие связи облегчают эту задачу. А после всеобщего прекращения войн, наступившего с усилением Конкордата, мы приблизились к цели еще на шаг. Лишь единое государство, не раздираемое внутренними спорами и распрями, может направить все силы, которые тратятся на войны, на развитие и познание. Мы помним ошибки Древних и решили выбрать другой путь. Магия – вот то, что приведет нас к лучшему будущему. Моя работа – контрразведка. Ведь к сожалению, хоть войны и прекратились, но государства по-прежнему соревнуются между собой. Иногда выбирая для этого откровенно враждебные действия. Шпионаж, диверсии, подкупы должностных лиц ради достижения преференций. Мышиная возня ради прибыли, тратящая огромные силы и средства без понимания того, что в сотрудничестве можно достичь гораздо большего. С этим я вынужден бороться как глава контрразведки, и как магистр Конкордата, потому что это мешает и моему государству, и моему братству.
– Пока я не понимаю, как отношение это имеет к Лайзе и Саймону.
– О, самое непосредственное. Саймон Ментарийский – вообще непонятно кто. Так, идет за компанию. Я думаю, он просто оказался не в том месте не в то время. А вот Лайза – иное дело. Первоначально ее засекла моя служба. Она собирала информацию в Империи. Подумаешь, эка невидаль. Империя – мощное государство, сильнейшее на Лире. Много кто хочет узнать ее секреты. Но в этом случае были особенности. В поведении шпиона, в ее способах. В информации, которую она искала. Все было каким-то нехарактерным, странным, чуждым. А потом выяснилось, что этот шпион вовсе не из другого государства Лиры, а из другого мира. Это выяснилось при задержании Лайзы. Попытке задержания, если быть точным, потому что девушка смогла убежать. И даже еще чуть позднее, если быть совсем точным. Когда мы стали разбираться с тем, что удалось захватить. Я гонялся за Лайзой по всей Лире. Сначала по долгу службы, а затем по велению судьбы, когда выяснилось, что она иномирянка. Но она постоянно опережала меня на шаг и не давалась в руки. Ускользала их ловушек и прорывалась с боем. Уже потом я понял, что надо перестать изображать пса, гоняющегося за вороной, а направиться туда, куда стремилась она – на Западный материк. Но похоже, я опоздал и она все же прибыла сюда первой?
– Возможно. А что Саймон?
– Я так и не понял, зачем она его таскает за собой. Они встретились случайно, после того, как Лайза сбежала от меня первый раз. И после этого она постоянно была с ним. Она именно тащит его, вытягивает из ловушек и неприятностей. Понимаете, в ее действиях была цель – она искала способ попасть на Западный материк. Как мы предположили, у нее здесь путь домой или просто интерес. Когда мы убедились, что она упорно стремиться попасть на Запад, то отправились на перехват. Я понимаю действия и мотивы чародейки, но мотивы этого барда для меня загадка. Почему он следует за ней, почему она ему помогает это делать?
– Ну ему просто в кайф такие приключения и новые места, – сообщила Джулия. – А вот ее мотивы неизвестны. Может, ей нравится как он поет.
– То есть, вы признаете, что они у вас, – кивнул Тиорий.
– Прежде чем я это признаю, ответьте на вопрос – почему она вам так важна? Из-за шпионажа за вашей страной?
– Нет. То и шпионажем назвать трудно, скорее интерес туриста, который почему-то решил действовать инкогнито. Настоящий интерес она для меня представляет как для магистра Конкордата.
– Почему?
– Она гостья из другого мира.
– И что? – вновь спросила Джулия.
– Вас это не удивляет? – вопросом на вопрос ответил магистр.
– А должно? Существование других миров – не тайна. Существование переходов между разными мирами – тоже не секрет. Естественно, что рано или поздно встретится гость из другого мира.
– К сожалению, для многих обывателей на Лире существование других миров остается где-то на уровне легенд, – вздохнул Тиорий.
– Это вопрос образования. Причем тут Лайза?
– Она важна для Конкордата. Это наш шанс установить контакт с другим миром.
– А если она не хочет этого контакта?
– Она уже его установила. Но односторонний. Это как-то… неправильно. Все равно как если бы мы прибыли к вам тайно и начали вынюхивать секреты и просто обычаи жизни. Это подозрительно, к тому же. Не готовится ли вторжение. Это тоже обязанность Конкордата – защищать Лиру от угроз извне.
– А вы ее пробовали спросить? – поинтересовалась Джулия. – Или сразу "всем на пол, руки за голову, лицом в пол!" Если выяснили, что она так интересна, могли бы поговорить вот как мы с вами сейчас.
– В том и дело, что поначалу я считал ее простой шпионкой. А когда выяснил ее суть, она уже была вне досягаемости. И я не мог ее схватить, чтобы хотя бы объяснить свой интерес. Ха! Один раз мы с ней даже разговаривали. Но она была в чужом обличье, и я ее не узнал. А затем было несколько эпизодов, когда мои коллеги по незнанию весьма грубо пытались ее захватить. Я тоже виноват, что не препятствовал этому. Знаете, думал, что посажу ее за стол, пусть даже в цепях, там и поговорим. Но уверен, она теперь жутко не хочет со мной общаться. Со всем Конкордатом.
– А если вы с ней встретитесь? Попробуете захватить или все же поговорите?
– Думаю, она при встрече ударит первой, и честно сказать, я ее понимаю.
– Лайза гостит в стране холмов и соответственно, находится под нашей защитой. Как и Саймон Ментарийский. Я не могу допустить, чтобы им был причинен вред. Однако вы тоже находитесь у нас и ваш статус пока не определен. Могу сказать, что страна холмов заинтересована в установлении контакта с Лирой и с Конкордатом в частности.
– Это большая честь для нас и могу заверить, что мы столь же заинтересованы в знакомстве и сотрудничестве, – быстро произнес магистр.
– Так что вы лично и ваш корабль направитесь к берегам хильдар. И рано или поздно встретитесь с Лайзой. Если она сама этого захочет, конечно. Я могу пообещать, что объясню ей вашу позицию и причину вашего интереса. Разумеется, мы вам ее не выдадим, но в случае ее согласия вы сможете поговорить на территории хильдар. Задать все интересующие вопросы и предложить сотрудничество. Это вас устроит?
– Это намного больше того, на что я мог рассчитывать, – заверил баронессу Тиорий. – Можем ли мы отправиться немедленно?
– Конечно, однако это займет не меньше двух или трех дней плавания.
– Досадно. Я бы мог предложить телепорт, но к сожалению, уже второй день вокруг словно какое-то поле, которое препятствует телепортации.
– Вот как? Интересно. А вы так спешите?
– Конечно.
– Мы бы могли отправиться на моем геликоптере. У меня есть шесть свободных мест, так что вы можете взять пятерых сопровождающих. Мы долетим за пять часов. А тот прекрасный корабль сопроводит ваш линкор и всех остальных ваших людей в порт Камалона.
– Забавно, вам даже известен тип этого корабля… Ваше предложение честь для меня, баронесса, и я с радостью его принимаю. Мы будем готовы через десять минут.
