Степан Витальевич Кирнос
Во имя порядка: у истоков Союза
– Я знаю, знаю, – каган подозвал к себе одного из воинов и забрал у того деревянный ларец, тут же протянув его ассасину.
В цепких пальцах «окаменелого» оказалась довольно внушительная шкатулка. Открыв её чёрную лакированную крышку, он увидел золотое, отполированное украшение, усеянную сверкающими изумрудами, сияющую массивным рубином в центре. Мирро нежно погладил её и бережно взял двумя пальцами, поднимая с алого бархата. Сию секунду она блеснула в свете костров, отразившись хищными огнями в холодных глазах ассасина.
– Благодарю, – он положил корону и захлопнул ларец. – Теперь же позвольте откланяться. Меня ждут дела Фракции «Окаменелых», ждёт Миле и господа.
– Конечно, – кивнул каган.
– Прощай инквизитор Сигизмунд Гросс, – протянул руку ассасин, ощутив, как её сжала крепкая мужская ладонь. – И помни, что цена за порядок порой бывает слишком высока, но мы должны её заплатить ради жизни будущих поколений. Так говорят у «Окаменелых».
– Хорошо, Мирро, я запомню эту мудрость.
Они расстались. Инквизитор и ассасин, чьи пути удивительным стечением обстоятельств соединились, вместе они прошли удивительную дорогу борьбы против зла, стезю веры и надежды на победу. Кошки заскребли на душе и уныние овладело сердцем инквизитора при виде спины Мирро… столько событий уходит в забытье, остаётся за плечами. Чем он теперь займётся? Кайль уйдёт в руки Инквизиции, наступление на фронте обойдётся и без знатоков тёмных сил, ибо в них нет нужды – победа в одном шаге. Сигизмунд на мгновение подумал, что он хотел бы оставить дело бескомпромиссной борьбы против тьмы и отправиться на покой, но кто кроме него и таких как он будет сражаться супротив адептов тёмной силы?
– Вы не хотите остаться? – прозвучал вопрос от Кагана. – Гостем будете, выпьете и послушаете песни о великих героях нашего народа.
– Почему бы и нет, – Сигизмунд присел на шкуры рядом с Аль-Хаббадом и аразеальским послом, его взгляд приковался к огромному кострищу.
– Принесите лучшего вина, – тихо попросил каган и повернулся в сторону инквизитора. – Как тебе наша земля? И столица?
– Прекрасно, – тяжко выдохнул Сигизмунд, касаясь кольца. – Я никогда такого не видел, если честно.
– Эндерал огромен и полон уникальных явлений, наподобие живых динозавров или мистических артефактов. А также уникальных народов, которые считали дикарями и беспутными.
– Вы правы, – инквизитор взял бережно поднесённую плошку, с плескающимся пенистым вином и обагрил губы в ней, наслаждаясь терпкой ароматной теплотой. – Вы так и не познакомили меня с послом, господин каган.
– Ыш’Кызырг, посол Аразеальского Северного царства, – сам представился мужчина с миндалевидными глазами.
– Ваши предки имеют скараггские корни?
– Вы правы, – мужчина поднёс вино и осушил тару до дна. – Несмотря на то, что моя мать скараггчка, я добился вершин северного Аразеала.
– А на юге, в пустошах и предгорье собрались все, кто так и не признал власть цивилизации?
– Именно так, господин. Отступники, которые покланяются кровавым богам – вот кто они. Но всё же в них есть сила… которая помогла им выиграть в последней войне.
– Я слышал, что они отложили лук и саблю, не так ли?
– Не так давно мы заключили соглашение о перемирии. Племена юга, повстанцы и мятежники оттеснили нас на север, но они так и не смогли взять сеть фортов и крепостей. В итоге и их силы были истощены настолько, что они не могут продолжать войну.
– И вы договорились о мире, – допил вино Сигизмунд. – Что ж, я надеюсь, что это перерастёт в нечто более ценное и… долгосрочное.
– И надеюсь, что Аразеал не постигнет судьба Этер-Матара, – усмехнулся посол. – Я смог посвятить пару минут вашему Преданию. И я удивлён, что столь великое и славное государство могла постигнуть столь мрачная судьба.
Сигизмунд вспомнил, как закончилась «эпоха закона» и начались времена скитаний для верных Творцу. Держава, великое царство народа Его, ведомый пророками, а затем и царями, стал отступать от Его заветов, всё больше интересуясь чёрной магией, творя неугодные жертвоприношения, а также посвящая души более блуду и распутству. От обычного уклонения от путей заповедей до откровенного предательства веры в Единого прошло много лет за которые Этер-Матар раскололся, погряз в жестокости, сладострастии и фанатизме, пытавшегося сдержать их. Храм объявил анафему царю и его двору, который по наитию жены открыто стал поклоняться иным богам, воздавая им кровавые жертвы, и кидая под ноги идолов золото, серебро и людей. Царство ответило репрессиями, став убивать священников и рушить поместные храмы. Тогда яд проклятия был остановлен пророками, избранными Им чтобы показать всю тщетность веры в идолов… где она была посрамлена на горе во время испытания. Царство стало приходить в себя, храм смог отчасти отправиться от потерь, однако царь не оставлял планов полностью принудить страну к вере в иных богов, двор же настолько развратился, что с радостью принял сию идею. И тогда карающей рукой его были направлены те, кто раньше, по праву крови и расы носил блеск достоинства священства Творца. Аэтернийские орды хлынули в Этер-Матар, захватывая город за городом, пока не подступили к стенам столицы. Итог страшен – смогла вырваться лишь горсть народа, вынесшая часть освящённых реликвий, царство лежало в пепле и руинах, Его храм был разорён и заброшен. Этер-Матар перестал существовать, вместо него возник Треомар – королевство аэтерна. Так началось время скитаться по всему миру тем верным, которые ещё сохраняли светлую истинную веру в Него, как рассказывает Предание.
– Вы совершенно правы. Но такова история «Общины Завета». Она отошла от Его законов и осталась одна против врагов.
– Что ж, какова бы не была история, главное смотреть в будущее! – поднял вино посол. – И оно весьма туманно… и всё благодаря тем, кто взял венец власти на этой земле.
Мир действительно меняется. Инквизитор это видит в людях, которые постепенно смотрят на иные жизненные ориентиры, державы, которые раньше враждовали, сейчас заключают мир. Это чувствуется в перемене самих идей, за что и решил поднять чарку воин веры:
– Давайте выпьем, – поднял плошку Сигизмунд. – За ваше перемирие, и чтобы оно было вечным. И за новый порядок, который никто не сокрушит в осколки.
Интерлюдия 5. Перст «ворона»
Высокая фигура, облачённая в мантию цвета угля, украшенную руническим изображением ворона на фоне шести шипов, чьё лицо скрылось за маской железа, стояла на балконе с которого открывался прекрасный вид на столицу Железного Королевства. Прям как на ладони холодные каменные кварталы людского населения на севере, на юге же жилище себе устроили арпы и дикари, присягнувшие на верность короне. Из десятка литейных и кузниц исторгаются столбы дыма, ставшие подобием колонн для потолка из монотонных свинцовых облаков. По краям Фогвилль оброс бескрайними фермерскими угодьями, на которых помимо кореньев, выпаса скота, людское население ещё выращивает и рожь с овощами. Под сам город уходят неглубокие пещеры и тоннели, вырытые арпами и ставшие одновременно жильём для какой-то части арпского населения и шахтами, откуда выгребают тонны железной руды. Зоркий глаз способен и заметить многочисленные рынки и торговые лавки, отличающиеся от серой монотонности цветом красного вина, где купцы обменивают товары, купленные в странах Союза на монеты из серебра. Ирония, усмешка судьбы, но для дел экономики и купечества политика оказалась слабо влияющим фактором, чей хриплый голос с лёгкостью заглушается звоном монет.
Взирая на всё это, смотря на то, во что превратилось захолустье Эндерала, человек не может не восхищаться. И всё же, несмотря на все достижения опального государства, желающего возвращения старых порядков, оно проигрывает. Не ровен час, войска легиона окажутся под воротами столицы, ибо сеть укреплений в Сердцелесье была сокрушена и лишь тёмные порождения Шепчущего леса стали последней стеной пред столичными владениями. Но даже осознание мрачности будущего для новорождённого государства не отнимает у человека восхищения городскими далями, окаймлёнными невысокой каменной стеной.
Сзади, из глубины дворца вышла фигура, которая на голову превосходила обладателя железной маски. На нём слабо мерцали плотно прилегающие доспехи – латные, чернее бездны, перчатки и поножи с сапогами, сверкающими серебряной окантовкой, кираса исполнена в стиле пластин, вырисовывающий изящный атлетический рисунок, украшенный золотой гравировкой. На шее сомкнулись края плаща.
– Восхитительная картина, не правда ли? – спросил человек в мантии.
– «Мастер», я пришёл сюда не для того, чтобы наслаждаться видами вашей помойной ямы, которую вы называете столицей. Моим глазам представали города куда более величественные, – раздался спесивый грубый голос из-за маски, дотягивающейся до переносицы.
– Вы правы, господин, – пальцы мужчины вцепились в перегородку из камня. – Да, давайте перейдём к обсуждению наших планов. Что вам рассказал Король о делах в стране?
– Он ничего не может толком сказать. Его скорбь по Хашариму слишком сильна и совершенно неясно, когда его отпустит. На какой-то период времени мы будем лишены его помрачённого ума.
– Я был бы рад, если он совершенно потеряет возможность править Королевством. После его поражения при Талгарде «Кузены» потеряли уверенность в правильности своего решения, – ехидно произнёс мужчина, всматриваясь в городские дали. – Королевство погибает, но ваш приход и тех сил, что вы привели может изменить ситуацию. Мы не ожидали, что на помощь к нам придёт свежие силы и сам…
– Моё пришествие не ради вашего несуразного Королевства или секты, – резко оборвал того высокорослый мужчина, чей длинный волос обрамлял светлое лицо с отточенными чертами лица. – Я пришёл сюда за тем, о ком ходят слухи, что он потомок «рождённых светом». Он должен умереть.
– Понимаю, господин. Но кто-то же должен взять власть над разрозненными войсками, кто-то должен реорганизовать их.
– Пятьдесят тысяч воинов в вашем распоряжении, «Мастер». С помощью их вам не составит труда опрокинуть игрушечный легион, да и любые войска Эндерала, которые встанут на вашем пути. Мои чародеи и заклинатели поднимут орды нежити на службу вам, и вы полностью захлестнёте страну своими войсками.
– Подобно тому, как это было в Арктвенде? – спросил «Мастер», обратив на остроухого мужчина инкрустированную сапфирами маску.
– Практически, – проскрипел зубами посланец с запада и тут же перевёл тему. – Вы долгие десятилетия были при власти в Весах, сама секта существует тысячелетия и что же вам мешало собрать все артефакты и ингредиенты для ритуала?
– Только потому, что бестелесные духи бездны отвечали нам не сразу. С каждым столетием они просвещали нас, указывали цели и говорили, что ещё нужно добыть. И в конце концов они призвали добыть нас последнюю вещь, – восхищение в голосе «Мастера» сменилось сокрушённостью. – «Слёзы Мальфаса».
– Войска готовы для броска?
– Почти… Король под моим давлением дал команду собрать лучших воинов, которые проберутся в Арк и устроят резню. Я убедил их, что это нужно для уничтожения верховного правительства Эндеральского Союза, но с ними отправятся и мои агенты, которые из хранилищ Храма солнца выкрадут нужное, – произнёс «Мастер» с предвкушением ещё не случившегося. – Откуда у вас столько воинов?
– У меня свои источники ресурсов. Старые союзники, помощь новых властей, а также банальные деньги, шантаж и подкуп с помощью которых можно собрать не одно воинство. Скажи, «Мастер», что значат шесть шипов, которые вы везде лепите?
– Шесть шипов – это шесть наших идей, составляющих, как учение Весов, так и принятие, что хаос – это единственный правильный путь.
– Хорошо, – кивнул мужчина. – Король отошёл от дел, Железный совет не способен взять в руки власть, остаётесь только вы, «Мастер». Если сейчас мы промедлим, то Союз может принять контрмеры моему пришествию. Заявите о своих правах на власть сейчас, и я поддержу вас пятью десятками тысяч клинков.
– Отлично, – обрадовался мужчина, потерев руки.
– Тогда вскоре мы начнём сокрушительное контрнаступление. А я… отправлюсь за Велисарием.
– Зачем? – фыркнул глава Весов.
– Во и исполнение одного старого пророчества и становления чем-то большим, чем просто мятежным архисерафимом, – грозно ответил воин, а в его тёмных глазах сверкнул безумный блеск. – Два потомка «светорождённых» пали, и ещё одного ждёт судьба умереть от моего клинка.
– Хорошо, господин Аркт. В случае, если король будет отстранён от правления…
– Я возглавлю армию, а вам достанется всё остальное, «Мастер», – пренебрежительно прервал высокий повелитель.
– Да буде так, – восхищённо произнёс мужчина. – Остаётся только удивляться вашей мудрости. Вы проделали удивительный путь от Арктвенда до Эндерала.
– Я пришёл в этот мир намного раньше, чем родились ваши «Кузены». Я видел, как семь магов стали Рождёнными Светом, и знаю куда больше, чем родичи Килры. И вижу, что Эндерал станет местом, где будут выкованы судьбоносные деяния.
– Аркт, – как только прозвучало имя, небеса встретили его раскатистой волной грома, сотрясшей поднебесье. – Почему? Я чувствую, ветра имматериального мира поют мне, что ты пришёл сюда не только ради Велисария. Твои деяния в Нериме разносятся эхом, сказители и летописцы говорят о тебе от самих северных земель до мрачного скарагга. Ты ведь не только ради него сюда пришёл?
Аркт обернулся. В его глазах взыграла такая боль и скорбь, что «Мастер» на один лишь миг всё же проявил тень, подобие сожаления к существу, стоящему, напротив. Махнув краем плаща, архисерафим уставил бледно-мертвенный лик в сторону серого, видом безжизненного города. В его далях он нашёл что-то странное, что-то, что находит отклик в его израненном сердце. Изрезанные улочки, убогий вид, образ тления и смерти, под которое кроется псевдожизнь, существование вопреки.
– Так что же тебя сюда привело? Аркт «богоубийца»? – отчеканил свой вопрос «Мастер». – Что призвало тебя в последний, апокалиптичный поход? Твои планы ошеломляют.
Подарок для пророков, но проклятие для Аркта внимать будущему через вихри эфира загоняли архисерафима всё дальше и дальше в пучину безумия, минора и жестокости. Образы ужасающего грядущего часто сливались с полотнами образов далёкого мрачного прошлого. Его разум пленили воспоминания дома, родного города, погружённого во мрак тёмной магии и кровожадных культов, где он выжил и возвысился до короля, пройдя через мириад страхов. Он вспоминал и пришествие Азатарона, принёсшего свет веры в Творца, где он никогда не сиял. Разум стягивали раскалённые цепи сумасшествия, когда он вспоминал смерть любви всей его жизни, убитой избранницей его «отца». Это сменяли волны картин безжалостной, кровавой войны против деспота, когда он стал не просто «ангелом», а палачом. Это сменили годы общения с возвышенным и зазнавшимся Тиром, и клятва меча перед ним и ему подобных. Он стал беспощадным оружием в руках тиранов, топивший в крови целые города. Крики невинных, слёзы матерей и вопли детей, крики мужчин и предсмертные вздохи приходили к нему в ночных кошмарах. Трепет и меланхолия сковывали душу архисерафима, когда он думал об Иллиане и том, чтобы она сказала узрев дела рук его.
Страшное образы прошлого путались с грёзами того, что должно было наступить. Многочисленные военные походы, война брата против брата, отца против сына. Он видел Вин в котором правят мракобесы вроде Коарека, невежество и махровый фанатизм любого цвета и вида. Целые континенты становились жертвами тщеславия и амбиций повелителей нового мира. Орды скараггов вырезали города и волны безумия хаоса, наводняющего мир бесчисленными армиями демонов, призванных нерадивыми магами. Теалор Арантеаль в Арке, светоч. Мир, спасённый огромной ценой. Убийца, которого к нему послал его же друг, с которым он прошёл сквозь ад и опрокинул основы былого мира. Смерть на разорённом Эндерале спустя годы. И так по кругу – день за днём, месяц за месяцем. Шторм и водоворот безумия, сотканного ломанным разумом из осколков прошлого, настоящего и грядущего. И всё это десятикратно усугублялось тем, кем был Велисарий, чем он являлся и от кого произошёл. Его агенты принесли вести, информацию, которая раскрывает полубожественную сущность его. А значит, что одно из пророчеств не исполнено, отпрыск ненавистного всей душой врага жив.
Поэтому архисерафим и бросился в убийственный поход, чтобы доказать – нет никакого прозрения, сотворённого буйными волнами его подсознания, дабы исполнить древние клятвы мести. Не будет мира в огне и крови, не будет убийцы, получившего приказ от единственного друга – убить побратима. Всё изменится и свершится здесь. Эндеральская земля станет последним, куда он ступал. Он либо победит, свершит возмездие и изменит будущее любой ценой, либо погибнет. Велисарий должен умереть. Стяги Железного Королевства должны развиваться в Арке, ибо оно лучшее – что можно предложить миру. В ином случае он просто не узрит, что станет с Вином.
– Так почему же, господин Аркт? – вновь прозвучал вопрос.
– Всё что имеет начало, имеет и конец… «Мастер».
Эпилог
Даль’Галар.
Холодные края начинаются прямо на границе с мятежным королевством, в местах, где земли практически круглый год покрыты снегом и льдом. Грубые линии краёв гор образуют склоны, ведущие к острым вершинам. Раньше между горами Фростклифф обитали существа, чьё дело смерть и ужас. Поднявшиеся мертвецы, тролли, сумасшедшие и ледяные волки сеяли гибель, но они были уничтожены. Легионеры Союза вместе с аркебузирами Компании и чародеями, да магической пехотой Лиги Ковенов, превратили заснеженные дороги, старые поселения и горные кряжи в места, полные безопасности и безмятежности. Затем же сюда были направлены деньги и ресурсы, а также люди, могучий и крепкий народ, ставший отстраивать разрушенные селения. Пять деревень было возрождено, рядом с каменоломнями и шахтами. Городок у столицы стал называться Даль’Саврат, а сама главная крепость сильно преобразилась. Вокруг Даль’Галар вырос целый город, где теперь вольные маги строят дома, купцы разбивают торговые лавки, ибо там, где колдуны, там и реликвии и с чудаковатыми побрякушками. Магическая пехота – солдаты, вооружённые горящими копье-посохами, патрулирует улочки, а вместе с ними и следопыты – горцы, обращающиеся с лукоми не хуже аэтернийских стрелков. За массивными стенами Даль’Галар же теперь резиденция Великого Ковена – представителей групп и племён всех свободных чародеев севера, расселившихся среди гор. Теперь массивные тёмно-серые стены щетинятся пушками и баллистами, которые с помощью магии усилены до предела. Из тёмных залов твёрдой рукой правит Корван – великий чародей, заслуживший этот титул в войне против Нерима. Бывший заброшенный тихий ужас, обитель сумасшедшего мага, ныне оплот северного края Эндеральского союза, получившие свои преимущества. В отличие от остального Эндерала, простые маги которого подчиняются постановлением Капитула чародеев, здешние волшебники никак не подчинены правилам Гильдии. Единственные их препоны – Союзный закон «Об ограничениях в магических искусствах», который запрещает использовать магию в целях некромантии, вреда, приворотов и прочей мерзости, а также Циркуляр Ост-Эндеральской торговой компании «О мерах недопущения магического воздействия на торговлю», запрещавший использовать чары для обольщения торговцев, снижения или увеличения цен, создания иллюзий, скрывавших недостаток товара и прочих махинаций.
Здесь же, только за стенами, обитель тех, кто поставляет Лиге и Компании один из ценнейших товаров – шкуры. Горные перевалы, дороги и снежные пустоши полны снежными волками, лисами, медведями, оленями, чьи трофеи ценны на рынках Эндерала. Однако дело ведёт сих людей намного дальше, нежели снежные горы, ибо под лук или арбалет так и просится живность пустынь юга и густых лесов сердцеземья. Тут же и магические существа, так и манящие охотников ингредиентами и дорогостоящими частями. Этот край полнится опасными тварями, но столь драгими, что перед манящим золотои и серебром исчезает всякое чувство опасности. У самых стен, у главных ворот Даль’Галар рисуется трёхэтажная башня, похожая на маяк, но им не являющаяся. Сочетание дерева и камня, возле которого установлены стрельбища, является центром объединения охотников и ловчих, ставшими желанными гостями во всех частях Эндерала.
– Валдор, – прозвучало в небольшом помещении башни, собранном из деревянных досок, от которых пространство наполнялось еловым ароматом, – так что же ты придумал?
Сидящий в удобном, обитым волчьим мехом, кресле, за дубовым рабочим столом, человек оглянулся вокруг себя. Но на вид ему попались только пейзажи комнатки: головы животных на стенах, охотничьи трофеи по углам: шкура северного медведя на полке вместо ковра и единственное окно, откуда падал свет.
– Я попрошу тебя обращаться ко мне по должности, – слегка вспылил хозяин кабинета. – Мы не в таверне Речного. Мы в Гильдии. – И с голосом, полным спокойствия, задал вопрос. – Ну а что ты сам думаешь, Маттмаэль? – ответил седовласый мужчина, облачённый в дорогостоящую одежду – пальто из кожи волка, украшенное перьями мирада.
Парень, стоящий у шкуры, слегка дотронулся до тетивы своего лука, потёр щетину на подбородке и коснулся чёрных волос.
– Если ваше высокоблагородие так желает, – фыркнул охотник. – Господин гильдмастер Валдор, я не знаю, что нам делать. Я лишь помню подробности произошедшего, и не чего больше. И то, что я видел, меня повергает в шок.
– Ну, тогда, молодой охотник, расскажи мне, что ты видел? – посмотрев рассеянным взглядом на парня в охотничий кожаной куртке, вопросил Валдор.
– Это случилось три дня назад, – беспокойным голосом обозначилось начало рассказа, – когда мы стояли в приграничной полосе. Нас отделение Гильдии охотников в Баронстве отправило на патруль вблизи Мрачной долины. И ничего же не предвещало беды, но судьба вставила спицы в колёса телеги. Зараза, я то думал, что это будет прогулка, ан нет, в самое дерьмо влипли.
– По существу.
– Хорошо, господин. Мы собрались у костра, но набить брюхо так и не удалось. Под полную луну вышел какой-то мужик, облачённый в странные тряпки. Он, прежде чем смыться, взмахнул и наш старшина – Логан, сначала скрючился, откинулся назад и дико взвыл, – глаза рассказчика блеснули подавляемым ужасом, а голос донёс холод страха. – А секундой его тело изменялось. Послышался дикий хруст костей, как будто кто-то хворост ломал. Колени сломались и выгнулись в иную сторону, как и локти. Одежда на бедняге разошлась по швам и спала, а потом он брызнул салютом из крови и кожи. И мы увидели его.
– Кого? – вкрадчиво спросил «Мастер».
– Да ватир его знает! Он был страшный, как дерьмо тролля! Плоть твари налилась кровью. Вместо пальцев дёргались куски плоти, увенчанные длинными когтями, и не было головы. А его лицо… это стала какая-то морда, жуткая рожа, которую я и вспоминать не хочу.
– И что было дальше?
– Бойня, – прозвучал ответ, выданный с оттенком страха. – Долбаная баня крови. За несколько секунд эта тварь положила троих охотников и ранила ещё двух. Только мне удалось остаться невредимым.
Мужчина в кресле сухо спросил:
– Вы его ранили?
– Ну, мне удалось пробить его шкуру только стрелой из чёрной стали, освящённой в храме Всевышнего. Больше его ничего не брало.
– И что было дальше? – так же сухо прозвучал вопрос.
– После того, как моя стрела пробила лапу, то, что было раньше Логаном проорало и кинулось прочь от лагеря в глубину Тёмной долины.
– Понятно… – Смотря куда-то в сторону, для себя произнёс Валдор и озвучил новый вопрос. – А ваш старшина носил какой-нибудь амулет или странное кольцо?
– Да, во время предпоследней охоты в одной из крипт древнего народа Пирийцев он случайно отыскал медный браслет, с таинственными символами и интересным орнаментом. – И повернувшись в сторону кармана, парень вынул свёрток со словами. – Мне даже удалось подобрать один из его осколков.
– Положи на стол, – потребовал гильдмастер.
Парень подчинился. Он быстро кинул свёрток с тканью на пустой стол с глухим звуком, ударившимся о древо. Валдор его одним движением руки развернул и на свет предстал металлический осколок медных оттенков, на котором были начертаны затейлевые рисунки.
– Ничего страшного, пирийский язык… ишийский диалект, – спокойно произнёс мужчина. – только вот я слышал, что Логан был последователем мистики, гаданий и часто вы его видели, поклоняющимся древним эндеральским богам?
– Да, но что это всё значит? – испугался парень.
– Ваш старшина стал одержим зверями духа. Колдун, на которого вы наткнулись оказался не простым… он смог призвать тварь инфернального мира и подсадить её в душу старшине, который ослабил её увлечениями мистикой, – задумался Мастер. – Что-то изменилось… раньше враг не обладал такой силой.
– Вот холера! Теперь ещё и эти кудесники объявились. Вот прям просто чудесно, чтоб его!
– Успокойтесь, – сурово потребовал Валдор. – Нужно выловить эту тварь для изучения. Судя по всему, у противника появились новые силы.
– И что же вы будете делать, господин Мастер? Хранители Святого ордена слишком далеко. Легионеры сейчас рвутся под Фогвилль. Не один наёмник не возьмётся за такую работу. Да и демон уже наверняка где-то посреди орды нежити.
– Так, нам нужно подтвердить тот факт, что там гнездится опасность. Что-то собирается там… новые колдуны, нежить. Чувствую, что для Союза всё может…
– Пойти по одному месту. Скатиться в…
– Стой. Я понял. Для Сената и Легиона нужны более веские обстоятельства для введение армии в Тёмную долину кроме одного представления. Если они это не сделают, то их ждёт… «веселье».
– Свидетели и улики?
– Да.
– Так что вы будете делать, господин Валдор? Пошлёте за ним несколько отделений в погоню?
– Нет, так мы привлечём не нужное внимание. Тут нам нужна пара человек и у меня ты есть на примете, – гильдмастер откинулся на кресло. – Возьми пару человек, да и новичка в придачу. Отправьтесь, разведайте всё досконально и составьте отчёт, который я отправлю в штаб Легиона. Мы должны предупредить грядущую катастрофу.
Спустя три дня. На границе с Мрачной долиной.
Густые грузные облака тяжёлым навесом водрузились на небосводе. Не один луч ярких солнц не смог прорваться через мышиную монолитную гряду свинцового покрова, что готов излиться на многострадальную землю вечным потоком дождя, залив все окрестности. Со стороны запада дул лёгкий, но довольно порывистый ветер, что сейчас поднимает в воздух тучи мелкого мусора, закручивая их в воздушных шальных потоках и вихрях. Всюду царило некое запустение, словно в болотистой тундре. Тут и там виднелись голые деревья, давно сбросившие листву. Они могли только скрипеть сухими ветками, вторя ветру и напевая с ним грустную мелодию этих пустынно-мрачных мест. Да, всюду стелилось уныние и упадничество от серого и повергающего в душевное расстройство пейзажа, разделённого широкой каменной дорогой на две части.
Облачённый в плотный тёмно-зелёный плащ с капюшоном до носа, объявился неизвестный человек, выходя из иссушенного леса к дороге. Его остроносые сапоги так и прорывались через оборванные края плаща, аккуратно касаясь земли серого оттенка. На спине у человека висел колчан, сделанный из дерева и покрашенный в зелёный цвет, украшенный растительным орнаментом. В этом же длинном колчане расположился и простой длинный тёмный лук.
Мужчина подошёл к одному из камней и облокотился на него. Запустив руку под плащ, он вынул трубку и, звонко щёлкнув пальцами, выдал жаркую искру огня. Её одной хватило, чтобы зажечь табак. Трубка аккуратно зашла под капюшон, конец пропал за зубами. Приятный дым чёрной рукой окутал лёгкие, даруя ощущение спокойствия и расслабленности. Вокруг ничего не поменялось. Человек словно слился с местностью, став частью пейзажа. Ветер всё так подвывал, напевая грустную песнь, а ветки своим скрипом ему подпевали. Всё было довольно… грустно. И эта печаль длилась минут двадцать. Парень наклонил голову, словно он заснул, но это было не так.
Внезапно снова послышались шаги. Земля переминалась под тяжёлыми подошвами сапог, и хрустели немногочисленные гнилые листья. Как ещё один плащ касается камней.
– Ты поздно, Фальск! – оторвав губы от трубки во весь голос крикнул человек, словно «проснувшись».
У дороги появился ещё один человек. Такой же зеленоватый плащ, такие же остроносые чёрные сапоги под коленку.
– Что тут поделать, – тяжелым басом начал другой человек, – я был в Вилле Монте.
– Где? – смутился Фальск.
– Старом Кроссвотче же. Новоявленный Маркизат его переименовал. Там я собирал информацию у тамошней стражи. Выслеживать зверя одно дело, а вот шагать по землям нежити и считать её… несколько иное занятие.
– Ладно, бродяга, обними нового друга, – бровадно вымолвил человек и поспешил заключить своего друга в объятия.
Они убрали капюшоны. Фальск отличался коротко подстриженным шатеновым волосом, глазами, с расцветкой глубокого синего моря, наполнение тяжестью и суровостью, и весь этот грузный образ дополнялся малость строгими чертами лика.
– Курение убивает, не слышал? – с улыбкой произнёс Маттмаэль.
– Почему тебя так долго не было, Маттоми? Я тебя ждал.
– У меня были дела. Я потратил последний свиток перемещения, чтобы перетащить себя из Кроссвотча. Там мне нужно было собрать информацию и взять освящённые стрелы.
– Зачем? Там же обычная нежить. Банальной стали было бы достаточно.
– Это ещё эффективнее. Стрелы святош там нужнее, – махнул Маттоми, указав в сторону мрачно-тёмной гряды деревьев. – Не многие знают способ уничтожить этих тварей быстро, но святые стрелы реально помогают. В тёмное долине они подгадят тем, кому не спится после смерти.
– Ладно. Я реально надеюсь, что это поможет, когда мы туда войдём.
– Ну что ж, брат-следопыт, теперь с таким оружием нам никто не страшен. – С толикой радости подметил Маттоми. – Отправляемся в долину?
– Нет, мой друг. Нам ещё нужно дождаться одного охотника. Он должен прийти с минуты на минуту.
– Охотника? – возмущённо прозвучало слово. – Кого нам уже успели навязать? Я же вроде уговорил гиьдмастера нам не давать щенков, которые только будут путаться под ногами. Разве немало молодняка и охотников севера погибло в бесконечных патрулях и стычках у Долины? Гильдия решила ими нежить подкармливать?
– Маттоми, я понимаю твоё возмущение. Но нам не хватает толковых следопытов. Это претендент на пост «ученика первой ступени». Это его… испытание.
– Ох, ты сам понимаешь, что если бы у Союза было бы достаточно войск, нам бы не пришлось лезть в самое пекло.
