Старик МАО
Дотянуться до края Вселенной
Глава 11
Так за неспешной беседой ребята даже и не заметили, как добрались до песчаного пляжа, где недалеко от них, держали «оборону» от барнобасов, местных аналогов морских птиц, известных своим навязчивым любопытством и беспримерным нахальством, Андрей и Одетта. Дружно отогнав их, ребята обсудили дальнейшие планы. Наконец, определившись с этим Лидия, Флер и Анита под руководством Одетты, облачившись в гидрокостюмы, и затем вместе с ней, а также в сопровождении Андрея и Карла, отправились на глиссере погружаться у самой кромки барьерного рифа. А Полина, Роберта и Сергей остались на «хозяйстве», то есть отправились в сторону отеля за продуктами и спортснаряжением для игры в пляжный волейбол. По пути Полина с улыбкой наблюдала за Робертой и Сергеем. Её подругу, словно подменили, и от былой неуверенности не осталось и следа. Она искромётно шутила и весело смеялась, купаясь в лучах ответного внимания Сергея. «А много ли нам людям надо для счастья? – глядя на них, подумала она – Нет, немного. Достаточно того, чтобы тебя окружали те, кому ты не безразличен, и они могут быть близки тебе не по крови, а по духу, по мыслям, по идее. Тогда тебе есть ради чего жить и за что бороться. И даже если так случится, что вас разметает жизнь или тебя не станет, то ты всё равное не останешься один, не исчезнешь без следа, пока есть те, кто тебя любит и помнит». Затем дальнейший ход её мыслей воскресил в её памяти прощание с Феликсом и, немного взгрустнув, Полина мысленно произнесла: «Как же мне хочется, Фел, чтобы ты сейчас оказался рядом со мной». Но тут же, взяв себя в руки, она решительно переключилась на текущие дела, не позволив налетевшей печали, овладеть собой.
Наконец, успешно разрешив все «хозяйственные» задачи, троица друзей сразу же направилась обратно и как раз успела почти всё приготовить и обустроить к возвращению ныряльщиков. Анита, Лидия и Флёр, едва ступив на берег, сразу увлекли в свои тенета Полину и Роберту, живописуя им в самых ярких тонах, увиденные ими подводные красоты, и принялись на все лады уговаривать их в следующий раз отправиться с ними. И тем пришлось под таким напором капитулировать, дав согласие. Тем временем Сергей, Карл и Одетта натянули сеть, а Андрей, погрузив гидрокостюмы и иное водолазное оборудование на глиссер, на автопилоте отправил его в приемно-сортировочный центр отеля. Затем ребята, снова собравшись, поделились на две команды, капитанами которых, естественно, стали самые опытные в этом виде увлечения Сергей и Одетта, а сами составы сформировали по старой традиции любительского Союзного спорта. Суть этой традиции была такова, все участвующие в игре, если они принадлежали разным, как формальным, так и неформальным объединениям людей, при дружеском матче перемешивались между собой, тем самым снижая вероятность межгруппового конфликта из-за командного противостояния и получения нетоварищеского преимущества из-за лучшей сыгранности одной из сторон. Поэтому Лидия, Анита и Флёр попали в команду Сергея, а Андрей, Роберта, и Полина в команду Одетты, а вот Карлу досталась судейская участь с обязательством в следующий раз включить его в состав одной из команд. Ребята разыграли жребий, по нему первой начинала команда Одетты. Затем быстро образовав круги и произнеся традиционные «Со щитом иль на щите», они под внимательным взором Карла, взгромоздившегося на импровизированный судейский «трон», разошлись по своим местам на поле. Первой подавала мяч Полина. Она, став в правом углу своей половины поля и держа мяч в левой руке, прищурившись, и посмотрев на небо, немного отошла назад, а затем, совершив короткую разбежку у самой внешней границы поля, подбросив мяч вверх перед собой, что есть сил, подпрыгнула и ударила по нему кистью руки. Мяч, словно пушечное ядро, быстро пролетел над сеткой, и если бы не своевременная реакция высокорослых Сергея и Флёр в прыжке выставивших над сеткой блок, то он вполне имел все шансы угодить в середину поля между Лидией и Анитой. Теперь же мяч, отскочив от блока, едва не коснулся песка на половине Полининой команды. Но Андрей, с поистине молниеносной реакцией несвойственной его росту и богатырскому телосложению, сцепив руки перед собой, нырнул рыбкой вперёд и, упав животом на горячий песок, не дал мячу его коснуться. Мяч отскочил от его рук вверх и, подстраховывающая его Одетта, чуть согнув ноги в коленях, приняв мяч, перепасовала его Роберте. Которая, двигаясь слева к сетке, явно заходила на пробитие, но едва мяч, летевший по высокой дуге почти достиг её, она вместо удара подкинула его воздух чуть выше сетки в право, а разогнавшаяся, словно ракета, с задней линии Полина, высоко подпрыгнув, хлёстко ударила по мячу, и тот пулей, пролетев над головами Флёр и Сергея, отвлечённых ложной атакой Роберты, попал в песок прямо под ноги не успевшей среагировать Лидии. Карл, вставив два мизинца в рот, громко свистнул, слово мифический Соловей Разбойник, засчитывая гол.
Полина, Одетта, Роберта и Андрей тут же провели четверное рукопожатие, поздравляя себя с голом, а Сергей, впечатленный разыгранной комбинацией, поднял большой палец вверх. В ответ Роберта, весело улыбнувшись ему, показав на Полину, сказала:
– Вот видишь, Сережа, иногда рост не главное в жизни.
В ответ Сергей, показав на себя и подмигнув ей, ответил:
– Но и не последнее.
Роберта, влюблено взглянув ему в глаза, кивнула в ответ.
За последующие два часа, ребята, с небольшими перерывами, разыграли три партии. Перевес был то на одной, то на другой стороне. И вот в конце последней партии команда Сергея, имея игровое преимущество в два очка, воспользовавшись схемой предложенной Флёр, и применив опыт Полины и Роберты, проведя сложную комбинацию с двойной ложной атакой Аниты и Лидии, расшатали оборону Одетты и Андрея. А затем Сергей, отыграв мяч, по небольшой диагонали влево вдоль сетки в противоход смещающимся по второй линии Роберте и Полине, создал, для резко выпрыгнувшей по траектории летящего мяча Флёр, идеальную возможность для прострела, и та не подвела. Мощным и хлёстким ударом Флёр метко отправила мяч в дальний правый угол почти у самой задней линии. Мяч, столкнувшись с песком и потеряв значительную часть кинетики, невысоко отскочив несколько раз за линией, остановился, а судивший игру Карл в очередной раз по залихватски свиснув, завершил её победой команды Сергея.
Друзья, сойдясь на середине поля, улыбаясь, по-товарищески пожали друг другу руки, а затем все вместе по команде Карла с криками кинулись наперегонки к голубоватой и тёплой воде Саргассовых отмелей. Вдоволь накупавшись, ребята, выйдя на берег, сразу набросились на принесённую Полиной, Сергеем и Робертой снедь, хранившуюся всё это время в охлаждающих термосумках, взятых в распределителе отеля. Когда пиршество было окончено, день уже начал клониться к закату, настраивая всех на минорный лад. Андрей, Карл, Роберта, Анита, Лидия и Одетта образовали рядом с Флёр полукруг и теперь заворожено слушали очередное повествование о приключениях великого Шерлока Холмса и его верного товарища доктора Ватсона, пытавшихся разгадать тайну смертоносной Пёстрой ленты. А Полина, погруженная в свои мысли о Феликсе, отойдя в сторону от друзей, села, поджав колени у самой воды, и задумчиво посмотрела на уже слегка заалевшее небо. К ней почти не слышно подошёл Сергей и, сев рядом, негромко сказал ей:
– Спасибо тебе, Поля.
Полина удивлённо посмотрела на него и спросила:
– За что, Серёжа?
– За этот замечательный день. И за Роби, – ответил, слегка улыбнувшись тот.
– Да не за что, Сережа, хотя это малая плата за то, что ты спас нашу с Фелом любовь, – подмигнув, ответила ему Полина, а затем добавила. – Я рада, что вы с ней так быстро нашли общий язык.
Набрав пригоршню песка, Сергей чуть разжал кулак и, смотря, как медленно высыпается песок, произнёс:
– Она мне давно нравилась, с того самого дня, как я её впервые увидел гуляющей вместе с тобой у фонтана в «Пионере».
– Это когда Фел решил нас с тобой познакомить? – с улыбкой на устах уточнила Полина.
– Точно. Но она всегда шарахалась от меня как от чумного, а я тогда ещё не знал, почему и думал, что я сильно ей не нравлюсь, – усмехнувшись, подтвердил Сергей.
– А всё оказалось как раз наоборот, – хитро прищурившись, констатировала Полина
– Да, – коротко согласился с ней Сергей
– А когда ты догадался, что это не так? – с нескрываемым интересом спросила у него Полина, стряхивая руками приставший песок со своих ног.
– Вчера. Сначала ты меня пригласила полететь в вашей компании сюда, а значит, почти стопроцентно в ней должна была присутствовать Роби. И я подумал, что если бы всё было действительно, так как мне казалось, то ты вряд ли бы пригласила нас вместе в одну компанию, на целый день. Но все же полной уверенности в этом у меня тогда не было. А вот после того как вечером мне позвонила Роби, у меня уже почти не осталось сомнений, что я ошибался на её счёт, – рассказал Сергей.
– Погоди, но ты же разговаривал с Лидой, – недоумённо изогнув брови, спросила Полина.
Сергей улыбнулся, поднял левую руку с браслетом и, указывая пальцем на свой коммус, сказал:
– Да, только вызов исходил не от неё, а от Роби. К тому же коммус Лиды был в порядке, я уточнял у нее, когда она с Сае беседовала о навигации. А значит, причин звонить мне не со своего коммуса у неё не было. Однако всё решилось здесь на стоянке.
– Понятно. Слушай, а что ты ей сказал тогда на стоянке, если это, конечно, не секрет? – полюбопытствовала у него Полина.
Вздохнув, Сергей поднял глаза к небу и, пожав плечами, ответил Полине:
– Да ничего особенного. Я просто сказал ей, что она самая прекрасная девушка на свете, и я прошу её руку и сердце, взамен на свою руку и сердце.
Озорно улыбнувшись, Полина, тоже набрав горсть тёплого белого песка, тонкой струйкой спустила его в другую ладонь, сказав при этом Сергею:
– А вы оказывается большой романтик, Сергей Аристархович.
– Да есть такой недостаток, – рассмеявшись, ответил ей Сергей, а потом, посерьёзнев, спросил. – А ты, наверное, пришла сюда не просто полюбоваться морскими красотами, но и побыть наедине с собой и подумать?
Ссыпав весь песок, Полина отряхнула ладони и посмотрев в морскую даль, с лёгкой грустью произнесла:
– Да. Феликс кое-что мне передал в послании. Он признал, что поступил по отношению ко мне неправильно и сильно об этом сожалеет, но он не единственный, кто переосмыслил себя. Я тоже за это время поняла кое-что, но пока ещё не готова ответить ему, мне нужно время, чтобы всё обдумать.
Сергей, молча, понимающе покачал головой, а затем, тоже глянув в сторону горизонта, за которым уже медленно начал тонуть лучезарно золотистый диск Гелиоса, окрашивая окружающий их мир в багряные тона заката, и задумчиво произнёс:
– Иногда самым сложным для нас бывает расставание со своими иллюзиями и заблуждениями.
Полина, глубоко вздохнув и слабо улыбнувшись, кивнула. Так они просидели ещё какое-то время, любуясь закатом – прощальным подарком этого дня завтрашнему, пока к ним не подошли Роберта и Анита и, со смехом назвав их Кислой меланхолией, не утащили обратно в объятья дружеской компании.
Глава 12
Четвёрка друзей подошла как раз к тому моменту, когда Карл и Одетта вернулись на электрокаре из «Лазурной волны» с полученными в тамошнем САДе двумя акустическими гитарами, изготовленными из искусственного органического кипариса, несколькими автораскладными скамейками, обогревателем, комплектом зуделок и кое-каким театральным реквизитом. Одетта ловко бросила гитару Андрею, и тот, бережно поймав инструмент, присел рядом с Карлом на уже поставленную тем самораскладывающуюся скамью и отработанным движением перебрал струны, прислушиваясь к их вибрирующему отзвуку. А затем явно не совсем удовлетворённый услышанным, принялся аккуратно настраивать гитару. А Карл по пути на пляж уже успевший настроить свою гитару, подозвав Одетту, тихо что-то обсудил с ней и с сидящим рядом Андреем, пока остальные ребята готовили место своего пляжного отдыха к выступлению. Роберта и Сергей, а также Флёр быстро подготовили к представлению сцену: взяв несколько нанопокрывал, которые они использовали, чтобы загорать после купания, и через коммус, превратив их в тонкие прочные листы, аккуратно постелили их на песок. А Полина и Лидия в это время быстро расставили по периметру зуделки – специальные устройства для отпугивания мелких насекомых, покидающих по вечерам свои уютные гнёзда в дельте Серебристой. А затем они все вместе поставили рядом с импровизированной сценой V – образно две четырёхместных скамьи раскладушки.
И когда, наконец, всё было готово, Карл, взявший на себя роль конферансье, накинув на себя свободную белую рубашку с кружевными отворотами, вышел в центр зрительского полукруга ярко освещаемого специальным переносным устройством обогрева, имитирующим костёр, и приняв театральную позу, пафосным тоном витиевато объявил:
– Друзья, как мы недавно выяснили, в нашем тесном товарищеском кругу, есть люди, имеющее излишнюю страсть к музыке и пению. И они на прощание, объединив свои скромные дарования, хотят подарить вам несколько древнеземных фольклорных номеров в своём исполнении.
Закончив говорить Карл, взлохматив пятернёй свою вихрастую темно-русую голову, решительно подошёл к сидящей рядом с Анитой Полине и, протянув руку, произнёс:
– И первый наш номер посвящается той, без которой нас всех сегодня здесь бы не было. Прошу вас.
И едва Полина, приняв руку, встала в центр импровизированной сцены, как Карл объявил:
– Для тебя, Поля, и, конечно же, для всех остальных присутствующих здесь девушек, прозвучит сейчас древний земной романс. Дошедший до нас через тысячу лет и тысячи парсеков космического пространства.
Пока он говорил, Андрей и Одетта поднялись со скамьи позади «сцены» и, встав чуть позади Карла с гитарами в руках, заиграли древнюю цыганскую мелодию, а Карл, пропустив гитарное вступление, протяжно и тягуче запел:
Очи чёрные, очи жгучие,
Очи страстные и прекрасные.
Как люблю я вас,
Как боюсь я вас,
Знать увидел вас
Я в недобрый час!
Продолжая петь, Карл обошёл позади Полину, которая подыгрывая ему приняла позу цыганки искусительницы и сопроводила его притворно манящим взглядом, а тот, посмотрев на неё в ответ сверкающими от шальной цыганской страсти глазами, подняв к лицу руку, воспел:
Часто снятся мне
В полуночной тьме
Очи чёрные, непокорные,
А проснуся я – ночь кругом темна,
И здесь некому пожалеть меня.
Не встречал бы вас,
Не страдал бы так,
Я бы прожил жизнь улыбаючись.
Вы сгубили меня, очи чёрные,
Унесли навек моё счастье…
А потом, сначала, прижав обе руки к груди у сердца, широко разведя их в стороны, Карл, изображая отчаянье, пропел, повернувшись лицом к зрителям глядя в небеса.
Скатерть белая залита вином.
Все цыгане спят непробудным сном.
Лишь один не спит,
Пьет шампанское
За любовь свою, за цыганскую.
А затем, припав одно колено и подняв брови, Карл призывно посмотрел в глаза сидящей напротив него на скамье Аните и со всей страстью чарующе протянул:
Очи чёрные, очи жгучие,
Очи страстные и прекрасные.
Как люблю я вас,
Сдержанная в жизни на эмоции Анита, немного зардевшись, чуть отвела свой взгляд, смущённо улыбнувшись, а Карл, словно не заметив её реакции, все ещё смотря на неё , вскочив, закончил романс словами:
Как боюсь я вас,
Знать увидел вас
Я в недобрый час!
Едва Карл закончил исполнять цыганский романс, как маленький зрительский зал взорвался громкими аплодисментами, а Полина, поблагодарив товарищей за подарок, присела на своё место и шепнула Аните.
– Ани, похоже, у тебя теперь есть поклонник.
Сдув со своего лица непослушную каштановую прядь, Анита ироничным тоном ответила ей:
– Который похитит моё юное сердце и увезёт с собою в степи, чтоб не вернуть его вовеки.
– Похоже, Ани, тебя тянет в спонтанное стихотворчество, и ты становишься похожа на меня, – обняв подругу, весело произнесла Полина.
– С кем поведешься, от того и наберешься, Поля, – улыбнувшись сказала ей сидевшая с другой стороны Лидия.
А Анита усмехнувшись, произнесла:
– Точно, Лида, дурной пример заразителен.
Так за разговорами, шутками и песнями ребята провели ещё около часа. Постепенно окончательно стемнело, а рои селенитских насекомых бессильно вились у границы периметра, надёжно находящейся под неусыпным надзором зуделок. И все уже начали с грустью понимать, что пора собираться по домам, чтобы завтра вернуться к своим повседневным делам. Но прежде чем закончить концерт после Одетты, исполнившей своим звонким голосом песню «Bella ciao», вслед за спевшими перед ней «Смуглянку» Карлом и Андреем, на «сцену» снова вышел, до этого всегда вёсёлый Карл, который выглядел теперь донельзя серьёзным и собранным, и немного дрожащим от волнения голосом произнёс:
– А сейчас, товарищи, в завершении нашего мини концерта. В память о тех, благодаря кому мы сегодня можем спокойно наслаждаться жизнью на этих замечательных берегах, омываемых лазурными водами нашего прекрасного Жемчужного моря, в этой отличной компании. И в честь всех тех, кто когда-либо в истории нашей Вселенной боролся, борется или будет бороться с угнетением или погиб же в этой борьбе. Прозвучит известный всем гимн «Галийских пилотажных интербригад», ценой своей жизни, отвлекших главные силы Санадарского флота, во время прорыва последней цепи блокады на пути предков в Око. И я горжусь тем, что мой прапрадед, КомБриг Эдуардо Форхан, командуя первой смешанной истребительной интербригадой с борта последнего уцелевшего корабля носителя флота «Каппелло россо» «Виктор Хара», отдал жизнь в той отчаянной атаке. За то, чтобы у нас всех было, то будущее, о котором они мечтали.
– И я! Горжусь, что мои двоюродные прапрадеды, рабочие с сормовских верфей, красногвардейцы Иван и Степан Серые, плечом к плечу, встретили смерть на астероидах Морвены. Прикрывая отход каравана беженцев со станции «Дисан» к флоту Райта во время карательного рейда интервентов из Конфедерации Единого Солнца, встав рядом с Карлом, сказала Одетта.
– И я! Горжусь тем, что мои прапрабабка Генриэта Лари и прапрадед Андрей Железный, служившие на тяжёлом крейсере «Пётр Заломов», идя в арьергарде флота Райта, вступив в неравный бой с возглавлявшим авангард санадарских интервентов линкором «Резолют», вместе со своим товарищами, предпочли сдаче смертельный таран, чем дали возможность всему оставшемуся флоту беженцев оторваться и скрыться в вуали «Диониса», – сказал, присоединившись к Карлу и Одетте, Андрей.
Затем Карл и Андрей синхронно заиграли решительную мелодию гимна пилотов красногвардейцев с планеты Галия «Объединенный Народ» древнеземного композитора Серхио Ортеги, а Одетта, встав чуть впереди между ними не громко, тонким голосом запела:
Вставай и с нами пой свободы гимн!
Такой народ в борьбе не победим!
Нельзя молчать, когда земля в огне.
Следом её сменили Андрей и Карл, синхронно пропев:
Когда свободу ставят на колени,
Только в полный рост имеешь право петь
И выбор прост, победа или смерть,
Чтоб новой жизни выковать ключи
А затем они все вместе, став рядом, словно живой барельеф, хором продолжили:
Хоть плач, хоть пой, но только не молчи,
И с криков, стонов тысячи сердец,
Родиться песня братства миллионов,
И пусть она над целым миром прогремит.
Пусть слышат все: Свобода победит!
Наступит наш час, и кровавая банда
Не выдержит гнева народа гиганта.
Поддавшись эмоциональному порыву, Полина и остальные ребята, встав со своих мест, гордо выпрямившись, словно древние борцы за свободу, идущие в бой, присоединили свои голоса к поющему песню трио.
Греми над миром яростный набат!
Зови в единый строй своих солдат!
Под каждой крышей, в каждом из сердец
Свобода дышит, зреют гроздья гнева
И священной клятвой, волею крепка!
Уже к оружью тянется рука.
За горе всех сестёр, невест и жён,
За каждый крик, за каждый детский стон,
За кровь поэтов, за слёзы матерей,
Не может быть прощенья и пощады.
Становись в наш строй, и с нами вместе пой
Плечом к плечу пойдём в последний бой,
Наступит наш час, и кровавая банда
Не выдержит гнева народа гиганта.
Взгляды поющих ребят пересеклись, и они, ощущая всё более нарастающее душевное единение, решительно пропели слова, повторяемые на протяжении тысячи лет от стен Эстадио Чили до дальних уголков Млечного Пути, куда занесла сынов человеческих их бесконечная тяга к покорению неизведанного.
Борьба нас сплотила в единстве наша сила!
Борьба нас сплотила в единстве наша сила!
El pueblo unido jamás será vencido!
El pueblo unido jamás será vencido!
El pueblo unido jamás será vencido!
El pueblo unido jamás será vencido!
Закончив петь, ребята замерли, а потом Андрей, Карл и Одетта соединили перед собой свои левые руки, а остальные, поочерёдно к ним присоединившись, произнесли свои «речи памяти». И первой это сделала Анита произнеся:
– И я! Анита Ли горжусь своими предками, братьями Вэй Ли и Сию Ли, и их жёнами, Венлинг Ли и Анитой Вебер, простыми рабочими и членами тайной организации «Красная заря», которые самоотверженной подпольной борьбой, а потом с оружием в руках, помогали делу «Каппелло Россо», а затем, перенеся лишения и ужасы Дороги Скорби, превозмогая любые трудности, строили для нас новый мир здесь.
– И я! Лидия Рябковская, горжусь своими прапрадедами, Ильёй Рябковским Эрнесто Родригесом и прапрабабушками Исабель Рябковской и Вильельминой Родригес. Простыми учителями и врачами, которые, видя творящуюся вокруг несправедливость и нищету на планете Эль Прарисо, поддержали народную борьбу, вступив в тайную организацию «смоли» – «Рута де трабаджио», а затем присоединившись к делу «Каппелло россо» в рядах рабочего полка «Трабаджадор армандо Комуниста», прошагали плечом к плечу с товарищами от Эль Параисо до Галии, от Галии до стен Нью- Авалона. И не погибших там вместе с ними только потому, что их среди прочих раненых успели эвакуировать до санадарского геноцида, – произнесла необычайно повзрослевшая сейчас, до этого несерьёзная Лидия, кладя свою руку поверх руки Аниты.
– Я, Роберта Ван! Горжусь своими тремя прабабками Туан Ван, Лиен Ван, Фраческой Романо и двумя прадедами, великими воинами и побратимами, Роберто Романо и Куан Ваном, которые, отрёкшись от своего эксплуататорского и авантюристского прошлого, возглавив восставших «смоли», установили рабочую власть на планете Манос, изгнав оттуда принца крови Хэясиро Тоямори и войска КЕС. А затем присоединились со своими товарищами к делу «Каппелло Россо», – возложив руку, торжественно объявила Роберта.
– Я, Флёр Лёри, горжусь своими предками по крови, хотя и не знаю их имён и свершений, потому что они погибли во время химической атаки генерала Клауса Брэйгауэра на рабочий лагерь Хрустальный Пик во время рабочих беспорядков в Маунтин-Пэлас. Едва успев передать мою только что родившуюся прабабушку, Жанет Лёри, в руки её будущего приёмного отца, моего прапрадедушки офицера УОСБ Нью-Авалона Лукаса Транквила, члена подполья «Каппелло Россо», которым я горжусь не меньше, – наполненная трогательной гордостью, произнесла, присоединившаяся к коллективному рукопожатию, Флёр.
– И я! Сергей Петров! Горжусь своим прапрадедом Гавриилом Думбадзе и прабабкой Ириной Петровой, рабочими шахты «Бездонная» на планете Нифльхейм, принявших активное участие профсоюзной борьбе, чудом переживших «Резню в ущелье Эльдорадо», устроенную руководством горнорудной компании «Антрацит», и сосланных в «Око», как госпреступники, ещё до прихода беженцев. И ставших затем, с приходом флота капитана Райта, верными последователями дела построения коммунизма, – громко объявил Сергей, ложа свою руку поверх остальных.
– И я! Полина Савченко, горжусь единственно известным моей семье приёмным прапрадедушкой Владимиром Савченко, капитаном транспорта «Геракл», сбросившего свой многосоттонный груз платиносодержащей руды в космос, чтобы освободить место для жителей, брошенной на произвол судьбы компанией «Гермес», станции «Искра». Из борта которой, он потом удочерил мою прабабушку – Нэсултэ. А затем, командуя транспортом «Пролетарий», пройдя Дорогой Скорби вместе с капитаном Райтом, пробился в Око, – увенчав своей ладонью руки товарищей, закончила последней Полина.
В этот момент лица ребят, стоящих в едином круге памяти, освещаемые красными отблесками «костра», пробивающимися из-за их спин, напоминали героические барельефы прошлого изображавшие борцов с угнетением на древней прародине – Земле. А затем, повинуясь возникшему между ними чувству братского единения они, положив руки друг другу на плечи, обнялись и поклялись, уже по-взрослому понимая цену этой клятвы заученной с детства:
– Со щитом иль на щите! В огне, на небе, на земле и на воде! Плечом к плечу стоя в строю! Товарищей я никогда не подведу!
А после этого, улыбнувшись друг другу, они, негромко переговариваясь, стали собираться в обратный путь. На стоянке аэротакси возле «Лазурной волны», куда ребята отнесли всё взятое ими для отдыха в сортировочный центр отеля, компания разделилась. Роберта полетела провожать заступающего через пару часов на дежурство Сергея, Флёр и Одетта, жившие в другом районе столицы, попрощавшись, улетели сразу за ними, а Андрей, подождав немного задержавшегося рядом с Анитой Карла, вместе с ним улетел домой, почти одновременно с Полиной, Лидией и задумчивой Анитой.
Уже летя во флипе, не выдержав напора снедавшего их девичьи умы любопытства, переглянувшись, Полина и Лидия вопросительно посмотрели на Аниту. Та, состроив нарочито недоумевающую мину, посмотрела в ответ. Тогда они, с трудом сдерживая своё нетерпение, одновременно вздохнув и подавшись вперед, в один голос укоризненно произнесли:
– Ани!
– Что? – сделав круглые глаза, ответила им Анита.
– Так, Ани, мы тебя сейчас побьём! – решительно сказала Лидия, а Полина, пожав губы, кивнула и демонстративно начала закатывать рукава.
Анита, рассмеявшись, подняла руки вверх и произнесла:
– Так, давайте без эксцессов, девочки. Карл пригласил меня как-нибудь, где-нибудь погулять вместе.
– И?! – хором вымолвили заинтригованные Полина и Лидия.
– Ну, я сказала ему, что я занята, и мне надо готовиться к испытаниям…– посмотрев в окно, накручивая на палец длинную каштановую прядь, равнодушно ответила им Анита.
– Нет, Поля, ну ты слышала? – разведя руками, возмутилась Лидия, посмотрев на Полину, которая в свою очередь хитро прищурившись, посмотрела на Аниту и назидательно произнесла. – Ани, врать старшим нехорошо!
Анита, насмешливо посмотрев в ответ и лукаво улыбнувшись, ответила ей:
– Во первых, Поля, ты всего на два дня меня старше, а во вторых, я не врала. А так слегка кое о чём умолчала.
– Ну всё! С меня хватит! Поля, гаси свет! Сейчас прольётся чья-то кровь! – решительно произнесла Лидия и со злобным хохотом накинулась на Аниту, пытаясь защекотать ту. А Анита, до ужаса боявшаяся щекотки, с визгом начала отбиваться от неё и весьма успешно, пока Полина не нанесла той предательский удар, подобравшись сзади и атаковав подмышки «осаждённой» жертвы. Наконец, не выдержав, Анита, взмолившись, смеясь воскликнула:
– Всё, я сдаюсь, девочки! Сдаюсь! Я всё расскажу.
– То-то же, – с триумфом в голосе сказали ей Полина и Лидия, садясь по обе стороны от неё.
– Я сказала Карлу, что согласна, но только после окончания испытаний.
– Вот так сразу бы и сказала, – назидательно произнесла Полина.
А Анита, усмехнувшись, развела руками и философично ответила ей:
– Поля! Жизнь без интриг и провокации. Не жизнь, а блеклое болото!
– В котором мы тебя когда-нибудь, ты наш любимый тиран, и притопим, – обняв подругу, поучительно сказала ей Лидия.
– Но не раньше, чем ты на пожаре пропоёшь о гибели Трои подруга, –весело произнесла Полина, обняв Аниту с другой стороны.
