Саида Багавдиновна Ханмурзаева
Воспаление при артериальной гипертензии. Монография
Распространённость МС в европейской популяции составляет 20-40% (в зависимости от используемых критериев). При оценке прогностической значимости было показано, что наличие МС связано с увеличением риска сердечно-сосудистой смертности в 1,5 раза [49].
Ещё в 1922 г. Г.Ф. Ланг обратил внимание на взаимосвязь АГ с нарушением обмена веществ (ожирением, нарушениями углеводного обмена и подагрой). Согласно современным представлениям, в основе всех проявлений МС лежит первичная инсулинорезистентность и сопутствующая гиперинсулинемия. Ожирение является независимым фактором риска ССЗ и сердечно-сосудистой смерти. Абдоминальный тип ожирения (ожирение «по мужскому типу» с преимущественным отложением жировой клетчатки на уровне талии) принято считать главным ФР развития АГ, атеросклероза и СД второго типа. Даже в отсутствие АГ ожирение и связанные с ним нарушения обмена веществ приводят к ПОМ. Так, субклиническое поражение сосудов в виде увеличения жёсткости артериальной стенки выявлено почти у 40% пациентов с абдоминальным ожирением без АГ [11].
Наличие МС способствует более раннему и выраженному ПОМ у больных АГ. Исследователями было показано, что с увеличением числа компонентов МС (дислипидемия, гликемия натощак и нарушение толерантности к глюкозе, абдоминальное ожирение, гиперурикемия) происходит рост частоты и выраженности поражения сердца, почек и сосудов, что сопровождается повышенным риском развития ССО у больных с максимальным числом компонентов МС [13]. При этом наибольший вклад, по данным авторов, вносило наличие нарушения толерантности к глюкозе [12].
В нашем исследовании МС диагностировался у больных на основании критериев, представленных в «Рекомендациях экспертов Всероссийского общества кардиологов по диагностике и лечению метаболического синдрома (второй пересмотр, 2009 г.) [26]. Для диагностики МС принималось достаточным сочетание абдоминального ожирения (объем талии у мужчин более 94 см и более 84 см у женщин) и 2-х дополнительных критериев (повышение уровня триглицеридов более 1,7 ммоль/л; снижение уровня ЛПВП менее 1 ммоль/л у мужчин и менее 1,2 ммоль/л у женщин; повышение уровня ЛПНП более 3 ммоль/л; гипергликемия натощак (глюкоза в плазме крови натощак более 6,1 ммоль/л); нарушение толерантности к глюкозе (глюкоза в плазме крови через 2 часа после нагрузки глюкозой в пределах 7,8 – 11,1 ммоль/л).
Учитывая описанные в литературе данные о взаимосвязи повышения уровня маркёров воспаления у пациентов с ожирением и МС, в настоящем исследовании мы проанализировали данные пациентов ЭАГ в зависимости от наличия или отсутствия МС. Сравнение частоты встречаемости МС в группах производилось с использованием критерия χ2, значимых межгрупповых различий получено не было (группа 1 – 16 (35,1%), группа 2 – 14 (31,8%), группа 3 – 16 пациентов (26,7%), р >0,05). Таким образом, группы пациентов были сопоставимы по частоте встречаемости МС (табл. 1).
Сравнение всех измеряемых параметров проводилось у пациентов без МС и с МС как внутри указанных групп, так и независимо от принадлежности к группе. Данные о содержании исследуемых показателей вынесены в таблицу 5.
Распределение значений вчСРБ внутри подгрупп пациентов с МС и без МС не соответствовало нормальному характеру распределения (соответствие нормальному закону распределения проверялось с использованием критерия Шапиро-Уилка, уровень значимости составил для подгруппы с МС в группах 1-3 р1 = 0,04, p2 = 0,00, p3 = 0,00, для подгруппы без МС в группах 1-3 р1 = 0,02, p2 = 0,00, p3 = 0,01), данные в тексте и таблицах представлены как медиана (25-й – 75-й процентиль), и дальнейший анализ производился с помощью непараметрических критериев. Сравнение содержания вчСРБ у пациентов с МС и без МС как внутри групп, так и в общей выборке больных вне зависимости от группы производилось с использованием U-критерия Манна-Уитни для независимых выборок. Выявлено, что содержание вчСРБ было выше у пациентов с МС по сравнению с пациентами без МС во всей выборке (1,32 (0,82 – 1,73) пг/мл против 0,82 (0,41 – 0,87) пг/мл, р = 0,023). Статистически значимые различия получены также для пациентов с МС и без МС внутри групп 2 и 3 (1,87(1,32-2,32) пг/мл против 1,25 (0,83-1,42) пг/мл в группе 2, p = 0,026, и 1,62 (1,23-2,24) пг/мл против 1,32 (0,78-1,52) пг/мл в группе 3, p = 0,039).
Распределение значений МСР-1 внутри подгрупп пациентов с МС и без МС соответствовало нормальному характеру распределения (соответствие нормальному закону распределения проверялось с использованием критерия Шапиро-Уилка, уровень значимости составил для подгруппы с МС в группах 1-3 р1 = 0,56, p2 = 0,23, p3 = 0,41, для подгруппы с МС в группах 1-3 р1 = 0,22, p2 = 0,20, p3 = 0,64), данные в тексте и таблицах представлены как среднее ± стандартное отклонение, и дальнейший анализ производился с помощью параметрических критериев (табл. 5).
Таблица 5
Уровни вчСРБ, МСР-1 и IP-10 у больных в зависимости от наличия или отсутствия МС
Группа 1
Группа 2
Группа 3
вчСРБ, пг/мл
МС
0,81
(0,57-0,97)
1,87
(1,32-2,32)
1,62
(1,23-2,24)
без МС
0,67
(0,34– 0,83)
1,25
(0,83-1,42)
1,32
(0,78-1,52)
р
ns
p < 0,05
p < 0,05
МСР-1, пг/мл
МС
58,6±8,3
82,4±13,7
88±18,2
без МС
47,4±7,5
65,3±9,2
93,3±17,6
р
p < 0,05
p < 0,05
ns
IP-10, пг/мл
МС
168,5±19,2
251,4±16,9
333,7±22,4
без МС
176,6±17,8
236,8±14,4
303,6±15,9
р
ns
ns
ns
Сравнение содержания МСР-1 у пациентов с МС и без МС как внутри групп, так и в общей выборке больных вне зависимости от группы производилось с использованием t-критерия Стьюдента для независимых выборок. Содержание МСР-1 было статистически значимо выше у пациентов с МС по сравнению с пациентами без МС (86±11,3 пг/мл против 57,7±8 пг/мл, р = 0,015). Статистически значимые различия получены также для пациентов с МС и без МС внутри групп 1 и 2 (58,6±8,3 пг/мл против 47,4±7,5 пг/мл в группе 1, p = 0,046, 82,4±13,7 пг/мл против 65,3±9,2 пг/мл в группе 2, p = 0,031).
Распределение значений IР-10 внутри подгрупп пациентов с МС и без МС соответствовало нормальному характеру распределения (соответствие нормальному закону распределения проверялось с использованием критерия Шапиро-Уилка, уровень значимости составил для подгруппы с МС в группах 1-3 р1 = 0,38, p2 = 0,20, p3 = 0,32, для подгруппы с МС в группах 1-3 р1 = 0,56, p2 = 0,18, p3 = 0,47), данные в тексте и таблицах представлены как среднее ± стандартное отклонение, и дальнейший анализ производился с помощью параметрических критериев. Сравнение содержания IР-10 у пациентов с МС и без МС как внутри групп, так и в общей выборке больных вне зависимости от группы производилось с использованием t-критерия Стьюдента для независимых выборок, значимых различий получено не было (табл. 5).
На рисунках 4 и 5 представлено сравнение содержания вчСРБ и МСР-1 в зависимости от наличия или отсутствия МС у всех обследованных больных ЭАГ. Как видно из рисунков, уровень как вчСРБ, так и МСР-1 был статистически значимо выше у больных МС.
Рис. 4. Содержание вчСРБ в крови больных в зависимости от наличия или отсутствия МС, * р <0,05.
Рис. 5. Содержание МСР-1 в крови больных в зависимости от наличия или отсутствия МС, * р <0,05.
На рисунках 6 и 7 представлены внутригрупповые различия содержания вчСРБ и МСР-1 соответственно в зависимости от наличия или отсутствия МС.
Рис. 6. Содержание вчСРБ в крови больных в зависимости от наличия или отсутствия МС в исследуемых группах, *р < 0,05.
При этом, как наглядно показано на рисунках 6, 7 и в таблице 4, данные изменения в случае вчСРБ достигались за счет различий в группах 2 и 3, а в случае МСР-1 – в группах 1 и 2.
Рис. 7. Содержание МСР-1 в крови больных с наличием и отсутствием МС в исследуемых группах, *р < 0,05, ns – отсутствие статистически значимых изменений.
Концентрация вчСРБ повышена у больных МС в группах 2 и 3. По нашим данным, уровень МСР-1 повышается уже у больных в группе 1, а его уровень у больных МС во группе 2 не отличается от значений в группе 3. Сравнение частоты детекции ИЛ-10 в группах производилось с использованием критерия χ2, значимых межгрупповых различий получено не было (все р >0,05).
Клинический пример 2.
У пациентки Ю. с диагнозом «АГ II стадии, 2 степени, риск ССО 3. МС (ожирение 2 ст., гиперхолестеринемия, гипергликемия натощак)», отнесённой на основании данных обследования к группе 2 с МС, содержание изучаемых маркёров системного воспаления составило: вчСРБ – 1,39 пг/мл, МСР-1 – 74,0 пг/мл, IP-10 – 233,5 пг/мл, ИЛ-10 – 5,1 пг/мл.
У пациентки М. с диагнозом «АГ II стадии, 2 степени, риск ССО 3», отнесённой на основании данных обследования к группе 2 без МС, содержание изучаемых маркёров системного воспаления составило: вчСРБ 0,88 пг/мл, МСР-1 53,6 пг/мл, IP-10 220,6 пг/мл, ИЛ-10 5,9 пг/мл.
Данные примеры иллюстрируют различия в содержании вчСРБ и МСР-1 у пациентов группы 2 (ЭАГ 2 стадии с ПОМ) в зависимости от наличия или отсутствия МС (различия, подтверждённые статистически в указанных выборках). Остальные показатели (IP-10, ИЛ-10) в обозначенных подгруппах, по данным статистического анализа, значимо не различались.
Итак, наличие МС оказывает влияние на содержание маркёров системного воспаления (вчСРБ и МСР-1) у пациентов с ЭАГ, особенно без ПОМ.
ГЛАВА 3. ВЗАИМОСВЯЗЬ УРОВНЕЙ ХЕМОКИНОВ, ЦИТОКИНОВ И МОЛЕКУЛ АДГЕЗИИ В КРОВИ И ПОКАЗАТЕЛЕЙ СУТОЧНОГО МОНИТОРИРОВАНИЯ АРТЕРИАЛЬНОГО ДАВЛЕНИЯ ПРИ АРТЕРИАЛЬНОЙ ГИПЕРТЕНЗИИ
АД характеризуется значительными спонтанными колебаниями как в течение дня, так и в различные дни, месяцы и сезоны. Поэтому диагноз АГ должен быть основан на множественных измерениях АД, которые периодически проводятся за определенный период времени. Методом, позволяющим проводить измерение АД в течение суток в привычной для пациента обстановке и во сне, является СМАД. В ряде исследований показано, что «офисное» АД (при измерении в медицинском учреждении) имеет только ограниченную связь с его уровнем на протяжении 24 часов, а значит, в полной мере не отражает тяжесть заболевания [149, 151].
