Рената Адельшина
Могло бы быть и лучше
Глава 26. Клён
В душе Виктория понимала странности в поведении Мелиара.
Учения Ланмории правда могли нанести репутации Ауста Тариса непоправимый ущерб. Если об этом станет известно другим магам, то можно смело считать магистра изгоем. Он будет силён, его будут бояться, однако, никто не захочет иметь с ним никаких дел, тем более знатные семьи и сам Император.
Ауст, в самом прямом смысле слова, намеревался пожертвовать всем, включая доброе имя, только, чтобы отомстить за смерть Виктории. Людям будет всё равно, что одновременно с этим он спасёт мир от сумасшедших магов, ведь люди видят только то, что хотят видеть. Врата то будут закрыты, а вот история с поглощением чужих магических ядер будет на совести Ауста до конца жизни.
После тяжёлого разговора Виктория была и морально и физически вымотан. Она заснула прямо в том зале, пока слушала, как младший принц и глава Алых Воронов обсуждали свои дальнейшие действия.
Аартус боялся отпускать Викторию одну в пограничные территории, да и Мелиар не внушил ему достаточного доверия. Поэтому было принято решение, что принц отправится в Пхайте вместе с делегацией, под предлогом налаживания доверительных отношений с регионом. Тем самым, он убивал двух зайцев одним выстрелом. Так, Виктория оставалась под его пристальным присмотром, а поручение отца просто будет выполнено не в стенах дворца.
Император и совет не выказали никакого отказа, ведь принц был очень красноречив в своих доводах.
Сезон бурь оставил после себя только несильный шальной ветер и, засыпанные песком, окраины города. Делегация Юго-Запада и люди принца покинули Кумертэ через два дня. Спешка была оправдана, ведь чем дольше они тянули с отъездом, тем больше была вероятность, что Ауст переступил грань.
Рунхар уговаривал сына немного повременить, но Аартус непреклонно стоял на своем, убеждая отца, что его появление в Пхайте станет знаком для Востока, о том, что новые соседи настроены к мирному сосуществованию.
Всё время, что они шли по пустыне под палящим солнцем, Виктория провела в собственных размышлениях.
Царящая жара больше не доставляла сильных неудобств, как это было раньше. А вот ночной холод вызывал желание укутаться в плед поплотнее и грезить о горячей ванне.
Её чувствительность к температуре полностью сменила положение орбит, ей оставалось лишь надеяться, что это временно и, совсем скоро, кожа перестанет так остро реагировать.
Мелиар особо с ней не разговаривал, только изредка перебрасывался парой фраз. А вот Аартус постоянно рассказывал различные истории из военных походов. Не сказать, что все они были интересными, но они помогали хоть немного скрасить время.
По дороге им встретился торговый караван, идущий в сторону столицы.
Виктория жила в мире Пяти Континентов очень давно, но всё никак не привыкла, что в мире существовало рабство. Мужчин, женщин и детей продавали для личных нужд господ и домов, что не считалось чем-то эдаким. Для такого даже существовали отдельные рынки, где раба мог приобрести любой желающий у кого в кармане завалялось достаточно золотых монет.
Люди попадали в рабство по множеству причин: кто-то терял свободу из-за долгов, кого-то к такой судьбе приговаривали по закону, а некоторые оказывались в клетке в результате набегов и проигранных битв.
Но были и те, кто просто приглянулся торговцам внешне. Молодых девушек и парней могли красть прямо с улиц, чтобы потом продать и выручить неплохие деньги.
Из таких ситуаций могли спасти семья или покровители, готовые выкупить человека из рук похитителей. Вообще, это было против законов и каралось казнью, но жажда наживы редко останавливала торгашей от настолько серьезных нарушений.
Аартус был наслышан, что Алые Вороны тоже занимались торговлей людьми и отчасти поэтому не хотел, чтобы Виктория путешествовала с ними без поддержки в виде пары имперских солдат.
Мелиар на данное заявление усмехнулся и заявил, что никогда бы не отдал девчонку, похожую на божество во плоти, каким-то извращенцам. Он бы оставил её себе…
Виктория тактично промолчала, не желая думать, что мог иметь в виду глава Воронов под своими словами.
После саванны и пары оазисов на горизонте частично появились бамбуковые рощи.
Когда они всё же прибыли в Пхайте, на улице шёл мелкий дождь, а у главных ворот их встретили без лишних почестей.
Жители города реагировали на людей в алом довольно дружелюбно, но при этом вели себя спокойно. Смена власти никак не повлияла на них, все и так знали, что это рано или поздно произойдёт, поэтому были готовы морально.
Виктория немного волновалась перед встречей с Кейрой, ведь некромантка тоже считает, что она мертва.
Дорога к центральной площади вызвала воспоминания о дне Чистого Единения, и в груди неприятно потяжелело. Виктория разглядывала узоры, вышитые на рукавах и тихо считала себе под нос.
В Пхайте по сути не было привычного главного дворца, где бы мог находиться правитель. В центре стояла резиденция, ранее занимаемая советом, а теперь Алыми Воронами.
Как поведал Мелиар, а после и подтвердил Аартус, члены бывшего совета были высланы из региона к себе на родину в целости и сохранности, но с сообщением, что пограничная территория самолично признает свой суверенитет.
Кейра встречала гостей у входа, чтобы помочь с вещами, но еле удержалась на ногах, когда Виктория, спрыгнув с лошади, крепко обняла подругу.
Некромантке не нужно было объяснений кто перед ней оказался. Она с лёгкостью читала души людей, а душа Виктории была ей знакома лучше многих других.
На её бледном лице за секунду промелькнуло больше эмоций, чем Мелиар видел за все дни их знакомства.
– Я верила, что ты жива… – всхлипнула Кейра, вдыхая знакомый запах. – …но не была уверена…
После произошедшего на обрыве, она несколько раз искала частичный след души, который остаётся после смерти. Но ни разу не нашла след от души Виктории. Если бы у неё было больше времени, то она наверняка бы смогла всё понять и догадаться, что магма не убила единственную, кто видел в Кейре уникального мага, а не отброса с улиц.
– Я так рада тебя видеть. – Виктория ещё крепче сжала объятья и ослабила их только когда к ним подошел принц.
Он бросил на Кейру холодный взгляд с еле уловимыми нотками ревности.
Некромантка, в свою очередь, на мгновение остолбенела и, заикаясь, поприветствовала важного гостя.
Виктория почувствовала между ними что-то, что не поддавалось объяснению. Вроде бы именно в народе такое называли «искрой».
Аартус неловко почесал шею и поприветствовал в ответ.
Кейра была совсем немного выше Виктории, поэтому тоже выглядела рядом с ним довольно хрупкой. Хотя она и так не могла похвастаться выдающимся ростом.
Как только все зашли в резиденцию, Мелиар попросил слуг принести еду и помочь гостям с комнатами. Вечером, когда они немного отдохнули с дороги, то собрались в главном кабинете, где обычно прошлый совет обсуждал важные вопросы.
Мелиар использовал кабинет с той же целью, только вопросы уже касались не региона, а всех континентов.
– Я нашла записи об учениях Ланмории в комнате магистра случайно. – рассказывала Кейра. – Я просто хотела позвать его, чтобы, наконец, обсудить, что нам следует делать дальше. Ведь адепты и Виктория мертвы, а зацепок о других связующих у нас нет. Когда он застал меня, читающую один из свитков, то он даже не стал отрицать. Только попросил положить свиток обратно и выметаться из комнаты. Выглядел он, мягко говоря, ужасно. Я рассказала обо всём Генри и Мелиару. Генри отнёсся к намерению магистра очень негативно, дело чуть не дошло до драки.
Генри был приверженцем всего правильного, и, узнав о Ланмории, точно бы не оставил всё как есть.
– Он не смог переубедить магистра, поэтому покинул Пхайте на следующий день. Хотел сообщить о смерти Яреда и Халмута их семьям, а не смотреть, как глубоко уважаемый им человек разрушает себя. Я совсем не осуждаю его, я бы тоже была не в силах смотреть и ничего не делать. Поэтому, когда магистр отправился поговорить с Мелиаром, я тайно пробралась в его комнату, чтобы лучше понять, что творилось у него в голове. Я плохо знакома с миром магии и не поняла часть написанного, но отчётливо помню, что там было много всего о провинции Луань на Востоке.
Сидящие вокруг переговорного стола внимательно слушали каждое слово Кейры. Она была последней, кто близко контактировал с Аустом и имела возможность хотя бы чуть-чуть пролить свет на то, куда отправился магистр и какую цель преследовал.
– Когда Ауст, а следом и Мелиар покинули город, я вытащила из комнаты всё, что нашла. Я примерно знала, о чем были учения Ланмории, но никогда не предполагала, что они могут быть настолько пугающими и интересными. Наш магистр и в этом деле превзошел любые ожидания.
– Он один из самых великих магов пяти континентов, не стоит его недооценивать. – отозвался Мелиар, услышав об уникальности брата.
Кейра постучала пальцами по столу и обвела взглядом всех по очереди.
– Вы когда-нибудь слышали о пяти ступенях создания магического ядра? Наверняка нет, поэтому что этому не учат в коллегиях и не рассказывают маги на ярмарках. Про пять ступеней, в принципе, вы сможете узнать только после углубленного познания Ланмории. Пять ступеней, это своеобразная классификация магических ядер, в зависимости от среды его зарождения. Первая ступень – это ядра низшей нечисти. Вторая ступень – ядра нечисти среднего уровня. Третья ступень – ядра разумных существ, вроде человека. Четвертая ступень – ядра природных магических сущностей. И пятая – это ядра с остатками Божественной силы. Магистр Тарис обезумел настолько, что нацелился на последний вариант. Он намерен пересечь половину Востока, чтобы поглотить ядро Змея Мейминя. И самое неприятное в этой истории то, что скорее всего ему это удастся.
– Почему ты так уверена? – Аартус сложил руки на груди и стал ждать вменяемого ответа.
Кейра усмехнулась.
– Потому, что Змей сам давно ищет того, кто бы забрал его ядро. Он ведь Божественный зверь, один из немногих, кто до сих пор остался в мире смертных. До эпохи разрушения боги забрали ядра многих зверей, давая им желанный вечный покой. Но не Змею. Мейминь считается не только очень древним, но и самым отвратительным по своей сути. Даже его создатели отвернулись от него. Неспроста Мейминь часто фигурирует в местном фольклоре как злодей. Люди для него просто пища и развлечение. – некромантка села поудобнее и размяла плечи. – Он тоже хочет исчезнуть, но ядро и оболочка не позволяют ему умереть. Некоторые маги, практикующие учения Ланмории, уже пытали удачу в поглощении его ядра, да только в итоге были поглощены сами. Змей сжирал их, когда понимал, что маги слишком неумело обращаются с магией.
– Думаешь, Ауст достаточно силен, чтобы совладать с ним? – Виктория казалась наиболее обеспокоенной, по сравнению с остальными.
– Мейминь наслаждается страхом в сердцах людей, а Ауст идёт к нему с желанием убивать. Ядро магистра уникально совсем не обилием в нём энергии, как многие считают, а тем, что способно к изменениям без ущерба для тела. – объясняла Кейра. – Я проверяла его ядро после Мардук. Там, на горе, оно треснуло. Но что-то я не заметила, чтобы магистр как-то отреагировал на это. Он вел себя как обычно, а через неделю ядро и вовсе снова было целым.
Исходя из всего, что поведала Кейра, получалось, что Ауст Тарис неспроста выбрал учения Ланмории.
Имея уникальное ядро, способное восстанавливаться и изменяться без вмешательства в физический план, он был чуть-ли не единственным, кто был способен прийти к соглашению с Мейминем.
Всё, что Виктория знала о Змее наводило на мысль, что зверь был самым ярким воплощением самых тёмных людских пороков. Его веселило жалкое существование смертных, он был высокомерен, жесток и крайне хитер. Одним поглощением ядра дело точно не обойдётся, в этом Виктория была уверена как никогда.
– Последний раз Мейминя видели более тридцати лет назад. Он редко меняет своё место обитания, поэтому я подозреваю, что он до сих пор находится где-то под заброшенным Осенним Дворцом. Прошлый Император вывез из деревень рядом всех жителей, а Дворец запер, когда ему сообщили, что Змей перебрался туда.
– Кажется, бабушка как-то рассказывала мне про это. – отозвался Аартус. – Строительство Дворца только закончилось, Император даже ни разу не ступил за порог, а его уже заперли. Под огромным зданием расположено множество туннелей и тайных комнат, и все они ведут к тронному залу. Если Змей где-то и сидит, то скорее всего там.
– Я тоже так подумала. – подтвердила Кейра и воодушевленно продолжила. – Вся местность вокруг Дворца охраняется восточной коллегией с помощью барьера, но с годами всё заросло кленом, а барьер не реагирует на естественное проявление природы.
– Ты предлагаешь использовать деревья как отправную точку для создания бреши? – младший принц, на удивление, отлично понимал ход мыслей некромантки.
– Именно. Если создать портал перед деревом в направлении дворца, то барьер никак не отреагирует. Главное чтобы дерево перекрывало барьер и всё.
– У меня где-то завалялась пара амулетов для создания порталов, но нам всё ещё нужен сильный маг. – серьёзно заявил Мелиар. – У нас такой есть?
– Нам ведь не нужен портал на дальнее расстояние, только чтобы пересечь барьер, так ведь? – уточнил Аартус и, получив в ответ от некромантки кивок, уверенно заявил. – Я не особо могу похвастаться магическим талантом, но сил создать небольшой портал у меня должно хватить, к тому же если будет амулет.
Дальше они перешли к обсуждению части, касательно маршрута и нужного времени. В общей сложности им предстоит воспользоваться столпами, стоящими у восточной границы. Тем самым, путь до окрестностей Осеннего Дворца сократится вдвое.
Столпы закрыты для путешественников и ими, в основном, пользуются маги коллегии, но важные гости, вроде сына Императора Юга, не останутся без внимания. К тому же, если визит будет иметь политический характер.
Провинция Луань, где и был построен Дворец, соседствует с Восточной столицей. Поэтому если они попросят магов у столпов отправить их немного западнее, то всё можно будет списать на желание полюбоваться видами.
Аартус также согласился, что лучше всего будет отказаться от сопровождения солдат. Это могло гарантировать меньше потерь при неблагоприятном исходе.
Подготовка к непростому путешествию и пересечение границы оказались самыми простыми пунктами. Но возле столпов маги восточной коллегии вели себя очень строго. Они расспрашивали визитеров даже о мельчайших деталях, придавая особое внимание тому, почему были выбраны столпы, а не пеший путь.
Аартус часа два объяснял смотрителям, что заключение торгового договора между тремя государствами – дело первостепенной важности.
Решающую роль в споре сыграл Мелиар, пригрозив, что Восток потеряет все поставки с Центра, если маги продолжат вести себя неуважительно и тормозить их.
Смотрители неохотно сдались и провожали небольшой отряд холодными взглядами, когда те проходили в магическую рябь, ведущую прямиком к холмам Луань.
Здесь начиналась территория провинции и открывался самый лучший вид на Восточную столицу из всех возможных.
Виктория охнула, узрев внизу, впечатляющий по размерам, город. Каменные дороги и черепичные крыши домов с закрученными кверху углами были усыпаны кленовыми листьями. Невысокие хижины и просторные улицы украшались яркими фонарями, а при строительстве чаще всего использовался камень и тёмные виды древесины.
Пока на Севере уже начинали бушевать морозы, жители Востока только готовились к предстоящим холодным денькам.
Глава 27. Дворец
Густые леса провинции Луань пестрили тёплыми тонами из-за обилия клёна. Отряду приходилось соблюдать особую осторожность из-за ухабистых дорог и узкой горной реки, которая тянулась вдоль провинции до самого залива.
Лошади быстро уставали от резких перепадов местности и прохладного ветра. Благо уже к вечеру они сумели добраться до маленькой деревушки, где сменили лошадей на более обученных и привыкших. Но старый конюх наотрез отказался обменивать на лошадей поровну. Так четыре гнедых коня были обменены на две крепкие черногривые кобылы.
Отныне Виктории пришлось терпеть общество Мелиара, а Кейре слушать болтовню принца. Ночь, лёжа на жёсткой кровати постоялого двора, Виктория провела в догадках.
На соседней кровати развалилась Кейра и не спешила ложиться спать, она до сих пор с интересом изучала записи книги по некромантии. Её энтузиазм за все годы не угас даже на самую малость.
Разговор завязался сам собой и неминуемо затронул тему Ауста. Говоря о нем, Кейра угрюмо вздыхала и высказывала искреннее сожаление, что не проявила больше усердия, чтобы остановить магистра.
– Ты же понимаешь, что не виновата? – Виктория спряталась под одеяло по самый подбородок, и удивлялась как некромантка может спокойно разгуливать в одной рубахе.
– Да если бы, нужно было лучше проверить Мардук перед уходом, я бы точно поняла, что ты жива. – Кейра по-настоящему корила себя. – А я как на магму посмотрела, так сразу решила, что всё…
– О, боги, будто так многие выживали после купания в магме. – саркастично заметила Виктория. – Не будь так строга к себе. Ты до последнего оставалась с Аустом, хотя не должна была.
Кейра глубоко задумалась о словах подруги.
– У меня особо то цели в жизни не было, пока вы меня из Руардена не вытащили. Знаешь, чем я хотела заниматься, если меня не казнят? Хотела снова попробовать воскресить кого-нибудь. – тихо говорила девушка – У меня просто никогда никого не было, ни родителей, ни друзей, я всегда была одна. Даже в детстве дети не хотели со мной связываться, говорили, мол, странная ещё и жила где угодно, но только не в приютах. Живя на улицах я привыкла, что за всё нужно платить, не важно трудом, телом или деньгами. А потом вы спасли меня, даже ничего не попросили взамен, хотя могли… Я благодарна…очень…
– Иди ко мне. – Виктория подняла одеяло, приглашая некромантку лечь рядом.
Кейра отложила книгу и забралась на кровать, позволяя Виктории прижаться ближе и немного согреться.
– Не могу заснуть из-за холода. – прошептала Виктория.
Некромантка крепко обняла её и устроилась поудобнее, чтобы плечо заменяло Виктории подушку.
– Ты и так как печка. – улыбнулась Кейра. – Неужели действительно так холодно?
– Не прям уж так сильно, но ощутимо. После Мардук кожа очень чувствительна к холоду, хотя раньше такого не было. Может поэтому драконы в основном обитали на Юге. Там солнышко и жарко. – Виктория сонно зевнула.
– У тебя от чешуи следы по всему телу остались? – некромантка тронула узор на бледной щеке.
Виктория угукнула и закрыла глаза.
– Виктория, ты мурлычешь или что? – удивлённо спросила Кейра, но девушка на её плече уже спала.
Некромантка чувствовала приятные вибрации, исходящие от груди Виктории. Она мысленно помолилась богам, чтобы те обязательно оберегали столь милое создание от всего самого ужасного, что есть в этом мире.
Той ночью она спала очень крепко, а на утро чувствовала себя более отдохнувшей чем обычно. Если бы, конечно, Аартус и Мелиар не застали их спящими в обнимку, то утро вообще стало бы лучшим в её жизни.
Глава Воронов и младший принц сверлили их холодными взглядами вплоть до отбытия из деревни.
Шелест листьев и блуждающий ветер стали их верными спутниками. Виктория чувствовала себя всё менее бодро. Ей хотелось больше спать и дольше сидеть у костра во время привалов.
Аартус даже создал специальный амулет для сохранения тепла и повязал его Виктории на запястье. Что помогло лишь частично, ведь холод вокруг никуда не исчезал, наоборот, усиливался с каждым днем, а ночью был особенно суров. Трава, вместо росы, и вовсе покрывалась инеем.
Виктория же не хотела всех замедлять и пыталась терпеть все неудобства. Драконы ведь, по легендам, после Юга поселились и на Севере, так почему же она так резко переносит холод? Не просто же так на гербе Северной Империи красовался дракон с лилией. Она в очередной раз шмыгнула носом и слезла с лошади.
Барьер у Осеннего Дворца был похож на тонкое стекло с синими мерцающими прожилками и представлял собой огромный купол, попасть в который было невозможно ни сверху, ни снизу. Как поведала Кейра, барьер уходил в землю примерно на пять – десять метров, чтобы мародеры не расхитили всё императорское имущество.
Мелиар достал из набедренной сумки амулет с крупным фиолетовым камнем и передал Аартусу. Отряд двинулся вдоль барьера, ища подходящее по размеру дерево.
За тридцать лет лес разросся и найти ствол подходящей ширины не составило труда. Солнце в небе скрылось за серыми облаками, а на душе Виктории стало очень неспокойно. Если они здесь, то Ауст уже наверняка во дворце.
Принц положил амулет к древесным корням и принялся создавать портал. На его лбу появилась испарина, а дыхание участилось, но он всё-таки сумел вызвать магическую рябь. Портал сокращал расстояние всего в метр, но при этом потребовал немало энергии.
Им пришлось оставить лошадей за барьером. Созданный портал был нестабилен, что заставило всех побыстрее пройти в него. Аартус сел, оперевшись о дерево, когда портал за ним был закрыт. Губы мужчины потеряли цвет, и Кейра предусмотрительно протянула принцу кристалл, которое заранее приобрела в Пхайте. Он помогал восстановить магическую энергию и успокаивал. Обычно их приобретали маги со слабыми ядрами или новички, но в их случае оно оказалось кстати.
К дворцу вело несколько заросших сорняками мощенных дорог, на которые они вышли после блуждания по лесу. Время клонило к закату, а они только-только пришли к основным воротам. Там были обнаружены первые следы магистра в виде разрушенного магического замка, который накладывали поверх обычного.
Кейра поняла, что разрушил его именно магистр по знакомым приемам создания магических нитей. Их использовали не только для построения заклинания, но и для их уничтожения. У каждого мага, по мере практики, вырабатывался свой метод воспроизведения нитей, поэтому и магический след у разных магов мог значительно отличаться.
– Будьте осторожны, дворец не ремонтировался и не обновлялся после строительства. – предупредил Аартус, идя впереди. – Пол и стены могли спокойно прогнить за несколько десятилетий.
Внешняя и внутренняя роскошь огромного строения казалась Виктории вычурной. Золотой блеск совсем не привлекал, хотя девушка крайне полюбила драгоценный металл, пока была на Юге.
– Золото очень мягкое, поэтому при строительстве таких деталей используют другие сплавы. Сверху их покрывают краской в составе которых золота нет. – рассказал принц. – Южное золото самое дорогое, потому что после добычи требует минимум промывки. Но его недостаточно для всех континентов. Другие тоже его добывают, однако после промывки выясняется, что чистого золота не так много как могло показаться.
Теперь Виктория хотя бы поняла, почему в груди не возникло знакомого трепета.
Двери в сам дворец лежали у порога, будто их кто-то выбил, а окна из плотной бумаги обветшали и потемнели. Всё внутри покрывал толстый слой пыли и паутины, а в воздухе был неприятный запах затхлости. Пол протяжно скрипел от каждого шага и слабое эхо лишь добавляло дворцу жуткости.
Виктория шла поближе к остальным и постоянно оглядывалась, будучи готовой увидеть призрака за углом. На улице окончательно стемнело и отряд вытащил световые кристаллы, дабы не заблудиться во мраке ветхой роскоши. Свет от кристаллов был довольно слабым, но его хватало, чтобы перемещаться по заброшенным коридорам. Многие же двери во дворце были заперты или заколочены.
Если бы не путеводитель в виде Ауста, который оставил после себя красноречивые магические метки, то они бы точно потерялись.
Но счастье их длилось недолго. Когда они зашли в тронный зал, то тот оказался абсолютно пуст. В нем не было ни души, только догорающее благовоние и следы сражения. На стенах красовались выбоины от заклинаний, а на полу валялись каменные и деревянные обломки. Вокруг было подозрительно тихо.
– Он точно где-то здесь. – Мелиар прошёл в зал и стал осматривать каждый угол.
Из зала вело несколько ходов и все были выломаны не то ветром, не то заклинаниями.
– Мы так его никогда не найдём. – проговорила Кейра. – Я нигде его не чувствую.
– Значит остаётся только один вариант. – Аартус встал перед остальными. – Нужно разделиться. Дворец пуст, и если сохранять внимательность и осторожность, то он не представляет никакой опасности. К тому же, в окрестностях нет даже птиц, чего уж говорить о других животных.
– Он жуткий… – Виктория стояла позади и дёргалась от любого шороха.
– Если тебе так страшно, то можешь пойти с кем-нибудь из нас. – предложил принц.
– Да нет, чем больше комнат мы обыщем, тем быстрее его найдём. Судя по благовонию, он тоже здесь недавно, так что велик шанс, что он не поглотил ядро Мейминя.
– Хорошо, тогда зал будет местом встречи. Жду здесь всех через полчаса. Если кого-то не будет, мы хотя бы будем знать куда он пошёл и отправимся следом. – принц был очень серьёзен, в нем сразу узнавался командир армии.
Виктория выбрала ход справа от зала, он показался ей менее зловещим, чем другие. Коридор повторял те, через которые они шли ранее, только почему-то лестниц и резких поворотов оказалось больше. Приходилось мысленно считать их.
У неё начала кружиться голова, но совсем не из-за чудной планировки. Похоже она всё же простудилась. Глаза горели, горло першило, а тело одолевал, пока еще, легкий озноб. Девушка отчётливо чувствовала, что ей нужно присесть, а лучше лечь. Но останавливаться было нельзя. Ей мерещились тихие голоса вокруг, а картина перед глазами едва расплывалась.
– Виктория… – голос прозвучал совсем нереально, как эхо.
Виктория не обратила внимание и шла дальше по коридору, встречая на пути все больше закрытых комнат. Световой кристалл в руке резко потускнел и погас.
– Твою же мать…
Она и так еле держалась, чтобы не грохнуться, а теперь везде стояла кромешная тьма.
– Виктория… – вновь прозвучало эхо.
На этот раз девушка всем нутром ощутила подступающий страх. Она до последнего списывала всё на лихорадку, но стоило ей сделать один неосторожный шаг в бок, как по коридору гулко разнесся звук ломающегося дерева.
Виктория даже не успела вскрикнуть, как тело пронзила боль от падения на что-то очень твёрдое. Из лёгких выбило воздух, а из глаз брызнули слезы. Она нервно дышала через рот, ощущая как ребра слева горят от боли и перевернулась на спину. Ей еле удалось выровнять дыхание, ведь общее состояние теперь оказалось ещё плачевнее.
Нужно было лучше слушать Аартуса и быть внимательнее, он ведь предупреждал, что доски могли напрочь прогнить. Виктория сглотнула и кряхтя попыталась сесть. Лихорадка усиливалась и к слуховым галлюцинациям добавились визуальные.
Где-то далеко впереди она заметила слабый тёплый свет, разрезающий черную мглу. Он будто взывал к болезненному разуму Виктории, не терять связь с реальностью.
Виктория из последних сил встала, морщась прижала руку к ребрам и двинулась вперёд…к неизвестному. Её шатало из стороны в сторону при каждом шаге, но она продолжала идти.
– Виктория… – никак не успокаивалось эхо.
Казалось, оно тянуло её невидимыми нитями прямиком к манящему мерцанию огня. Она осторожно осмотрелась, когда глаза привыкли к темноте. Подземный тоннель, в который ей не повезло свалиться, имел невысокие потолки и был отделан каменными плитами. Воздух тут был очень тяжёлым, от него оставался неприятный осадок в горле и лёгких, вызывая приступы кашля.
Везде стоял странный кисловатый запах вперемешку с отчетливой горечью. Виктория нарочно замедлилась, когда наконец добралась до заветного дверного проёма, откуда лился тусклый свет. Проем вёл прямиком в круглый ритуальный зал, размерами не уступающий тронному. Потолок удерживали четыре огромные колонны, а в центре пола располагался гладкий пьедестал из нефрита, слегка уходящий вглубь.
Пол под ногами был усыпан странной блестящей пылью аметистового цвета, а в середине пьедестала, на коленях, в молитвенной позе, сидел магистр собственной персоной.
Он прижал лоб к ледяному нефриту и бормотал что-то, что Виктория так и не смогла расслышать из-за разделяющего их расстояния.
В голове лишь отчётливо звучало эхо, раз за разом произносящее её имя.
Девушка медленно подошла к пьедесталу и намеревалась окликнуть магистра, но вместо этого её с силой отбросило к колонне. Горло что-то сильно сжало, а тело прижало к колонне ещё плотнее. Виктория схватилась за шею, но была беспомощна перед магией и могла лишь до крови царапать нежную кожу.
Фигура в чёрном поднялась и не торопясь повернулась к незваной гостье.
Виктория ужаснулась, узрев во взгляде магистра ярую ненависть. Он и раньше казался страшным человеком, но теперь страх перед ним умножался в геометрической прогрессии с каждой чертовой секундой.
Вокруг Ауста кружила пугающая ледяная аура смерти. Вне всяких сомнений, он был намерен убить того, кто посмел нарушить его покой.