Ольга Кузьмина
Коллекционеры редкостей
– Ты ножницы вернул? – спросил Лорн.
– На камине лежат, – невнятно ответил Кунла.
– А ты чего здесь мёрзнешь?
– Хочу и мёрзну.
– Ясно, – Лорн сел рядом с ним. – Тебе сколько лет?
– А при чём тут это?
– Просто спросил.
– Ну, двадцать три и что?
– Не ребёнок уже. Айри едва ли старше тебя, а ведёт себя гораздо сознательнее.
– Она особый случай. Ей даже учиться ничему не пришлось. Она вообще не родилась, а появилась.
– Как-как? – переспросил Лорн.
– А вот так. Проснулась под корнями дуба в ночь Самайна и уже знала, кто она и всё остальное. А меня дедушка не хотел учить. Всё повторял, что рано, мал ещё. А потом сгинул. За нами чёрные псы погнались и к железной дороге прижали. Я перепрыгнул, а дедушка не сумел. Только Флейту мне кинул… – Кунла ткнулся лбом в колени. – Тогда я и встретил Айри. И остальных.
– А твои родители где?
– Дедушка говорил, они при Неблагом Дворе служили и не угодили чем-то королю. Я только-только родился. Мать успела меня дедушке передать, он-то никогда никому не служил и мне завещал…
Кунла вскинул голову и с беспокойством уставился на Лорна.
– Я ведь тебе не служу, правда?
– Вне всяких сомнений. Такого слугу я бы вышвырнул за дверь в первый же день. Хватит кукситься, иди в дом. Я сейчас съезжу за продуктами, а вы без меня к воротам не подходите и ни с кем не разговаривайте, понятно?
– А если телефон зазвонит?
– Не берите трубку. Незачем всем на свете знать, что у меня кто-то поселился.
– А можно мне с тобой в город?
– Зачем?
– Вдруг замечу кого-то из наших.
– Едва ли они появятся на улицах.
– Редди может и Мики тоже. Они лучше всех людьми притворяются. Ой, а ещё мне на холм надо!
– Туда-то зачем? Он сейчас пустой. Сила только весной и осенью прибывает.
– Да не за силой! Там терновник растёт, знаешь? На него туристы ленты повязывают, а мы договорились, что будем оставлять на нём весточки друг другу, если разделимся.
– Сама по себе идея хорошая, – признал Лорн. – Но за мной следят, а холм – слишком открытое место. Если нас заметят, устроят потом засаду. И переловят твоих друзей.
– Но ведь надо их как-то искать!
Лорн задумчиво потёр подбородок. Он сомневался, что брауни, а тем более пэк, послужат украшением заповедника. Но Кунлу надо пристроить к делу, а то ещё сотворит что-нибудь разрушительное с горя.
– Ладно, поехали.
Глава 11. Дом для брауни
Дон проснулся от звуков, который давно уже не слышал в своем доме. На кухне гремела посуда, свистел чайник и кто-то фальшиво насвистывал джигу «Охота на лис». Кто именно, угадать нетрудно.
Манурм выбрался из постели, оделся и спустился вниз. Уже на лестнице почуял запах пригоревшей гречневой каши и чертыхнулся про себя. Разорители! Кастрюли совсем новые, десяти лет не прослужили. А если с них ежедневно пригар сдирать, через год выбросишь!
– Разве я разрешал пользоваться плитой?
Вихан, мешавший кашу в самой большой кастрюле из набора, подскочил и уронил ложку на пол.
– А что же нам, сухую крупу жрать?! – Он подобрал ложку и смачно облизнул. – Между прочим, ты клялся обеспечить нас всем необходимым.
– И обеспечу. Но готовлю в этом доме только я, и это не обсуждается. Если невтерпёж до обеда, можете брать яблоки и бананы.
– Уже, – лаконично ответил Вихан, выключая плиту.
– И не хватило?
– Да там было-то полтора яблока!
– Семь, – возразил Дон. – И килограмм бананов. Неужели в тебя столько влезло?
– Так мы же не завтракали сегодня! И вообще, пять часов скоро. Ты ведь как раз в это время чай пьёшь.
– Скоро? – Дон посмотрел на часы, показывающие половину третьего.
– Ай, да часом больше, часом меньше…
– Отойди, – Дон отодвинул его от плиты. – На первый раз прощаю, но чтобы больше ничего, кроме чайника, не трогали.
– С кипятка на воду, что ли, перебиваться?!
– Хлопья заваривайте. И зачем ты столько насыпал? Здесь на пятерых хватит.
Вихан замялся.
– Ну-у, мало ли…
– Дон, я звонила Лорну, – на пороге кухни появилась Айри. – Хотела узнать про Винни, а там… В общем, у них случилось плохое.
– Что именно? – Дон закрыл кастрюлю и сел на табурет.
Айри сцепила руки за спиной и начала рассказывать. Вихан шажок за шажком подобрался к ней и встал рядом.
– Значит, гоблины затеяли двойную игру? – задумчиво сказал Дон, когда Айри замолчала. – Это можно использовать против Каридвен. Я переговорю с Лорном.
– Не больно-то ты за него переживаешь, – хмыкнул Вихан.
– Если сразу не умер, значит оклемается. Я знаю, что это за яд. – Дон вытащил из подставки палочки для суши, повертел. – И даже знаю, где гоблины раздобыли рецепт. Была такая исландская книга заклинаний «Красная кожа»…
– Чегой-то была? – перебил его Вихан. – На Ярмарке продавали, сам видел, даже две штуки.
Палочки в пальцах Дона сломались.
– Подделки, причём бездарные. Оригинал я лично сжёг. Гоблины мне его и достали. Я тогда особо оговорил, чтобы ни одной копии не было снято. Но у кого-то оказалась хорошая память, рецепт запомнили, хотя он довольно сложный. И отравили меня – прямо на очередной Ярмарке.
– В чём дали, что ты не почуял? – деловито спросил Вихан.
– У этого яда нет ни особого вкуса, ни запаха. Ваш Винни, должно быть, почуял не саму отраву, а её воздействие на Лорна.
– Но ведь на Ярмарке запрещено убивать, – сказала Айри.
– Верно, но гоблины все разные. Те, кто устраивают Ярмарку, чтут правила. По больше части. А для Буна и его банды закон не писан. Я подозревал, что именно он организовал моё отравление, хотя доказательств не было.
– Их и сейчас нет, – резонно заметил Вихан. – Мало ли на кого Кенна стрелки перевела. А как ты уцелел?
– Всё тебе расскажи! – Дон бросил обломки в ведро для мусора. – Айри, накрывай на стол, пока каша не остыла. Я тоже поем.
– Во-от! – обрадовался Вихан. – Я прям как знал. Айри, ты маслица не жалей. Кашу маслом не испортишь.
Айри шлёпнула его ладошкой по вихрастому затылку.
– Не хозяйничай на чужой кухне. Дон, а вы с Лорном не передумаете теперь насчёт заповедников?
– Нет, конечно, не переживай. Я и не ждал, что всё пойдёт гладко.
– Хорошо, – она улыбнулась. – А то там, у калитки, Мики ждёт.
– Кто это?
– Брауни, – ответил Вихан. – Из наших. Его ворона привела.
– Клятву он принести готов?
– Конечно!
Дон задумался. Брауни – это лучше, чем пэк или гругаш. С одной стороны. А с другой стороны, смотря насколько он работящий. Порядок в доме Дон наводил сам и помощь ему в этом не требовалась. А в привычках брауни помогать по хозяйству, даже если не просят.
Ничего не сказав, он вышел в прихожую. Пока переобувался, уловил встревоженный шёпот из кухни:
– А если прогонит?
– Да не должен. Вот только с Редди у них потом найдёт коса на камень, как пить дать.
Озадаченный, Дон открыл входную дверь. День разгулялся, солнце освещало двор, кованую решётку калитки и маленькую фигурку по ту сторону. Ростом брауни был ниже Вихана где-то на полголовы. Остроносый, глазастый, с тщательно причёсанными каштановыми волосами.
Когда Дон подошёл к ограде, брауни улыбнулся и весь засветился, как уютная домашняя лампа.
– Добрый день, сэр, – сказал он и поклонился, прижав ладонь к сердцу. – Пусть крыша дома твоего никогда не провалится, а друзья, которые собрались под ней, никогда не поссорятся.
– Твои слова да богам в уши, – Дон открыл калитку. – Заходи. Твоё имя Мик?
– Микаэль, – солидно представился брауни. – Можно Мики.
– Странное имя для фэйри.
– Это имя моего друга. Он меня спас, когда я совсем маленький был, – брауни приугас. – Я заморышем родился, вот меня и поменяли на человеческого детёныша. А что люди с подменышами делают – известно. Мне ещё повезло, что не сожгли и не утопили, просто кинули в яму на кладбище. Думали, свои меня заберут, а их мальца вернут. Только кому было забирать? Родичи мои бродячие, прошли и не вернулись. Я тогда чуть насмерть не замёрз. Ну, меня и закопали. Только Микаэль, их старший сын, решил, что это неправильно. Приходил потом на мою могилу, играл на флейте. Я и очухался. Мы с ним крепко подружились.
– И что с тобой было дальше? – Дон запер калитку. Всё это время он внимательно осматривал окрестности, но если где-то поблизости и притаились гоблины, он их не заметил.
Брауни пожал плечами.
– Много чего. В той деревне один профессор жил, он из Дублина приехал сказки собирать. Микаэль меня к нему отвёл. До сих пор помню, какое у профессора лицо было! – брауни хихикнул. – А потом неурожай начался. На профессора коситься стали. Кто-то меня заметил, ну и пришлось нам уезжать. Хозяин и Микаэля с собой звал, обещал в оркестр устроить, но Мик не поехал, у него тогда мать болела. А потом картофельный голод начался по всей Ирландии. Хозяин пытался помочь хоть кому-то, ну и насмотрелся на всякое, надорвал сердце. Я целый год один бродяжничал, искал Микаэля. Добрался до его деревни, а там пусто – кто умер, а кто в Америку подался.
– Так и не нашёл?
– Найти-то нашёл, но его в холмы увели. Сиды из Благого Двора услыхали, как он играет на флейте, и забрали к себе.
– А тебя ко Двору не пустили?
– Ага, их король бродяг на дух не переносит. Я Микаэля только разок видел, когда сиды на Бельтайн большой выезд устраивали.
Дон присел на перила крыльца. Брауни остался стоять. На вопросы он отвечал спокойно, с охотой, но Дона беспокоили его глаза – было в них что-то неуловимо странное.
– Как ты оказался в Англии?
– Корабль перепутал, – Мики смущённо потянул за лямки вельветовых штанов. – Хотел в Америку, туда многие из наших наладились, вместе с людьми. А попал сюда.
– Получается, что ты не последний брауни?
– В Англии последний. Остальные все в боггартов превратились из-за телевизоров. Нам ведь интересно на человечков в ящике посмотреть, а близко подойдёшь – треск начинается, и полосит по экрану. Ну, хозяева, понятное дело, ругаются. А нас нельзя ругать, мы от этого злыми боггартами становимся. Я-то как сообразил, к чему дело идёт, опять в бродяги подался. Лучше бездомным быть, чем злым.
Дон сунул руку в карман кардигана, нащупал деревянный брелок с выжженным гальдраставом – магическим знаком из переплетённых рун. Гальдраставы использовали для разных целей, в том числе, чтобы видеть наведённые чары. Вокруг брауни что-то витало, но что именно, змей определить не сумел. Не вредоносное, но и не доброе.
– Полагаю, Айри и Вихан уже объяснили тебе, на каких условиях я принял их под своё покровительство?
Мики кивнул, встал прямее и одним духом выпалил клятву. Дон улыбнулся. Брауни ему понравился, а что прицепились к малышу недобрые чары, так это можно снять – в спокойной обстановке.
– Клянусь своей кровью, силой и золотом защищать тебя и обеспечивать всем необходимым для жизни, – сказал Дон. – Сокровища у тебя, как я понимаю, нет?
– Есть, только я не знаю, может это и не сокровище вовсе.
– А что?
– Ну, монетки просто. Старые совсем, даже не золотые. Раньше-то люди доверяли брауни свои клады. И мы хранили, честно. Только боггарты всё потом раскопали, чтобы дань Неблагому Двору платить. А я один клад сохранил… – Мики запнулся, пошевелил губами, проговаривая про себя сложное слово, – нумизма-тический. Его мой профессор собирал.
– И где этот клад? – Дон не особо заинтересовался. Едва ли в коллекции ирландского профессора найдётся что-нибудь по-настоящему редкое. Но пополнить свою сокровищницу древними монетами всегда приятно.
– В кошельке, – Мики виновато засопел. – Я его где-то спрятал и забыл, где. Но я вспомню и отдам, клянусь!
Вот что с ним неладно! Дон чуть не засмеялся от облегчения, разгадав загадку. Кто же это умудрился лишить брауни памяти? И зачем? Может, случайно под шальное проклятье попал.
– Разберёмся, – он отворил дверь, пропуская Мики в дом. – Заселяйся, но только ничего без спроса не трогай и за домашнюю работу без моего прямого указания не хватайся, договорились?
– Ты сказал, я услышал, – брауни снова церемонно поклонился.
Из кухни выскочил Вихан, налетел на него, обнимая и хлопая по спине.
– Я же говорил, всё хорошо будет! Пошли шустрее, а то каша стынет.
Айри уже накрыла на стол, щедро положив в каждую тарелку кашу с горкой. С вершины горок стекало подтаявшее масло. Мики сглотнул, но вежливо подождал, пока начнёт есть хозяин, и только потом взялся за ложку.
– А теперь, – сказал Дон, когда тарелки наполовину опустели, – объясните мне, кто такая Редди?
Айри с упрёком посмотрела на Вихана.
– А чего сразу я? – лепрекон всплеснул руками. – Он бы всё равно узнал.
– Редди… – Айри покусала губу. – Это пэк. И мы подозреваем, что именно она ударила Мики, лишив его памяти. Хотя непонятно, зачем?
– Может, она тоже гоблинам продалась? – буркнул Вихан.
Они посмотрели на Мики. Тот виновато заморгал.
– Я не совсем памяти лишился. Давнишнее всё чётко помню, а ближние годы, как в тумане. Редди, она рыжая, да? В лошадку превращается?
– В лошадку, – повторил Вихан с горечью. – Лечиться тебе надо, чувак. Дон, свозил бы ты его к своему приятелю.
– Приятелю самому сейчас лечиться надо. – Дон придвинул Айри свою тарелку за добавкой. Каша оказалась неожиданно вкусной. – К Лорну завтра съездим, а пока подумайте, где искать эту вашу рыжую лошадку?
– В Гластонбери, – сказала Айри. – Она всегда по праздникам на скрипке играет в городе.
Ещё одно чудо – пэк играет на скрипке для людей под Рождество! Дон, решивший было, что от Редди надо по-быстрому избавиться, передумал. На такое стоит сначала посмотреть.
– По дороге поищем вашу скрипачку. Айри, а где прячется килмуллис?
– В Чеддере. И его друзья там же. Мы к ним собирались перебраться, но не успели.
– В самом ущелье или в городке?
– Какое им ущелье! – Вихан выскреб из тарелки последние крупинки и потянулся за соком. – Ни один вольной жизни даже не нюхал. Скай разве что, да и она только языком чесать горазда, как хорошо, дескать, на диком севере. А только что-то всё не улетает. По чердакам они ныкаются. Рехнулись совсем, зайца дохлого с собой таскают.
– Пюке не дохлый, – Айри тронула Дона за рукав. – Помнишь, я рассказывала про него?
– Помню, – Дон наблюдал, как брауни сноровисто собирает со стола тарелки и сгружает в раковину. – Мики, я что говорил насчёт домашней работы?
Брауни испуганно посмотрел на свои руки и спрятал их за спину.
– Даже посуду не мыть?
– Сначала спрашиваешь, потом делаешь.
– А если не спрашивать, то и делать ничего не придётся, сечёшь? – Вихан подмигнул брауни.
– Без дела скучно, – Мики помял губку для мытья посуды. – Можно?
– Можно. Потом ещё приберись в маслобойне.
– А я там…
– Пошли! – Вихан выскочил из-за стола. – Я тебе покажу, где маслобойня, ты ведь там ещё не был!
– Вихан! – остановил его Дон. – Верни конфеты. Десять штук – это перебор.
– Жалко, да?
– Дождётесь, запру кухню и буду вам еду сухим пайком выдавать! Займись-ка ты делом. Сам обещал мне башмаки сшить.
– Это я зараз! – обрадовался лепрекон. – А из чего?
– У меня есть рулон телячьей кожи, сейчас принесу. – Дон встал. – Айри, собирайся. Съездим за килмуллисом и зайцем.
– А как же остальные? – она умоляюще округлила глаза.
– Остальные пусть перебираются к Лорну, у него дом больше.
***
Весь Гластонбери пропитался запахами глинтвейна и рождественской выпечки. Лорн глотал слюну, в животе урчало. Но всё, что он мог себе позволить – это горсть угольных таблеток. Лечебный голод – единственный надёжный способ избавиться от последствий отравления.
На заднем сидении, заваленном пакетами из супермаркета, шуршал фольгой Кунла.
– Я тебя зачем взял?! – рявкнул Лорн, не выдержав этой пытки. – Шоколад дома лопать будешь. По сторонам смотри. Зря я, что ли, третий круг по городу нарезаю!
– Я смотрю, – ответил Кунла. Почему-то шёпотом.
Лорн глянул на него в зеркало. Глаза красные, нос распух, на щеках свежие царапины. Похоже, попытка заесть горе сладостями не увенчалась успехом.
– И прекрати себя терзать. Тоже мне, нашёл из-за кого трагедию устраивать.
– Да ты любил вообще?!
– Надо же, голос прорезался! Представь себе, любил. Много раз.
– Если много раз, то это не настоящая любовь. Настоящая – навечно.
Лорн засмеялся.
– Ты же из рода фавнов! Какая тебе вечная любовь, глупый?
– Сам дурак!
– Выходи! – Лорн затормозил. – За такие слова пешком пойдёшь.
Кунла сердито завернулся в дождевик, натянул капюшон и вылез из машины.
– И не хлопай дверью!
Лорн понаблюдал, как Кунла бредёт по тротуару. Глаза он отводил вполне прилично, люди огибали его, даже не задерживаясь взглядом. Но гоблинов так легко не заморочишь. А ведь Кунла вполне может рвануть на холм, где его легче лёгкого поймать. Вот наказание!
Лорн решил, что даст ему пройти пару кварталов, а потом вернёт в машину. Но Кунла вдруг подпрыгнул и помчался к переходу через перекрёсток. Под гудки автомобилей перебежал на другую сторону, догнал рыжеволосую девушку со скрипичным футляром на плече, схватил за руку. Девушка вырвалась, сильно толкнув его. Кунла упал. Лорн зашипел, вывернул руль, сворачивая на переполненную парковку возле кафе. Выскочил из машины, но тут же остановился. Похоже, его помощь не требовалась. Девушка помогла Кунле подняться, обняла, радостно потрясла за плечи. Они постояли пару минут и вместе пошли обратно через переход. Кунла что-то взахлёб говорил, размахивая руками, она хмурилась. Лорн ждал, уже догадываясь, кто эта девица в легкомысленном платье. Красивая, с длинными волосами переменчивого, как огонь, цвета и тёмными омутам глаз. Кэльпи рыжими не бывают, значит, пэк. Вот уж кого в заповедник точно не надо. Всё равно, что гоблина взять.
– Это Редди! – Кунла сиял. – И её скрипка. А это Лорн, он манурм.
– Вижу, – одновременно сказали змей и пэк. Оба – с нескрываемой неприязнью.
– За ней следят! – зачастил Кунла. – Можно, мы в машину сядем? А то она замёрзнет совсем.
– Кто следит? – спросил Лорн.
Редди мотнула головой снизу вверх.
– Сороки. Только я с вами не поеду.
– Редди, ты же сама твердила, что нам нужно найти покровителя!
– Не на таких условиях, – она сумрачно посмотрела на Лорна. – Я не отдам скрипку. Это мой гейс.
Лорн заинтересованно разглядывал скрипичный футляр. Пускать пэка в машину не хотелось, но похоже, Кунла не зря представил её скрипку, как живое существо. Не такая сила, как у флейты, но что-то очень непростое.
Две сороки перелетели с крыши кафе на дерево поблизости. Лорн открыл перед Редди дверь машины.
– Никто на твой гейс, пока что, не претендует, так что садись. Кунла, ты ничего не хочешь мне сказать?
Кунла надул губы. Поколупал пальцем треснувшую пуговицу дождевика.
– Ну, ты это… не дурак.
Редди изумлённо уставилась на него. Лорн с трудом подавил страстное желание оттаскать Кунлу за уши. Ничего, дома получит всё, что заслужил, чучело рогатое!
***
В Честере Дон бывал. Красивый средневековый город, неплохо сохранившийся. Каждый дом со своей аурой, тайнами, призраками старой магии. Искать здесь фэйри можно до бесконечности. Ещё и погода испортилась, в воздухе повис туман, такой густой, что свет фар пробивал его с трудом.
– Ты хотя бы примерно представляешь, где они живут?
– Где-то на окраине, – Айри неуверенно водила пальцем по карте. – Кажется, здесь.
«Здесь» оказалось упирающейся в парк улочкой с домами, затянутыми строительной сеткой. То ли реставрация идёт, то ли под снос готовят. Дон остановил джип, Айри вышла, огляделась и махнула рукой в конец улицы.
– Туда.
Ей туман не мешал, а Дон почти ничего не видел дальше пяти шагов. Айри остановилась у каменной ограды, за которой темнел трёхэтажный коттедж с мансардой. На калитке висела фанерная табличка с надписью маркером: «Сдаются комнаты». И номер телефона. Жилым коттедж не выглядел. Когда Дон подошёл ближе, понял, почему. От дома веяло тоской и жутью. Даже манурму стало не по себе, а уж людям здесь должно быть совсем неуютно.
– У них что-то неладное творится. – Айри поднялась на цыпочки, заглядывая через ограду.
Дон нажал кнопку звонка. Потом ещё два раза. Дверь коттеджа не открылась, но из-под крыльца вылезла неуклюжая фигура в бесформенном лыжном костюме неопределённо-грязного цвета. Не человек, но кто именно из фэйри – непонятно. Ростом фута три, лица не разглядеть под капюшоном.
– Наконец-то! – пробурчало существо. – Ждём-ждём, аж животы подвело. – Он скрипнул засовом калитки.
– Стой, придурок! – Из-за дома выскочил такой же коротышка. Капюшон его куртки был откинут, нечёсаные коричневые волосы торчали в разные стороны. – Пароль спроси!
– Боггарты, – шепнула Айри.
Дон с силой пнул калитку. Боггарт отлетел, заверещав. Из-за коттеджа выбежали ещё трое – с бейсбольными битами. Дон подхватил Айри, поставил на ограду.
– Не вмешивайся.
Боггарты кинулись не него всем скопом. Дон вытащил из кармана кожаный мешочек, дёрнул, распуская, завязки и сыпанул содержимое в сторону нападающих. Боггарты закашлялись, вдохнув порошок из зверобоя, ягод рябины, железных опилок и кладбищенской земли. Двоих стошнило. Самый крепкий замахнулся битой, Дон увернулся, вырвал дубинку и расколол ему голову, как гнилой орех. Вторым ударом расправился с блюющими боггартами. Сзади послышался сдавленный вскрик. Дон крутанулся, замахиваясь битой. Айри отскочила, на губах у неё была кровь.
– Я тебя задел?!
– Нет, я сама… Он кинулся на тебя с ножом.
На земле скорчился тот самый боггарт, который требовал пароль. В груди его торчала половинка садовых ножниц, заточенная, как кинжал. Из прокушенной шеи стекала струйка крови. Дон посмотрел на Айри. Она вытирала губы левой рукой. Правую неловко зажимала подмышкой. Дон вынул из внутреннего кармана куртки серебряную фляжку.
– Прополощи рот. У них может быть ядовитая кровь. И покажи мне руку.
Айри неохотно раскрыла правую ладонь. Кожа вспухла, как от ожога.
– Ножницы были старые, кованые.
– Если я сказал, не вмешивайся, надо слушаться, – Дон перевязал ей руку своим платком. – Я ценю твою помощь и рад, что ты умеешь драться, но запомни на будущее: мою защиту пробьёт далеко не любой нож. Уж точно не такой дрянной. Так что не рискуй больше.
Айри упрямо шмыгнула носом. Прополоскала рот и вернула фляжку.
– А где ещё один боггарт?
– Сбежал, – прозвенел тонкий голосок над ними.
Дон поднял голову. Возле приоткрытого окна мансарды порхала спрайт. Довольно крупная, дюймов пяти ростом, со слабо светящимися крыльями. Туман вокруг неё мерцал.
– Рада тебя видеть, Скай, – сказала Айри.
– И я рада тебе, Оленёнок. И твоему другу. Вы очень вовремя пришли.
Спрайт подлетела к двери коттеджа, прикоснулась к замочной скважине.
– Входите, прошу. Разделите нашу печаль.
Дверь открылась. Скай засветилась ярче, разгоняя темноту внутри. Дон придержал Айри за плечо, вошёл первым, держа наготове биту. В коттедже пахло пылью и горем.
– Кто из ваших умирает? – спросила Айри.
– Килли, – едва слышно ответила Скай.
Они поднялись по стонущей под ногами лестнице. Скай летела впереди, освещая дорогу. В мансарде оказалось неожиданно чисто, на полу горела свеча в хрустальной салатнице, а под окном на куче тряпья лежал самый необычный фэйри из всех, виденных Доном. Ростом с брауни, такой же лохматый и смуглый, с худым, как щепка телом и огромным, до пояса носом-хоботом. Рта у килмулисса не было. Полузакрытые слезящиеся глаза неотрывно смотрели на свечу.
Айри села рядом с килмуллисом, погладила по голове.
– Ты можешь что-нибудь сделать? – спросила Скай.
– Разве что проводить его.
– Нам нельзя задерживаться, – сказал Дон. – Боггарты кого-то ждали, а я предпочёл бы избежать драки с рыцарями Неблагого Двора или толпой гоблинов.
– Он уже уходит, – сказала Айри. – Совсем чуть-чуть осталось.
Килмуллис тихо загудел что-то, похожее на простенькую мелодию. В тёмном углу мансарды шевельнулись тени. Дон поднял биту, но Скай успокаивающе протянула к нему руки.
– Это Спайк, наш гругаш.
К свету придвинулось нечто, напоминающее стог высушенного до белизны сена. Волосы у гругаша были такие густые, что ни лица, ни тела сквозь них не проглядывало. Только торчали кончики когтистых пальцев, да внизу виднелись косолапые ступни.
– Спой ему, Спайк, – сказала Айри. – Он хочет уйти под твою песенку.
– Я ведь дразнил его! – простонал гругаш.
– Он не сердится и никогда на тебя не сердился.
Гругаш переступил с ноги на ногу и запел неожиданно красивым голосом:
– Эй, Килмуллис безо рта,
Подходи ко мне сюда!
Где же ты вчера ходил,
Когда мясо я делил?
Был бы ты тогда на месте
Сколько влезет мог бы съесть ты!
Глаза килмуллиса прояснились, он словно бы улыбнулся и начал медленно таять. Гругаш заплакал, мутные слёзы скатывались по белёсым волосам. Скай потускнела и что-то беззвучно зашептала. Айри не убирала руку с головы килмуллиса, пока он не истаял до конца. На куче тряпья осталась только горсточка муки и медная пуговица. Скай распахнула окно, гругаш собрал муку в ладони, поднёс к окну и дунул.
– Всё, – Айри подобрала пуговицу и поднялась. – Скай, вам нужно бежать отсюда.
– Я знаю, – спрайт опустилась ей на плечо. – Эти боггарты служили королеве Неблагого Двора. Ей нужна я.
– Зачем? – спросил Дон. – Насколько мне известно, спрайты – это не редкость.
– Я последняя из вольных, – с печальной гордостью сказала Скай. – Сто лет назад Дворы забрали всех наших детей и убили взрослых. На свободе остались только мой брат и я. Но он тоже погиб. Мы пытались освободить детей. Их держат в светильниках и не дают летать. Они не растут и не танцуют танец любви. В Неблагом Дворе их иногда выпускают, чтоб устроить потеху. Ловят, отрывают крылья…
– Не понимаю, – сказал Дон, – почему Дворы решили вас уничтожить? У вас есть что-то ценное?
– Ничего, кроме нас самих. Взрослые спрайты – идеальные шпионы. Мы служили обоим Дворам и слишком многое узнали. Мы заигрались.
– А что нужно королеве от тебя?
Скай помолчала, рассматривая его блестящими сапфировыми глазами.
– Я слышала о тебе, манурм, и о твоём сородиче Лорне. Птицы принесли новости о ваших заповедниках. Я даже отправила на разведку Пюке, но ты его опередил. У меня есть, что тебе предложить.
– Информацию?
– Верно. Кое-что о Каридвен.
– Это интересно, – Дон посмотрел на Спайка. – А у тебя родичи живы?
Гругаш шумно высморкался.
– Померли все. Мы ведь, как брауни, к жилью тянулись. Только нас люди никогда не привечали, страшные слишком. Нет, кто поумней-то, держались нас, конечно. Молоком делились. А как вера в Шотландии сменилась, совсем тяжко стало. С католиками ещё говорить можно было, а протестанты нас жечь стали, как дьявольское отродье. Последний я. Ежели возьмёшь к себе, буду за хозяйством следить, за порядком.
– У меня уже есть брауни.
– Мики, что ли? – гругаш махнул рукой. – Да какой из него брауни?! Ничему толком не обучен, только книжки читает целыми днями. А я тебе волос дам, без обмана. Любой замок им откроешь.
– Нет, – Дон покачал головой. Расставаться с Мики он не хотел, а брауни с гругашем в одном доме не уживутся. – Я тебя вывезу из города и покажу дорогу к Лорну. Просись к нему.
Гругаш вздохнул, волосы его взметнулись и снова обвисли.
– Ну, хоть так.
Глава 12. Убийца короля
Больше всего в хозяйстве змея Винни понравился дуб. Ветви мощные – хоть гуляй по ним, хоть спи, развалившись. Листья даже зимой от ветра укрывают. Вот только от музыки, которая просачивается из дома, никакие листья не защитят.
Скрипка плакала, смеялась, звала, сквозняком продувая душу. Винни хотелось сорваться с места и бежать, бежать – за ограду и дальше, до самого горизонта. Искать, точно зная, что найдёшь. Она ждёт, она обещала…
Кайт-ши вцепился когтями в кору, затряс головой. Сволочь, Редди, кобылица паршивая! Зачем только Кунла её притащил? Всё равно Лорн не станет искать Мики, не получив ничего взамен. Когда торг только начался, змей сразу отрезал:
– Я не работаю вслепую. Тоже мне, «я обещаю вам сады!» Сначала демонстрация скрипки и клада. Потом клятва. И только потом…
– Клад не мой, я его показать не могу, – упёрлась Редди. – А скрипка вообще не обсуждается! Это…
– Это твой гейс, я понял. Ты должна играть, иначе умрёшь. И ты не умрёшь, пока играешь. Кстати, каким образом при таких условиях умер прежний хозяин скрипки?
– Он был человеком, хоть и великим шаннахи. А человек не может жить вечно. И здоровье скрипка не даёт.
– Скорее, забирает, – добавил Винни.
Они все сидели на кухне и пили кто чай, кто молоко.
– И как же ты справляешься с этой проблемой, Редди? – заинтересовался Лорн.
– Как любой оборотень – меняю облик. Разве ты не так лечишься?
– У меня иная природа. Давай вернёмся к твоей скрипке. Я люблю музыку, но этот гейс сильно усложняет мою задачу, как защитника. Ты обязана играть для людей, так?
– Только на большие праздники – Рождество и Пасху. А в остальное время, если попросят.
– Всё равно хлопотно, тем более, что взамен я ничего не получаю. Впрочем, если воспринимать тебя со скрипкой, как артефакт в целом…
– Редчайшее сокровище! – фыркнул Винни. Он не то чтобы не любил Редди, но сильно сомневался, что она придётся ко двору. У Лорна просто терпения не хватит. А постоянные скандалы – последнее, чего бы хотелось кайт-ши.
Редди недовольно покосилась на него.
– Я в ваш заповедник не набиваюсь! Благой Двор меня с распростёртыми объятьями примет.
– Так что же ты здесь время теряешь? – Лорн нехорошо сощурился.
– Мне Мики найти надо!
– Вот его-то Благой Двор точно не примет, – сказал Кунла. – Он сам рассказывал. Или ты его бросишь?
Редди помолчала, водя пальцем по краю стола.
– Ладно, я покажу тебе, на что способна моя скрипка, – она посмотрела Лорну в глаза. – И даже клятву принесу. Но потом ты поможешь отыскать Мики.
– Договорились.
– Сыграй про Кунлу, – предложил Винни. Не без тайного умысла. Песенка была скабрезная, но весёлая, и Кунла её любил. Хоть немного растормошится, а то цепенеет над пустой чашкой.
– Без тебя знаю, что играть, – Редди раскрыла футляр. – Кунла, подхватишь «Обещание»?
Он неохотно вытащил из-под свитера флейту.
– Давай что-нибудь другое? Я не в настроении.
– Именно поэтому. Начали!
Редди прижала к плечу старенькую поцарапанную скрипку. Кайт-ши перепрыгнул с табурета на подоконник.
– Пойду прогуляюсь.
Лорн удивлённо посмотрел на него, но открыл форточку. И не закрыл. Теперь всем дриадам в парке снились весна и пчёлы. Им хорошо, у них всё это будет…
Винни покружил по парку, прислушиваясь к томным поскрипываниям дриад, и вернулся на дуб. От музыки всё равно не спрячешься, а здесь хотя бы не холодно. Сверху заглянул в окно кухни. Редди играла стоя, покачиваясь в такт. Кунла сидел на табурете, скрестив ноги, – пальцы бегают по флейте, лицо отрешённое, глаза закрыты. Лорн слушал, сосредоточенно нахмурившись. Непонятно, действует на него музыка или нет?
Редди опустила смычок. Ещё долгое мгновение длилось эхо флейты: «Весна придёт, всё будет хорошо, всё будет…» Лорн что-то сказал, Кунла вздрогнул и открыл глаза. Редди сердито отвернулась, укладывая скрипку в футляр. Непохоже, что змея проняло.
