Ольга Кузьмина
Коллекционеры редкостей
– А почему нет? – Лорн потянулся, разминая затёкшее в дороге тело. – Брауни и банши давным-давно сжились с людьми, а лепрекону и кайт-ши на христианский крест плевать. Разве что пэку там может быть неуютно и то едва ли. Рядом лесок и пруд, есть где проветриться.
Они ждали в полумиле от часовни. Кунла и Айри твёрдо заявили, что пойдут к своим друзьям одни. С тех пор прошло не меньше получаса, и Дон начал волноваться, хотя часовня не выглядела посещаемой. Поздним зимним вечером, да ещё за два дня до Рождества, туристы не бродят по живописным местам, но встреча с людьми всё же не исключалась, а Лорн беспечно не озаботился гламуром. Через опущенное стекло в окне джипа Дон дотянулся до перчаточного ящичка, достал солнечные очки и протянул приятелю.
– Надень. Если что, скажешь – глаза болят.
– Да никто ничего не спросит! – отмахнулся Лорн. – Сейчас чудачества – это норма, особенно в Сомерсете. Какие только контактные линзы ни носят: и под кошку, и под дракона, и под демона. Ты на последнем фестивале в Гластонбери был?
– Нет. Не люблю толпу.
– А зря. Надо следить за модными веяниями. Помогает мимикрировать, знаешь ли.
Дон вздохнул.
– Мне полторы тысячи лет, Лорни. Мир меняется слишком быстро, я уже не успеваю приспосабливаться.
– По крайней мере, прими как данность, что охота на ведьм давным-давно закончилась и расслабься.
– Расслабиться?! Ты забыл, что мы ввязались в войну с Неблагим Двором? Это будет похлеще охоты на ведьм.
– Не преувеличивай. Скоро у нас на руках окажутся все козыри.
– Если они не сбежали от нас.
– Это едва ли… – Лорн привстал на цыпочки. – Ага, наконец-то!
Из-за угла часовни выскочили маленькие фигурки. Дон прищурился. В последние годы зрение начало его подводить.
– Только Айри и Кунла. С ними никого нет.
– Есть, – возразил Лорн. – Кунла кого-то тащит за руку.
Айри подбежала первая. Встала перед Доном, судорожно комкая у горла платье.
– Их нет… Там повсюду пахнет гоблинами! Только Кенна осталась, она на крыше пряталась…
– Подожди! – перебил её Дон. – Кто такая Кенна?
– Вот она! – насупленный Кунла кивнул на воздух рядом с собой. Воздух замерцал и сгустился в полупрозрачный силуэт невысокой девушки с длинными паутинчатыми волосами. На худеньком личике сияли серебром огромные глаза. – Она банши.
– Понятно, – сказал Лорн. – А остальных, значит, гоблины спугнули? И где их теперь искать?
– Они убежали в разные стороны, – тихо, как далекий колокольчик, прозвенела Кенна. – А Винни утащили гоблины. Вы его спасете, милорд? – она умоляюще протянула к Лорну прозрачные ладони. – Спасите его, молю! Я отдам вам свой гребень!
Лорн посмотрел на Дона. По какому принципу делить фэйри, они так и не договорились. В ответ на невысказанный вопрос Дон пожал плечами.
– Я бы предпочел самых спокойных, но она выбрала тебя, пусть так и будет.
Кунла вытер нос подолом свитера. В отличии от взволнованной Айри, он выглядел скорее раздосадованным.
– Нам надо на Ярмарку гоблинов. Они Винни продать постараются, пока он жив.
– Последняя в этом году Ярмарка завтра, – подсказала Айри. – В следующую пятницу Новый год, гоблины не будут собираться.
– Значит встречаемся завтра вечером, – Дон открыл дверцу своей машины. – А пока я переговорю с птицами. Возможно, вОроны что-то видели.
– Или ворОны, – поддержал идею Лорн. – Только сорок не спрашивай, они все служат Неблагому Двору. Кенна, ты выдержишь поездку в машине?
Банши больше не просвечивала насквозь, и можно было разглядеть её одежду – из чего-то вроде грязно-белых рваных шёлковых шарфов.
– Выдержу, милорд.
Кунла фыркнул. Лорн закатил глаза.
– И называй меня просто по имени.
***
В машине Кенна сжалась и поблёкла. Кунла пошуршал дождевиком, достал флейту и принялся наигрывать что-то тихое и успокаивающее. От этой музыки Лорн начал клевать носом. Встряхнувшись, приоткрыл окно. Холодный ветер освежил голову, флейта на заднем сидении смолкла.
– Студёно! – пожаловался Кунла.
– Тогда играй что-нибудь повеселее. – Лорн поднял стекло и включил обогреватель.
Кунла встретился с ним глазами в зеркале заднего вида, вздрогнул и заиграл весёлую джигу. Кенна сердито поджала губы и отвернулась к окну. Кунла виновато покосился на неё, но доиграл мелодию до конца и только потом спрятал флейту.
– Далеко ещё? – спросила Кенна.
– Не слишком, – Кунла придвинулся к ней поближе. – Жалко, что ты волынку потеряла. Надо будет новую раздобыть. Без волынки танец – не танец.
Лорн досадливо нахмурился. Как играет Кунла, ему нравилось, но волынка…
– У вас что, оркестр был?
– Ага, – отозвался Кунла. – Волынка, бойран – это бубен такой ирландский – и скрипка.
Кенна что-то неслышно прошептала. Кунла помотал головой.
– Ничего, найдём. Оркестр должен быть.
– Без волынки, – твёрдо сказал Лорн.
– Да ты просто не слышал, как Кенна играет. У неё такая волынка была! Эх… – Кунла махнул рукой.
Кенна шевельнулась, придвигаясь к нему. Кунла улыбнулся и лёг головой ей на колени. Прозрачная рука банши пригладила ему вихры между витыми рожками. Лорн усмехнулся. Фэйри постоянно флиртуют – для них это так же естественно, как дышать. Хотя для банши подобное поведение, вообще-то, несвойственно. Вот уж воистину – с кем поведёшься… Лорн покачал головой, сообразив, что отныне ему придётся учитывать отношения между подопечными. Мда… Весёлый его ждет Бельтайн.
По обочинам замелькали дома. Кенна с жадным любопытством подалась к окну. Должно быть, за время своего призрачного существования она не потеряла интереса к человеческой жизни.
– Где и когда ты стала банши? – спросил Лорн.
– В Ирландии, в тысяча пятьсот пятьдесят первом году, – без запинки ответила она. – А через сто лет весь мой род был вырезан.
– Во время войны с Кромвелем?
– Да.
– Как же ты уцелела? Ведь банши развоплощаются, когда умирает последний человек из их рода.
– Меня избрали. Тогда многие банши сгинули, и все они передали силу мне. Я была самой молодой и… Я не хотела исчезать.
– Они передали тебе не только силу, но и боль, верно?
Она опустила белёсые ресницы.
– Одно невозможно без другого.
– Ты и сейчас хочешь жить?
Кенна бледно улыбнулась и коснулась пальцами щеки Кунлы.
– Теперь у меня новый род. И пока они живы, буду жить я.
– Интересно… – Лорн задумался, насколько прочны связи банши с названными родичами. – А ты почуешь, если кто-то из них окажется на грани смерти?
– Не знаю, – Кенна вздохнула. – Я завыла, когда появились слуги королевы, но сама не поняла, кого оплакиваю. Может быть, тролля… Он был добрым. А сейчас я просто беспокоюсь, но не знаю наверное, живы ли они. Я просто не знаю!
По бледной щеке поползла слеза. В этот момент Кенна выглядела живой растерянной девушкой.
– Разберёмся, – сказал Лорн.
«Неплохо бы использовать банши, как систему оповещения, – подумал он. – Надо посоветоваться со специалистом в посмертной магии. С каким-нибудь призраком из тех, кто не только цепями греметь умеет».
Они уже подъезжали к усадьбе. Лорн вышел из машины, отомкнул замок и открыл кованые высокие ворота. Вот уже который год он мечтал об автоматически открывающихся воротах, но опасался, что электроника откажет в самый неподходящий момент. Или, что гораздо хуже, откажут защитные заклинания.
Когда машина въехала на территорию усадьбы, Кенна обернулась. Над аркой ворот переливалась радужная дуга охранной магии.
– Я же говорил, – шепнул Кунла. – В эти владения проникнуть непросто.
По ровной аллее облетевших ясеней они подъехали к дому. Кунла первым выбрался из машины, встряхнулся и протянул руку Кенне.
– Какой красивый дуб! – Она запрокинула голову, разглядывая дерево и дом. – А башенки совсем как в замке.
– Можете поселиться в левом крыле, – сказал Лорн. – Там есть отдельная кухня и выход в парк. Кунла, ты отвечаешь за порядок. Если хоть что-то сломается, шкуру спущу! У меня в подвале богатая коллекция пыточных приспособлений.
Кунла замер с открытым ртом, только сейчас осознав, что без Айри именно он оказался за старшего. Лорн щёлкнул пальцами у него перед носом.
– Отомри! Не пугайте оленей и не ссорьтесь с дриадами. Они шуток не понимают.
– Ты сразу список напиши, чего нам нельзя делать! – Кунла потёр ногу, вспомнив, как его поймал вынырнувший из земли корень.
– А ты умеешь читать? – Лорн открыл парадную дверь.
– Конечно, умею. Все наши умеют.
– Это радует.
Лорн свернул по коридору налево, прошёл мимо кухни, снял с рога бронзовой статуи сатира кольцо с десятком ключей и отпер дверь в стене. За ней оказался узкий коридор с редкими настенными светильниками и стрельчатым окном в дальнем конце. Кунла и Кенна с интересом оглядывали обшитые дубовыми панелями стены и высокий потолок. В коридоре было чисто – ни пылинки в сухом, прохладном воздухе, но пахло, как в антикварном магазине.
– Здесь кухня, мойка и две ванные комнаты, – Лорн, не останавливаясь, толкал двери по обеим сторонам коридора. – Выход в парк слева от окна. Не забывайте запирать входную дверь.
Он отцепил от связки бронзовый ключ в палец длиной и протянул Кунле. Тот тихонько свистнул в него. Кенна остановилась у окна. Изучила узор из цветных стёклышек – то ли звёзды, то ли колючие цветы. Под её взглядом стеклышки дрогнули и сместились. Банши пугливо отпрянула.
– Что это за магия?
– «Калейдоскоп», – ответил Лорн. – Он запоминает всех жильцов дома. Теперь можете спокойно выходить и возвращаться.
Коридор заканчивался лестницей – такой узкой, что подниматься по ней можно было лишь гуськом.
– На втором этаже гостиная и библиотека, – продолжал объяснения манурм. – Камин электрический, регулятор температуры вот здесь, прибавьте, если холодно, но не забывайте об экономии. В библиотеку пока не суйтесь, я сначала оттуда всё заберу.
– А что на третьем этаже? – спросил Кунла.
– Там три спальни. Полагаю, вам хватит?
– Ага, у нас не всем нужны кровати, – Кунла обошёл гостиную, поочередно выглядывая в зарешеченные окна. – Ух ты, а это что?
В простенке между окнами висел в рамочке под стеклом пожелтевший лист с гравюрой, изображающей растрёпанную женщину с котом на одном плече и вороном на другом. Женщина мешала булькающее варево в огромном котле. Над картинкой что-то было написано мелким неразборчивым шрифтом.
– Прав-дивое и то… точное изложение… – вслух начал читать Кунла и замолчал, шевеля губами. – Что за буквы, ничего не понятно!
– Это готический шрифт. – Кенна подняла руку, водя прозрачным пальцем по строчкам. – Правдивое и точное изложение сведений, допросов и признаний ведьм, привлечённых к суду и впоследствии… Я не хочу это читать!
Она метнулась мимо Лорна к двери, сквозняком прошуршала по лестнице и затихла где-то наверху.
– Ну вот! – Кунла смущённо переступил с ноги на ногу. – Надо было мне сообразить, что она так и не забыла…
– Все мы не забыли, – Лорн снял рамку со стены. – Памфлет я уберу.
– А чем закончилось это дело?
– Как обычно. Присяжные нашли этих «дурных женщин» виновными и приговорили к смерти.
– Ты их знал? Они и вправду были ведьмами?
– Будь они настоящими ведьмами, не попались бы. – Лорн оглядел комнату, мысленно прощаясь с антикварной мебелью и расстеленным на полу персидским ковром.
– Ты отсюда всё заберешь? – Кунла присел на край дивана, заваленного шёлковыми подушками. Из-под одной из них выпорхнула моль.
Лорн вздохнул. Вот он – самый страшный кошмар коллекционера. Даже если поместить экспонат под герметичный стеклянный купол и откачать оттуда весь воздух, всё равно через полгода обнаружишь, что в твоём сокровище пирует моль. Прямо в вакууме. А подушки, между прочим, викторианской эпохи, с ручной вышивкой, и стоили немалую сумму. Лорн махнул рукой.
– Пользуйтесь. Ах да, самое главное. Я сплю с середины ночи до позднего утра и ещё несколько часов после обеда. И если по вашей вине я хоть раз не высплюсь, виновные отправятся на дыбу!
Глава 7. Ярмарка гоблинов
«…Суммируя всё вышесказанное, я требую от королевы Каридвен исчерпывающих объяснений произошедшего и компенсацию в размере ста тысяч соверенов. В противном случае, считаю себя свободным от прежних клятв и обязательств перед Неблагим Двором и лично перед королевой Каридвен».
Дилан дочитал присланный Лорном ультиматум до конца и вернулся к началу. Инцидент с Той Самой Флейтой манурм излагал сжато, сухими короткими фразами. Прямого обвинения против королевы змей не выдвигал, но его намёки были более чем прозрачные: «Я весьма огорчён, что королевская память оказалась столь короткой. Полагаю, мне следует сообщить летописцам обоих Дворов некоторые подробности гибели короля Айвора, дабы забыть эти подробности стало уже невозможно».
– Пожиратель падали, да как он смеет угрожать мне! – Каридвен сжала кулаки. – В прежние времена я бы сожгла его усадьбу и засеяла землю солью! А из его шкуры сшила себе сапоги!
– Но сейчас другие времена, моя королева.
– Не обязательно напоминать мне об этом! Кто доставил эту пакость?
– Ворон. Уронил пакет возле склепа и улетел.
– В следующий раз пусть сразу стреляют в таких почтальонов и отправляют на жаркое.
– Да, моя королева, – Дилан с поклоном вернул ей письмо. – Но сейчас тебе придётся написать ответ. Я сам доставлю его, дабы избежать лишних пересудов.
Они одновременно посмотрели на дверь. Покои королевы защищал тройной круг заклинаний, но всегда найдутся умельцы, способные обойти самые надёжные чары.
– Сколько сторонников Айвора осталось при дворе? – спросила Каридвен.
– Как минимум, пятеро. Но ни один из них не решится открыто выступить против тебя. Учитывая, что у Айвора не было детей, твои права по крови бесспорны.
Он придвинул к её креслу столик со стопкой чистой бумаги и откупорил чернильницу. Пользоваться человеческими самопишущими стилосами сиды считали ниже своего достоинства.
Каридвен сжала лебяжье перо, как стилет, смяв пышное опахало.
– Сто тысяч золотых! Этот ползучий гад дорого себя ценит.
– Ты ведь не собираешься платить? – забеспокоился Дилан. – Наша казна…
– Наша казна?! – Каридвен отбросила сломанное перо. – Не забывайся, Лан. Ты не король и никогда им не станешь.
– Прошу прощения, повелительница.
– Я напишу Лорну, что во всём виноват Даррен, однако я готова выплатить половину запрошенной суммы, поскольку, как королева, отвечаю за каждого, кто мне присягал.
– Прекрасный ответ, владычица, – Дилан подал ей новое перо. – Восхищён твоим дипломатическим искусством.
«Надеюсь, казна скоро пополниться, – подумал он. – Иначе в новом году мы все окажемся на голодном пайке. Конечно, чем больше недовольных Каридвен, тем лучше. Но, с другой стороны, какой смысл добиваться короны, если в придачу к ней я получу разорённый двор?»
Он посмотрел на склонившуюся над столом королеву и представил, как меч вонзается в эту тощую шею.
– От Буна вестей не было? – спросила Каридвен, продолжая писать.
– Это же гоблины. Они и не подумают отчитываться, пока не провалят всё дело.
– Ты напрасно их недооцениваешь. – Она подула на стремительно высыхающие чернила, сложила письмо и запечатала своим перстнем с изображением оскаленной волчьей морды. – Идея со шпионом мне весьма понравилась. А что касается беглецов… Пусть даже Бун упустит всех, лишь бы притащил ко мне кайт-ши.
***
Лорн ввинтил последний шуруп, прикрепляя деревянный стеллаж к единственной не занятой стене кабинета, и с облегчением убрал дрель в ящик с инструментами. Время приближалось к обеду, а змей работал с утра без передышки.
– Проверить? – с готовностью предложил Кунла.
– Давай. – Лорн отошёл в сторону, оценивая, не криво ли собрал полки.
Кунла подпрыгнул и повис на стеллаже.
– Крепко держится! Коробки нести?
– Только те, на которых я поставил крестик. И аккуратно!
Кунла ускакал. Лорн подозревал, что помогать шустрый фэйри вызвался исключительно из желания посмотреть на коллекции манурма. И что-нибудь стащить. Это уж непременно. За фэйри глаз да глаз нужен. Хотя, с Кенной ему, похоже, повезло. Банши спустилась с чердака только один раз – извиниться за своё поведение и спросить, может ли она остаться там, на самом верху башенки? Лорн разрешил, и с тех пор Кенну было не видно и не слышно. Со всеми бы так.
Пыхтя и громко топая, Кунла притащил коробку в половину своего роста. Демонстративно выдохнул и вытер лоб.
– Не придуривайся, они лёгкие. – Лорн открыл коробку и принялся расставлять на полках большие морские раковины.
– Ничего себе, лёгкие! – Кунла взял одну обеими руками. Заглянул внутрь, дунул. Потом прижался к ней ухом. – Шумит… Это море, да? А я слышу, как русалки поют!
– Дурень, это просто эхо, – Лорн отобрал у него раковину. – Изменённые звуки окружающей среды, отражённые от стенок раковины. Давай, неси следующую коробку.
Кунла надулся и, нога за ногу, побрёл в коридор. Лорн закончил расставлять раковины и уже решил, что помощи больше не дождётся, когда из-за двери донёсся грохот. Предчувствуя неладное, манурм выскочил из кабинета. Кунла прыгал по коридору, хлопая по стенам мухобойкой. На полу валялись три открытые коробки, с вывалившимися из них кружевными салфетками.
– Ты что творишь?! – Лорн кинулся собирать драгоценное ирландское кружево.
– Вот она, зараза! – завопил Кунла и метко хлопнул по неосторожно присевшей на светильник маленькой бабочке. – Одна есть! Отлеталась, обжора!
– Откуда они появились? – Лорн принялся перетряхивать салфетки.
– Отсюда! – Кунла бросил мухобойку и выгреб из самой большой коробки охапку скатертей. Нижняя – узорчатого бархата с бахромой из цветного стекляруса – оказалась безнадёжно испорчена молью в самой середине.
– Вот паскудство! – Лорн отложил скатерть в сторону, решив, что позже отпорет стеклярус и пришьёт на занавеску в своей спальне. – Да прекрати ты прыгать! Взрослая моль вообще ничего не ест. Лучше сходи, вытряхни её куколки из скатерти. А коробку брось на дворе, потом сожгу.
Кунла покладисто сгрёб скатерть вместе с коробкой и убежал. Лорн ещё раз осмотрел салфетки, каждую обрызгал антимолью и уложил в шкаф. Полезно иногда перебирать коллекции, хоть и хлопотно.
От резкого запаха аэрозоля закружилась голова. Лорн плотно закрыл шкаф и решил устроить перерыв – подышать воздухом. Прихватив мухобойку, чтобы как следует выбить скатерть, змей вышел на заднее крыльцо. Кунлы видно не было, хотя побежал он к этой двери.
Бесшумно ступая, Лорн обошёл дом и обомлел. Кунла сидел на лавочке возле клумбы и, старательно прикусив губу, вырезал в скатерти дару серебряными ножницами из антикварного набора для рукоделия. Набор этот, как Лорн точно помнил, он паковал особо тщательно и крестиком не помечал.
– Та-ак… – протянул змей. – Начинается.
Кунла вскочил и попытался спрятать ножницы за спину.
– Я верну! Я только на время взял, потому что других не нашёл, честное слово!
– Тебе что велено было? Вытряхнуть моль или портить скатерть? – Лорн подошёл ближе, помахивая мухобойкой.
– Она и так испорченная! Вот же, дыра прямо посерёдке, всё равно на стол не постелешь, некрасиво будет. И старая уже. А на плащ сгодится.
– Ах ты вредитель! – Лорн с размаху шлёпнул его мухобойкой по заду. – Ну всё, кончилось моё терпение. Сейчас я из тебя…
Высокий, хрустальный звон оборвал его гневную тираду. Вздрогнув, Лорн повернулся в сторону ворот.
– Гости? – пробормотал он. – Неужели от Каридвен? Странно, не ждал их так скоро, да ещё днём.
Отбросив мухобойку, он отряхнулся от пыли и неспешно зашагал по аллее. Кунла потёр зад, раздумывая, убежать в дом и спрятаться, пока Лорн не забудет про скатерть, или посмотреть, кто явился от королевы? Любопытство победило. Кунла свернул злополучную скатерть, сунул под лавочку и, зажав в кулаке ножницы (какое-никакое, а всё-таки оружие), побежал к воротам, на всякий случай, прячась за деревьями.
За оградой обнаружился коротышка в бесформенной парусиновой куртке и огромной кепке, сползшей на самый нос. Крепкими, на толстой кожаной подошве, ботинками, коротышка пинал створки ворот и бормотал что-то неразборчивое, но определенно ирландское.
– Вихан! – завопил Кунла, забыв об осторожности. – Ты нашёлся!
– Это ты нашёлся, – коротышка сдвинул кепку на затылок и широко ухмыльнулся, – а я никогда и не терялся.
Он исподлобья глянул на Лорна.
– Это ты, что ли, хозяин тутошнего заповедника? Ну, здорова. Жить я у тебя буду, стало быть.
Лорн чихнул.
– С тобой кот? – подозрительно спросил он.
– Где? – лепрекон огляделся. – Нету здесь никаких котов.
Лорн потянул носом, но чихать ему расхотелось. Бродячая кошка, что ли, мимо пробежала?
– Заходи, – Лорн отпер калитку рядом с воротами. – Но у меня не постоялый двор, так что сначала обсудим условия, а уже потом будешь жить. Если договоримся.
***
– Винни – это Винсент или Эдвин?
Дон вёл джип сквозь внезапно налетевшую метель, ориентируясь по гоблин-компасу, сделанному из бронзового будильника. В машине приборчик то и дело сбоил, стрелка начинала бешено крутиться возле каждого перекрёстка, но Дон доверял самодельной волшебной технике больше, чем гоблинам. Те вполне могли указать такую дорогу на Ярмарку, что полночи будешь добираться.
– Винни… – Айри мягко улыбнулась. – Это Винни-Пух. Прозвище такое. Он не любит, когда его называют Большеухий, а как его по-настоящему зовут, мы не знаем.
Дон кивнул. У большинства фэйри по три имени: одно для всех, второе для родни и друзей, а третье – тайное, дающее власть над его обладателем. Дон сделал мысленную пометку узнать истинные имена всех своих подопечных.
Они ехали по просёлочной дороге графства Сомерсет в сторону парка Эксмур и холмов Куанток. Нехорошее место для тех, кто знает. В этих холмах издавна обитали чёрные псы – лохматые, большие, размером с телёнка, с огненными глазами.
Дон всмотрелся в летящий снег. Почудилось или слева и вправду мелькнули парные красные огоньки? При желании, чёрные псы способны догнать автомобиль и порвать шины. Дон глянул в зеркальце заднего вида. Фары автомобиля Лорна едва виднелись сквозь метель. Он нагнал их час назад и теперь ехал следом, как договорились по телефону.
– Мы уже близко, – Айри подалась вперёд, всматриваясь в снежную круговерть. – Вход где-то в холмах.
Вторя её словам, зазвенел компас-будильник.
– Приехали.
Дон остановил машину у ограды со светоотражающей табличкой «Частная территория». Холмы Куанток – популярное у людей место для строительства домов. Ко входу на Ярмарку гоблинов придётся идти пешком. Дон натянул куртку – лёгкую, но со множеством карманов внутри и снаружи. Большая их часть не пустовала. К этой вылазке манурм подготовился основательно – ему не раз доводилось бывать на Ярмарке гоблинов с её многочисленными сюрпризами.
Айри нетерпеливо ёрзала, теребя дверную ручку.
– Погоди, – Дон потёр уставшие от снежного мельтешения глаза. – Подождём Лорна.
– А вот и он, – Айри прилипла к стеклу. – Ой, да это же… Вихан!
Из затормозившего рядом BMW выскочил закутанный во что-то пёстрое Кунла, а за ним неторопливо вылез незнакомый Дону коротышка в потрёпанной брезентовой куртке и такой же кепке, сползающей на глаза.
– Кто это?
– Лепрекон! – Айри улыбалась во весь рот. – Из наших! Как же он нашёл Кунлу?
– Сейчас спросим, погоди ещё секунду. – Дон щёлкнул ногтем по неприметной выпуклости на спинке кресла. Мало какие заклинания сочетаются с человеческой техникой, но уж если работают, то с убийственной силой. Джип ни разу не угоняли.
Он вышел из машины, помахал зевающему Лорну.
– Выглядишь усталым, дружище. Не удалось выспаться?
– Весь день вещи таскал. Не смог заснуть, пока не разобрал старые коллекции, а то ведь оглянуться не успеешь – всё уволокут. Хуже сорок, честное слово!
Кунла сердито засопел. Лепрекон что-то неразборчиво буркнул. Айри с размаху обняла его, закружила так, что кепка слетела, и стали видны рыжие, торчащие в разные стороны вихры.
– Задушишь, чертовка! – Вихан подкинул Айри высоко в воздух и, не заботясь, куда она приземлится, наклонился за своей кепкой.
Раньше, чем Дон стронулся с места, Айри подхватил Кунла.
– Ух ты, какой у тебя наряд! – она восхищённо погладила узорчатый бархат, позвенела стеклянной бахромой. – Это что было?
– Скатерть, – буркнул Кунла. – Красивая, скажи? Вот тут моль поела, так я вырезал. Чего добру пропадать?
Дон лукаво выгнул бровь.
– Я смотрю, тебя вовсю грабят, Лорни. Ещё не передумал?
– Не дождётесь! – Лорн нажал на брелок фальшивой, рассчитанной на обман людей, автосигнализации, активируя настоящее заклинание. BMW отозвался коротким гудком, больше похожим на рычание. Лорн похлопал машину по бамперу, вжикнул молнией куртки, такой же вместительной, как у Дона, и ухватил Кунлу за шиворот.
– От меня ни на шаг!
Айри сочувственно вздохнула. Дон аккуратно взял её за руку.
– Он прав. Охотиться на Ярмарке запрещено, но есть разные способы воздействия, поэтому разделяться нам не следует.
– Разделиться придётся, – возразил Лорн. – Так больше шансов, что успеем найти кота раньше, чем его перекупят. Вы направо, мы налево. Обходим все ряды и снова встречаемся у входа.
– Где он, кстати? – ворчливо спросил Вихан. – Долго ещё задницу морозить?
Лорн жестом фокусника вытащил из нагрудного кармана зелёный лист боярышника с нацарапанными рунами. Помахал в воздухе. Летящие снежинки перед ним закрутились тройной спиралью, и посреди кованой ограды проявилась простая деревянная дверь. По виду – наспех сколоченная из гнилых досок. Дверь распахнулась с протяжным скрипом, и Дон поморщился от хлынувшего изнутри шума и света.
После Второй гибельной войны входную плату гоблины отменили, но попасть на Ярмарку стало возможно только по пригласительным билетам, которые рассылались потенциальным покупателям. Когда-то и Дон находил в своём почтовом ящике листья боярышника, но упорно игнорировал приглашения, и гоблины вычеркнули его из списка клиентов.
Дверь вела напрямую под холмы, в просторную пещеру. Весь потолок был обсажен светлячками и колониями грибов, испускавших зеленовато-голубой свет. Неровные торговые ряды повторяли изгибы пещеры и спиралями закручивались в середине. В основном торговали гоблины, но изредка под навесами виднелись кряжистые фигуры дварфов. Разложив на низких прилавках драгоценные камни и затейливую ковку, карлики пили пиво из кружек в треть своего роста и перекрикивались гортанными голосами. Посетителей пока было немного. Высокомерно поглядывая на товары, прошли двое сидов в серых плащах. Воровато зыркая по сторонам, пробежал боггарт с пустым мешком через плечо. Шмыгая длинным сизым носом, проковылял одноглазый тролль.
– Я выкуплю кайт-ши, – сказал Дон, – но только если он достаточно здоров, чтобы не умереть по дороге.
– Его лучше к нам отвезти! – Кунла снизу вверх посмотрел на Лорна. – Ты его мигом вылечишь.
– Исключено, у меня на кошек аллергия.
– Чего у тебя?
– Потом объясню, – Лорн свернул налево, потянув за собой Кунлу.
Дон постоял, принюхиваясь. Вопреки распространенному мнению, обоняние у манурмов отличается от змеиного не в лучшую сторону, но специфический кошачий запах способен унюхать даже человек. Впрочем, если Винни, как уверяет Айри, не кот, найти его будет сложнее.
– Нету его вблизях, – сказал Вихан. Он остался стоять возле Дона, хмуро поглядывая на него из-под кепки. – Слышь, чувак, ты вроде посерьёзнее будешь. Хошь, я тебе башмаки сварганю? А то твои уже поистрепались. Задарма. Ну, за кормежку, само собой, и за жильё. Каждый год новую пару тачать буду, лады?
– Ты ведь к Лорну сначала явился. Чем он тебя не устраивает?
Вихан неопределённо пожал плечами.
– В цене не сошлись. Много хочет.
– Он манурм, если ты ещё не заметил, – Дон двинулся направо. – И я тоже. Про ваши сокровища мы наслышаны, так что башмаками ты не отделаешься. Но этот вопрос мы решим позже.
Вихан открыл было рот, но Айри погрозила ему кулаком.
– Нашёл время торговаться! Винни ищи!
Лепрекон угрюмо кивнул и юркнул в узкий проход между палатками. Дон засомневался, нужно ли ему такое пополнение коллекции. Вихан чувствовал себя на Ярмарке, как дома, а это означало, что он, почти наверняка, связан с гоблинами. Но расспрашивать Айри змей не стал. Не время и не место.
В пещере было жарко. Намокшее от снега платье Айри моментально высохло. Дон расстегнул верхнюю пуговицу куртки. Он старался не смотреть на разложенные товары, хотя посмотреть было на что. Не такое разнообразие, как триста лет назад, но есть к чему прицениться. Взять хотя бы те синие кристаллы – универсальный источник энергии. Любой фонарик с ними будет работать сто лет без перерыва. Или ожерелья из камней с проточенными водой отверстиями и кусочками янтаря, на которых вырезаны руны. Сожги один такой солнечный комочек, вдохни ароматный дым через отверстие в камешке, и все твои способности возрастут в сто раз. Зрение в том числе.
Заметив заинтересованный взгляд манурма, продавец растянул в льстивой улыбке щербатый рот.
– Тысяча золотых, господин, и ожерелье ваше! Жалкая тысяча, разве это цена за такое сокровище?
– Не надо, – прошептала Айри.
Дон покачал головой и прошёл мимо заманчивой палатки.
– Не волнуйся, я знаю, в чём подвох.
Янтарный дым быстро выветривается и каждый раз уносит с собой частичку тебя самого. Оглянуться не успеешь, как истончишься до призрака. Или до конца жизни будешь работать на поставщиков янтарных рун, чтобы оплатить поддерживающие заклинания.
В следующем ряду остроносые гоблины разложили мотки паутины – товар для своих. Только гоблины способны взять паутинку, сплести из неё ночной кошмар и вложить его в ухо спящему человеку.
В тёмном закутке худосочные дриады торговали диким мёдом в разномастных стеклянных банках со следами от этикеток – явно набранных на свалке. Над банками роились мелкие пикси, легко увёртываясь от неуклюжих взмахов рук-веток. Дон брезгливо отвернулся. Кожа у дриад болезненно шелушилась, вместо ухоженного мха и со вкусом подобранных лишайников ржавели уродливые пятна и опухоли грибков. Все городские деревья больны.
Откуда-то слева донеслись резкие птичьи крики, пахнуло кровью. Айри внезапно остановилась, закрыв глаза и не обращая внимания на толчки спешащих мимо гоблинов.
– Он там! – она уверенно потянула Дона за руку. – Скорее! Ему совсем плохо!
***
Лорн целенаправленно проталкивался сквозь ярмарочную толчею. Чтобы не потеряться, Кунла крепко держался за подол его куртки и вертел головой по сторонам.
– Первый раз на Ярмарке? – спросил Лорн.
– Ага… А ты знаешь, куда идти?
– Нет, но в прошлый раз ряды с живым товаром были в самой глубине. Едва ли что-то изменилось.
– А где… Осторожнее!
Мимо них промчался запалённый гоблин с охапкой листьев боярышника в лапах. Локтем толкнул Кунлу, тот задел плащом угол ближайшего прилавка. Затрещал бархат, на землю посыпался бисер порванной бахромы. Сверху тут же спикировали пикси.
– Не связывайся! – Лорн перехватил Кунлу, готового кинуться в драку за свои сокровища. – Кто утверждал, что скатерть старая? Вот и не переживай теперь.
