Оксана Тарасовна Малинская
Сокрушенные
Это был один из отелей для новичков Ауктории под названием «Ханами». В основном здесь селились японцы, и именно здесь когда-то проживал самый первый пропавший парень Юма Оомори вместе со своей сестрой Аяко. Год назад Аяко и Юма вернулись с экскурсии по кладбищу адамасов, приобрели в ларьке немного рассыпчатой крупы наподобие риса, поужинали и легли спать. Утром Аяко уже проснулась в полном одиночестве. Сначала она не придала значения тому, что ее брат отсутствовал, но, когда прошли сутки, а Юма так и не появился, она обратилась в полицию. С тех пор Нора Варга отчаянно старалась найти пропавшего японца, но безуспешно. Расстроенная Аяко весь год жила на Кристаллисе, не решаясь покинуть планету, пока ее брат не будет найден, хотя изначально это не входило в ее планы. Лора с Джейкобом уже навещали ее, когда только начали изучать все дела, но, к сожалению, рассказ девушки не дал им никаких зацепок. Но вот, они решили снова наведаться к ней.
Лора дрожала на ветру, заворачиваясь в теплую серую тунику. Ее голубые глаза с тревогой смотрели на огромную кровавую тучу, нависшую над отелем. Джейкоб в обтягивающем шерстяном костюме темно-зеленого цвета успокаивающе положил руку ей на плечо. Лора тяжело вздохнула и покачала головой:
– Аяко будет ждать, что мы придем к ней с вестями о брате, а мы ее только разочаруем.
– Но мы должны понять, имел ли Юма отношение к наркотикам, – твердо сказал Джейкоб. – Возможно, это все как-то связано.
– Да, конечно, – согласилась Лора. – Ну что, идем?
Новоявленные детективы решительно зашагали к тусклому зданию отеля.
В такую погоду коридоры были переполнены: мало кто хотел гулять по холодному ветру. Встреченные ими подростки и просто молодые люди выглядели хмурыми, подавленными, как будто саму искру жизни вытащили из них. Они передвигались вяло, будто были не вчерашними школьниками, а уже столетними дедами и бабками.
Аяко встретила их с таким же понурым видом. Искорка надежды, мелькнувшая в ее карих глазах, тут же погасла, когда Лора объяснила, что они пришли просто поговорить.
– Проходите, – равнодушно бросила она, углубляясь внутрь комнаты.
Оформленный в бело-сиреневых тонах, номер казался одиноким. То ли у брата с сестрой Оомори совсем не было вещей, то ли они тщательно их скрывали. Кроме двух аккуратно застеленных кроватей, тускло сияющего монитора в стене и закрытого шкафа, в котором хранилась немногочисленная одежда, в помещении ничего не было.
Аяко вяло опустилась на одну из кроватей. Черные волосы затянуты в хвост, на лице полностью отсутствовал макияж, одета она была в простые обтягивающие белые кофточку и брюки. Тусклые, как будто подернутые пеленой глаза вяло посмотрели на Лору и Джейкоба, устраивающихся на соседней кровати.
Откашлявшись, Джейкоб начал:
– Понимаешь, Аяко, мы хотим проверить одну зацепку. Скажи, Юма случайно не употреблял наркотики?
Глаза девушки удивленно расширились:
– А что, на Кристаллисе где-то есть наркотики?
Лора тяжело вздохнула, а Джейкоб мягко продолжил:
– Ну, хорошо, может, не наркотики, но пробовал ли твой брат какие-то психотропные вещества, или еще что-то в этом роде?
Аяко хмуро на них посмотрела:
– А какое это имеет отношение к делу?
– Так он пробовал? – настаивал Джейкоб.
Аяко нервно постучала ладонью по ноге, как будто размышляя, стоит ли ей говорить. Потом, видимо, все-таки решила и серьезно сказала:
– Хорошо, я вам расскажу, но это все большая семейная тайна. Мы с Юмой близнецы, и, когда нам обоим было по восемь лет, мы стали свидетелями того, как наш отец, работающий полицейским, застрелил человека. Это случилось в магазине, когда тот человек взял всех посетителей в заложники. Наш отец просто защищал нас, поскольку преступник и сам собирался нас всех убить, однако для нас это все равно послужило большим шоком. Я смогла оправиться от этого, но Юма… в общем, у него началась шизофрения, – Аяко закрыла лицо руками, как будто ей было стыдно об этом говорить. – Ему казалось, что его окружают одни убийцы, и он боялся всех членов семьи, кроме меня. С трудом, но нам удалось его вылечить. Он смог жить нормальной человеческой жизнью до восемнадцати лет. Так как Япония – одно из самых перенаселенных государств, нам не хватило мест в университете, приличное рабочее место мы тоже не смогли найти. Можно было бы поехать в другую страну, но мне показалась интересной идея улететь в космос. И вот тогда-то это все и началось. На Тиморе Юма снова начал подозревать всех вокруг в том, что они хотят его убить. Не знаю, в чем дело, возможно, это анабиоз на него как-то повлиял. Месяц на планете, которая и вправду была немного жутковатой, мы пережили с трудом. Я думала, что на Кристаллисе ему станет легче, но дело только усугубилось. Тогда я отправилась в одну из местных лабораторий за какими-нибудь нейролептиками. Исследовав Юму, они предложили мне новый препарат «Серебрум», специально для лечения шизофрении. Брат принимал его, и все симптомы на самом деле прошли. Только я не понимаю, какое это имеет отношение к его исчезновению?
Лора и Джейкоб многозначительно переглянулись: еще один пропавший имел дело с каким-то новым препаратом. Пилот осторожно сказал:
– Пока мы не знаем, это просто зацепка. А в какой именно лаборатории вам его дали?
– Я не помню. Я даже не уверена, что препарат назывался именно так – это было давно уже…
– Ясно, – Лора кивнула. – Спасибо, что уделила нам время, Аяко. Если мы что-нибудь узнаем, обязательно сообщим.
Аяко недовольно буркнула:
– Нора Варга мне об этом год твердит. И пока что-то результата не видно.
Лора серьезно посмотрела девушке в глаза и сердечно пообещала:
– Мы найдем его, Аяко. Знаешь, мой парень ведь тоже пропал. Мы обязательно их всех найдем.
– Надеюсь, – кивнула Аяко.
Уже на улице Джейкоб с Лорой присели на одну из скамей под сиреневым деревом, после чего пилот достал палм из кармана и вышел в кибернет. Пальцы быстро заскользили по экрану, открывая поисковик, и вскоре они уже нашли сайт лаборатории, которая производила тот самый упомянутый Аяко «Серебрум». Называлась она «Перфектум лабс». Оформленный в нейтральных бело-голубых тонах, сайт просвещал обо всех исследованиях, проводимых там.
Джейкоб ткнул куда-то пальцем:
– Вот, смотри.«Перфектум лабс» проводит исследования психических заболеваний и отклонений преимущественно у людей, а также разрабатывает и выпускает в массы безвредные лекарства по каждому из известных психических расстройств. Так уж и безвредные?
– А вот список их препаратов, – Лора нажала на одну из граф в меню.
Пилот быстро прокрутил длинный перечень наименований. Они обнаружили там и «Серебрум», и кучу других лекарств. В конце стояли последние новинки. Названия казались странными, но в целом их описание выглядело убедительным. И вот они наткнулись на самый последний выпущенный «Перфектум лабс» продукт.
– «Кларитас», – выдохнул Джейкоб. – Антидепрессант нового поколения. Его тоже выпустили «Перфектум лабс».
Лора заправила прядь волос за ухо и спросила:
– Может это быть просто совпадением?
Джейкоб качнул головой:
– Не думаю. Хотя, конечно, мы должны проверить остальных пропавших.
– Мне слабо верится, что Дэнни мог принимать что-то из этого списка, – с сомнением произнесла Лора. – Он был полностью здоров в психическом плане, и никаких трагедий в жизни не переживал. Конечно, возможно, он грустил в разлуке со мной, но неужели настолько, чтобы ему мог понадобиться антидепрессант?
Джейкоб успокаивающе приобнял девушку:
– Я не знаю, но мы обязательно это выясним. Мне кажется, что мы на правильном пути. Пошли, мы должны успеть объехать остальных пропавших до наступления темноты.
И мужчина с девушкой направились к припаркованному неподалеку аэрокару.
Всю дорогу из больницы до нашего отеля, пока мы летели в аэрокаре, Крис молчал. Он больше не выглядел больным, его ноги без конца нетерпеливо дергались, а руки теребили блестяшку на черной куртке, но взгляд его был мрачным и направленным в багровое небо, которое стремительно темнело. Это было очень для него необычно, и я то и дело беспокойно переглядывалась со Стивом, но никто из нас не решался прервать воцарившееся молчание.
Аэрокар медленно пошел на снижение, и вскоре мы приземлились в королевских садах. Крис с хмурым видом направился ко входу, мы со Стивом последовали за ним.
В полном молчании мы доехали до нашего этажа. Когда мы уже подошли к нашим номерам, я, наконец, не выдержала и спросила:
– Крис, скажи мне, что происходит? И, пожалуйста, не нужно мне врать. В конце концов, мы с тобой знакомы уже три года, так что я прекрасно знаю, когда у тебя что-то не в порядке. Я не верю в то, что ты не знаешь, почему у тебя внезапно исчезли все силы. Кто такая она, к которой, по словам Уолли, ты ходил?
Крис нахмурился и недовольно скрестил руки на груди. Откровенничать он не был намерен. Медленно растягивая слова, он произнес:
– Со мной все в порядке. Я ни к кому не ходил. А Уолли просто придурок.
Непривычно серьезное выражение лица делало его другим человеком, совсем непохожим на того веселого и энергичного парня, которого я знала. Я ощущала, что происходит что-то страшное и неправильное, и невозможность как-то повлиять на это выбивала меня из колеи. Я чувствовала, как будто он висит над обрывом, а я стараюсь его удержать, но его руки выскальзывают из моих, и я ничего не могла с этим поделать. Неожиданно из моих глаз брызнули слезы, и я всхлипнула. Крис, кажется, был поражен.
– Кендис, ну ты чего? – растерянно спросил он.
– Я думала, что ты умрешь, – выпалила я. – С тобой происходит что-то опасное, но ты даже не даешь мне возможности спасти тебя.
Крис с минуту мялся, глядя то на плачущую меня, то на удивленного Стива, а потом вдруг обнял меня своими костлявыми руками и крепко прижал к себе. Я пораженно замерла, не зная, что делать.
– Прости, что заставил тебя беспокоиться. Я знаю, что тебе не наплевать, что происходит со мной, и очень это ценю, – шепнул он мне на ухо. – Но со мной и вправду все в порядке. Все будет хорошо.
И в эту секунду, чувствуя его теплое прикосновение, мне так хотелось ему верить. Но почему-то я не могла.
Глава 18
Нора шла по длинному темно-серому коридору, полному зарешеченных комнат. Внутри нее клокотала ярость, однако внешне она была совершенно спокойна. Ее сопровождал фелисин – мускулистый гуманоидный зверь с длинной гривой и ярко-красными глазами. Фелисины были невероятно сильными существами, поэтому их обычно держали в качестве охранников, правда, преимущественно в тюрьмах, поскольку создания они были на редкость злобные. Форма его лица была немного кошачьей, но клыки гораздо превышали размер любого кота или даже хищника на Земле. Сознанием они обладали, но были заметно тупее всех остальных разумных существ, и на что другое, кроме как охранять добычу, не годились. Преступники знали, что, попробуй они сбежать, фелисин их растерзает, не задумываясь, поэтому сидели в своих камерах смирно. Нору немного напрягало общество столь опасного зверя (назвать его как-то по-другому у нее просто язык не поворачивался), но она должна была срочно переговорить с Оскаром, поэтому ей приходилось терпеть.
Фелисин проводил ее к одной из камер и замер в отдалении, готовый наброситься на пленника при любой попытке сбежать. Чувствуя мурашки по коже, Нора нехотя повернулась к нему спиной и уставилась на Оскара. Мужчина и так не отличался привлекательной внешностью, а в тюремной камере совсем зарос, хотя даже несколько осунулся. Он сидел на небольшой черной скамье, равнодушно глядя в потолок, и поначалу даже не заметил появления детектива. Лишь когда Нора откашлялась, тот поднял на нее заметно поблекшие зеленые глаза. Медленно повернувшись лицом к решетке, мужик буркнул:
– Че надо, а?
Нора тяжело вздохнула и бросил:
– Я знаю про ваш план с Вереной.
На лице Оскара на какую-то секунду мелькнула надежда, но потом он снова помрачнел:
– И что же именно ты знаешь?
– Что это она взорвала завод, чтобы отвлечь мое внимание от того, чем она на самом деле занимается. И что она попросила тебя назваться преступником, потому что ты ей что-то должен. Вот только когда ты успел ей что-то задолжать?
На этот раз Оскар заметно повеселел, хоть и покачал головой:
– Поздно ты спохватилась. Она уже сделала свое грязное дело. Даже если ты ее сейчас повяжешь, это ничего не даст. Хотя эту ведьму не помешало бы приструнить. Ей пойдет на пользу посидеть в тюрьме с такими вот зверьми, – он кивнул в сторону злобно скалящегося фелисина в дальнем углу.
Нора раздраженно произнесла:
– Хватит тут оценивать мою работу. Ты мне не босс. Ты сейчас же мне рассказываешь все от начала до конца. Я хочу знать, что на самом деле делает Верена Лауфер, почему она это скрывает и какого рода отношения между вами. И не нужно мне ничего втирать про бойфрендов, мы уже знаем, что это не так. Если будешь честен, то тебе скостят срок, хотя посидеть все равно, боюсь, придется. Но полгода все-таки лучше, чем пять лет, не так ли?
Оскар злорадно усмехнулся, устроился на своей узкой скамье поудобнее и начал рассказывать:
– Мы с Вереной познакомились еще тогда, когда впервые отправились в этот тур. Моя семья переехала в Германию, когда мне было двенадцать лет, поэтому отбывал я из берлинского космопорта. Кристаллис в то время находился далековато от Земли, так что мы успели побывать на трех планетах, прежде чем очутиться здесь. Каюсь, первое время я пытался за ней ухлестывать – я тогда еще не знал, что у нее асексуальность и гаптофобия. Несмотря на то, что понравиться ей, как может понравиться парень девушке, мне не удалось, мы с ней стали общаться, и в какой-то степени нам удалось стать друзьями. Дело было на Элайосе. Вы же знаете, что немногие ящерицы любят людей, так что в рамках тура «Новая жизнь» на этой планете вы можете жить только в очень ограниченной области. Однако я, как и все подростки, любил повыпендриваться, и вылез из отделенного нам города. Натолкнулся на злобную ящерицу. Она на меня набросилась и покусала. Яд начал распространяться по моему телу, я бы умер, если бы не последовавшая за мной Верена. Она оказала мне первую помощь (а ведь у нее гаптофобия, так что ей пришлось буквально переступить через себя) и я смог дожить до приезда врачей. Таким образом, она спасла мне жизнь. Я бросил фразу, что теперь ее должник, а она запомнила. И вот напомнила через столько лет.
– Поэтому вы не любите элайосцев? – усмехнулась Нора.
– Ага, – кивнул Оскар. – Мерзкие ящерицы. Кто бы мог подумать, что эти твари настолько религиозны! И как, интересно, в религию вмещается понятие о том, что всех иных нужно убивать?
Нора нетерпеливо топнула ногой:
– Я здесь не для того, чтобы обсуждать религию элайосцев, Оскар. Давай переходи к тому, чем именно занимается доктор Лауфер.
Оскар фыркнул:
– Лауфер – всего лишь шестерка. Не знаю, на кого она работает. Знаю только, что это она способствовала похищению всех тех парней, которых вы уже год найти не можете.
Нора от шока даже вцепилась руками в алмазные прутья тюремной камеры:
– Так это она их похищает?
– Нет, похищает не она, только помогает как-то, – качнул головой Оскар. – Знаю, что им нужны молодые люди для каких-то экспериментов. Но каких – не знаю. Мне она ничего не сообщает, знаете ли. Только вот, попросила сделать вид, что это я взорвал завод. Я был не против – бесят эти ящерицы, все-таки.
Нора какое-то время помолчала, обдумывая полученную информацию, а потом спросила:
– Я одного не понимаю – зачем ты на это согласился? Ведь если бы я не докопалась до истины, ты мог застрять в тюрьме лет на пять как минимум. Почему не сдал ее?
Лицо Оскара приняло недовольный вид. Скрестив руки на груди, он пробурчал:
– Нравится она мне потому что, вот почему. Все не перестану надеяться, что однажды и я ей понравлюсь. Но асексуальность – это навсегда. Эта женщина никого не любит, кроме самой себя. Так что засади-ка ты ее. Она это заслужила.
– Непременно, – пообещала Нора.
Роно вырезал на большущей глыбе темно-фиолетового камня замысловатый узор. Он находился в королевском дворце и выполнял заказ Вильгельма подготовить новую стену для его спальни. Стальные когти точными движениями отрезали куски камня как раз в нужном месте. Это действительно была особая и сложная работа, и крайт чувствовал необычайное удовлетворение, когда видел, как из-под его рук появляется нечто прекрасное. Все было бы замечательно, если бы он не видел, какая мрачная обстановка царит во дворце. Вильгельм ходил по коридорам, держась за голову. Личный его слуга Альберт явно нервничал, как будто в любой момент ожидал нападения. И что-то давно Роно не видел принцессы.
Конечно, можно было бы все списать на кровавый дождь, который должен был пролиться на Аукторию с минуты на минуту – зрелище еще то, и все жители Кристаллиса в такие минуты становились сами не свои. Однако Роно уже давно работал королевским архитектором. Он часто бывал во дворце, и многое знал из того, что, вроде бы, никто ему не говорил. Поначалу он закрывал глаза на все происходящее – в конце концов, может ли простой архитектор пойти против короля? Конечно, свобода воли и действий – основной закон всех планет Галактического Содружества, но правитель есть правитель. Однако в последнее время напряженная обстановка во дворце подсказывала ему, что, похоже, дело выходит из-под контроля. Не должен ли он вмешаться?
Роно задумчиво опустился на все шесть своих конечностей. Не нравилось ему все это, ой, не нравилось. Пожалуй, необходимо было выяснить, что именно происходит вокруг. Поэтому бесшумной кошачьей поступью крайт вышел из отведенной ему для работы комнаты и направился к покоям принцессы.
Во дворце жило совсем мало народу, так что он мало кого встретил. А тех, кого встретил, совсем не насторожил идущий по коридору шестиногий тигр – все давно привыкли к Роно и знали, что он здесь работает.
В конце концов, крайт добрался до покоев принцессы Меридианы. До его утонченного слуха донеслись звуки голосов. Похоже, что с Меридианой разговаривал Альберт, и пытался ее в чем-то убедить. Бесшумно подойдя совсем близко к двери, крайт прислушался:
– Диана, но ты умрешь, если не сделаешь этого, – отчаянно твердил королевский слуга. – Мы все сожалеем о том, что тебе приходится так поступать, чтобы жить, но теперь это основной закон твоего существования.
Принцесса всхлипнула:
– Ах, Альберт, я не могу! Просто не могу… Поначалу я была так очарована его не похожей ни на что иное жизненной энергией, этим ураганом, который так отличал его от остальных… Но потом он после той ночи сам пришел ко мне… Этот глупец влюбился в меня! И я с ним поговорила, и поняла, что в нем столько жизни… Да что там – он сама жизнь, настолько он жизнерадостен, смел и любопытен! Он мне рассказал о том, как он спас мир. А я не приношу в этот мир ничего, кроме смерти и усыхания. Я не хочу больше так жить. Если это закон моего существования – что ж, возможно, мне стоит умереть?
– Но ты же знаешь, что ты так просто не умрешь, если замучаешь себя голодом, – возразил Альберт. – Создания, что живут в тебе, возьмут верх, и ты будешь убивать всех в округе. Ты уничтожишь всех, и ничто не сможет тебя остановить – твоя психическая сила слишком сильна, чтобы кто-то мог тебе противиться. Почему бы тебе не прийти на сегодняшний прием и немного покормиться?
– Ты мне предлагаешь вновь украсть то, что мне не принадлежит? – безнадежно произнесла Меридиана. – Я не имею на это права. Нет, я не буду больше никого опустошать, даже не пытайтесь уговорить меня. Мне уже не двенадцать лет, и я смогу сдержаться.
Альберт еще что-то пытался ей внушить, но все это было бесполезно. Крайт не стал больше слушать и направился обратно к своему кабинету. Что ж, у Меридианы наконец-то проснулась совесть – это было хорошо. Кем бы ни был этот Кристофер, который смог ей доказать, как ценна жизнь, он был ему благодарен. Однако Альберт был прав: существа, живущие в принцессе, так просто не сдадутся. Если она в ближайшее время не даст им пищи, то они захватят ее голову и убьют всех, кто будет находиться в округе. И никто и ничто не сможет противиться ей. Похоже, им всем надо что-то решать с принцессой, и делать это поскорее, пока она совсем не обезумела.
– Я боюсь, – сказала Лора, трясясь на холодном ветру.
Они с Джейкобом объехали друзей всех пропавших парней, кроме Дэнни и Локи, и выяснили, что, действительно, все они употребляли какие-то продукты «Перфектум лабс». Француз Доминик, как и Локи, употреблял «Кларитас», у араба Фарида было тревожное расстройство, у болгарина Тодора были отклонения на сексуальной почве, и они употребляли другие лекарства этих лабораторий, а грек Тобиас, как выяснилось, владел телекинезом, совсем как адамасы, и принимал специальные препараты для повышения своих способностей. Пока что картина была неутешительной: этих парней определенно забрала эта компания. Лоре было трудно поверить, что ее Дэнни каким-то образом затесался в эту кучку психов с отклонениями.
– Все будет хорошо, – снова повторил Джейкоб. – Мы на правильном пути. Мы спасем Дэнни и остальных парней, и они вернутся домой… ну, в смысле, в свои отели.
– Но почему они забрали именно этих шестерых человек? – спрашивала Лора, не решаясь перейти дорогу, отделяющую их от отеля Дэнни. – Наверняка их продукцию много кто употребляет. Я сама видела на улице, как тысячи людей брали банки с этим «Кларитасом». Почему именно они? И при чем тут Дэнни? Ему-то что от них могло понадобиться?
– Лора, я не знаю, но мы это обязательно выясним, – сказал Джейкоб и крепко сжал ее руку. – Пошли.
Отель, в котором проживал Дэниэл Мэтью Рей, располагался тоже в королевских садах, хоть и немного дальше от дворца. Деревья вокруг него были голубыми и со странными изломами, а само здание называлось «Атом», и вид имело соответствующий: огромный голубой шар, в котором и располагались довольно немногочисленные номера, неведомым образом удерживался посередине трех колец, стоящих под разными углами. Конечно, когда ты подходил ближе, становились видны прозрачные камни, удерживающие шар на месте, но издалека вид был впечатляющий.
Джейкоб с Лорой поднялись по прозрачной лестнице в отель и направились к номеру, в котором десять месяцев назад жил Дэнни. Встретил их Бен, темноволосый парень в очках, с которым парень Лоры подружился в путешествии и делил комнату.
– О, привет, Лора, – радостно встретил девушку Бен. – Узнала что-то о Дэнни или просто поболтать?
– Нам нужно спросить тебя о кое-чем очень важном, – перебил его Джейкоб, не дав девушке ответить. – Употреблял ли какую-нибудь продукцию «Перфектум лабс» Дэниэл?
– Употреблял, – совершенно спокойно ответил Бен. – Мы в «Атоме» все употребляем «Инжениум». А что?
Лора вся побледнела, а у Джейкоба напряглись плечи. Бен непонимающе переводил взгляд с одного на другого.
– Да что с вами, стармэйтс? Я сам вот буквально час назад пил. Хотите, вам налью?
– Что такое «Инжениум»? – серьезно спросил Джейкоб. – Зачем вы его пьете?
Бен моргнул и ответил:
– Он проясняет мозги. От него думать лучше начинаешь. А мы тут все все-таки ученые. Нам полезно.
Джейкоб повернулся к окончательно обомлевшей Лоре:
– Зачем Дэниэл полетел в тур? Он ученый?
– Он хотел изучать инопланетные технологии и научиться летать быстрее скорости света, – выдохнула Лора.
– Ну, Лора, к сожалению, вынужден признать, что к этому точно приложили руки «Перфектум лабс», – заключил Джейкоб.
Лора потрясенно кивнула.
Аяко мялась у дверей длинного синего прямоугольного здания. Она не знала, как будет правильно поступить в ее случае. Холодный ветер подхватывал ее волосы, собранные в хвост, и швырял ей в лицо. Руками она обхватила саму себя, пытаясь согреться.
Мимо нее прошла женщина с синей кожей и фиолетовыми глазами в белом халате и удивленно замерла. Ее шестипалая рука пробежалась по виску, проверяя, правильно ли работает ее зрительный прибор, встроенный в нее, потом удивленно произнесла:
– Аяко Оомори? Ты чего тут делаешь?
Девушка тяжело вздохнула, отбросила последние сомнения и решительно сжала руки в кулаки:
– Мне нужно поговорить с Сиа. Это срочно.
Женщина нахмурилась и произнесла:
– Ты пришла раньше времени. Сиа это не понравится.
Аяко смерила ее хмурым взглядом:
– Ей еще больше не понравится, когда она узнает, что кто-то напал на ваш след.
Фиолетовые глаза недоуменно моргнули:
– Кто напал на наш след?
– Ради Бога, Бланка! – недовольно воскликнула Аяко. – Передай Сиа, что я хочу ее увидеть. Сейчас же.
– Хорошо, пойдем, – женщина коснулась синих дверей здания, и они поспешили скрыться в стенах, так что Бланка с Аяко смогли зайти.
Холл здания был светлым и людным, за стойкой-ресепшен сидел, как это и было во всех организациях на Кристаллисе, ящер-элайосец с синей чешуей. Его глаза недовольно посмотрели на Аяко, но девушка не обратила на него внимания: привыкла уже. Женщина-доран проигнорировала его и сразу же направилась к одному из самых темных коридоров, где гармонические лампы стояли друг от друга на таких расстояниях, что большая часть пола скрывалась в тени. По телу Аяко пробежали мурашки, когда она зашла туда, но она изо всех сил постаралась не отстать.
Наконец, они добрались до конца коридора и остановились перед чернильно-черной дверью. Аяко казалось, что это была не просто дверь, а черная дыра, затягивающая всех, кто заходит в нее, в совершенно другой мир, где переставали действовать прежние законы и правила. К сожалению, ей самой уже много раз приходилось туда заходить. И каждый раз, когда такое случалось, она как будто утрачивала частичку человечности. Похоже, что сегодня ей придется потерять еще немного от той Аяко, которой она была когда-то.
Бланка коснулась ладонью стены рядом с дверью, и через несколько секунд в ней вспыхнул экран, на котором отобразилось лицо черноволосой женщины:
– Ну что у вас еще? – недовольно спросила она.
– К вам Аяко Оомори, мэм, – немного боязливо пояснила Бланка. – Она говорит, что кто-то напал на наш след.
– Серьезно? – скептически произнесла женщина. – Хорошо, я дам ей шанс высказаться. Но если то, что она скажет, окажется пустой болтовней, пусть пеняет на себя.
Аяко судорожно сглотнула, но постаралась себя успокоить: то, что она собиралась сказать, было действительно важным. Дверь скрылась в стене, и девушка нерешительно скользнула в полутемное помещение.
Стены, пол, немногочисленная мебель – все было блеклым и лишенным света. Сиа – женщина-брюнетка с жестокими глазами – сидела на диване и как будто бы отдыхала. Но Аяко знала, что ей в голову был встроен самый настоящий компьютер, и что на самом деле в ее мозгу происходили какие-то ведомые только самой женщине процессы. Сиа показала рукой на кресло неподалеку, и Аяко нерешительно присела. Под взглядом этой женщины-киборга ей было неуютно.
– Ну? Говори, у меня мало времени, – серые глаза злобно уставились на девушку, отчего ей стало неуютно.
Аяко откашлялась и начала:
– Ко мне уже два раза приходили Джейкоб Оуэн и Лора Форман – они помогают детективу Норе Варга с делом о пропавших парнях. И, похоже, они уловили связь между ними всеми. Они знают, что в этом замешаны «Перфектум лабс». Возможно, к вам скоро кто-то явится из них.
Сиа смерила ее странным взглядом и удовлетворенно кивнула.
– Хорошо, это действительно важная информация. Мы предпримем меры. Что-то еще?
Аяко немного помялась, но потом решительно сказала:
– Я хочу увидеть своего брата.
– Юма сейчас в лаборатории. К нему нельзя. А ты разобралась с тем, почему последний эксперимент прошел неправильно?
– Да, сейчас, – Аяко извлекла из кармана палм, открыла там записки и показала женщине. Та яростно выбила палм из ее рук.
– Сколько раз я тебе говорила не писать ничего на электрических устройствах! – прошипела она. – Эти чертовы элайосцы легко смогут вытащить любую информацию, если она размещена в сети!
Аяко обиженно поджала губы и подняла прибор с пола. Конечно, после целого года она уже привыкла к эксцентричному поведению Сиа, но иногда ее выходки просто выводили ее из себя. Однако она послушно выключила прибор и быстро припомнила, к чему она в результате пришла.
– Так получилось, что у Доминика резко повысилось выделение бета-амилоидов, – сказала она. – Оно очень быстро перевалило за норму. В общем, вы привели его к болезни Альцгеймера, – она недовольно покачала головой. Это ж надо же, превратить восемнадцатилетнего парня в старика. – Теперь единственный способ восстановить его мозг – отправить его на Гармонию.
Сиа раздраженно топнула ногой:
– Мы не можем отправить его на Гармонию! Эти мерзкие телепаты сразу узнают, чем мы здесь занимаемся. Что ж, похоже, что у нас осталось только трое живых подопытных материала. В том числе твой брат, – женщина злорадно на нее посмотрела.
Аяко невольно сжала кулаки: ей не нравилось, что ее брата используют, как лабораторную крысу, но это был единственный способ навсегда избавить его от шизофрении.
– Что вы с ним собираетесь сделать? – запальчиво спросила она.
– То, что необходимо, – сказала Сиа. – Я тебе говорила, что я смогу раскрыть перед тобой больше, если ты согласишься работать на нас на постоянной основе. Твой мозг уникален, Аяко. Как же глупы были земляне, позволившие тебе покинуть их планету. Ты могла бы помочь нам добиться своей цели.
– Я ни за что не соглашусь на вас работать! – воскликнула Аяко. – То, что вы сделали с Домиником и остальными – это отвратительно и бесчеловечно. Пользуетесь свободой действий и тем, что вас никто не инспектирует, заманиваете молодых людей обещанием решения их проблем… Вы конченые мерзавцы!
Выкрикнув это, Аяко испуганно вжала голову в плечи, ожидая, что гнев Сиа прольется на нее огненным дождем. Но женщина лишь вяло усмехнулась:
– Ты уже работаешь на нас, Аяко. Твои познания в биохимии для нас бесценны. Поверь мне, настанет день, и ты окончательно перейдешь на нашу сторону. Ведь за нами будущее.
Но Аяко уже встала и направилась к выходу. Напоследок она бросила:
– Я делаю это только для того, чтобы спасти брата.
Но Сиа зловеще улыбалась, зная, что японка слишком глубоко погрязла во всем этом, чтобы так легко выбраться.
