Нина Опалько
Я.Жизнь
– Уверен, что успеешь к началу?
– Зуб даю. Если что – на связи.
Альфа уходит. Его стая остается, чтобы подкрепиться и взяться за разведку. Работы выше крыши, и это успокаивает каждого.
6.
21 декабря 2112 года
Офис главы Я.Корпорации, Москва, Земля
10 часов до запуска Солнета
Алиса барабанит пальцами по крышке стола, ждет, когда догрузится файл с видео. Как в детстве. Таком далеком, таком безоблачном, но таком отсталом по сравнению с нынешними технологиями. Современные люди разучились ждать, и Алиса – вместе с ними. Можно было бы повременить до завтра и посмотреть уже нормальную трансляцию, но она не может откладывать. Уже привыкла получать новости каждую неделю, и даже день промедления – это слишком. Тем более, кто знает, будет ли завтра на это время. Она и сегодня еле урвала себе полчаса на то, чтобы остаться в кабинете в одиночестве, с чистой совестью отключить все средства связи и посмотреть файл. Который, зараза, грузится так медленно, что еще немного – и начнет выгружаться обратно на Титан.
– Файл готов к просмотру, – бархатным голосом сообщает персональный помощник Кир, – вывести на экран или просмотришь с погружением?
– С погружением, мой дорогой.
– Готово.
Зуд нетерпения проходит по телу. Кир запускает погружение. Глаза перестраиваются с реальной картинки на изображение, которое идет с камеры на куполе исследовательского модуля. «Странно, опять рабочая съемка» – думает Алиса. Но она рада даже этой малости. Глаза скользят по обледенелому побережью и наконец находят два силуэта в археокостюмах. Большой размашисто идет к берегу, маленький едва поспевает следом. Сердце Алисы наполняется привычным теплом и ноет от тоски. Увы, столь же привычно.
Следующие двадцать минут она с трепетом наблюдает, как работает эта парочка, как они вытаскивают на берег исследовательский дрон – опять пустой, как и всегда. Но Алиса верит, что однажды им удастся найти что-то интересное. Она верит в генетику, в интуицию, в упрямство. Такие вещи всегда окупаются. Самые великие открытия совершали не прилежные ученики, а безумные упрямцы.
И все же, когда ролик заканчивается, она чувствует что-то сродни раздражению. Вот уже месяц ей присылают только рабочие кадры, всегда в археокостюме, почти всегда – издалека и с напарником. А ведь ей так хочется видеть до боли знакомые черты, вглядываться в них, читать по лицу, разгадывать мысли и чувства. Кокон раздражения лопается, и из него выпархивает подозрительность, подпитанная переживаниями о предстоящей хакерской атаке. А что, если этим дьяволятам удастся обвалить генератор на Титане? Сбой на десять секунд может натворить немало бед в колонии. А ведь ОНА там. Ей грозит опасность, а Алиса даже не может взглянуть в ее глаза, чтобы убедиться, что все хорошо хотя бы сейчас.
Чувства достигают такого пика, что глава Я.Корпорации решает злоупотребить своими полномочиями и вызывает на связь Коростылева:
– Альберт Леонидович, вы меня слышите?
– Алиса? – отзывается тревожный глубокий голос, – Что-то случилось?
– Вам сейчас удобно разговаривать?
– С вами – всегда. Что у вас?
– Я хотела поговорить об… отчетах.
– Ах, вы об этом, – выдыхает он с нескрываемым облегчением, – боялся, что вы про запуск.
– Нет, нет, с запуском все в порядке.
– Славно. Так что там с отчетами?
– Альберт Леонидович, – начинает она, но археолог перебивает.
– Умоляю вас, просто Альберт. Мне неудобно, не зная вашего отчества.
Как и всем. Алиса – это самостоятельное имя, оно не требует шума вроде отчества. Вы можете встретить Алису Алексеевну, Алису Александровну, хоть бы и Алису Фридриховну, и каждой может быть с десяток. Но Алиса – она одна. Каждый знает, о ком речь, когда произносит это имя. Но почему-то каждый упрямец в разговоре с ней ненавязчиво пытается выведать ее отчество. И в каждой формулировке уже слышится зубовный скрежет – такие они все однотипные. Алиса раздраженно обрывает собеседника:
– Хорошо, Альберт, давайте оставим расшаркивания, у нас времени в обрез. Я хотела уточнить, почему все отчеты касаются исключительно рабочего времени. Что-то с камерами в жилых модулях?
– Нет, с камерами все в полном порядке, просто объект на них не попадает. Почти все время в исследовательском модуле, у них там наметился прогресс.
– Нашли что-то интересное?
– Пока нет, но участок перспективный, ребята оттуда не вылезают.
– Так модуль же неприспособлен.
– Мы переоборудовали, теперь там можно жить.
– А камеру внутрь поставить не догадались?
– Алиса, при всем уважении, это не слишком этично, там же все отсеки на виду.
– Альберт, – строго выговаривает она в ответ, – ваше дело – раскопки и поиск следов цивилизации. Вам следует быть менее щепетильным в вопросах этики, если хотите продолжать получать расширенное финансирование и дополнительные ресурсы, которые я вам обеспечиваю.
– Понял, – отзывается Коростылев без тени раздражения или обиды, – установлю камеры под благовидным предлогом ремонта. Только придется подождать.
– Сколько?
– Неделю-другую. Чтобы не подозрительно.
– Годится. Но не советую вам испытывать мое терпение.
– Как можно!
На этом Алиса прощается и отключается, не желая выслушивать притворное лебезение.
***
Одновременно с ней разъединяется и откидывается в кресле Коростылев. Центральное управление ходит на ушах, служащие носятся туда-сюда, стараются закончить все дела перед запуском: проверяют оборудование, строчат отчеты, дискутируют. Радостное волнение вперемешку с предвкушением перемен заполняет обширное пространство Центрального. А вот Коростылеву теперь не до восторженной шумихи, он провожает ее безразличным взглядом из-за заслонки командного модуля. Нервным жестом длинных пальцев трет виски.
– Проблемы, Альберт Леонидович? – участливо спрашивает Сотников, его заместитель, развалившийся в соседнем кресле с кружкой кофе в руке.
– Алиса.
Николай Борисович кивает:
– Задает вопросы?
– Да. Ума не приложу, как будем выкручиваться. Она просит поставить камеры в сто тридцать седьмом. Я выбил нам пару недель, но, сам понимаешь…
– Да уж, с Алисой не поиграешь.
– Не поиграешь, – эхом отзывается Альберт, – Вызывай Ларионова.
Главный врач входит в командный уже через три минуты. Как всегда, одет с иголочки, педантично аккуратный и свежий. Он приветствует главного археолога с заместителем и спрашивает их:
– Вызывали?
– Присаживайся, Марк, – Коростылев указывает ему на кресло напротив, дожидается, когда главврач устроится поудобнее и переходит к делу, – Что по нашим лигейцам?
Ларионов мрачнеет:
– Никаких новостей, Альберт Леонидович. Бионик Михаила после замены находится на исследовании, мы его вдоль и поперек уже разобрали, просветили и обкололи. По нолям.
– А с девчонкой что?
– Все то же самое, только по понятным причинам ее не разбирали. Сидит в карантине, злится.
– Самочувствие как?
– Стабилизируется, но здоровой я бы ее не назвал. Показатели скачут каждый день, а то и в течение дня. Симптоматика и анализы постоянно меняются, я ей уже с десяток диагнозов ставил, но ни один из них проверку временем не выдержал.
В разговор вступает Сотников:
– Мы надавили на ее сестру, в скором времени ждем бионика для девчонки.
– И ты молчал? – заводится Коростылев, – Да Алиса с нас шкуры спустит за бионика.
– Спустила бы, если бы это мы бионика предоставили. А так спишем на инициативу ее сестры, мол, та подарила, поддалась на уговоры младшей – это все слышали, она сто раз на камеры жаловалась, как устала быть единственным человеком в колонии.
– Сестра. Как ее, Кристина, да? – уточняет Альберт Леонидович, – Что она знает?
– Она меня буквально преследует, – жалуется Ларионов, – но конкретики никакой она от меня не получила. Говорю, что редкий вирус, разбираемся.
– Утечки не было, – говорит Сотников, – она только парню своему говорила, что сестра заболела и нужен бионик, но и тот скоро у нас будет, готовится к переезду.
Ломота в висках накатывает с новой силой. Какие-то парни, сестры, подаренные бионики. Это научная станция или цирк? Если бы Алиса по неведомым причинам не протежировала эту взбалмошную Тею, все было бы проще: сразу бы дали запрос на Землю, прислали бы лучших спецов, разобрались бы за неделю. А тут уже месяц валандаются с этой девкой и трясутся, как дикие суслики, что глава Я.Корпорации, от которой зависит все финансирование проекта, возьмет их за задницы.
Стоило Коростылеву замяться, как инициативу в беседе уже перехватывает Ларионов:
– Альберт Леонидович, а что у вас с ящиком? Не появилось новых зацепок?
– Ни единой. Как был пустым, так и остался. Никаких следов биологической активности.
– Но субстанция на съемке выглядела живой.
– Выглядела. Но следов не оставила. Сомнительно.
– А с материалом что?
– По нашим базам не числится. Возраст тоже с точностью определить не можем. Но не меньше тысячи лет, судя по разнице внешней и изнаночной стороны.
– Склоняетесь к внеземному?
– Я уже не знаю, к чему склоняться, Марк, – устало выговаривает –, – Знаете ли, светоч научных открытий не так ослепляет из глубин той жопы, в которой мы оказались.
– Не сгущайте, Альберт Леонидович, – пытается успокоить его Ларионов, – У девушки нет признаков инфекции. Возможно, взвесь была механического свойства или вовсе помехи. Перегрузим Тею в бионическое тело, исходное утилизируем или оставим для исследований. И все, на этом история закончится. Или, может, будут какие-то подвижки в ваших изысканиях. Вдруг мы и правда имеем дело с наследием титанов? Это же будет информационная бомба!
– Ага, – мрачно вставляет Сотников, – и взорвется она прямо под нами. Вы правда хотите, чтобы Алиса узнала, что ее протеже чуть не погибла по нашему недосмотру? Она же финансирует нас не в последнюю очередь из-за этой девчонки.
– А кем она ей приходится? – оживляется Марк.
– Никто не знает, – отвечает Коростыленко, – и не узнает. Это же Алиса.
Все трое замолкают, каждый думает о своем. Главный археолог – о том, как сохранить голову на плечах, его заместитель – о том, кто такая Тея, а Ларионов грезит о великом открытии, к которому может приложить руку.
***
Алисе же не дают погрузиться в размышления. Кир сообщает, что к ней прибыл долгожданный посетитель. Глава Я.Корпорации дает указание сотрудникам пропустить его и проводить прямиком в ее кабинет. Через несколько минут раздается стук в дверь.
– Входите, – самым безразличным голосом, на какой она способна, отзывается Алиса.
На пороге стоит тот, кого она ждала, в сопровождении охранника. Девушка кивком головы велит последнему выйти. Хлопок двери – и они остаются наедине.
– Не думала, что ты правда придешь, – лукавит Алиса.
– Недоверие к нашему брату у тебя в крови, да? – без тени почтения отзывается мужчина скромной наружности.
– Проходи, присаживайся.
Она игнорирует выпад и с удовольствием отмечает произведенное действие: лицо оппонента напрягается, очерчиваются скулы. Но он послушно садится за стол и даже наливает себе чашку кофе, будто зашел на приятную беседу со старой подругой. А у них действительно за плечами длинная история, только вот дружеской ее никак не назовешь. Ладно, хватит с ним миндальничать.
– Ты привез?
– Да, все данные у меня. На каждого. Ты просила собрать старую гвардию – я собрал.
– Скидывай.
– Ну нет, дорогуша, сначала парашют.
– Будет тебе парашют. Твой дом на Венере уже готов, нулевая идентификация и бионик – тоже. Перенесем тебя сразу, как сольешь мне данные.
– Дом покажешь?
Алиса закатывает глаза, но выполняет просьбу и включает трехмерную проекцию, не удосуживаясь перенести обоих в сетевой режим. Посетитель хищно оглядывает будущие владения, оценивающий взгляд блуждает по комнатам, всматривается в окна, будто примеряет на себя обстановку. После заключает:
– Годится. Хорошее местечко для тихой пенсии.
– Мне послышалось, или это был сарказм? Ты не думай, дружок, новая идентификация будет у меня на карандаше. Ты помнишь наше условие.
– Да-да, никогда и ни при каких условиях не возвращаться к хакингу. Ничего, найду себе новое хобби.
– Свои планы на беззаботную старость обсудишь с кем-нибудь другим. Мне нужны только данные.
– А координаты?
– Это само собой разумеется. Настраивай передачу.
Ему хватает пары секунд, чтобы построить мост, и еще одна, чтобы передать весь массив данных. Алиса проверяет, «не отходя от кассы»: полноразмерные файлы на чертову дюжину хакеров, включая их актуальную внешность, маячки и планы отхода.
– Годится. Ты свою часть сделки выполнил.
– Погоди. Ты забыла про ключи.
– Я не забыла. Вызывай свой дрон.
Через несколько мгновений к внешнему модулю доставки стыкуется дрон. «Ручная сборка, собственная модель» – механически подмечает Алиса. Да, с таким агрегатом сомнений у команды не будет, что дрон прибыл от альфы. Это даже лучше визитной карточки.
Алиса загружает ключи в память дрона. Зет начитывает на него голосовое сообщение. Алиса с мрачным удовлетворением провожает глазами крылатого троянского коня, который собственными руками отправляет тот, кто трепал ей нервы столько лет. И вот он, побежденный и купленный, вышагивает за ней по коридорам Я.Корпорации, чтобы навсегда переселиться в новую личность.
Не обязательно убивать, чтобы уничтожать своих врагов.
7.
21 декабря 2112 года
Аврора, Земля
3 часа до запуска Солнета
В помещении стоит такой гвалт, будто тут собралась свора брехливых собак, а не тринадцать профессиональных хакеров.
– Он не вернется! – орет один.
– Харе паниковать, еще три часа в запасе! – перекрикивает его другой.
– Вы как хотите, а я сваливаю прямо сейчас, – вступает третий.
После этого заявления комната погружается в первобытный хаос: сразу несколько человек хватает потенциального беглеца, тот пытается вырваться, на его сторону встает один из товарищей.
– Успокойтесь, вашу мать! – неожиданно даже для самого себя гаркает Лайк.
Люди замирают с занесенными для удара руками, с напружиненными ногами, с горящими глазами. Но замирают. Слушаются. Лайк закрепляет успех:
– Никто никуда не идет. Вы слышали Зета, он сбрасывает хвост, – по правде говоря, он и сам не верит в свои слова, но сейчас другого выхода нет, – ждем. Даже если он не успеет к началу – ключи у нас, оплата переведена. В крайнем случае я сам поведу стаю.
– Лайк прав, – поддерживает его Стрелка, – мы профи или погулять вышли? Ждем Зета, если не вернется – пойдем сами, как он и советовал.
– Включи еще раз, – требует Стилл.
– У тебя память не лучше сита, да? Слушали уже, – огрызается в ответ Стрелка.
– Включай, – голос тихий, ледяной, не терпящий возражений.
Девчонка вкладывает максимум презрения в свою мимику, но повинуется и включает сообщение Зета, которое прибыло вместе с дроном. Динамики оживают, заполняют зал знакомым голосом:
– Стая, меняем план. Ключи получил, переправляю вам. Но за мной хвост, нужно время, чтобы его сбросить и не привести в логово. Постараюсь оставаться на связи, но обещать не могу, может, придется глушиться. Если все пойдет хорошо – ждите меня к началу операции. Если нет – все в силе. Лайк за главного, – потом следует небольшая пауза, – Да, дружище, чуть не забыл: твой бионик отгружен по координатам, заберешь после дела. И не передеритесь там.
Пока все тихо слушали сообщение, комната успела поостыть, но напряжение все еще витает в воздухе, звенит на кончиках пальцев, электризует пространство. Лайк судорожно соображает, как охлаждать пыл собратьев. И тут ему приходит в голову любимая затея – работа. Пока никто не начал дискутировать, он успевает перехватить инициативу:
– Пока ждем Зета, предлагаю прогнать запасной план.
– Зачем? – тут же скалится Стилл, – Ключи же у нас.
«Затем, что мне надо вас чем-то занять, чтобы вы все не сорвали» – думает Лайк с приливом раздражения, но старается отвечать спокойно:
– А что ты будешь делать, если ключи окажутся пустышками?
Стилл молчит. Не спорит – и ладно. Лайк продолжает:
– Стрелка, запускай по очереди две симуляции. Первая – ключи-пустышки, вторая – сброс ключей.
– А вторая зачем? – спрашивает уже девушка.
«И чего вы такие дотошные?».
– Времени достаточно, лучше отработать максимум вариантов. Представим, что в Я.Корпорации смогут вовремя включиться и заблочить доступ.
– Да ладно, – вступает Чен, – у них таких спецов нет.
– Представим, что есть, – настаивает Лайк. «Мне надо занять вас на три часа, а с первой симуляцией дольше часа не провозишься».
Пусть с ворчанием и недовольными оскалами, но стая соглашается. Все рассаживаются по дайв-креслам, Стрелка берется за построение первой симуляции. Ей помогает Гагарин – единственный человек, который все это время молчал и улыбался. Вот и думай о происхождении его ника.
Лайк с потаенным наслаждением следит, как Стрелка педантично и детально разворачивает симуляцию. На основе данных, которые они получили в ходе сетевой разведки, она шаг за шагом кропотливо создает виртуальную копию каждой колонии, наиболее тщательно прорабатывая защитные системы и, конечно же, системы безопасности и запуска генераторов. При всей своей дотошности она строит симуляцию быстро и четко. Наблюдать за ней – поистине медитативное занятие. Гагарин у нее на подхвате, помогает достраивать не самые принципиальные части кода и свежим взглядом следит за тем, чтобы Стрелка не ошиблась в основном коде. Впрочем, это делается только для проформы, все знают, что девчонка никогда не ошибается – вторую такую зануду во всей Солнечной системе не найдешь.
Лайк смотрит на нее и впервые за последние дни искренне радуется тому, что вновь оказался в этой тусовке. Он чувствует здесь себя своим, правильным, здесь у него есть прочная репутация, вес и уверенность. Да уж, в этой сфере ему бы не пришлось выпрашивать заказы, они бы сами на него сыпались. «До тех пор, пока тебя не закрыли бы» – услужливо подсказывает голос трезвого разума. Бесит. Но он прав. Лайк может сколько угодно испытывать приступы ностальгии и скучать по прошлому, но он точно знает, что на постоянку в хакинг не вернется. Хотя и приятно достать его из шкафа, как раз в десятилетие достаешь старую любимую рокерскую куртку, чтобы примерить, слобать на воображаемой гитаре, набеситься, вспомнить юность – и вновь безжалостно променять на стильный дорогой пиджак.
– Готово, мой капитан! – рапортует Стрелка бодро-шутливым голосом, – Проверяй!
Лайк стряхивает с себя философское настроение и углубляется в работу. Чтобы все проверить со стопроцентной точностью, ему приходится погрузиться в дайв и сверить вручную весь массив данных симуляции с исходниками. Хорошо, первичка верная. Теперь нужно глянуть сценарий симуляции. Ну вот, и тут без осечек.
Он выходит из дайва только для того, чтобы скомандовать «Начинаем» и погрузиться еще раз, уже со стаей. Стайное сознание фиксирует отсутствие вожака, и перекидывает эту функцию на Лайка, который теперь становится альфой. Ощущение очень странное. Ему никогда раньше не доводилось вести стаю, и этот новый опыт оглушает его размахом и великолепием. Ему даже не надо намеренно получать доступ к данным – все его подчиненные перед ним открыты, вся персональная информация на виду. Он отчетливо чувствует эмоции каждого даже не своей нервной системой, а чем-то иным, будто у него появился новый орган. Это чувство захватывает, разливает по венам азарт, предвкушение совместного дела.
– Разбиваемся на группы, – командует он, – я иду по старому плану на Венеру, но слежу за всеми, если понадобится помощь – зовите. Стрелка, на повышенной концентрации.
– Принято, – отзывается девушка, без лишних слов соглашаясь взять на себя львиную долю его работы, чтобы дать ему возможность контролировать стаю.
Ведомая Лайком, стая начинает работу. Разбивается на группы, каждая из которых подключается к заданному участку. Полчаса царит безмолвие: они сосредоточенно изучают код, ищут уязвимые места. Изредка звучит иллюзорный сигнал тревоги, который в симуляции означает, что проникновение в код было бы в реальности замечено. Слышатся редкие чертыхания.
На короткое мгновение Лайк ощущает приступ страха: а что, если это технически невозможно? Что, если Алиса смогла предусмотреть все? Но он тут же отгоняет от себя эту шальную мысль: никто не может предусмотреть все, даже она. Технические решения до сих пор несовершенны, когда один исполняемый код противоречит другому в одной и той же системе, при этом имея равный приоритет – да, вероятность этого события стремится к нолю, если не создать ее искусственно –, то даже самая толковая программа подвиснет и не будет знать, что делать. По крайней мере, некоторое время. Это как если вы попросите робота выбрать, в кого из двух близнецов-террористов пустить единственную пулю. Он выберет, да, но не за ту долю секунды, в которую надо выстрелить.
Дайв-пространство оглашается радостным воплем Стрелки. Она уже сотни раз прогоняла симуляцию перезапуска реактора, выискивая брешь в коде, и, наконец, смогла ее отыскать. Она тут же передает решение по стайному сознанию. Ее успех повторяют на серверах Марса и Титана. Лайк даже не рассчитывал на такую сочную уязвимость, так что можно пока завершать симуляцию.
Довольные, они выходят из дайва, чтобы перекусить. После дайва всегда хочется не просто есть, а прямо жрать, желательно, быка и целиком. Пищевой принтер натужно поскрипывает, выдавая порцию за порцией. Стая жадно вгрызается в еду, заливает литрами кофе и чая – поистине олдскульными напитками «компьютерщиков». И пусть нет уже никаких видимых компьютеров, но их дух все еще живет в немытых чайных чашках.
Успех окрыляет участников, но Лайку не до веселья. Он ждет, когда стая угомонится, и обращается к ним:
– Ребят, мы, конечно, молодцы, но давайте еще прогоним этот сценарий в режиме реального времени.
На него ворчат, мол, какой ты дотошный зануда, но им движет дурное предчувствие. Прогон показывает, что не зря – чистого времени на этот сценарий уходит двадцать минут. И это при том, что сигнал тревоги срабатывает через минуту. Им никто не даст безнаказанно ковыряться в коде запуска генераторов целых девятнадцать минут.
За час тренировок им удается сократить разрыв до семи минут. Все еще слишком много. Второй сценарий Лайк решает даже не отрабатывать, потому что найденная Стрелкой уязвимость сгодится и в нем – изначально он не учитывал возможность такой удачи. Теперь все решает время. Им нужно выйти на минуту, найти обходной путь, увеличить скорость. Пока все тщетно.
Они выныривают за сорок минут до запуска Солнета.
– Ты нас загонишь, – вдруг зло бросает Стилл, – и совершенно без толку, потому что у нас все равно есть ключи. Голову даю на отсечение, они отработают как надо.
– Готов рискнуть? – тихо спрашивает Лайк, но в этом мирном голосе звенит сталь скрещенных клинков.
– Может, и готов, – отвечает Стилл, выпячивая подбородок.
– Вот как? Ответственность за провал тоже возьмешь на себя? Ответишь перед Зетом, перед заказчиком?
– Между прочим, – перебивает их Айриш, – Зет даже не сказал, кто заказчик. И контактов у нас тоже нет.
– Значит, это его головная боль, не наша. С заказчиком пусть разбирается Зет, – заключает Стилл.
– Кстати о Зете. А не пора ли с ним связаться? – спрашивает Стрелка.
– Здравая мысль, – отзывается Лайк, – сейчас наберу.
Он пытается выйти на Зета по всем каналам связи, но ответом ему – гробовая тишина. Лайк ныряет в поверхностный дайв, пытается найти альфу окольными путями, пробует даже отследить его маршрут перемещений, но тот обрывается над океаном, еще по пути за ключами. Бета злится – надо было подробнее расспросить этого гада перед отбытием, получить хоть какую-то информацию, маячок на него навесить. «Потерял ты хватку, дружище» – говорит его внутренний голос, имитируя манеру Зета. Прав, собака, как и всегда. Потерял. Не предусмотрел, даже не подумал. Ну и где же эта хваленая паранойя, когда она так нужна?
До запуска остается тридцать минут. Нет времени на панику. Лайк быстро созывает стаю и погружает всех в десятиминутный дайв-сон, который по ощущениям равняется десяти часам полноценного сна. Ему нужны свежие головы. С голодными сонными хакерами на дело не пойдешь.
Двадцать минут до запуска. Лайк гипнотизирует цифры обратного отсчета, которые для наглядности выведены на все крупные поверхности комнаты. Еще раз пробует набрать Зета. Хакеры бродят по комнате, ерзают на своих местах, пинают мебель. И вот времени на ожидание не остается. Пора погружаться. Лайк встает и громко говорит:
– Все, давайте по местам. Выходим на исходную, подождем в дайве. Все проверили ключи?
Три ключа, по одному на каждую колонию. Три ответственных: Стрелка, Стилл и Гагарин. Все трое подтверждают, что взяли верные ключи.
Пока стая рассаживается по дайв-креслам, Лайк ощущает неприятное чувство тяжести. Ответственность? Сам хакинг? Сложное дело? Черт его знает, лишь бы все это поскорее закончилось. Смыться бы отсюда, забрать бионическое тело для Теи да погрузиться в корабль Земля-Титан, свалить от этого всего, начать с чистого листа. Картины мирной жизни с Кристиной подбадривают его. По крайней мере, он знает, ради чего ввязался в дело, так что сделает все возможное, чтобы все прошло на высшем уровне. Последний раз – и он свободен. Через полчаса он уже будет на всех парах удаляться от Авроры и от своего прошлого.
Все на местах. Напряженные, сконцентрированные до предела – и не все при помощи законных методов –, деловито-хмурые. Только Гагарин продолжает улыбаться. «Он вообще человек?» – вяло думает Лайк перед тем, как отдать команду к погружению.
В дайве стая разминается, переговаривается, выходит на исходную. На этот раз перед ними визуализируется не симуляция, а реальный сетевой облик колоний. У Лайка на мгновение перехватывает дух от осознания того, куда он лезет. Обратный отсчет отмеряет время ожидания. Они должны вступить ровно за минуту до перезапуска генераторов.
Код оживает. В нем появляются новые объекты: один за одним запускаются зонды, которые ждали своего часа на орбитах колонизированных планет. Официальный старт Солнета назначен на 21.12, но эта цифра – начало работы общей Сети, момент нажатия «большой красной кнопки» на Земле. Реальное же начало запуска разворачивается прямо перед ними.
Стартует процесс проверки зондов. Главная пингует каждый, получает удовлетворительный отклик, отмечает работоспособность в коде. Цепочка зондов готова к работе. Скоро начнется.
Стая напрягается. Чует добычу. Они похожи сейчас не на волков, а на свору гончих, которые только и ждут, когда их спустят с поводков, чтобы догнать и растерзать оленя. Или на кого там охотились люди в незапамятные времена?
Нервы Лайка накручиваются до предела, он напряжен и сконцентрирован так, как не был уже больше десятилетия. В уме зудит желание поскорее взяться за дело – он по опыту знает, что именно в этот момент голова прочистится, уйдут все лишние мысли, страх растворится в предельной концентрации на проблеме. Останется только код. И решение головоломки. А пока ожидание сводит с ума. Секунды текут все медленнее, зонды проверяются бесконечно долго. Глаза то и дело соскальзывают с кода на обратный отсчет. Остается меньше минуты.
Остальные в стае тоже следят за временем, в последние секунды подкручивают внутренние параметры, чтобы выдать свой максимум. Лайк запускает стайное сознание. И вот, кажется, спустя тысячу лет, он наконец отдает команду к старту.
Стрелка запускает ключ первой. За ней – Стилл. Последний включается Гагарин. К всеобщему удивлению и облегчению, ключи срабатывают. Стая начинает конфигурировать код, который даст им возможность задержать запуск генераторов.
Через пятнадцать секунд работы их засекают. Каждое «окно» доступа, открытое ключами, с треском захлопывается. Три команды оказываются вышвырнутыми из кода. Так это выглядит со стороны, все происходит меньше чем за секунду.
Но для Лайка все выглядит иначе. При первом же сигнале обнаружения он переключается на стайное сознание, которое позволяет ему видеть и считывать куда больше, чем способен один человек. Теперь символы кода появляются так медленно, будто их вводит не команда профессионалов Я.Корпорации, а семилетний малыш, который учится программировать. В этой медлительности Лайк успевает «подцепиться» к процессу сброса прав, использовать окно исполняющейся команды и запустить туда вредоносные «щупальца». Это как подставить ногу в захлопывающуюся дверь. Ему удается перехватить и подкорректировать отклик программы – в Главное уходит сообщение о том, что права доступа по ключам сброшены. А нет прав – нет и злоумышленников. Пусть расслабятся.
Десять секунд до перезапуска генераторов. Стая напряглась, ждет. Никто не вступает в переговоры, никто не обсуждает случившееся – нет времени, нельзя терять концентрацию. Не важно, как они получили окно. Главное – получили, и дальше можно работать по плану. Каждая секунда наполнена ожиданием вторжения. И каждая из этих десяти – маленький персональный ад. А впереди еще десять, еще хуже, еще страшнее, еще ответственней. Два раза по десять секунд – а чудится, будто два раза по десять лет.
Лайку кажется, что он вот-вот взорвется. Но нет. Вместо этого в коде появляется новая строка: активируется сброс генераторов. Стая срывается, вгрызается зубами в свои объекты. Все, что от них требуется – продержаться десять секунд, не дать трем генераторам – и, главное, марсианскому – подняться. Время пошло.
Одна секунда простоя.
Момент истины. В исходном коде через секунду генераторы запускаются. Но не в этот раз. Лайк отрешенно успевает подумать о том, что сейчас в Я.Корпорации кто-то вопит от ужаса и включаются сирены. Вряд ли, конечно, но это приятно представлять именно так.
Две секунды.
Ответных мер не поступает. Они еще не успели среагировать. «Зато мы уже одну пятую продержали».
Три секунды.
В Я.Корпорации очухались. Код оживает, меняется. Стая переходит в активную фазу обороны, удерживает позиции. В душе Лайка просыпается залихватский азарт, мол, «хрен вам, гады». Неизвестно, что там за гады. Впрочем, соревновательный момент это не портит.
Четыре секунды.
Стая держится. Но неожиданно приходит внешняя информация: срабатывает датчик открытия двери их штаб-квартиры. «Неужели Зет вернулся? Нашел, когда подоспеть» – с раздражением думает Лайк.
Пять секунд.
Половина дела сделана. Но это и рубеж, на котором начинаются проблемы. Датчики пола закидывают стаю сообщениями о передвижениях. И это не один человек.
Шесть секунд.
Данные с датчиков неожиданно сбрасываются. Коридоры пусты. Но короткое облегчение сменяется настоящей паникой: тут же срабатывают датчики в основном помещении, там, где стоят дайв-кресла с беззащитными погруженными хакерами. Кто бы там ни был, они использовали портативный ЭР-мост.
