Наталья Лариони
Наказаны любовью
– Кристина, милая, скажи мне, – Роберто встряхнул ее, стараясь привести ее в чувство.
– Они. Он. Ты. О, Господи, – она задрожала в его руках. – Виктория…
Роберто стало страшно. Она не шутила.
– Что с тобой? Просто скажи, не молчи, – просил он.
Она затихла и посмотрела в его глаза.
– Он твой сын.
Роберто опустил руки. Новость, обрушилась на него, лишила его возможности двигаться. Он настолько был ошеломлен ее заявлением, что просто стоял и смотрел на нее…
Глава 30
Сабрина встала и хотела пойти за матерью, но Карлос не пустил ее.
– Подожди. Роберто все решит. Дай им поговорить, – он с тревогой посмотрел на закрытую дверь церкви, за которой скрылись Роберто и Кристина.
– Мама так странно себя повела, что-то случилось, – Сабрина беспокойно взглянула на закрытую дверь. Роберто среагировал мгновенно – он взял и вывел Кристину на улицу. Девушка была в замешательстве.
– Сабрина? – к ним подошел Даниэль и Виктория. – Что случилось? Ты что-нибудь знаешь?
– Нет. Я ничего не понимаю. Виктория, – Сабрина взяла ее за руку не переживай. Мама скорее всего переволновалась. Это так на нее не похоже.
– Я не ожидала этого от Кристины. Думала, что что-нибудь выкинет бабушка. Она всегда была против нашей свадьбы. Неужели Кристина тоже? – спросила Виктория.
– Нет, – Сабрина пыталась ее успокоить. – Нет. Они нам все объяснят, как только вернутся. Давайте не будем делать поспешных выводов.
– Хотелось бы в это верить, – покачала головой Виктория.
– Виктория, у Кристины в последнее время были очень тяжелые дни, – сказал Карлос. – Она не хотела портить вам праздник. Это недоразумение.
Если бы Карлос мог только предположить, что именно Кристина узнала сейчас.
– Такое, чтобы помешать нашей свадьбе? – спросил Даниэль.
– Хватит, – резко одернул его Карлос, он сам сильно нервничал, но не позволит плохо думать о матери. – Мы все хорошо знаем Кристину.
– Вот именно. Знаем. Значит…
– Ничего это не значит, – оборвал его Карлос. – Все будет хорошо. Давайте немного подождем, – попросил Карлос. – Не будем думать о плохом.
На улице, на ступеньках, Роберто сделал шаг назад. Он растерянно опустил руки.
– Что? Что ты такое говоришь? – наконец смог вымолвить он.
– Даниэль – твой сын. Твой. Прости, – она протянула к нему руки. – Я не знала. Только сейчас. Мы должны остановить их, – она потянула его, ухватившись за руку.
– Сын? Даниэль – мой сын? – он не верил в это счастье. Счастье!!! Так вот оно какое.
– Твой, – на ее глазах выступили слезы. – Как же я ошибалась. Я столько лет… – она замолчала. – Я считала, что… – она содрогнулась от мыслей, вспомнив насилие.
Роб заставил замолчать ее, прикрыв ее губы ладонью, всмотрелся в ее глаза, он понял, о чем она подумала в этот момент. Ведь он тоже считал, что она изменяла ему, а над ней надругались. Она столько лет жила и думала о том, что Даниэль сын того подонка.
– Господи. Спасибо, – он сжал ее в своих объятиях, вознося хвалу богу – он вернул ему его жизнь. Он вернул ему его семью. Бог услышал его. У него есть сын. Он не один. Он рассмеялся.
Кристина вырвалась из его объятий и смотрела на него, не понимая, что с ним происходит, он что – сошел с ума? Сейчас, когда он ей так нужен?
– Мой сын, – Роберто взял ее за руки. – Даниэль – мой сын. Кристина, – радость в его глазах. Счастье. Он сразу же поверил в ее слова. Таким ведь не шутят. Он видел, что она говорит правду. – Ты преподнесла мне такой подарок.
– Свадьба, – напомнила ему Кристина, ее еще трясло от новости, она не знала, что ей со всем этим делать, главное сейчас было не дать пожениться Виктории и Даниэлю. – Мы должны остановить ее, Роб. Пожалуйста, приди в себя. Мы потом поговорим. Обещаю.
– Конечно, у нас будет очень долгий разговор, – он вновь обнял ее. – А сейчас, мы должны пойти на свадьбу нашего сына. Нашего, – он говорил это с такой гордостью, что у Кристины защемило сердце. Их сын.
Роберто взял ее под руку и повел к церкви.
– Роб, что ты делаешь? – Кристина пыталась остановиться. Казалось, что он не понимает всю серьезность положения.
– Все в порядке, – прошептал Роб. – Они могут пожениться. Поверь мне.
– Но Виктория?
Роб думал всего лишь мгновение и, решившись, произнес:
– Я не родной отец. Виктория – моя приемная дочь, но никто об этом не знает. Палома была уже беременной, когда выходила за меня замуж. Я это знал, когда женился. Она попросила меня. Я признал Викторию и воспитывал как свою родную. Успокойся и пойдем на свадьбу наших детей. Сегодня такой день – мы должны быть с нашими детьми.
Кристина, как во сне вошла в церковь под руку с Роберто. Вдвоем они прошли мимо всех прямо к алтарю. Там, где стояли растерянные Даниэль и Виктория. Карлос и Сабрина находились рядом с ними. Все молчали. Все ждали, что скажут они.
– Мама, что с тобой? – спросил Даниэль.
– Извините нас за задержку, – произнес Роберто, прекращая дальнейшие расспросы. – Нервы. Все в порядке. Можем продолжать. Так ведь, Кристина? – он заглянул в ее глаза. Она подарила ему сына. Его сын. Даниэль его сын. – Даниэль, – Роберто еле сдержался, чтобы не обнять его.
– Да, – Кристина еще не верила в то, что узнала. – Извините меня.
Они встали рядом со своими детьми. Слезы катились из глаз Кристины. Она не могла прийти в себя от такой новости, с одной стороны – облегчение и радость, что отец ее детей – Роберто, а с другой – как ему все рассказать. Как сказать о Карлосе? И как самому Карлосу сказать об этом?
Роберто с гордостью смотрел на Даниэля. Он все еще не мог прийти после того, что узнал – у него есть сын. Сын. Его и Кристины. Разве мог он об этом мечтать? В его глазах мелькнули слезы счастья и радости.
Карлос внимательно смотрел на них, он видел, что те ошарашены какой-то новостью, но при этом безумно счастливы от этого. Узнали что-то такое, что заставило их объединиться. Они вместе будут стоять против всего, что им преподнесет судьба. Что же узнали? Почему Кристина хотела остановить свадьбу?
Во взгляде Сабрины было недоверие и вопрос: что произошло на улице. Роберто и Кристины были смущены и в то же время обрадованы. Казалось, что они выяснили что-то очень важное для них. Что-то такое, из-за чего Кристина решила сказать – нет. Что-то, что сплотило их, позволив им больше не скрывать свои отношения, открыто заявив о них, вернее просто показав, что они вместе.
Рамона нахмурилась. Она уже было обрадовалась, что Кристина решила помешать свадьбе, но все опять продолжается. Виктория все-таки выходит замуж за сына Кристины. Она делает то, чего она, Рамона, когда-то не позволила сделать Робу и Кристине. Какая жалость, что все так происходит, и при этом она бездействует. Но самое страшное то, что Роб, ее сын и это выскочка, Кристина вместе. Надо быть слепым, чтобы не заметить этого…
Палома вытерла слезу, скатившуюся по щеке. Ее девочка нашла свое счастье. Она входит замуж. Создает свою семью. Скоро у нее появятся дети. Дай бог, чтобы Палома смогла участвовать в их жизни. Радоваться тому, что упустила со своей дочерью, теперь она отдаст всю свою ласку и нежность своим внукам. Спасибо, что судьба ей послала такого мужчину. Доброго, чуткого, внимательного. Она повернулась к Мануэлю и улыбнулась. Жизнь продолжается.
Августа растерянно смотрела на церемонию. Как Кристина и Роберто позволили все это? Что с ними? Неужели Даниэль – не сын Роберто? Тогда – кто отец? Что все это значит?
Алехандро злился, ему ужасно хотелось сейчас стоять рядом с Даниэлем, но он не мог объявить всем, что он его отец. Приходилось быть простым зрителем, приглашенным. Хотя если честно – его ведь никто не приглашал. Он сжал кулаки, все равно настанет его время, когда Кристина лишится своей власти, когда спадут все маски, когда дети поймут, кто она на самом деле. Карлос отвернулся от него, от своего родного отца, Даниэль этого не сделает. Он возненавидит мать за это, за то, что она лишила его настоящего отца. За то, что лишила его возможностей жить в достатке и роскоши. Он посмотрел с такой ненавистью на Роберто. Каким образом ему удалось расположить к себе Кристину. Они стояли вместе, как пара. Что у них за отношения? Да, их дети женятся, но это же не значит, что они?.. Или могут? Палома сидит с другим мужчиной. Неужели Роберто и Палома расстались? Когда это случилось? Неужели Рамона это позволила? Что он упустил? Чего он не знает?
Энрике и Паула просто наслаждались церемонией. Они были удивлены поведением Кристины, но Роберто все разрешил. Энрике в очередной раз удостоверился, что они очень близки. Паула смотрела на них с легким чувством зависти. Эти двое испытывали к друг другу сильные чувства. Взглянув на них, не оставалось сомнений, что они любят друг друга.
После церемонии все стали поздравлять Викторию и Даниэля. Роберто обнял сына. У него на глазах выступили слезы. Его сын. Он все еще не верил в это счастье, вознося хвалу богу за такой подарок, благодарил, что тот его услышал.
– Мама, с тобой все в порядке? – спросил Даниэль, принимая от нее поздравление, целуя в щеку.
– Да, я, извини меня, – обрывисто произнесла Кристина.
Роберто приобнял ее за плечи.
– Даниэль, Виктория, не обижайтесь на Кристину. Она просто перенервничала. Все в порядке. Забудьте об этом. Давайте праздновать.
– Папа? – Виктория недоверчиво смотрела на отца – таким счастливым она его еще никогда не видела. Казалось, что он переполнен им. – Мы не ожидали этого и были очень удивлены.
– Прошу вас всех, – громко произнес Роберто. – Давайте забудем об этом маленьком недоразумении. Сказались нервы. Мы все люди и нам свойственно в порыве слабости говорить глупости. Будем считать это маленьким происшествием. Какая свадьба без казуса? – своим выступлением – он предупредил любые попытки – задавать Кристине вопросы.
– Казус? – удивленно произнес Даниэль. – Чтобы родная мама останавливала свадьбу? – он все еще был немного разочарован поведением матери.
– Поверь такое бывает, – громко сказал Роберто, смотря на Рамону. – Некоторые матери умудряются вообще сделать все, чтобы свадьба не состоялась. У нас же просто сдали нервы. Кристина…, – он подбирал слова, смотря на нее с такой любовью, что ей от этого делалось страшно, сможет ли она с ним быть или нет. – Забудем это маленькое недоразумение. Хватит об этом говорить. Сегодня самый счастливый день, – он взглянул на Викторию и Даниэля, обнимая Кристину, он сказал. – День, когда наши дети поженились!
У Кристины на глазах выступили слезы, услышав, как Роб произнес слово «наши». Если бы он знал, что у него не один сын. Что у него есть еще Карлос. Сын, которого воспитывал его компаньон по бизнесу. Человек, который вторгся в их жизнь, разрушив их молодость, лишив возможности быть с друг другом. Как все это объяснить ему? Как? Как сказать Даниэлю? Что будет с Карлосом. Как он сможет понять, что жил совершенно с чужими людьми. Роберто чувствовал, что творится в ее душе. Он не оставлял ее ни на одно мгновение. Был все время рядом, не позволяя никому задавать никаких вопросов. Мгновенно переводя разговор на другую тему. Через пару часов, уже никто не вспоминал об этом событии. Все радовались и веселились. Рамона не выдержала этого и уехала, так ничего и не сделав. Сегодня она была бессильна. Она видела, что с каждым днем Роберто и Кристина сближаются. Все, что она делала – было бессмысленно. Осознание этого убивало ее.
Августа выбрала момент, когда Роберто отвлекся, заговорив о чем-то с Алехандро.
– Не понимаю, почему вы решили разрешить эту свадьбу, но прошу тебя – пока ничего не говори Алехандро, – быстро сказала она.
– Спасибо, Августа, что открыла мне правду. Ты ведь могла скрыть это от меня. Я бы до сих пор считала, что… – Кристина покачала головой.
– Не надо, – остановила ее Августа. – Ваши дети счастливы. Хотя мне и непонятно.
– Им можно было. Я не могу тебе пока сказать, но их брак возможен, – просто сказала Кристина. Она ничего не хотела объяснять Августе. В ее голове и так был полный каламбур. Она все время думала о том, как все рассказать Роберто, ведь разговор был неминуемым. Что сказать Робу, каким образом она узнала о том, что он отец, а не тот насильник – вот это была большая проблема. Потому что не могла она сказать об Алехандро. Она не знала, что сделает Роб, узнав всю правду. Как защитить его? Как уберечь детей? Правда изменит полностью их жизнь. Она стояла перед выбором: рассказать все как есть, или только часть. Если она скажет всю правду, то под угрозой окажется бизнес Роберто. Ей нужно еще какое-то время молчать, пусть они сначала закончат проект, чтобы не было угрозы бизнесу Роберто и его деловой репутации. Можно было бы рассчитывать на Херардо, но узнав всю правду, он может изменить свое отношение ко всему, встав на сторону Алехандро, все-таки он его сын. Если сейчас он защищает их, считая отцом Алехандро, то все настолько кардинально поменяется, когда она заговорит. Лишь правда выплывет наружу. Начнутся суды, разборки, обвинения, угрозы. Пострадают все. Молчание же заставит страдать Карлоса, которому и так досталось в жизни.
– Кристина, думаю, что пока не стоит Алехандро знать правду.
– Я тоже так думаю. Мне надо время, чтобы все обдумать.
– Потанцуем, – к ним подошел Роберто. Он смотрел на нее с такой нежностью. – Сегодня все танцы мои.
Кристины смущенно улыбнулась. Если до сих пор ей удавалось сдерживать Роберто, то теперь, узнав о Даниэле, он никогда не оставит ее в покое. Да и не нужно ей этого, чтобы он оставлял ее. Может быть, вдвоем они справятся со всем. Роберто поможет ей. Сможет защитить и ее, и их детей.
Роберто закружил ее в танце, только ему было подвластно, мгновенно очаровывать ее, подчинять себе, так, что у нее не оставалось ни одной мысли, кроме ощущения, что она любима. Он ее любил. Ему не нужно было этого говорить, она видела это в его глазах, читала в его улыбке, ощущала в его прикосновениях.
– У нас есть сын, – прошептал он ей на ушко.
Кристину пробила дрожь. Да, у них есть не один сын, два, у них два сына: Даниэль и Карлос.
– Ты грустишь? Ты не рада? – удивился Роберто.
– Я счастлива, что ты отец. Ты даже не представляешь на сколько. Я столько лет считала, что он его отец. Мне было так страшно…
– Тише, – Роб при всех поцеловал ее, заставляя замолчать. – Потом, у нас будет время. Не здесь. Не сейчас. Сейчас мы танцуем, радуемся, веселимся. Я невероятно счастлив. Только ты можешь сделать меня таким. Прошу об одном – никогда больше не покидай меня. На днях я так испугался, на миг представив, что ты вновь исчезла.
– Никогда не отпускай меня, – прошептала Кристина. – Будь всегда рядом. С тобой так спокойно. Когда ты рядом, я живу.
Карлос и Сабрина улыбнулись, смотря, как радуется Кристина и Роберто. Они увидели их поцелуй. Роб и Кристина никого не стеснялись. Они открыто объявили о своих отношениях. Палома была довольна, что Роб наконец-то нашел то, что искал. Она жила с ним эти годы, но никогда глаза Роба так не сияли, не было на его лице столько эмоций. Словно, после стольких лет, он наконец вышел из тени. Кристина его женщина. Он сохранил о ней память, он хранил ее в своем сердце, никому не подвластно было занять ее место. Палома снова видела того Роберто, как в молодости, только с сединой на висках, с грустью в глазах, в которых отражался опыт прожитых лет. Энрике и Паула в глубине душе надеялись на то, что смогут быть такими же счастливы, как и их друзья.
Видимость счастья, оно порой такое странное, вроде бы вот оно, практически его ощущаешь, можешь даже окунуться. Никто не знает, насколько оно дано тебе. И вот когда оно наступает, хочется забыть все и погрузиться в него с головой. Именно так сделали Роб и Кристина. Они позволили себе расслабиться в этот день и наслаждаться каждой минутой этого праздника. На глазах у всех, в компании своих друзей и не только, они танцевали, смеялись, только порой Карлос ловил на себе грустный взгляд Кристины, словно она просила у него прощения, словно о чем-то думала. Карлос отвечал ей улыбкой, подбадривал своим видом, давая понять, что все хорошо. Что он рад, что она может хоть немного насладиться этими моментами, когда не надо думать, когда не надо бояться.
– Мне хотелось бы видеть маму всегда такой, – Сабрина взяла его под руку.
– Мне бы тоже, – повторил Карлос. – Она заслужила счастье.
– Только не все так просто, как нам кажется.
– Да, Роберто женат. И еще много всего, чего мы не знаем, – таким образом он сказал о самом себе, о Алехандро.
– Да, а может нам и не стоит знать, – согласилась с ним Сабрина, вспоминая о Луз. Женщине, что родила ее, но так никогда об этом не узнавшая. Сколько еще могут твориться бесчинства и вседозволенность? Когда Винсенте понесет свое наказание за все, что он сделал?
День близился к концу. Даниэль и Виктория, смеясь, сели в машину. Помахав на прощание всем рукой, машина тронулась, они поехали в свою новую жизнь. Они открывали свою историю. Сегодня родилась новая семья.
Роберто обнимал Кристину.
– Нам тоже пора, – тихо прошептал Роб.
Кристина напряглась – вот и настал этот момент, момент признания. Где произойдет разговор? Куда повезет ее Роберто.
– Все будет хорошо, – он мгновенно почувствовал в ней перемену. – Я уже сказал Энрике, что ты берешь неделю.
– Неделю? – удивленно спросила Кристина.
– Ну да. Я отпустил Даниэля на неделю. Почему мы не можем позволить себе этого же?
– Сабрина и Карлос? Они…
– Они будут рады остаться одни, – улыбнулся ей Роберто. – Поехали.
– Куда? – она чувствовала себя неуверенно. Еще вчера она ругалась с ним, отвергая его, сегодня танцевала с ним весь вечер.
– Домой, – Роберто уверенно вел ее к своей машине.
– Домой? – удивилась Кристина. – О чем ты?
– Мы едем к нам домой, – он открыл ей дверь машины, не замечая злого взгляда Алехандро. – У нас есть наш дом, – он взглянул на нее и подмигнул.
– Наш дом? – Кристина смотрела, как он заводит машину. – О чем ты говоришь?
– Дом уже практически закончен, ну осталась самая малость, – он взял ее за руку, поднес ко рту и поцеловал, не открывая при этом взгляда от дороги. – Ты мечтала о нашем доме. Я строил его все эти годы, как будто бы ждал, как будто бы верил. Моя надежда оправдана. Позволю тебе сделать все так, как ты захочешь – это же твой дом.
У Кристины выступили слезы. Что стало с их жизнями? Как произошло так, что все, о чем они мечтали, было разрушено в одно мгновение, и вот через столько лет – жизнь дает им второй шанс. Возможно ли все это? Как забыть о прошлом? Как начать жить заново? Сердце тревожно кольнуло – каково было Роберто все эти годы? Жить, предполагая, что она мертва – и при этом верить в то, что она может вернуться? Как за все это время ему удалось не потерять рассудок? Виктория – не его дочь. Однако он воспитывал ее как своего ребенка. В то время, как его собственных детей воспитывали другие мужчины. Даниэль и Карлос. Они даже не предполагают, что Роберто их отец. Карлос считает отцом Алехандро. Даниэль же помнит Рафаэля.
– Постарайся не думать, – попросил Роберто. – Мысли, они утягивают нас в трясину огорчений, боли, отчаяния. Не надо. Не думай о прошлом. Будем жить настоящим.
– Хотелось бы в это верить, – в слух произнесла Кристина, думая о том, что пока они не разберутся с прошлым – для них не будет никакого будущего. – Мне любопытно – куда ты меня привезешь? Где тот дом, который ты строил?
Роберто улыбнулся, довольный осознанием, что сможет удивить ее. Конечно, она может немного обидеться на него за то, что промолчал, что этот дом его, зато она многое поймет. Ведь зная, что дом принадлежит ему, она бы ни за что не согласилась участвовать в этом проекте.
Уже подъезжая к дому, Кристина стала узнавать местность.
– Не может быть, – произнесла она, когда Роберто остановился около загородного дома. – Это твой дом, – она повернулась к нему.
– Наш, – поправил ее Роб и вышел из машины, чтобы открыть ее дверь. – Ты же не будешь сейчас ругать меня за то, что я промолчал? – спросил он, подавая ей руку.
Кристина оперлась на нее и вышла. Что она испытывала в этот момент – радость. Она действительна была рада, что Роб строил этот дом для нее. Все эти годы он хранил свои воспоминания о ней, не забывал, несмотря ни на что. Она огляделась. Уже темнело. Повернувшись к Роберто, она подошла к нему ближе и поцеловала его, вложив в этот поцелуй всю свою нежность, тоску, накопившуюся за все годы разлуки.
– Ругать тебя? За что? Это прекрасный дом. Знаешь, что я подумала, когда первый раз его увидела – я бы хотела здесь жить.
– Он наш. Я его для тебя строил, – Роберто был очень доволен, что Кристине поражена домом.
– Даже Карлосу он сразу же понравился, – тихо сказала Кристина,
– У Карлоса очень тонкое восприятие. Почти как у тебя, – обернувшись, сказал Роб.
– Да, он очень чуткий, талантливый, жаль, что многие этого не видят.
– Крис, главное, что ты это видишь, ценишь. Ты поможешь ему стать увереннее.
– Хотелось бы мне в это верить.
– Почему ты так привязана к нему? – спросил Роберто.
Кристина вздрогнула. Как сказать ему, что Карлос и его сын, что у них двое детей, что она сама не знала, что в тот день родила двоих.
– Его семья, она…, – Крис замолчала, подбирая слова, – она не понимает его увлечений, не поддерживает его стремления.
– Да, Алехандро очень строг с ним, – согласился с ней Роб. – Я правда не понимаю, почему он хочет, чтобы Карлос участвовал в его проектах, когда у молодого человека совершенно другое направление. Нельзя заставить быть его тем, кем он не хочет.
– Алехандро не понимает этого. Он очень злой.
– Злой? – удивился Роберто. – Он обидел тебя?
– Разве может он не обижать? Я встала на защиту Карлоса, вот и возник конфликт, между нами.
– Возможно, – уклончиво ответил Роберто, чувствуя, что Кристина не договаривает. – Но мы сюда приехали не для того, чтобы говорить об Алехандро и Карлосе.
Кристина опустила голову. Как же близко подошел Роб к правде. Ведь разговор будет идти именно об Алехандро. А о Карлосе ей придется промолчать, пока промолчать.
– Я до сих пор под впечатлением, что ты все эти годы строил для нас дом, – она попыталась уйти от опасной темы.
– Да, но не мог его закончить, – он взял ее за руку и повел к дому. – Энрике злился на меня. Спрашивал, что меня еще не устраивает. А я все находил и находил разные мелочи, только бы его не заканчивать, так как понимал, что без тебя – я никогда в него не в еду. Продать тоже не смогу. Все эти годы – этот дом связывал меня с тобой, он словно был невидимой нитью между мной и тобой, – он открыл дверь, приглашая ее войти. – Я часто приезжал сюда, когда становилось совершенно невыносимо.
– Роб, – Кристина сжала его руку. – Почему? За что все это нам?
Он закрыл за ними дверь и повернулся к ней.
– Кто сможет ответить на этот вопрос? – он пожал плечом. – Когда-то я посчитал, что бога нет, – они подошли к дивану. – Я перестал молиться, – Роберто снял пиджак, и повернулся к камину. – Сегодня же, перед венчанием, я не знаю, что это было – я впервые за все эти годы обратился к нему, попросил его, чтобы он вернул мне мою жизнь. Потому как я не жил, я просто существовал. Нагружал себя делами, заботами, пытаясь убежать от мыслей. Но от себя не убежишь. Можно постараться не думать. Но это временно, когда в душе нет покоя. Можно обманывать, создавать иллюзию и осознавать, что вкуса жизни – нет, – он стал разводить огонь. Кристина стояла позади него, не находя себе места. Понимая, что Роберто первый стал ей рассказывать, ничего пока, не требуя взамен, чтобы дать ей немного времени собраться с мыслями, также понимала, что потом наступит ее очередь.
– Когда мы молоды, – Кристина присела на диван, – нам кажется, что вся жизнь перед нами. Мы дерзки, своевольны, мы не задумываемся о многом. Мечтаем о будущем, предполагая, как и с кем мы будем жить. Каково же глубоко наше разочарование, когда все рушится в одно мгновение. Еще вчера было счастье, еще вчера была надежда, еще вчера можно было верить.
Роб разводил огонь и прочувствовал каждое произнесенное ею слово, ведь с ним было все точно также.
– А потом раз, как будто кто-то посмеялся над тобой – все исчезает. Ничего больше нет. И что? – Кристина развела руки. – Можно закончить свою жизнь? Хотелось бы, да нет, ты уже не один, ты несешь за кого-то ответственность, и ход жизни продолжается.
– Я тоже не раз задумывался над тем, чтобы взять и повернуть руль на крутом повороте, улететь с обрыва, чтобы раз и все было кончено, чтобы сердце не болело, чтобы душа не разрывалась на части, но злость, обида, гнев, все это цепляет тебя, держит. Ты учишься жить по-новому, по-другому. Пытаясь достучаться до других людей, что неправильно то, так не должно быть. А потом понимаешь, что им это безразлично, так как они имеют свое мнение. Все бессмысленно.
– Рамона? – спросила Кристина, понимая, о ком говорит Роберто.
– Да. Я думал, что она рада за нас, что она хочет нашей свадьбы, но все было ложью. Она обманывала и притворялась, за нашей спиной, строя свои козни.
– Что? – напряглась Кристина.
– Я предполагаю. Я точно не знаю, но постоянно убеждаюсь, что она могла.
Кристина задумалась. Конечно, Рамона могла бы, но все было бы слишком просто. Сейчас, оглядываясь назад, вспоминая, она понимала, что мать Роберто не имела никакого отношения к тем событиям. Как бы не хотелось ей обвинить ее во всех своих несчастьях.
– Не думаю, Роб. Это не она, – да, она знала семью Алехандро, но навряд ли бы он позволил кому-то со стороны вникать в дела его семьи, тем более такие.
Роберто повернулся к ней и внимательно посмотрел, ища подтверждение.
– Я не знаю. Все было против нас. Я был слишком молод, слеп, скорее наивен, не мог этого увидеть.
– Я жалею об одном, что в тот вечер позволила тебе уехать, чтить традиции, что невеста и жених не должны видеться – кому они были нужны, – Кристина опустила голову. – Ведь если бы ты не уехал тогда, то…
– Мы могли бы погибнуть с тобой в пожаре? Твой дом сгорел.
– Возможно, зато мы были бы вместе. А может быть бы и спаслись, – Кристина посмотрела на него. – Но никто не знает, как могло бы быть. Даже сейчас я не знаю, что будет завтра. Все неопределенно. Мой дом сгорел. Да, – она отвернулась, – мне об этом сообщили, так как тоже ехали его уничтожить, чтобы стереть память обо мне.
Роберто замер. Кристина начала говорить. Он боялся ее спугнуть. Кто-то все-таки угрожает ей, он был прав, мужчина от бессилия сжал кулаки, не имея возможности защитить ее.
– Я не могла оставаться одна в доме, как будто бы чувствовала, что могу погибнуть. Ты знаешь, ведь, если бы я не вышла на улицу, возможно, я бы сейчас не сидела здесь.
– Не говори так. Я не смогу тебя похоронить, – он покачал головой. – Я уже через это проходил, не хочу, не надо.
– Когда-нибудь мы все умрем.
– Когда-нибудь, но не скоро, – он снял галстук и расстегнул несколько пуговиц на рубашке. – Я так хочу жить, – он положил галстук на каминную полку, – как никогда не хотел. Сейчас мы должны быть вместе, только так. Мы все преодолеем.
– На улице, я не видела, – она обернулась, словно вновь оказалась в том темном переулке, – не помню, как вылетела машина, он сбил меня. Я упала. Не знаю, все произошло так быстро. Было темно. Мужчина предложил подвезти в больницу. У меня сильно болела нога. Я даже не могла предположить, что за этим всем последует.
Роберто взял бутылку вина и два бокала на каминной полке и сел прямо на пол рядом с ней, облокотившись спиной о диван. Он наливал вино, а руки его тряслись, уже предполагая, что она скажет дальше. Роб не смотрел на нее, понимая, что ей так проще говорить. Кристина провела рукой по его волосам, Роб закрыл глаза от удовольствия, наслаждаясь этой мимолетной лаской.
– Сначала он хотел отвезти меня в больницу, но потом, я уже очнулась в какой-то комнате, – Кристина опустила голову на руки, ей так тяжело давались эти воспоминания. – Накануне нашей свадьбы он меня изнасиловал, объявив, что ему нужен ребенок, что я должна ему родить его. Вот так просто, как будто бы я ему была что-то должна, обязана.
Роберто чуть не раздавил бокал с вином в руке, реальность обрушилась на него. Как он смел говорить ей об измене, когда все было совсем наоборот. Справившись с эмоциями, он подал ей бокал.
– Выпей немного, – с хрипотцой в голосе попросил он.
– Измены не было, понимаешь, я не изменяла тебе по своей воле, – Кристина сделала несколько глотков. – Я боролась, я всегда с ним боролась. Пыталась убежать, но сломанная нога…
Роб закрыл глаза от нахлынувших на него эмоций. Сколько всего ей пришлось пережить, а он думал, что она ему изменяет, что ищет лучшей доли.
– Прости, у меня ничего не получалось. Столько попыток и все безрезультатно.
– Тебе не за что просить у меня прощения, – произнес Роб, делая глоток.
«Есть, я не говорю тебе о Карлосе», – подумала Крис, но вслух сказала.
– У нас всегда есть за что просить прощение. Он хотел ребенка, а его жене – он был не нужен. Узнав, что я беременна – насилие прекратилось, но от этого мне стало еще хуже, понимая, что я не в силах буду оставить ребенка в этой семье. Я вновь пыталась, но мои попытки пресекали.
– Его жена? Не понимаю, – Роб чуть повернул к ней голову.
– Она не могла иметь детей. А им нужен был наследник. Не спрашивай, почему они так решили. Я не знаю, почему на их пути оказалась я, а не кто-то другой. Потом я увидела то объявление в газете о твоей свадьбе, и все, мир рухнул для меня. Если я еще на что-то надеялась, думала, что смогу тебе объяснить, но прочитав, я поняла, что у тебя другая жизнь.
Роб налил себе вина.
– Я сделал это назло матери. Она всегда кричала и била себя в грудь, что не допустит, чтобы я воспитывал чужого ребенка. Она обвиняла тебя в измене. Ко мне попали фотографии, где ты была с другим мужчиной. Теперь я понимаю, что она это сфабриковала. Иначе, она никогда в жизни бы не поехала со мной к тебе домой. Она хотела удостовериться, что снимки попадут в мои руки.
– Что ты говоришь? Я никогда не была с другим мужчиной, – Кристина была настолько изумлена. – Теперь я понимаю, почему ты говорил мне об измене.
– И ты с этим соглашалась, считая насилие изменой, – прошептал Роб.
– Я не знаю, откуда они. Ты уверен, что там я?
– Я считал, что на тех снимках ты, но теперь думаю, что все было обманом. Мать старалась сделать так, чтобы я поверил в ее ложь. Это она их сделала, не знаю каким образом, но ей удалось поселить во мне сомнение, хотя сердце кричало мне об обратном, душа разрывалась от отчаяния. В мгновение я потерял все: смысл, веру, желание жить. Все вокруг казалось мне обманом.
– Роб, – руки Кристины были холодны.
– Но что говорить обо мне, когда ты прошла через такое,
