Наталья Лариони
Наказаны любовью
Кристина кивнула. Слезы навернулись на ее глаза, ей было его безумно жаль. Хотелось защитить от всего. Конечно, она немного знала Алехандро. Он очень жесткий человек. Августа не в состоянии ничего никому дать. Она полностью погрузилась в свой мир. Наверняка Алехандро поступил также с еще какой-нибудь девушкой, как и с ней самой. Что правда стало с той девушкой – остается только гадать, Кристине повезло – она сумела вырвать из лап Бруно, так преданно служившего своему хозяину. Кристина обняла Карлоса, он склонил к ней голову, так осторожно, робко, боясь, что она его отвергнет, отругает за эту слабость. Женщина гладила его волосы.
– Как жаль, что вы не моя мама, – тихо прошептал Карлос. – И какое счастье, что я с вами познакомился. Я закончил рисовать в больнице. Теперь мне надо искать работу. Даже не знаю, как мне быть. Я растерян.
– Чем ты бы хотел дальше заниматься? – спросила Кристина.
– Я не знаю. Отец хочет, чтобы я работал в офисе, но мне все это неинтересно. Мне бы хотелось работать с вами, но это, наверное, из области невозможного.
– Со мной? – удивилась Кристина
– Да, было бы здорово если бы это было возможно, но…, – Карлос грустно усмехнулся, – даже не хочу говорить, порой мои мечты меня так далеко уносят.
Кристина задумалась.
– Мечты. Думаю, что это возможно. Давай я поговорю с Энрике. Помощники всегда нужны. У тебя есть образование, внутренне виденье. Ты чувствуешь гармонию красок, я смотрела твои работы, Сабрина мне показывала. Мне все очень понравилось.
– Правда? Вы говорите серьезно? – Карлос не верил своим ушам. Работать рядом с этой удивительной женщиной – неужели судьба улыбается ему.
– Да, конечно, я точно не знаю, но думаю, что какая-нибудь вакансия найдется. Ты не будешь бесплатно работать, – она понимала, что Винсенте ничего не заплатил ему. – Я порошу Энрике разрешить тебе работать со мной.
– Вы правда это сделаете? – Карлос был удивлен. Кто-то просто что-то для него делал, ничего не прося взамен, ничего не требуя. – Попросите за меня? Просто так?
– Да, ты мне очень нравишься, Карлос, ты мне как сын, – Кристина ласково провела по его волосам, – я помогу тебе, чем смогу, – она чувствовала, что просто обязана это сделать.
У Карлоса на глазах выступили слезы, но он не стеснялся их. Он понимал, что она не осудит его, что эта женщина принимает его таким, какой он есть на самом деле.
– И долго вы будете там сидеть? – Сабрина стояла в дверях дома. – Мы с папой вас уже ждем.
Карлос встал и подал руку Кристине, помогая ей подняться.
– Что-то Даниэль задерживается, – сказала Кристина.
– Думаю, что они скоро будут, – Сабрина взяла документы у матери и положила их на стол.
– Они? – Кристина напряглась. Неужели Алехандро опять посмеет к ним заявиться домой. Снова столкнуться с ним лицом к лицу.
– Ну да. Мы пригласили на ужин Викторию.
– Викторию, – Кристина облегченно вздохнула. Слава богу, а то она уже подумала худшее. – А где папа?
– Он сейчас спуститься, я только у него была, – Виктория стала серьезной, – мама, папа не очень хорошо себя чувствует, мне не нравится его состояние. Перелет плохо на нем сказался, я уже жалею о том, что мы настояли на его приезде сюда.
– Сабрина, девочка, – Кристина приобняла дочь, – не переживай, все будет хорошо.
– Ты поможешь мне уговорить его сходить в больницу. Я бы сделала ему кое-какие анализы.
– Постараюсь сделать все возможное, – Кристина поцеловала дочь.
Хоть дети и выросли, но они все также нуждаются в поддержке и внимании.
– Сеньору Рафаэлю действительно нужно в больницу, – сказал Карлос. – Сегодня днем ему было плохо.
Кристина сокрушенно покачала головой. Сабрина растеряно посмотрела на молодого человека.
– Я ему говорю, говорю, а он меня не слушает. Вот как с ним бороться? – она села на стул. – Как можно лечить врача? Это самые трудные пациенты.
– И где трудные пациенты? – Рафаэль зашел в кухню. – Добрый вечер, – опираясь на трость, он сел на стул.
– Сидят прямо напротив меня, – серьезно сказала Сабрина. – Если ты врач, это еще не значит, что можешь игнорировать свое недомогание.
– Я его и не игнорирую, – Рафаэль прокашлялся, – я принимаю лекарство, следую всем твоим рекомендациям, – он постарался улыбнуться.
Сабрина протянула руку через стол и сжала руку отца.
– Ты все еще шутить, папа, но ты должен позаботиться о своем здоровье. Это не шутки.
Кристина стала поставила чашки на стол и налила всем кофе.
– Рафаэль, я налью тебе чай. Думаю, что кофе тебе не стоить пить.
– Хорошо, я выпью чай, тем более я сегодня уже пил чудесный кофе, – покорно согласился Рафаэль, подмигнув Карлосу. – Как прошел день? – он старался поймать взгляд жены, чтобы узнать – встречалась ли она с Роберто.
– Все хорошо, – Кристина присела рядом с Сабриной, – новый проект, квартира, – она остановилась, задумавшись. Кристина пообещала Карлосу, что он будет с ней работать, но ведь он там может столкнуться с Роберто, что совсем ему не к чему, зачем ему знать о его любовнице. Дети общаются между собой, эта новость может лишний раз расстроить Викторию.
– Вы мне покажете над чем работаете? – попросил Карлос.
– Да, конечно, я взяла проект с собой, – она придумает, как избежать того, чтобы Карлос ничего не узнал. – Покушаем и я тебе покажу.
– Мама, вы уже работаете вместе? – Сабрина наслаждалась кофе.
– Нет, но я надеюсь на это, – сказала Кристина.
Рафаэль молча слушал их беседу, не участвуя, но присутствуя. Кристина изредка кидала на него взгляд, понимая, что ее муж хочет знать – встречалась ли она с Роберто, но что ей сказать ему? Сможет ли она рассказать об условии, что он выдвинул, и понимала, что не сможет, Рафаэль просто не выдержит таких новостей, да и не заслужил он всего этого. Он всегда относился к ней с уважением. Сейчас же, скажи она ему всю правду, он будет вынужден встретиться с Роберто как мужчина с мужчиной, но у него просто нет сил на эту встречу. Дай бог, чтобы у него хватило сил на встречу с Винсенте, чтобы хотя бы смог защитить Сабрину. А Кристина уж как-нибудь разберется с Роберто. Сегодня она могла ему противостоять. Теперь у нее тоже есть козырь – она знает о его любовнице, хотя, судя по словам Виктории, Роберто ни от кого не скрывает свой образ жизни. Тогда возникает вопрос – зачем ему вообще нужна жена? Кристина совсем запуталась.
– Всем добрый вечер, – поздоровались Виктория и Даниэль. Даниэль поцеловал Кристину и Сабрину.
– Ну наконец-то, вся семья в сборе, – сказала Кристина. – Можем ужинать.
Она подождала, пока все рассядутся. Даниэль и Виктория выглядели счастливыми. Спросив о новостях, Кристина чуть не уронила тарелку, услышав, что они были в доме Виктории, и что Даниэль познакомился с Рамоной, что та встретила их довольно мило. Да. Эта женщина может быть милой, но это всего лишь маска. Ей просто нужна информация, чтобы потом нанести удар в спину. Что же происходит с ее жизнью, с каждым днем все труднее контролировать происходящее. А дети все ближе подбираются к прошлому. Хорошо, что хоть Роберто не было дома. Он наверняка еще занят. И она даже знает кем, что совершенно ей не нравилось, опять эта непонятная ревность.
– Мама, с тобой все в порядке, ты побледнела, молчишь? – Даниэль был взволнован.
– Со мной все в порядке. Просто немного задумалась.
Рафаэль внимательно посмотрел на жену, понимая, что Кристина боится, что прошлое станет явным, что это может отразиться на детях. Хотя уже частично влияет на их будущее. И они пока не в силах это остановить.
Роберто попросил Паулу налить ему виски. Он всю дорогу молчал. Раздражение, что Кристина смогла ускользнуть от него, не давала ему расслабиться. Понимая, что Пауле не нравится его невнимание к ней, он ничего не мог с собой поделать. Ему даже не надо было закрывать глаза, чтобы вновь увидеть Кристину, ее образ просто впечатался в его сознания. Даже сейчас он чувствовал едва уловимый запах ее духов.
– Роберто, ты совсем не обращаешь на меня внимание, что с тобой сегодня? – Паула нервно села с ним рядом на диван.
– Все в порядке, что ты, – Роберто взял ее руку и поцеловал, мгновенно вспомнив о руке Кристины, и стон сорвался с его губ.
– Тебе так нравится моя рука? – улыбнулась Паула.
Роберто поднял на нее глаза, но увы, увидел Паулу, а не ту, что полностью им завладела. Если ранее ему удавалось бороться с собой, то сейчас было просто невыносимо.
– Паула, – сухо произнес Роберто. – Что-то сегодня совсем не могу отключиться от рабочих вопросов. Голова забита, – он встал с дивана и подошел к окну.
– А мне кажется, что ты думаешь о ком-то другом, – Паула поджала под себя ноги. – Или может другой.
– Не говори глупостей. Твоя ревность неуместна, – поставив бокал на стол, он опустил руки в карманы брюк.
– Котик, – Паула зазывающее вытянулась на диване, – иди ко мне, я помогу тебе расслабиться.
Роберто кинул взгляд на Паулу. Ему совершенно ничего не хотелось. Он здоровый мужчина, перед ним красивая молодая женщина, но желания совершенно не было.
– Сделаю массаж, – продолжала она.
– Паула, не сегодня.
– Но ты же привез меня, приехал ко мне. Не понимаю, – она села на диване. – У тебя кто-то есть?
Роберто повернулся к ней.
– Не устраивай мне сцен. Я тебя предупреждаю. Я пойду.
Он не подошел к ней, не поцеловал. Повернулся и ушел. Паула слышала, как хлопнула входная дверь. С ее лица слетела милая улыбка. Со злостью она скинула подушки с дивана. Надо срочно что-нибудь предпринять. Что-нибудь сделать, чтобы удержать его. Он купил ей квартиру. Оформил на нее. Сейчас делает ремонт. А что будет дальше? Видно, что надолго он с ней не задержится. Роберто всегда вел себя странно. Отрешенно. Даже на ночь не оставался никогда. Никогда не засыпал с ней рядом.
Молодая женщина встала с дивана. Надо успокоиться, принять душ и подумать, как быть.
Винсенте смотрел в окно своего кабинета. Алехандро забрал Августу. Это сильно его беспокоило. Ведь та могла в порыве приступа рассказать ему о том давнем аборте, который так сильно изменил их жизнь. Как же ему сделать так, чтобы Августа замолчала, забыв об этом навсегда. Он сели за компьютер. В дверь постучали.
– Да, входите, – сказал Винсете.
– Добрый вечер, – в кабинет зашел Херардо.
– Здравствуйте, сеньор Херардо. Проходите, присаживайтесь.
– Хочу узнать о состоянии моей невестки и потом зайти к ней.
– Извините, но Августу сегодня забрал домой ваш сын. Мне пришлось ее выписать.
– Она действительно больна? Ей необходимо дальнейшее лечение?
– К сожалению это так. Августа серьезно больна, и боюсь предположить, но в скором времени ее придется изолировать.
– Все так серьезно? Почему же тогда вы отпустили ее домой?
– Она не буйная, но что угодно может спровоцировать приступ, и я просто не знаю, как она себя может повести. Сеньор Алехандро настоял на выписке. Я направил к ним домой медсестру с четкими указаниями, которая будет наблюдать за вашей невесткой.
– Когда это стало проявляться?
– Уже давно, я назначил ей лечение, но последнее время болезнь прогрессирует.
– Вы сказали, что течение болезни незаметно, я бы хотел знать, что спровоцировало приступ. Почему она попала в больницу?
Винсенте смотрел на Херардо. Все начинает рушиться. Прошлое ломает мосты, что были так прочно расставлены.
– Не могу вам сказать, – Винсенте пожал плечами. – Не знаю.
Херардо внимательно оглядел доктора.
– Вы столько лет являетесь врачом Августы, и не можете сказать – что спровоцировало ее приступ? Если вы ее постоянно наблюдаете, как вы говорите, то сами себе противоречите, могу вам задать вопрос – почему вы вовремя не увидели, что болезнь стала прогрессировать? Позвольте с вами не согласиться и усомниться в вашем профессионализме. Может мне стоит обратиться к другому врачу?
Винсенте побледнел.
– Ваша невестка получает квалифицированное лечение. Вы, конечно, можете пригласить другого специалиста. Это ваше право. Но также хочу вас предостеречь – Августе очень сложно принимать новых людей, – и тут же облегчение скользнуло в его глазах. – Несколько дней назад у вашего сына был прием по поводу нового проекта, точно не знаю какого, и Августа там присутствовала, думаю, что именно это и спровоцировало приступ – незнакомые люди и обстановка сделали свое дело.
Задумавшись, Херардо повернулся к окну.
– Проект, люди, – повторил он слова Винсенте.
– Да, именно это. А здесь, в палату к ней входят только знакомые ей люди, семья, персонал, который она знает. Я понимаю ваше волнение, но поверьте, я делаю все, чтобы ваша невестка поправилась.
– Допустим, вы правы. И что же нам следует ожидать в дальнейшем? – Херардо не давал спуску Винсенте, чего тот совершенно не ожидал от пожилого человека. Только сейчас он осознал, почему Алехандро так безоговорочно слушается своего отца. Херардо был непреклонен, его просто невозможно водить за нос, он казалось, видел людей насквозь.
– Сейчас, после проведения дополнительных анализов, решили начать новый метод лечения. С новыми препаратами.
– Кто решил? Вы или мой сын?
– Конечно, я. Сеньор Алехандро не может лечить людей, – Винсенте чувствовал себя провинившимся мальчишкой рядом с этим человеком.
Херардо поднялся со стула.
– Винсенте, на сегодня я вам поверю, – он направился к двери. – И да, держите меня в курсе хода лечения Августы. До свидания.
Херардо вышел из кабинета. Винсенте опустился в свое кресло. Сейчас оно еще было под ним, но ножки уже трещали по швам. Не хотелось бы Винсенте столкнуться с Херардо. Отец совершенно не похож на сына, и не дай бог, чтобы он узнал, что натворил его сын при содействии Винсенте.
– Сабрина, проходи. Ну что ты в самом то деле, – Карлос тянул за руку девушку.
Сабрина замерла у порога. Ей совершенно не хотелось заходить.
– Карлос, мы же на минутку. Ты же только возьмешь свои работы. Я согласилась составить тебе компанию, чтобы тебе не было скучно.
– Да, конечно. Какое счастье, что Кристина согласилась показать мои работы Энрике. У меня будет работа, – Карлос держал Сабрину за руки. – Работа, настоящая. Рядом с твоей мамой, – Карлос притянул девушку к себе. – И запомни, мне никогда с тобой не бывает скучно, – его голос стал серьезным, глубоким. Сабрина с такой теплотой и нежностью смотрела на него. Он стал наклоняться к девушке, чтобы поцеловать ее.
– Не-е-е-е-т-т, – истошно закричала Августа. – Не смей. Это грех…. Это кара, – Августа стала раскачиваться из стороны в сторону.
Из кабинета выскочил Алехандро. Сверху послышались шаги бегущей медсестры
– Что у вас тут происходит?
– Мама? – побледнев, Карлос отшатнулся к стене, держа Сабрину за руку.
– Кара, кара. Смотри, – Августа указывала на Карлоса и Сабрину. – Грех, грех…
– Что за крики в этом доме? – спросил Херардо, заходя в дом….
Роберто зашел в дом. Гостиная его встретила тишиной и полумраком. Мужчина сжал ладони, ему было холодно. Холод прогрыз его до кости, но не от внешней температуры, он пожирал его изнутри. И имя ему было Кристина. Ни одна женщина не могла его сейчас согреть. Он увидел ее, вновь почувствовал ее тепло, уловил ее запах, и тот кошмар прошлых лет, когда он ее потерял, когда она его бросила, те ужасные фотографии, доказывающий факт ее измены, вернулся, как будто не уходил. Прошло столько лет, но эта дикая боль нисколько не уменьшилась, она все также его терзала, рвала душу на части. Если бы мог, то он бы что-нибудь сейчас сломал, только бы выплеснуть хотя бы часть, всего лишь маленькую толику этих страданий, чтобы просто не сойти с ума от всех этих мыслей и непонимания.
Мужчина подошел к барной стойке и налил себе бокал виски, выпил его залпом. Налил второй.
– Да, и кто из нас пьет? – из тени вышла Палома.
Роберто исподлобья скользнул взглядом по жене, но промолчал. Третий бокал.
– Хочешь напиться, чтобы забыться. Не поможет, – горько усмехнулась Палома.
В коридоре раздался шум и шаги.
– Даниэль, заходи, – голос Викторий счастливый и веселый, резанул слух Роберто. – Здесь никого нет. Спасибо, что проводил меня.
– Не включай свет, не надо, – тихо попросил Даниэль.
Эти слова – были последней каплей, Роберто уже не сдерживался. Все: и ревность к дочери и ревность к Кристине, боль, отчаяние, все смешалось.
– Вон из моего дома, – раздался голос Роберто, который мигом включил свет. Его рык эхом пронесся по гостиной. Палома от испуга уронила на пол бокал.
Виктория от ужаса закрыла рот рукой. Слезы навернулись на ее глаза.
– Вон, я не собираюсь больше повторять, – Роберто распахнул дверь с такой силой, что та с грохотом ударилась о стену…
Глава 13
Кристина поморщилась от острой боли в груди.
– Что с тобой? – Рафаэль увидел, как она побледнела. – У тебя что-то болит?
– Не знаю, просто так нехорошо стало на сердце, – Кристина сделала глоток чая. – Как ты себя чувствуешь?
Рафаэль уже лежал в постели.
– Надеюсь, что Карлос не обидится, что я его не дождался.
– Не думаю, – Кристина сидела в кресле, рядом с кроватью мужа, – ты не ответил.
– Нормально. Я держусь. Лучше скажи, как у тебя дела? Тебе удалось встретиться с Роберто?
Кристина встала с кресла, подошла к окну. Отодвинув занавеску и выглянув на улицу, словно удостоверилась, что там его нет, она огорчилась. Улица действительно была пуста. Сегодня он не пришел. Конечно, сейчас ему не до нее, он кое кем занят. Ну почему ей так горько и больно только от одной только этой мысли. Они же уже никто друг другу.
– Да, – она сказала это как можно отстраненнее, чтобы только лишний раз не волновать мужа. -Но вопрос я пока не решила, – Кристина отошла от окна. – Он требует, чтобы я рассказала ему все, что случилось.
Она посмотрела на мужа, опустила голову и покачала.
– Я просто не могу ему рассказать, не могу. Ты понимаешь? Как признаться в том, что тебя столько месяцев насиловали и держали взаперти, как кобылу, ожидая рождения потомства? – Кристина задала этот вопрос самой себе. – Это не тот Роберто, которого я знала. Новый Роберто, он, – она запнулась, – совсем не тот.
– Мы все изменились, Кристина, – Рафаэль смотрел в сторону. – Очень много всего произошло со всеми нами и, поверь, ты тоже стала другой, ты уже не та девочка, которую он знал, которую любил.
– Любил? – Кристина горько усмехнулась, – боюсь, что это не так. Он просто играл со мной. Если сразу же женился на богатой наследнице. Я была не из его круга. Его мать не раз это мне бросала в лицо, но я была такой наивной и верила в то, что все можно изменить.
Рафаэль молчал.
– Какая же я была глупая, – Кристина отвернулась, чтобы вытереть слезу, что катилась по щеке, только бы Рафаэль ничего не увидел. – Я его не узнаю. Не знаю его жизни. У него не осталось ценностей. Все растеряно.
– Ты это все поняла, поговорив всего несколько минут? – удивился Рафаэль.
– Да, – она тяжко вздохнула, – можно человека узнать по нескольким фразам, поступкам, поведению.
– Кристина, Даниэль хороший и перспективный специалист. Судя по отзывам, газетам, телевиденью, Роберто не дурак, имеет вес в обществе, владеет бизнесом. Развивает его. Ему нужны такие специалисты как Даниэль. Это просто вопрос времени. Возможно, в нем говорит обида за твое внезапное исчезновение. И это естественно, что он хочет услышать объяснения.
– У меня нет времени ждать, когда он одумается. А объяснять я ничего не намерена, – она взяла чашку с чаем, желая согреть холодные ладони, хотя озноб изнутри холодил кровь, ей никогда не избавиться от этого ощущения. – Он тоже должен мне объяснить свое поведение. Тебе, наверное, смешно это слышать, мы оба ждем объяснений, которые никто из нас не намерен давать.
– Кристина, я могу понять твою боль, твое отчаяние, но послушай меня, столько лет прошло, глупо вспоминать то, что было, вы не в силах изменить свое прошлое, как и я. Сейчас надо думать о детях. Они наша жизнь. Мы должны их защитить любой ценой. Ты меня слышишь? Любой. Мы в ответе за них, а они не должны расплачиваться за наши грехи.
Кристина смотрела на мужа – любой ценой, если бы он только знал, что предложил Роберто. Одна только мысль вновь оказаться во власти мужчины, приводила ее в дикий ужас, и тем более если этот мужчина Роберто.
– Ты не понимаешь, – она покачала головой. – Алехандро приходил в наш дом. Он явно дал понять, что сделает все, чтобы уничтожить меня. И самое страшное то, что он является отцом Даниэля. Я не в силах даже заявить на него в полицию, потому что у меня нет такого права, как я смогу смотреть сыну в глаза. Мой сын работает бок о бок со своим отцом и не знает этого.
– По крайней мере Алехандро не причинит ему вреда.
– Я сомневаюсь, я страшно боюсь, что правда выйдет наружу, – она уже не могла сдерживать слезы, – Я боюсь даже подумать о том, что будет с Даниэлем, если он узнает, каким образом он был зачат. Боюсь за Сабрину, потому что та целыми днями находится в присутствии Винсенте, у которого нет ничего святого. Боюсь за нашу девочку, – слеза сбежала по ее щеке. – Боюсь за Карлоса. Я не знаю кто его мать, и боюсь даже подумать, что стало с ней. Мне страшно за Викторию, потому что совершенно не понимаю, что происходит в их семье. Ее мать выпивает, а она очень сильно переживает из-за этого. Мне страшно за детей. За их друзей, потому что их родители калечат их души своими поступками.
Кристина закуталась в халат, смотря в темноту наступающей ночи, она поняла, что стала погружаться в нее, без малейшего намека на проблеск вдали.
– Папа, папа, ну что ты такое говоришь. Успокойся. Что на тебя нашло? – сквозь слезы кричала Виктория. Она не могла больше сдерживаться.
Роберто схватил дочь за руку и пытался оттащить ее от Даниэля, но Даниэль перехватил его руку.
– Отпустите ее, сеньор. Вы делаете ей больно, – он старался говорить спокойно.
Роберто схватил Даниэля за грудки.
– Больно? Больно? – выдохнул Роберто. – Это ты сделаешь ей больно. Вон из моего дома. Вон из ее жизни. Какого черта ты сюда заявился? – хотелось крикнуть ему в лицо – твоей матери было предложено войти в этот дом, как королеве, а она предала меня, сбежала с любовником, инсценировав свою смерть. – Возвращайся туда, откуда пришел, – Роб говорил это ее сыну, но в глубине души понимал, что обращается ко своему кошмару из прошлого. Так как Даниэль стал олицетворением этого.
– Папа, папочка, – Виктория повисла на руке отца. – Пожалуйста, да что такое с тобой? Отпусти его, – Виктория уже кричала.
Со всей злостью, что накопилась у него за эти дни, Роберто выпихнул Даниэля за дверь.
– Лучше не приходи сюда, от греха подальше, надеюсь, что я ясно выразился? – Роберто полностью заслонил собой проем двери, не выпуская Викторию, которая пыталась вырваться из-за его спины.
– Сеньор, вы ошибаетесь, я не причиню вред Виктории. Вы не правы, – Даниэль вообще не понимал, что происходит.
– Что у вас тут за крики, что случилось? – спросила Рамона со второго этажа.
– Выпроваживаю твоего дневного гостя, мама, – жестко сказал Роберто. – Надеюсь, его больше не увидеть в этом доме.
– Тогда я уйду с ним, – сквозь слезы проговорила Виктория.
– Куда? – усмехнулся Роберто. – Не смеши. До свидания, молодой человек, – Роберто захлопнул дверь перед Даниэлем. Схватил Викторию и встряхнул ее. – Успокойся. Что за истерика?
Виктория еще продолжала всхлипывать, она ничего не понимала. Что случилось с ее отцом. Ведь вроде бы он не был против их отношений. Роберто стоял у двери и ждал, пока Виктория отойдет от нее, пройдет в гостиную, сядет на диван. Только тогда он подошел к стойке и налил себе виски.
– Ты как мама, заливаешь свое одиночество спиртным, – вырвалось у Виктории. – Мне жаль тебя, отец, жаль, что ты так и не научился любить. Ты не человек, ты просто машина, тебе чужды чувства, тебе незнакома любовь.
– Замолчи, Виктория, – Рамона стала спускаться с лестницы. – Не смей так разговаривать с отцом.
– Я так не могу. Я не буду так жить, как вы все в этом доме, – продолжала она, – ты ничего не сможешь сделать, я уйду. Если надо, уволюсь из твоей компании. Это ведь все твое. Ты часто это повторяешь, – Виктория всхлипывала, но твердость в голосе, подтверждала ее решимость бороться за свое право быть счастливой, – забирай, мне ничего от тебя не нужно. Мне жаль тебя, ты не знаешь, что такое любить. Вы с мамой просто калечите судьбы друг друга.
Роберто допил до дна второй бокал виски, сожалея, что оно его не брало. Он подошел к дочери, взял ее за руку.
– Идем, не бойся, – холодно и отрешенно проговорил он.
– Роберто, не надо, – попыталась остановить его Рамона, но отступила перед ним, не сумев посмотреть в его глаза.
Роберто подвел дочь к двери своего кабинета и остановился.
– Что, отец, – она всхлипнула, – что ты хочешь мне еще показать? Что ты не показал мне за все эти годы? Я видела только холод в этих стенах, что хочется бежать прочь отсюда и никогда не возвращаться. Ты думаешь, что только деньги могут дать счастье и покой? Ты ошибаешься. Нужно участие и забота. Тепло, а здесь такая стужа, что невозможно находиться.
– Холод говоришь, пожалуй, я с тобой соглашусь, – Роберто оперся рукой о дверь, взялся за ручку, надо открыть кабинет. Всего один шаг и он покажет дочери, что такое любовь, и что она делает с людьми.
– Отпусти меня, не держи, я взрослая, я хочу жить. Ты не сможешь мне запретить любить. Я хочу этого, хочу все познать, – Виктория кричала ему в лицо. Роберто же просто улыбался, понимая дочь, видя ее наивность и веру в хорошее. – Я раньше не понимала. Сейчас же все изменилось. Если ты не в состоянии признать, что твоя жизнь фарс, у тебя есть только твоя работа, больше ничего. Твоя жизнь пуста. Ты меняешь женщин как перчатки, твоя жена пьет, от отчаяния и беспомощности. Так что есть у тебя в жизни? Скажи мне отец? Ты желаешь мне такую же жизнь, чтобы я через несколько лет начала пить, ища надежду на дне бокала? Или ты мне желаешь следовать твоему примеру – менять мужчин?
Роберто замахнулся, чтобы дать пощечину.
– Ты уже дошел до того, чтобы поднять на меня руку? – Виктория не верила своим глазам.
– Роберто. Остановись, прекратите этот скандал. Успокойтесь, – Рамона пыталась вмешаться, но ни сын, ни внучка не слышали ее.
– И что же ты хочешь, Виктория? – Роберто опустил руку. – Я никогда не поднимал руку на женщину.
– Однако сейчас ты практически это сделал. Я хочу любить, хочу наполнить свою жизнь эмоциями и чувствами. Не хочу страдать и переживать, как вы с мамой.
– Любить, – он рассмеялся.
– Роберто, не делай этого, – Рамона пыталась его вразумить. – Ты потом пожалеешь.
– Да, любить, я хочу любить. Ты не умеешь и не знаешь, что это такое. Ты не знаешь и никогда не узнаешь, – Виктория вырвала свою руку из его и повернулась, чтобы пойти, но Роберто перехватил ее, повернул к себе, посмотрел в глаза. – Мне жаль тебя, отец.
– Ты хочешь узнать, что такое любовь? – спросил он ее холодно, его глаза были полны пустоты и безразличия к происходящему. – Ты в этом уверена?
Виктории стало страшно. Что-то не так, сейчас произойдет что-то ужасное, но отступать она не могла.
– Что ты можешь мне показать, отец? – она бросала ему вызов.
– Именно это мне в тебе и нравится, ты никогда не отступаешь от своей цели, поверь, я пытался тебя уберечь. Я очень тебя люблю, о да, ты же говоришь, что я этого не умею. Возможно, – он сжал ее плечи, – я люблю тебя не так, извини, скорее всего, я не так проявляю свою любовь отца, как бы тебе хотелось, но откуда ты знаешь, как это должно быть? Откуда ты можешь знать?
– Я видела, – слезы уже не бежали из глаз Виктории. – Я знаю.
– Можно спросить где?
– У Даниэля дома, – выкрикнула она ему в лицо. – В его семье любовь, уют, забота, понимание, у нас же нет ничего, просто жалкое подобие.
– О да, его семья, – Роберто принял вызов, кивнул головой. Если его что-то и останавливало до этого момента, то сейчас нет. То, что так боготворила Виктория в Кристине, разрушило его жизнь, пусть смотрит. Он повернулся к двери и распахнул ее.
– Нет, Роберто, – закричала Рамона. – Не надо.
– Заходи и смотри, – Роберто приглашал дочь войти внутрь.
Виктория ужаснулась от увиденного, от хаоса и беспорядка, творившегося в кабинете. Все было разрушено.
– Я не понимаю тебя, – она сжала руки на груди.
Роберто обошел дочь сзади и взглянул с ее стороны.
– Вот это любовь, все что ты видишь – это любовь, вот, что она творит с людьми, – Роберто наклонил голову к самому уху дочери и шептал, – вот это самая ее главная сторона, вот это то, о чем умалчивают, расписывая любовь, это восхитительное чувство, так ты мне говорила. Заходи, смотри, наслаждайся, – он подтолкнул дочь в кабинет и захлопнул дверь перед матерью, покачав головой, чтобы та даже не смела вмешиваться.
– Я не понимаю, – Виктория растерянно смотрела на отца.
– Вот это любовь. Вот, что она делает с людьми. Та, что пожирает тебя изнутри в сознании, без обезболивающего, на живую, изо дня на день. Это такое сладостное чувство, что хочется лезть на стену, крича от боли, но кричать то не получается, потому что воздуха не хватает, не чем дышать оказывается, – Роберто говорил это, наклонившись к уху дочери, у которой слезы текли по щекам, – это такое радостное чувство, которое не дает покоя ни ночью, ни днем, изъедая твою душу и посыпая солью открытые раны. Любить, о избавь, больше я не хочу любить, не желаю.
– Папа, папочка, прости меня, – Виктория повернулась и обняла отца, но Роберто отстранил ее, держа на расстоянии и не позволяя обнять себя.
– Такое полное чувство, пронизываемое холодом до костей, хочется согреться, а не получается, хочется обнять, а рядом пустота, никто не может дать тебе это тепло, потому что все было просто иллюзией, обманом, фарсом. Вот истинная сторона любви, а не поцелуи в темноте, вздохи в укромном месте. Это когда на самом восхитительном моменте полета исчезают крылья. И ты падаешь вниз, на скалы, но не можешь разбиться, потому что все еще падешь, устремляешься, и нет этому падению конца и края, так как ты находишься в вакууме, один на один с самим собой.
– Папа, папочка, я не знала, я не знала, что ты…, – Виктория заплакала.
– Ты можешь плакать, можешь кричать, но поверь мне, легче тебе от этого не станет. Когда ты познаешь любовь, слезы не помогут, ничто не поможет, ничто не излечит твою боль и не избавит от одиночества, если ты познал любовь, искупался в ней, – Роберто повернулся и вышел из кабинета.
– Папа, не уходи, пожалуйста, не оставляй меня, прости, – Виктория начала плакать навзрыд.
– Нигде не будет места, всегда гонимый самим собой в поисках утраченного и осознавая, что все тщетно. Нельзя забыть, нельзя удалить из своего сознания, – Роберто шел к двери, пытаясь покинуть эти стены. Слишком горько, слишком больно. – Говоришь, что хочешь всего этого – пожалуйста, я не буду больше мешать. Ты превратила меня в монстра, робота, так вот именно любовь меня и сделала таким, хочешь сама стать такой, иди вперед. Дерзай. Я лишь хотел тебя уберечь от всего этого. Прости меня, если я не так любил тебя, как ты этого бы хотела, – Роберто вышел из дому.
