Наталья Лариони
Наказаны любовью
Глава 19
Бруно осмотрел весь первый этаж. Он залез в каждый ящик, осмотрел каждый угол, но ничего не нашел. Поднявшись на второй этаж – начал осматривать комнаты, но все безрезультатно. Оставалась последняя дверь. Спальня Кристины. Он это чувствовал, знал, что именно в этой комнате живет она. Здесь еще витал аромат ее духов. Бруно открыл комод, белье лежало ровной стопочкой. Своей грубой рукой он сгреб его. Поднес к лицу. Тогда ему так и не удалось овладеть ею. Сейчас же не мешало абсолютно ничего. Прошло столько лет, а он все испытывал к ней влечение, как к чему-то запретному, принадлежащему его хозяину. Решится ли он на такой поступок? Взглянув на кровать, он лег на нее, вытянувшись во весь рост, пачкая своей обувью белоснежную постель и не обращая на это внимание. Какая жалость, что она уже остыла и не сохранила ее тепла, но запах. Постель была пропитана ее запахом, Бруно вдыхал аромат подушек, уткнулся в них носом. Наслаждаясь этим коротким мгновением. Он испытывал к ней болезненную страсть. Если Алехандро испытывал страсть, подавляя, лишая воли к побегу, то Бруно жаждал сломать ее, унизить, подчинить. Он понимал, что для этого у него есть все возможности, главное, чтобы хозяин ничего не узнал.
С явной неохотой он заставил себя встать с постели и выйти из комнаты. Было понятно, что снимков в доме нет. Он нигде не оставил своих следов, кроме ее комнаты, замарав ее лишь одним своим присутствием.
Закрыв входную дверь, Бруно сел в машину и уехал.
Кристина была в восторге от открывшейся картины. Прекрасное место, прекрасный вид, дом утопал в зелени деревьев, уютные тропинки, предназначенные для прогулок по саду, лавочки, на которых можно посидеть в тени деревьев, замечательная беседка.
– Это просто, – Кристина так искренне улыбалась, что Карлос залюбовался ею. – у меня просто нет слов.
– Вы правы, – он осматривался, – здесь так красиво. Интересно, кто его хозяин? Этот человек знает толк строительстве. Выбрал удивительное место.
Кристина уже не слушала Карлоса, ей не терпелось осмотреть дом. Если снаружи ее встретила красивая картина, наполненная светом, сочными красками дня, то дом встретил своей пустотой и холодом. Кристина даже поежилась. Ковер, диван и два кресла у камина – что они здесь делали? Они совершенно не к чему в этом пустом и неуютном доме. Но тут же отбросив все мысли, женщина поняла, что просто обязана все здесь изменить, вернее сказать – обустроить. Дом ей очень понравился. Надо просто приложить к нему руку. Ее руку. Энрике был прав, она будет очарована этим местом, работать здесь будет одно удовольствие.
– Ну что ж, Карлос, – она приобняла его, – приступим? Работы много, но знаешь, я первый раз с таким удовольствием буду заниматься оформлением, даже не могу тебе объяснить почему, – она оглянулась, – я просто очарована, – потом подмигнув ему, продолжила, – я, наверное, в него влюбилась.
– В кого, – не понял сначала Карлос.
– Не в кого, – поправила его Кристина, – а во что – в дом. Он меня покорил.
Карлос рассмеялся, так могла сказать только она. Эта удивительная женщина воспринимала дом – как что-то живое, настоящее, имеющее свою душу.
– Вы не перестаете меня удивлять. Я пойду принесу вещи.
Кристина, провожая его взглядом, подошла к дивану, провела по спинке, взяв подушку с дивана, она прижала ее к себе.
– Я найду тебе место, обязательно, – пообещала она дивану.
Услышав это, Карлос рассмеялся. Она неисправима.
Кристина почувствовала легкий запах парфюма. Такого знакомого. Что это? Она поднесла подушку к носу и понюхала. Не может этого быть? Она, наверное, сходит с ума. Уже и здесь ей мерещится Роберто. Бросив подушку на диван, решила отойти подальше, но вернувшись, поправила подушку, заботливо, аккуратно. У каждой вещи должно быть свое место.
Камин. Как она любили камины. Они дарили тепло. Создавали уют. Она подошла к нему. Присела на корточки, задумчиво отмечая, что кто-то недавно был в доме и пользовался камином. Хотя к чему ей об этом думать. У дома есть хозяева, это естественно, что в доме кто-то бывает, может быть, кто-то присматривает за ним. И вполне вероятно, что, бывая здесь, разжигает камин. Этот человек может пользоваться таким же парфюмом, что и Роберто. Все довольно объяснимо. А ей везде мерещится Роберто. Конечно, после вчерашнего поцелуя, наполненного такой тоской, болью, всколыхнувшего все ее нутро. Она никогда не забудет его, понимая, что это последний поцелуй. Роберто явно дал понять, что помнит о измене. Измена, разве можно ее так назвать, все было совсем по-другому, но объяснять Робу что и как произошло, она не намерена.
– Я все принес, – Карлос отвлек ее от грустных мыслей.
Кристина повернулась к нему, улыбнулась, но Карлос успел увидеть, что она грустила. По чему или о ком? Наверное, вспомнила Рафаэля.
– У нас всегда был камин. Вечером собирались все вместе, когда разговаривали, когда просто читали, – она подтвердила его мысли. Она грустила по мужу. – С него мы и начнем. Это будет нашей отправной точкой.
– Хорошо, как скажете, сеньора. Я к вашим услугам.
Они рассмеялись и начали заниматься делами.
Сабрина была удивлена известием об отсутствии Августы. Карлос ничего не говорил о том, что ее куда-то перевезли. Странно. А тут еще Винсенте позвал ее к себе.
– Добрый день, вы меня вызывали? – Сабрина зашла к нему в кабинет
Винсенте поздоровался и его взгляд метнулся к сейфу, как будто проверяя, закрыт ли он на этот раз. Девушка поймала его взгляд, поняла, о чем он подумал. Ох, не спроста все это.
– Проходи, присаживайся.
– Спасибо, – она присела на стул.
– Хочу узнать, как тебе работается у нас?
Брови Сабрины взлетели вверх.
– Да, спасибо все хорошо.
– Я рад. Может у вас есть какие-нибудь предложения, пожелания, – Винсенте старался улыбаться, но его улыбка выглядела жалким подобием, казаться милым – не удавалось.
– Нет, спасибо, – Сабрине не нравилось его излишняя настойчивость и внимание.
– Давай поговорим о твоих родителях, об отце.
Сабрина напряглась.
– Хотелось бы узнать, почему вы уехали из города. Почему отец уволился, – он ступил на скользкую тропинку.
– Так сложились обстоятельства. Хотя я думаю, что вы прекрасно осведомлены о причинах, – почему она так сказала, надеясь на то, что он отстанет и не будет задавать излишних вопросов.
– Да ты права. Нехорошо все получилось, – он откинулся на спинку кресла.
Сабрина молчала, она чувствовала, что он мог сказать что-то важное, надо просто выждать момент.
– Отец, наверное, очень переживал всю жизнь, – и тут начал себя ругать, какого черта он это сболтнул. Сабрина же не в курсе.
Сабрине так и хотелось спросить – о чем переживал, но сдерживала себя.
– Твое молчание говорит само за себя, – продолжил Винсенте, внимательно наблюдая за ней, пытаясь понять, что она знает, почему молчит, ничего не говорит. Он должен знать, чтобы предупредить возможные последствия.
– Мы все переживали, – наконец-то смогла вымолвить девушка. Может он говорит об изнасиловании матери. Ведь наверняка ему об этом известно.
– Да, такое трудно принять, но это жизнь и порой она несправедлива к нам. Жаль, что это нельзя исправить.
– Вы правы такое трудно исправить, – она отвечала его же словами, пытаясь выяснить то, что он скрывал, а он явно скрывал, теперь она это поняла.
Винсенте хмыкнул. Интересный у них получается разговор. Она не так проста, как кажется, сложно будет ее расколоть, но он и не таких выводил на разговор.
– Вы ведь были знакомы с моим отцом?
– Да, мы были друзьями.
– Друзьями? – удивилась Сабрина. Все очень странно и запутанно. – Ну да, отец о вас рассказывал, – нашлась девушка.
«Конечно, рассказывал,» – подумал про себя Винсенте. Рафаэль в жизни бы не рассказал о нем дочери.
В дверь постучали.
– Извините, сеньор Винсенте, но сеньориту Сабрину ждут родственники пациентки.
– Да, конечно, вы можете идти, – Винсенте встал с кресла. Удостоверившись, что дверь хорошо закрыта. Он открыл сейф и достал оттуда историю болезни Луз. Настоящую. Только что теперь она могла доказать? Ничего, так как снимки были потеряны, вернее находились у Кристины, и та видимо действительно хорошо их спрятала, раз Бруно их не нашел. Или может быть уже отдала в надежные руки. В случае какой-либо неприятности с ней или родными, они тут же всплывут.
Сабрина разговаривала с родственниками своей пациентки, но мысли ее была далеко. Разговор с Винсенте не шел из головы. Родители просили ее не вмешиваться в прошлую жизнь, но почему ее так тянуло узнать больше о той женщине. Если она тихонько все выяснит, как живут ее родственники, кто они, может потом ей станет легче, когда она поймет, что те стали счастливыми. Интересно, кто та девочка, что родилась, кем она стала? Ведь она примерно одного с ней возраста. Надо еще раз сходить в архив и посмотреть ее карточку. Неспроста она попала ей в руки. Она должна хотя бы для себя все узнать, чтобы хотя бы просто понять для себя. Она не будет ничего пока говорить матери об этом разговоре и о своих планах, тем более что у мамы своих проблем и забот полно с работой и Даниэлем. Сегодня они вдвоем сбежали пораньше, чтобы только не испытывать чувство неловкости, не слушать сбивчивые объяснения, не убеждать друг друга в том, что происходит. А происходит ли? Сабрина не могла ответить. Ей нужно было еще поговорить с Карлосом о его матери. Где она? Неужели ей стало хуже, что пришлось ее перевести.
Даниэль полностью погрузился в работу и не сразу услышал, что его зовут. Подняв голову, он увидел Алехандро.
– Добрый день, сеньор, – поздоровался молодой человек.
– Добрый, Даниэль, добрый. Привез документы Роберто, решил заглянуть к тебе. Как работается? Дело смотрю продвигается?
– Да, все хорошо, – Даниэлю совершенно не хотелось разговаривать с ним, тем более хотелось по скорее закончить работу и уйти, чтобы не встречаться хотя бы сегодня с Роберто, потому как не знал, как себя вести. Проанализировав ситуацию, пришел к выводу, что между ними ничего нет. Они просто знакомые, которые случайно встретились, ну подумаешь потанцевали. Только почему Роберто приходится оправдываться перед ним за свое поведение, может из-за того, что так непонятно его уволил, теперь пытается исправить ситуацию.
– Вижу, что ты работаешь. Какие планы на вечер? Может поужинаем вместе?
Даниэль не знал, как ему отказать.
– Боюсь, что сегодня он не сможет составить тебе компанию, – Роберто зашел в кабинет. Даниэль внимательно посмотрел на него. Роберто же поздоровался с ним и стал интересоваться делами, не смущаясь. Его вид был невозмутим, что у Даниэля отпали последние сомнения в том, что между ним и матерью что-то могло бы быть. Это невозможно, иначе сейчас он бы вел себя иначе. – Вечером мы с ним едем на объект. Так что извини, он будет занят, время не стоит на месте, как и сроки, сам знаешь, что они поджимают.
– Могу поехать с вами, – предложил Алехандро.
Даниэль сделал такой вид, что Роберто хотелось рассмеяться.
– Я не могу тебе запретить, тем более, – он выразительно посмотрел на Даниэля, давая ему понять, что не может запретить Алехандро, – что это наш общий проект.
Даниэль был удивлен, что Роберто уловил его нежелание быть в компании с Алехандро, и даже хотел помочь. Он удивлял его. Все-таки как же приятно работать с тем, с кем комфортно.
– Да, конечно, – Алехандро хотел и не хотел ехать, одно дело быть с сыном вдвоем и совсем другое вместе с Роберто, почему-то в его присутствии он терялся. Почему это происходило, он не понимал, но испытывал гордость за сына, что тот работает с его компаньоном, лучше было конечно же, чтобы он работал у него, но здесь он научится большему. Их компании дополняли друг друга, не конкурируя, у каждой была своя ниша в бизнесе. В ритме нестабильности экономики, они поддерживали, где-то производили слияние капиталов, где-то участвуя в объединенных проектах. – Я постараюсь подъехать на объект.
– Вот и договорились, – Роберто повернулся к Даниэлю. Алехандро в этот момент почувствовал себя лишним, так как они полностью погрузились в решение возникших вопросов, обсуждая детали, смеялись, подбадривали друг друга. Ему даже стало завидно, что он так и не смог добиться за тот период времени, что Даниэль работал с ним, вот такой гармонии в отношениях. Сложно перетянуть Даниэля на свою сторону, когда он совершенно его не воспринимает, может все-таки стоит ему сказать, что он его отец, пусть хотя имеет уважение. Хотя Алехандро понимал, что об уважении тоже говорить рано, Кристина в его глазах еще не упала. Она слишком важное место занимает в его жизни, но он это исправит.
Алехандро попрощался и вышел.
Роберто посмотрел ему в след, потом на Даниэля. Сдержав свой вопрос, он вновь вернулся к работе. Надо как-то разговорить Кристину, но каким образом? А тут еще Виктория. Роберто боялся потерять дочь. Она единственное, чем он дорожил все эти годы. То, что он оберегал. Он старался ее защитить, но его девочка выросла, и сама стала принимать решения. Похоже, что со спутником жизни она уже определилась, Роберто понимал, что рано говорить о их отношениях, но чувствовал, что Даниэль всерьез увлечен ею.
– Ты любишь Викторию? – Роберто задал вопрос в лоб, оторвавшись от дел, слишком много мыслей теснилось в его голове.
– Что? – Даниэль не сразу понял вопроса.
– Ты любишь мою дочь? – Роберто сидел напротив него, он спрашивал серьезно, без издевки.
– Сеньор, – Даниэль растерялся, он понимал волнение и беспокойство Роберто. – Я очень привязан к вашей дочери, – честно ответил он.
– Привязан и любить – это разные вещи, – он встал из-за стола и подошел к окну.
– Вы так говорите, как будто бы любили, – вырвалось у Даниэля, о чем он уже пожалел.
Роберто не повернулся, продолжая всматриваться в даль. Вид из окна был на город, тот лежал перед ним как на ладони. Так и Роберто был сейчас откровенен с Даниэлем. К чему скрывать?
– Да, я любил, – он отперся рукой о стену у окна.
Даниэль поднялся и подошел к нему. Слишком серьезным был тот.
– Простите меня, но…, это не мое дело, извините, – он не знал, как продолжить.
Роберто взглянул на него.
– Сложно представить меня другим? – он попытался улыбнуться. Какая ирония он говорит о прошлой своей любви к матери стоящего перед ним Даниэля, сыну любимой когда-то им женщины. – Но судя по тому, что ты видишь, – он усмехнулся, – порой истина скрыта суетой будних дней.
– Вы странно говорите.
– Любовь может нанести такую рану, что от нее сложно будет оправиться, можно получить такую боль, что никогда не избавиться от ее отголосков, которые будут изо дня на день разрывать тебя на части, причиняя такие муки, что ты не в состоянии жить, дышать, а надо еще двигаться дальше, хотя сил нет.
Даниэлю стало не по себе. Он понял, что Роберто говорит правду о любви. Он действительно когда-то любил.
– Я говорю тебе это к тому, чтобы ты берег то, что нашел, ценил каждый день, каждое мгновение, проведенное с любимой женщиной. Так как потеряв, ты будешь искать ее в каждой, но не найдешь, потому что поймешь, что такой больше нет, но ноги сами будут вести, заставляя искать, пытаясь вновь обрести, а сердце – кричать, что это не она, а разум пытаться найти выход и дать возможность жить с тем, с чем остался. От этого всего можно сойти с ума, но у тебя нет таких прав, ты должен жить, так у тебя есть обязательства.
– Сеньор Роберто, – Даниэль положил руку ему на плечо. – Вы так говорите, как будто потеряли.
– Потерял? – он посмотрел на молодого человека, – я не знаю – потерял ли, украли ли, лишили, это и заставляет меня мучаться. Но самое страшное не это, самое страшное, что забыть невозможно.
– А она вас любила?
Роберто вновь обратил свой взгляд на город.
– Порой кажется, что да, порой – нет. Но вспоминая ее дрожь лишь только от одного моего прикосновения, хочется верить, что наша любовь была взаимна, но опять же – все настолько зыбко, что не знаю, где правда, а где ложь.
– Она умерла? Почему вы не можете быть с ней сейчас? Что произошло?
– У меня нет на это ответов, – он посмотрел на него с такой грустью. – К сожалению, нет. Хотелось бы знать.
– Так спросите. Если она жива, спросите у нее, так ведь действительно нельзя, – Даниэль вообще не представлял, как Роберто может жить с этим. Теперь ему стало немного понятно его поведение. Его отношения с Викторией. – Ваша жена, это ведь не она?
– Нет, – Роберто покачал головой. – Я женился, потому что так надо было. Ничего хорошего из этого не вышло, кроме одного – Виктория. Моя девочка. Она моя надежда, моя единственная радость. Я старался ее уберечь, просил не влюбляться, но разве сердцу можно приказать – не любить. Это невозможно. Поэтому, я не желаю своему ребенку пройти все круги ада, в которых я оказался, прошу тебя, как отец, который беззащитен перед страданиями своего ребенка, никогда не обижай мою девочку. Она слишком ранима и беззащитна перед тобой, так как, по-моему, влюблена в тебя.
– Вы все так уверенно говорите о том, что мы любим друг друга, а мы просто еще пока просто проводим время вместе.
– Я вижу. А кто еще говорит? – поинтересовался он, хотя уже знал ответ.
– Мама.
Роберто кивнул.
– Вы порой обижаетесь на нас, что мы вмешиваемся в вашу жизнь, подсказываем, а мы лишь под гнетом прожитых лет и приобретенным за эти годы опытом, стараемся уберечь вас, потому что любим вас. Береги мою девочку, – Роберто вышел из кабинета. Он и так слишком много сказал Даниэлю.
Даниэль смотрел ему в след, понимая на сколько тот несчастен. Не сразу ему удалось вновь приступить к работе.
Кристина с Карлосом вошли в офис. Оба с горящими глазами, радостные. Энрике, смотря на них, невольно заулыбался сам.
– Энрике, – Кристина поцеловала его в щеку. – Какой дом! Это нечто потрясающее! Он сейчас вдохновляет, а что будет, когда мы его закончим, он превратится во что-то сказочное.
– Я же тебе говорил, – он смотрел на нее, понимая, что она ему безумно нравится. – Ты же займешься им?
– Какой вопрос? – она сняла пиджак. – Мы сделали все замеры, во время дороги, я уже кое-что набросала. У Карлоса есть свои предложения по ландшафту, он хочет сделать небольшую клумбу и фонтанчик. Так и представляю, как он журчит, когда вечерком будут прогуливаться его хозяева. Извини, я пойду, хочу все записать, что пришло мне в голову. Карлос, помоги мне пожалуйста
Энрике был удивлен, что Кристина с таким воодушевлением примется за новой проект. И в то же время немного разочарован. Она ни словом не обмолвилась о вчерашнем, как будто бы ничего не произошло. Ему стало обидно и неприятно, что она игнорировала его в этом вопросе, не собиралась объяснить свое поведение. Он прошел в свой кабинет, пусть она немного придет в себя, поутихнут эмоции, тогда он вызовет ее к себе в кабинет.
Херардо стоял посреди пустой палаты. Августы в ней не было.
– Сеньор Херардо, – Винсенте зашел в комнату.
– Где Августа? – он даже не поздоровался.
– Мы ее перевели.
– Куда и почему?
– Думаю, что вам стоит поговорить со своим сыном, он принял такое решение, – Винсенте старался быть спокойным, хотя этот человек заставлял его нервничать.
Херардо не нравилось то, что происходило.
– Я обязательно с ним поговорю, – утвердительно сказал Херардо, выходя из палаты, давая понять Винсенте, что он обязательно во всем разберется.
Пожилой человек, опираясь на трость, покинул больницу. Уже в машине, он набрал номер сына и сообщил, что едет домой, что им надо поговорить.
Херардо стоял у портрета. Сын не отдавал его, а ему так хотелось видеть его у себя дома. Алехандро не снимал его со стены, он находился на самом видном месте, видимо, как трофей, как постоянное напоминание своего первого преступления.
– Все налюбоваться не можешь? – спросил Алехандро с ехидцей в голосе, – будешь в доме, будешь видеть его всегда.
Херардо развернулся и со всего маху влепил ему пощечину.
Алехандро, не ожидавший такого, чуть не упал.
– Отец, – он потер место удара. – Что с тобой? Ты даже в детстве не поднимал на меня руку. Ты удивляешь меня.
– Что ты за человек? В кого превратился?
– В того, что ты создал, – парировал сын.
– Я не учил тебя причинять людям боль, разбивать их жизни.
– Что ты хочешь этим сказать? – нахмурился Алехандро.
– Хочу знать, где находится твоя жена? Куда ты ее спрятал? Что ты с ней делаешь?
– Я перевел ее в другую больницу, где за ней будет лучший уход. К чему такой интерес к моей персоне? К моей жене? Я столько лет молил о твоем снисхождении, и что случилось – ты наконец-то решил повернуться ко мне лицом, но боюсь, что ты опоздал.
– Я это вижу, – Херардо постучал тростью о пол. – Теперь я не оставлю тебя в покое. Я найду, где ты ее прячешь.
– Попробуй, – Алехандро сел в кресло. Почему он столько лет пресмыкался перед отцом? Что он может ему сделать? Почему ранее ему было так важно его внимание, сейчас же он стал равнодушным, может наступил момент, когда понимаешь, что прошлого не вернуть, не вернуть те дни, когда они были счастливы. Сейчас важен только сын. Он его опора и надежда. Все остальное теряло смысл. А для его отца важен прямой наследник, он есть, так что пусть теперь не вмешивается в его дела.
– Ты ошибаешься, если думаешь, что я оставлю все так, как есть.
– Что именно? – поинтересовался Алехандро.
– Не позволю тебе погубить Августу.
– О чем ты? Я не собираюсь ее убивать.
– Ты уже убиваешь в ней человека.
– Ты пришел мне это сказать? – Алехандро встал. – Она моя жена, что хочу, то и буду с ней делать. Ты мне не запретишь.
– Ты теряешь людей. При чем очень близких, – Херардо повернулся и вышел из этого дома. – Наступит такой момент, что ты останешься один, – Как мог породить такое чудовище? Где ему искать Августу, теперь точно стало понятно, что Алехандро прячет ее. Прячет от всех, и не известно, правильное ли ей дают лечение. Он остановился у порога, обернувшись к нему, спросил, – а ведь ты уже один. Кроме твоего верного слуги, никого нет. Ты отвернулся от сына, медленно травишь жену. С чем ты останешься?
– Ты его теряешь, – покачал головой Херардо.
– Одного теряю, другое обретаю, – усмехнулся Алехандро.
Херардо хотелось крикнуть ему, что не может он вернуть Даниэля, отказавшись от Карлоса, так не бывает, но сдержался. Нельзя сейчас ему дать понять, что он знает о втором сыне.
– Нет, ты потеряешь все.
– Ты этого хочешь? – Алехандро сделал шаг вперед. – Этого жаждешь? Да? Чтобы я остался один?
– Нет, я хотел бы, чтобы ты понял, что за все в этой жизни приходится платить. За все, – Херардо многозначительно посмотрел на него. – За прошлое и настоящее. Твоя жизнь рушится, а ты этого не видишь, не замечаешь.
Он вышел. Алехандро подошел и остановился около закрытой двери. Оглянувшись назад, он понимал, что в чем-то его отец был прав, он действительно в данный момент находился в доме один, но у него есть сын, еще один сын. Жена. Какая никакая, но жена. Он не один. И наступит такой день, когда отец тоже переступит порог этого дома, сообщив, что вернулся. Вернулся к нему, своему сыну. Тогда вся семья будет в сборе. Все вместе. Алехандро прошел в центр гостиной. Все, здесь соберутся все.
Уже в машине Херардо набрал номер телефона Карлоса и спросил о матери. Карлос был очень удивлен, услышав от деда, что матери нет ни в больнице, ни дома.
Куда же мог Алехандро отвезти ее? Вопрос повис в воздухе. Он стал перебирать в уме все предполагаемые места.
Карлос обещал подъехать к нему, но куда ему ехать самому, где искать бедную женщину. Херардо все чаще стал поглаживать грудь, где беспокойно стучало сердце. Каждый удар отзывался болью, ноющей и непрекращающейся. К чему своим поступком он привел сына, который натворил столько бед.
Вдруг ему пришла в голову идея, он попросил шофера отвезти его туда, позвонив и предупредив Карлоса, куда он поехал.
Карлос предупредил, что ему нужно срочно уехать.
– У тебя все в порядке, – Кристина была обеспокоена.
– Да, – Карлос убирал свои документы. – Мне нужно срочно встретиться с дедом.
Кристина нахмурилась. Не нравился ей этот сеньор.
– Если что, то звони в любой момент, – предупредила его женщина. Ее насторожил его встревоженный вид, но он не сказал по какому поводу его вызвал дед.
Энрике обрадовался, что Карлос ушел, теперь он мог спокойно поговорить с Кристиной о вчерашнем. Мужчина подошел к столу Кристины и присел на стул.
Кристина подняла на него взгляд.
– И? – спросил Энрике. – Ты ничего не хочешь мне сказать?
– Энрике, – Кристина отложила в сторону карандаш, – мы взрослые люди, прошу тебя, давай останемся друзьями. Вчера ничего такого не произошло, за что мне пришлось бы отчитываться перед тобой или оправдываться.
– Да, ты права, – Энрике взял ее карандаш, хранивший тепло ее пальцев. – Просто скажи мне правду.
– Какую?
– Ты знакома с Роберто?
– Конечно, ты же нас познакомил, – Кристина сделала удивленный вид.
– Нет, – покачал головой Энрике, – я не об этом. Вы были знакомы раньше? – он сделал акцент на последнем слове.
Кристина молча покачала головой.
– О чем ты? – женщина нервно потянулась за ручкой, пытаясь скрыть взгляд, рассматривая документы.
– Я знаю Роберто очень давно, – Энрике откинулся на спинку стула, размышляя, – последнее время он ведет себя очень странно, да и ты начинаешь нервничать в его присутствии.
– Тебе показалось, – она старалась говорить как можно ровнее и равнодушнее.
– Возможно, – Энрике видел, что ей не нравилась эта тема, но ему было важно знать. – Тебе нравится Роберто?
Кристина вскинула голову, она молчала, неужели для все так заметно, что присутствие Роберто так волнительно для нее.
– Энрике, что за нелепые выводы? – возмутилась женщина. – Ничего нет и не может быть, – резко ответила женщина. – Какая глупость.
Энрике нахмурился, ему казалось, что ее слова противоречат ее поведению, вернее их вместе с Роберто.
– Надеюсь, что ты права.
– Подожди, – Кристина внимательно взглянула на Энрике. – Почему ты спрашиваешь?
– Ты мне нравишься, – прямо ответил Энрике, чем совершенно смутил Кристину. – Не люблю ходить вокруг да около, – он взял ее за руку. – Не поддавайся на притягательность Роберто, у вас ничего не получится, – Энрике поглаживал ее ладонь. – Тем более он женат, – напомнил он.
Кристина нахмурилась. Она даже не заметила, что вошел Роберто и увидел эту картину. Он не слышал, о чем они говорят.
– У него также есть любовница, – женщина убрала свою руку. – Я прекрасно осведомлена о его жизни, – она была разозлена. – Энрике, попрошу впредь не делать поспешных выводов из того, что ты увидел. А на счет того, что ты мне сказал, – она запнулась, потом смягчившись, произнесла, – я ничего не могу тебе обещать. Пожалуйста, давай забудем об этом разговоре.
Роберто подходил к ним и уже слышал их беседу.
– Ты мне нравишься, – продолжал Энрике. – Я понимаю, что ты недавно потеряла мужа. Я не тороплю, я буду ждать, но и не проси меня оставаться в стороне. Я буду рядом, пока твое сердце не дрогнет.
– Энрике, – мягко произнесла Кристина, она покачала головой. В ее взгляде была просто нежность, – ты стал мне добрым другом.
– Просто быть другом, – он покачал головой, – меня не устраивает, – перебил ее Энрике, – но я очень терпеливый, – он ей улыбнулся.
– Извините, что прерываю вашу милую беседу, – Роберто вмешался в разговор, – но я очень тороплюсь, а мне нужно обсудить с тобой дела, – Роберто смотрел на Энрике, игнорируя Кристину.
Кристина еле сдержалась, чтобы не ахнуть.
– Роберто, – Энрике нисколько не смутился, он встал со стула и протянул ему руку для приветствия. – Добрый день.
Роберто хмурился. Он наконец-то взглянул на Кристину, всматриваясь в ее глаза, пытаясь понять, что она думает. Почему она смотрела на Энрике с такой нежностью. Он злился.
– Кристина, – он все-таки первую поприветствовал ее, – Энрике, – пожал тому руку, не отпуская, спросил, – можно поинтересоваться, что у вас тут происходит? Энрике? Кристина недавно похоронила мужа.
– Я помню, – Энрике не понимал друга.
– Если ты думаешь, что Кристина одна, то сообщаю тебе, что она находится под моей защитой.
– Что? – ахнула Кристина.
Энрике опешил. Роберто же продолжал хмуриться.
– Кристина, – он повернулся к ней, – наши дети встречаются, так что можно сказать мы уже практически родственники, вы находитесь под моим покровительством.
Вроде бы его слова были логичны и просты, только для них троих в слове «покровительство» слышался совсем другой смысл.
– О чем ты говоришь, – наконец-то смогла выдохнуть Кристина. – Наши дети просто встречаются. Еще ничего не ясно.
– Ты против их отношений?
– Кто? Я? – ее удивлению не было предела. – Можно тебе напомнить, – она встала со стула, – что это ты изначально был против моего сына, – напомнила ему Кристина.
Энрике смотрел то на Кристину, то на Роберто, не понимая вообще их перепалку.
– Я был против не твоего сына, – он чуть приподнял бровь. – Ты прекрасно знаешь всю ситуацию, как ты смеешь утверждать обратное? – он не собирался просто обороняться, он точно также выступал с обвинениями, нападая.
– Слава богу, ситуация прояснилась, – напомнила она ему, улыбнувшись, стараясь не вдаваться в подробности. – К чему сейчас ворошить былое?
– О, былое, – парировал Роберто. – Сколько же в этом слове иронии, – его глаза сузились. – Напомню вам, сеньора, что…
– Хватит, – одернула его Кристина, боясь, что Роберто может сказать что-нибудь лишнее. – Вы, сеньор, ведете себя непозволительно, устраиваете скандал на пустом месте, можно подумать, что ты…, – на этот раз она сама запнулась, понимая, что чуть не произнесла – ревнуете.
– Можно вам обоим напомнить, что вы вроде бы уже перешли на «ты», – вмешался Энрике.
Оба мгновенно повернулись к нему. Роберто нервничал, глаза Кристины метали молнии, она была разгневана. Энрике же был просто обескуражен. Он вообще не понимал, что происходит между этими двумя. С ними явно не соскучишься.
– Давайте успокоимся, – он пытался разрядить обстановку. – Предлагаю выбросить белый флаг. Роберто, ты пришел поговорить о делах. Кристина занята новым проектом, – сказал Энрике и многозначительно взглянул на Роберто, давая ему понять, каким именно проектом. – Ваши дети сами разберутся, какие у них отношения, оставьте их в покое, – попросил Энрике. – Вы взрослые люди, а ссоритесь из-за того, в чем сами еще не уверены.
– Виктория, – начал Роберто, как бы оправдываясь.
– Даниэль, – продолжила вместе с ним Кристина, и оба замолчали.
– Они оба увлечены друг другом, – закончил за них Энрике, – так вот на этом и успокоимся. Роберто, пойдем ко мне, – предложил Энрике. – Или у тебя есть дела с Кристиной?
Роберто посмотрел на нее, конечно же у него есть масса вопросов к ней, но не здесь и не сейчас.
