Mon Ten Man
Комната белого рояля
Глава 13. Выбор
Мы каждый день обречены, делать выборы. Одни спасают нас, другие – губят наши жизни навсегда.
Прошло несколько часов Дакота и Ричард сидели в фойе дома. Это был самый роскошный уголок в доме. Пол фойе был из белого мрамора, в три стороны открывались белые двери комнат, а в центре была главная дверь входа, которая была стеклянной и солнце, через эту широкую, стеклянную дверь, проникало внутрь. В самом центре стояла кривая, мраморная лестница, с серебренной периллой. Рядом с лестницей был небольшой круглый столик, на котором была ваза с букетом алых роз. Над этим столиком весела большая, серебренная, хрустальная люстра, вспышки которой ослепляли. В углу стояли четыре кресла, классического стиля, белого цвета с тонкими серебряными орнаментами, а в середине был маленький журнальный столик. Там и сидели Ричард с Дакотой, и ждали Милу.
От лица Себастьяна
Меня, они не ждали, потому что доктор прописал мне постельный режим, из-за ножевого ранения и обморока, но кого это волновало? Не меня это уж точно! Моя рана болела, но я не мог пропустить этот маскарад подлости и допустить, чтобы Мила была там без меня, особенно после заявления Кетрин. Я надел черный костюм с черной рубашкой. Пиджак скрывал мою повязку, но координация выдавала мою боль. Я вытащил телефон и связался с Метом. После сообщил моей тайной охране, чтобы они были на чеку, затем спустился к ним:
– Я поеду на своей, как обычно, – заявил я.
– Рад, что тебе уже лучше, мальчик мой,– сказал Ричард, – но хотя бы, может, за руль не стоит садиться?
– Да ерунда, я в порядке.
– Пока ты не посетишь доктора, я от тебя не отстану. – Сказала Дакота и все мы посмеялись.
Вдруг мой взгляд пал на Милу, она спускалась по лестнице. В миг, я перестал слышать голоса окружающих и от удивления и восторга не мог отвести взгляд. Я ощутил страх. Страх был от осознания собственных чувств, которые были запретны, и я это четко осознавал. Она была в роскошном красном, вечернем платье шлейфа которой была такой длинной, что спускалась за ней по лестнице. А ее светлые волосы были просто распущенны, без прически или особых аксессуаров. Изящно! Я смотрел на нее и задыхался. Мое тело реагировало на Милу самым страшным образом, и я не мог нечего поделать с собственной плотью. Я хотел ее. Я хочу ее, все время. Она ослепила меня, отняла всю жестокость и сбила с толку. Я стал ее рабом. Непроизвольно, я, зажал спинку кресла, возле которого стоял. Я еле сдерживался, чтобы не наброситься на нее и не целовать каждый ее миллиметр. Мои ладони вспотели. Я с каждым разом все больше и больше терял контроль.
От лица Камиллы
20:00. Самый разгар вечеринки Кетрин. Отец с мамой ужинали на верху. Стакер старший организовал ужин “для взрослых” на втором этаже банкетного помещения. В целом это был концертный зал. Выступали знаменитости, я даже подпевала некоторые песни, веселилась и танцевала. Кетрин пригласила больше двух сот человек. На ее празднике царствовал багровый цвет. “Цвет страсти” как говорила она. Гости тоже соблюдали установленный цвет и пришли в оттенках красного: как и я. Я стояла и смотрела огненное шоу, как, Кетрин подошла ко мне:
– Спасибо подруга, мне безумно понравился твой подарок.
– Носи на здоровье, дорогая. – Улыбнулась я.
– Камилла, у тебя не найдется шарф или, какая ни будь, повязка? Я хочу собрать волосы…
– У меня с собой только маленький клатч, а что тебе нужно? Может, мы сможем заменить шарф чем-то другим? Заколкой на пример. – Я уже мысленно перебирала все варианты, как помочь подруге сменить прическу.
– Ох, да нет, мне просто жарко и я хочу собрать волосы вот так, – сказала она и продемонстрировала аристократичную прическу, открыв шею, – просто, понимаешь, этот засос не как не могу скрыть, а демонстрировать его не прилично. – Она явно была довольна этим шрамом, ибо пока проговорила это все, три раза укусила губу и глаза стали блистать.
– Ой, понятно, а… что это?
– Хихихихихи, дурочка, это укус. Когда мужчина и женщина отдаются страсти, они иногда кусают друг друга, чем сильнее страсть и любовь, тем заносчивее шрам.
– Ххихихи, понятно, буду знать. – Мне стало неловко от такой темы, но я посмеялась вместе с ней. Я не посчитала нужным спросить, кто это сделал, потому что у Кетрин часто менялись партнеры, и замена имени мне бы нечего не дало. Но она сама решила продолжить разговор:
– Главное, во время секса, я сказала ему, чтобы он сдержался, но он меня даже не слушал… Его пыл… Ммммм...... Он не затихал. Ххахахах, ах уж эти мужчины! Мы ели оторвались друг от друга, когда твои занятия в школе закончились. Он не хотел останавливаться, но я настояла на том, чтобы он приехал за тобой, а то не вежливо было бы заставлять тебя ждать, из-за наших, ну сама понимаешь… утех.
– Что? – Ноги стали ватными. Мне стало так больно, что я отказывалась воспринимать эту информацию. – О ком ты сейчас говоришь?
– Как о ком? О Себастьяне, конечно же. Мы же теперь вместе.
– Вот как? Поздравляю…, – Я готова была умереть в этот момент.
– Ох, прости, Камилла, там читают тост в честь меня, мне нужно отлучиться.
Шоу с огнями закончилось, танцовщицы покинули сцену. На всю громкость стала играть песня Indila-TournerDansLeVide. Она очень четко характеризовала мое внутреннее состояние. Наконец Кетрин покинула меня. Я стояла и не понимала, что происходит со мной. Все мое тело горело изнутри. Мне было больно. Мое сердце треснуло на миллион осколков. И только теперь я поняла, что не безразлична к нему. “Господи, что ты за чудовище? Ты влюбилась в брата! Теперь страдай” я была самой последней тварью в собственных глазах. Перед глазами пробежали все его нежности, подарки и слова. Я только сейчас поняла, что он мне нравился как мужчина. Я не была в силах представлять его с другой, но и со мной его представить не хотела. Я вспомнила, как он держал меня на балконе, как прикасался к моим волосам и нюхал парфюм, как он прогнал меня, как на следующий день просил прощения. Я вспомнила даже танец с Кетрин, и только сейчас осознала, что мечтала оказаться на ее месте. Я вспомнила, как он говорил, врал мне, что Кетрин не интересна ему. Я вспомнила наше танго и день в отеле. Воздух покидал мое тело, я задыхалась. Слезы сами пошли из моих глаз и я, как окаменевшая статуя, осталась стоять в центре зала. Никто бы не увидел, что я плачу, из-за освещения и числа гостей, но мне было не до этого. Перед глазами мерцал его образ: его вечно нервные движения, его классический, но темный стиль, его черные рубашки, идеально облегающие его спортивное тело и мышцы, его щетина, его горячий взгляд и манера выпивать виски. Он был грубым, но вся его нежность пылала внутри. Он был нежен со мной, будто дьявол, который хочет скрыть свою сущность. Если бы меня спросили какой фильм характеризует его, на ум пришел бы только один “365 Дней”. Я стояла и думала, когда же влюбилась в него? И ответа не было. Я любила его всю жизнь? Нет, точно нет. Так, когда же это произошло?
Я стояла в центре зала мучилась собственными мыслями, и лишь любимая песня даровала надежду, но в то же время пожирала еще больше. По моему лицу бежали слезы. Я не знала, что делать. Вдруг я почувствовала, что кто-то скинул мои волосы на бок и нежно прикоснулся моей спине, за тем шее и кончиками пальцев нежно погладил ее. Я дрогнула и повернулась:
– Чшшш, тише, Солнышко, это я, – ели слышно прошептал Себастьян. Он носом уткнулся в мои волосы, наслаждался ароматом и улыбался. Когда он увидел мои заплаканные глаза, его нежность моментально исчезла, в его зрачках запылал огонь. Скрытый гнев опять вырвался наружу.
– Кто заставил тебя заплакать? Скажи немедленно! – он уже кричал.
– Для чего? Хочешь наказать? – сквозь слезы спросила я.
– Солнышко, я убью любого, кто заставил, тебя заплакать. Мила, у тебя тридцать секунд, чтобы сказать мне, что случилось!
– Так, застрели себя!
– Что?
– Я из-за тебя в таком состоянии! Ты лжец и подонок, Себастьян! – он подошел, чтобы обнять меня и, как всегда, успокоить. В этот миг эмоции взяли верх над моим воспитанием, и я дала ему громкую пощечину. Я испугалась от содеянного. Он удивился, его глаза, в миг, стали страшными, за тем он улыбнулся и укусил губу.
– Не заводи меня девочка! Мне в какой-то момент станет наплевать, кем ты мне считаешься.
– И что ты мне сделаешь? То же, что и с Кетрин? Укусишь шею? Тебе, уже, виски, вижу, не устраивает?! Твой пыл затихает, кусая плоть? Вампир чертов!
– Что эта дрянь заворчала?! – он стал яснее понимать, что случилось.
– Не говори так о своей девушке!
– Так, этот разговор уже выходит за грани приличия! – сказал он и насильно потащил меня в сторону.
– Отпусти, куда мы идем? Псих! – я была в истерике.
– В спокойное место, где можем поговорить.
Мы вышли на террасу. Она открывала вид на город, будто все районы до окрайностей лежали на ладони. Здесь тоже было тусклое освещение, но свет луны, волшебным образом менял картину.
– Теперь по порядку!
– Я…,– хотела сказать слово, как он закричал и не дал мне продолжить.
– Молчать! Слушай внимательно. Во второй раз повторять не буду. МЕЖДУ МНОЙ И КЕТРИН НЕЧЕГО НЕТ И БЫТЬ НЕ МОЖЕТ! Я только один раз поцеловал ее, она попросила оставить засос, я сделал это, даже не знаю почему. Мое эго сыграло роль.
– Да и ты так увлекся ею, что даже не хотел забрать меня из школы, правда? Ты даже не думал, что я там без книг, без денег с пустым телефоном, в котором был только твой номер, – слезы лились без остановки. Мы ссорились, я плакала, он же, не знал, что делать.
– Мила, она врет, наоборот, ей причинило боль именно то, что я оставил ее полуголую на моем столе и помчался за тобой, – уже спокойно проговорил он и обнял меня, но я вырвалась из его сильных рук и побежала во внутрь. Я не поверила не единому его слову, и, в то же время, осознавала одно: если не убегу из его рук, я проиграю навсегда, я потеряю голову, и это не принесет не к чему хорошему. Я была зависима от каждого его касания.
От лица Себастьяна
“Сомнений нет, ты без ума от меня, так же сильно, как и я от тебя!” “Тебя уже даже не волнует, сестра имеет право или причин вести себя так или нет” “Ты ревнуешь, детка” я улыбался сам себе, как больной. “А Кетрин надо наказать”. Я думал, как поступить, когда на мой телефон пришел звонок, это был Мет:
– Шеф, Чарльз заказал огромный букет, его привезли пять минут назад. Он готовиться к предложению.
– Делаем так, как я говорил. Будьте на чеку.
– Хорошо, я вас понял.
Я стоял на балконе. Все мое тело дрожало от нервов. Через витражные стекла я заметил Дакоту и Ричарда. С ними был и Стакер. Не было сомнений, они спустились, чтобы присутствовать на помолвке Милы и Чарльза. Я по жизни не умел проигрывать, поэтому мне не было больно. Это было делом нескольких минут. Помолвка не должна была состояться. Я все учел и рассчитал.
Музыка сменилась на более романтичную. Толпа окружила центр зала. Скрипачи играли Шопена. Кетрин, закрывая глаза Миле, улыбаясь, вела ее в центр зала, где с огромным букетом и с кольцом стоял Чарльз. “Лицемерная дрянь!” Они дошли до Чарльза, толпа стала аплодировать, и Кетрин открыла глаза Миле. Она пришла в шок. Все мы знали, что ее ждет сегодня, кроме нее самой. Мила ошарашенно стояла, а перед ней на одном колене стоял Чарльз Стакер, с открытой коробочкой кольца. Рядом стоял его помощник, держав букет. Миллиметровый расчет: я вошел в зал. Левой рукой снял оружие с пояса брюк и спокойно зарядил. Я как пантера приближался к центру, тихо, но уверенно, не обращая внимания на окружающих, а они на меня. Я направил прицел на Чарльза, как перед глазами появилась Мила. Чарльз покрутил ее и если бы я выстрелил в этот момент, я бы попал в Милу. Мой слух порезали слова, которых я боялся больше всего на свете “Да, Чарльз, я согласна!” прозвучал голос Милы. Я обессиленно опустил пистолет, он с грохотом рухнул на мраморный пол. В моем наушнике прозвучал голос Мета: “Шеф мы нечего не смогли сделать, она согласилась. Никто этого не рассчитал” он был не менее подавлен, чем я. Начался переполох. Все приближались к ним, чтобы поздравить, только я один стоял, и не знал что делать. Я смотрел на Милу и понял, что эта семнадцатилетняя малолетка поиграла со мной и бросила. Она сломала меня и уничтожила. “Ты проиграл, Себастьян!” пробежалось в моем сознании. Я не двигался с места, Мет подошел ко мне сзади:
– Шеф…
– Чшшш, – не дал я ему заговорить и рукой остановил его. Он остался стоять позади меня. В какой-то момент Мила, сквозь толпу людей, посмотрела на меня. Я смотрел в ответ, не моргая, она первая отвернулась.
– Мет, бери ключи, отвези меня домой, я не смогу сесть за руль.
– Конечно, – ответил он и отобрал с пола мое оружие.
От лица Камиллы
Десятки людей подходили и поздравляли нас. Никто даже не догадывался, что происходило внутри меня. Я умерла сегодня. Вы думаете, что человек может умереть только физический? Как же вы заблуждаетесь! Душевная смерть хуже физической. Я ненавидела того, кому сказала сегодня “Да!”. Было видно, что он тоже не без ума от меня, такие люди как он не знают, что такое любовь. Мой взгляд зацепил браслет, на моей руке, и я зарыдала еще сильнее. “Это ж надо было влюбляться в того, с кем никогда не сможешь быть” подумала я. К нам подошли мои родители:
– Молодец моя девочка, твой разум всегда порождал во мне гордость! – Радостно сказал отец и повернулся к Чарльзу.
– А я разочарована. Когда женщина рожает дочь, она надеяться, что та будет благоразумна и счастлива, а твой сегодняшний поступок, положил крест и на твою жизнь и на мои старания. – Она сказала это так, что услышала лишь я, за тем улыбнулась и отошла. Мама как всегда была права, но она не знала главного: я согласилась стать женой этого ублюдка, чтобы побороться с любовью которую породил во мне Себастьян.
От лица Ричарда
Я был рад, только за общие дела с этим засранцем Стакером. Не вините меня в том, что я не был рад за дочь. Ее можно было только жалеть. Я четко осознавал, что Камиллу нужно как-то спасти от лап этого наркомана, но я пока не придумал как именно. Дакота со мной не разговаривала и сообщила, что после женитьбы Камиллы она уйдет от меня. Так что я потерял любовь и верность женщины, которую любил всю свою жизнь. Все это время я следил за Себастьяном. Он думал, что никому не было дела до него и он не замечен, но только не от глаз человека, кто его вырастил. Себастьян хотел застрелить Чарльза, но ответ Камиллы обезоружил его. Этот предатель любил мою дочь! Ответ Камиллы сломал его, но он был слишком горд, чтобы показывать это. Он, поправляя пиджак, с победной походкой, в сопровождении трех парней, шел к выходу.
– Себастьян! – крикнул я. Он остановился. Я подошел к ним, – Сынок, у меня разговор с тобой.
– Мет, ждите меня в машине, – проговорил он, на что парни поклонились и ушли.
– Тайная свита? Умно!
– Я был вынужден, Ричард. Есть мелочи, о которых я не успел тебе рассказать.
– Выпьем? – спросил я, на что Себастьян согласился. Мы пошли в бар. Здесь было тихо, никого не было, только бармен стоял за стойкой и точил лед. Мы подошли, заказали Chivas, бармен подал нам наши стаканы, как Себастьян сказал:
– Мне бутылку, пожалуйста. – Бармен подал и бутылку.
– Сынок, у меня деликатный разговор к тебе и я не знаю с чего начать.
– Могу начать я. Ты хочешь узнать, почему я целился на твоего новоиспеченного зятя?
– И это тоже. – Меня удивила прямота Себастьяна.
– Ричард, – начал он, выпивая виски, на нем не было лица, я не видел его таким никогда, – я не прощу тебя этого.
– А Камилла может не простить тебе то, что ты не поздравил ее с помолвкой, еще и хотел убить ее возлюбленного.
– Да пошел ты! – я не ожидал, что он будет разговаривать со мной таким образом. Он всегда уважал меня, видимо чувства к сестре ослепили его, – С каким возлюбленным? Мила ненавидит его! Она несчастна! Ты не понимаешь? Что ты за отец такой? – Себастьян был в истерике. Он стучал кулаком по барной стойке. Бармен испугался его и отошел.
– Успокойся! Сейчас вызовут охрану!
– Мне плевать, у меня своя стоит снаружи! – я понял, что вырастил потомка Сатаны.
– Откуда такая уверенность, что Камилла не полюбит его? – я понимал, что такого отродья, как Чарльз, любить не возможно, но я хотел разговорить сына.
– Потому что…, – он замолчал и снова выпил.
– Потому что она любит тебя, верно? – спросил я. Я знал ответа. Мой жизненный опыт позволял мне понимать чувства моих детей. Себастьян сходил с ума, а Камилла любила его в ответ, но была такой трусливай, что сама себе не признала этого. Мне чисто по-мужски было жаль Себастьяна, но я не мог позволить такое в своей семье. У меня был четкий план: помешать этой постыдной любви любой ценой.
– Ты ведь с самого начала все понял. Почему мучаешь меня? Даже в день аукциона ты обеспокоился из-за моего подарка, так что это за театр, Ричард?!
– Мне было достаточно трех или пяти твоих взглядов, чтобы понять, что тебя пожирают чувства, но, сынок, убей в себе эти чувства или это придется сделать мне, а методы у меня не самые приятные.
От лица Себастьяна
Ричард сказал свое последнее предложение, гордо встал и ушел. Гнев и безысходность танцевали аргентинское танго в моей душе. Я закричал и швырнул стакан. Стекло разбилось на тысячу кусочков на мраморном полу. “А я ведь не успел сказать тебе, как сильно я тебя люблю, малышка” я не знал, что делать.
– Несите счет, – задыхаясь, потребовал я. Спустя минуту бармен подошел ко мне:
– Господин, вот ваш счет, но для вас есть и конверт, – пробормотал он и подал мне черный конверт с уже знакомыми инициалами.
– Что? Откуда он у вас? Кто его передал?
– Господин, моя смена началась полтора часа назад, когда я пришел он уже был здесь, но предыдущий бармен сказал, что его оставил некий пожилой господин. Статный мужчина с тростью. Мой коллега не описал его, только сказал, что он с трудом ходил. Наши официанты, во время праздника искали вас, чтобы отдать конверт, но так и не нашли.
Информация бармена не была существенной, я только узнал, что этот таинственный “сказочник” с травмой и что моя охрана для него не помеха. Я положил конверт в карман пиджака, чтобы прочесть его тогда, когда буду в состоянии, что-то понимать. Из бара, где находился я, открывался задний выход к бассейну. Там не было никого в такой час и мне захотелось подышать свежим воздухом. Я написал смс Мету, чтобы они уехали без меня и вышел. Мет не хотел оставлять меня, да и в таком состоянии, но я приказал ему, а ослушаться он не мог.
Глава 14 Откровение
Иногда самое настоящее откровение можно услышать от самого скрытного человека, это то же самое, что влюбить в себя эгоиста. Эгоисты проживают эмоции сильнее и острее остальных.
От лица Чарльза
– Ах, Бьянка, детка моя, то, что творишь ртом, другие не могут вытворять своими сладкими булочками. О боже, продолжай! – я был в экстазе, на пике наслаждения. Грудастая мулатка, сидя на коленях передо мной и ублажала меня. Я схватил ее за волосы, на что она ускорила темп. Закончив ртом, она встала и села на меня. Нас даже не смущало то, что мы были на улице. Я шлепал ее, она скакала на мне и издавала самые неприличные звуки. Спустя несколько минут нас накрыл экстаз, и я просто стал играть с ее грудью.
– Все? Сегодня не будут другие позы?
– Ах, моя ненасытная, грязная девочка, мы возле бассейна, какие позы тут можно принять? – я укусил ее сосок.
– О, господи! – из-неоткуда появилась моя новоиспеченная невеста, увидела нас голыми, испугалась и закрыла лицо. Меня тошнило от таких “невинных”. Я любил, когда девочки творили все. Но к Камилле я чувствовал и нечто иное, кроме тошноты.
– Знакомься Бьянка, это Камилла, она скоро станет моей женой. – Бьянка засмеялась. Камилла, по прежнему не смотрела на нас.
– Укройтесь, чем ни будь, пожалуйста.
– Да ладно тебе детка, наоборот смотри и учись, как ты должна ублажать своего мужа. Через две-три недели тебя ждет тоже самое, что и Бьянке. Она, даже не против, научить тебя. Аахахахха, – нам реально было смешно. Эта замухрышка стояла и молчала. – Ладно, скажи, зачем ты пришла и проваливай, у нас с Бьянкой куча дел, – сказал я и укусил второй сосок мулатки. Та простонала.
– Меня тошнит от вас, одно радует, что мне наплевать на твои утехи, мне нужна твоя помощь. Я хочу, чтобы ты отказался от меня, скажи всем, что я тебе не нравлюсь. Или говори, то что посчитаешь нужным.
– Хахаха, с чего бы мне тебе помогать? И откуда уверенность, что ты не нравишься мне? Или ты уже прыгнула под кого-то другого? В любом случае не жениться на тебе я не могу, отец пообещал мне новый бизнес и свободную жизнь без клиник и больниц. А что касается твоих навыков: у тебя три недели, чтобы научиться всем позам и всем методам утех, а то…
От лица Камиллы
От его пошлых слов мне стало душно и тошно. Я бы не смогла, даже дотронуться до его руки, я брезгала от него, о каких утехах могла идти речь? “Во что ты меня ввязал, отец?” даже если мое сердце было бы свободным, этого животного я, все ровно, терпеть бы не смогла.
– А то что? Тряпка! Я зарежу тебя и скормлю твоему гниде папаше! Понял меня? – Я задрожала. Внезапно появился Себастьян. Он швырнул девушку в сторону, та взяла свою накидку и убежала прочь. Себастьян схватил Чарльза и так, в полу голом состоянии, бросил в бассейн, как какую-то вещ.
– Ты поплатишься за это…, – крикнул он, но я увидела жуткий испуг в его глазах и мне это понравилось.
– Я нагну твою проститутку сестренку, и она перед глазами всей твоей гнилой семьи, будет ублажать меня до самого утра, ты понял меня?
– Ха, ты не знаешь ее, она будит только за…, – послышался циничный и не адекватный смех Чарльза.
– Господи, Себастьян успокойся! – я жутко испугалась.
– Нужно было прикончить этого козла сегодня. Что ты здесь делаешь? Кто разрешал тебе находиться рядом с этим мусором, да еще и тогда, когда он голый?! – Себастьян кричал на меня.
– А я одетым редко бываю! – послышался голос Чарльза с бассейна. Себастьян достал из-под пиджака оружие, и даже не смотря в сторону бассейна, пустил пулю. “Бац!” звук выстрела оглушил пространство.
– Все понял! Удаляюсь! – сказал Чарльз и поплыл в сторону, он поспешно вышел и убежал следом за Бьянкой.
– Ты дурак? Ты мог попасть в него!? – я испугалась.
– Не мог, если бы не захотел. Я стреляю очень метко, но ты не уходи от ответов. Что ты тут потеряла?
– Тебе-то какое дело? Я и мой жених! – я дразнила его. Себастьян разозлился моих слов, он сделал шаг ко мне, взял за локоть и протянул меня к себе. Его пальцы впились в мою кожу так сильно, что мне стало больно. Он умел быть жестоким, но в этой жестокости было много различных чувств.
– Не играй с огнем, дитя, я могу обжечь тебя дотла! – почти интимно прошептал он сквозь зубы.
– Ты уже это сделал! – вырвалось с моих уст. Его взгляд изменился. Он глазами разбежался по всему моему телу и посмотрел так, будто я дала ему разрешение на что-то важное, или исполнила его заветную мечту. Он не сказал ни слова, а лишь сделал шаг ко мне и губами коснулся моим. Я задрожала. К моим губам, впервые, коснулись мужские губы, и этот мужчина считался моим братом. Он посмотрел на меня, будто взглядом спрашивал разрешения, а я не сопротивлялась. Я должна была оттолкнуть его, ударить, или, хотя бы, потребовать объяснения, но у меня не было сил на это. Чувства к нему оказались сильнее моих уставов, внутренних табу и разума. Поняв, что я тоже этого хочу, он уже с уверенностью и волной страсти завладел моими губами. Это мой первый поцелуй и с тем, кого я безумно люблю. В левой руке, Себастьян, держал оружие, а правую, он, положил на мою талию и еще ближе потянул меня к себе. Потом, прерывая поцелуи, он сказал мне, прямо в губы:
– Я уже не могу контролировать себя, слышишь? Не могу! Я схожу с ума. Ты единственная причина моим грешным мыслям и если даже мне грозит сгореть в аду я готов, лишь бы снова почувствовать твой запах. Ты моя зависимость, ты моя вредная привычка, ты сломала мои планы и стала единственной целью моей жизни. Я каждый миг хочу тебя, люблю тебя, и это ломает меня изнутри. Я сделаю так, что и ты полюбишь меня и будишь самой счастливой, – сказал он тихим но ускоренным тоном. А ведь он уже говорил, что любит меня, просто я не понимала как именно.
– Я… я не уверена…, – мне стало страшно и приятно одновременно.
– Моей уверенности хватит на нас двоих, моя Ведьмочка. Мила, прости меня за все. Я люблю тебя. Я люблю тебя давно и безумно. Тогда, в Chartwell Estate, я уже ели сдерживался. Когда ты пришла в мою комнату, я хотел тебя обнять, почувствовать твой аромат и насладиться тобой. Все это время я бесился, когда замечал чью-то симпатию к тебе. Я готов был зарезать любого, даже Тома, за чувства или надежды по отношению к тебе. В моем сознании ты всегда принадлежала только мне и я не отдам тебя никому. Я не знаю когда, именно, это случилось, но ты завладела мною, Ведьма.
Я дрожала. С вами бывало такое? Когда твои собственные мечты пугают тебя сильнее, любого страха. Я услышала слова от любимого человека, такие слова о которых могла только мечтать. Скажу вам большее, в нашем кругу было много девушек, кто мечтали услышать именно эти слова, именно от него, но завоевать сердце дьявола сумела Я. Другая гордилась бы этим, но меня это пугало. Я слишком хорошо знала его душу, и попасть в нее было не самым безопасным явлением.
– Мила, прошу тебя, не молчи, скажи хоть что-то.
– Мне страшно, – сказала я и заплакала. Себастьян бросил оружие на пол и обеими руками обнял меня, будто хотел укрыть от всего мира. Он поцеловал меня в макушку, как тогда, в детстве. Спустя минуту, послышалась серена полицейских машин и звук из микрофона: “Рекомендуем сдаться без приключений, предупреждаем, мы можем открыть огонь”
– Черт.
– Себастьян, что происходит? Ты что-то сделал?
– Много чего. Я даже не понимаю за какую, именно, проделку эти “карапузы” прибыли.
– Себастьян, ты в своем уме? Бежим!
– Что? Никогда в жизни. Сейчас убегут они…
– Себастьян прошу тебя, ради меня, я не хочу оказаться в участке. Папа нас убьет. Все СМИ напишут об этом. Нам этого не надо. Умоляю.
От лица Себастьяна
Я всегда умел договариваться с местной полицией. Конкретно этот “визит” устроил мой новоиспеченный тайный знакомый. Я был уверен, что этот старик не мог ограничиться лишь письмами. Но сейчас не это было важным. Я был с Милой и нес ответственность за нее. Я не хотел вмешивать ее в свои проблемы. Я взял ее за руку, поднял оружие и действительно побежал. Я чувствовал себя подростком, кого застукал отец, во время курения. “Доигрались! Ты долгое время боролся с чувствами, затем понаблюдал, как твоя любимая говорит “Да” другому, за тем ты признался в любви ей, а теперь вы вместе убегаете от полиции! Детский сад, сука!” я мысленно ругался. Мила отставала, потому что, как всегда, была в бальном платье. Мы, через черный выход, вышли из здания и добежали до темного переулка. Когда я понял, что мы оторвались, я сбавил темп.
– Здесь жутко, – прозвучал голос Милы.
– Не бойся, ты со мной.
– Я и не боюсь.
– Мила, раз уж ты выбрала побыть со мною и бежать, ты должна понимать, что мы сейчас не сможем вернуться домой.
– Я понимаю, Себастьян… но куда мы пойдем?!
– Есть одно местечко, – ответил я, снял нож с кармана и резко подошел к ней.
– Что ты делаешь? – Сколько бы она мне не доверяла, все ровно испугалась. Я сел на карточки перед ней и порвал платье при помощи ножа.
– Эй! Это Валентино! – возмутилась она.
– Малышка, из-за твоего Валентино ты не можешь бежать, я уже молчу про то, что мы сейчас по горной дороге должны пойти. А с твоим шлейфом, это не возможно. – Я укоротил ее платье до колен. Остальную ткань, примерно 10 метров, я отрезал и выкинул.
– Что, какие горы?
– Сейчас увидишь. – По дороге я уже написал Мету краткое сообщение “Мет! Запасной план!” и он уже знал, что делать.
От лица Камиллы
Откуда-то раздался звук вертолета. Ни то чтобы раньше в нашем городе не летали вертолеты, просто интуиция подсказывало, что этот за нами. Себастьян посмотрел наверх, взял меня за руку и мы побежали в сторону заброшенного здания. Это был рыхлый и старинный завод. Внутри не было ни одного источника света, только уличное освещение местами попадало внутрь. Повсюду были осколки разбитых окон и металлические детали. Завод сгорел двадцать лет назад, но его до сих пор не восстановили, зато на его крыше была удобная площадка для вертолетов. Я бежала сзади него и мысленно благодарила за то, что он разрезал мое платье. Спустя минуту мы оказались на крыше. Наш транспорт уже ждал нас. Раньше я никогда не летала на вертолете. Мама рассказывала, что однажды она села в него со мной, но я была такой маленькой, что не помнила этого.
– Не бойся, это безопаснее самолета, а ты на них летаешь без проблем, – его слова немного успокоили меня. Действительно у меня не было никаких фобий к перелетам. – Дай мне руку.
Я молча подала руку Себастьяну, и мы поднялись на борт. Вертолет тронулся. Управлял вертолетом пожилой и добрый мужчина с седыми волосами. Я моментально сравнила его с Санта Клаусом. Вид с высоты был завораживающим. Ночная Калифорния манила своими золотистыми огнями. “Я никогда не забуду это зрелище” проскользнулось в моем сознании. Ситуация напомнила мне известный фильм, где героиня со своим возлюбленным летают над городом под песней Ellie Goulding – Love Me Like You Do, и из-за этого у меня захватывал дух. Когда я смотрела романтические фильмы или читала подобные книги, я даже представить не могла, что в семнадцать попаду в такую историю. “Ты придумываешь себе романтику. В этой ситуации нет нечего романтичного или хорошего. Ты целовалась с братом, он признался тебе в любви, потом вы убежали от полиции, потому что он ведет не самый чистый образ жизни, Дура! Ты еще и помолвлена с другим!” мой внутренний голос ругал меня и от осознания, что в этом есть доля правды, мне стало больно.
– Малышка, тебе дискомфортно? – Себастьян, наверное, заметил изменение на моем лице, он взял мою руку и начал гладить ее.
– Нет, все хорошо, – я еле вынудила себе улыбнуться. “А люблю ли я его, или же это детское влечение из-за прочитанных книг, из-за его нежностей, дорогих подарков и из-за того, что в моей жизни не было никого кроме родителей и него?! А что если это просто привязанность?” я задалась пугающим вопросом. “А если моя ревность из-за того, что Кетрин моя подруга? Хотя я не желаю представить Себастьяна не с кем! А что если он рискует всем ради меня, а я его не люблю? Ведь я еще даже не знаю, что такое любовь!” мои мысли душили меня.