Mon Ten Man
Комната белого рояля
Глава 27. Свадьба.
– Кто-то что-то говорил, и я просто сказала: «Да»!
– Ты только что вышла за Генриха VIII.
«Доктор Кто»
От лица Камиллы.
Вот и настал день, который изменит мою жизнь навсегда. Моему счастью не было придела. Я, проктический, добилась всех целей моего списка, оставался только Лондон, естественно и этот пункт скоро бы выполнился. Мама, двоюродная тетя и несколько жен папиных друзей были в моей комнате. Весь декор свадьбы я выбрала в белых тонах с лилиями и розами: моя комната тоже не была исключением. Повсюду стояли белые лилии, а посередине большое белое зеркало в полный рост. Я с маминой помощью надела свое свадебное платье и мое сердце замерло. Оно было пышным, с кутюром по всей ткани и с открытой спиной. Я посмотрела на себя в зеркале и вздохнула.
– Боже, моя девочка выходит замуж. Милая, ты прекрасна, – мама плакала, от счастья.
– Мам, перестань, а то и я заплачу, – улыбаясь сквозь слезы счастья, сказала я.
– Камилла, я всегда одобряла твой выбор. Я желаю вам счастья и, по правде говоря, я всегда знала, что он любит тебя.
Мы посмеялись. Остальные гости подошли ко мне с шампанским и устроили небольшое празднество “утро невесты”. Я была рада, что папа тоже принял наш с Себастьяном выбор, и к алтарю я должна была пойти с ним: рука об руку с папой. Себастьян рано утром уже уехал. Мы должны были встретиться на венчании. Мне не терпелось увидеть его взгляд, когда он будет стоять у священника и наблюдать, как папа сопровождает меня к нему.
***
Два молодых парня с аквалангами спускались в холодное озеро. Оно имело выход в океан, поэтому вода была холодной и черной на первый взгляд.
– Я не чувствую мышца и кости, – сказал первый второму.
– Не ной, у нас термокостюмы, скоро согреешься. Мотивируй себя немаленьким гонораром, который мы получим.
– Ну да, это тоже верно. Я проверю связь, ты обустраивай лодку и веревки.
Диалог двух пловцов закончился. По рации прозвучал третий голос:
– Первый, второй, вы меня слышите?
– Слышим, что у тебя?
– Я на позиции. Вижу объект, но он пока далеко. Будьте на старте, вы не имеете право на ошибку. Если с его головы хоть один волос упадет, шеф нас застрелит и накормит своим собакам.
– Мы на чеку, сам будь осторожен. Не переусердствуй там, – ответил один из пловцов.
– Да поможет нам Господь и простит, – на этом все трое умолкли.
***
– Дочка, – неуверенно начал Ричард, – ты изумительна. Прости меня за все. Мне нужно было время, чтобы понять, что мои дети уже выросли и…
– Пап, прошу, перестань. Тебе не за что просить прощения. Спасибо за все и за этот день, ибо если бы тебя здесь не было, то я не смогла быть полноценно счастлива.
Слова дочери тронули душу Ричарда. Он поднял фату, поцеловал лоб дочери и спустил ткань обратно. Все гости уже собрались. Оставалось пройти через цветочные арки и уверенными шагами идти к любимому.
– Ричард, – прозвучал взволнованный голос Дакоты.
– Мама? Что случилось?
– Доченька, ты только не волнуйся, просто…
– Просто что?
– Себастьян пока не доехал. Необходимо подождать немного.
– Что? – Камилла была уверена в его чувствах и не беспокоилась о том, что он может не приехать, просто странное беспокойство накрыло ее.
– Нечего, наверное, застрял в пробках. И что? Подождем немного. – Спокойно сказал Ричард.
Невесту и гостей разлучали декорации, но ее было видно. Некоторые гости махали ей и улыбались. Она отвечала взаимностью, но не подходила к ним: ждала момента венчания.
***
Черные волны озера нежно качали молодого мужчину, будто хотели убаюкивать его. Рядом плыли обломки машины и несколько мелких вещей.
– Я вижу его, – прозвучал голос первого, – плывем к нему.
Парни доплыли до брюнета и схватили с подмышек.
– Мы вовремя, он не утонул.
– Замолчи, и помогай, – еле проговорил парень, – он тяжелее, чем я думал.
– В таком дорогом смокинге, кто угодно был бы тяжелым, – прозвучал второй голос.
– Заткнись, придурок.
Парни ругались полувсерьез. Наконец они доплыли до своей лодки. С большим трудом пловцы подняли на лодку промокшего мужчину без сознания. Один убедился, что тот жив, второй же вколол ему вещество, которое заранее было подготовлено.
– Он у нас, плывем, – еле дыша доложил пловец. Ответ по рации не дал себя ждать, и они втроем поплыли.
***
Вся свадьба снималась на камеру. съемочная группа сидела в специальной комнате и следила за камерами. Сотрудники настраивали ракурс, свет, высоту и так далее. В какой-то момент они замерли от увиденного.К невесте подбежал один из гостей, сообщил что-то. Невеста закричала, как сумасшедшая и упала на колени. Она рвала фату и била руками об пол. Отец и мать невесты стали утешать ее, а гости подбежали к ним. Камеры не записывали звук, но одно было ясно: случилось неисправимое.
Глава 28. Смерть это только начало…
Когда уходят те, кого ты любишь, ты думаешь, что мир рухнул.
Твой голос срывается на крик, но они не слышат.
Ты видишь лишь их спину.
От сердца отрывается маленький кусочек,
который они уносят с собой…
От лица Камиллы
– Камилла, Камилла, ты слышишь? Открой глаза дорогая,– я слышала голоса: меня будили, пытались привести в чувства, – Что? Где я? – нечего не поняв спросила я, потом посмотрела вокруг: я лежала в больнице, наверное, пала в обморок. Над головой стоял врач, а рядом папа с мамой, даже Илона была здесь.
– Лежи, лежи, – доктор не позволил мне шевельнуться.
– Что случилось? Почему я здесь? Почему я в свадебном платье и ЗДЕСЬ?!
– Доченька, я и мама очень любим тебя, ты не одна, и я знаю что…, – я не дала договорить отцу, поняв, что меня ждет плохая новость, с ужасам в глазах и с паникой в душе, я закричала, – Папочка, что случилось? Где Себастьян?
– Его Ягуар нашли разбитым на трассе. Видимо, видимо он ехал на свадьбу и… Его больше нет.
***
Эти слова уничтожали Камиллу. Она закрыла руками рот, будто пытаясь удержать всю боль, зажмурила глаза и упала на подушку. Она даже не заплакала, ее эмоции вымерли в миг, она не смогла промолвить даже единого слова. Ричард попытался подойти и как-то утешать боль, но не успел, она потеряла сознание. Доктор моментально понял, что происходит с пациентом, вколол нужное успокоительное, затем взглядом позвал Ричарда в свой кабинет. Дакота в еще худшем состоянии сидела в углу палаты, горе ослепило ее, она даже не понимала, что произошло. Она потеряла сына. Ей было настолько больно, что она даже не понимала состояние своей дочери.
– Присаживайтесь, вот попейте воды. Соболезную с утратой, – сказал доктор Ричарду, – если вы готовы, обсудим состояние Мисс Джонсон.
– Да, да конечно, – протерев слезы серым платком, ответил Ричард. Он исчерпал последние силы, чтобы не сломаться. Удерживала его лишь одна мысль: “Я нужен своей дочери”.
– Мистер Джонсон, у Камиллы Диссоциативная амнезия. Один из видов диссоциативных расстройств, при котором пациентом утрачивается память на события в основном личного характера, что является последствием стресса или травмирующего события. При этом способность восприятия новой информации сохраняется.
– Доктор, прошу, чуть понятнее, я не в состоянии соображать, что вы говорите мне.
– Иными словами ваша дочь, скорее всего, забудет инцидент свадьбы и детали, но это не значит, что она справится. Понимаете, мозг отказывается принимать определенный фрагмент воспоминаний, поэтому она потеряла сознание во второй раз. Каждое напоминание будет причиной нового обморока.
– А если, а если мы не расскажем ей?
– Поздно. Она уже знает, что вашего зятя не стало. Мой вам совет: найдите хорошего психолога, ей еще долгие годы предстоит жить с курсом лечения.
***
Проходили дни, недели, но Камилла так и не верила, что Себастьяна больше нет. Она так же все время выходила на балкон и надеялась, что он появится как всегда. Камилла продолжала бродить по тем же местам где они гуляли раньше, но особенным для нее была комната белого рояля. Она часто приходила сюда. Это было единственным местом, где Себастьян казался так близко. Она каждый раз заходила в эту комнату, бродила по ней, подходила к роялю, и, так четко и ясно, вспоминала музыку, которую играл он, что ей в миг казалось, что действительно кто-то играет. Она вспоминала его слова, которые он сказал ей в Италии: “Милла я и ты как клавиши на рояли. Ты белые – чистые ноты, а я черные. И вроде бы музыка исходит от тебя, но без меня не возможно ее слушать, без меня она неполноценна. Мы дополняем друг друга любимая. Я твой свет, ты – мою тьму”. Камилла часами сидела в этой почти пустой комнате и смотрела на большие стекла, но его так и не было видно. Себастьян не приходил.
“Меня от тебя разлучит только моя смерть. Слышишь? Только моя. Потому-что если даже, что-то случиться с тобой, я в тот же день приду за тобой, и мы будим вместе даже на небе. Правда я попаду в ад, а тебе будет доступен рай, но я не пущу тебя туда. Ты побудешь со мной в аду навечно” Лжец!!! Лжец!!! Ты покинул меня! – кричала она после воспоминаний его слов и рыдала. Она посмотрела на жемчужный браслет подаренный им, но браслет уже не только украшал молодую руку, а еще скрывал шрам. Шрам от попыток покончить с жизнью и воссоединиться с ним.
Ричард горевал по своему. В комнату Себастьяна никто не мог входить, Ричард закрыл его и превратил в запретную зону, входил только он, как в музей, несколько минут сидел, вспоминал, скучал и переборов горе опять сильным выражением лица выходил оттуда. Ричард горевал не меньше остальных, просто он этого не показывал. Иногда он даже пил в комнате Себастьяна, представляя, что они пьют вместе.
Однажды, спустя полтора месяца с происшествия, у порога Джонсонов появился гость.
– Добрый день, Мистер Джонсон, я Мэтью. Помощник Себастьяна.
– Заходи сынок, – вежливо пригласил парня он, – чем пожаловал?
– Мистер, Джонсон. У меня не хватит сил смотреть в глаза вашей дочери и видеть ее горе, но я не могу держать эти документы у себя вечно. Знаю, сейчас не время, но…
– Что за документы?
– Вот, – сказал Мэт и отдал серую папку в руки Ричарда, – это ваши акции с Стакером, документы, которые были у него и…, – глаза парня заблестели от слез.
– И…?
– И права на имущества. Теперь ваша дочь владеет всем, что принадлежало Себастьяну.
– Но… но как? Он же был молод и не предугадывал смерть, – сердце Ричарда будто в миг остановилось. Он рухнул в ближайшее кресло.
– С вами все хорошо? Принести лекарство? Или позвать…
– Нет! Все хорошо, – приводя дыхание в порядок, ответил Ричард, – как? Как он это сделал? Зачем?
– У него были проблемы с отцом. Наверное, для лучшей безопасности, он переписал все на будущею жену. Его отец довольно противоречивый человек…
– Я лучше всех знаю, какой он человек! – с призрением сказал Ричард. На этом диалог двух мужчин закончился.
***
Белые стены с завораживающими гобеленами. Черные шторы, черная, стеганная кровать и стеклянные тумбы. Минимализм с элементами классики. Из этой комнаты открывался изумительный вид, но никому из нас не было до этого дела. Новый хозяин комнаты уже два года лежал на этой кровати неподвижно. Я часами сидел у его ног и молился, чтобы он очнулся. «Это наказание Бога за наши поступки, поэтому ты не просыпаешься. Мы боролись, чтобы ты был с нами, но господь наказал и не дал тебе очнутся…из-за нас» все время крутилось в моей голове. Я верил в бога и боялся его. Я знал, что когда-то он накажет меня, но я был пока молод, чтобы думать о судном дне. У меня было оправдание: я поступил так не по своей воле. Я этого не хотел. Я проводил здесь так много времени, что меня уже тошнило от каждой детали этой комнаты. От звука аппарата, который был подключен к нему, я сходил с ума. Часть его лица была укутана бинтами. Пока он был в отключке, мы сделали пластическую операцию. Глобальных изменений лица не было конечно, но все же мне не терпелось видеть его реакцию на новое лицо. Я сотни раз представлял, как он смотрится в зеркало и цинично шутит, что стал более красивым, или же наоборот, что прежние черты ему нравились больше. Если бы я мог пить, я бы выпил весь алкоголь мира, чтобы хоть как-то утолить ту боль и ту вину, которую чувствовал, но я даже этого не мог. Наверное, отец был прав, когда называл меня «слабаком». После долгого просиживания у него, я решил покинуть его комнату и напоследок лишь промолвил “Очнись скорее брат, ты нужен мне. И если сможешь, прости меня”.
Эпилог
После смерти Себастьяна прошло два года.
Однажды в полночь Камилла поднималась в свою комнату в мыслях об учебе. Ричард и Дакота только спустя два года смогли вернуть Камиллу к полноценной жизни и то частично. Она согласилась уехать учиться хотя бы для того, чтобы быть вдалеке от всего, что напоминало ей о Себастьяне.
"Мы пленники своих же мыслей" повторяла Камилла про себя, и пыталась таким образом отвлечь себя от всех дурных мыслей, что кружились в ее голове. Ее психолог два года каждый день по несколько часов “промывал ей мозги”, как она любила это называть, и учил, что именно твердеть самой себе все время. После долгого дня, после занятий для колледжа, и сеанса психолога, она уставшая вернулась домой. Камилла уже не была той общительной и невинной принцессой. Она сломалась. Девушка днями не общалась ни с кем, кроме семьи. Камилла не держала зла в себе, просто в ее душе уже не было места не для кого. Сегодняшний вечер тоже не был исключением. Камилла вернулась домой и сразу поднялась в свою комнату. Она вошла в свою спальню, выпела вино, которое принесла Илона, вообще Камилла часто пила, положила бокал на стеклянный столик и сделала шаг к ванной комнате как…
…как услышала те самые ноты, те проклятые ноты, которые терзали душу, туманили разум и ломали кости. Она замерла. “Это мне кажется. Это все мне кажется!” твердила она себе и, как сумасшедшая, ладонями закрыла уши. Поняв, что музыка не перестает играть, она все же повернулась и помчалась в ту самую комнату белого рояля, дверь которой она не открывала уже давно. Казалось уже все, и она не зависима от этой комнаты но…
Камилла неуверенными шагами подошла к двери, но не открыла ее. Там точно кто-то играл, это не было ностальгией или другим либо чувством, ей не показалось, там играли ту же мелодию. Вдруг очень внезапно музыка прекратилась. Камилла открыла дверь, а там никого. Она заплакала будто от стыда перед самой собой, что спустя столько времени ей все ровно эта музыка не дает покоя или же она сошла с ума?! Ответа не было, была только пустая комната с открытым окном, из которого вышла занавес и боролась с ветром. На рояли стояла бутылка виски Chivas 1983 года. Камилла впала в истерику начала плакать, душевная боль была сильна, любой физической. Камилла кричала и плакала. Все эмоции которые она контролировала в течении этих лет вышли из под контроля более обостренными. Они вырвались из души, из груди, изо рта…
А под балконом стоял кто-то в сером капюшоне, слышал крик девушки, слышал ее плачь и горе. Сердце незнакомца колотилось, он хотел бежать к ней, прекратить страдания, помочь. Он сжал кулаки до боли в венах, собрал всю волю в кулак и отвернулся. По щеке незнакомца покатились слезы, и он просто потерялся в темноте…
Вы думаете, что это конец? В любви не бываетконца…