Mon Ten Man
Комната белого рояля
Глава 11. Взросление
Человек взрослеет не по дате рождения, а из-за конкретной жизненной ситуации.
Я открыл глаза от дикого холода. Оглядываясь по сторонам, понял, что уже наступило утро, ибо по всей комнате витали бледные лучи солнца. Было 06:00 утра. После водных процедур я позвонил и заказал нам завтрак в номер. Потом сделал несколько деловых звонков, как мой взгляд опять пал на черный дипломат. “Черт, как же я забыл. Деньги нужно положить на счет” с этими мыслями я позвонил своему давнему знакомому, который еще и был моим персональным банковским консультантом. Пока я разбирался по телефону, дверь спальни открылась, на пороге появилась Мила, в черных, рванных шортах, в колготках в сеточку и в сером худи, который был длиннее чем шорты. Было впечатление, что она надела только верх и колготки. Колготки тоже были с дырочками, но я не понял это такой стиль, или они порванные. Я опешил. Во первых я не видел Милу в таком стиле никогда, во вторых ей нужно было в школу, а заехать домой мы все ровно бы не успели.
– Себастьян прости за вчерашнее… Мне ужасно неловко. Я…
– Я тебе перезвоню, – сказал я своему собеседнику и положил телефон. – Так, начнем по порядку. За вчерашнее тебе не о чем стыдиться, но если я еще раз увижу, что ты так напилась, Мила, наказание родителей для тебя будет весельем, поверь мне.
– Фу, тиран, – пробормотала она.
– Второе, что за ужас надет на тебя? – от ее вида я испытывал противоречивые чувства: она выглядела чертовский сексуально и вульгарно, и именно это взбесило меня.
– Это действительно ужас, Себастьян, это все, что Том принес.
Меня опять накрыл дикий смех.
– Эй, не смейся надо мной.
– Так, юная рокерша, сейчас принесут наш завтрак. У тебя пятнадцать минут, чтобы поесть и выйти с номера. Нам надо заехать в магазин. Ты так не пойдешь в школу. – Я так настоял на своем, что она даже не ответила.
Мы позавтракали и вышли из отеля.
От лица Камиллы
Я сидела в машине. Себастьян отдал мое платье и свой пиджак в химчистку отеля и вернулся. Ему опять позвонили. Когда он начал разговаривать по телефону, я вспомнила, что потеряла свой.
– Черт! – вылетело из моих уст.
– Что случилось? – к этому времени Себастьян уже закончил телефонную беседу и повернулся ко мне, – Ты что-то забыла?
– Себастьян я потеряла телефон. Я швырнула его вчера и… и не помню.
– И все? Так себе проблема. Купим новый.
– Как у тебя все легко и просто! – съязвила я. Его взгляд пал ниже. Он с дьявольским взглядом посмотрел на мои ноги и пальцами коснулся их.
– Что ты делаешь?
– Я всегда любил это делать, – сказал он и засунул пальцы в дырочки колготок. Он зацепился пальцами в фактуру, дернул рукой и порвал всю ткань. Теперь моя нога полностью обнажилась.
– Ты больной?
– Все ровно сейчас ты переоденешься, мы почти доехали.
– Но…, – я не стала продолжать. Ужас был в том, что прикосновение его пальцев вызвало во мне трепет. Мне понравилось, как он коснулся моей ноге, но и огорчил тот факт, что он делал это и раньше. Я представила, что он лапает ногу другой, играется с колготками и снова заревновала.
Мы ехали в машине примерно пол часа, потом он остановился на улице, где километрами были бутики одежды. Некоторые из них еще не открылись, а некоторые уже кипели в рабочем процессе.
– Выходи, – почти грубо приказал он и сам вышел. Я не уверенно открыла дверь, и мы вдвоем зашли в магазин.
– Ох любимый. Что привело тебя в наш магазин? – нас встретила грудастая, смуглая девушка. Она была красива, но довольно вульгарна.
– Тайра, подбери все самое лучшее для Милы. И принесите мне кофе. – Заявил он и расселся на диван.
“Тайра!” я слышала ее имя не раз. Это была девушка Себастьяна. Она оглядела меня с ног до головы и спросила:
– Так Камилла это ты? Бедное дитя, что с твоей одеждой. Сейчас мы вернем тебя в мир высшего общества. Пойдем со мной. – Она была вежлива со мной, она знала, что я сестра Себастьяна, но, почему то, я почувствовала в ее поведении порыв ревности, но не предала этому особого значения. Тайра мельком взглянула на мою ногу и сжала губы от злости. Она явно поняла, кто это сделал, а я разозлилась, что Себастьян делал те же жесты с ней. Мы подобрали для меня темно синие штаны, шелковую рубашку и черный пиджак.
– Это совсем другое дело. – Я испугалась от голоса Себастьяна. Он облокотился на зеркало, в которое я смотрелась, и сделал глоток кофе.
– Дорогой, тебе сюда нельзя. Это женская раздевалка, – прозвучал голос Тайры.
– Мне можно все! – резко ответил он и продолжил, – Она останется в этом, а шорты и худи можете выбросить. И да, выбери сумку, Солнышко, – обратился он ко мне и ушел.
– А ты дорога ему, со мной он совсем другой. Сколько тебе лет? – спросила Тайра.
– Семнадцать, но знаете, мы семья и сравнивать романтические отношения с семейными…
– Ахахахахах, семья! Колготки, он тебе рвал, тоже по семейному? Какие отношения? Девочка моя, Себастьян и романтика не пересекались в этой вселенной. Ты пока юна, чтобы понять такие отношения, как наши. И ты еще совсем не научилась понимать чувства мужчин. Ты наивна Камилла.
От ее слов мне стало не по себе. Она явно намекала на пошлые вещи и меня это разозлило. Вообще мне не понравилось, что Себастьян привел меня именно в этот бутик, но я даже знала его аргумент: “В такую рань выбор не велик, из всех магазинов, что я знал, был открыт только этот, Солнышко”. Я последовала за Тайрой к витринам сумок. Предложение Себастьяна обрадовало меня, потому что я обожала коллекционировать сумки. В итоге я выбрала элегантный клатч известного бренда, который прекрасно сочетался с моим образом.
– Но знай, милочка, он довольно дорогой. Хотя твой “братец” не экономит на тебе это и так видно. – На слове “братец” Тайра пальцами показала кавычки и окончательно выбила меня из себя.
– Да он очень щедрый, Тайра. Иногда даже мой папа соревнуется с ним. Это браслет королевы Виктории, он купил его для меня несколько недель назад. А еще он очень нежен со мной, иногда я благодарю судьбу, что он есть у меня.
– Да уж. Ладно ты подбирай и иди на кассу, у меня есть дела.
“Камилла Джонсон ты победила Тайру” сказала я про себя и меня это позабавило. Я подошла к Себастьяну:
– Я готова.
– Ты изумительна, Солнышко. Ты все выбрала, больше нечего не хочешь?
– Нет, все. Спасибо. – Себастьян оплатил наши покупки, и мы ушли.
Я решила не задавать вопросов про Тайру. Чисто, по женский, я ее понимала, между мной и Себастьяном не было кровных уз, а для такой девушки, как она, уже было не понятно, какая я ему сестра. К тому же она сильно приревновала, потому, что увидела особое отношение Себастьяна ко мне. И после последних событий я пообещала себе соблюдать границы и не лезть в его личную жизнь. Сказать, что мне не тяжело, будет ложью, но я обязана соблюдать приличие.
– Солнышко, пока ты примеряла одежду, я с соседнего магазина взял телефон и карту, на, бери. – Сказал он и отдал мне полуоткрытую коробку с телефоном. Я опешила.
– Когда ты успел?
– Он был по соседству. Используй пока его, чтобы быть с нами на связи, пока купим тебе нормальный и восстановим твой номер.
– Спасибо, но это уже перебор, Себастьян. Я скажу папе, пусть он…
– Мила, хватит, мы живем вместе и… Короче, между нами не должен возникать подобный разговор. Я вбил в него мой номер и номер Ричарда. Будь на связи. – Сухо проговорил он не отрываясь от дороги. Это его “мы живем вместе” всегда нравилось мне, и это меня пугало.
Мы доехали к моей школе в 08:45. У меня даже осталось времени пойти и взять все нужные книги с моего шкафчика. Единственное, что я пропустила, это завтрак с одноклассницами, иногда ради этого я не завтракала дома, чтобы попить латте с подругами, но роскошный завтрак в люксе пятизвездочного отеля с ним, был на много приятней.
***
От лица Себастьяна
Я качался в своем кресле и пил виски. Уже был полдень. К этому времени я уже успел положить деньги в банк, позвонить Ричарду и сообщить что все в порядке и Мила в школе, заняться делами своего офиса, и даже по веб камере участвовать в семинаре по бизнесу. На моем столе лежал тот конверт. “Что же в нем?” я только сейчас вспомнил о нем, взял, и ножом отрезал край, чтобы открыть. Там было письмо:
“Я не сомневался, что турнир выиграешь именно ты.
Не скрою, я владею некой информацией и знаю, что ты
в юношеском возрасте много времени проводил
в казино, видишь, пригодилось?!
Поздравляю сынок, я тоже в молодости любил покер,
но теперь в таком возрасте, смекалка уже не та.
Я так рад, что жизнь устроила нам встречу,
хотя какая жизнь – Я устроил нам встречу! И турнир!
Но все сложилось даже лучше, чем я ожидал.
А сестренка у тебя хорошая, она мне понравилась,
смышленый ребенок. Ну какой там ребенок, уже взрослое Солнышко,
от которой, вижу, ты не отходишь. Да, да я следил за вами некоторое время. Ты же не против? Молодец, ты заботливый! Я восхищен!
Жди от меня новой весточки, дорогой.
С теплыми чувствами и любовью C.G.”
– Черт! Что за…? – я даже стал поворачивать лист и конверт, чтобы найти хоть какую-то зацепку, но нет. Нечего кроме черного бархата и этих гребанных инициалов. Мое сердце ускорилось. Я налил себе второй стакан виски. “Так я скоро стану алкоголиком!” проскользнуло в моих мыслях. “Чем занята охрана Ричарда? Болбесы!” я жутко злился и достал телефон:
– Да шеф, – послышался голос на том конце. Я звонил своему помощнику, про которого не знал даже Ричард.
– Мэт, слушай внимательно. Мне нужны люди. Двое всегда должны быть рядом с Камиллой, и возле школы, но она, не в коем случае, не должна их заметить и Ричард не должен об этом знать. Куда бы она не ходила, даже на мероприятия ее нужно тайно сопровождать.
– Я вас понял, шеф. Будит сделано.
– А ты нужен мне. С этого дня у меня появились новые “дела”.
Я положил трубку и пал в раздумья. Ко мне вошла моя секретарша:
– Себастьян у вас посетитель, мне пустить ее?
– Ее? Я не жду никого, кто она?
– Представилась, как Кетрин Стакер.
– Черт! Да проводи ее сюда.
“Что понадобилось этой сучке?” подумал я. Кетрин вошла в мой кабинет и, не спрашивая разрешения, подошла и села на мой стол, скинув ногу на ногу.
– Манеры у вас, Мисс Стакер, оставляют желать лучшего.
– Брось, лапочка, не строй из себя святого. Я то знаю, какой ты.
– Мммм? И какой же я? – я обратно накинулся на спинку кресла и стал выпивать остаток виски.
– Горячий и дерзкий, – нога Кетрин стала бродить по моей ноге.
– Кетрин, зачем ты пришла? Что это за поведение?
– Ты не мой хозяин, хватит читать мне мораль. Или же хочешь им стать? Может называть тебя Хозяином? Это заводит тебя? Или же Господин? – страсть и пыл ослепили ее. Я положил стакан, встал и своим телом заставил ее нагнуться на стол. Я положил руки в обе стороны и взял ее в ловушку.
– Так, ты не сказала, зачем пришла, – я сказал это сверху. Она лежала на столе, а я висел над ней.
– За этим, – прошептала она и поцеловала меня. Ее губы властно взяли инициативу, я поддался ей. Она схватила мою шею, я целовал ее в ответ, но по прежнему продолжал опираться на свои руки.
– Себастьян, я хочу тебя. Прошу. Я люблю тебя, – сквозь поцелуи жадно умоляла она.
– Кетрин, между мной и тобой не может быть нечего, кроме…
– Я согласна и на это. – Она перебила меня и ногами обхватила мой торс.
Я продолжал целоваться с ней и гладил ее ногу. Потом я схватил ее ягодицу и притянул ее к себе. Она начала расстегивать мою рубашку.
– Укуси меня, – простонала она.
– Грязная девочка, – прошептал я и укусил ее шею, так сильно, сколько мог. Она издала громкий стон от боли и удовольствия. Мы оба поддались страсти. Она почти раздела меня, но мой взгляд, нечаянно, пал на часы и я увидел, что через 40 минут нужно будит забрать Милу из школы. Я резко остановился.
– В чем дело? Я что-то не так сделала?
– Кетрин, мне нужно идти. Прости. Оставим это все на другой раз, – сказал я и обратно застегнул рубашку.
От лица Кетрин
Он сводил меня с ума. Себастьян всегда нравился мне, но когда отец поручил завоевать его, я стала действовать более уверенно. Зачем Себастьян понадобился папе, я не знаю, да мне и не интересно, главное у меня теперь есть билет к его сердцу и телу. “Ты станешь моим любой ценой” твердила я себе. Он спеша приводил себя в порядок и даже забыл, что на его столе лежит полуголая девушка: он бежал к этой дряни. “Ты поплатишься, Камилла Джонсон!”. Я сменила тактику. Открыто воевать было бессмысленно.
– Знаешь, в день моего рождения, для всех нас изготовлен сюрприз.
– Какой сюрприз? – было видно, что мое заявление насторожило его.
– Чарльз решил сделать предложение руки и сердца Камилле, а после ее восемнадцатилетия, они… ну ты сам понимаешь, – сказала я и закусила губу. Мне не терпелось, когда же мой братец сотрет невинный нимб этой избалованной дряни. Себастьян окаменел. Это причинило мне боль. Он был в ярости. Я ждала, что он повернется обратно, схватит меня и разозлится. Мне чертовский нравилось, когда он применял силу, но он просто взял пиджак и вышел, не обращая на меня внимания.
От лица Камиллы
«Я Камилла Джонсон. Мне 17. Я учусь в старшей школе. Меня здесь ненавидят, из-за того, что все меня уважают, и я наслаждаюсь признанием большинства. Парадоксально, не правда ли?» сказала бы я, если б посещала психологические кружки. Но я их не посещаю, а это значит что весь негатив, накопленный в моей душе съедает меня и только меня. У меня было несколько подруг и то они завидовали и предавали. В свои 17 я освоила один урок: круто, не когда ты часть высшего общества и общаешься с людьми из списка Форбс, а когда ты окружена искренними людьми, которые рады за тебя и любят тебя в не зависимости из какой ты семьи. Мне нравилась моя жизнь, но когда мне было печально, мне было так же больно, как и человеку, спящего под мостом, просто я плакала в дорогой машине, а не на улице. Но знаете, когда тебе больно, место уже не имеет значения.
Урок истории. Всегда ненавидела этот урок, из-за учителя. Он молодой амбициозный индюк, который, в свои 25 решил, что он центр вселенной. К тому же он всегда подкатывал к ученицам, одни одаряли его взаимностью, другие отшивали, а я, я просто жду момента, чтобы наказать его, поставить на место и “спасти” эту школу, от такого извращенца, как он. Сегодня он рассказывал про великую империю Македонского, а я смотрела на часы и ждала, когда же этот ад закончится. Я люблю историю и читаю довольно много, но из его уст, даже Македонский стал мне противен. И вот долгожданный звук телефона, к которому я еще не привыкла: у меня сообщение. Я, не смотря на экран, знаю, кто это и на моем лице появляется глупая улыбка.
– Камилла, что тебя так развеселило? И отключи телефон избалованная девка! – прозвучал голос учителя. Я не стала ему даже отвечать, это бесило его еще больше. Он провоцировал меня, а я не поддавалась. Я достала телефон из сумки и прочла смс: “Солнышко, я уже подъехал, жду тебя”. Это был Себастьян, он всегда приезжал вовремя. Я отправила ему сердечки и ждала, когда же прозвучит звонок. Он прозвучал через 15 минут. Все мы вышли из класса, как табун, который выбежал в поле после долгого закрытия в конюшне.
Себастьян вышел из машины, и, опираясь на капот, ждал меня. Он был в черной рубашке и в черных штанах. Его машина тоже была черной, и выглядел он, как из рекламы мужской одежды. Я побежала к нему, как ребенок и обняла.
– Ахахах, тише-тише,– рассмеялся он, – ты сегодня какая-то другая, что с тобой.
– Нечего поехали уже скорее, – ответила я пытаясь скрыть свои эмоции.
– Так, Мила, – уже в серьез потребовал он смотря мне в глаза, – выкладывай, что случилось?
– Нечего, этот придурок…, – я хотела рассказать, что особого новшество не произошло, что опять учитель истории меня провоцировал, но не успела, так-как он сам вышел к нам и цинично начал.
– Ох как трогательно, а ты, я смотрю, любишь обниматься со старшими.
– Мила, садись в машину.
– Себастьян умоляю не надо, он такой, провоцирует каждого. Это из-за папы он просто завидует нашей семье и…
– И положил на тебя глаз! – с пугающей яростью перебил меня Себастьян и буквально силой посадил меня в машину.
– Нам поговорить здесь? Или в твоем кабинете, если он у тебя конечно есть.
– А кто ты такой? И что ты делаешь в старшей школе.
– Оставь формальности, поговорим по мужски. Если ты не отстанешь от Камиллы я…
– Ты что? А ты кто вообще ей? Она моя ученица и да не скрою, хорошенькая.
Я наблюдала за тем, как Себастьян еле сдерживал себя. Его я знаю очень хорошо, вся его координация рук говорила об одном: вот-вот начнется драка. Я позвонила отцу.
– Что? Думаешь, твоя сестричка до конца своих дней должна остаться непорочной, и бежать в твои объятия? – с противной циничной улыбкой закричал учитель, и это стало последним предложением, который он мог сказать в этот день. Себастьян резко подошел и врезал ему прямо по лицу. Потом началась драка, учитель снял с кармана маленький нож, поранил плечо Себастьяна, но тот избил его до полусмерти. Этот ад продолжался больше двадцати минут. Все это время Я кричала от ужаса, хотела выйти из машины, но Себастьян закрыл двери, я била по стеклу и кричала.
– Довольно! – раздался яростный голос отца, но Себастьян уже не слышал никого.
– Довольно, тебе говорят, – он подошел к Себастьяну, силой потащил от тела учителя и врезал. Это была отцовская пощечина, чтобы успокоить его.
От лица Ричарда
– Что … что ты здесь делаешь? Где Мила? – Себастьян ели отходил, от состояния аффекта.
– Сынок, что творится? Мила в твоей машине вот смотри. Твои глаза… я не узнаю тебя. Ты обезумел? Что с твоим разумом?
– Ричард поговорим дома, прошу тебя. Скажи водителю, пусть отнесет Милу домой. Я не в состоянии…
– Да чтоб тебя… – меня разозлило его поведение всех этих дней, сегодняшний инцидент стал последней каплей, – Мила моя дочь, я беспокоюсь о ней больше чем ты! Говори, из-за чего ты устроил тут это все, ты ранен, ты понимаешь?
– Что? Где? – Он до этого момента даже не почувствовал ножевое ранение на плече. Он посмотрел на собственное плечо и замер.
– Пустяк, я же жив.
– Езжай домой, вечером поговорим, Себастьян! – я еле сдерживал себя, чтобы не ударить его во второй раз.
Я позвонил в скорую помощь, потом мой водитель начал беседовать с толпой собравших людей. А сам я пошел к директору школы.
– Рад видеть вас мистер Джонсон, прошу прощения, как себя чувствует Себастьян… – лицемерие этого человека поражало меня неоднократно.
– Откуда у учителя истории нож в кармане? – моя злость была явно видна, хоть и я не повышал голоса. Я был зол и на Себастьяна, но не переставал любить его, как сына и происшедшее причинило боль моему сердцу. А неискренние слова директора стали последней каплей моей ярости.
– Господин Джонсон, – дрожащим голосом начал директор, – Николаса я сам сегодня же исключил от занятий. Я понятия не имею, откуда у учителя нож. Мне жаль, что все так вышло. Приказ об отстранении он получит, будучи уже в палате, я даже не стану ждать его выздоровления, ибо нашлись девочки, которые рассказали, что тот домогался и до них. Такое поведение непростительно, но поймите меня тоже, я не могу допустить, чтобы в моей школе были драки, скандалы про педофилию, хоть и учитель совсем молод, но все же он учитель. – Я не верил своим ушам. Мне стало плохо. Услышанное поразило меня, я пришел в ужас от мысли, что может быть моей маленькой принцессе, тоже грозила опасность, оказаться на месте пострадавших девочек, в то же время я злился и на Себастьяна, но в глубине души приветствовал содеянное, потому что я поступил бы точно так же в его возрасте. Противоречивые эмоции душили меня, но я, будучи человеком стального самоконтроля, молча выслушивал директора. – Господин Джонсон, я не обратился в полицию, потому что вопреки вине Николаса, он пострадавший на данный момент, Себастьяна грозила опасность, а я…
– Я знаю,– я наизусть знал, что он скажет,– ты бы не хотел навредить Себастьяну. Я это ценю. И да я не приветствую шаги Себастьяна, но моя дочь утверждает, что он просто приехал за ней, чтобы забрать ее, а то, что в твоей школе учитель домогается к детям, этим я буду разбираться позже. И не важно, что моя Камилла не пострадала. А другие девочки? Или они не в счет? И какого черта, учитель вышел и сам заявил о собственных намереньях. Этот вопрос тебе не интересен?
– Вы правы, и мне нечего вам ответить. Низко поклоняюсь и еще раз прошу прощения. Господин Джонсон прошу, не забирайте Камиллу из-за этого происшествия. Понимаете, если она уйдет…
– Знаю, знаю !!! Моя семья спонсор вашей школы и вы благодарны, так?– самоуверенно и резко сказал я уставшим тоном, ибо слышал этот текст уже сотни раз.
– О да! Вы опередили меня.
– Ну, раз уж вы закончили, я пойду, у меня много дел.
– Спасибо что уделили время, поговорите с Себастьяном, пожалуйста, и будьте уверены, что я лично присмотрю за вашей дочерью, она сама мне как дочь, к тому же дружит с моими детьми.
– Поговорю.
От лица Камиллы
Я сидела в машине и молча слушала песню. Она была грустной, отец заметил мое настроение, и спросил:
– Дочь, расскажи пожалуйста, что произошло сегодня и почему Себастьян избил преподавателя?
– Из-за меня…– ответила я, тупо смотря из окна машины.
– Что? Этот придурок обидел тебя? – отец делал вид, будто директор не рассказывал подробности. Но меня не это волновало, и поведение Николаса тоже не волновало.
– Пока нет, но он говорил противоречивые вещи.
– А…– не успел папа задать свой следующий вопрос, как я уже ответила на него.
– Пап, Николас ублюдок, он всегда меня провоцировал, но я никогда не боялась его, ибо знала, что с твоей дочерью у него не хватит духу иметь серьезных проблем, меня огорчает другое – поведение Себастьяна! – Мне нужно было поделиться с отцом. Мои же мысли душили меня, я тонула в них. Отец, услышав эти слова, немножко удивился. В надежде понять что-то более конкретное, он спросил:
– Камилла, родная, а есть что-то, что заставляет Себастьяну нервничать или потерять самообладание?
– Да папа, есть. Он бесится, когда ему кажется, что что-то связанное со мной может пойти не так. Или… или когда я, например, общаюсь с кем либо. То же самое было тогда с Люка, просто он такой трусливый, он бы не смог доводить Себастьяна до драки. Ты бы видел лицо Себастьяна, в такие моменты боль, злость, призрение и ярость вмешиваются в его взгляде. В эти минуты он страшен. Я его иногда боюсь, но мне это нравится. Но я хочу, чтобы ты знал, папа, Николас действительно спровоцировал его и в сегодняшнем инциденте характер Себастьяна не при чем. Любой поступил бы точно так же. – После моих откровенных слов, папа задумался и остальную часть дороги, мы ехали в тишине.