Миранда Эдвардс
Союз, заключенный в Аду

Полная версия

Глава 5

Дверь закрывается на ключ, ванная запирается изнутри. Моя комната – настоящий остров безопасности после жизни с Ораном. С моим почившим мужем мы делили одну спальню, не всегда одну кровать, но все же. Оран, когда он был в особенно плохом настроении, заставлял меня спать на полу. Он убирал прикроватный коврик, приказывал снять всю одежду и ложиться на каменную плитку. В холодное время года Оран специально отключал обогрев пола и открывал окна. Но, скажу честно, это было лучше, чем сон с ним в постели. Все равно каждое утро начиналось одинаково, и лишний шанс побыть вне его досягаемости был мне нужен.

Без разницы, где тебя побьют или возьмут против воли. Боль есть боль.

Живя в квартире Гидеона, я ни разу не надевала ненавистную одежду, которую заставлял носить меня Оран. Мне бы хотелось сжечь ее и всю жизнь ходить в этом спортивном костюме. Оказывается, ткань может быть такой приятной и мягкой. Необязательно втягивать живот и держать спину, потому что гениальные люди изобрели оверсайз-футболки. Я могу ходить в носках, а не в туфлях. Правда моя свобода ограничена моей спальней: не уверена, что Гидеон оценит, если я заявлюсь перед ним в таком виде, поэтому уже сутки я сижу на постели и читаю. Мой… муж – надо привыкнуть так его называть – стучался ко мне несколько раз и предлагал спуститься на завтрак, потом предупредил об отъезде и пропихнул через щель между полом и дверью карту, чтобы я могла заказать еду домой. Конечно, это любезно с его стороны, но Гидеон не сказал, сколько я могу потратить, а еще я понятия не имею, как заказать еду в пентхаус. Пропустят ли охранники курьера? Если нет, то мне не хочется иметь с ними дело.

Мне было хорошо среди светло-серых стены, на постели с шелковыми простынями, пледом и кучей подушек. Моя комната такая же безликая, как весь пентхаус, но мне здесь уютно. Лучшей частью спальни является вид на набережную, и только из-за него я бы никогда не выходила отсюда. Однако с наступлением ночи мой желудок начинает протестовать. Последний раз я ела еще дома у родителей, так что урчание вполне ожидаемо. Первый час упорно сопротивляюсь и пытаюсь уснуть, но в итоге не выдерживаю и решаю спуститься на кухню. Взяв статуэтку в форме женской фигуры и подойдя к двери, отпираю замок и высовываю голову в коридор, выглядывая, есть ли кто-то. Меня встречает полная тишина, и я решаюсь выйти из безопасной зоны. Не опуская руку со статуэткой, на цыпочках иду к лестнице.

– Гидеон уже давно спит. Все хорошо, – бормочу себе под нос, крепко держа металлическую фигуру. – Он спит…

Повторяя свою мантру, иду по гостиной в кухню. Остается последний шаг, когда я слышу странные звуки. Резко замираю, оглядываюсь вокруг, не понимая, откуда доносится шум. Мне требуется минута, чтобы понять, что кто-то стонет. Черт, черт, черт… Глаза натыкаются на приоткрытую дверь в, если не ошибаюсь, гостевую спальню. Стоило бы бежать обратно в свою комнату, но что-то заставляет меня идти вперед. Кто может стонать из гостевой спальни? Бесшумно подступаю к приоткрытой двери, держа статуэтку, как оружие, и аккуратно заглядываю внутрь.