Миранда Эдвардс
Союз, заключенный в Аду
– Нехорошо, когда невеста сбегает с собственной свадьбы, – раздается твердый, басистый голос за моей спиной.
Моя спина инстинктивно натягивается, как струна, а по телу проносится предупредительный холодок. Но спустя несколько секунд понимаю, что в интонации не было ничего осуждающего, только холодная констатация фактов, и я слегка выдыхаю, осознав, кто стоит за моей спиной. Не слишком расслабляясь, поворачиваюсь лицом к Гидеону, прикрывая собой Юлю. Мой новоиспеченный муж спокойно проводит взглядом по мне, фляжке и болезненно худом тельце за мной. Его глаза как две глубоких ущелья, в которых ты пытаешься рассмотреть хоть что-то ночью без фонарика. Шанс на успех равен нулю. Если посмотреть на Гидеона, ты никогда не поймешь, что у него на уме, что он чувствует. Не могу отделаться от глупейшей навязчивой мысли о том, что он не человек. Мне кажется, если я прильну к его груди, чтобы послушать стук сердца, то будет лишь тишина.
– Что-то не так, Аврора? – спрашивает Гидеон и делает шаг ко мне.
Мой взгляд невольно опускается к его губам, вспоминая пятнадцатисекундный поцелуй, которым он одарил меня, когда мы стояли у алтаря. Интересно, своих любовниц он целует так же? Все равно это легкое касание было в миллионы раз приятнее, чем то, что делал Оран, так что я в какой-то степени благодарна за холодность. Хотя губы Гидеона были теплыми и мягкими, как спелые персики, а в поцелуях моего погибшего мужа ощущались только кровь и жесткость. Оран много времени проводил на улице, его кожа была сухой и потрескавшейся. Он, сам того не подозревая, придумал способ, как можно сделать мне больно.
– Аврора? – голос Гидеона вырывает меня из размышлений об изобретательности Орана. – Тебе нужна помощь?
Поднимаю взгляд к глазам Гидеона, так сильно пугающим меня, пытаясь не видеть в них тьму, и неувренно качаю головой. Он недоверчиво косится на флягу с высокоградусной дрянью в моей руке. Я почти забываю о Юле, когда она к нам подходит официантка с кофе и таблетками аспирина.
– Ты уверена? – слегка выгнув бровь, спрашивает Гидеон еще раз.
Я собираюсь сказать «да», но именно в этот момент стул позади меня издает громкий скрип, и я разворачиваюсь как раз в тот момент, когда Юля собирается свалиться на мраморный пол. Гидеон пулей подлетает к моей подруге, словно он чертов Флэш или Ртуть, и легко ловит ее. Его инстинкты хищника только что не дали Юле свернуть шею. Не уверена, меня больше впечатлили или напугали его рефлексы. Гидеон усаживает ее обратно на стул, но не опускает рук, чтобы Юля не упала.
– Кофе, – кивает он в сторону чашки с американо.
Кивнув, подношу кружку к сухим губам подруги и прошу сделать ее несколько глотков. Не сразу, но Юля слушается.
– Сколько она выпила? – спрашивает Гидеон. – Ей пора домой.
– Я… не знаю, была ли эта фляга единственной и сколько она успела выпить за столом, – тихо признаюсь я. – Но и домой ей нельзя, ее муж… накажет ее.
Гидеон хмурится, но ничего не говорит, вместо этого он оглядывается и кивает кому-то. К нам подходят два охранника – гиганты, каждый размером с две меня – и берут Юлю под руки. Мои инстинкты заставляют меня шагнуть к ним и пытаться оттолкнуть от подруги, но Гидеон берет меня за плечо и говорит:
