Михаил Васечко
И снова мир
Глава XXVII
Люди собрались в фойе гостиницы, Альфред Патерсон поставил на середину деревянный стул, в который присел Хипо. Похищенные уселись в расставленные по периметру старые, но мягкие кресла. Семья Максвелов присела на диван, который располагался сразу за Хипо. Чувствовалось некоторое напряжение, и молчание продолжалось несколько секунд, пока первым не заговорил дежурный по станции.
– Я прошу прощения за доставленные неудобства, всё же мы постараемся как можно быстрее закончить процесс и отпустить вас по домам.
– Как скоро всё закончится?! – с тревогой в голосе спросила Мари Клебер. Она переживала за своего сына.
– Конечно, всё зависит непосредственно от вас самих, – заговорил Хипо.
– В чём заключается наша вина? – не понимал «святой» Урсус.
– Ваша вина в том, что вы – люди, причём одни из самых ярких представителей своего вида, – ответил на вопрос Патерсон.
– Немедленно верните нас назад, иначе мы вынуждены будем оказать сопротивление! – потребовала принцесса Абаль.
Хипо и Патерсон неожиданно для всех рассмеялись, дежурный вытащил из верхнего кармана своего мундира носовой платок, вытер им слёзы с лица, строго предупредив:
– Вы не сможете покинуть пределы Гранд Палас, как бы вы ни старались, силовое поле строго ограничивает ваше передвижение внутри зоны.
Не послушав предостережений дежурного, Митсеру схватил небольшой журнальный столик, стоявший рядом с его креслом, и бросил его в окно. Стекло разбилось вдребезги, но вот дальше произошло то, что поразило всех гостей. Вылетевший наружу столик повис в воздухе и моментально обуглился, после чего упал на землю, превратившись в кучку пепла.
– Храни нас господь, – перекрестившись, произнёс Урсус.
Скованные страхом Максвелы, словно заворожённые, смотрели на всё происходящее и никак не могли понять своего присутствия здесь. И всё же старший Максвел нашёл в себе силы, чтобы встать со своего места и потребовать объяснений от Хипо.
– Скажите, мистер Хипо, для чего всё же вы собрали нас здесь и, насколько я смею судить, наша семья никакого отношения к самым ярким представителям человечества не имеет.
– О, что вы, что вы, господин Максвел. Вы довольно хороший адвокат, и вам выпала честь представлять сторону защиты.
– Защиты?
– Именно защиты! Защиты человеческой расы, которая стоит на пороге катастрофы. Вы, мистер Максвел, адвокат человечества! – теперь уже громко отвечал Патерсон.
– Вот это круто! «Таймс» теперь непременно напишет о тебе, мужик, – восторгался Джери.
– Сейчас это закрытый процесс, так что в ближайшее время о вас никто не узнает, и мечтать о славе пока не приходится, – подметил Патерсон.
– Кто вы? – спросила жена Александра, обратившись к Патерсону и Хипо.
– Один из присутствующих здесь знает, кто мы на самом деле, правда, господин Астафьев? – задал вопрос Хипо.
Александр Максвел перевёл своё внимание, как и остальные, на русского олигарха, который всё это время отмалчивался. Не вставая со своего места, Астафьев одновременно перебирал пальцами обеих рук, прикладывая поочерёдно к большим пальцам остальные, начиная с указательного и заканчивая мизинцем, а затем в обратной последовательности, убирая мизинец бил безымянным пальцем по большому, заканчивая указательным.
– Это была не берлога, – Астафьев прекратил манипуляции с пальцами, начав свой рассказ.
* * *
Мой отец ненавидел цивилизацию, так же как и моя мать, они любили природу, любили жизнь, но ненавидели всей своей душой социум. Им казалось, что мир окутан невидимой паутиной зла и все мы рано или поздно попадаем в его сети. Единственный способ избежать участи жертвы – присоединиться к тем, кто находится в глубине острова, подальше от городских окрестностей. Островом они назвали скит, в котором поселились, когда мне исполнился ровно год.
Поначалу всё было прекрасно, местные монахи уважали нашу семью, относились к нам добродушно. Младший Астафьев постепенно взрослел, превращаясь в мужчину, таким образом становясь помощником отцу и матери. Мои родители с малых лет приучали к труду своего ребёнка, он же старался и выполнял самые разные поручения, от выпаса овец до вечерней дойки коров. Беззаботная, как казалось на первый взгляд, жизнь внезапно изменилась. Ночью пал весь скот, а через день практически погиб весь урожай. Отец Харум взывал к небесам, но те молчали, и тогда впервые преподобный обратился к Велесу, впервые за много лет они принесли жертву. Семеро детей и семеро взрослых обратились в пепел. У нас появилась еда, новая одежда и мысль, что Велес в обмен на дары простил нас. Но это было только начало. Прошёл год, в нашей семье произошло пополнение, родилась моя маленькая сестрёнка, наречённая Ридной. Тем временем наша обитель всё разрасталась, поселенцев становилось всё больше, и, казалось, жизнь наконец-таки наладилась…
А потом Божество вновь вернулось! Погибает скот, и мор уничтожает половину населения. Неужели новые жертвы? Нет, мой отец не мог этого допустить.
Харум вёл частые беседы с моим отцом, так звали преподобного, который всячески отговаривал отца покидать скит. «Люди утратили веру, они не помнят имён настоящих богов, но мы всё ещё способны спастись, мы можем бороться со злом, и там, на небесах, нам воздастся сполна, там мы будем бессмертны, там нам будет дозволено абсолютно всё. Только представь, ты паришь подобно птице над землёй, а вслед за тобой пытаются угнаться твои сорванцы, маленькая Ридна и её старший братишка Иван. Милая, прекрасная Мария держит тебя за руку, и вы счастливы совместным полётом».
Главной ошибкой моих родителей было решение остаться в селении и продолжать служить святому ордену. Отец говорил, что нужно подождать, возможно, всё изменится, но становилось только хуже. С приходом зимы кровожадный бог потребовал новые жертвы. Несколько человек отравилось запасами, тогда отец Харум бросил жребий. На этот раз двадцать семей должны были быть принесены в жертву Велесу. Поздно ночью отец собрал глав обречённых.
– Мы должны устроить мятеж! Кто-то специально отравил запасы! Верно! – кричали обречённые отцы. – Наш бог любит нас, он не может быть таким кровожадным! Мы должны найти того, кто отравил запасы. Вита! – отвечали моему отцу обречённые.
Во дворе послышался лай собак и громкий голос Харума, который не мог сдержать свою злобу.
– Как вы могли предать истинного бога, покайтесь, грешники, покайтесь, пока не поздно! – возмущался Харум.
Рядом с ним стоял сгорбившийся старик Ахиль, тот, кто предал своих сородичей. Ахиль вошёл в доверие моего отца, внимая его речам, он передавал всё сказанное Харуму. Ахиль покинул собрание, сославшись на головную боль, и поспешил с радостной вестью в логово святого самозванца.
Вся деревня окружила наш дом, монахи держали в руках факелы, селяне же сжимали в руках вилы с топорами. Монахи вывели вперёд себя двадцать семей обречённых, и те стали подносить к нашему дому сено, укладывая его по периметру. Отец принял решение сдаться. Велес принял жертвы Харума.
На следующий день тела обречённых собрали в кучу и предали огню. Наша семья стала отверженной, а следовательно, мы лишались права на общинные запасы еды, одежды и дров для растопки печи в доме. То немногое, что оставалось от прошлых запасов, мать старалась скормить нам, сама же оставаясь голодной. Мать умерла, вслед за ней Морена должна была забрать и нас, но у меня были несколько другие планы. Раздев мёртвое тело матери и закутав в материнское платье свою сестру, я бежал вместе с Ридной.
Я шёл очень долго, засыпая на ходу, периодически останавливался и всё же продолжал идти, слыша плач Ридны, до тех пор, пока мы не провалились. Поначалу мне казалось, что мы угодили в медвежью берлогу, но позже Хипо всё объяснил. Космический челнок пришельцев потерпел крушение в дебрях тайги, единственным выжившим пилотом оказался посланный с порученной ему миссией андроид. Этим андроидом был прототип Хипо. Андроид поведал мне, что раса пришельцев следит за нашей планетой уже несколько тысяч лет и опасается, что мы, люди, уничтожим единственную планету в Солнечной системе, на которой существует жизнь. В скором времени им предстоит переселиться на нашу планету Земля, так как их Солнце в скором времени погаснет.
– Но мы должны быть уверены, что вы, люди, прежде не уничтожите её, – договорил Хипо.
– Почему же пришельцы послали андроидов вместо себя? – поинтересовался седой профессор.
– Путь до Земли совсем не близкий, он занимает слишком много времени, биологический вид не способен выдержать сверхвысокие скорости, поэтому-то инопланетяне и находятся только на половине пути, а мы, андроиды, уже здесь, нам необходимо сохранить планету до их прилёта, – ответил Патерсон.
– По какому принципу шёл отбор? – теперь уже спрашивал индеец Роланд.
– Наши технологии позволяют нам следить за прошлым, настоящим и будущим. Прежде чем посетить Землю, мы обратились к экидену, специально разработанной системе, которая позволила передать телеграмму из вашего прошлого, когда вы были ещё никому не известными детьми, в наше настоящее и заглянуть в ваше будущее, обнаружив вас теми, кем вы сейчас, собственно говоря, и являетесь, – ответил Хипо.
– Но если вы видите будущее, значит, вы должны знать, какая участь постигнет человеческий род! – высказался Митсеру.
– Мы изменим будущее планеты, с вами или без вас… – отвечал Патерсон.
– Скажите, если я представляю сторону защиты, кто будет представлять сторону обвинения? – спросил Александр Максвел.
– Обвинителем буду я, – произнёс Хипо.
– На станции вы говорили, что есть ещё и некий судья по имени Нерумерус, о котором мы ничего не знаем, – поинтересовалась Лиза Максвел.
– Нерумерус? – раздались голоса похищенных, как будто бы они не впервые услышали это загадочное имя.
– Понимаю, не один я получал телеграммы, – профессор Гаррисон строго посмотрел на Хипо.
Хипо улыбнулся и поведал о будущем судье, и не только о нём:
– Мистер Нерумерус – представитель самого древнего вида разумных существ на вашей планете. Ещё когда только формировались на Земле материки, раса юхов уже существовала. Юхи – долгожители, они способны прожить несколько тысяч лет. К сожалению, а может быть, и к счастью, для вас, людей, в войне между юхами и дропами победили последние. Юхи ещё пытались восстановить своё прежнее могущество, но каждый раз натыкались на ваше сопротивление. Дропы скрестили свои гены с генами приматов, тем самым они вывели расу рабов, которая в их отсутствие была способна противостоять юхам.
Альфред Патерсон добавил к словам Хипо следующее:
– Дело в том, что на межгалактические перелёты затрачивалось слишком много времени и ресурсов. Таким образом, на Земле появился новый вид разумных существ.
– Этими существами были наши предки?! – восхитился Ли.
– Совершенно верно, мистер президент. Первые своего рода андроиды, которыми управляли наместники. Они обучали людей всему тому, что умели сами, но не давали им слишком многого, ведь в руках Прометея огонь может подпалить его же собственную хижину. Когда юхи были окончательно повержены, наставники покинули Землю, – ответив, Хипо заулыбался, погладив свою рыжую бороду.
Глава XXVIII
Береговые военные суда курсировали вдоль побережья, в небе кружили чёрные вертолёты, одна группа солдат охраняла подводную лодку пресловутой формы в виде вытянутого блюдца, другая группа окружила её пассажиров. Журналисты пытались пройти сквозь кордон, но их сдерживала полиция. После того, как к берегу подъехали кареты скорой помощи, несколько человек в военной форме отправились к медикам. Вышедшие из своих машин медицинские служащие последовали в сопровождении военных к людям, стоящим на берегу.
– Часть людей разговаривает на японском, часть на русском, есть те, кто свободно общается на английском, язык детей, к сожалению, идентифицировать не удалось. Возможно, что-то близкое к полинезийскому, но мы до конца не уверены. Никто из опрошенных ничего не помнит, возможно, понадобится психиатрическая помощь, – докладывал молодой офицер в чёрных очках шедшей позади него длинноногой, светловолосой девушке в белом халате.
– Как вы можете объяснить появление «Детей хиппи» на территории Сан-Франциско? Это вторжение русских? Будут ли приняты ответные действия со стороны армии США? – наперебой верещали журналисты, пытающиеся взять интервью у офицера. Солдаты отпихивали журналистов, расчищая дорогу медперсоналу.
– Без комментариев, – единственный ответ офицера ещё больше раззадорил журналистов, и всё их внимание перешло на медиков. – Неужели есть раненые шпионы? Кому вы спешите оказать первую медицинскую помощь? Нашим врагам?
– Нам необходимо, чтобы нас никто не беспокоил, – попросила девушка офицера.
– Можете не беспокоиться, мы почти пришли, за кордоном им нас не достать. Кстати, вы не представились, мисс.
– Меня зовут Элен.
– Можете обращаться ко мне без уточнения звания, моё имя Алан.
Девушка снисходительно улыбнулась, и тем ни менее офицеру она понравилась.
Оказавшись возле пассажиров, медики приступили к внешнему осмотру, Элен принимала лишь пассивное участие, записывая в свой планшетный компьютер данные о пострадавших.
– Бедняги, только посмотрите на их изуродованные тела. Возможно, инфекция? – спрашивал Алан у Элен.
– Больше походит на лучевую болезнь, но что больше всего поражает, что их раны практически затянулись.
– Что это нам даёт?
– Пока ничего, но есть явные признаки регенерации после воздействия радиации. Со взрослыми, похоже, всё в порядке, о их состоянии здоровья не стоит беспокоиться. И всё же всех их необходимо доставить в больницу, только после результатов диагностики что-то можно будет сказать наверняка.
– Военный госпиталь уже готов принять пассажиров, – офицер дал команду, и солдаты тут же расчистили проход вдоль кордона. После того как медперсонал закончил обследование, военные приступили к эвакуации детей, чуть позже доставив на вертолёты остальных.
– Мы ещё увидимся, – Алан подмигнул Элен.
– Не думаю, Алан, моя командировка продлится совсем недолго – это первое, а второе – у меня уже есть молодой человек, – произнесла Элен, захлопнув за собой дверь вертолёта.
Попрощавшись с врачом, офицер направился к генералу армии.
– Докладывайте, что там у вас.
Отдав честь генералу, Алан приступил к докладу:
– Итак, вот что мы имеем на данный момент. Мы разделили людей по национальному признаку на несколько групп. Первую группу составляют русские, два пилота, стюард и охранник, представившийся Владимиром, все они являются пострадавшими частного рейса, летевшего из Нью-Йорка во Францию, самолёт пропал с радаров восемь часов назад. Так же известно, что самолёт принадлежал русскому олигарху Ивану Астафьеву, который бесследно исчез. На борту было ещё два человека, известные французские журналисты, обладатели Пулитцеровской премии Мари и Жан Клеберы, об их судьбе так же ничего не известно. Вторую группу составляют моряки пропавшего в японских водах судна «Арэта», все они здесь, кроме президента фирмы «Фиш компарейшен» Митсеру Такахаси, и собаки.
– Какой ещё такой собаки? – удивился генерал.
– Клякса, это пёс породы французский бульдог, моряки брали его с собой на случай внезапной смены погоды. Собака, предвидя шторм, начинала тявкать.
– Собаку можно было бы исключить из доклада, продолжайте, офицер, – сделав замечание Алану, генерал чуточку насупился.
– Следующую группу представляют учёные из Китая, работающие на частную американскую компанию. Они стараются отмалчиваться, но, думаю, в скором времени мы развяжем им языки. Последними в нашем списке идут «Дети хиппи». Все они говорят на одном, непонятном нам языке. Касательно подводной лодки. Её модификация нам не известна, так же как и её характеристики, проведённый внутренний осмотр показал, что рычагов управления судно не имеет, – закончил доклад Алан.
– Хорошо, офицер, лодка будет передана «Маджестик». Необходимо выяснить, откуда эти дети, что общего у французов и русских, каким образом здесь появились японские моряки, а также разузнать о китайско-американской миссии. Мы в свою очередь предоставим лучших специалистов своего дела, нам необходимо разгадать эту головоломку.
Глава XXIX
Он ждёт тебя под кроватью. Он следит за тобой из шкафа. Когда ты ложишься спать, он ждёт, когда ты заснешь, чтобы выскочить из-за штор и наброситься на тебя, кусая своими острыми, как бритва, зубами твою нежную плоть. Когда мы становимся взрослыми, сказки о чудовищах кажутся нам чем-то неправдивым, несуразным, искусственным, но в детстве мы живём в мире грёз, в мире вымышленных чудовищ, которые с возрастом превращаются в тени от вешалок.
– Ты опять плохо себя вела, моя маленькая девочка, разве ты не боишься его?
– Папа, прости меня, останься со мной в этот раз, я больше не буду.
– Ты же знаешь наш уговор.
– Не закрывай двери, не выключай свет, не показывай свой страх, – сквозь слёзы промолвила дочь.
Отец выключил в детской комнате свет и, закрыв за собой дверь, произнёс:
– Попробуй, по крайней мере, не показывать ему свой страх.
Комната ожила спустя мгновение, тени зашевелились и начали сползать со стен к кровати ребёнка. И тогда она начала читать придуманную молитву:
Блесни своим пером, мой ангел.
Прошу тебя разбавить светом мрак,
В твоих лучах сокрыта правда
И тени вашей лжи для ангела пустяк.
Она открыла глаза, когда машина уже покинула городские окрестности. Была ночь, на небе ярко светила луна, которая отражалась от мокрого асфальта дороги. С разбитого носа по её подбородку стекала красная кровь. Кровь испачкала белоснежное платье Виктории, купленное в одном из самых дорогих бутиков города. За рулём автомобиля в ковбойской шляпе сидел её бойфренд, который периодически смотрел в зеркало заднего вида. Девушка только сейчас осознала, что находится не в детской кроватке, а в автомобиле своего любовника, желающего расквитаться с ней за проваленный план. Её рот был завязан синей бархатной лентой, и кричать она не могла, так же как и сопротивляться, руки Виктории были связаны нейлоновой верёвкой и находились за спиной.
– Ничего личного, Виктория, мы были с тобой, и нам было хорошо, но бизнес есть бизнес, детка, – заворчал ковбой.
«Не важно, сколько тебе лет, если ты не умеешь разбираться в людях, значит, ты не сумеешь защитить собственную жизнь». Виктория помнила последние наставления своего отца. Отец ушёл из её жизни внезапно, он не успел увидеть её взлёта по карьерной лестнице, но он знал, что его девочка способна на многое. Да, раньше он пугал её призраками из шкафа, но вместе со страхом он закалял её характер, по крайней мере, он сам так считал. Виктория долго искала мужчину своей мечты, пока однажды не встретила, как казалось ей, того самого человека, который был способен свернуть горы, настоящего, цельного, особенного, не похожего на других. А потом ему внезапно потребовались деньги, он проиграл крупную сумму в казино, ставки были слишком велики, на кону стояла его собственная жизнь. Виктория не могла во второй раз потерять любимого человека, и она бросилась к нему на выручку.
Много раз наивный Гуй объяснялся в любви Виктории, которая не спешила говорить ему о своих личных отношениях, и каждый раз молодой учёный слышал лишь насмешки над собой. Гуй был её напарником до той поры, пока ему не позвонил его давний друг Чжан Бэй и не предложил высокооплачиваемую работу. Прошло довольно много времени, прежде чем Гуй вошёл в доверие к Бэю.
Виктория не знала, что предпринять, как поступить, мафия без конца навещала Майкла со всё новыми угрозами, и вот однажды она услышала знакомый голос по телефону:
– Это я.
– Извините, я не могу понять, с кем имею честь беседовать?
– Гуй, ваш старый покорный слуга, недостойный и вашего взгляда.
– Здравствуйте, товарищ Гуй, но прошу меня извинить, мне сейчас не до разговоров… – Виктория хотела уже была повесить телефон, как голос в трубке прокричал:
– Не смейте, не смейте этого делать! Мы должны спасти его, слышите, мы должны его спасти!
Это был не телефонный разговор. Гуй объяснился чуть позже, он рассказал, что миру грозит опасность, что наряду с видным учёным, операцию возглавляет его друг Чжан Бэй. Рассказал, что китайские учёные, работающие на компанию, это лишь фикция в большой игре мировых элит, которые задумали держать людей на поводке с помощью «ехидны». Но какое ей было дело до мира, когда опасность угрожала Майклу. И вот сейчас этот самый Майкл везёт Викторию за город, чтобы застрелить словно бешеную собаку, раскромсать при помощи топора её тело на части, закопав их в глубокой яме.
– Нет, прошу тебя, милый, я люблю тебя, – пыталась промолвить сквозь ленту Виктория.
– Я тоже тебя люблю, но я не могу допустить, чтобы ты проговорилась. Лишь ты одна знаешь, с какой я деревни. И да, я не могу взять тебя с собой, ведь моя жена будет против. Я тебе не говорил, но там, в Мексике, у меня большая семья, двое маленьких сыновей и одна чудная девочка. Даю тебе слово, если у меня будет ещё одна дочка, я назову её Викторией, – ковбой захохотал.
Машина остановилась у обочины дороги. Выбравшись из машины, ковбой открыл багажник, в котором находилась лопата.
– Потерпи ещё немного, Виктория, и скоро всё будет кончено.
Взяв лопату, ковбой отправился за курган, находившийся возле дороги. Ковбой подсвечивал себе путь ручным фонарём, но лампочка постоянно моргала из-за нехватки заряда батареек, и он решил вовсе отключить его.
– Луна поможет мне, – приободрил себя ковбой.
Выкопав яму, в котором могло бы поместиться тело Виктории, Майкл вновь отправился к своему автомобилю. Вытащив бесчувственное тело девушки и взвалив его себе на плечо, ковбой последовал к месту погребения. Где его уже к этому времени поджидал невысокого роста человек в чёрном костюме. Несмотря на ночь, незнакомец был в тёмных очках.
От испуга Майкл чуть было не выронил Викторию и всё же сумел удержать её на весу. Аккуратно положив девушку на землю, ковбой подошёл чуть ближе к чёрному человеку, который продолжал молчать до тех пор, пока Майкл не полез в карман своих джинсов.
– Она должна быть благодарна поцелую, – промолвил незнакомец.
– Кто вы, чёрт побери, и откуда вы взялись?! – дрожащим голосом произнёс Майкл, вытащив пистолет и направив ствол на пришельца.
– Какая вам разница, кто я. Теперь уже всё равно, и для вас это ничего не значит. Странно другое, почему им всё время нравятся одни и те же женщины…
Майкл выстрелил в пришельца, но пуля по замысловатой траектории вернулась к своему владельцу, оставив в голове ковбоя небольшое отверстие.
От раздавшегося выстрела Виктория вновь пришла в сознание. Чёрный человек подошёл к Виктории и, нагнувшись, развязал бархатную ленту, закрывавшую рот.
– Вы мой ангел?
– Скорее я тот, кого ваш ангел отпугивал. Меня зовут Элисар.
