Каотрикс
Пророчество Последнего Дракона
Глава 32. Песчинки
Неестественный для второго этажа стук в окно разбудил Ингрит. Пошатываясь на ватных от сна ногах, она подошла к ставням, расправив их. Сокол, с отчётливым белым оперением и красными глазами взлетел и осел девушки на плечо, пока она протирала сонливое лицо.
– Ра́мси? – Удивилась она, выпрямив руку и позволив птице осесть на её предплечье, снимает переданное послание.
Высыпав на стол немного зерна для птицы, расправляет пергамент под повторяющийся стук клюва о дерево. Слов было мало, но от чего-то Ингрит было не по себе, тяжёлое чувство в животе вскружили ей голову, повторно прочитав письмо. О пропавших охотников в Глухомани ничего не слышно, сердце заколотилось у горла, от чего её то бросало в жар, то в холод. Беспокоится о судьбах, пропавших ей казалось бессмысленным, ведь лучше побеспокоится о тех, кто проходит через все те испытания, которые уготованы Гильдии.
И лишь когда повторяющийся стук клюва о стол прекратился, сонное сознание Ингрит начало просыпаться. Она в спешке начала одеваться, задаваясь одним лишь вопросом, почему такое важное послание адресовано ей, а не, например, Ве́ли, которая отвечает за все послания? Причины выбора получателя такого послания вертелись бесконечным круговоротом в её мыслях, но ничего из надуманного не вязалось с реальным поведением Ра́мси.
Запахнув плотнее плащ, выбегает из своей комнаты, сжимая в тонких пальцах клок бумаги.
Улица встретила её прохладным, даже морозным ветром, порываясь взобраться под одежду. Ингрит спешно пересекла территорию Гильдии, оказавшись в самом краю, у колумбария, где Эсфирь наказала Ве́ли следить за небом ещё неделю назад. Поднимаясь по винтовой лестнице, к самой крыше, перед Ингрит предстала одни из самых обворожительных картин которых она когда-то видела.
Серый плащ Ве́ли сливался со стенами, на её плечах осели несколько птиц, которые, несмотря на частые и рваные движения девушки, всё ещё удерживались на ней. Большинство птиц были в своих клетках, мирно поедая зерно, но те что были на архивариусе вскоре отправлялись в путь.
– Богиня Астрайа подкидывает больше мудрости? – Усмехнулась Ингрит, когда Ве́ли раскрывала очередное письмо.
– Богиня Астрайа меня мудростью завалила. – Выпустила она ещё одну птицу с плеча в небо, упав на затхлый и слегка скрипучий стул, рядом со столом.
– Как идут дела? – Подошла Ингрит ближе, присев на край стола.
– Я выдохлась. С самого утра донесение за донесением. А ты? – Оглянулась девушка, когда на её плечо осела ещё один прилетевший сокол.
– У меня тут послание. – Развернула она пергамент, передав его архивариусу. – От Ра́мси.
– Что? – Вдруг встала она, пристально взглянув на Ингрит. – Если в Глухомани пусто, и они возвращаются, по пути их ведь можно отправить в другие стороны. Почему он отправил это тебе?
– Не знаю. – Пожала она плечами. – Может боялся, что именно так всё и произойдёт? Может они хотят отдохнуть?
– Надо поговорить с Эсфирь.
– А где она? – Ве́ли собралась двинуться к выходу из колумбария, как остановилась у самого проёма.
– В темницы. – Сморщилась она, медленно оборачиваясь на Ингрит. – Как я поняла, они поймали одного из предателей.
Ингрит решила сопроводить Ве́ли, ведь прекрасно знала, как Гильдия не терпит предателей и прекрасно понимала, что сама глава может сотворить. Медленно спускаясь по ступеням, Ингрит не покидала тревога, она словно готовилась к битве, или к гонгу колокола́, который вот-вот прозвенит, а из оружия при ней было только короткий кинжал.
Будучи вблизи темницы, дверь распахнулась, Ве́ли немедленно отвернулась пока Ингрит, сглатывая, начала считать сколько кровавых пятен было на одежде Эсфирь. Белая рубашка почти на половину стала красной, цвет, который очевидно подходил главе куда больше, благо штаны были тёмного окраса, и цвет крови на них сливался.
– Это мне? – Потянула Эсфирь руку к Ингрит, но она вдруг опустила послание, не позволяя ей коснуться окровавленными пальцами.
– Не совсем. Ра́мси отправил это послание мне, что странно. И мы хотели это обсудить. – Протянула она пергамент. Эсфирь пробежалась быстрым взглядом по посланию, медленно зашагав в сторону своего кабинета.
– Шкуру с него спустить, пока не заговорит! – Вдруг заорала она в открытую дверь темницы. – А вы, – Эсфирь подошла спереди к Ве́ли, – посмотри на меня. – Девушка робко подняла глаза на главу, очевидно пытаясь сконцентрироваться на чём угодно, на чём не было крови. – Если война действительно начнётся, тебе придётся свыкнуться с таким видом.
– Знаю, – сглотнула Ве́ли.
– Ладно. – Устало провела Эсфирь рукой по лицу, словно пытаясь стереть всю усталость. – Пока я могу разве что предложить вам не ложится спать, несколько дней придётся контролировать все попадающие на территорию Гильдии послания. А если сильно устанете, спать по очереди.
– Понятно. – Ответила Ингрит, подойдя к Ве́ли и незаметно взяв её за руку, когда Эсфирь развернулась.
Ингрит определённо чувствовала себя неуютно в присутствии окровавленной Эсфирь, но куда сложнее было Ве́ли. Те, кто готовился стать архивариусами на факультете Сумеречной Академии, заведомо не желали вступать в какие-то бои, но кто бы мог подумать, что для Ве́ли неприемлем сам вид крови.
Несмотря на круговорот мыслей, Ингрит определённо решилась стать той, кто сможет найти ответ, дать дельный совет или в случае плохого исхода повести армию куда надо. Самодовольством иногда грешила, но в нужный момент она не раз показывала нужные качества как для Люминария, так и для Рассветного Клинка.
Вернувшись в колумбарии, она спросила у подруги, когда в последний раз отдыхала. Ответ был неутешительным, спать Ве́ли могла только несколько часов раз в пару дней, ибо совесть начинала мучить, и тогда Ингрит с чистой уверенностью отправила её спать, пока сама проследит за небом. Страхом и тревогой было продиктовано её желание защитить самых близких, но Ве́ли наотрез отказывалась, стойко ожидая новых посланий до самой ночи.
Дабы хоть как-то скоротать время, пока Ве́ли, положив усталую голову на стол, спала, Ингрит вернулась к своему расследованию. По ночам птиц было мало, и она сумела выкроить для себя некоторое время, чтобы принести из архива несколько дешифраторов, и из чистого любопытства, книгу, которая Ве́ли окрестила «Пророчеством Последнего Дракона», книгу, принесённую Пруденс из своей поездки на Каменные Острова.
От чего-то самый первые строчки, с которых начиналась книга были схожи с теми, которые она оторвала из книги в Малеоте. Могло ли это быть одно и тоже? Сложно сказать, ведь эльдраморский Ингрит оставлял желать лучшего.
Среди прочих записей, которые были раскиданы по всей книге, Ингрит нашла забавное сходство с их с Ве́ли переводом того самого пророчества:
«Хрупкий мир станет песчинками, луна нальётся кровью, тогда и только тогда это будет означать, что они ходят по земле. Голодные. Охваченные яростью. Древние».
Даже если сперва Ингрит посчитала эти слова интересными, чем дольше она вчитывалась, тем беспокойнее ей становилось. А что если это всё правда? Что если начатая война станет настолько жестокой и яростной, что в дело впрягутся те, от которых уже не будет спасения?
На край стола остановилась птица, тупо разглядывая девушку и вертя головой то в одну сторону, то в другую.
– И тебе привет, птичка. – Протянула она руку, и сокол спешно перелетел.
Сняв с ноги птицы послание Ингрит положила немного зерна в одну из клеток, и птица быстро залетела туда, спешно проглатывая еду и жадно выпивая оставленную воду. Ингрит позабавило, словно птица целую вечность летела к Гильдии, на ходу разворачивая послание. Стоило ей только присесть напротив спящей Ве́ли, как челюсть упала, пока она проходилась взглядом по строчкам.
Голова настолько плохо стала соображать, что чем дольше она вчитывалась в письмо, тем хуже она видела перед собой буквы. Ледяной пот прошёлся по её позвоночнику, заставив прирасти к стулу, руки так и застыли на скомканной бумаге, а в памяти лишь омертвевшее тело подруги.
– Дерьмо. – Сжала она зубы. – Вот дерьмо! – Резко встал она изо стола, направившись к выходу, но внезапно её удержала Ве́ли за руку.
– Ты в порядке? – Протирая сонные глаза, повернулась она к подруге.
– Спи. – С тяжестью натянула Ингрит ухмылку на губах, уж ощущая дикую тряску в челюсти.
Холод в колумбарии вдруг стал таким явным, что казалось дрожит не только тело, но и душа. Ингрит заботливо накрыла Ве́ли своим плащом, когда она вернулась головой на стол, подставив руки. Ей хотелось кричать, рвать на себе одежду, найти паршивца и отомстить за все лживые слова, которые когда-то вылетали из его рта. Но до Глухомани было слишком далеко, Эсфирь была куда ближе.
Даже не направившись в сторону спален, а сразу к её кабинету. Почему-то Ингрит была уверена, что Эсфирь не спит в такое время, а вполне вероятно продолжает готовиться.
Может Ингрит ошибалась? Может она неправильно истолковала полученные послания, просто они долго доходят до Гильдии, вот и проблема. Внезапно Ингрит замерла на месте, с пергаментом в руках, так и не решившись пройтись взглядом по словам о смерти ещё одной подруги, которую так ценила. Но ведь, если Ра́мси пропал, как он мог отправить послание? Ингрит всё же продолжила путь к кабинету главы, на ходу раскрыв дверь и положив пергамент ей на стол под колыхнувшийся на ветру огонёк свечи.
Эсфирь взяла послание, дыхание стало прерывистом. Ингрит заметила расширившийся глаза, но, когда глава Гильдии поднялась на ноги, на ней и следа страха не было.
– Идём. – Махнула она, направившись на залитое серебряным свечением улицу. – Давно пришло это послание?
– Только что. – Эсфирь настолько резко остановилась, что Ингрит бы врезалась в её спину.
– Так Пруденс утверждает, что Ра́мси пропал, а Мия мертва, хотя до этого нам пришло послание от Ра́мси, что в Глухомани чисто. – Ингрит хотела что-то добавить, но Эсфирь быстро продолжила. – Поправочка, первое послание пришло тебе. Что-то тут не вяжется.
Так и не сумев хоть немного разобраться в посланиях, ворота Гильдии открылись, верхом на коне был странный всадник, изнеможённый и связанный по всему туловищу огромной чёрной тканью, возможно связали его же плащом. Эсфирь подошла к всаднику, решила допросить, но вдруг он свалился с коня заорав во всё горло.
Ингрит моментально дёрнулась в его сторону, и вместе с Эсфирь развязывала ткань, с ужасом обнаружив, что рук он лишился полностью, кое-как удерживаясь в сознание.
– Сонт. Сонт. Сонт. – Продолжал он повторять одно и тоже, после десяти произнесений названии одного и того же города Ингрит перестала считать, помогая Эсфирь дотащить незнакомца до целителей.
Ночная стража поспешила на помощь, втаскивая их в цитадель.
– Рейфоры.
– Молчи. – Громогласно произнесла Эсфирь, следуя за стражами и незнакомцам по ступеням вверх.
– Вы не понимаете! – Заорал парень, словно он хотел из последних сил потянуться к главе руками, но не было чем. – Они напали на нас! Их было около двадцати! – Незнакомца положили на кровать, пока целители закружили вокруг него, пытаясь спасти хотя бы тело. – Нам не спастись! – Продолжал он вторить одно и тоже.
– Ингрит, иди в колумбарий. – Развернулась Эсфирь на пятки.
– Что если…
– Тут и без тебя справиться. Помоги Ве́ли, сейчас это твоя задача.
Такие события могли накренить чашу победы в ещё ни начатой войне не в сторону Гильдии.
Такими темпами. Такими числами. Нам низа что не выиграть. Это заведомо проигранная война.
Глава 33. Скрытое на свету
Ведь не раз говорилось о том, что разделяться не разумно! Так какого ворона Ра́мси с Мией куда-то побрели?! И через какое-то врем найти лишь бездыханное тело Мии с разодранным горлом, а Ра́мси и след простыл.
Собраться с духом перед невиданной опасностью было куда сложнее. Начать поиск пропавших. Звучало как несмешная шутка, и теперь сами они пропали. Пруденс каждой частичкой своего тела ждала ответов, верила, что вот, после очередного поворота они увидят хоть одного знакомого, найдут утраченное в лице управляющих охотников Гильдии. Но пытаясь делать всё возможное для раскрытия тайны, ей грозило ужасная судьба, самой исчезнуть.
Опасность в Глухомани становилось куда как реальнее, и решив вернуться, Виктор, Ксандр и Пруденс побрели в обратную сторону на повышенной скорости. День сменялся ночью, а гавань всё не приближалась. Время от времени Пруденс жалела о высказанном беспочвенным обвинением брошенные в сторону Мии, об уж слишком сильном ударе, которым она пригвоздила Ра́мси к дереву. Но лишь иногда. В конце концов ему было сказано молчать. И труднее было понять собственные чувства, она была рада, что Ра́мси понёс наказание, и наравне с остальными охотниками исчез? Или она грустила из-за той самой причины, как-никак дружили они с глубокого детства?
На подкорке Пруденс дала себе клятву идти вперёд, какие бы опасности ни подстерегали их, какие бы тайные не раскрылись. Будет противостоять всем монстрам, которые преследуют Гильдию, и проклятью которая обрушилась на её семью, когда первый член погиб. И это далеко не Адриан, а её дядя, который погиб при странных обстоятельствах на задание за три года до гибели брата.
Каждая мысль, каждое действие теперь подчинялись одной единственной цели – найти правду и вернуть то, что было отнято.
Чем ближе они становились к гавани, тем ярче показывались рассветные мазки на горизонте. Страные, слишком рание краски. От чего-то Ксандр резко остановился, придержав Пруденс за кисть. Она недоумённо обернулась на него, разглядев за его спиной приближающегося Виктора.
– Что?
– Стойте тут. – Приказало он, резко схватив её за талию и повернувшись посадил её рядом с Виктором.
Она уже была готова начать ворчать на него, но так и не успела, когда он неимоверно быстро скрылся между деревьями.
– Козёл. – Скрестила она руки на груди.
– Будто тебе это не нравится. – Фыркнул Виктор, вытащив фляжку, с жадностью выпил почти всю воду, как раз, когда вернулся Ксандр.
– Корабль горит и почти затоплен.
Пруденс торопилась самой проверить, ну не могли эти краски на небе отражать только всю ту потерю, которую им придётся вынести, оставаясь на чужой земле, где возможно свободно гуляют рейфоры. Ксандр резко схватил её за руку, намереваясь коснуться кожи хоть на время остановить её, и как же чётка Пруденс видела этот умысел в его действиях, но что ей оставалось? Лишь принять тот факт, что он хочет её коснуться и самой попытаться выудить из себя это желание.
Искать глубоко не пришлось. Ксандр прикоснулся к неприкрытой коже, но Пруденс это ничуть не затормозило, она резко выбилась из его рук, сорвавшись в сторону причала. Как же близко и одновременно далеко казался причал, она бежала сквозь деревья, хотела уже вырваться из пропитанного лунным светом леса, и почти оказавшись на сияющим при свете луны песке, как Ксандр перегородил ей дорогу, но Пруденс не успела вовремя остановится, налетев на него всем тело и с грохотом повалившись на землю.
– Ты не понимаешь, или как?! – Вдруг закричал он, поднимая девушку и удерживая за локти. – Опасно сейчас высовываться.
– Пруденс, – ели дыша, подбежал Виктор, упираясь руками в колени. – Нам не стоит… выходить. Что если… нас кто-то… поймает. – Выдохнувшись он тоже свалился на землю, расправив руки. – Вот дерьмо.
– Вставай. – Хрипло произнёс Ксандр, выпустив из рук Пруденс. – Не время сейчас отдыхать.
– Мы отрезаны от Брамаэля. – С грустью сказала девушка, запустив руки в слегка удлинившийся волосы. – Вот дерьмо! – Пнула она ногой ствол дерева, о чём тут же пожалела.
– Есть вариант вернуться пешком.
– Хм. – Поднесла Пруденс пальцы к губам. – И как по-твоему, как быстро мы выдохнемся, при этом даже не перейдя грань между Глухоманью и Малеотом?
– Даю неделю. – Приблизился Ксандр к ней вплотную, заставив её отступить на пару шагов.
– Ты должно быть шутишь. – Фыркнула она. – Между Брамаэлем и Малеотом разгорается война, а ты предлагаешь просто пересечь их земли?
– Так мы и предотвратим войну. А стоя тут, скрестив руки, ничего не решится.
С каждым приблизившимся шагом Ксандра, Пруденс чувствовала непонятный трепет, а с его последним предложением даже предвкушение.
– Сможешь перенести нас к границе? – Резко встал Виктор на ноги, разрывая их зрительный контакт.
– Разве что по очереди. – Оглянулся на него Ксандр. – Я может и сильный, но не настолько.
– Да ещё и скромный. – Присела Пруденс на голую землю, распластав ноги в разные стороны. – Я подожду.
– Уверена? – Присел напротив неё Ксандр на корточки. – Нас не будет почти целый день, солнце моё.
– Либо тут, либо на границы, но ждать всё равно придётся.
В отсутствие Ксандра и Виктора, Пруденс не могла найти себе место, пыталась не вылезать на пляж и оставаться в пределах леса, подсматривала за догорающими балками корабля. Через несколько часов, когда луна уже скрылась за горизонт, корабль полностью скрылся под водой.
Больше никакие звуки не окружали её, удушающая тишина стало настолько явной, и все ночные животные так резко замолкли, что Пруденс стало совершенно неуютно. Сердце забилось в новом ритме, казалось она знает каждое проявление своего тела на страх, но теперь, когда угроза всё ещё была невидимой, страх стал чем-то иным. Огромным животным, спрятавшийся за кустами.
Аккуратно и тихо она вытащила меч, не зная кого ожидать, рейфоров, вечных, а может пропавших? Внезапная надежда загорелась так же ярко, как и рассвет на горизонте, сразу отметая один вариант. Она медленно передвигалась, прячась за каждое дерево и высматривая всё вокруг. Не зря все звери разом замолкли. Не зря, убеждала она себя, но так ничего и не видела. Никого не было. Неужели сама природа решила так подшутить? Если это и шутка, то непростительно жестокая.
Приметив двигающийся тени в сторону пляжа Пруденс поспешила вслед. Не мог это быть кто-то из своих! Или может Ра́мси всё же спася пока Мия попала под раздачу? Мешкать нельзя, с холоднокровием хищника она приблизилась вплотную, когда тень оказалась возле самых песков, резко и чётка сделав надрез на сухожильях ногах, рядом с пяткой.
С оглушительным визгом упав на пески Ра́мси придерживал израненные ноги, приметив напротив себя Пруденс. Вся боль в нём на миг улетучилась, и тогда он поднял руки, пытаясь остановить её, когда девушка схватила его за край рубашки и потянула на себя.
– А если бы я целилась в горло?!
– Это ты меня ранила! Мне полагается орать! – Пытался он отцепить от себя девушку, но она сама выпустила его из рук.
– Где ты был? – Торопливо сняла она плащ с плеч, разорвав его на две части и начиная перебинтовывать его ноги. – Мы тебя больше недели искали.
– На нас напал рейфор. – Кое-как удерживался он сидя. – Мы пытались отбиться, но Мия попала под его горячую руку.
– Тут есть рейфоры? – Остановилась Пруденс, приглядевшись к другу. – Мы до сих пор не встретили никого.
– Тут нет, а глубже в лес ещё как. Они прячутся. – Затянув ткань по туже, чтобы остановить кровь, она присела напротив, скрестив руки перед собой.
– И как ты нашёл обратный путь? – Прищурилась она.
– Забрался на дерево. – Пруденс хмыкнула, откинувшись на спину.
– Прости уж, что я объявила тебя пропавшим. – Усмехнулась она, наблюдая за меняющимися цветами неба. – После того, как мы нашли Мию, – Пруденс сглотнула, выпрямившись напротив Ра́мси, – я отправила в Гильдию новую информацию. – Когда она подняла голову на друга, ей вдруг стало так холодно от его тёмного взгляда, медленно поднимаясь. Уж что-что, а своему предчувствию она доверяла.
Неожиданно Ра́мси набросился на её ноги, свалив на песок. Пруденс сильно треснулась головой о землю, головокружение начало вносить свои коррективы в её ощущения, вызывая тошноту, и резкий звон от которого уши заложило. Над ней возник Ра́мси, сомкнув пальцы на её горле.
– Вот не умеешь ты держать язык за зубами, когда надо.
Двигая ногами в разные направления, она пыталась как-то скинуть его с себя, кашляла от нехватки воздуха, жмурилась и снова открывала глаза в страхе так и умереть в темноте. Пруденс пыталась отцепить его руки от своего горла, ведь до этого она ранила его, надеялась, что он в конечном итоге ослабнет, но его хватка только становилось сильнее.
Резко сжав в руке песок, хотела ударить его по голове и по возможности ослепить. Ослепила она только себя, ибо Ра́мси понял, что она хотела сделать, резко спрятав лицо. На мгновение он ослабил хватку, Пруденс сделала глубокий вдох и быстро выхватив кинжал брата с бедра, пырнула им между рёбрами бывшего друга.
Спотыкаясь, она торопливо встала, отойдя от Ра́мси на несколько шагов и удерживая кинжал перед собой одной рукой, другой держалась за горло.
– Сука! – Прошипел он, распластавшись по песку. – Ничему тебя жизнь не учит.
– Так это ты. – С отчаяньем осознала она. – Ты убил Мию. И никаких рейфоров тут нет. – Сипло говорила она, на негнущихся ногах подойдя ближе к бывшему другу. – А начало войны? Твоих рук дело?!
– И ты туда же. – Навалился он на другой бок, придерживая кровоточащую рану.
– Мия это поняла. – Опустила Пруденс кинжал, наблюдая за собирающийся лужой крови вокруг Ра́мси, стремительно поглощённое песком.
Нахмурив брови и поджав губы, она посмотрела на когда-то верного и столь близкого друга. Всё перед ней мутнело, становилось размытым от собирающихся слёз. Время для неё остановилось, замедляя и сердцебиение. Присев на корточки, она едва удерживала себя, протирая взмокшее лицо рукавом.
– Зачем?
– Пошла ты!
Прикусив губы с такой силой, что она боялась прокусить их на сквозь, поднимается, подойдя ближе к Ра́мси. Его лицо искорёжено вызванной болью от удара кинжалом, трудности с дыханием вызвали в Пруденс двоякость, опять. Она не хотела вредить настолько близкому человеку, но теперь он и близким считаться не мог. Не имел право.
Ра́мси резко извернулся, схватив Пруденс за лодыжку, но она тут же вырвала ногу, отойдя на пару шагов, вне его зоны досягаемости. Она хотела оставить его тут и пойти навстречу Ксандру, оставить умирать от потери крови, от приближающихся волков, если они тут были, но душевная боль за близкую подругу так и не дала двинуться с места, заставляя стоять на месте и наблюдать. Наблюдать за его мучениями.
– Не смотри так. – Закашлял он кровью, измазав пол лица. – Лучше ускорь моё прибытие к Ворону.
– Ты этого заслуживаешь? – Она резко подошла к нему, села сверху и со всего размаху вдарила кулаком по челюсть, выбив пару зубов. – Ты не попадёшь к Ворону. – Ещё удар. – И ни к одному из богов. – Ещё удар. Глаз Ра́мси уже налился кровью, начиная опухать. – Сейчас ты в моих руках.
– Я знаю, – прохрипел он, протягивая руки перед собой, пытаясь остановить удары.
– Что ты знаешь?! – Заорала она, убрав его руки в стороны схватив за ворот рубашки и потянув на себя. – Что ты можешь знать? О том, как сильно я тебя ненавижу?! О том, как сильно я хочу убить тебя, но не делаю?! Что ты можешь знать?!
– Где твоя мать. – Кашлянул он кровью в её сторону, несколько капель попали ей на лицо, омерзительным ощущением стекаясь к подбородку и смешиваясь со слезами. – Знаю. Где. Охотники. – Коснулся он окровавленной рукой её кулака. – Помоги мне. – Хрипло, и ели удерживаясь в сознании, шептал он. – И я помогу тебе.
– Нихрена ты не знаешь. – Искривила она лицо в брезгливости, отпустив его рубаху и оставляя плюхнутся головой в песок.
Уже замахиваясь, для последнего удара, который она готовила для него, который должен был стать смертельным, ведь бить она собиралась не абы куда. Оказавшись в одном шаге от третьего убийства, её кулак тут же поймали, спешно отодвинув от тела.
– Пусти меня! – Кричала Пруденс, пытаясь добраться до ели дышащего Ра́мси. – Я всё равно убью его!
– Да. – Прижал Ксандр её к груди. – Но не сейчас.
Ещё пару мгновений она пыталась от него отстранится, но вдруг замерла, обмякнув в его руках. Медленно подняв руки к его спине, сжала ткань рубашки, зарываясь глубже в его грудь носом.
– Мия мертва из-за него, – глухо произнесла она.