Каотрикс
Пророчество Последнего Дракона
Получив милосердие охотницы, Амара незамедлительно сломала шею нападающему. Талиса уже готовилась вернуться, но Гвиневра крепче схватила её за локоть, уводя в сторону спален.
– Эсфирь ждёт тебя.
Мрачная синева неба становилось всё темнее, а скрывшись за закрытыми дверями она и вовсе погрузилась во мрак. Талисе не нужен был факел, масленая лампа или свеча, ей нужно было лишь пару мгновений, привыкнуть к темноте и передвигаться так, иначе какой из неё опытный охотник?
Эсфирь сидела в своей комнате, за её столом плавилась свеча, озаряя размашистые мазки рун от Ве́ли на бумаге.
– Ты звала?
– Да. – Отложила она полученное послание. – Ещё одна группа охотников пропала. Письма до них не доходят.
– Мы возвращаемся?
– Да. – Встала она со стула, вытащив из-под подушки кинжал и прицепив его к бедру. – Сейчас же. Расследование будет проведено без нас архивариусами Каменных Островах.
– Оставим всё на Гвиневру Финнеган?
– Нет. К рассвету её тоже не будет. Больше нет смысла оставаться тут, а разгоревшийся конфликт не нам на руку. – Остановилась она на месте, устремив холодный взгляд в сторону Талисы. – Я не смогу вечно защищать тебя и принимать твою сторону.
– Понимаю.
– Разве? – Эсфирь подошла на шаг ближе. – Мы говорили об этом на корабле, когда возвращались в Гильдию. Мы говорили об этом по пути сюда, но что-то я не вижу изменении. Либо ты меняешь свою тактику, либо я казню тебя на глазах у дочери за неповиновение.
Сердце трепетало при одной только мысли, что Пруденс однажды может стать свидетельницей её казни. Страх охватывал всё тело, окутывал каждую мышцу завитками тоски и беспомощности. В погоне за местью за погибших, она совершенно забыла о существовании живых, желая оградить её от жгучей боли утраты, которая навсегда запечатается в её юном сердце.
Глава 29. Потерянные
Последнее плаванье для Талисы далось как-то иначе, Пруденс подмечала для себя, что ведёт она себя теперь куда более сдержаннее. Очевидно на Каменных Островах что-то произошло, о чём она не хотела говорить, и на любые вопросы она просто отмалчивалась.
Когда луна высоко поднялась в ночном небе, колокола́ начинают настойчиво звонить, пронзая тишину, возвещая о надвигающейся угрозе или бедствии. Разум Пруденс ещё был затуманен пеленой сна, и спрыгнув с кровати, под влиянием рассеянности кое-как сумела заметить оставленную на спинке стула одежду. Тягостное чувство в животе заставляло двигаться быстрее, и чуть не упав на пол, пока натягивала штаны, поймала себя на мысли, что учащённое сердцебиение и дрожь во всём теле ничуть не ускоряют процесс.
По мере того как звон колоколов утихал, в ушах у Пруденс звенело по другой причине, сердце забилось у горла, нервы натянуты до предела, обостряя восприятие происходящего. Беспокойство обволокли мысли пеленой, пока она пыталась осознать, что произошло. По пути к выходу из спален она встречала всё больше и больше охотников, но никто из них ничего не знал, они просто были уверенны, что именно сейчас надо спустится на улицу.
С каждым шагом по ступеням волнение переплеталось с непонятным чувством страха. Эсфирь, стоящая окружённая множество факелов и масляных ламп, громогласно заговорила:
– Я бы могла сгладить ситуацию, и сказать, что всё будет хорошо. Но пока мы будем стоять и думать, осада на Клиррок перетечёт на нас. – Под маской готовности к любому бою, самообладание Пруденс подверглось испытанию.
Холод пробежался вдоль позвоночника, стоило понять, что близлежащий город сейчас не просто подвержен осаде, а на него напало рекордно количество рейфоров.
– Если мы не сможем защитить этот город, то имеем ли мы право защищать других? – Гордо шествовала Эсфирь вдоль собравшихся охотников, большинство из которых были ровесники Пруденс.
– Нет! – В унисон прокричали все.
– Если мы не дадим отпор монстрам, имеем ли мы право называть себя защитниками?
– Нет! – Среди бури эмоции которые возникали на лицах друзей и знакомых, зарождалась непоколебимая решимость, уже готовя всех к действию.
– Тогда по коням!
Звон колоколов пробудил во многих чувство долго, взывая к защите людей и противостоянию надвигающийся угрозе. Быть стойким перед лицом невзгод и отдавать свою силу тем, кто в ней нуждается.
Ворота Гильдии раскрылись и вся конница, во главе с Эсфирь, Люцианом и ещё несколькими из старшего поколения двинулась в сторону Клиррока. Осада города казалась чем-то невозможным, мучительным и серьёзным испытанием, за пределы которого Пруденс могла что-то представить.
Ночное небо пронизывало жутким сиянием голубой луны, воздух гудел от напряжения с каждым выверенным шагом лошадей в галопе. Все огни города потухли, завеса тьмы опустилась, окутывая переулки и дома. Привычные для Пруденс звуки жизни сменились отдалёнными эхами битвы и завываниями рейфоров которые кольцом окружили город, вселяя страх в сердцах жителей.
Оказавшись в средоточии ужаса, решимость молодых охотников, которые только-только начали исполнять задания пошатнулась. Пруденс видела это по мертвенно-бледным лицам, дрожащим рукам, о чём была речь, она сама дрожала, когда настало время вытащить меч и начать сражение с безжалостной угрозой. Всепоглощающее отчаяние грозилось заставить Пруденс замереть на месте, пока в какой-то момент кто-то не врезался в Алмаза, сбив её с лошади.
– Блять, Пруденс! – В её сторону надвигалась Софи, руки были заняты двумя странного вида мечами, металл будто по-иному отражал мелькающий свет, который она когда-то видела у одного из своих собратьев. – Лови!
Свободной рукой поймав меч, резко прокручивает его, встав в боевую позицию и уже начиная отбиваться от монстров. С двумя мечами сразу ей всегда было трудно справляться, и она даже бросила попытки нормально этому обучится, когда погиб Адриан, но несмотря на страх провала, она ловко отбивалась от рейфоров, пока не врезалась спиной в спину Софи.
– Ну и нахрен он нужен?!
– Огнивом по лезвию проведи! Это особая сталь! – Торопливо оттолкнулась от неё Софи, оставляя наедине с несущем смерть тварями.
Она хотела последовать совету Софи, но беспощадные удары рейфоров оставляли без времени. Твёрдо стоя на ногах, она готовилась защищать город хоть из последних сил, даже если останется одна против целой армии. Тогда и только тогда она сможет сказать себе, что сделала всё от неё зависящее.
Конь со всадником налетели на рейфоров, которые были перед ней. Мимо пронёсся горящий меч Ра́мси, он продолжал отбивать других монстров на своём пути, пока Пруденс заворожённо наблюдала за ним. Поймав эти свободные мгновения, Пруденс вернула старый меч в ножны и вытащила огниво, пару раз царапнув лезвие, но ничего не менялось, лишь заметные искорки в свете разгоревшегося дома на окраине.
Тяжёлые шаги рейфора перед ней надвигались всё быстрее и быстрее.
– Давай же!
Рядом с ней вдруг вырос Ксандр, схватив лезвие меча свободной рукой проведя вдоль, лезвие загорелось ярким пламенем, и тут же всадила его в грудь рейфора который тут же загорелся.
– Хоть бы спасибо сказала. – Прижался Ксандр спиной к ней.
– Низкий поклон вам, почтенный жених! – Сорвалась она с места, отбив ещё одного рейфора.
Пытаясь приспособится к безжалостному натиску, Пруденс понимала, что пока все охотники разбиты между собой, о победе можно было и не мечтать. Приблизившись к Ксандру, она начала защищать его спину от нападений.
– Нужно собрать наших!
– Согласен. – Вдруг он резко развернулся, схватив Пруденс и закинув себе на плечо, отбился от последнего рейфора.
Вжавшись сильнее в него, насколько это было возможно, они оказались рядом с Софи. У неё был такой же горящий меч, струйки пота окропили её лицо, и появление Ксандра с Пруденс стало спасительным маяком. Пруденс тут же приняла очередной удар рейфора, помогая Софи справится со своей стороной. Необходимость заставит работать даже с тем, кто неприятен, этим и руководствовалась Пруденс. Сейчас они спасут Клиррок, а после позволит Софи ненавидеть её и дальше.
Опираясь на пройдённую подготовку, знания древних битв и непреклонную решимость перехитрить монстров оруженосцев Полярного Сияния, мало-помалу, их маленькая группа выросла до целого взвода, организуя сопротивление.
Ксандр сумел привести Эсфирь, которая уже была без сознания и с оторванной рукой. Эва спешно проверила её пульс, подтвердив, что она всё ещё жива. Оказавшись окружённые группой рейфоров, казалось вот он конец, Ворон стоит за их спинами и ждёт у ворот своего царства.
Среди хаоса и подступающего отчаяния в ногу с рейфорами, где-то на затворках замаячила надежда в виде залпов из стрел, выпущенных с крышей нескольких домов. Один из лучников оказалась Фрея, а рядом с ней стоял её муж, готовя новый залп для стрел. Им нельзя было пропустить столь подходящего момента для ещё одной атаки, несмотря на давно потухшие мечи.
Казалось стойкость охотников и изобретательность вдохновили горожан на решительный поступок перед лицом превосходящих сил противника, сплачивая население и разжигая дух неповиновения, который не поддается наступающей тьме. Столкнувшись лицом к лицу со своим глубочайшим страхом смерти, Пруденс стала биться куда яростнее. Движения между небольшой, оставшийся группы рейфоров, стали более выверенными и точными, отрубая одну лысую башку за другой.
В условиях жестокой осады города, она ждала, что битва продлится дольше чем до рассвета, когда солнце само справится с наглыми рейфорами, которые посягали на его царство и не успели спрятаться в лесах. Свет озарил земли Клиррока, и почти каждый замедлившийся рейфор загорелся, окружая город неестественным голубым пламенем, который очень быстро потух. Пруденс упала на колени, придерживая укушенное плечо, а драгоценное время продолжало неумолимо уходить. Ра́мси торопливо оседлал одну из лошадей, забрав с собой Эсфирь и поскакав в сторону Гильдии.
Расслабленно распластавшись на земле покрытую серым пеплом, которое взмывало вверх от холодных порывов ветра, Пруденс наблюдала за каждой выпущенной птицей из города. Вскоре над ней показалось голова Ксандра.
– Ты как, солнце моё? – Она глубоко вздохнула, прикрыв лицо руками. – Хочешь, отнесу тебя?
– Спасибо, у меня свои ноги есть. – Начала она вставать с холодной земли.
Не удержав равновесие, Ксандр всё же поймал её за талию, прижав к своему крепкому и слегка мокрому от пота телу. Пруденс невольно опустила взгляд на его приоткрытые губы, которые он слегка прикусил.
– Больше мне тебя слушать не надо, верно? – Усмехнулся он, подняв её на руки и помогая сесть верхом на чью-то лошадь.
– Алмаза…
– Я найду. – Громко шлёпнул он лошадь по боку, и тот ускакал в сторону Гильдии.
Кое-как удерживая себя в сознании, Пруденс вернулась на территорию Гильдии, и спустившись с коня едва удержалась на ногах. Ничего кроме отдыха ей не требовалось, но тревожное осознание того, что на поле битвы были как-то маловато охотников заставили её проверить, что с матерью.
С самого начала боя она её ни разу не встретила, жуткие мысли о потери пытались протиснуться сквозь усталость, но она держала их в узде по пути в цитадель целителей. Она села на краю кровати на которой лежала Эсфирь, пока целитель забинтовывал оторванную руку. Генерал сумела разлепить глаза, стоило ей ощутить холодные пальцы Пруденс у себя на запястье.
– С воскрешением. – Усмехнулась Пруденс.
– По заверениям некоторых, на воскрешение способен только Эльдумир. – Повернулась она в сторону отсутствующей конечности.
– Простите. – Сжала Пруденс пальцы Эсфирь сильнее. – Мы не сумели защитить вас.
– Ты меня так не пугай. – Приложила она руку к груди. – Я подумала город не выдержал осаду.
– Выдержал. – Устало кивнула Пруденс, вставая на ноги. – Простите, я пойду. Хочу проверить маму.
–Конечно.
Оставляя генерала на попечение целителей, Пруденс направилась в сторону спален, надеясь хоть там найти мать. Медленно сплетая ноги, случайно развалившись на ступени, она ели могла двигаться. Яркий, медный запах окружил всё её существо, конечно это всё из-за окровавленной руки, которую она не удосужилась показать целителям, и грязной одежды.
Оказавшись перед дверью комнаты матери, она дважды постучала, но ответа не последовало, что и заставило её войти. Запах ударил ещё сильнее, когда она заметила растекающуюся по полу крови. Пруденс примёрзла к ручке двери, не дышала, не думала, она видела перед собой лишь лужу крови, раскинутые по всей комнате разные вещи, от дневника до сундука с одеждой. Холодок пробежался по всему телу волной, и когда она задышала тут же сорвалась с места, проверяя соседние комнаты.
Уже совершенно не стучась, она открывала одну дверь за другой, и в каждой была какая-то неразбериха из вещей, словно кто-то дрался в замкнутом пространстве, найдя воткнутый в стену кинжал на острие которого отчётливые пятна крови.
– Нет.
Сорвавшись с места Пруденс расталкивала всех возвращающихся с поле битвы охотников на своём пути, помчавшись в сторону Люминарии. Каждый кабинет пустовал, осевшие по полу во многих комнатах книги и бумаги. Раскрыв очередную комнату наставника, она была удивительно чистой, по сравнению со всеми остальными. Подойдя ближе к кровати, она тут же откинула её, приметив дрожащую женщину и помогая ей встать.
– Эй, эй. – Тряхнула она наставницу. – Что произошло?
– Не знаю. – Дрожа и пробегаясь взглядом с одного предмета в своей комнате на другой, она слабо могла шевелиться. – Кто-то ворвался в комнату моей соседки. Я… крики. – Вдруг прикрыла она лицо руками, упав на пол.
– Блять!
Трудно было осознать, что треть всего старшего поколения пропала прямо с территории Гильдии, ещё труднее было поверить, что её мать так легко далась. Груз страха угрожал затопить её потоком и так ели сдерживаемых эмоций. Яростная решимость росла и крепла, подпитывая воспоминания непоколебимым мужеством её матери.
Если бы она знала кто это, даже если бы попыталась понять зачем кто-то осмелился навредить её семье настолько, она бы всё равно никого не оставила в живых. Гнев клокотал с каждым мгновением промедления, приходилось с каждым рваным шагом на пути обратно в цитадель сдерживать себя и не позволить ярости затуманить глаза. В одно лишь мгновение мир перевернулся с ног на голову, громко раскрыв дверь в одной комнате цитадели, где Эсфирь кое-как сидела на стуле.
– Что? – Нахмуренным лбом, выпрямилась она.
Высоко висящее солнце над головами напоминало о потери и так драгоценного времени. Осада была не настолько жестокой, как ожидал Ра́мси. И уж совершенно точно он не ожидал, что рейфоры в последний момент спрячутся в Дубовом Лесу. Гидеон Краузе и Люциан Сент-Клер снабдились для пути, собрали небольшую группу из двадцати охотников, среди которых был и Ра́мси, отправившись за ними вдогонку, одетые в доспехах.
Каждый меч, на поясах охотника, стали самыми смертоносными оружиями, с заострёнными лезвиями, разрубающие доспехи и кости, не только для монстров, бродящих в ночи, но и для обычных рыцарей. Очень странное и необычное действо для таких кровожадных монстров, в последний момент отступить от битвы, что очевидно многих удивило, пока их не догнал гонец из города.
– Повтори. – Угрожающе приблизился Люциан.
– Женщин и детей из Клиррока забрали.
Сомнения, владеющие до этого сердцем Ра́мси, отсеялись. Пустяки, говорил он себе раньше, прекрасно понимая, что рейфоры не способны на направленные действия, они всегда действуют по ситуации, но сейчас всё медленно сложилось в единую картину. Гильдию хотели ослабить, и у них это получилось.
Сорвавшись с места, и отправив гонца обратно, они отправились вглубь леса, там, где они могли и удерживать людей, там, где могли бы спрятаться от солнца. Топот копыт заглушал все громкие звуки зверей, Ра́мси глянул в сторону одного рекрута, Робина, кажется, лицо которое отражало ужас, осевший в его душе ещё ночью, но сейчас они бояться не за свои жизни, а за жизнь их будущего. Кто знает, может один из захваченных детей в будущем станет сильным генералом.
Первая выпущенная стрела пронзило плечо Гидеона, и его отбросило с коня от невероятной силы. Это не могли бы сделать рейфоры, нет у них такого ума! Убеждал себя Ра́мси, но кто знает, на что они способны, помимо убийств и похищений. Несколько рекрутов окружили наставника, помогая вернуться на коня и рассредоточившись, стрелы продолжали ловить деревья.
Сильнее приближаясь к юго-западным пещерам, град стрел выпущенных, скорее всего, из арбалетов, усиливался. Стрела, попав в раскрытый рот Робина, вышла из затылка, лишив их ещё одного всадника. Конь вёз его ещё некоторое время, пока он не рухнул на землю, головой вниз. Тело Ра́мси пронизывало обжигающим холодом, он прекрасно понимал, что, если они не справятся, к ночи рейфоры повторят свою осаду.
Стрелы валили с коня большинство всадников, и лишь немногие были убиты точным попадание в голову или в сердце, но скорее всего выпущены эти стрелы были случайны. Не было у них чёткого намерения убить, скорее удержать по дальше, чтобы солнце скорее село, и у рейфоров был бы шанс защитить себя.
Голова Ра́мси чуть не поймала мимо летящую стрелу, от чего он немедленно слез с коня, спрятавшись за стволом большого дерева, прижимаясь затылком и вытаскивая свой меч. Опасение за собственную шкуру превысили любое опасение за наставника, или рекрута, которого он когда-то проверял или раздавал пинки.
– Что ты стоишь?! – Окликнул его кто-то.
Ра́мси ничего не ответил, продолжая прижиматься спиной в дерево. Окало шести или семи охотников пали от выпущенных стрел, некоторые ещё дышали и продолжали кричать от боли, из-за чего их нашпиговали новой порцией стрел. Что можно было сделать в такой ситуации? Казалось, всё ещё день, им нечего было опасаться, но вот, рейфоры, или какие ещё там могут быть твари, доказали обратное.
Мельком выглянув из своего укрытия, Ра́мси заметил уже окруживших пещеру охотников, готовясь напасть. Опустившийся на землю холод пронизывал каждую кость, тело окаменело и словно приросло к прижимающемуся дереву. Солнце торопилось опуститься за горизонт, чтобы дать продолжить им начатый бой.
– Насмерть стоять! – Крикнул во всё горло Люциан, когда один рейфора начал высыпать из пещеры за другим.
Меч Гидеона погрузился в живот одного монстра, разрубив его и, пока не вытаскивая меч, торопливо провёл огнивом по лезвию, поджигая рейфора. Люциан кружился между рейфорами, мощными ударами снося одну голову за другой. Юноша, намного моложе Ра́мси, вроде бы, его звали Эрнест, отбивался из последних сил, пот градом накрыл его лоб.
Сталь и огонь окружили рейфоров, громкий бой копыт заглушали недовольное шипение монстров, но они не могли заглушить стук сердца. Ра́мси вступил в бой, расслышав, где-то далеко за пещерами вой волков, кожей ощутил ещё и их приближение.
Крики в пещерах стали отчётливее, и такими громкими, что можно было различить слова о милосердии. Ещё один рейфор воспламенился, а за ним следующий, неудачно поймав загоревшее тело собрата. Огонь замерцал ярче, в стали можно было различить переливающиеся блики оранжевого и красного.
– Ра́мси! – Подошёл к нему вплотную Гидеон крепко схватив за локоть. – Собери ещё парочку и вытаскивайте людей из пещер.
Лес превратился в поле битвы, возможно даже бойни, ибо мало кто ожидал, что рейфоры станут отвечать пока на небе светило солнце. Пламя горящих мечей разрубали на своём пути всех монстров, и поймав некоторых охотников, более-менее ничем не занятыми, без многих объяснений, Ра́мси потащил их сторону пещеры.
Волчий вой, который ранее слышал Ра́мси перетекали в крики о помощи, снова и снова повторяясь в мыслях эхом, как от стен пещеры. Кисть больно заныла стоило парочки рейфоров выбежать навстречу приближающимся охотникам, меч взлетел, обрушившись тяжёлым градом на голову монстра.
Крики становились громче, Ра́мси вместе с двумя рекрутами, бросились вперёд. В пещере осталось не так много рейфоров, как они ожидали, а вот захваченных людей стало намного-намного меньше. Кто-то по чистой случайности отрубил первую башку рейфора, а затем и остальные впряглись. Пока, в конечном итоге из всех людей осталось две женщины и трое маленьких детей, а все рейфоры лежали распластанными по голым, мокрым камням.
Неделя поисков ничего не дала. Эсфирь отправила несколько групп в разные стороны, проверить близлежащие города, но ничего не было, никто ни о чём не знал.
Скрепя зубами Пруденс со всей силы начала бить кулаками по стволу дерева, с каждым новым ударом выбивая кору и разбивая кулаки в кровь.
– Хватит. – Поймал Ксандр её руку. – Мы найдём их и всё решим.
– Я просто не понимаю! – Хотела она в последний раз ударить по коре, но остановилась из-за пристального взгляда Ксандра. – Почему? – Упала она на холодную землю, покрытую белым ковром недавно выпавшего снега.
– Надо отдохнуть. – Седлал Ксандр своего коня, ожидая Пруденс. – Гневом ты ничего не решишь, постарайся мыслить здраво.
– Будто это возможно.
С той самой битвы у Клиррока Пруденс осталась без Алмаза, его нашли с разодранным горлом. И помимо потери матери ей пришлось хоронить ещё и коня, а временный конь, который ей отдала Мия совершенно не понимал новую хозяйку, оно и не удивительно.
Оказавшись у Вороньей Тени Ксандр позаботился об одной лишь комнате, так как он утверждал, что отдых ему особо не нужен, и тратить деньги на ещё одну комнату не стал, ведь собирался всю ночь провести с крепким элем, который предлагала хозяйка таверны.
Непреодолимая тоска усугублялась неопределённостью связи между пропавшими охотники из самой Гильдии, с теми, кто пропал задолго до этого. Ничего бы не заставило её хотя бы на вечер забыть о потерянных членов семьи, а ведь она пыталась, но каждую ночь Пруденс засыпала с мыслями о пропавшей матери и просыпалась, думая о могиле брата, за два года лишь трижды проведанную.
Взяв оловянную чашу у хозяйки таверны и присев напротив Ксандра, она споткнулась о ножку стола, слегка расплескав эль по столу.
– Тебе пить вредно, солнце моё.
– С чего ты взял? – Подносила она чашу к губам, полностью осушив и вытерев губы тыльной стороной руки. – Отец и брат мёртв, мать пропала, лошадь и та в могиле. Гуляем! – Пруденс позвала в свою сторону девушку, разливающую что-то из большого кувшина.
– Может не стоит? В такое-то время.
– Может не стоит мне указывать? – Сделала она большой глоток, с трудом проглотив и сильно сморщившись. – Эй, что это? – Поймала Пруденс девушку, когда она проходила мимо.
– Бренди.
– Твою мать. – Отложила она чащу.
– А девчушка ведь пыталась налить тебе меньше.
– Заткнись. – Сморщила Пруденс нос, рукой сделав жест замолкнуть.
Ближе к ночи на стол положили тушёную говядину, которую Пруденс ожидала с налившимся слюной ртом. Редиску и морковь она пальцами смахивала с мяса, и облизнув губы приступила к еде.
– Зря ты так, – усмехнулся Ксандр, стащив с её тарелки корнеплоды, – самое вкусное оставляешь.
– Не тебе меня уфить. – Жуя мясо и время от времени попивая эль, проговорила она.
Один единственный вечер в компании Ксандра Пруденс смогла ощутить то самое чувство лёгкости, по которому скучала, которое так недолговременно окружало её после возвращения из Хасо́. А смешные истории, которые он пытался рассказывать казались либо специально придуманными, чтобы поднять настроение девушки, либо сном.
– Да, я видела. – Откинулась она на спинку стула. – В одном из твоих воспоминаний я видела тебя с длинными волосами.
– А, по-твоему, почему меня спутали с Лисандром, и я стал миротворец поневоле. – Отпил он ещё один глоток из своей чаши. – Эти чокнутые вечны пытались вовлечь меня в разговоры о событиях, о которых я даже не
Ксандр так и не договорил из-за внезапно раскрытой двери таверны с размаху. Порыв ветра потушил несколько отдельных свечей, которые стояли на столе хозяйки, вошли три здоровых мужчины с презрением рассматривая каждого посетителя.
Пруденс повернулась к Ксандру, тоже потянувшись к своему напитку, пока троица медленно, и даже не удосужившись закрыть дверь, приближались к их столу.
– Какая красотуличка. – Сплюнув, проговорил самый здоровый, пристально, и уж довольно близко встав рядом с Пруденс, поглаживая короткую бородку. – Дружище, сколько медяков хочешь за ночь с твоей красавицей? – Охотница медленно встала со своего места, вперив сузившийся глаза на странника.
– А меня спросить смелости не хватает? – Мужчина оскалился, показав уже коричневые и возможно гнилые зубы, изо рта исходил неприятный запах, что Пруденс невольно заслезилась.
– Сейчас? – Вдруг спросил Ксандр, расслабленно откинувшись на спинку стула, упираясь локтем в соседний стул.
– Вполне.
– Детка, ты кажется не понимаешь, кто стоит перед тобой.
– Нашёл! – В таверну вошёл ещё один, крепко удерживающий юную девушку, которая ранее наливала Пруденс и Ксандру. – На вот! – Кинул он медную монету, хозяйке. – А мы развлечёмся. – Потащил он уже рыдающую девушку в сторону спален, за ним оставшийся двое, под частые возгласы и её крики о помощи.
– Вы же не хотите залить таверну кровью. – Ещё шире оскалился неприятного вида мужчина, с пахнувшей с дороги одеждой.
– Хочу. – Проговорила Пруденс, вытащив кинжал и сбив мужика с ног, засунула острие в раскрытый рот, пригвоздив троицу к месту.
Они замешкались, и Ксандр воспользовался этим промедлением, когда один из них угрожающе начал приближаться к Пруденс, он тут же остановил их одним взмахом меча.
– Давай, – шипела девушка, – начни сопротивляться.
– Фто? – Нахмурил он лоб. – Да кто… – Так и не договорив Пруденс легко провела кинжалом сквозь его щёку, расширив его улыбку от чего он начал сильнее орать, прижимая руками рот.
Трое оставшихся отпустили невинную девушку, напав на Ксандра. Тут же начиная отбиваться, и скучающе зевая он раскидал всех в разные стороны, пока Пруденс заставляла самого большого хотя бы прекратить барахтаться под ней.
– Слушай сюда, мудло, – потянула она его за бородку, из-за чего ещё сильнее замычал, – только, блять, приблизься к Вороньей Тени, и я вернусь.
– Ты хоть знаешь, кто мои друзья?! – Заорал он, уже порываясь вытащить свой меч, но Пруденс моментально пригвоздила его руку к полу кинжалом, чем вызвала новый поток ора.
– Мне срать, кто твои друзья. – Схватив его за подбородок, опустив слегка голову. Она прекрасно знала, что именно сейчас, такими движениями причиняет куда больше боли, но остановится так и не оказалась в собственных силах. – И срать на тебя. – Пожала она плечами, резко вытащив меч и размашистым движением сделала надрез на горле.
Кровь брызнула на неё, поморщившись она медленно встала, глубоко выдохнув и повернувшись к Ксандру. Выражение его лица была достаточно странным в тот момент, Пруденс не понимала, что она видит, страх? Удивление? А может гордость?
Вытащив второй кинжал из ножен, она резко замахнулась и выпустила из рук, попав в лоб медленно приближающегося странника. Ксандр даже не шевельнулся, когда она фактически замахнулась на него, чуть не задев, развернувшись и оглядев убитого.
– Перебор.
– Думаешь? – Небрежно вытерла она лицо рукой, подойдя к тому и вернув кинжал.