Маргарита Дюжева
Жаркий Август. Книга Первая
Глава 19
Осталось 26 дней
Я убью его! С удовольствием, медленно, чтобы помучился!
Придя в себя от невероятного изумления, вызванного наглой выходкой, бросилась за ним в коридор, прожигая сердитым взглядом мужскую спину.
Ну, сколько можно? У меня уже ни сил, ни терпения на его выкрутасы не хватает.
– Стой, я тебе говорю!
Хр*н бы там! Даже не обернулся! Идет себе невозмутимо в сторону кладовки, даже не обращая внимания на вопли своей хозяйки, то бишь меня. Гаденыш! Не остановился, не обернулся, телефон не отдал, мои причитания вообще мимо ушей пропустил. Ну, что за подарочек? Вчера мне на какой-то миг показалось, что проскочило в нем что-то нормальное, человеческое. Поймал, не дал упасть, даже до комнаты дотащил. Полночи пролежала, размышляя на эту тему, мечтая о том, что он, наконец, встал на путь исправления, а сегодня на тебе, пожалуйста! Тимур в своем репертуаре.
Куда он, вообще, бредет? Что ему нужно в моей кладовке? Хоть бы постеснялся, для приличия! Хотя, о чем это я? Этот свиненыш и приличие – две вещи из параллельных, несоприкасающихся миров.
Пока я, прихрамывая, "добежала" до середины коридора, он уже скрылся в кладовке и чем-то там гремел. Наглец!
Заскочила внутрь, и не ожидая, что он стоит у самого выхода, буквально уткнулась носом в его грудь. Черт! Бесит, сил просто нет! Подняла на него взгляд. Стоит, смотрит на меня сверху вниз, насмешливо изогнув бровь. От этого разозлилась еще сильнее, отступила от него на шаг, набрав полные легкие воздуха.
Ну, все! Сейчас выскажу все, что накопилось, мало не покажется!
Только открыла рот, чтобы разразиться гневной тирадой, как Тимур невозмутимо взял мою руку, спокойно вложил в ладонь телефон и, прихватив ящик с инструментами, вышел из кладовки.
Вот теперь я вообще ничего не понимаю! На пару секунд зависла, глядя на телефон в своей руке и глупо хлопая глазами. Потом, тряхнув головой, пытаясь отогнать ступор, снова бросилась за ним.
– А, ну-ка стой! Я должна за тобой по всему дому бегать?
– Можешь сесть и посидеть, – последовал ровный ответ, от которого у меня перед глазами красные черти заплясали.
Сесть и посидеть? Да с ним даже мечтать не приходится о том, чтобы просто сесть и посидеть!
Отдуваясь, и бормоча под нос злобные ругательства в его адрес, преодолела коридор, который в этот раз показался чрезвычайно длинным. Просто марафонский забег какой-то, с утра пораньше! Блин, с такими темпами он опять меня до обморока доведет! Или того и добивается? Пожалел, наверное, что вчера помог, теперь отыгрывается!
Тимура обнаружила в гостиной у исковерканной стойки. Он невозмутимо рассматривал поле боя, присев на корточки. Невозмутимый, то невозмутимый, но меня этим не проведешь. По тому, как держится, по напряжённым плечам, по взгляду, искоса брошенному в мою сторону, понимаю, что ему далеко не так плевать на мои вопли, как он хочет это показать.
И правильно! Сейчас я тебе устрою!
Открыла рот, чтобы выдать все, что о нем думаю, как в голове словно голос чужой прозвучал:
"Молчи, дура, молчи!".
Я от неожиданности действительно затихла, только сейчас осознав, что происходит.
Он ведь сам это делает, не из-под палки, не потому что я ему плешь проела! Сам!
Это уступка с его стороны, огромная, шаг навстречу. Недоверчиво покосилась в сторону парня, открывающего ящик с инструментами.
Неужели вчера не показалось? Не верю! Не могу поверить!
Неужели услышал, понял, что я хотела до него донести?
Да, нет! Не может быть!
А вдруг все-таки…
Он ведь сегодня действительно другой, не такой как обычно. Этот его наряженный взгляд за завтраком, будто хочет сказать что-то, да не выходит. Вдруг чудо все-таки случилось, и он решил одуматься, измениться?
"Или просто врет" – услужливо подсказал внутренний голос. Играет как обычно, преследуя свою личную выгоду.
Черт, когда я успела стать такой подозрительной?
Тимур тем временем поднялся с корточек, развернулся вполоборота и выжидающе посмотрел на меня.
Я, если честно, даже растерялась, отчаянно жалея, что мне не за кого спрятаться, не на кого переложить свои проблемы и притворится маленькой наивной девочкой. Ненавижу такие ситуации, когда понимаешь, что вот она развилка, и все дальнейшее будет зависеть от твоего выбора. А вдруг выбор будет неправильный? Что если я в очередной раз ошибусь?
Стоим друг напротив друга, играем в непонятные гляделки. Он явно ждет моей реакции, а я, закусив губу, пытаюсь решить, что же делать. Поверить или нет? Сделать шаг навстречу или отступить, спрятаться опять в своей раковине.
Блиииииин. Сил моих больше нет. Кто-нибудь спасите меня!
Вдох, выдох. Вдох, выдох.
Приходится снова прибегать к внутренней медитации. Кое-как собрала мысли в одну кучу. Итак, хочу ли я, чтобы наша холодная война закончилась, и отношения перестали походить на столкновение двух стихий?
Определенно, да. Хочу.
Да, какое там хочу!
Я мечтаю об этом! Дико, с упоением, со слезами на глазах. Я хочу находиться в собственном доме и не замирать каждый миг, в ожидании очередного урагана. Хочу мира, хоть какого-нибудь. И, в принципе ради этого готова на многое.
Насколько я могу судить, Тимур не из тех людей, что будут дважды предлагать. Если я сейчас устрою скандал, прогоню его в комнату, то все, можно поставить крест на мечтах о спокойствии. Он повернется, уйдет, про себя решив, что сделал для примирения все, что мог, а то, что я не пошла навстречу– это уже мои проблемы. И я останусь как бы виноватой, в том, что ситуация не изменилась в лучшую сторону.
Если же он решил начать новую игру, придумал новый способ водить меня за нос, то получится, что я снова буду полной дурой, поддавшейся на его провокации.
Перед мысленным взором возник колоритный образ весов, на одной чаше которых скромно сидела надежда на то, что все может измениться в лучшую сторону, а на другой танцевал страх опять остаться в дураках.
И как тут выбрать?
Опять глубоких вдох и медленных выдох.
Васька, чего тут выбирать? Я не могу себе позволить упустить даже малейший шанс на примирение с этим типом. Нам вместе еще долго жить, бок о бок каждый день. И если он все-таки хочет изменить сложившееся положение вещей, я просто обязана его поддержать. Ради самой себя в первую очередь.
Если все-таки обманет. Что ж в очередной раз докажу самой себе, что я блаженная, неоправданно верящая в людей идиотка. Мне не привыкать.
Приняв решение, с тяжелым вздохом махнула рукой, дескать, делай, что хочешь.
Тимур чуть заметно кивнул, и снова отвернулся к стойке.
Вот только попробуй меня еще раз разочаровать! Обижусь…
Несколько раз я приходила в гостиную, чтобы посмотреть, как продвигаются дела. Тимур выполнял работу спокойно, размеренно, не халтурил. Я, внутренне все-таки ожидающая от него подвоха, подозрительно щурясь, рассматривала поле деятельности.
Парень на такие рейды с моей стороны не обращал ровным счетом никакого внимания. И это само по себе было странно! Он же терпеть не может, когда я за ним наблюдаю, бесится сразу начинает, а тут тишина, спокойствие. Он успокоительного что ли наелся?
Еле удержалась от того, чтобы не задать этот вопрос вслух. Вот глупая, можно подумать самой скучно становится без наших перепалок. Радоваться надо, пользоваться временной передышкой! Поэтому рот закрыла, вопрос проглотила и отошла от него в сторону.
Тут краем глаза заметила какое-то движение за окном, и, обернувшись, увидела желтую машину такси, направляющуюся к моему дому.
А вот и гости! Интересно Таська одна едет, или все-таки всю компанию с собой везет?
Я рассеяно наблюдала за тем, как машина подъезжает все ближе, пытаясь увидеть, кто же в ней сидит. Бесполезно. С моим зрением только рекламные вывески читать, стоя к ним вплотную.
– Мне уйти к себе? – раздался напряженный голос Тима.
– Зачем? – непонимающе посмотрела в его сторону, – делай спокойно свои дела, мешать никто не будет.
Он посмотрел на меня исподлобья, и я поняла, что сказала что-то не то. Но разбираться в неправильности сказанного, уже не было времени, поскольку машина остановилась возле крыльца и оттуда появилась сначала Таисия, потом Вадим, Руслан и Сэм. Белобрысой Козы с ними не было, поэтому я незаметно для самой себя облегченно выдохнула. Не очень-то хотелось лицезреть ее наглую физиономию.
Гости ввалились дружной толпой, шурша наполненными пакетами. Все правильно, ко мне как всегда все ходят со своей едой. Я такая! Хозяйка от Бога! Гуру гостеприимности! Сенсей домоводства!
Тайка в очередной раз бросилась ко мне на шею, забыв обо всем на свете. Я опять прослезилась от умиления и резкой боли в ребрах, а она начала прыгать вокруг меня с извинениями. В общем, все, как всегда.
Каждый из пришедших покосился в сторону Тимура, который, ни на кого не обращая внимания, продолжал работать. Интереса он у них не вызвал, поэтому о его присутствии быстро забыли.
В этот раз друзья принесли все готовое. Вот и хорошо, никто кухню не изгваздает, как это было в наши прошлые посиделки.
Расположились на любимом месте – в той части гостиной, где стояли диван и кресла в стороне от работающего Тима. Распаковали всю еду, а Таська сбегала на кухню за столовыми приборами.
Я с сомнением покосилась на горячую пиццу, коробочки с восточными блюдами, понимая, что есть совершенно не хочу. Вообще, ни капли, ни крошки, ни кусочка.
Таисия перехватила мой печальный взгляд и грозно произнесла:
– Вась, нас тут четверо. Парни будут тебя держать, а я заталкивать в тебя еду. Так что будь умницей, ешь сама!
– Ты такая милая добрая, нежная, – с усмешкой ответила я, протягивая руку за куском пиццы.
– А, то! Настоящие друзья такими и должны быть, – хмыкнула подруга, отправляя в рот кусочек мяса.
Далее потек непринужденный разговор. Мне рассказывали последние новости, что интересного было в жизни, поскольку я вела себя как заправский затворник, и была не в курсе того, что происходит за пределами моего дома. Я узнала о новых фильмах, выставках, мероприятиях, проходящих в городе. Выслушала угрозы Тайки, вытащить меня на свет божий, выколупнуть меня из моей раковины. В ответ на что, лишь улыбалась и качала головой.
Потом, когда уже все были сытые и довольные, парни начали прикалываться, рассказывая анекдоты и забавные истории. Я смеялась до слез, получая неподдельное удовольствие от нашего общения. Давно у меня не было такого хорошего настроения.
Потом… Потом раздался недовольный голос подруги:
– Нет, ну что за несправедливость, – девушка с досадой махнула в сторону окна, – она все-таки решила приехать!
Мы все дружно повернулись, для того чтобы лицезреть красную машину, подъезжающую к дому.
Все, кончилось веселье, здравствуй напряг по имени Марика.
Не знаю, кто как, а я вся подобралась, прекрасно осознавая, что сейчас начнется самая неинтересная часть праздника. Она придет, пренебрежительно окинет меня брезгливым взглядом, поморщив свой точеный нос, сядет, закинув ногу на ногу, и с видом царицы будет иногда осчастливливать нас скупыми фразами.
Зачем она вообще каждый раз прется в мой дом? Не хотела изначально приходить, вот и не приходила бы. Сидела бы дома, или шла по своим салонам маникюры– педикюры делать. Нет, блин, тащится. Зачем?
Тут мой взгляд упал на Тимура, который, как и все остальные замер, мрачным взглядом наблюдая за красной машиной.
Вот я дура! Ясно же зачем! Хочет посмотреть на свой подарок, позлорадствовать надо мной, поиздеваться, ткнуть носом в то, как она уделала меня на дне рождения, обманом всучив Барсика этого драного.
С*чка. Вредная, белобрысая с*чка!
С каждым мигом злясь все больше, я наблюдала за тем, как Марика изящно выбирается из машины, подхватывает с заднего сиденья элегантную сумочку, небрежно поправляет волосы, хотя даю руку на отсечение, до этого потратила не один час, для создания такой легкой, естественной прически, а потом, виляя бедрами, направилась к входу.
Может не открывать? Пусть постучится, я подойду, помашу ручкой, а потом задвину шторы и вернусь на свое место? Привлекательная идея, но глупая. После такого ребячества она точно мне проходу не даст.
– Иди Сэм, встречай свою зазнобу, – проворчала Таисия.
Парень, в глазах которого я что-то не заметила неудержимой радости, поднялся с дивана и поплелся к дверям.
Настроение, которое поднялось до заоблачных высот благодаря визиту друзей, начало медленно опускаться, с каждым шагом Марики, сделанным в сторону моей двери. С трудом удерживая на лице спокойную улыбку, наблюдала за тем как эта царица вплыла в гостиную. С Сэмом они поприветствовали друг друга как-то сдержанно, без огня, даже, можно сказать, без малейшей искры. Почему-то мне подумалось, что их отношения на ладан дышат. Не сегодня-завтра эти двое точно разбегутся. Ну и правильно! Давно пора! Сэм достоин лучшего.
Девица скользнула по нашей компании фальшивым приветливым взглядом, в котором плохо скрывалось равнодушие. Ох, ты, Цаца какая!
Зато задержала свое внимание на Тимуре, который с упоением делал вид, что его не интересует все окружающее, и он просто катастрофически занят работой. Я, видать, всё-таки за эти дни успела присмотреться к нему, стала различать разные оттенки поведения, потому что сейчас, за этой напускной деловитостью видела такую злость, что кажется еще чуть-чуть, и он спалит все вокруг к чертовой бабушки. Дурень! Да, ты боготворить ее должен. Если бы не эта белобрысая стерва, так и загибался бы где-то на рудниках, вместо того, чтобы быть на половине пути к свободе. Правда, он таких нюансов не знал, да и не узнает в ближайшее время. Одного странного желания починить распавшуюся на составные детали стойку мало, для того чтобы я сменила гнев на милость и все рассказала.
Марика тем временем подошла к нам, с наигранным радушием поздоровалась, поинтересовалась как мои дела. Потом, как я и предполагала, села на диван, грациозно закинув ногу на ногу, и все оставшееся время осчастливливала нас скупыми фразами, время от времени бросая заинтересованные взгляды в сторону Тима, вызывая тем самым волну моего непонятно откуда берущегося раздражения. С ее появлением веселье быстро пошло на убыль. Во-первых, она не нравилась мне. Во-вторых, не нравилась Таське. В-третьих, Сэм перестал сыпать шутками, превратившись в молчаливого истукана, а двое других парней на интуитивном уровне чувствовали, что что-то не так, и тоже говорили все меньше и меньше.
Наконец случилось то, чего и следовало ожидать. Повисла тяжелая, неловкая пауза. Все замолчали, как-то растерянно глядя друг на друга, никто не знал, что говорить. Никто, кроме Марики.
Воспользовавшись внезапной тишиной, она перевела на меня взгляд сытой лисицы, и, елейно улыбнувшись, произнесла:
– Что ж ты, Василиса, не рассказываешь ничего про то, как поживает мой подарок? Я старалась, выбирала, а ты молчишь, ни слова, ни полслова.
Сидящая рядом Таисия с шипением втянула воздух, Сэм неуклюже попытался свернуть разговор в другое русло, на что Марика лишь пренебрежительно поморщила нос, не отрывая от меня победного взгляда.
Но, если честно, мне было плевать на нее. Все мое внимание было приковано к Тимуру. Видела, как дернулись широкие плечи, выдавая нервозность, как он стиснул зубы, как сжал кулаки. Ему не нравилась Марика, по-моему, даже больше чем моя скромная персона, и он сейчас с трудом держал под контролем свою внутреннюю стихию.
– Признавайся, где ты его от нас прячешь? Показала бы, похвасталась, – не унималась Васнецова, и невольно каждый из присутствующих выжидающе посмотрел на меня.
А я, открыв рот, сидела, переводя взгляд с одного на другого.
Обалдеть! Это, что получается? Ни один из них не понял, что вон тот парень, который ковыряется с инструментами у них за спиной, и есть тот самый лохматый дрищ в клетчатой, затертой рубашке, которого притащила Марика? Он конечно отъелся, распрямился, побрился и выглядит…хм, надо признать, отлично он выглядит. Но я честно думала, что все поняли, что он и есть Барсик. Что это как бы само собой разумеющееся.
– Он вообще жив у тебя? Или передарила кому?
– Живее всех живых, – иронично хмыкнула я, на миг встретившись глазами с Тимом.
– Ну, так позови, – усмешка в словах Марики была настолько явной, что я не удержалась, и, смерив ее недовольным взглядом, выдала:
– Зачем его звать? Вон он, занимается своими делами.
Все как по команде повернулись в сторону Тима, и только Марика иронично скривила губы, не отрывая от меня ядовито взгляда:
– Хорошая попытка. Вась, признавайся, куда его дела?
В ответ я фыркнула и с милой улыбкой громко сказала:
– Тимур, покажи тете ручку, а то она мне не верит.
Улыбка медленно стекла с лица Марики, еще медленнее она развернулась и уставилась на Тимура, который, из последних сил удерживая невозмутимость, задрал рукав футболки, являя миру заковыристую фиолетовую татуировку.
В комнате стало настолько тихо, что казалось, было слышно, как в дальней комнате шторы шелестят, под легкими потоками воздуха, проникающими в комнату через полу приоткрытое окно.
Интересно, у меня была такое же изумленно-придурковатое лицо, как у всех этих товарищей, когда выяснилось, что там Тим скрывал под своими зарослями? Если да, то не представляю, как он не заржал. Потому что лично мне в этот момент действительно хотелось смеяться, глядя на эти до невозможно вытянутые лица, на выпученные глаза и открытые рты.
А, еще мне было неудобно. Хотя нет, неправильно говорю. На самом деле мне было стыдно, за эти слова, перед Тимуром. Ему, наверное, сейчас просто до жути хочется оказаться где-нибудь в другом месте, где угодно, лишь бы подальше от всей нашей компании. Как это, наверное, мерзко, когда стоишь вот так, под прицелом, и ничего не можешь сделать. Зная Тима, могу с уверенностью сказать, что он с трудом сдерживается, чтобы не послать всех на хр*н, и меня в первую очередь.
Может, надо было изначально отправить его подальше? Хотя, Марика все равно докопалась бы. Так что терпи парень, тем более ты и не через такое проходил. Сейчас они посмотрят на тебя пару минут, поохают и интерес пропадет. Лучше получить все это сомнительное удовольствие сразу и поставить точку, чем я буду каждый раз прятать тебя и выкручиваться, когда в моем доме появятся гости.
Заодно проверим, был ли утренний порыв искренним, или же это все игра.
С улыбкой наблюдала за тем, как Марика моргнула раз, моргнула два, моргнула три. А потом моя улыбка пропала, словно ее и не было, потому что я увидела, как в ее глазах загорается хищное выражение, как она вся подбирается, словно змея перед броском. И внезапно до меня дошло, о каких хозяйках говорил Тимур, произнося фразу "чтобы руки свои не тянули". Вот она, сидит прямо передо мной, буквально пожирает его взглядом, не смотря на то, что рядом сидит официальный постоянный молодой человек.
С огромным трудом переборола делание подойти к ней и отвесить оплеуху, чтобы не пялилась, куда не положено.
Вот теперь я абсолютно точно поняла, что не следовало признаваться, что он и есть подаренный Барсик. Надо было отпираться, соврать что перепродала. К сожалению, слово не воробей, и уже поздно жалеть.
– Я думала это ты мастера вызвала, – раздался в тишине шепот Таисии.
– И без мастера прекрасно обойдемся, – проворчала я.
Наши с ним взгляды опять пересеклись. Я не могла разобрать, что именно в этот раз скрывалось под маской напускного равнодушия. Он просто стоял и смотрел на меня. Эх, парень, прости, подставила тебя по полной. Не думала, что так выйдет. Взглядом показала, чтобы закруглялся, все собирал и уходил к себе. Сообразительный, понял, начал наводить порядок.
Власова, наконец, смогла оторвать от него взгляд, повернувшись, села на свое место, пребывая в глубокой задумчивости. Что, Белобрысая, в шоке от того, каким оказался твой подарочек на самом дела? Знала бы раньше, оставила бы себе?
Чувствую, что начинаю злиться. Мне внезапно нестерпимо захотелось, чтобы все дружно поднялись на ноги и стройными рядами покинули мой дом. Мне захотелось побыть одной, и чем объяснить такой порыв не знаю, не понимаю.
Дальше толи Руслан, то Сэм завели разговор о спорте, а предстоящем чемпионате по баскетболу, и мы снова разговорились. Вернее разговорились они, а я сидела как на иголках. Не смотря на то, что я сама была любителем баскетбола, почти заядлой фанаткой, все мои мысли были заняты совсем другими вещами. Меня раздражали их косые взгляды, которые они нет-нет, да и бросали в сторону Тимура, а еще больше раздражала Марика, которая словно ушла в себя, но я буквально слышала, как у нее в голове усердно скрипят шестеренки.
Я напряженно следила за тем, как Тимур быстро, но без суеты все убирает, и даже не взглянув в нашу сторону, уходит из гостиной. Как только он скрылся из виду, сидящая рядом Таисия развернулась ко мне с непередаваемым выражением лица, и, указывая большим пальцем в сторону, куда он ушел, по слогам произнесла:
– О-хре-неть!
Я искоса посмотрела в ее сторону.
– Ты уверена, что вот эта породистая морда, и тот лохматый упырь, которого мы все видели на твоем дне рождении – один и тот же человек?!
Хм, породистая морда? С такой точки зрения я про него никогда не думала. Для меня это, прежде всего, наглая морда, ходячая проблема, с упоением терзающая мой мозг, а уж породистая или нет – не имеет никакого значения.
– Более чем, – ответила сдержанно, почувствовал на себе испытывающий взгляд Власовой.
– И ты молчала?
– Чего тут говорить? Вы и так все в курсе, что он у меня был.
– Да я не о том! – Тайка всплеснула руками, – я о…да, ладно, не важно! Я просто в шоке, от увиденного, не обращай внимания.
Все-таки она умница, чувствует, когда надо закрыть рот и не продолжать глупых разговоров.
Мы еще посидели, пообщались, а минут через двадцать Марика поднялась со своего места и, сообщив нам, что очень хочет пить, отправилась на кухню.
Вот казалось бы, хочет она пить – пусть идет и пьет, и плевать на нее с высокой колокольни! Так ведь нет, внутри все перевернулось, и тревожные колокольчики зазвенели. Сидела минут десять, ерзая туда-сюда, словно под зад раскаленных углей подложили. Куда эта зараза пропала? За это время ведро можно выпить! Неужели все-таки решила до Тимура добраться?
Не обращая ни на кого внимания, поднялась на ноги, рассеянно сообщив, что забыла позвонить по очень важному поводу и поспешила прочь. Все были заняты разговором, так что на мой внезапный побег внимания никто и не обратил. А я тем поспешила на кухню, все больше закипая и накручивая себя.
Перед самым входом заставила себя чуть притормозить и изобразить невозмутимое выражение лица. Не хватало еще ворваться с перекошенной физиономией и криком: "что здесь происходит???".
Зашла на кухню, и чуть ли шипеть от злости не начала. Не даром интуиция вопила! Марика, со своего места заметила, как Тим прошел на кухню, и действительно пошла сюда именно за ним. Вот с*ка!
Моему взгляду открылась такая картина. Мрачный, да что там мрачный, злой как черт Тимур стоял у окна, сложив руки на груди, и враждебно смотрел на Марику, а эта стерва, стояла в метре от него, уперев руки в бока, и вся буквально сочилась недовольством. Между ними уже явно что-то произошло, и она, по-моему, решила ткнуть Тима носом в его рабское положение.
Сколько раз я мечтала его высечь так, чтобы сидеть не мог. Как я грезила его прибить, удавить собственными руками! Однако стоило мне только увидеть, как Власова пытается тут изображать из себя всемогущую повелительницу, как у меня сработал инстинкт…. Не знаю, в общем, какой инстинкт, но я еле удержалась, чтобы не выгнать ее взашей.
Вместо этого с холодной невозмутимостью прошла к шкафу, достала кружку и стала наливать себе воду, встав к ним спиной, и очень надеясь, что никто не заметит дрожащих от негодования рук. Потом развернулась, привалилась пятой точкой к мебели и, посмотрев сначала на одну потом на другого, спокойно поинтересовалась:
– И что здесь происходит?
Тим ничего не ответил, лишь шумно выдохнув, перевел взгляд на стену, а Марика стервозным тоном произнесла:
– Ты в курсе, что твой раб совершенно не знает как надо себя вести?
– Что не так? – вопросительно подняла бровь.
– Что? Он совершенно непослушен!
– И? – задумчиво потерла бровь. Эх, заноза белобрысая, ты ведь даже не догадываешься, насколько он непослушен.
– Что и? Он должен беспрекословно выполнять все хозяйские приказы! – она сердито ткнула пальцем в его сторону.
– А ты тут причем? – спросила у нее напрямую, в лоб.
– В смысле? – Марика изумленно хлопнула глазами.
– В прямом. Я спросила причем тут ты? На сколько мне не изменяет память, с твоей легкой руки Тимур достался мне. Полноправный хозяин – это я! Поэтому возникает закономерный вопрос, причем тут ты?
Прости парень, разговор неприятный, но я должна поставить эту курицу на место.
– Я свободный человек, – пафосно начала Власова, – а он всего лишь раб. Значит, он должен меня слушать во всем.
– Ни хр*на он не должен, – жестко припечатала я, с удовлетворением отмечая, как Марика безуспешно пытается удержать на лице маску непоколебимой стервы. Еще бы ее, снежную королеву, тыкают носом в лужу, да еще и в присутствии какого-то там раба.
– Вась, ты не права, существуют определенные правила…– начала было она, с трудом справившись с голосом.
– В моем доме существую только мои правила, – холодно перебила ее, – Тимур принадлежит мне, и слушается он тоже только меня. Так ведь?
Посмотрела на него сурово в упор. Вот только попробуй, с*чонок, не подыграть мне, только попробуй, я тебя такой скандал закачу, что мало не покажется!
О, чудо! Оказывается, этот Подарочек может быть сообразительным, когда надо! Он спокойно склонил голову передо мной, признавая правоту моих слов. Единственное, что Марика не заметила, так это проскочившего в его глазах выражения «мечтать не вредно». Но внешне все было сыграно отлично.
Власова стояла, сжимая кулаки и сверля меня сердитым взглядом. Ничего белобрысая, переживешь.
– Что ты от него хотела? – спрашиваю оттого, что мне действительно просто жуть как хотелось знать, с чем она тут к нему наедине приставала.
– Да, не важно! – Марика раздраженно махнула рукой.
– Почему же, очень даже важно. Если ты не хочешь говорить, я спрошу у него, – продолжаю давить, потому что внутренний злобный хорек никак не хочет успокаиваться.
– Я хотела, – Марика надменно поморщила свой точеный нос, – чтобы он снял футболку.
Что, бл*? Я не ослышалась? Она на моей кухне, пыталась раздеть моего Тимура? Совсем что ли стыд потеряла? Вот, с*ка!
– Зачем? – сдавленно спросила, с трудом удерживая себя в рамках приличия.
– Я хотела посмотреть не него.
– Вот он, стоит прямо перед тобой, смотри, любуйся.
– Хотела посмотреть на него, так сказать во всей красе, – хмыкнула она, бросив в его сторону многообещающий взгляд. Ну, точно, с*ка!
– С какой целью? – спросила зло, глядя на нее в упор, краем глаза заметив, как Тимур хмыкнул и покачал головой.
– Да просто так, любопытно, – в этот раз она замялась, по-видимому, сообразив, что говорит и делает что-то не то.
– Поговорку про любопытную Варвару знаешь? Ту самую, где ей нос оторвали, когда она его совала в дела, которые ее совершенно не касались.
Власова опять вспыхнула, по щекам разлился яркий румянец, который не мог скрыть даже толстый слой косметики.
Так и стояли. Она пышущая праведным гневом, я – мрачная словно грозовая туча, и притихший Тимур, до которого очевидно дошло, что в наши разборки лучше не встревать.
Так прошло, наверное, не менее пяти минут, и я уже начала было подумывать о том, как бы выгнать ее нафиг из моего дома и больше никогда не пускать на порог. И тут произошло нечто уникальное. Марика тяжело вздохнула и бросилась ко мне на шею с явным желанием обнять. Я, в панике отшатнулась от нее, чуть не потеряв очки.
– Прости меня Василиса, прости, пожалуйста, – начала тараторить она, вызвав у меня неимоверное изумление, – я ведь ночами не спала, все думала, зачем я тебе такой подарок сделала. Ведь неправильно это совсем. На тебя и так столько всего свалилось, тебе лечиться надо, отдыхать, и тут я тебя такой кошмар подкинула! И ведь знала, что ты против рабства, но словно бес попутал.
Я растерянно посмотрела на Тимура, он в ответ недоуменно пожал плечами, а Марика меж тем продолжала.
– Васенька, прости меня, я это, не подумавши, сделала. Прости! Мне просто тогда показалось это забавным. Теперь то я понимаю, какую непростительную глупость совершила! Он ведь совсем непослушный, да еще и с фиолетовым уровнем. В общем, я готова исправить свою ошибку. Давай, я его заберу и дело с концом, и тебе больше с ним мучиться не придется.
Ах, вот ты куда, зараза, клонишь! Решила теперь участи разыграть, в надежде, что я мечтаю избавиться от Тимура и с радостью его тебе отдам, стоит только предложить?
Фух, ну, слава Богу, а то я уж подумала, что мир сошел с ума.
Заметила, как Тим поменялся в лице, с ненавистью взглянув на белобрысую, продолжавшую висеть у меня на шее и несущую какой-то бред, наполненный фальшивым раскаянием.
Хм, как оказывается все просто. Все это время я мечтала найти способ воздействовать на него. Вот он, пожалуйста! Парень не просто ненавидит Власову, он ее боится, хоть и пытается это скрыть.
Как так вышло, что она пообщалась с ним час, ну или сколько времени пришлось потратить на его покупку и транспортировку ко мне, и он в серьез воспринимает угрозу, исходящую от нее? А я тут две недели вокруг него чуть ли не с бубном прыгаю, и ему глубоко плевать! Даже обидно стало. Получается, она – вся из себя такая решительная стерва, стальная баба, а я – пушистый лабрадор, который только обслюнявить может. Несправедливость – то какая!
Смотрю на него, и прекрасно вижу, что вот сейчас его реально пробрало, и он серьезно опасается, что я воспользуюсь предложением Марики. Ведь не далече как вчера, он чуть ли не требовал, чтобы я его продала кому-то другому, и тут на тебе, как по заказу, шанс подвернулся. И сейчас он боится, что окажется в ее руках, и что тогда будет происходить. Тут любой дурак заметит, как жадно загораются глаза у Марики, стоит ей только глянуть в его сторону, каким взглядом она ощупывает его фигуру. Меня чуть не передернуло от всего этого ужаса. Как вообще так можно!
Отстранила от себя Власову, которая не жалея сил, сжимала меня своими когтистыми лапами, прекрасно осознавая, что делает больно. Если честно, своей выходкой она меня полностью обескуражила, сбила весь боевой настрой. Я ее отстранила и сдержанно улыбнувшись, (так как скандалить, вроде как, уже и не к месту), произнесла:
– Огромное спасибо, за столь щедрое предложения. Я непременно на досуге о нем поразмыслю.
