Лина Янтарова
Доброе зло
Глава 12
– Нож только и ждет удобного момента, чтобы вонзиться в спину, – сказала Вероника, приведя внучку в учебную комнату. – Никому не доверяй.
Айви исполнительно кивнула, напуганная резкостью ее слов. В тот день состоялось первое занятие: они варили простое зелье из трех компонентов, которые нужно добавить в строгой очередности. Вероника сообщила, что уже бросила листья руты, и Айви, конечно, поверила, сняв зелье с огня.
Мутная жидкость пошла пеной, а после свернулась вместо того, чтобы обрести чистый зеленый цвет. Губы Айви дрожали от неудачи. Не понимая, как так вышло, она посмотрела на бабушку.
– Никому, – она разжала ладонь, на которой лежали листья руты. – Не доверяй. Даже мне.
Любое напутствие Вероника предпочитала закреплять действием. Так Айви быстро научилась быть осторожной, подвергать сомнению любые слова и отгородилась от других. В том числе и от Лили.
– Закрой глаза, – попросил Фаелан.
Айви уставилась на него с возрастающим недоумением. Неужели он решил, что сможет так просто одурачить ее?
– Ни за что.
Тяжелый вздох сорвался с губ Мерьеля.
– Я уже понял, что ты никому не доверяешь. Но у меня нет намерений вредить.
– Как и тогда, когда ты схватил меня за горло?
– Справедливо, – кивнул он. – Но я уже объяснил, почему вел себя так грубо. Твоя лента…
Он скользнул взглядом по распущенным темным волосам.
– Я запомнил ее на тебе.
– Значит, ты иногда смотришь по сторонам, – задумчиво произнесла Айви. – Мне казалось, тебя ничего не интересует, кроме цели, к которой ты стремительно бежишь.
Фаелан криво улыбнулся.
– Каждый из нас прибыл сюда, чтобы получить что-то свое.
– Да, – она подняла на него глаза. – И что хочешь получить ты?
– Знания, разумеется, – сказал он таким тоном, что сразу стало понятно – это ложь. – А ты?
Айви вернула ему кривую улыбку, повторив слова точь-в-точь:
– Знания, разумеется.
Пару минут они смотрели друг на друга, понимая, что каждый прятал глубоко внутри тайну, которой не готов поделиться с миром. Недоверчивость, незримо существующая между ними, разделяла сильнее, чем любое расстояние.
– И все же, – заговорил Фаелан. – Я прошу довериться мне хотя бы в медитации. Ты тратишь время впустую, пытаясь заставить тело расслабиться.
Айви вздохнула, признавая разумность довода.
– Что я должна делать?
– Закрыть глаза, – напомнил Мерьель.
– Для чего?
– Просто закрой, – нетерпеливо сказал он.
Айви прислушалась к собственной интуиции. Ведьма внутри все еще с опаской относилась к Мерьелю, чувствуя огромную силу – ту, что способна заставить содрогаться землю. Она одновременно и отталкивала, и влекла к себе.
– Ладно, – Айви подчинилась, опустив веки.
Вынужденная слепота обострила остальные органы чувств: шум моря и крики птиц стали пронзительнее, а соль в воздухе – насыщеннее. Присутствие Мерьеля ощущалось четче, чем раньше – она не видела его, но ощущала телом. Внутри разлилось чувство, похожее на азарт и волнение, растеклось по венам бодрящей смесью.
Айви прикусила губу, томясь в неизвестности. Что он хочет сделать?..
– Я прикоснусь к тебе, не пугайся, – низкий тембр, отозвавшийся мурашками по коже, прозвучал совсем рядом.
Зная, что охрипший голос выдаст волнение, она кивнула. Теплые ладони легли на плечи Айви, слегка надавили, вынуждая развернуться лицом к воде и выдвинуть грудную клетку вперед. Невесомо дотронулись до лица, заставляя чуть приподнять подбородок.
– Вот так, – прошептал Фаелан. – Теперь я сяду позади и начну рассказывать историю.
– Какую? Разве мы не должны молчать?
Он издал тихий смешок.
– Ты должна. Я не медитирую, а помогаю. Постарайся слушать мой голос, но не вникай в суть. Просто расслабься, хорошо? Я не позволю никому прервать занятие.
Айви вздохнула, начиная потихоньку нервничать. Это было не похоже на советы господина Райбуа или то, как медитация описывалась в учебниках. Но, раз уж решила довериться, то нужно попробовать.
Стало значительно теплее – сев сзади, Фаелан закрыл ее от холодного ветра, бросающегося с яростью цепной собаки. Элвуд снова закрыла глаза и приготовилась слушать.
– Давным-давно, – начал Мерьель. – Посреди крутых барханов и иссушающих ветров, в жестокой пустыне, которой нет ни конца ни края, родилась на свет девочка. Она любила свою родину: и жаркое солнце, и степенных, угрюмых стариков, и юрких ящериц… Но мечтала увидеть нечто иное. Ведомая сердцем, девочка отправилась в путь.
Айви представила бескрайние золотые пески и ясное небо, голубым куполом накрывшее бесплодную землю, цепочку маленьких следов, уходящих вдаль.
– Она слышала истории о море – бесконечном и необъятном. Так много свежей, живительной воды, что не видно другого берега. Так много воды, способной спасти ее племя… Девочка шла долгие месяцы: пески сменялись равнинами, покрытыми жесткой травой, и лесами, через ветви которых не проглядывалось солнце… Пока не пришла к морю.
Айви почувствовала соль, когда прикусила губу. Фаелан просил не вникать в смысл истории, но она внимательно ловила каждое слово.
– Полная радости, она бросилась вперед, зачерпнула ладонями пригоршню воды, чтобы утолить жажду… И выплюнула все. Вода оказалась непригодной для питья, такой же жестокой и бессердечной, как жаркая пустыня.
Она беспокойно зашевелилась, чувствуя, что рассказ подошел к концу. Фаелан мимолетно коснулся плеча, сказав:
– Не двигайся, слушай. Девочка вернулась домой, в пустыню и спросила у стариков: почему же они не предупредили, что вода в море не способна нести жизнь? И ей ответили: потому что каждый должен пройти свой путь. Старики знали, что девочка не поверила бы им, пока не убедилась сама. Только почувствовав соль во рту, она убедилась, что не всякой мечте свойственно исполняться.
– И в чем же смысл сей сказки? – Айви едва шевелила губами, стараясь сохранять неподвижную позу.
– Недостижимые вещи существуют, – просто сказал Фаелан. – С ними нужно смириться, иначе потратишь жизнь на исполнение несбыточного.
В его словах почудился намек. Айви заерзала, не зная, как спросить об этом, не выдав себя, и вновь ощутила легкое прикосновение к плечу.
– Медитация, – напомнил он. – Продолжаем. Закрой глаза и слушай мой голос. Давным-давно, посреди крутых барханов и иссушающих ветров…
История началась заново. Айви представляла крохотную фигурку, уходящую в закат, густой лес, скалистые горы, море… Чувствовала усталость, разочарование, радость и горечь от потери мечты.
И все по новой. Фаелан рассказал историю еще несколько раз прежде, чем она перестала вникать в смысл слов. Его голос стал фоновым шумом, как и резвящееся, точно ребенок, море, как и птицы, громко кличущие друг друга домой… Все вокруг перестало существовать.
Айви погрузилась глубоко в себя – туда, где не было ни чувств, ни мыслей, где царила блаженная пустота.
– Айви, – на сей раз прикосновение вышло требовательным. – Открой глаза.
Она разлепила веки, недоуменно заморгала, оглядываясь вокруг. Солнце почти село, утопая в воде, птицы разлетелись прочь.
– Сколько времени прошло?
– Достаточно, – на губах Фаелана поселилась довольная улыбка. – Ты справилась. Как себя чувствуешь?
Она повела плечами, прислушиваясь к внутренним ощущениям, и признала:
– Хорошо. Даже… Отлично.
Мерьель поднялся и, бросив взгляд в сторону горизонта, констатировал:
– Пора возвращаться.
Айви встрепенулась, слезла с камня. Не хватало еще, чтобы ректор лишил ее посещения Салвуда и в эти выходные.
По дороге в Башню она не удержалась и спросила:
– Почему ты спас меня тогда, от треххвостки?
– Потому что ты нуждалась в помощи, – ответил он так, словно это было само собой разумеющимся. – Я уже говорил: в Мертвой пустыне мы бережно относимся к чужой жизни. Всегда помогаем, если в силах помочь. Ты была напугана, к тому же… Это моя магия спровоцировала треххвостку напасть.
– Значит, тот выброс?..
– Мы столкнулись с Рэквиллом, – в голосе Фаелана появилось отвращение. – Он использовал огонь, мне пришлось прибегнуть к собственной силе.
«К какой?», – едва не спросила Айви.
Узнавать у колдуна его тайные практики считалось дурным тоном – никто в здравом уме не стал бы делиться секретами личного колдовства. Недоверчивость попадает в тела маленьких ведьм и колдунов с молоком матери. Но ей было так любопытно…
Айви вспомнила еще кое-что: встречу Фаелана в Салвуде с неизвестным мужчиной. Почему же они делали вид, будто не знакомы друг с другом?
– Вы соперники, – сказала Айви, когда пауза затянулась. – Рэквилл хочет стать правящим колдуном Траэна.
– Знаю.
– А ты? Хотел бы стать правящим колдуном Речной Долины?
– Нет, – сквозь зубы ответил Мерьель.
Чувствовалось, что ему не нравилось, куда пришел разговор, и Айви поспешила сменить тему:
– Ты запомнил ленту в моих волосах…Ты всегда так внимателен?
Ее губы раздвинула лукавая улыбка, в то время как взгляд был совершенно невинным. Она уверена, что раскусить истинные чувства Фаелана нелегко, но дразнить его ничего не мешало.
– Я однажды уже отвечал: предпочитаю знать все о тех, кто находится рядом.
Айви остановилась и, уперев руки в бока, насмешливо сказала:
– Так ты обо всех студентах все знаешь?
Фаелан тоже замер, посмотрел в ее глаза долгим, пугающим взглядом, под которым Айви ощущала себя раздетой – и не догола, а до самой души.
– Нет. Я запомнил твою выходку на отборе. Красивая ведьма опасна, сильная и красивая ведьма – убийственна. Поэтому я присматривал за тобой.
Она вздернула бровь от удивления.
– Комплимент?
– Констатация. На тебя невозможно не смотреть, разве ты не знаешь? – будничным тоном спросил Фаелан. – Где бы ты ни находилась, кто бы ни был рядом – ты затмеваешь всех.
Айви покачала головой.
– Нет, не знаю.
Конечно, в поместье Элвудов были зеркала и глаза других мужчин, в которых она видела восхищение, однако никто еще не говорил об ее исключительности. Айви привыкла, что Лилиан забирала все внимание себе – на фоне старшей сестры младшая серой неприметной мышью.
И не только она – даже огненный феникс в компании Лили казался бы обыкновенной курицей.
– Ты просто не видел мою сестру, – с нервным смешком произнесла Айви. – Лили, она…
Фаелан прервал ее:
– Я верю, что твоя сестра красива. В конце концов, она же твоя сестра, нет? Но дело не во внешних данных.
– А в чем же?
– Думаю, на сегодня достаточно вопросов, – смягчая отказ, он улыбнулся, но взгляд говорил о непреклонности.
– Подожди, – Айви нахмурилась. – Последний вопрос. Почему помог с медитацией, потратил время? В том, что я не справлялась, не было твоей вины.
– Я причинил тебе боль, – Фаелан посмотрел туда, где были синяки от его пальцев. – Потому что сделал поспешные выводы и не разобрался в ситуации. Подумал, мой отказ принять благодарность так сильно тебя задел.
– Ты так подумал? – фыркнула Айви.
– Гордость родилась вперед тебя, – хмыкнул он. – Я не прав?
Она промолчала, не желая признавать правду.
– Решил, что смогу загладить вину.
– Так ты помог, потому что ощущал себя виноватым за то, что напал на меня?
– Не ощущал, – поправил Фаелан. – Но знал, что поступил слишком… Опрометчиво. Нам необязательно быть врагами. Мне хватает и Рэквилла – его внимание утомительно. Можем быть просто знакомыми.
– Просто… Знакомыми? – повторила Айви, вспоминая реакцию своего тела на прикосновения.
Внутри поднялась волна негодования. Глупо, но… Она решила, что нравится ему. Более того, это было взаимно. А он всего лишь хотел избавиться от возможных проблем, которые могла ему устроить обиженная ведьма.
Чувствуя себя униженной, Айви отступила назад. Ее голос звучал сухо и неприязненно:
– Да, конечно. Буду рада.
– Ты расстроилась? – он прищурился.
– Нет, что ты, – она навесила на лицо легкомысленную улыбку, хотя внутри все сжималось от обиды.
Но Айви не имела права ее демонстрировать. То, что Мерьель не испытывал тех же чувств – не его вина.
Они расстались в коридоре, разойдясь по своим комнатам. Стремясь унять разгорающуюся злость внутри, Айви села за учебники. Когда веки уже стали слипаться от усталости, перебралась в постель, предварительно закрыв двери заклинанием. Сон незаметно подкрался на мягких лапах, точно пушистый кот, принес с собой сладкое забытье…
В коридоре что-то громко брякнуло. Подскочив в кровати, Айви уставилась на дверь. Несколько долгих мгновений стояла тишина, затем послышался глухой и тяжелый звук. Снаружи царила непроглядная темень – на Башню уже опустилась ночь, а луна стыдливо спряталась за облаками.
Айви откинула одеяло, ведомая любопытством. Что там происходит? После отбоя бывать вне спален запрещено. Студенты нарушают правила?..
От того, чтобы выйти в коридор и своими глазами увидеть причину грохота, удержал банальный инстинкт самосохранения. Не являясь наивной дурочкой, Айви хорошо понимала, что в ее нынешнем положении лишние неприятности не нужны. Тут же мелькнула странная мысль: «Фаелан бы наверняка не остался в стороне...».
Снова разозлившись, она легла обратно и плотно закуталась в одеяло. Шум в коридоре стих – пребывая в дреме, Айви слышала легкие торопливые шаги, словно кто-то бежал прочь, но вскоре сон окончательно унес все звуки внешнего мира.
Утром ночное происшествие благополучно выветрилось из головы, пока София не напомнила о нем. Отведя глаза в сторону, она неуверенно спросила:
– Ты ничего не слышала этой ночью?
Айви воткнула шпильку в густую массу волос, которую удерживала второй рукой, и кивнула.
– Что-то слышала.
– Как думаешь, что это могло быть? – в глазах Уилсон поселилось беспокойство.
Она сидела за столом в комнате Элвуд и ждала, пока та соберусь для совместного похода в Салвуд, нервно перебирая складки темно-синей юбки.
– Понятия не имею. Студенты нарушили правила? Кто-то бегал на встречу под луной?
София вяло улыбнулась шутке. Айви насторожилась.
– В чем дело?
Она вздохнула.
– Просто… Не знаю, как объяснить. Мне кажется, что происходит что-то нехорошее, – София поежилась. – Я постоянно слышу какой-то шепот, словно в стенах кто-то есть.
– Это Башня, – напомнила Айви. – Должно быть, ты более восприимчива к такой магии. Или у тебя очень дальнее родство с Лаис.
– А еще, – будто не услышав успокаивающих речей, продолжила София, – вчерашний шум. Я хотела выйти и посмотреть, но меня сковал такой страх, что я не могла пошевелиться. Чистый ужас, понимаешь? Словно в коридоре был не какой-то студент, а…
– А кто? – Айви приподняла бровь, откладывая гребень в сторону.
София с видимым усилием прошептала:
– Древнее зло.
С минуту Айви пристально смотрела на нее, а затем, не выдержав, расхохоталась. София обиженно надула губы и махнула рукой:
– Так и знала, что не стоило тебе говорить.
– Да нет, почему же, – сквозь хохот сказала Айви, утирая слезы, выступившие от смеха. – Извини. Просто это уморительно – старая Башня, красивая светловолосая девушка, древнее зло, заточенное в стенах…
Она осеклась, осознав, что только что произошло.
Извинение. Она извинилась. Но за что? За верность собственных рассуждений? Софие следовало бы проявить большую смелость и меньше доверять разыгравшемуся воображению.
Когда Айви стали беспокоить ее чувства?..
– Послушай, – она закончила с прической и встала, одернув свое зеленое платье. – Мы – темные ведьмы. Это нас должны бояться.
Уилсон кивнула, успокоенная твердостью голоса.
– Ты сегодня выглядишь иначе, – заметила она. – Платье не черное, волосы заколоты наверх… Есть какой-то повод? Радостные вести или хорошее настроение?
Айви спрятала улыбку.
– Считай, что настроение, – лукаво ответила она. – Идем?
– Подожди, – спохватилась София. – Розалин должна пойти с нами… Я обещала ей еще в четверг.
Зная, что новость не придется Айви по душе, она виновато добавила:
– Розалин так просила! Я не смогла отказать.
– Хорошо, давай зайдем за ней.
Розалин долго не открывала дверь. Когда они уже хотели развернуться и уйти, Вэйл возникла на пороге, кутаясь в теплую накидку. Окинув ведьм пугливым взглядом, она спросила:
– Что-то случилось?
– Салвуд, – напомнила удивленная София. – Ты хотела пойти с нами…
– Я передумала, – извинилась Розалин. – В следующий выходной. Мне… Мне что-то нездоровится.
Она демонстративно кашлянула пару раз. Айви уставилась на нее во все глаза, гадая, понимала ли сама Розалин ущербность устроенного спектакля?
– Тебе что-нибудь нужно? Может быть, лекарства?
– Нет, нет. Вы идите, отдохните как следует, – неестественная улыбка наползла на тонкие губы Вэйл. – Не переживайте.
– Хорошо, – растерявшись, София посмотрела на Айви в поисках поддержки.
Недолго думая, Элвуд ухватила ее за локоть и повела в сторону выхода, напоследок бросив обманщице:
– Не забудь выпить тилпиновое зелье.
– Тилпиновое зелье? – София, ошарашенная происходящим, опомнилась только на мосту. – Что это означает?
– В прошлое воскресенье Розалин предлагала мне тилпиновое зелье. Она принимала его в тот день. Думаю, ты знаешь, что она не могла ничем заболеть, если, конечно, это не какое-нибудь мощное проклятье.
– А вдруг…
– У Розалин врагов нет, потому что она абсолютно неприметна и вызывает только жалость. Уж скорее бы попытались проклясть меня, тебя или Абигайль.
– Но зачем она солгала? – недоумевала София. – Ведь в четверг слезно умоляла взять ее с собой! Я не понимаю…
– Я тоже. Но что-то подсказывает мне, что причина вранья окажется куда хуже, – мрачно произнесла Айви.
София еще пару минут сокрушалась на тему лжи, а затем заговорила о предстоящем турнире. Болтая о возможных соперниках и способах их устранения, они добрались до Салвуда, где Айви попросила Софию подождать возле трактира.
– Но что тебе нужно там? – она озадаченно приподняла брови, глядя на немытые окна. – Уверена, что хочешь пойти одна?
– Да. Я ненадолго. Не спрашивай ни о чем, – добавила Айви, уже видя разгорающееся любопытство в голубых глазах Уилсон. – Расскажу позже.
– Надеюсь.
Сопроводив слова тяжелым вздохом, София добавила:
– Я тогда возьму нам чего-нибудь перекусить.
Собирая взгляды зевак и бродячих артистов, она пошла по улице вниз. Элвуд направилась в трактир.
Вонь дешевого пойла и пота чувствовалась уже на крыльце: преодолевая брезгливость, она толкнула створки и оказалась внутри темного помещения, заставленного массивными дубовыми столами.
В углу, несмотря на ранний час, радостно гоготала компания рабочих. За стойкой, лениво отгоняя полотенцем мух, высился здоровенный мужчина, чья грязная, видавшая виды рубашка была заляпана кровью. Заметив посетительницу, он пробасил:
– Курей разделывал. Налить чего?
– У вас сдаются комнаты на втором этаже, ведь так?
В глазах мужчины мелькнул огонек интереса.
– Ну, так. Сдаются. Хотите заночевать?
И, не дожидаясь ответа, заорал:
– Луиза! Луиза, тащи свою задницу сюда, клиент пожаловал!
Неприметная дверца, которую Айви не разглядела сразу, отворилась, выпуская клубы дыма вместе с дородной женщиной в светлой косынке. Запахло горелым мясом.
Подавив желание заткнуть ладонью нос, она терпеливо ждала, пока названная Луиза подойдет ближе.
– Ну, и чего? Какую комнату хотите?
– Нет, мне не нужна комната. Я хочу расспросить вас о постояльцах.
В пальцах Айви. сверкнула золотая монета. Луиза уставилась на нее, как зачарованная.
– И чего? – промычала она, не сводя глаз с золотого.
– Вот, – Айви достала миниатюру. – Эта девушка снимала у вас комнату?
Расчет был прост: Лилиан должна была где-то видеться с возлюбленным. В Салвуде имелся лишь один трактир, где сдавались комнаты. Если, конечно, избранник сестры родом не из Салвуда… Тогда они могли встречаться в его доме.
Но что-то подсказывало Айви: вряд ли избалованная, капризная Лили способна отдать сердце простому рабочему, коими населен Салвуд. Нет, это был кто-то не из местных.
– Ну, была вроде, – ответила Луиза. – Волосы приметные, яркие.
– Она приходила одна? Или с кем-то?
Луиза покачала головой с сожалением.
– Не могу сказать. Комнатами тогда не я занималась, а Мэйвис.
– И где найти эту Мейвис?
– Уехала она, к родне в Клэкли. Вернется, почитай, не раньше через неделю, а то и две, – равнодушно сказала Луиза. – У нее тогда и спрашивай.
Она протянула руку с грязными ногтями, потребовав:
– Я тебе все сказала.
– И ничего из того, что мне нужно.
Глаза Луизы сердито заблестели.
– А я не обязана на твои вопросы отвечать! Могла бы вообще не разговаривать.
– Справедливо, – признала Айви, отдавая золотой.
Луиза оживилась, спрятала его в передник и деловито сообщила:
– Приходи в следующее воскресенье. Мэйвис должна в субботу вернуться. Мы договорились, что я ее подменяю, но только не больше двух недель. Одна уже прошла, значит, к воскресенью воротится.
– Далеко до Клэкли?
– Ну, суток двое, – хмыкнула Луиза. – Съездить хочешь?
– Нет, – медленно произнесла Айви. – Не хочу.
«Да и не могу», – разочарованно подумала она. До заката нужно вернуться в Башню.
– А кто-то другой может мне помочь? Скажем, он? – взгляд Айви переместился на мужчину за стойкой.
– Рик-то? – Луиза захихикала. – Не, он только мух ловит да кулаками машет.
– Понятно. Приду через неделю.
Покинув трактир, Элвуд глубоко вдохнула пропитанный солью воздух, к которому примешивались нотки дыма – неподалеку щуплый паренек показывал огненное шоу, ловко справляясь с двумя факелами.
София, стоящая в сторонке, подошла и протянула сверток, пахнущий свежим хлебом.
– Булочки, – пояснила она. – Нашла то, что искала?
– Не совсем, – Айви с благодарностью забрала угощение из ее рук.
Ведьмы скромно пристроились сбоку толпы, следя за взмывающими в небо искрами и откусывали хлеб, щедро политый медом. Прямо так – не из тарелок, украшенных серебром, и не в красиво обставленной гостиной, как подобает, а посреди улицы.
Хлеб казался вкуснее, чем все изысканные десерты. Пальцы Айви стали липкими от меда, лицо украсила улыбка.
– Занятно, да, – София указала на паренька. – Ловко управляется, а ведь не маг.
Айви кивнула. Артист и впрямь демонстрировал чудеса гибкости, а огонь, словно ласковый ручной зверек, покорно слушался. Зрители восхищенно ахали, маленькие дети, придерживаемые руками матерей, пищали от восторга – и все это казалось невероятно забавным.
Рядом заиграла лютня. Несколько девушек, смеясь, встали в круг и закружились. Айви почувствовала непривычную легкость в теле, желание присоединиться к ним – раскинуть руки и кружиться, пока мир не потеряет четкость, и все вокруг: Башня, Салвуд, лес и море – не сольется в единое целое.
Наверное, так ощущалось счастье: сладкий мед, звонкая песня, огненные хвосты в небе, быстрый танец, от которого не ощущаешь землю под ногами… Айви не сдерживала улыбок, щедро раздавая их каждому встречному. София хлопала в ладоши, подбадривая несколько вышедших парней, решивших продемонстрировать борьбу на деревянных мечах. Толпа улюлюкала, залихватски кричала, свистела.
– Пойдем к морю, – София поймала подругу за руку, потянула в сторону. Ее щеки были раскрасневшимися.
Айви позволила увести себя из толпы, не задумываясь, зачем и почему – просто наслаждалась моментом. Никакие богатства Элвудов, ни власть, ни знания – ничего доселе не приносило ей такой радости, как обычная деревенская ярмарка. Она будто забыла, как радоваться жизни, а сейчас снова вспомнила.
Единственное, о чем Айви жалела – рядом не было Лилиан. В отличие младшей, старшая сестра никогда не забывала, что простые вещи могут быть ценнее золота. А ведь Айви считала ее красивой, а себя – умной сестрой… Выходит, Лили всегда была мудрее.
Где же она? Счастлива ли, здорова? Увидятся ли они вновь?..
