Лина Янтарова
Доброе зло
Глава 4
«Дыши ровно. Это всего лишь безобидные треххвостки».
Но стоило увидеть черную тень в толще зеленоватой воды, как дыхание снова перехватило. Огромные, неповоротливые тела, покрытые скользкой кожей, большие круглые глаза, мощные лапы и три тонких хвоста – на суше треххвостки выглядели нелепо и смешно, но, попадая в родную стихию, становились юркими и быстрыми.
– Вижу, кто-то уже мечтает об отчислении, – хмыкнул Этьен Даварре.
Взгляд его черных глаз остановился на Айви. Стремясь скрыть страх, она привычно распрямила плечи и вздернула подбородок, с облегчением отведя взор от резвящихся треххвосток.
Рассматривать ректора было куда приятнее – высокий мужчина с копной непослушных черных волос и потемневшими от магии кончиками пальцев. Он поправил воротник белой рубашки, отчего последствия темной силы стали еще более заметны на контрасте с кипенной тканью.
– Что скажете, Элвуд?
Чувствуя, что взгляды всех присутствующих немедленно устремились в ее сторону, она ответила:
– Скажу, что придумавший это испытание обладает богатой фантазией.
Этьен бархатно рассмеялся.
– Спасибо. Я надеялся удивить вас. Вас всех, – он заговорил громче. – Ждет увлекательное путешествие.
Студенты, выстроившиеся в шеренгу на скалистом берегу, переглянулись.
– Путешествие вниз уже было достаточно увлекательным, – пробормотала София Уилсон.
И правда – они спускались к воде по узкой и извилистой тропинке, сорваться с которой было плевым делом. Когда Айви задрала голову, чтобы посмотреть на Башню, заслонившую солнце, у нее перехватило дыхание.
– На этих лодках, – Даварре указал на девять хлипких лодочек, которые мотало из стороны в сторону, – вы должны обогнуть скалу и оказаться возле пещер, внутри которых вас ждет второе испытание. Те, кто пройдут его, смогут пройти в Башню для заключительного, третьего теста.
– Не много ли тестов? – прошептала София. – Мы только и делаем, что выполняем разные задания.
Ее саркастичный шепот не давал Айви расслабиться и временами даже смешил.
– В зависимости от того, как вы пройдете эти испытания, вам будет присвоена ступень, – закончил Этьен. – Так что выложитесь на полную. Разрешено применение любой магии. Вопросы?
Фелисити – яркая брюнетка с синими, как у Итана, глазами, – подняла руку.
– Да?
– Что насчет времени?
– Мы не ограничиваем вас, но, разумеется, будем смотреть на то, кто придет первым, – ответил Даварре.
– Значит, можно устранять соперников?
Вопрос исходил от Итана. Некоторые покосились на него, не скрывая возмущения, которое стало еще более сильным, когда Даварре кивнул.
– Можно, но только не переусердствуйте. Убийства запрещены.
«А все остальное?» – едва не спросила Айви, но вовремя проглотила вопрос.
– Кого-то еще что-то интересует? – вежливо осведомился ректор.
На сей раз подняла руку Розалин.
– П-простите, – она запнулась на первом же слове, вызвав смешки. – А если кто-то пострадает? Треххвостки могут быть агрессивными…
– Только когда испытывают боль, – «успокоил» ректор. – Не причиняйте им физический вред, и все будет хорошо. Они могут раскачивать вашу лодку, пытаясь поиграть – будьте готовы.
Айви с отвращением взглянула на массивные тела в воде. Словно почувствовав, что речь идет о них, одна из треххвосток высунула плоскую большелобую голову и разинула рот, усеянный множеством мелких острых зубов.
– Что будет на втором испытании? – спросил молодой парень с волосами, стянутыми в хвост. Кажется, его звали Адриан. – И третьем?
– Узнаете, если пройдете первое. – Даварре потерял терпение. – Дамы вперед. Прошу, Фелисити.
Он галантно помог ей забраться в лодку. Ненадежное сооружение тут же закачалось, рискуя перевернуться. Уолш побледнела, замахала руками, но смогла удержать равновесие.
– Теперь вы, Элвуд, – ректор протянул ладонь.
Айви задержала взгляд на поврежденных пальцах. Этьен, не смущаясь, спокойно ждал, когда она закончит пялиться на потемневшую кожу.
– Извините.
– Ничего, я привык, – ответил он, помогая забраться в лодку.
От ректора пахло чем-то горьким, пряным, похожим на вино – такой аромат источал багульник, растущий на болотистой местности. Айви знала, что его используют в приворотных зельях, но вряд ли господин Даварре нуждался в «искусственной» любви.
Лодка опасно закачалась. Все мысли о багульнике вылетели из головы – Айви присела и схватилась за края, стараясь не закричать от страха. Из толпы студентов донеслось насмешливое фырканье, но ей было не до того – треххвостки, заинтересовавшиеся суетой на берегу, подплыли совсем близко.
«Спокойно. Ты ведьма. Ты все сможешь».
При осознании, что треклятое суденышко не собирается идти ко дну, страх немного поутих. Айви нащупала весло, попутно вспоминая заклинания, которые могли бы помочь пройти тест. Тем временем остальные успешно забрались в лодки, готовые немедленно отплыть.
– Удачи я вам желать не буду, – напоследок ректор довольно ухмыльнулся, предвкушая интересное зрелище. – Скажу только одно: не опозорьтесь.
Он взмахнул рукой, объявляя начало первого испытания. Все, как по команде, схватились за весла.
В Цветочных полях Айви любила прогуливаться пешком до озер – но ей никогда и в голову не приходило самостоятельно управлять лодкой. Неуклюже взмахнув веслом, она едва не упала за борт.
У остальных ведьм дела шли не лучше: София крутила весло в руках, словно не понимала, как им пользоваться, побледневшая Розалин с опаской смотрела в воду.
Только Абигайль и Фелисити неплохо справлялись: первая активно гребла, поспевая за колдунами, а вторая, намочив ладони, произнесла заклинание – и ее суденышко понесло навстречу волнам. Еще на отборе стало ясно, что у Фелисити предрасположенность к водной стихии.
Едва Айви собралась сделать то же самое, как Уолш снова опустила руки в воду. Ее губы беззвучно зашевелились, а взгляд не отрывался от Розалин, Маргарет и Софии, все еще пытающихся приспособиться.
Почувствовав неладное, Айви встрепенулась. Изумрудный кулон защищал от любого негативного воздействия – владелицу, но не окружающую обстановку. При первой же попытке грести Элвуд потерпела неудачу: вода вокруг лодки стала вязкой, плотной и тугой.
Подлость Фелисити удалась.
Вздохнув, Айви опустила руку в море, прошептав обратное заклинание. Вода вернулась в нормальное состояние, забрав чуть меньше половины резерва. Второе заклинание почти полностью опустошило его: Айви перенаправила течение от берега в правую сторону.
Лодка тронулась и весело запрыгала на волнах. Скалу удалось обогнуть без происшествий. Хлипкое суденышко уверенно нагоняло Фелисити – пару раз ведьма обернулась, скорчив презрительную гримасу, но никаких действий не предпринимала. Между ними все еще было достаточное расстояние, чтобы она не беспокоилась – впереди у нее были враги интереснее.
Абигайль держалась наравне с Фелисити, Адриана нигде не было видно. Фаелан и Итан почти достигли пещер – их лодки плыли близко друг к другу. В какой-то момент Айви ощутила сильнейший выброс магии – волосы на голове зашевелились, тело пронзило чувство неминуемой опасности.
Она посмотрела в сторону пещер, но ничего не увидела: вода, вдруг потерявшая безмятежность, вздыбилась волнами, поднялась наверх. Через мгновение раздался шипящий звук, вслед за которым пришел туман.
Лодку качнуло, отбросило назад. Течение оказалось бессильным против чужой магии – кто-то использовал огонь. Отсюда и шипение, и пар, плотной пеленой обволакивающий пространство.
Инстинктивно Айви схватилась за кулон. Прикосновение к теплому, нагретому кожей камню упорядочило чувства и мысли, но ненадолго – что-то мягко толкнуло лодку справа.
Она скосила глаза, уже зная, что увидит. Темная тень кружилась внизу, как хищник, узревший добычу. Высунув голову из воды, треххвостка понеслась, как таран, намереваясь перевернуть лодку.
Тело действовало само: рука взметнулась вверх, словно пыталась выставить невидимую преграду, губы прошептали заклинание – коротенькое, но действенное. Треххвостка затормозила, заметалась, будто дезориентированная. Ее хвосты нервно раскачивались из стороны в сторону, выдавая возбуждение и агрессию.
Страх крепко вцепился в Айви когтистыми лапами при виде ожогов на темной гладкой коже. Ректор Даварре не ошибся, когда сказал, что треххвостки безобидны, пока им не причинят боль. Очевидно, в момент выброса «сырой» магии она была рядом…
Заклинание действовало недолго – резерв был пуст, потому оно вышло слабым. Треххвостка обогнула лодку и снова направилась к ней, движимая жаждой мести.
«Проклятие», – Айви вскочила на ноги, посмотрела в воду.
Расстояние стремительно сокращалось. Выход один – набрав в грудь воздуха, Элвуд прыгнула за борт.
Холодные воды сомкнулись над головой, давление многократно увеличилось. Беспорядочно взмахивая руками, она вынырнула на поверхность и огляделась: рядом покачивались обломки того, что ранее называлось лодкой. Треххвостка умчалась дальше, но уже разворачивалась, привлеченная трепыханием.
Страх придал сил. Айви неплохо плавала, но в тот момент побила все рекорды – несмотря на тяжелое платье, тянущее вниз, ей удалось увернуться от следующего удара.
До ушей донесся тонкий, пронзительный крик: треххвостка закричала, когда поняла, что добыча ускользнула от ее зубов. Айви поплыла – отчаянно, выбиваясь из сил. Вода сопротивлялась, выталкивая неуклюжее тело, забивалась в рот и нос. Элвуд кашляла, задыхалась, но продолжала плыть.
Обострившаяся интуиция вовремя подсказала, что следует обернуться: треххвостка догоняла. Не веря в собственную удачу, Айви нырнула, надеясь избежать столкновения, перестала сопротивляться усталости, которая мягко потянула на дно.
Треххвостка была уже близко. Краем глаза она видела ее тень, скользящую с невиданной быстротой, приготовилась к боли…
Но боли не было. Чья-то рука схватилась за плечо, пальцы впились в кожу, оставляя синяки. Айви дернули в сторону, как тряпичную куклу.
Треххвостка пронеслась рядом. Хвосты хлестнули по боку, но это было ничем по сравнению с полновесным ударом ее тела.
Кто-то вытащил Айви, ошеломленную и испуганную, на поверхность. Кашляя, она разлепила веки со слипшимися от воды ресницами и взглянула на своего спасителя, ожидая увидеть кого угодно: от самого ректора до Розалин Вэйл.
К тому, что спасшим ее от перелома костей будет Фаелан Мерьель, она была не готова. Удивление, поразившее разум, на мгновение даже вытеснило страх – Айви молча воззрилась на колдуна.
Его взгляд не выдавал ничего – ни беспокойства, ни страха. В янтарных глазах плескалась лишь сосредоточенность и злость хищника, борющегося со врагом. Крепко удерживая ее, Фаелан приказал:
– Плыви к пещерам.
– А ты?
Он перевел на Айви свой жуткий взгляд.
– Тебя действительно интересует моя судьба?
«Нет».
Ее интересовала лишь судьба Неллы и мнение бабушки. Представив лицо Вероники, когда Айви появится на пороге с новостью об отчислении, она вздрогнула.
– Что и требовалось доказать, – равнодушно подметил Фаелан. – Плыви, пока я не передумал.
Айви не стала спорить – любая ведьма скажет, что своя шкура дороже. Но с каждым новым гребком тело выражало протест – она плыла все медленнее, пока не остановилась, чтобы обернуться.
Фаелан ждал, когда треххвостка подплывет к нему. Яркие лучи солнца, скользящие по водной глади, слепили глаза. Айви прищурилась, стараясь разглядеть разъяренное животное, но вместо него увидела серебряный отблеск в руках Мерьеля.
Кинжал.
В правой ладони он держал кинжал, которым собирался обороняться от огромного монстра со скользкой прочной кожей. Это все равно что прыгнуть в жерло вулкана, предварительно облив себя водой.
Айви отвернулась, чувствуя досаду. Мерьелю все равно не помочь – резерв еще не наполнился. Тело впитывало магию, но не успевало ее переработать, подстроить под организм, а Фаелан, очевидно, истратил все до последней капли во время выброса.
Она поплыла к пещерам, которые были совсем близко. За спиной раздался всплеск воды, шум, еще один пронзительный крик треххвостки. Подгоняемая звуками борьбы, Айви добралась до входа в грот, кое-как вылезла на каменистый берег и попыталась отдышаться.
– Так-так, – Этьен неспешно направился к ней. – Кто тут у нас? Элвуд?
Его не удивило отсутствие лодки. Опираясь на руки, Айви подняла голову и взглянула на совершенно спокойного ректора.
– Там… Студенту требуется помощь.
– Это Мерьелю-то? – рассмеялся Даварре.
Она кивнула, все еще тяжело дыша.
– Как вышло, что вы оказались за бортом?
– Прыгнула.
Этьен покачал головой.
– Ведьмы нынче пошли совсем отчаянные.
На вид ему было около тридцати, но сильные колдуны сохраняли молодость и до ста лет – если не становились жертвами собственных же сил.
– Вставайте, – он предложил ей руку.
Айви не стала отказываться от помощи: поднялась, поморщившись от веса промокшего платья, сняла ботинки, в которых хлюпала вода. Этьен уселся на ближайший плоский камень, как на стул, и чего-то ждал.
– Вы не собираетесь отправляться к Мерьелю? – не выдержала она.
– Нет.
Айви замерла в нелепой позе с ботинком в руке. Из него тихо капала вода, звучно ударяясь о каменный пол.
– Нет?
– Это же испытание, – снисходительно поведал ректор. – Как я буду оценивать ваши умения, если начну помогать каждому?
– Но он может погибнуть.
– Вряд ли. Треххвостки теряют интерес, если жертва не сопротивляется, – Этьен сложил руки на груди. – Вы должны были это знать.
– Я не из Морской бухты.
– Да, вы из Цветочных полей. Вторая внучка Вероники Элвуд, хранительницы цветов. Ее преемница. Что вы делаете здесь, в академии?
– Учусь, как и все остальные.
Взгляд ректора стал тяжелым – исчез любой намек на насмешливость, даже дурацкая улыбка пропала с лица.
– Ложь.
Айви сглотнула, продолжая стоять на месте и молчать. Оправдываться и уверять его в собственной правдивости было глупо. Сознаваться – тем более.
– Я не могу вас отчислить, но с радостью бы сделал это. В «Умбре» не нужны скандалы, а ваша старшая сестра стала источником сплетен и слухов, которые преследуют академию.
– И чья это вина? – равнодушно спросила она.
Этьен расхохотался.
– А вам палец в рот не клади, да? Узнаю воспитание Вероники.
Айви скривилась от такого сравнения. Бабушка всегда казалась кем-то вроде безупречной мраморной статуи, стоящей в саду и бдительно следящей за порядком. Никто в поместье не смел сделать и шагу без ее ведома.
– Вы прошли первое испытание, настало время второго. И вот оно, – Этьен встал и театрально раскинул руки в стороны. – Вы должны пройти через меня.
– Простите?
Она уставилась на ректора с подозрением.
– Ваше второе испытание – я, – повторил он. – Вы должны сделать так, чтобы я пропустил вас дальше, в Башню. Любыми способами.
Серьезность его голоса показывала, что Даварре не шутил. Он широко расставил ноги, упираясь в пол пятками, чуть склонил голову, словно готовился к сражению.
Айви посмотрела на его пальцы – обожженные и черные – перевела взгляд на ухмыляющийся рот и сделала шаг назад.
– Отказываетесь сражаться?
– С вами? Да. Я в состоянии трезво оценить собственные шансы на победу.
Вступать в бой с ректором, использующим самую темнейшую магию из всех возможных – несусветная глупость.
Этьен одобрительно кивнул.
– Полезное умение. Но как же вы тогда поступите?
– Вы сказали, что я должна сделать так, чтобы вы меня пропустили. Необязательно сражаться. Достаточно просто убедить вас.
Его взгляд стал заинтересованным.
– Что вы можете мне предложить?
– Отличные результаты? Я сильная ведьма и не посрамлю честь академии. Моя бабушка, как вы уже сказали, является хранительницей Цветочных полей. Джоанна Ламрен прислушивается…
Этьен поднял правую руку вверх, призывая меня замолчать.
– Мне это неинтересно.
Недоумение заставило его пояснить:
– Не стоит говорить о том, что еще не случилось. Вы можете стать преемницей вашей бабушки, а можете поступить как ваша старшая сестра. Сегодня правительница Цветочных полей прислушивается к роду Элвуд, а завтра – нет. Что вы можете предложить мне прямо сейчас?
– Прямо сейчас?..
Что могла новоиспеченная студентка предложить столь могущественному колдуну, который возглавил академию темной магии?
Резерв все еще наполнялся – подобно сосуду, на самом дне которого плескалось немного сил. Но этого не хватило бы на действенное заклинание.
Даварре покорно ждал ответ. Очевидно, борьба, отражающаяся на лице Айви, веселила его.
– Я могу…
«Багульник», – пришло на ум. Аромат, который она ощутила, когда ректор помогал забраться в лодку – чаще всего багульник использовался в приготовлении любовных зелий, однако был еще один эликсир, в составе которого растение являлось незаменимым ингредиентом.
Ослабляющее зелье. Оно использовалось в основном для юных ведьм и колдунов, которые только-только начинали применять магию и не могли грамотно распределить силы. Абсолютное опустошение внутреннего сосуда – выгорание, как его называли целители – грозило полной потерей магии.
Ректор Даварре, конечно же, не был тем, кто не мог вовремя остановиться. Но он использовал черную магию… Она находилась в его теле. Именно ее он пытался ослабить, принимая эликсир – и делал это на постоянной основе, поэтому запах прочно впитался в его одежду.
– Снадобье, которое вы пьете, чтобы заглушить собственные силы. Для его изготовления нужен багульник, который растет в Цветочных полях.
– И? – Этьен не стал опровергать домыслы.
– Оно дорогое, ведь так? И имеет побочные эффекты. Головная боль, тошнота, – перечислила Айви. – Все из-за багульника.
– Я просил убедить меня пропустить вас дальше, а не быть моим врачом, – вежливо, но с прохладцей напомнил Даварре. – Снадобья, что я принимаю, не относятся к испытанию.
– В составе ослабляющего эликсира багульник незаменим. Именно он помогает приглушить магию. И он же вызывает побочные эффекты, – продолжила Айви. – А вы знали, что лилея обладает теми же свойствами? Только, в отличие от багульника, у нее нет побочных эффектов. Эликсир на основе лилеи окажет на вас то же влияние, но ни тошноты, ни головной боли не будет.
Ректор, собирающийся прервать речь, резко сомкнул челюсти. Несколько секунд он боролся сам с собой, но затем произнес:
– Я знаю о лилее и ее свойствах. Вы забыли упомянуть, что она не используется в эликсирах, подобных этому, из-за редкости. Ее практически невозможно найти.
– Но не для меня, – Айви впервые за весь разговор улыбнулась. – Ведь, как вы несколько раз подчеркнули, я не просто ведьма родом из Цветочных полей. Я будущая хранительница. И, конечно же, у меня есть некоторые привилегии.
– Вы можете дать мне лилею? – спросил ректор.
– Несколько засушенных цветков есть в моей комнате. И еще столько же я могу запросить, – не моргнув глазом, солгала она.
Этьен потер подбородок. Чувствовалось, что он не хотел уступать. Но головная боль и тошнота, являющиеся его постоянными спутниками, переубедили ректора.
– Согласен. Вы можете пройти.
Он сделал шаг в сторону. Губы Айви изогнулись в победоносной улыбке. Довольная собой, она направилась вглубь пещеры, в непроглядную темноту. Когда тьма уже коснулась лица, скрадывая торжествующее выражение, за спиной раздались шаги – обернувшись, она увидела Фаелана, который взбирался на берег из воды.
«Значит, он смог одолеть треххвостку, – Айви ощутила иррациональное облегчение. – С ним все в порядке».
Самочувствие Мерьеля совершенно ее не касалось, но она все же была рада узнать, что он жив. В конце концов, следовало узнать судьбу сестры, а не отягощать собственную душу грехами.
Третье испытание оказалось банальным. Его проводила мадам Леонс, во внешности которой появилась новые детали – строгие очки и шелковый светлый шарф на шее, выглядевший неуместно вкупе со строгим темным платьем. Айви покосилась на него, но ничего не сказала, опасаясь вспышки гнева.
– Вот, – немного нервно указала мадам на мужчину, лежащего на столе. – На нем есть воздействие магического характера. Просьба определить и нивелировать.
Воздействием оказалась порча, снять которую удалось за пару минут, после чего Айви вывернуло наизнанку. Мадам Леонс, кривя губы, стояла рядом, пока она извергала завтрак в любезно поданный таз.
– У вас есть что-нибудь укрепляющее? – спросила она, когда Элвуд, отдышавшись, вытерла рот предложенной салфеткой.
– Я справлюсь, не переживайте.
Мадам Леонс хмыкнула и вдруг наклонилась, заговорив чуть тише обычного:
– Мы с вами родом из одного места, Айви.
– Это я уже поняла.
В Цветочных полях было принято обращение «мадам» и «месье», в то время как в Речной долине, например, к мужчинам и женщинам обращались «леди» и «лорд».
– Позволю себе дать вам совет, – мадам Леонс поджала губы, недовольная тем, что ее перебили. – Не задавайте никаких вопросов, просто последуйте ему.
Айви заинтересованно вскинула бровь, уставившись на мадам. Но совет оказался далек от того, что я себе представляла.
– Уезжайте. Немедленно. Бросьте то, за чем вы сюда явились, и уезжайте. Так будет лучше для всех.
