Лина Янтарова
Доброе зло
– И опорочить мою сестру?
– Как ректор «Умбры» я ставлю на первое место репутацию академии, – мягко проговорил он. – Это был необходимый шаг. К тому же, ваша сестра сбежала, что влечет за собой исключение. Так что я не солгал, а лишь немного исказил правду. У вас будут еще вопросы?
– Нет. Спасибо, что пролили свет на эту историю. И еще раз приношу свои извинения за неподобающее поведение, господин Даварре.
– Надеюсь, вы оставите глупые затеи, и направите все силы в другое русло, – дипломатично закончил беседу Этьен, красноречиво взглянув на дверь. – И впредь я попрошу вас стучаться.
Легкий румянец залил ее щеки. Кивнув, она поспешила покинуть кабинет, радуясь, что сравнительно легко отделалась.
«Как только найду Лили – сразу же покину академию».
Эта мысль придала сил. Вернувшись в спальню, Айви прилежно занималась учебой весь вечер, как и положено ответственной студентке, после чего легла на кровать так, чтобы видеть луну в открытом окне.
Ее бледный лик смотрел с сочувствием и материнской печалью, пока волны у подножия башни напевали колыбельную, плескаясь и резвясь друг с другом. Айви думала о Лили – о том, чего она хотела добиться и как бы все могло быть, если бы они когда-то не утратили связь.
Если бы Лилиан доверяла младшей сестре, то поведала бы о своих тайнах?
Полгода в разлуке превратились в бесконечно длинный срок – словно бы Лили исчезла уже очень давно, а не пару недель назад. Горько осознавать правоту своих мыслей, но Айви потеряла сестру в тот день, когда они переехали в поместье Элвуд.
Если бы Лили осталась жить в крошечном домике с мамой, стала бы она такой, как сейчас? Подлила бы свою ядовитую кровь в зелье, чтобы отравить Мирель Атье?
От бесконечных вопросов без ответа на душе разлилась тяжесть. Злясь на себя, Айви подумала о завтрашнем дне: Салвуд – крохотный городок, выживающий за счет близкого расположения к академии, поэтому там наверняка должны были запомнить Лили.
Яркая, рыжеволосая, самоуверенная – она всегда привлекала внимание окружающих. Может, кто-то видел ее в день побега…
Мысли слабели, становясь все более хаотичными и неуправляемыми – сон был уже на пороге, мягко гладя по голове и путая сознание. Она думала о Фаелане, о его неуязвимости к ядам и полных ненависти глазах, которые противоречили поступкам; о Софии, которая незаметно вошла в ее жизнь так, словно всегда была рядом, о ректоре, чьи пальцы испачканы чистой тьмой…
И уснула, позволив себе провалиться в блаженную пустоту, где не было ни вопросов, ни страхов, ни горечи.
Это был первый день в академии, когда Айви удалось выспаться. Она открыла глаза ближе к полудню, когда рыжие лучи выглянувшего солнца уже скользили по комнате, щедро делясь теплом с каменным полом – и то не по своей воле.
Ее разбудил громкий стук в дверь – не сразу сообразив, что происходит, она сонно огляделась и замерла, остановив свой взгляд на чаше с водой.
– Айви, – послышался голос Софии. – Ты еще не встала? Мы договорились вместе пойти в Салвуд!
Не обращая внимания на крики, она подошла к комоду. Вода в чаше изменила цвет, окрасившись в багровые оттенки. Не было никаких сомнений – кто-то проник в спальню, пока Айви спала. И его намерения явно не были добрыми.
Глава 7
Салвуд затерялся среди густых лесов, наползающих на берег моря – несколько сотен домов, маленькая площадь, одинокая мельница на краю. Каждое воскресенье Алдуэлл опускал мост между Башней и берегом, позволяя студентам перебраться на ту сторону, дабы пополнить запасы и просто развлечься. Зная об этом, в Салвуд стекались бродячие музыканты и фокусники, приезжали на громыхающих телегах торговцы, местные жители кропотливо раскладывали свои товары прямо у домов в надежде обогатиться.
Айви неторопливо шла по улице, разглядывая выставленные вещи: самодельные украшения, изделия из дерева, травы, собственноручно собранные в лесах, разнообразные угощения…
Идущая рядом София изредка кривила нос, когда ее настигал аромат немытых тел или запах рыбы, которую жарили в конце площади. В воздухе разливались ноты, доставаемые умелыми руками музыкантов из лютни, потрескивал огонь – среди фокусников затесался факир, жонглирующий пламенными шарами.
Несмотря на все старания артистов, взгляды толпы были обращены на ведьм – в первую очередь из-за Софии. Ее роскошное платье цвета сгустившейся крови и светлые локоны притягивали взоры, как кровь на снегу. Айви чувствовала себя неуютно – на темных ведьм обычно стараются не смотреть, опасаясь накликать беду, но сегодня зеваки рассматривали их в упор.
Раздраженная, она дернула Софию за руку, увлекая ее в ряд, где было меньше всего людей.
– Посмотрим что-нибудь тут.
– Не представляю, что бы я могла купить, – озадаченно произнесла София. – Еда не внушает доверия, травы можно отыскать и в академии, одежда…
Она скептически уставилась на пару платьев, которыми торговала женщина средних лет с усталым лицом. Помимо нарядов, на ящиках перед ней были разложены украшения из дешевых металлов – аляповатые бусы, кривые перстни, браслеты из необработанных кристаллов, нанизанных на крепкую нить.
Лилиан любила подобные вещи – она бы точно не прошла мимо блеска и ярких цветов. Айви указала на лавку, стоящую в отдалении ото всех – ее владелица тоже держалась особняком, не обмениваясь возгласами с другими торговцами. Закутанная в черную шаль, с мрачным выражением лица, она как нельзя лучше соответствовала тому, что продавала – сушеные насекомые, морские гады в банках, части тел животных…
– Это может быть интересно.
– Ты права, – София оценивающе посмотрела на торговку в черном. – Там наверняка есть что-то стоящее. Идешь?
– Я догоню. Хочу купить чернила.
София, кивнув, отправилась рассматривать пугающие товары. Айви подошла к женщине, продающей украшения. Подняв усталый взгляд, она вяло принялась нахваливать товар:
– Лучшие изысканные украшения из натурального камня, добытого в шахте…
– Меня камни не интересуют. Заплачу, если расскажете что-нибудь о ней.
Перед глазами торговки появилась красочная миниатюра – портрет шестнадцатилетней Лили, преподнесенный Вероникой в качестве подарка на день рождения. Айви получила точно такой же годом позже.
Женщина оживилась, несколько раз кивнула головой, бойко заговорив:
– Знаю ее. Она у меня много чего покупала – и украшения, и платья… Хорошая девушка.
«Хорошая девушка, – мысленно усмехнулась Айви. – Отравившая сокурсницу».
– Когда вы видели ее в последний раз?
Торговка наморщила лоб, неуверенно протянула:
– Недели три назад?.. Может, месяц. Она купила малиновое платье, дорогое, красивое. Радовалась покупке.
Айви вспомнила атласную ткань, валяющуюся на полу в комнате сестры. Не очень-то Лили и следила за «ценной вещью».
– Больше не приходила, – добавила торговка. – Случилось что?
– Она ничего не рассказывала? Не делилась чем-нибудь? Может, что-то упоминала? Или кого-то?
Женщина покачала головой.
– Нет. В основном о платьях говорили. Однажды она спросила, где продаются кристаллы для связи.
– Кристаллы?
– Да. Я сказала, что в конце площади есть дом мадам Бирбо. Она из ваших, из колдовок, – губы женщины поджались. – Много чего продает.
Айви достала из кошелька золотую монету и бросила на прилавок. На лице торговки мелькнула жадность, борющаяся с растерянностью и удивлением – она воззрилась на монетку так, словно сомневалась в ее подлинности, а потом торопливо сгребла золотой.
– Дам еще столько же, если вспомните что-то стоящее.
Женщина зло посмотрела на ведьму.
– Я вам все, что знала, выложила. Больше нечего добавить.
– Что-то не так?
– Что вы, госпожа, – немного язвительно воскликнула она. – Я вам благодарна за щедрость. Целый золотой, подумать только… Девушка пару медяков оставляла, но честно платила за товар. А вы мне золото швырнули за пару вопросов…
Взгляд Айви потемнел. Налетевший из ниоткуда ветер разметал волосы по плечам, яростно набросился на платья позади торговки. Испуганно покосившись на ткань, женщина залепетала:
– Простите, простите…
– Ничего, – она усилием воли сдержалась. Негоже устраивать представление на потеху всему Салвуду. – Я приду в следующий выходной. Возможно, ты расскажешь что-то еще.
Оставив перепуганную женщину бороться со злым ветром, Айви отправилась искать Софию, параллельно размышляя об услышанном. Зачем сестре кристалл связи? С кем Лили общалась?
Полная раздумий, она высматривала Софию, которая куда-то запропастилась, и не заметила на своем пути увесистый камень. Споткнувшись, Айви неизящно выругалась, потерла ушибленную ногу и, выпрямившись, увидела рыжие волосы в толпе.
Сердце екнуло, замерло, а потом пустилось вскачь. Позабыв обо всем, она бросилась в ту сторону, расталкивая прохожих локтями – отовсюду слышались возмущенные возгласы, которые тут же стихали, стоило людям увидеть, кто коснулся их.
Айви же не слышала ничего, кроме шума крови в ушах и биения сердца, которое бешено пульсировало, отсчитывая время до встречи с Лили. Салвуд мог бы гореть в огне, полыхая ярче зимних костров – в тот момент она бы не обратила на это никакого внимания, ведомая лишь одним чувством: желанием отыскать сестру.
Свернув за угол, Айви наконец догнала ее и едва не застонала от горького разочарования – ошиблась.
Не она.
Не Лилиан.
Розалин Вэйл поднялась по ступенькам трактира и, воровато оглядевшись, проскользнула внутрь.
Айви осталась стоять на улице, безнадежным взглядом изучая закрытую дверь.
– Айви, – миловидное лицо Софии выражало озабоченность. – Я тебя везде ищу. Все в порядке?
Айви проглотила комок в горле и ответила то, что от нее хотели услышать:
– Да. Уже посмотрела товары?
– Там только яды, и то сомнительного качества, – Уилсон дернула плечом. – Я и сама могу получше приготовить. А где… Чернила?
– Меня тоже не удовлетворило качество. Ничего, куплю в следующие выходные.
– Могу с тобой поделиться, – предложила София. – У меня достаточно. Родители скупили весь ассортимент писчих принадлежностей в надежде, что я буду прилежно учиться.
Она элегантно поправила подол юбки, обходя попавшуюся на пути огромную лужу, и продолжила:
– Уверена, мама ждет, что я стану старостой.
– Ничего, кроме дополнительных проблем, эта должность не приносит. Обязанностей больше, свободы меньше.
– Я тоже так считаю, – София миролюбиво улыбнулась. – Но ты не совсем права. Одно преимущество все же есть – старосты могут спокойно ходить по коридорам после заката, искать тех, кто нарушает правила. Или…
Она лукаво заметила:
– … притворяться, что ищут нарушителей.
– Старосты могут покидать спальни после заката без последствий? – переспросила Айви.
Сердце нервно затрепетало, чувствуя, что разгадка близка – словно она наконец нашла ниточку, потянув за которую, можно размотать весь клубок.
София кивнула.
– Да. Но преимущество все же сомнительное – ведь не зря преподаватели настаивают на том, чтобы мы оставались в своих комнатах ночью.
– Обычная дисциплина. Да и в темное время суток происходят самые страшные вещи. Легче всего сотворить опасный ритуал под покровом темноты, или напасть на более удачливого сокурсника, пока тот мирно спит, – пробормотала Айви и подумала о том, кто проник в ее спальню.
Что он искал? Чего хотел? Вещи оказались нетронуты, а навредить не позволил бы кулон, который она не снимала даже ночью, помня, в каком месте нахожусь.
– Не знаю, – София поежилась, – мне от стен академии не по себе. Такое чувство, что нахожусь в желудке огромного существа, которое собирается переварить меня на ужин.
– Так и есть. Здание ведь обладает собственной волей.
На ум пришла другая мысль – если Башня разумна, то должна знать, что случилось с Лилиан. Но как заставить ее рассказать об этом? Из всех колдунов на свете властью над академией обладает лишь ректор… И Итан Рэквилл.
Стоило подумать о нем, как София со смехом воскликнула:
– Посмотри на эту парочку! Напоминает ссору двух влюбленных.
Айви послушно посмотрела в сторону и увидела Фелисити, яростно размахивающую руками. Эмоционально выговаривая что-то, Уолш наступала на Итана, который напряженно слушал ее, не предпринимая попытки защититься.
«Странно. Обычно Рэквилл за словом в карман не лезет».
Но сейчас он просто стоял и молча слушал гневную отповедь. Айви и раньше замечала сходство Фелисити и Итана, но теперь, когда они находились впритык друг к другу, оно стало феноменальным. Их можно принять за родственников, если бы она не знала точно, что в семье Рэквиллов есть только двое сыновей.
– Мне кажется, он ее сейчас ударит, – София нахмурилась. – Может, вмешаться?
– Нет, подожди. Рэквилл не станет что-либо делать на виду у всех.
Прогнозы сбылись – Итан, напоминающий вулкан перед извержением, резко повернулся и направился прочь, оставив Фелисити с открытым ртом. Уолш еще несколько мгновений смотрела ему вслед – таким взглядом, словно мечтала убить.
– Если это любовь, то она хуже проклятия, – с жалостью в голосе подметила София. – Они оба поступили на факультет Защиты. Дело в конкуренции?
– Не думаю. Фелисити слишком…
Слишком разгневана. Ненависти в ее глазах было столько, что в ней можно утопить весь Салвуд.
Айви не стала договаривать вслух, но оно и не требовалось – София поняла, согласно кивнув.
– А вон и тот странный колдун, – она с любопытством повернулась, – который выпил яд на отборе.
Голос Айви предательски дрогнул:
– Где?
София глазами указала за спину, добавив:
– Он не один. Не припоминаю его спутника среди студентов академии…
Айви непринужденно обернулась. Фаелан и впрямь был не один – рядом с ним стоял мужчина в черном плаще. Они тихо о чем-то говорили, притворяясь, что разглядывают лежащие на прилавке амулеты, но их взгляды не двигались.
Элвуд сосредоточила внимание на спутнике Мерьеля – высок, широкоплеч, на правой щеке длинный и тонкий шрам. София права: он не был учащимся «Умбры» – возраст не позволил бы.
– Времени еще достаточно, – ведьме надоело стоять на площади, – прогуляемся? Я чувствую аромат печеных яблок. Можем взять парочку и спуститься к морю.
Сладостями и впрямь пахло на всю улицу – яркий медовый аромат перебил даже запах моря, рыбы и свежей древесной стружки. В желудке заурчало – с утра Айви не успела позавтракать, и предложение казалось заманчивым, однако…
Однако ей нужно вернуться в академию и, пользуясь случаем, поговорить с Алдуэллом. Он отвечал за мост, соединяющий «Умбру» с внешним миром, а Лили должна была как-то покинуть башню.
Не по воздуху же она пролетела? Управлять лодкой старшая Элвуд не умела.
– У тебя такой напряженный вид, будто проклинаешь кого-то, – София нервно улыбнулась. – Не любишь печеные яблоки?
О, Айви и в самом деле готова была проклясть Лилиан вместе с любовью к сумасбродным поступкам. Останавливало только одно – предчувствие, что сестра исчезла не по своей воле. Если это действительно так, и виноват кто-то другой…
Ладони сжались в кулаки, ногти впились в кожу.
– Айви, – голос Софии посерьезнел. – Ты собираешь тучи.
Опомнившись, она задрала голову к небу – темные низкие облака уже нависли над лесом, грозясь пролиться дождем.
– Что тебя так взволновало? Фаелан?
– Нет, – она сделала глубокий вдох. – Все нормально. Идем за яблоками.
Когда они уже спустились к воде и уселись на поваленное бревно, София тактично поинтересовалась:
– Прости, если лезу не в свое дело, но ты уже должна была понять, что вся академия в курсе. Это из-за твоей сестры?
Айви откусила кусочек яблока, медленно прожевала. Рот наполнился медовой сладкой мякотью, немного приглушил горечь вопроса.
– С чего ты так решила? – нехотя ответила она.
София усмехнулась.
– Я люблю загадки. Все говорят, что Лилиан отчислили, но никто не видел, как она покинула академию. Обычно студентов отправляют в дневное время суток, заботясь о безопасности, так что все происходят на виду. Вот я и подумала… Твоя сестра сделала нечто такое, из-за чего преподавателям пришлось пренебречь правилами и исключить ее прямо ночью?
– Не знаю, – честно призналась Айви.
Догадка Софии не лишена логики – студентка пропала посреди ночи и кто, как не преподаватели, могут устроить все так, словно ее исключили? Вдруг Лили сделала что-то еще – отравила кого-то, нарушила правила? Вдруг ее выгнали посреди ночи и с ней что-то случилось, а ректор умалчивает об этом, чтобы не брать на себя вину?
– Не знаешь? – София выглядела обескураженной.
– Мы не поддерживаем связь, – уклончиво ответила Айви. – Давай поговорим о чем-нибудь другом.
Пропустив мимо ушей мою просьбу, София продолжила:
– У меня нет братьев или сестер. Я единственный ребенок в семье. Наш дом расположен в отдалении от городов, и родители всегда запрещали общаться с детьми слуг. Так что мне очень жаль. Я всегда хотела иметь сестру или хотя бы… Подругу.
Она устремила взгляд вдаль и тихо закончила:
– И в академию-то поступила, чтобы не чувствовать одиночества. Родители обрадовались, решив, что их дочь амбициозна и смела. А я просто хотела вырваться из стен, окружавших меня всю жизнь.
Айви молчала, не зная, что сказать. Ее тихая затворническая жизнь устраивала, как и отсутствие подруг. Ведьмы не умеют дружить, потому что вместо крови в их венах течет эгоизм. Исключением могут стать родственники, но и то, как показал пример бабушки, не всегда.
Отряхнув ладони от крошек, София наигранно улыбнулась:
– Не будем о плохом. В конце этого года традиционный турнир двух академий. Я хочу участвовать.
Айви с удивлением покосилась на нее. София казалась миролюбивой и спокойной – никакой жажды крови, интриг или подлостей.
Единственное, в чем можно уличить Уилсон – любовь к сплетням, но это качество здорово облегчало жизнь в академии, потому что София буквально знала все про всех. Ее общительность, улыбчивость и мягкий, ровный голос на всех действовали как опиум – колдуны и ведьмы не видели в ней угрозы, потому охотно делились информацией.
– В турнире легко получить травму или, что хуже, потерять репутацию. Уверена?
– Абсолютно, – легкомысленно отозвалась София. – Я планирую вкусить все прелести свободы до того, как родители заберут меня домой. Брось, будет весело!
– Весело? Пять участников будут бороться не на жизнь, а на смерть.
– И что с того? Никто еще не погибал, – София заправила светлый локон за ухо. – «Фламма» проигрывает третий год подряд. Предстоящий турнир окончательно поставит точку в вечном споре между темной и светлой академиями.
– Должно быть, их ректор очень недоволен, – задумчиво произнесла Айви.
– Мариэла? Она в таком почтенном возрасте, что ей уже все равно, – фыркнула София. – А вот ее заместитель, Маркус, здорово обеспокоен. В прошлом году он обвинил «Умбру» в нечестной игре.
Айви помнила тот скандал, разразившийся внезапно: команды шли вровень, пока студенты «Умбры» не сумели обойти правила и вырваться вперед. Маркус Эшчем, правая рука Мариэлы, был разъярен, но поделать ничего не смог – лазейками пользоваться не запрещалось.
– Участников набирают из тех, кто поступил в этом году, – София радостно потерла ладони. – Нас немного, так что шанс велик.
– Уверена, Итан Рэквилл тоже выступит добровольцем.
– А Фаелан? Он сильный колдун. Правда, странный. У меня от него мурашки по коже, – София виновато улыбнулась. – Глупо темной ведьме такое говорить, да?
«Да», – чуть не ответила Айви, но вслух неожиданно сказала другое:
– Нет. У меня тоже возникает необычное ощущение в его присутствии. Он выпил смертельный яд на отборе, и по всем правилам должен был умереть, если только…
Она замолчала, перебирая в уме возможные варианты.
– Если только?.. – поторопила София.
– Если только не выпил противоядие заранее. Но он не мог знать, какой яд принесет мадам Леонс.
– Может быть, знал? Вдруг они в сговоре? – предположила София.
– Вряд ли, – усомнилась Айви. – Они из разных регионов: мадам Леонс из Цветочных полей, а Фаелан родом из Мертвой пустыни.
Уилсон передернуло.
– Жестокий край. Слышала, там очень тяжело выжить. Повсюду эти скорпионы и змеи… И невыносимая жара.
– И бедный, – проговорила Айви, цепляясь за пришедшую мысль. – В академию редко поступают жители из Мертвой пустыни. Магия там ценится на вес золота – одаренных ведьм и колдунов не выпускают за пределы.
Но Фаелан прибыл в «Умбру». Зачем?
София легко поднялась на ноги и раскинула руки в стороны, наслаждаясь порывом ветра, который сама же и вызвала. Айви на мгновение залюбовалась ее тонкой фигурой на фоне пламенеющего заката: белокурые пряди, подсвеченные золотыми лучами, алое платье на фоне темной воды, мечтательное выражение лица.
Шум моря, смешиваясь с криками птиц, создавал неповторимую мелодию свободы и раскованности. Внезапно ей тоже захотелось выкинуть что-нибудь неподобающее – поднять волны, чтобы соленые брызги брызнули подобно дождю, или же вызвать настоящий ливень.
Повинуясь порыву магии, море заволновалось: беспокойными барашками забегали мелкие волны, суетливо пытаясь перегнать друг друга. Айви резко вскочила с места со словами:
– Уже поздно. Пора идти.
– Идем, – без возражений согласилась София, хотя было видно, что она не прочь посидеть еще немного. – В академию?
– Возвращайся одна, – попросила Айви. – Мне нужно встретиться кое с кем.
На лице Софии немедленно возникло любопытство, но она не стала расспрашивать, надеясь узнать все позже. Проследив взглядом за ее удаляющимся силуэтом, Айви вернулась на площадь, чтобы отыскать мадам Бирбо.
Шанс, что она расскажет что-то дельное, был мал, однако она не имела права упускать эту деталь: по словам торговки украшениями, мадам Бирбо – ведьма. Вдруг заметила нечто интересное?
В отличие от других прилавков, лавка кристаллов находилась в закрытом помещении. Толкнув дверь, Айви услышала серебристый звон колокольчика, на звук которого из темноты вынырнула худощавая фигура. Даже без слов торговки узнать в мадам Бирбо ведьму несложно: колючий, цепкий взгляд, темные волосы, не тронутые сединой, несколько массивных колец на узловатых пальцах.
Откинув спутанные пряди, она проскрипела хриплым голосом:
– Так-так-так… Что за ягненочек ко мне пожаловал?
Элвуд вздернула бровь, уставившись на нее с плохо скрытым недоумением. Впечатлительных деревенских девушек, может, и напугало бы явное дружелюбие ведьмы, но точно не ее.
– А вы, стало быть, примерили на себя роль волчицы? – прохладно поинтересовалась Айви. – Не староваты для охоты?
Лицо мадам Бирбо исказилось в гримасе гнева. Предупреждая дальнейший спор, Элвуд вышла из тени в тусклый свет, который источали мерцающие кристаллы, давая разглядеть себя – и изумрудный кулон на своей шее.
Мадам Бирбо осклабилась, показав желтоватые зубы.
– Темная родовитая ведьма…
Не узнать символ рода Элвуд она, конечно же, не могла, что явно прибавило ей учтивости.
– Я знала твою бабушку, – сообщила мадам Бирбо. – Мы вместе учились в «Умбре», но потом наши пути разошлись.
Она взмахнула рукой, призывая обратить внимание на различные магические вещицы.
– Вероника стала хранителем, а я – торговкой зельями и камнями. Но не жалуюсь, – хриплый смех слетел с ее сухих губ. – Своя ноша легче чужой. Что привело тебя ко мне? Неужто хочешь купить что-то?
Айви показала портрет сестры, сопроводив действие вопросом:
– Знаете ее?
– Приходила однажды. Похожа, – подметила мадам Бирбо. – Твоя сестра?
Айви нехотя кивнула.
– Она не представилась. И кулон, видно, спрятала, потому что я не признала в ней внучку Вероники, – сказала ведьма. – Думала, обычная студенточка. Силу-то почувствовала… Купила кристаллы для связи.
– Кристаллы? Несколько?
Мадам Бирбо поманила пальцем. Подойдя вплотную к прилавку, Айви увидела, что некоторые камни лежали парами в открытых мешочках, словно близнецы в утробе матери.
– Один у тебя, другой – у меня, – показала ведьма. – Ты прикасаешься к кристаллу, а мой начинает светиться и пульсировать. Так я пойму, что ты хочешь встретиться.
– Покажите.
Ведьма достала камни, вытряхнула из мешка. Айви взяла в руки бледно-сиреневый кристалл – брат-близнец, одиноко лежащий на подставке, вспыхнул ярким фиолетовым светом.
– Чем крепче сжимаешь, тем сильнее свечение, – добавила мадам Бирбо. – Это самый дешевый вариант. Сообщение через него передать нельзя, только знак. Неудобно, но влюбленным парам в разлуке нравится. Можно использовать даже тем, кто не обладает магией – деревенские часто берут. Странно, что твоя сестра выбрала их.
Странно? Не то слово. Денег у Лили было предостаточно, и при желании она могла сотворить любой ритуал, который бы позволил передать текст, а не простое свечение камня. Но чем сильнее ритуал, тем четче его след…
– Я возьму их.
Мадам Бирбо принялась упаковывать кристаллы обратно в мешочек. Закончив, с надеждой спросила:
– Что-нибудь еще?
Айви положила пару золотых на прилавок.
– Расскажите, как вела себя Лилиан.
– Не как темная ведьма, – проскрипела мадам. – Взгляд не поднимала, словно боялась чего-то, говорила мало. Ткнула пальцем в камни, расплатилась и ушла. Я бы ее и не запомнила, если б не волосы – ярко-рыжие, огненные. Настоящее сокровище для ведьмы.
– Давно это было?
– Месяца три назад.
– На какое время хватает кристаллов?
– При редком использовании – до полугода. А если каждый день сжимать – на месяц-другой, – сообщила мадам Бирбо. – Я их на совесть делаю. Никто не жаловался.
– Не сомневаюсь, – пробормотала Айви, добавив в голос вежливости.
Взгляд заскользил по темному помещению, отмечая пыль и паутину, дощатые стены и протертую обивку на стульях. К такой жизни стремилась Лилиан? Стать свободной, ни от кого независимой, сбросить с плеч груз ответственности, избавиться от обязанностей и… Влачить существование в дыре, подобной этой.
Айви торопливо покинула лавку, стремясь избавиться от тошноты, подкатившей к горлу.
Воздух, перемешанный с ароматом рыбы и прогорклого масла, показался свежим после духоты, царящей в магазинчике мадам Бирбо. Артисты уже сворачивали представление, негромко переговариваясь между собой, торговцы убирали нераспроданный товар, надеясь вернуться с ним через неделю. Проходя мимо мрачной женщины, торгующей ядами, Айви заметила рядом с ней Мерьеля и невольно замедлила шаг.
Мимо с гиканьем пронеслась стайка мальчишек, задела один из прилавков. Воспользовавшись суматохой, Элвуд осторожно подкралась поближе.
– Ты сама готовишь яды?
– Да, господин.
Голос торговки был бесконечно усталым и измотанным, звучал глухо, как у людей, привыкших молчать, а не говорить.
– Можешь ли ты изготовить новый яд?
– Новый? – женщина удивилась. – Что-то особенное?
– Да. Мне нужен новый яд, никому не известный.
Щуплый мальчишка налетел на Айви, но, увидев, в кого врезался, отскочил с испуганным воплем. Мерьель стремительно обернулся.
Чужой взгляд полоснул по лицу. Айви поспешно отошла подальше, кляня собственное любопытство, сделала вид, что заинтересовалась ярко-желтыми перьями на соседнем прилавке. Теперь услышать дальнейшую беседу не представлялось возможным.
К счастью, в Салвуде постоянно что-то происходило: из трактира донеслись пьяные возгласы – кто-то из клиентов не поделил между собой что-то, и возле входа уже намечалась драка, крадя все внимание.
Без особого интереса Айви взглянула на драчунов, мельком отметив, что никто из них не являлся колдуном – тем же лучше для Салвуда и его жителей. В толпе мелькнули рыжие волосы: Розалин, поспешно покинув трактир, свернула за угол. Вэйл явно направлялась в башню, однако пошла окольным путем, набросив на приметные локоны капюшон.
Айви изумленно покачала головой: кто бы мог подумать, что у плаксивой Вэйл тоже есть тайны. В другое время она бы крепко призадумалась над этой загадкой, но в данный момент все мысли были заняты сестрой.
Оставалось поговорить с Алдуэллом – и собрать разрозненные кусочки в общую картину. Айви подняла глаза на острые шпили Башни, концами упирающиеся в брюхо пухового облака, беззвучно прошептала клятву:
– Где бы ты ни была, Лили, обещаю, что найду тебя.
