Лин Петрова
На перекрёстке трёх миров. Книга 2. Пока Боги воюют.
Малышня, услышав мой вой, сели по обеим сторонам, вытянувшись по струнке, подняли морды и синхронно завыли. Тоненько так, жалобно. Теперь в ночь понеслись три протяжных призыва к животному. Она ответила.
Я улыбнулся, значит у неё все хорошо.
– Спать братцы- малышня послушно встали и поковыляли в дом.
* * *
Утром встретил рассвет и помчался в пещеру. Угольки еще тлели, но.. Дров не было, тех самых, которые запасные. Я удивленно посмотрел на животное. Она подняла на меня свои красивые глаза.
– Как ночь прошла? Таморы забегали? – я вышел на улицу, обследуя свежий снег. Никаких следов присутствия чужаков не было.
– Вот и хорошо. Пошли домой?
Щенки скакали возле матери, словно шальные.
– Все в сборе. Тебя оставляю главной, а у меня дела.
Перетащил котелки в соседнюю пристройку. Из речных камней соорудил круглую стеночку, оставляя в середине место для дров. Оглянулся. Что же еще нужно? А сидеть где, на полу? Ну, ничего, лиха беда начало. Что еще? И хлопнул себя по лбу. Самое главное забыл.
Накинул шкуру и рванул в соседний лес. Высмотрел ветки с широкими и ароматными листьями и нарубил себе знатный веник. А травы надрал в придачу. Меня разбирало нетерпение.
Теперь еда. Каюсь, снова отобрал еду у маленьких зверушек, выкапывающих овощи из мерзлой земли. Подошел к реке, высматривая рыбу. По самому дну что-то ползло и присмотрелся. Ага. Как же. Иди ты на фиг. На меня, подняв голову, не мигая, смотрела цива. Я с любопытством смотрел на медленно проплывающее тело. Эта зараза, словно знала, что никто не осмелится покуситься на неё.
Один раз мне сильно повезло, а теперь, после рассказа Юста, даже не притронусь. Что он сказал? В пасти что-то целебное и про хвост бред какой-то.
– Хвост будет служить до самой смерти.
Пока я раздумывал, показался тот самый хвост. На самом конце длинного плоского тела, размером с мою ладонь, словно ершик с маленькими шипами, сейчас сложенный за ненадобностью. На счет размера, кстати, могу ошибаться, ведь вода сильно искажает истинные размеры.
Внезапно почувствовал резкий и сильный толчок в спину и от неожиданности, кубарем полетел в воду. Хвост цивы мгновенно раскрылся, выпуская шипы.
Я резко перевернулся, увертываясь от хвоста, вскочил и выбежал на берег. А там меня поджидал разъяренный зверь. Из того вида, которого мы уже съели, только размером в разы больше. Он опустил голову и смотрел на меня исподлобья покрасневшими глазами, как на своего злейшего врага. Его бока раздувались, а ноздри широко раздувались, выпуская белый пар морозного воздуха.
– Сдурел? Я любуюсь рыбками, а тут здравствуйте -пожалуйста- я даже разозлился, перехватывая меч в другую руку.
Зверь копнул снег копытом и рванул прямо на меня.
– Какие-то тут звери нервные- и одним взмахом меча, отрубил ему башку-Но съедобные. И мне ни чуточку не жалко, ты первый начал- я взвалил тушу на плечи и потащил.
Туша здоровая и мне пришлось приложить усилия допереть её до дома, а с мокрой куртки текла холодная вода.
Дома, оценил свою домашнюю утварь. Два котелка в соседней пристройке и теперь мне не в чем готовить.
– Хм, придется к Юсту сходить. Мяса нам достаточно. Поэтому вы остаетесь на хозяйстве, а я к людям сгоняю, может информацию наконец удастся узнать.
Снял куртку и повесил возле огня. Свою часть туши разделал, а вторую половину закинул на спину и двинулся в путь.
Хочу сказать, что тени все это время никуда не исчезали, они плавали вокруг нас, испытывая на прочность.
– Слушайте. Ну что вы здесь ходите наверху, а? Было бы рациональнее ходить внизу и подлавливать заплутавших животных и людей. Что? Ну сами посудите. Здесь наверху вы зачахните, ведь питаться- то вам нечем, а там внизу у вас гораздо больше шансов найти себе пищу.
Я остановился на отдых, сбрасывая тушу на снег.
– Слушайте. Вам запрещено, что ли отсюда выходить? Вас в тюрьму посадили? – я улыбнулся -А вы пробовали выходить отсюда?
Ответа я не ждал, говорить-то им нечем, собственно говоря.
– Пошли, попробуем?
Тени задвигались, встревоженные моими словами.
– Ничего страшного я не сказал. Как вы узнаете, если не попробуете? Никак. Только методом проб и ошибок.
– В общем, решайте сами, а мне пора- и не оглядываясь, двинулся в путь.
Интересно, решаться-ли? И только выходя за пределы невидимой черты, повернул голову и улыбнулся. Они столпились возле черты, не решаясь переступить ее. Или перелететь?
Если мне удастся убедить их, то их можно использовать в своих интересах. Для начала просто для охраны территории, тогда уж точно никто сюда не сунется. Лучше предупредить вторжение чужаков, чем потом отбиваться от обезумевших.
Сегодня я шёл, внимательно осматриваясь. После последних событий, нарваться на Псов не очень хотелось, а терять контакт с местными мне никак нельзя. Это единственный шанс узнать нужную для себя информацию.
На мой тихий свист долго никто не отзывался, и я забеспокоился. Наконец высунулась одна голова, посмотрела на меня и снова исчезла, а через некоторое время показался и сам Юст. Сегодня он был усталым и дерганным. Старик осмотрелся, кивнул мне в ближайший лес. Я молча отдал ему свою добычу и ушел поджидать его там.
Старик появился некоторое время спустя, размашисто шагая, словно торопился. Облокотился о дерево напротив меня и вздохнул.
– Псы озверели. Убит чей-то там брат, а мое селение ближайшее к месту событий.
Его губы крепко сжались и с них сорвалось тихое:
– Твари. Ты чего хотел?
Да уж, сегодня не до душевных разговоров.
– Можно мне котелок попросить и посуды ещё? – понимаю, что не ко времени приперся. Но ведь именно за этим я и пришёл.
– Дам – он кивнул.
Развернулся и пошел.
– А одежду можно какую попросить? А то я в одной одежде хожу, боюсь, скоро и этого не останется.
А что? За полтуши маловато посуды то будет.
Он снова кивнул, не оборачиваясь.
– Будь осторожен, Рома. Не только ради себя, но и ради нас-и ушел.
А ведь он прав. Если меня узнает тот сбежавший охранник, и про то, что сюда шастаю, нам всем несдобровать. А ведь здесь дети.
Через некоторое время Юст вынес завязанный узелок. Я, в знак благодарности, кивнул.
Его губы чуть дрогнули.
– И тебе благодарность за еду.
На том и расстались.
Дома развязал узел и от души поблагодарил Юста. Два котелка и посуда, но самое главное, это одежда. Двое штанов, не новые, но чистые, две рубахи из мягкой ткани, одна обувь, ношеная, но аккуратная, из меха, похожие на те, которые видел у брата с сестрой. На вытянутой руке разглядывал короткие штаны на завязках. Это что такое? И догадливо улыбнулся- своеобразное нижнее белье.
– Эй!!
Один из щенков вцепился в них зубами, и попытался вырвать мои новые трусы из рук.
С такими зубами, разве можно что-то из пасти вытащить.
– Мать! Прими меры! – я грозно выкрикнул, глядя на волчицу.
Она мгновенно подняла голову и рыкнула. Щенок сразу открыл пасть и мои новые трусы с дырками от зубов на причинном месте, выпали на пол.
Вот это дисциплина!!! Я поразился до глубины души. И поднял бельё с пола. Вот ведь зараза такая, и даже захотел отругать его, в сердцах.
И просто засмеялся. Дома люди ходят по магазинам, выискивая фирменную одежду. Некоторые вообще помешаны на шмотье. Да фигня всё это. Самые простые и необходимые вещи способны приносить элементарное удовольствие, как мне сегодня. Пусть и с дырами на самом интересном месте.
Я начал разбирать посуду, а в нижнем котелке небольшой кусок свежего хлеба.
– Ох и поужинаем сегодня-обрадовался я, потирая руки.
Сегодня будет похлебка. В котелок положил куски мяса, а сам побежал в пристройку. Там развел огонь и в большой котел набрал снега.
Волчица ела не торопясь и с достоинством. Малышня же с урчанием набросились на мясо, трепля куски по всему полу. Волчица вопросительно посмотрела на меня.
– Да нет, не надо. Пусть себе кушают, маленькие еще. Слушай, а это мальчики или девочки? Это я так для общего развития. Не могу же я их вечно малышнёй и щенками звать. Хоть имена какие им придумать. Как думаешь? Ну так положено у нас. Если животные в доме, значит, имя должно быть- разговаривал я, помешивая похлебку. Туда я нарезал овощ и посолил. Конечно не ресторанное блюдо, но мне другого и не надо, главное чтобы сытно и питательно.
Поужинать решил чуть позже и встал.
– Так. Ты за старшую. Смотри чтобы еду не перевернули и не обожглись, а я мыться- развернулся и пошел в постройку, задвинув за собой дверь.
Огонь разгорелся, раскаляя камни, снег в котелке уже растопился. Я взял воды и плеснул на камни. По комнате пошел обжигающий жар. Я быстро разделся и лег на полку и даже застонал от удовольствия. Моё самое большое желание-это помыться, но, не стуча зубами от холода, а получить истинное удовольствие, смывая с себя грязь. Взял свой веник и начал париться, кряхтя от удовольствия. Пучком травы скреб кожу, пока она не покраснела и не начала скрипеть. Огорчился только, что волосы нечем помыть, да и с бородой что делать? Побрить мечом? Ножа ведь теперь нет. Ага, мечом. И голову отрежу нафиг, если он камни с легкостью режет. Да и зима на дворе, с бородой теплее. А вот мыло попрошу в следующий раз у Юста. Я поливал себя с теплой водой, довольно фыркая.
Открыл глаза и увидел две мордочки с интересом смотрящие на меня. Даже волчица, вытянув шею, заглядывала в дверной проем.
– А ну кыш отсюда. Малы еще на взрослых подглядывать- я, с ухмылкой, цыкнул на них.
Я еще полежал на полке, а тело наливалось ощущениями от чистой кожи и приятной сонливости. Не время сейчас расслабляться.
И принялся за стирку вещей, благо, что теперь мне есть что одеть.
Подбросил еще дровишек для просушки вещей. А вот на счет крючков то и не подумал. Когти животного, которые я использую для вешалок, лежали на полке в домике.
Я, прикрывая своё интересное место руками, зашёл в комнату и взял вещи. Еще и полотно какое-нибудь попросить нужно будет, чтобы использовать в качестве полотенца.
Натянул новые трусы. Блин, не одевать же одежду на мокрое тело, придется обсохнуть и накинул шкуру на плечи.
И принялся за ужин. На вид очень даже аппетитно. Всухомятку тоже не резон питаться, нужно иногда и жиденького хлебать. Я с шумом втянул густого бульона. Ох, и вкуснятина. Следом последовал кусок хрустящего хлеба. Я удовлетворенно вдохнул и почувствовал внутри себя чувство удовлетворения и… Я поднял голову, пытаясь определить, что же это. Внутреннего покоя. Я кивнул головой, соглашаясь с самими собой и улыбнулся.
Животное подняло на меня глаза.
– Слушай, ну и глаза у тебя классные. Смотришь и взгляд отвести не можешь, словно заколдованный.
Она моргнула и отвела взгляд.
– Надо будет посмотреть твои раны, прежде чем отведу тебя в пещеру.
– Блин, чем то испачкался- на среднем пальце правой руки была черная полоска, и я начал тереть ее.
– Что-то не стирается. Копоть? – да не заострил внимание на этой мелочи.
Я дохлебал ужин и принялся за осмотр ран. Что интересно, пантерка без всяких эмоций позволила мне осмотреть себя.
Рана на боку практически затянулась тонкой красной кожей с неровными краями. Я осторожно размотал тряпки и убрал дощечки. С виду вроде и ничего. Конечно, кости так быстро не заживают, но посмотреть и оценить все равно нужно. Места, где кости порвали шкуру, можно было узнать по проплешинам без шерсти. Я осторожно взял левую лапу в руки и приподнял ее.
– Не больно? – смотря на её реакцию.
Голова не шелохнулась, только зрачки чуть расширились. Действительно больно или просто ждет боли?
Я начал тихонько сгибать её. Снова никакой реакции. Да не может кость так быстро срастись! Не может! Я прощупывал каждый сантиметр, внимательно следя за её реакцией. И вот она оскалилась, а я облегченно выдохнул. Да потому что в моей голове не укладывается, чтобы такая скорость заживления была! Я когда руку сломал- месяц в гипсе ходил. Месяц!
– Больно, да? Тогда дощечки привяжем или как? А давай сегодня так оставим. Все равно ты на них не наступаешь, а примотать обратно никогда не поздно.
Я оделся и выглянул на улицу. Начало вечереть. Пора было отводить животное в пещеру. Та попыталась встать на лапы, а я встревожено вскричал:
– Сдурела совсем? И не надейся на них вставать. Пойдем по старой схеме, поняла?
И мы двинулись в путь. Только теперь я оглядывался по сторонам, боясь напороться на рыскающих кругом Псов. Я то ладно, сбегу как-нибудь, а ей придется туго с лапами.
– Что-то сегодня ты тяжелая- пыхтел я, согнувшись под её телом -Ты там лапами вообще переставляешь? А то такое ощущение, что висишь на мне и отдыхаешь.
Её голова, лежавшая на правом плече, повернулась в мою сторону. Она понюхала меня и лизнула.
– Да ладно, чего уж там, виси себе на здоровье. Это я бурчу про себя- а сам довольно улыбнулся.
– Ой, что творится, люди добрые, видели какая у меня красота завелась? И не одна, а целых три. А какие умные, а какие сообразительные.
Пантерка довольно поуркивала, словно подтверждая мои слова.
– Слышишь, получается я тебя полюбил- и засмеялся.
– У нормальных мужиков девушки заводятся, а у меня пантера персональная. А кто сказал, что я нормальный? А чего я ненормальный, что с животными разговариваю? Так одному с ума сойти можно. И почему бы с умными животными не поразговаривать. Да?
Я пальцами почесал шею и она заурчала, как котенок.
– Ритке расскажу, как таскал тебя по равнинам и по взгорьям, она меня до конца жизни подкалывать будет. А еще припашет в своей клинике животных лечить. Ей только скажи, она … Ух какая она классная у нас.
Животное рыкнуло.
– Ревнуешь что-ли? – я засмеялся, уткнувшись ей в шею.
– Да это родные мне люди. Я тебе не рассказывал? Расскажу обязательно, как только возможность будет, напомни мне, и я тебе сразу расскажу.
Мы добрались до пещеры. Пока устраивал её и дров натаскал, солнце село и стало совсем темно. Развел огонь и осмотрелся.
– Ну что. Держись, если что- сигналь- она спокойно положила голову на лапы.
Её спокойствие вселило в меня уверенность и я побежал домой.
Малышня встретила меня у двери, радостно кружа.
– Давайте на вечернюю прогулку, а я пока что вещи свои посмотрю, а потом с мамкой повоем.
В бане жар уже ушёл и мне пришлось развести там огонь, чтобы вещи не сопрели, а высохли.
Я решил завтра сходить выше по реке разведать, может, удастся там с кем-нибудь контакт наладить.
А пока что вышел на улицу, проведать малышню. Мы, как и вчера, сели и завыли. Мать малышни отозвалась сразу.
– Вот и хорошо, а теперь спать.
Устраиваясь на кровати, все никак не мог улечься поудобнее.
– Надо завтра травы свежей положить и побольше, эта совсем примялась. Эй, не наглейте. Это моя кровать вообще- то. Да убери ты свой зад, бессовестный.
Малышня развалилась на кровати, раскинув лапы в разные стороны. Возле моей головы оказался толстенький зад одного из них.
– Мне скоро спать из-за вас негде будет.
Я бурчал для порядка, а сам гладил толстые животики.
* * *
Мне приснилась шикарная брюнетка, которая призывно манила меня своими формами, плавно проводя по ним руками, и изгибалась. Её полные губы возбуждали мою фантазию, а я почувствовал просто жуткое желание. Меня затрясло от возбуждения мелкой дрожью. Захотелось схватить её хрупкое изящное тело, сорвать с нее одежду и прижать в себе. Ощутить забытые чувства, когда девушка стонет подо мной, подмятая моим весом и ворваться в неё… я даже застонал. Внезапно она близко подошла ко мне и лизнула прямо в висок.. Играется? А что? Необычно и приятно даже. Главное не торопиться. Хочу, чтобы это было бесконечно, чтобы стонала от ласк и молила взять её. Она снова лизнула. Нет, если тебе нравится- так я не против. Может ниже спуститься, тогда…мммм.
Она будто, ждала моего разрешения, начала нализывать моё лицо.
Эй, подожди девочка, не так интенсивно, я сейчас утону в твоих слюнях. Господи, чем это воняет? Даже неудобно ей сказать, чтобы зубы почистила. Она залезла языком в ухо, от чего меня передернуло. Милая, у меня много других интересных мест есть для облизывания. Эй. Эй, да угомонись ты.
И с криком проснулся. Две мохнатые морды стояли возле моей головы и лизали меня своими широкими языками.
Я рывком сел, находясь еще между сном и явью.
– Вот тебе и красавица. А это две наглые рожи.
Я с сожалением откинулся обратно на спину.
А чего это вдруг-то? Понятно дело. Отъелся, намылся, а что еще мужику нужно. Правильно- бабу. Я еще полежал, успокаиваясь.
– Когда я последний раз с женщиной был? – и начал прикидывать в уме.
Проблема в том, что совершенно не знаю сколько я здесь нахожусь, нужно было хоть палочки на стене рисовать. Только, если осознанные дни я еще посчитаю, а то время, что был в плену у теней, посчитать невозможно. А может и не нужно? Так живешь себе- выживаешь, дурные мысли в голову не пускаешь. Как только будут реальные цифры- мысли не дадут мне покоя, а мысли… В общем, быть пленником теней мне совершенно не хотелось. А то что было с женщиной давно, организм и сам знает.
И почему-то присмотрелся к малышне. У одного черты лица.. брр.. морды были более изящные: разрез глаз чуть шире и взгляд кокетливый что ли? И сама мордочка немного уже. У второго и челюсть помощнее и тело само покоренастее.
– А ну-ка иди сюда- я схватил его и перевернул, пытаясь определить его пол. Затем перевернул второго, сравнивая эти признаки. Различия видны, поэтому..
– Ну что. В итоге имеем: мальчик- одна штука, девочка- одна штука.
Пока мамки нет, надо хоть клички вам придумать.
Я вскочил, сделал упражнения и рванул встречать рассвет. Спустившись в долину, остановился как вкопанный. Весь снег был изрыт сотнями лап и копыт
Что здесь произошло? Битва? А почему я ничего не слышал? Меня обдало жаром, и я со всех ног рванул в пещеру. Подбегая ближе увидел трупы таморов и кровь на белоснежном снегу.
– Только бы живая была- и побежал, не сбавляя скорости влетел в пещеру. Животное встревожено смотрела на меня, лежа возле стенки пещеры. Я бросился к ней и обнял за шею.
– Живая- выдохнул я облегченно.
Тогда что случилось? Я вышел осмотреть трупы. Разрезы ровные, будто их мечами крошили.
– Домой- с волнением сказал я, еще раздумывая об увиденном. Неожиданно показалась пантерка, выходящая из пещеры.
– Ты чего, сдурела? Чего вскочила? Лапы снова сломаешь.
Она медленно переставляла лапами, чуть прихрамывая.
– Не болит уже? Ты уверена?
Я никак не мог угомониться, а она медленно пошла в сторону дома. Я шел рядом, подстраховывая.
– Что же произошло? Таморы приходили, так?
Она глубоко вздохнула.
– Ага. Но огонь их внутрь не пустил. Так?
Она фыркнула.
– Ага. Получается собаки Псов почуяли дым и привели хозяев к пещере, а там таморы. С одной стороны Псы, с другой гора и убегать некуда, пришлось драться. А ты спряталась и не высовывалась. Так?
Она вздохнула.
– Вот и правильно. Лес рубят -щепки летят. Вот и пусть между собой грызутся. И тех и тех тварей поменьше будет. А тебе никак нельзя помирать. У тебя дети.
Мы медленно дошли до дома. Она прошла на свое место и буквально упала, тяжело дыша.
– Чего геройствовала, спрашивается? А может ты и права? Дикому животному чувствовать себя от кого-то зависимым не очень приятно. Давайте покушаем, а я хочу вниз по реке сходить, судя по следам, они с той стороны шли.
– Да я аккуратно. Посмотреть что на белом свете делается.
Пока спускался в долину, меня все время преследовала одна тень
– Ну что, решишься покинуть границы горы? Пошли, глянем, что в мире творится. Смелее. Ты же летаешь, прилетишь обратно и всех делов.
Она колебалась, прежде чем решилась переступить границу, и замерла.
– Да нормально все. Гром не гремит, молнией не ударяет. Шевелись давай, не вечно же мне здесь с тобой куковать.
Я двинулся вперед. Глянь- ка, не отстает. Блин, а не совершил ли я глупость? Если они все разлетятся, то гора станет доступной для всех подряд, тогда и нам покоя не будет. Внутри все похолодело от мыслей.
– Твоя работа, зараза такая? Я не боюсь! А теперь молча и вперед- скомандовал я и бежал по кромке леса, пригнувшись. Через некоторое время увидел группу Псов, ведущих пленников. Укрывшись в лесу, внимательно смотрел на них.
Охранники были озлоблены, посматривали по сторонам и орали на ведомых. Мне повезло, что сейчас с ними не было их собак, они бы враз меня учуяли, и тогда мне несдобровать.
Значит, там действительно есть селение, только остались ли там еще люди, большое сомнение.
Переждав, когда они скроются, двинулся дальше. Спустя некоторое время я принюхался, было ощущение запаха гари.
Добрался до каменного забора. И тишина. Дальше что? Развернуться и уйти? Тогда на фига перся сюда, спрашивается. Значит, рискую.
Подобрался ко входу и осторожно заглянул. Никого. Неужели никого не осталось? И зашел на территорию. И закрыл глаза. Кругом лежали трупы жителей. Я заходил в дома и видел ту же картину.
Твари. Сволочи. За что? Вырезали тех, кто оказал сопротивление, потому как у мужчин в руках было оружие. Ну как оружие? Короткие мечи, палки и наверно то, что успели ухватить, защищая свои семьи. Я долго ходил среди них, пытаясь найти хоть одного выжившего. Дома основательные, каменные, с красивой аккуратной кладкой. Внутри только самое необходимое, никакой роскоши, но все разбросано. Псы сбрасывали вещи и поджигали, практически в каждом доме следы пожара.
Обнаружил много посуды, которая бы мне точно пригодилась, но мне было стрёмно брать у мертвых. Не по людски, что ли. Так-то необходимое у меня есть, так не мародерствовать же.
Со смешанными чувствами я тронулся в обратный путь. Тень все это время следовала за моей спиной.
Я задумался и пропустил появление небольшой группы Псов из четырех человек. Она вальяжно сидели на лошадях, переговариваясь. Я метнулся в лес.
Они шумно разговаривали и довольно смеялись. На их лошадях висели награбленные вещи.
Сволочи.
– Слышь, работа для тебя есть- я повернул голову в тени- Покажи свою мощь на этих уродах.
Тень медленно подлетела ко мне.
– И пожрешь как следует. Не сомневайся, у этих гадов страхов много должно быть. Кто живет с нечистой совестью и убивает, у тех страхов в несколько раз больше, чем у обычного человека.
– Давай, давай. Нечего без дела болтаться.
Тень немного поколебалась и.. Я даже не понял что произошло.
Мгновение и тень рванула к ним. Еще секунда и Псы начали озираться по сторонам, лошади стали фыркать, переступая копытами. Одна из них рванула прочь, да так рванула, что её седока просто ветром сдуло. Он вскочил, испуганно озираясь, а потом заорал- дико так, бешено, сдирая одежду на себе и царапая тело до крови.
Вторая лошадь сбросила седока и в испуге просто растоптала.
Оставшиеся бойцы орали, вытаращив глаза. Они не понимали, что происходит. А тень, на моих глазах увеличивалась, металась от одного к другому.
Один из бойцов спрыгнул с лошади на землю и просто, не разбирая дороги, побежал прямо на меня. Я на всякий случай приготовился к бою, да какой там. Он пронёсся мимо с бешеными глазами и просто не заметил меня на своем пути от страха. Думаю, что он уже сошел с ума.
Четвертый крепко держался за холку своей лошади, скукожившись и тоненько попискивая. Так и умчались вдаль- безумная лошадь и её обосранный всадник.
Большая тень подлетела ко мне. И даже показалось, что она довольно щурилась.
– Ну вот и хорошо. Вот видишь, у тебя получилось. А теперь домой.
И мы побежали. Вернее я побежал, а тень полетела.
На «своей» горе, её сразу обступили другие тени. Хоть дома всё было спокойно. Малышня радостно скакала, их мамка лежала.
– А вы чего это беспорядок тут устроили, а? – как можно грознее спросил я. Малыши синхронно сели, опустив головы и поглядывая на мать.
Глядя на них, напряжение прошедшего дня отпустило, и я громко рассмеялся.
– Шучу, бандиты. Шучу! Хотя убраться действительно не помешает. Да и листьев на кровать нужно натаскать. Так что, сейчас быстренько кушаем, и за дело.
Пока кушал, кратенько ввел волчицу в курс дела. Мне нужно было высказаться, да и не сидеть же в тишине.
– Поели? А теперь за дело. Прошу на улицу. И нечего на мать поглядывать. Она отдыхает, а мы работаем. Бегом марш!
Рубили деревья. Ну как рубили? Я рубил, малышня бесилась рядом.
Кровать получилась шикарная.
А я все думал. К Юсту что-ли сгонять новость сообщить? Или отложить не завтра?
– Ты давай сегодня здесь оставайся. Что-то беспокойно вокруг. Если скрутит от страхов, я тебя отведу в пещеру. Хорошо? А пока что, я порядок тут наведу.
И с головой окунулся в уборку. Пока складывал посуду на полке, дощечки бросил на кровать. Повернул голову, посмотреть что малышня делает и замер. Все таки в тот раз мне не показалось. Символы действительно двигались, переплетаясь между собой и выстраивались в ряд, затем снова перемешивались и снова выстраивались. Теперь галлюцинации списать на усталость не удастся.
Я взял их в руки. Ничего.
– Ты видела? – я посмотрел на животное.
Она медленно поднялась и, прихрамывая, подошла. Понюхала и задумчиво подняла голову.
– Хотя, ты носила их на своих лапах несколько дней и ничего не видела? Нужно будет последить за ними. Странно всё это- и осторожно положил их обратно.
– Уже стемнело, поэтому никуда не пойду. Разве что на разведку смотаться? Чтобы не сидеть без дела, дурью не маяться. И то дело! Решено. Ты пойдешь? – я обратился к животному.
Она медленно встала.
– И малышню бери. Только сама за ними смотри.
Я оделся, взял меч, и мы вышли из дома. Тени сразу объявились. Самая толстенькая, которая была сегодня со мной, выступила вперед.
– Пошли уже. Куда теперь без вас? – я добродушно ворчал, спускаясь вниз.
На самой границе мы остановились. Вроде все спокойно. Тени бесцельно перемещались по границе горы. Я сел на поваленное дерево и расслабился.
– И сколько этот лютень длиться будет? Я то ничего, привыкший. Дома у нас знаешь какие зимы бывают, не чета этой- я глубоко вздохнул.
– Если бы умела разговаривать, то я бы получил ответы на свои вопросы. Парень сказал, единственный возможность вернуться домой, это найти Главу, а где он находится, я понятия не имею.
Малышня носилась, догоняя друг друга и валяясь в снегу.
На берег выходила группа людей с собаками. Я напрягся. Они шли, громко переговариваясь. Я прислушался. Блин, ничего не слышно. Я закрыл глаза, напрягая слух. Поначалу была тишина. А потом я начал различать слова.
– Да точно тебе говорю. Проклятие! Чтобы за такой короткий срок два отряда сгинуло. С первым понятно- вырезали. Что со вторым случилось- вообще не понятно.
– Это да. Тевар лютует, ищите говорит. Где искать и кого? Боец примчался, еле дыша, весь белый, как снег на этой горе, и упал замертво. Лошадь через секунду за ним пала.
– Да это его мать прокляла. Помнишь, он рассказывал, смеялся. Мать плюнула ему в лицо перед отъездом и прокляла. Вот проклятье и догнало его, материнское ведь самое сильное.
Остальные рассмеялись.
– Да мы здесь все такие. И ничего как видишь, живые.
Нелюди какие-то. Так спокойно об этом рассуждают, будто анекдоты рассказывают. Да уж, расшевелил я осиное гнездо, не специально конечно. Теперь спокойно передвигаться не дадут.
Очнулся от непонятных звуков, открыл глаза и замер от ужаса.
Малышка, играя, выбежала на всеобщее обозрение, но сама еще не видела опасности. Она пятилась назад, выпятив попу, приглашая брата поиграть. А сзади неё молчаливо подбирались собаки.
Мимо меня метнулась черная тень пантерки. Она закрыла своим телом своё дитя, готовясь принять бой.
Я просто оцепенел на месте. Моё тело окаменело, а мысли метались в голове, словно раненые птицы.
Что делать?
Собаки одновременно бросились на пантеру, скаля зубы. На их лай приближались Псы, науськивая собак на жертву, в предвкушении зрелища.
Собаки уже трепали тело волчицы, которая старалась прикрыть малышку. Собаки, увидев беззащитную жертву, жмущуюся к матери, бросались именно туда. Та кидалась то в одну сторону, то в другую, прихрамывая. Не выдержит, не сможет защитить своё дитя.
Меня подкинуло с места и я бросился в самую гущу.
– Суки- прошипел я сквозь зубы, кроша безумных животных.
А им на помощь уже бежал отряд Псов. Чему быть- того не миновать.
– Держись!
Теперь я прикрывал их, как когда-то в лесу.
Я вертелся, словно уж на сковородке, уворачиваясь от острых мечей Псов. Внутри было какое-то ненормальное спокойствие и у меня было преимущество- это ночное зрение.
Псов становилось все меньше. Я на секунду обернулся на волчицу и сердце пропустило удар. На её шее висела мертвая собака, сжав зубы в смертельном захвате. Пантерушка, еле стояла на лапах, покачиваясь и ещё огрызаясь. Но вот её лапы подогнулись и она рухнула на землю.
– Нет! – мой отчаянный крик разорвал ночную темноту.
– Не-на-ви-жу- я сжал зубы -Уничтожу всех, мрази.
На меня, воспользовавшись моим замешательством, кинулись все и одновременно.
– Вот и все! Это конец! – обреченно понял я, но страшно не было и сожаления не было. Лишь бы малышка выжила, которая, сейчас тоненько выла, возле тела умирающей матери, а из леса ей отвечал брат. Вот что бывает, когда не слушаешь мамку.
Шрам пронзила сильная боль, я дернулся и.. Лес, тени.
– Тени, вперед! – успел выкрикнуть я, снова вступая в бой.
Взмах, разворот и снова взмах. Тени рванули из леса, словно ждали приказа. Собственно говоря, тут для меня бой и закончился. Бойцы обезумели и начали метаться в темноте, натыкаясь друг на друга и убивая. Мне приходилось только уклоняться от бегущих безумцев.
Наконец все закончилось, я оглядывался по сторонам, а потом горько усмехнулся:
– А вы говорите еще живые. Вот вам и проклятье!
И бросился к животному.
– Нет, нет. Держись! – застонал я, понимая, что говорю бред.
Все её тело было буквально искромсано острыми зубами собак, но самая большая рана на шее. Мертвая собака отвалилась на землю с большим куском плоти волчицы, из которой сейчас буквально хлестала кровь на белый снег.
Это конец. Я обнял её за шею и громко зарыдал. Крупные слезы скатывались прямо в густую шерсть умирающего животного. И я ничего не могу поделать. Ничего! Мазь закончилась, но не думаю, что она способна заживить за короткое время, которого у нас не было, такую большую рану. У неё не было. Я вскочил и просто заорал от безысходности.
Пантерка с трудом открыла глаза, фокусируя взгляд на мне, и из её рваного горла послышался булькающий стон. Её затухающий взгляд, как будто просил меня позаботиться о ее детях.
– Нет! Не умирай, пожалуйста- перед глазами проносились воспоминания, как она мило фыркает и вздыхает, будто поддерживая разговор со мной. Как я тащу ее в пещеру, а она лижет мне лицо.
А я ничего не могу поделать. Боль в ладони буквально отбросил меня на землю, приводя в чувство. Стоп. Что говорил Юст? Цива! Ну конечно! Какая-то дрянь у неё в голове.
