Ишида Рё
Пропавшая принцесса. Реальность
– Хочешь, я прикажу перевешать всех твоих родственников? – предложил он когда она заявила, что не хочет их видеть.
Искушение было велико, но Лора вспомнила несчастную, забитую Нату и в сердце её шевельнулась жалость.
– Нет, Ваша милость. Эти люди меня больше не волнуют. У меня нет никаких родственников! – поборов дрожь в голосе твёрдо проговорила Лора.
Больше они к этому вопросу не возвращались. Вот и теперь на одну секунду Лоре захотелось насладиться изумлённым видом своих родственников, но это чувство сразу прошло. Ей стало смешно, лица их размылись и исчезли, чтобы никогда уже больше не возвращаться.
Когда они вышли из церкви служанки осыпали их лепестками роз. Лица их были смущённые и испуганные и Лора испытала некое извращённое удовольствие вспоминая, как эти самые девушки нещадно травили её. Она скромно потупила взор, не отвечая на их умоляющие взгляды. Пусть помучаются! В свадебном зале играла беспорядочная, хаотичная, какая-то нервная музыка, она усиливала сладкую дрожь, которая билась во всём теле Лоры, дрожь, исходившую от её лона. Приглашённые артисты жонглировали острыми ножами, делали стойку на одной руке, грудастые девицы в обтягивающих трико приковывали к себе похотливые взгляды быстро захмелевших мужчин. Шуты отпускали сальные остроты, маленькая хорошенькая девочка с чёрными, как смоль волосами выступала с учёной собачкой, похожей на не просохшую мочалку. Рука об руку с мужем Лора сидела во главе стола, в белом шёлковом платье с небольшим вырезом, открывавшим разве что ключицы. На грудь её спускалась золотое колье, украшенное бриллиантами, тяжёлое словно рабский ошейник. Это был свадебный подарок Канцлера. Не без трепета Лора надела его себе на шею, ощущая себя божественным деревом, украшенным к празднику. Глядя на себя в большое заморское зеркало, в серебряной раме, она подумала, что её платье и это колье стоят значительно дороже той деревушки из которой она пришла сюда, даже если считать вместе с людьми в ней проживающими. Весь этот свадебный ужин она не сводила глаз со своего мужа, почти ничего не ела и лишь пару раз пригубила вино. Но не потому, что кусок не лез ей в горло, а потому что была сильно возбуждена. Так сильно, что могла думать только об этом. Не удержавшись, Лора наклонилась к уху Канцлера и прошептала.
– Я хочу Вас, муж мой! Я вся горю!
Канцлер взглянул на неё своими холодными серыми глазами, которые, казалось, проникали в душу всякому на кого он обращал свой взор. Этот его взгляд безумно ей нравился, может быть, из-за него она и влюбилась в этого пожилого человека. В этом взгляде было всё, власть, сила, острый ум и холодный расчёт. Но самое главное в этом взгляде, как в зеркале отразились все её детские глупые мечты о счастье. Канцлер встал и громко провозгласил, повелительным жестом заставив музыку умолкнуть.
– Моя жена утомилась! Отнесите её в спальню! Дорогие гости не смущайтесь и продолжайте веселиться!
Принесли огромный щит с гербом. Его застелили шкурами, Канцлер помог Лоре сесть на него и двое рослых латников вознесли её в спальню по узкой извилистой лестнице, на которой с трудом могли разойтись два человека. Вцепившись в края своих импровизированных носилок Лора, проплыла по узким коридорам к спальне, в которой вчера ещё убиралась, а сегодня стала её хозяйкой. Латники помогли ей сойти на пол и неловко поклонившись, поспешно покинули комнату. Лора огляделась, эта очень хорошо знакомая ей комната сегодня выглядела почему-то совершенно иначе. Лора присела на край кровати и с трудом сдерживая нетерпение стала смотреть на дверь ожидая прихода своего мужа. Канцлер всё не появлялся, время тянулось для Лоры необыкновенно медленно. Наконец дверь открылась и вошёл её муж.
– Как же трудно отвязаться от этих идиотов! – пробормотал он, запирая дверь на тяжёлый стальной засов.
Он повернулся к Лоре и на секунду онемел от восхищения. В пышном белом платье с красиво уложенными волосами, она смотрела на Канцлера большими, влажными, влюблёнными глазами. Она показалась Исраэлю похожей на ангела, сошедшего с небес ради него. Он словно вернулся в дни своей молодости, его захлестнули воспоминания, Рыбный ряд, их маленькая лавочка, жена, молодая, красивая, такая же молодая как эта девочка, что смотрит на него с таким обожанием. На Исраэля накатили все те чувства, вся та боль, что он так долго сдерживал в себе и непрошенные слёзы потекли по его щекам. Он сел на постель рядом с растерянной Лорой и закрыл руками лицо. Его жена растерялась.
– Я чем-то обидела Вас, милорд? – пролепетала она, позабыв о поставленной месяцами речи и безбожно картавя.
– Лора, ты так прекрасна! И так молода! Почему я не родился хотя бы на двадцать лет позже?!– простонал Канцлер.
– Это не важно! – шептала Лора, утешая мужа, прижимая его мокрое от слёз лицо к своей груди, – главное, что мы встретились! Главное, что мы вместе! Я люблю Вас, муж мой!
Она поднялась на ноги и стала раздеваться. Через минуту она стояла нагая перед Канцлером, в одних золотых украшениях, переминаясь с ноги на ногу, с красными от смущения щеками. Лора хотела снять с себя колье, но Канцлер попросил, вытирая слёзы:
– Не снимай!
– Смотрите на меня! – краснея ещё больше, попросила Лора, – моё тело теперь принадлежит Вам, милорд!
Она подошла вплотную и чуть расставив ноги взяла руку Канцлера и прижала её к своим нижним губкам.
– Чувствуете меня? Чувствуете, как я возбуждена из-за Вас? Почему Вы всё ещё не верите, что нравитесь мне? Что я влюблена в Вас? – спросила она обижено.
Пальцы Канцлера прошли по мягким волосам её лобка и коснулись нежных горячих складок. Сколько лет он так не касался женщины? Пальцы его сами собой проникли во влажный жаркий разрез и наткнулись на плёночку девственной плевы. Лора глубоко задышала.
– Это моя невинность, милорд! Берите её! – задыхаясь, проговорила она.
Исраэль опрокинул её на постель и скрежеща зубами от нетерпения принялся срывать с себя одежду. Лора лежала на атласных простынях раздвинув бёдра и шептала прерывающимся от волнения голосом:
– Я люблю Вас, муж мой!
Наконец, канцлер справился с непослушными тесёмками, швырнул на пол камзол и оставшись в одной рубашке полез на кровать. Он грубо раздвинул ноги Лоры, но она, приподнявшись прильнула своими губами к его губам.
– Снимите это! Я хочу ощутить Вас всем своим телом! – проговорила она, помогая Исраэлю снять через голову рубашку.
Он знал, что тело его непривлекательно, даже уродливо, но Лора смотрела на него такими преданными глазами, что канцлер позабыл обо всём.
– Будьте со мной нежны! Ведь это мой первый раз! – попросила Лора, раздвигая бёдра.
И всё же Исраэль не сдержался, когда плоть его ощутила, как горячо у жены между ног, он вошёл в неё сильным ударом и Лора пронзительно вскрикнула, расставаясь со своей девственностью. Канцлер замер на секунду глядя ей в глаза, ставшие сейчас такими влажными и большими, и даже как будто удивлёнными. Совершенно потеряв контроль над собой, он впился крючковатыми пальцами в нежную попу девушки и принялся сношать её рыча от наслаждения. Он сосал её грудь точно младенец, слюна его капала на её судорожно сокращающийся живот, а Лора обняв стройными ногами его покрытое чёрной шерстью тело, ласково гладила его по мокрым от пота волосам и шептала:
– Я люблю Вас, милорд! Я отдам за Вас свою жизнь! Я рожу Вам сына, который унаследует Ваша ум и Вашу силу!
Канцлер задыхался, ему казалось, что сердце его сейчас разорвётся. Несколько минут назад от плакал от бессилия по своим ушедшим годам, а сейчас не мог остановиться, подчиняя себе эту юную девушку, помечая её своим семенем, делая её своей. Впившись в её нежную кожу, он рычал:
– Ты моя! Моя!
– Я Ваша! – отвечала ему Лора.
Плевать, что он уже стар и некрасив! Он всё ещё держит в руках нити управления всей этой страной! Он силён! Он никому не отдаст эту женщину! Издав утробный рык, он начал извергаться внутрь неё и Лора вдруг пронзительно закричала и откинувшись назад повисла на его руках. Канцлеру пришлось похлопать её по щекам, дабы привести в чувство.
– Простите милорд, мне было так хорошо, что я лишилась чувств! – виновато улыбаясь проговорила Лора, – у меня такое впервые!
Лора лежала, рядом ровно дыша и загадочно улыбалась своим мыслям. Опершись на локоть, канцлер любовался её телом. Он нежно проводил пальцами по грудям, касаясь сосков и тогда Лора отвечала ему глубоким тихим стоном, гладил живот, спускался ниже, туда, где из нежного влажного разреза вытекало его семя, смешиваясь с девственной кровью. Лора перебирала пальцами бриллианты своего колье.
– Можно мне его снять? – попросила она.
– Оставь ещё немного! Бриллианты так идут к цвету твоих волос, – попросил Исраэль.
Лора улыбнулась, канцлер подумал, что она называет его самым щедрым человеком на свете. Его, чья скупость стала легендарной! Но справедливости ради, он и сам понимал, что подарил ей уже столько драгоценностей, сколько не было, наверное, у самой Королевы Лалатины! И почему-то, ему было совершенно не жалко всех этих, ранее так трепетно хранимых им побрякушек. Каждый раз, когда его начинал мучить страх, что Лора охладеет к нему, он дарил ей кольцо, цепочку или серьги. Лора принимала его подарки, благодарила, но канцлер видел, что глаза её вспыхнули лишь раз, когда он в первый раз подарил ей ожерелье из довольно скромных рубинов. Исраэль утешал себе тем, что эта дикарка, скорее всего, просто не представляет себе ценности всех этих камней и золота. Но он знал, что это не так. Лора читала каждую свободную минуту. Исраэль однажды заметил у неё брошюрку, напечатанную на дешёвой бумаге «Как отличить фальшивый бриллиант от настоящего». Лора понимала ценность того, что он ей дарил. Очевидно, она спокойно относилась ко всему, на что падки были другие девушки. Когда однажды Исраэль от нечего делать подарил ей сборник легенд о горных Королях, она рассыпалась в благодарностях и кажется, была очень рада. Канцлер подумал, что она притворяется, но на следующий день, Лора выглядела уставшей, под глазами её пролегли чёрные круги. Когда Канцлер спросил её, что с ней, не заболела ли она, Лора с виноватой улыбкой отвечала, что всю ночь читала подаренную им книгу и не могла оторваться. Очевидно, она была не похожа на других девушек. Исраэль понимал, что именно поэтому Лора и стала его женой.
Лора повернулась к нему, нежные пальцы её погладили его волосатый живот, скользнули ниже. Под прикосновениями её умелой руки его член затвердел.
– У меня там всё болит! Можно я сделаю тебе по-другому? – виновато улыбаясь, попросила Лора.
Канцлер проснулся посреди ночи в холодном поту. Исраэлю приснился кошмар. Он видел свой замок, охваченный огнём и обнажённое тело Лоры, залитое кровью. Несколько секунд он лежал, приходя в себя и восстанавливая дыхание. Сердце его наполнилось радостью от осознания того, что это был всего лишь дурной сон. В тоже время он не мог избавиться от ощущения, что провидение, боги, называйте, как хотите, посылают ему предупреждение. Лора спала, тихо посапывая во сне, глядя на неё, Исраэль подумал, что, если боги и вспомнили о нём, только благодаря этой девушке. Сам-то он давно уже ни во что не верил. За окном начало светать. Канцлер лежал, напряжённо обдумывая сложившуюся ситуацию. Если не принять срочные меры, его страшный сон станет реальностью. Исраэль ощутил, что умирает от жажды. Накинув на плечи длинный халат, он, не зажигая лампы, спустился в обеденный зал, разыскал в буфете бутылку вина и два чистых бокала. Проходя мимо двух воинов, стоявших на часах у лестницы, ведущей к хозяйским спальням, он поймал на себе их уважительные взгляды. Раньше они никогда не смотрели на него так. Ещё когда он спускался вниз, то разобрал, как один из них сказал другому:
– Не думал я, что наш хозяин такой зверюга! Леди так кричала, что её во всём замке было слышно!
– В тихом омуте черти водятся! – поддержал его второй.
Канцлер поднялся в свою спальню, Лора лежала в той же позе, что он её оставил и дышала так тихо, что Исраэль, вдруг испугавшись неизвестно чего склонился над ней, чтобы убедиться, что она жива. Потом он прошёл в маленький кабинет, совмещённый с его спальней, и поставил бутылку и стаканы на стол. Налив себе примерно половину бокала, он отхлебнул немного. Голова его уже так занята была мыслями, что он не ощутил вкус напитка. Пододвинув тяжёлый стул ближе к окну, он стал разбирать бумаги, пробегая глазами уже знакомые ему донесения шпионов и пытаясь мучительно понять, что он пропустил. Вдруг вся картина предстала перед ним ясной, как день, настолько ясной что он едва не вскрикнул от того, что не понял всего этого раньше. Все что делает Эдгар Де Бош это пытается убедить Лалатину, что ему нужно только золото и корабли, чтобы убраться из Королевства. Но на самом деле планы его куда более амбициозны. Он хочет уничтожить Королеву Лалатину! Солнечные лучи, прокравшись по столу резанули его по глазам. Исраэль поднял голову и увидел, что в дверях его кабинета завернувшись в шелковую простыню стоит Лора, и смотрит на него большими влюблёнными глазами.
После полудня следующего дня Канцлер представлял новую жену своим слугам. Лоре казалось это смешным, но муж сказал, что того требует традиция.
– Теперь они должны осознать, что больше не ровня тебе! Теперь ты их госпожа! – сказал он.
Одетая в расшитое жемчугом платье Лора сидела в высоком кресле больше похожим на трон. Горничные одна за другой прикладывались к её руке, затянутой в белую замшевую перчатку. В начале Лоре забавно было наблюдать их растерянные, испуганные лица, но ей это быстро наскучило. Потом все горничные во главе с Марианой выстроились перед ней в шеренгу. Проходя мимо бледных от страха девиц, Лора равнодушно сказала:
– Я не держу ни на кого зла! Работайте спокойно!
И вышла, шурша дорогим шёлком своего, расшитого крупными жемчужинами, платья.
Вдова.
Элайна натянула поводья, и её послушная белая кобыла тут же перешла на неспешную рысь. Юная вдова, глубоко задумавшись смотрела перед собой невидящим взглядом предоставив лошади самой выбирать маршрут. С некоторого времени леди Найт потеряла интерес к бешенным скачкам над пропастью с риском каждую секунду свернуть себе шею. Теперь её ежедневные прогулки стали медленными и печальными. Сегодня она выехала из замка едва взошло солнце и таким образом ей удалось ускользнуть от своих назойливых телохранителей. Ей хотелось остаться одной что бы привести мысли в порядок. Скорбь Элайны по погибшему мужу постепенно растворялась. Ей казалось, что рана, которая станет смертельной для неё будет болеть вечно. Но прошёл год, и рана эта начала затягивается. Элайна думала о том, что возможно это произошло после возвращения из-за моря младшего брата её покойного мужа. Мальчик, которому она дала обещание выйти за него замуж, когда ей было пять лет, а ему семь. Она совершенно забыла об этой глупости, но он вернулся и его возвращение в её жизнь напомнило ей об этом. Элайна думала о том, что её покойный муж нравился ей потому, что напоминал того мальчика, её первую любовь. Мысли эти были страшные, даже думать об этом ей было неприятно. Вместе с уходящей болью по лорду Найту, и её желание отомстить перестало так сильно давить на неё, а вместе с этим вернулся страх. Страх смерти, страх одиночества, страх, что Роберт Найт разочаруется в ней. То, что он любит её Элайна не сомневалась. Всё-таки она была куда опытнее в этих делах, чем Роберт. Хоть он и был старше её на два года, но она уже успела побывать замужем, в отличие от этого невинного мальчика, как она его про себя иногда называла. Невинный мальчик, от этих слов ей становилось жарко, а внизу живота появлялось приятное волнующее тепло. И у Элайны появлялся ещё один повод презирать себя. У неё и Роберта было нечто общее: он и она обожали Артура Найта. Они оба боготворили Артура Найта. Это и сближало, и отталкивало их друг от друга. Её такая резкая реакция на поступок Мари, её любимицы, той кто был для неё столь близок, столь надёжен, удивило её саму. Ярость, что захлестнула Элайну, когда она узнала, что Мари отпустила Эдгара Де Боша, заставила её потерять контроль над собой. Ситуацию усугубило то, что в ответ на её вопли и оскорбления, Мари лишь молчала, глядя на неё преданными глазами. Чего только Элайна не наговорила ей! Она обвиняла Мари и Грегора в предательстве и продажности. В том, что они сняли голову Де Боша-старшего, потому что ишванты хорошо заплатили им. И оставили жизнь герцогу Эдгару, так как у неё нет таких денег. Зачем она только это сказала! Мари была такой бледной! Пока она тут вертелась около Роберта Найта, Мари рисковала своей жизнью и была тяжело ранена. И вот теперь её любимица сидит под замком, а Грегор смотрит волком и больше не здоровается с ней. Только нехотя встаёт при её приближении, стараясь не встречаться с ней взглядом. Зачем, зачем она посадила раненную Мари под замок?! Элайне было очень стыдно, но она не представляла, как ей выйти из этой ситуации. То, что она навсегда потеряла, столь дорогих ей людей приводила её в отчаянье. Сейчас она думала, что такая её реакция была связана не с почти угаснувшим желанием отомстить за смерть мужа, а с ощущением, что близкая подруга, а Элайна, до недавнего времени, считала Мари не своей служанкой, а скорее подругой, предала её. То, что Деес не захотела оправдываться, ещё сильнее разозлило Элайну. Глупая деревенская девка! Если бы она сказала что-нибудь в своё оправдание, у Элайны появилась бы возможность простить Мари. Но Деес промолчала. Конечно, Мари сидела не в темнице, а в своей комнате. Каждый день её посещал лекарь, местный священник, и Элайна втихомолку следила, чтобы Мари хорошо кормили. Но Грегор всё равно обиделся и это злило Элайну. Почему нет никого на её стороне?! Хотя, зная привязанность Грегора к сестре, подобного поведения стоило от него ожидать. Выходов из этой ситуации было два, вернее три. Первый – простить Мари, второй – дождаться решения Королевы. Хельга отправилась к ней и решение о прощении Мари Деес можно было ожидать в любую минуту. Элайна знала, что хоть Лалатина и не была знакома с Мари Деес, отказывать Хельге в просьбе она не будет. Слишком велик был сейчас вес при дворе этой маленькой некрасивой девушки. Был и третий вариант. Его сразу предложил Роберт.
– Назначьте суд поединком! Как лорд Вы имеете на это право. Очевидно, что представлять Мари будет её брат. Я не представляю себе человека в своём уме, который решится выступить против него! Однажды я попросил у него подержать его меч. Это невероятно тяжёлый кусок железа, с которым он управляется так словно меч этот ничего не весит. Может Грегор не самый искусный мечник, но против такой подавляющей физической силы не помогут никакие хитрые уловки. Кроме того, он высок ростом и руки у него длинные, не говоря уж о размерах его меча. Не только в Вашем замке, но и во всей стране нет человека способного одержать верх над Грегором Деесом!
Этот вариант позволял решить проблему не потеряв лицо. После того, как соперников у Грегора не найдётся, Элайна должна будет оправдать Мари и снять с неё все обвинения. Но это означало признать Мари Деес формально виновной, а этого Элайна не могла заставить себя сделать.
Лошадь фыркнула и Элайна придя в себя огляделась по сторонам. Она поняла, что находится очень далеко от Замка на перевале, да и вдобавок это место было плохо ей знакомо. Пока она предоставляла лошади самой выбирать дорогу, белая кобыла завезла её в ущелье. Узкая тропинка по обеим сторонам была окружена острыми мрачными скалами. У Элайны возникло тревожное, неприятное ощущение опасности. Это место выглядело, как удобное для засады. Элайна передвинула вперёд ножны в которых покоился её небольшой меч. Впрочем, на свои навыки как мечника она не слишком надеялась. Несколько уроков фехтования с Мари было для Элайны достаточно, чтобы осознать всю степень своей беспомощности. И то, что Мари явно щадила её доказывало это лучше любых слов. Поэтому, Элайна отцепила висевший за седлом арбалет и подняв юбку, упёрлась ногой в скобу, натянув тетиву. Эта процедура стала для неё привычной и леди Найт справлялась с ней без труда. Элайна вложила металлический болт в паз и положив арбалет спереди на седло продолжила путь напряжённо прислушиваясь. Лучшим решением было повернуть обратно, но Элайна не хотела показать свою слабость, даже если сейчас никто из близких людей её не видит. Она сказала себе, что если за ней следят, то попытка сбежать только спровоцирует злодеев и продолжила свой путь. Дорога повернула преграждаемая огромным серым валуном в три человеческих роста и сразу за ним Элайна увидела троих людей, сидевших у едва тлеющего костра. Их лошади паслись чуть в стороне от дороги. Они подняли головы и уставились на Элайну. Маленький чернявый, похожий на цыгана мужчина потянулся за лежавшим рядом арбалетом, но сидевший с ним рядом высокий красивый молодой человек схватил его за рукав, не позволив этого сделать. Когда этот красавец взглянул на Элайну, взгляд этот заставил леди Найт похолодеть. Взгляд этого человека был холодным, равнодушным и оценивающим. Это был взгляд хищника, оценивающего свою жертву и Элайна поняла, что пропала. Третьим был здоровяк с надвинутым на лицо капюшоном коричневой шерстяной куртки, глянув на неё он сразу опустил голову. Лошадь Элайны остановилась. Красавчик улыбнулся и от этого его взгляд сделался ещё страшнее. Он поднялся и подошёл ближе к девушке.
– Прошу нас простить добрая леди! – вымолвил он с изящным, почти аристократическим поклоном, – не подскажите ли Вы трём заблудившимся путникам, на чьей земле они сейчас находятся?
Элайна поняла, что он пытается отвлечь её, а ещё понять, есть ли у неё сопровождающие. Ей сложно было одновременно следить за ним и теми двумя, что остались сидеть у костра.
– Вы на землях лорда Найта, – отвечала Элайна стараясь сохранять спокойствие.
– Мои люди могут показать Вам дорогу к замку, если вы держите путь к перевалу, – добавила она не сводя глаз с молодого человека.
По лицу красавчика пробежала тень, но он тут же вновь широко улыбнулся
– Нет, благородная леди, – продолжал он добродушно, – нам не нужно к перевалу, мы просто слегка заблудились! Спасибо, что подсказали нам дорогу!
Как-то незаметно красавчик оказался совсем близко к ней и Элайна на секунду растерялась, ей показалось, что он сейчас схватит под уздцы её лошадь. Краем глаза она заметила, что здоровяк в капюшоне поднялся на ноги и сердце её сжалось от страха. Элайна подумала, что как только увидела эту троицу, тут же надо было пустить свою лошадь в галоп. Риск получить арбалетную стрелу в спину, конечно, был, но всё же это лучше того положения, в котором она сейчас оказалась. Если бы они сплоховали, догнать набравшую ход Молнию, им было бы не под силу даже и на куда лучших лошадях чем были у этих бандитов. В своём коне Элайна была уверена, когда она отказалась от немедленного бегства, то прежде всего думала о своей белой кобыле, ведь попасть в лошадь куда проще, чем в такого небольшого всадника каким была вдова Артура Найта. Элайна сжала рукоять арбалета и в этот момент позади неё послышался топот копыт. Сердце её сжалось, она поняла, что оказалась в ловушке. Красавчик изменился в лице и отпрянул от неё. Прежде чем Элайна успела сообразить, она услышала такой приятный голос Роберта:
– Леди Элайна! – орал он.
Подскакав вплотную, он так резво вклинился между красавчиком и Элайной, что едва не сбил его с ног. Молодому человеку пришлось уворачиваться от взмыленного черного жеребца.
– Какого чёрта! – вскричал он отступая.
– Прошу прощения! – невинно улыбаясь проговорил Роберт.
На нём была кожаная броня, на поясе висел длинный меч, рукоять которого заканчивалась волчьей головой, символом клана Найтов. Здоровяк сел на своё место и сильнее надвинул на голову капюшон.
– Леди Элайна! Я же просил Вас не уезжать так далеко вперёд! Морис с ума сходит от беспокойства! – сказал Роберт, обращаясь к Элайне.
– Я собиралась подождать их тут, – отвечала леди Найт, изображая наивность, хотя сердце её готово было выскочить из груди.
– Морис разбил лагерь, я провожу Вас, – Роберт потянулся к поводьям её лошади.
– Спасибо сир Роберт, я последую за Вами! – отвечала Элайна.
Роберт словно бы только тут заметил троих незнакомцев. Он повернулся к ним. Двое сидевших у костра сидели, низко опустив головы, так что лица их было трудно рассмотреть, но красавчик всё ещё стоял недалеко от Элайны и Роберта. Леди Найт поразило, как изменилось его красивое лицо. Кривая улыбка исказила ровные губы, под левым глазом отчётливо проступила пульсирующая синяя жилка.
– Кто вы такие, молодцы? – спросил Роберт, не сводя глаз с молодого человека.
– Мы просто трое путников, заблудившиеся в горах. Или это считается в этих местах преступлением? – усмехнувшись, отвечал молодой человек.
– Назовите себя! – приказал Роберт.
– К чему? – пожал плечами красавчик, он взял себя в руки, лицо его приняло прежнее безмятежное выражение, – это Вы человек благородный, а мы простые путники. Наши имена ничего Вам не скажут!
Молодой человек вернулся к костру и уселся рядом со своими товарищами. Здоровяк подбросил сухих сучьев в огонь и почти умершее пламя вновь заиграло оранжевыми липкими языками.
– Вы на землях лорда Найта, а он не жалует бродяг! – сказал ему Роберт.
– Я слышал он умер, – осклабился красавчик.
– Поедем, Роберт, – умоляющим голосом проговорила Элайна.
Оба они развернули своих коней и неторопливой рысью двинулись прочь. Спина Элайны покрылась холодным потом в ожидании арбалетного выстрела, но беда миновала их. Обогнув валун, они оказались в безопасности, и девушка смогла облегчённо вздохнуть. Роберт резко остановил своего коня.
– Мне нужно вернуться, леди Элайна! Эти люди убийцы, я должен остановить их!
– Что?! Вы с ума сошли! – испугалась Элайна, – Вы видели его глаза? Он страшный человек, я это чувствую!
– Именно поэтому я должен вернуться! – Роберт попытался развернуть своего коня, но Элайна вырвала поводья у него из рук.
– Нет! Я Вам запрещаю! Я хозяйка этих земель! Вы обязаны защищать меня! Или Вы хотите бросить меня на произвол судьбы?!
Роберт скрипнул зубами.
– Хорошо, – сказал он, – я подчиняюсь! Продолжим наш путь!
Элайна пустила Молнию в галоп, и Роберт последовал за ней. Отмахав приличное расстояние, они сбросили скорость, так как жеребец Роберта и без того сильно устал.
– Ваша кобыла необычайна быстра! Я едва не убил своего жеребца стараясь угнаться за Вами! – сказал он, поравнявшись с Элайной.
Лошади их перешли на неторопливую рысь и молодые люди поехали рядом.
– Почему Вы последовали за мной? – спросила Элайна.
– Я беспокоюсь о Вашей безопасности, леди Элайна! – отвечал Роберт.
– Вы считаете меня взбалмошной дурой способной на любые безрассудства? – насмешливо осведомилась Элайна.
Она совершенно успокоилась и сердце её если и билось учащённо, то только от того, что Роберт сейчас ехал рядом.
– Нет, леди Элайна, я не считаю, что Вы безрассудны! Вы самая умная девушка из всех, кого я встречал!
Этот комплимент заставил щёки Элайны вспыхнуть.
– Но сейчас дороги наводнены всяким сбродом! Ездить одной теперь небезопасно!
– Вы правы! – поспешно согласилась Элайна, – не знаю, что было бы со мной не появись Вы!
Некоторое время они ехали молча.
– Роберт, – смущённо проговорила Элайна, – я хотела спросить Вашего совета!
– О Мари Деес? Я думаю, будет правильно простить её! Вы ведь сами этого хотите! – отвечал молодой человек.
– Да, Вы правы! – со вздохом согласилась Элайна, – но я столько всего ей наговорила, что мне теперь стыдно посмотреть ей в глаза!
– Я поговорил с леди Деес! – сказал Роберт, – в той ситуации, в которой они оказались, правила чести диктовали ей отпустить Эдгара Де Боша. Она выбирала между своей клятвой Вам и честью клана Найтов. Она предпочла совершить клятвопреступление, но не опорочить наше имя. Эта девушка имеет высокое понятие о чести! Я горжусь тем, что Вас окружают люди подобные Мари Деес!
– А я посадила её под арест! – пробормотала Элайна, с отчаяньем.
– Ещё не поздно это исправить!
– Мари не просто моя служанка или телохранитель! – сказала Элайна, – она скорее моя подруга! Однажды она спасла мне жизнь, и я знаю, что она в любой момент готова умереть за меня!
– Так простите её и дело с концом! – предложил Роберт, – кроме того она оставила Эдгара Де Боша на тонущем корабле и это просто чудо, что этот мерзавец выжил!
– Это судьба! – задумчиво проговорила Элайна, – значит есть кто-то кому он дорог. Кто-то кто не позволил ему умереть! Я не смогла сделать этого для Артура!
Она помрачнела.
– Вы ни в чём не виноваты! – решительно отрезал Роберт, – если кто и виноват, то это я! Меня не было рядом с братом, когда я более всего был ему нужен!
Элайна неожиданно ударила свою кобылу хлыстом и ускакала вперёд. Роберт смог нагнать её только когда она осадила свою лошадь. Нагнав, её Роберт увидел, что по лицу Элайны текут слёзы.
– Что с Вами? – спросил он.
У Роберта возникло тревожное неприятное чувство, неловкое и вместе с тем сладко приятное.
– Роберт! – проговорила Элайна полным отчаянья голосом, – мой брак с Вашим братом был договорным. До свадьбы я даже не была знакома с Артуром! Наш брак был союзом двух кланов! И сейчас я всё время думаю о том, что вместо Вашего брата, я могла бы стать Вашей женой!
Элайна хлестнула Молнию и белая кобыла, сорвавшись с места буквально за несколько секунд значительно опередила Роберта перейдя на бешеный галоп. Впрочем, он и не пытался угнаться за ней. Элайна скрылась из вида, а Роберт всё ещё не решался осознать до конца то, что она сказала. У него возникло чувство, что за словами Элайны кроется что-то, что сделает его счастливым. Вернувшись в замок, Роберт разыскал Мориса.
– Леди Элайна вернулась? – спросил он.
– Примерно час назад, – отвечал Морис.
–Найди мне четверых парней потолковее! – попросил Роберт.
– Зачем?
– Я встретил троих бродяг. Двое из них подходят под описание грабителей и убийц, что орудуют возле Карса. Я встретил их, когда они угрожали леди Элайне!
– Понял, можно мне с Вами, молодой хозяин? – вкрадчиво осведомился Морис.
– Ладно. И кончай прикалываться надо мной! – отвечал ему Роберт.
Он удостоверился, что Элайна поднялась в свои комнаты, надел кольчугу под кожаный дублет и спустился во внутренний двор. Здесь его ожидал Морис со своими людьми. Самого пожилого из них Роберт знал ещё с детства.
– Привет Хенс! Как ты? Как твои дочки? – спросил он.
Седой воин расплылся в улыбке.
