Ишида Рё
Пропавшая принцесса. Реальность
Он осёкся на секунду и продолжал:
– Я принял решение. Я больше не буду убегать! Сейчас появилась возможность очистить имя Де Бош, которое мой брат так долго втаптывал в грязь! Эти люди приехали сюда в том числе и по моей вине! Я видел, как «добрая» Королева Лалатина поступает со своими врагами. Для них есть у неё лишь прочная верёвка и ни грамма милосердия! Сафия, я не могу бросить этих несчастных на произвол судьбы!
– Вот как? – прошептала Сафия, она села на кровать всё ещё сжимая в руке пергамент, – а меня Вы значит хотите отослать за Тихое море?
– Сафия, тебе не место здесь! Наши шансы на победу крайне малы! Это будет война ни на жизнь, а на смерть. Такая в какой мне ещё не приходилось участвовать! И если я допущу, хоть одну ошибку, мы все погибнем.
– Вот как? – насмешливо повторила куртизанка.
Глаза её засверкали, на скулах заходили желваки.
– Вот мой ответ Вам, милорд! – вскричала она, поднимаясь и разорвав пергамент на мелкие клочки швырнула их Эдгару в лицо.
Ярость её была так сильна, что Эдгар невольно попятился.
– Вы говорили, что я могу просить любую награду за спасение Вашей жизни? – подступая к нему, почти кричала она.
– Да, но… – пролепетал Эдгар, смущённый этим проявлением агрессии, в котором она была столь прекрасна.
– Никаких, но! – отрезала Сафия, – да или нет? Или Вы не хозяин своему слову?
Эдгар вспомнил слова своего брата: я хозяин своему слову! Сам дал, сам взял!
– Да я говорил это! – признал герцог.
– Тогда я хочу свою награду! – потребовала Сафия, топнув ногой.
– Чего ты хочешь? – улыбаясь, спросил Эдгар.
Неожиданно для девушки он схватил её и прижал к себе.
– Не отсылайте меня, милорд! – сразу же присмирев, став нежной и ласковой взмолилась Сафия прижимаясь к его груди, – я хочу быть с Вами до самого конца, каким бы он ни был!
Эдгар понял, что отослать её выше его сил.
– Хорошо, – согласился он, – но взамен ты примешь от меня в дар замок Бурж.
– Я приму от тебя всё, что угодно! – прошептала Сафия, целуя его.
Потом она скользнула вниз и встав на колени принялась развязывать шнуровку на его штанах. «У нас есть ещё полчаса!» – подумал Эдгар. А через секунду он позабыл обо всём на свете.
Ведя Сафию за руку, Эдгар спустился в обеденный зал гостиницы, где его уже ожидали представители наёмников, собравшиеся здесь со всего города. Их было около ста человек и все они, как бараны уставились на Сафию, успевшую переодеться в синее бархатное платье и уложить свои длинные чёрные волосы в две косы по бокам головы. Она была чудо как хороша и сердце Эдгара наполнилось ревнивой гордостью, от осознания того, что он всего лишь несколько минут назад, обладал телом этой прекрасной женщины.
– Я герцог Эдгар Де Бош! После смерти моего брата, единственный наследник этого гордого имени!
Провозгласив эти слова, он оглядел наёмников и продолжал:
– Представляю Вам мою невесту леди Сафию Бурж!
– Садитесь, господа! – пододвинув только что появившейся на свет леди Бурж, высокий стул, радушно предложил Эдгар.
По рядам наёмников пробежал ропот. Ушей Эдгара достигли слова.
– Это он! Это точно он! Я видел его в шпанских землях!
Наёмники принялись рассаживаться, двигая тяжёлые, дубовые стулья. Наконец все кое-как расселись и воцарилась тишина, нарушаемая лишь неловким покашливанием в кулак.
– Мы пришли сюда чтобы выслушать Вашу милость! – сказал чернобородый Ханс.
Эдгар пожал руку Сафии под столом, потом поднялся во весь свой рост и проговорил:
– Господа, я собрал вас не для того, чтобы рассказывать вам красивые сказки и лить мёд в ваши уши! Наше положение отчаянное и вам это известно так же, как и мне. Безусловно вина моя и моего брата в этом тоже есть, но сейчас у вас есть два пути. Путь первый следовать за мной! Я не обещаю вам лёгкой жизни! Мы будем сражаться против тех, кто значительно превосходит нас числом! Мы столько времени проведём в седле, что ваши задницы превратятся в сплошную мозоль! Вашей женщиной станет конь и лопата! Кроме того, мне нечем Вам платить, так что пока вам придётся драться бесплатно. Но если мы победим, а шанс на это не нулевой, я обещаю вам, что вы будете вознаграждены по заслугам! У вас есть другой путь. Это путь ведущий всех вас к неминуемой смерти! Вы можете остаться в Харборе, не сопротивляться рассчитывая на милость горной Королевы. Какова её милость вы можете спросить у гвардейцев моего брата, которые сдались при нападении на «Мечту моряка». Впрочем, нет, не можете! Никого из них не оставили в живых. Мятежники их всех повесили. В результате мой брат погиб, а его люди были казнены! Выбор за вами! Решать вам! Я всё сказал!
Эдгар сел на своё место, на лбу его выступила испарина, его била дрожь и только нежная рука Сафии помогла ему немного успокоиться.
– Что, если мы сдадим тебя ей? Может она помилует нас? – закричал кто-то с задних рядов.
Эдгар улыбнулся.
– Не думаю, что она будет сильно Вам благодарна за это! Она считает, что я и так уже у неё в руках! Кроме того, люди моего брата отказались защищать его и в благодарность она приказала их повесить! Тоже может произойти и с вами, – сказал он с деланным равнодушием, и в этот момент он в который раз ощутил, что говорит также, как его старший брат.
На задавшего этот вопрос набросились со всех сторон и тот испуганно замолчал.
– Что Вы предлагаете нам милорд? – за всех присутствующих спросил Ханс, – у них огромная армия! У них есть пушки! А у нас ничего этого нет!
Эдгар снова поднялся.
– Я предлагаю всем Вам сесть в седло и не вылезать из него до тех пор, пока мы не станем для Королевы Лалатины такой серьёзной занозой в её хорошенькой заднице, что она рада будет откупиться от нас золотом ишвантов, да ещё и предоставит нам корабли, чтобы мы могли богачами вернуться на материк! – сказал Эдгар.
– Я не обещаю, что это будет легко. В течении нескольких месяцев вы будете истирать до крови свою задницу в седле или копать укрепления до кровавых мозолей. Тот, кто к этому не готов может остаться здесь и ожидать милости от горцев! Но даже если произойдет чудо, и она помилует вас, не думаю, что кто-то ещё согласится нанять наёмников сдающихся, едва увидят своего врага! Так же если вы сдадите меня ей ни один наниматель больше вам не доверится!
«Ну это я хватил! Звучит не слишком убедительно!» – подумал Эдгар. Однако внимательный проникновенный взгляд чернобородого и сидевших рядом с ним латников придал молодому герцогу уверенности. Эдгар понял, что эти люди, которых ещё недавно он сравнивал с детьми, на самом деле и есть напуганные дети. Они жадно искали кого-то кому можно довериться, кого-то кто возьмёт на себя ответственность. Приободрившись, он продолжал:
– Я скажу вам одно, даже если за мной последует лишь горстка людей, я всё равно буду продолжать сражаться!
Он замолчал и в трапезной наступила тишина, прерывая только шмыганьем носов и сдавленным покашливанием. Чернобородый тяжело поднялся со своего места и повернулся к своим товарищам, он был настолько широк в плечах, что Эдгару померещилось словно перед ним вырос вал укреплённого лагеря.
– Все вы знаете меня! Я Ханс Чернобородый! Я последую за герцогом Де Бошем!
Как будто смутившись, он закашлялся и сел на своё место.
– То есть Вы предлагаете нам стать бандитами, милорд? – спросил Эдгара пожилой латник с изъеденной оспой лицом.
– Нет, – спокойно отвечал Эдгар.
– Войдите Ваше Величество! – провозгласил он и из двери за его спиной появился юный Гаверн в сопровождении своей матери. Наёмники слегка обалдели, молодой Король окинул их повелительным взглядом, и они поспешно встали со своих мест с грохотом отодвигая стулья. Сафия грациозно присела в глубоком реверансе, Эдгар низко поклонился Королю и его матери. Он в очередной раз порадовался своему решению захватить Гавернов с собой. Час назад у него произошёл разговор с Королём и регентшей. Эдгар нашёл их ютящимися в крохотной комнатке, в доме какого-то пожилого мелкого барона. Дверь им открыл сам хозяин, бледный с осунувшимся, испуганным лицом. Морщины, мешки под глазами, всё это только усиливало впечатление от того какой непосильный груз свалился на его плечи. В глазах его читалась надежда, что молодой герцог избавит его от не званных и опасных гостей. Эдгар застал Короля и регентшу в крохотной комнатушке под лестницей. Леди Гаверн сидела, выпрямив спину на жёсткой, узкой кровати, губы её были скорбно поджаты. Мальчик занимал стул в углу комнаты обхватив руками колени и почти касаясь светлой головой скошенного потолка. Когда Эдгар вошёл, юный Король даже не поднял голову, а на лице его матери отобразилось искреннее удивление.
– Как, Вы ещё здесь?! – вырвалось у неё, – я думала, Вы нас бросили!
Она осеклась и смущённо замолчала.
– Как видите я здесь! – спокойно отвечал Эдгар, – мне на силу удалось разыскать Вас, Ваше Величество!
Он посмотрел на ребёнка. Юный Король поднял голову.
– Как видите у нас ещё остались друзья в Харборе! – гордо заявила леди Гаверн.
– Рад это слышать, – сухо проговорил Эдгар, – у меня для Вас плохие новости. Мятежники будут здесь через четыре дня, если верить писулькам, расклеенным на каждой двери в Харборе.
– Что?! – леди Гаверн вскочила и заметалась по комнате ломая руки.
– Но ведь Вы остановите их? Правда же? В конце концов Вы обязаны защищать нас!
Её голос перешёл на визг. «Скажите это моему брату!» – подумал Эдгар.
– Ваше Величество, – спокойно сказал он, – мой брат погиб, наши войска перестали существовать. Все, кто смог сбежал, в Харборе осталось две, может быть три тысячи наёмников, до сих пор не получивших от нас ни гроша. Даже если мы выступим навстречу Лалатине с такими силами, мы будем разбиты при первом же столкновении!
Руки леди Гаверн опустились, она села на свою жёсткую постель и совершенно понурилась.
– У меня совсем нет денег, – жалобным голосом простонала она.
У Эдгара возникло ощущение, что регентша слегка не в себе. «Понимает ли она то, что я говорю ей?» – подумал он.
– Но есть и хорошая новость для, Вас, Ваше Величество! Ваша дочь нашлась! Она в свите Королевы Лалатины и по слухам мятежница собирается выдать её замуж за своего брата. Не думаю, что она захочет омрачать предстоящую свадьбу казнью родственников невесты!
– Луиза! Боже мой! Она такая дурочка! – в сердцах проговорила леди Гаверн.
– Сестра предала нас! – тихо сказал юный Король.
– Молчи! Ты не понимаешь о чём говоришь! – рявкнула на него мать и мальчик опять спрятал лицо в коленях.
– Есть ещё другой вариант, – продолжал Эдгар, как будто раздумывая, – возможно мне удастся уговорить этих людей сражаться под обещание будущих наград. Но только если Вы Ваше Величество возглавите нашу армию!
Он сказал это обращаясь к юному Королю, и мальчик отреагировал мгновенно. Он спрыгнул со стула и подошёл к герцогу.
– Мы ещё можем победить? – спросил он, заглядывая Эдгару в глаза.
– Да, мой Король, – отвечал Эдгар.
– Заткнись и сядь на место! – завизжала леди Гаверн, – эти люди предадут нас! Только твоя сестра может спасти наши жизни!
Но на этот раз её окрик не произвёл должного впечатления.
– Заткнитесь мама! – закричал на неё в ответ мальчик, – закройте свой рот! Здесь я Король!
Он в бешенстве топнул ногой, и регентша замолчала, испуганно хлопая ресницами. Она переводила взгляд с сына на Эдгара, как будто ища у него поддержки.
– Ваша мать права, мой Король. Вероятно, вас отправят в какой-нибудь отдалённый замок в северных горах, где вы и закончите свои дни, – мягко проговорил Эдгар.
– А на моём троне будут сидеть узурпаторы Рейгардены? – спросил мальчик, глядя на герцога из подлобья.
– Да Ваше Величество. Впрочем, у будущего ребёнка Вашей сестры есть шанс стать Королём.
– Но ведь он будет Рейгарденом! – с ожесточением проговорил мальчик.
– Что Вы предлагаете? – спросил он, пройдясь по комнате и как будто повзрослев за одну минуту.
– С нашими теперешними силами, мы можем вести только что-то вроде партизанской войны, но, если нам повезёт мы множеством мелких уколов ослабим армию мятежников и в конце концов уничтожим её! – отвечал ему Эдгар.
– Это безумие! – пискнула леди Гаверн.
Король смерил её таким суровым взглядом, что она опять прикусила язык.
– Но Вам придётся не вылезать из седла несколько месяцев наравне с простыми солдатами. Вы уверены, что сможете это выдержать? Если Вы сейчас продолжите сопротивляться, то в случае нашего поражения, даже Ваша сестра уже не сможет спасти Вас!
– Я лучше умру, чем приму от неё помощь! – с ожесточением проговорил мальчик.
– Почему Вы не предали нас? – спросил он, останавливаясь перед Эдгаром.
– Сам не знаю, – признался герцог, – может быть я просто не хочу стать таким, как мой покойный брат!
Молодой Король прошёлся по комнате.
– Я выбираю войну! – сказал он твёрдо.
– Но, – попыталась возразить леди Гаверн.
– Вы мама, можете оставаться в Харборе и ожидать милости от Луизы! Вернее, от Лалатины Рейгарден, руки которой по локоть в крови наших друзей и родственников! – резко оборвал её мальчик.
Леди Гаверн сглотнула, облизала тонкие губы и тихо сказала:
– Я последую за Вами, Ваше Величество!
Лицо мальчика просветлело. Эдгару показалось, что он едва не запрыгал на месте от радости. «Всё-таки он ещё совсем ребёнок!» – подумал Де Бош.
– Я готов поговорить с ними! – сказал юный Король, обращаясь к Эдгару.
– Предоставьте это мне, Ваше Величество! При всём уважении, у меня гораздо больше опыта в общении с людьми этого круга! – с поклоном сказал ему герцог.
– Я единственный настоящий Король! – провозгласил юный Гаверн, обращаясь к наёмникам, – когда мы победим я вознагражу Вас по-королевски! Каждый из вас получит земли и замок!
– Да здравствует Король! – завопил кто-то, и все подхватили этот крик.
Герцог подумал, что подослать людей чтобы они в нужный момент закричали здравицу Королю, было хорошей идеей. Эдгар сел, Сафия протянула ему платок, и он вытер выступившую на лбу испарину. Нервное напряжение источило его силы, к тому же, он всё ещё не до конца отошёл от своего морского "путешествия".
– С нами идут только те, у кого есть лошади! Минимум два коня, а лучше три! Найдите лошадей или спасайтесь сами! Отставших, мы ждать не будем! Город на один день в вашем полном распоряжении! – провозгласил Эдгар, когда всё успокоилось.
Служанка.
Канцлер поднялся на башню и окинул взглядом расстилавшуюся у его ног долину. Эта башня нравилась ему больше других, скорее всего потому, что, когда он стоял на верхнем её этаже, Исраэлю казалось, что весь мир пал к его ногам, что весь мир подчиняется ему. Взгляд Канцлера невольно скользнул вниз к неприступным каменным скалам у подножия стен его замка и неприятный холодок пробежал по его спине, а голова слегка закружилась. Великий Канцлер боялся высоты. Как и многих других вещей, впрочем. Но даже страх высоты не удерживал его от желания подняться на самую высокую башню своего замка, чтобы ощутить себя властелином мира, пусть лишь на короткие мгновения. Но сейчас он поднялся сюда не любоваться видами. Канцлеру нужно было обдумать все те странные, невероятные новости, которые только что выдала на-гора его разветвлённая шпионская сеть, состоявшая из множества самых разных людей, во всех городах и весях этой большой страны. Эта сеть шпионов обходилась скупому Канцлеру в огромную сумму, но он тратил эти деньги почти не испытывая сожалений, ведь эта информация давала в его руки то, что он любил больше, чем деньги, давала власть. Канцлер уселся на широкий удобный диван стоявший перед большим окном. С этого дивана открывался прекрасный вид на зелёную долину, но Исраэлю сейчас было не до этих красот. Когда он узнал, что Герцог Де Бош погиб, то испытал злорадное чувство, так словно сам приложил руку к смерти этого мерзкого человека. И хоть отчасти это и было правдой, но одновременно с радостью, тревога поселилась в его сердце. Теперь он стал не нужным. Де Боши разбиты и мертвы. Королева Лалатина скоро утвердится на троне, и он Канцлер в эту схему уже никак не вписывается. Пока Исраэль обдумывал, что теперь делать и всерьёз рассматривал вариант бегства за Тихое море, к нему пришли новые известия. Эдгар Де Бош жив, он и юный Король со своей уродливой мамашей, разграбили Харбор и во главе полутора тысяч головорезов двинулись на Юг, ускользнув из-под носа армии Королевы. Источник Канцлера докладывал, что Де Бош-младший, ставший теперь единственным, бросил в Большой Гавани все повозки с добром. Его наёмники, взяли с собой кроме лошадей и оружия, только награбленное в Харборе золото. Таким образом эта армия, передвигаясь необычайно быстро, одолела за пять дней огромное расстояние достигнув столицы. Жители уже готовились к обороне, но молодой герцог без остановок промчался мимо города и двинулся дальше на Юг. Канцлер поёрзал на своём диване. Такими темпами они будут у стен его крепости через пару дней. Не то чтобы он боялся. Исраэль был уверен, что взять этот замок невозможно. Даже если бы у Эдгара Де Боша были осадные орудия, затащить их на скалы, чтобы получить возможность обстреливать стены замка совершенно немыслимо. Впрочем, осадных орудий у герцога не было. Кроме того, армия Королевы Вендис в двое превосходящая сброд Гавернов по численности находилась относительно неподалёку. Королева Лалатина преследовала Де Боша, но отставала от него так сильно, что её можно было не принимать в расчёт. На своём пути наёмники забирали всё, что могли увезти с собой. А всё что унести не могли просто придавали огню. На пути их следования горели деревни, полыхали пламенем поля спелой пшеницы, которую не успели ещё убрать крестьяне. И без того разорённая войной страна погружалась в хаос, а угроза голода становилась всё отчётливее. Между тем наёмники, как не удивительно, жителей практически не трогали и сотни, а затем и тысячи людей, потерявших свои дома и имущество начали стекаться в города, в основном в столицу. Вероятно, в этом и состоял план герцога, для Канцлера это было ясно как день. Свой смертельный удар он намеревался нанести не копьём и мечом, а тысячами голодных, обездоленных деревенских жителей. И всё же Канцлер пока не до конца понимал в чём состоит цель молодого герцога. Нельзя же убегать вечно! А в прямом противостоянии, у его бандитов нет никаких шансов на победу. И зачем он таскает с собой Гавернов? Ладно бы ещё какая-то ишвантская шлюха, которой Эдгар подарил замок и называет своей невестой! Говорят, она очень хороша собой! Но ишвантка! Ранее Де Боши презирали этот народ и уничтожали его, стремясь истребить под корень, а теперь Эдгар собрался жениться на ищвантской проститутке! Исраэль мог бы подумать, что Герцог сошёл с ума, но во всём остальном, Эдгар действовал расчётливо и разумно, что явно свидетельствовало о его ясном сознании. Канцлер переменил позу, улёгшись, закинув ноги на подлокотник. Солнце медленно садилось за рваную гряду гор на горизонте, воздух стал красным словно кровь, постепенно холодало. Исраэль подумал, что неплохо бы позвать служанку, чтобы девчонка принесла ему плед, но медлил, не желая нарушать своё уединение. Предположим, Эдгар хочет вынудить Лалатину заключить с ним мир и заплатить ему и его головорезам хороший выкуп. После чего герцог уберётся в свои заморские владения с сундуками, набитыми золотом и серебром. Но зачем ему там ишвантская шлюха и Гаверн со своей мамашей?! В конце концов Канцлер пришёл к выводу, что Гаверны нужны Де Бошу для подстраховки и ещё для того, чтобы придать видимость законности своим бандитским действиям. А ишвантку он просто бросит в ближайшее время. Правда если с Гавернами всё выглядело логично, то с этой девицей что-то не сходилось. Непонятно было зачем дарить шлюхе замок. Она удовлетворилась бы и несколькими серебряными монетами. Кроме того, источник доносил, что эта самая ишвантка помогла Эдгару расправиться со своим старшим братом. Так что здесь, возможно, и правда была замешана любовь. Канцлер внутренне расхохотался. Как же глупы все эти Де Боши, Рейгардены, Гаверны! Он, Канцлер живёт в мире, где есть лишь практическая польза и нет места таким глупым, не несущим никакой выгоды чувствам, как любовь и дружба.
– Лора! – позвал Исраэль.
В круглую комнату вошла молодая темноволосая девушка и остановилась в дверях. По тому как быстро она появилась, было очевидно, что она ожидала всё это время за дверью. Её расторопность и сообразительность нравились Исраэлю.
– Ваш плед, милорд.
Она подошла к дивану, на котором лежал Канцлер и заботливо укутала Исраэля. Лора не выговаривала букву р. То, как она картавила казалось Исраэлю почему-то ужасно милым. Ей было, может быть, восемнадцать, может быть девятнадцать лет, Исраэль лишь недавно взял её к себе, но Лора как-то быстро стала для него совершенно незаменимой. «Я заберу её с собой в столицу!» – подумал Исраэль и тут же осознал, что до возвращения в столичную Ратушу, ещё очень далеко, дальше, чем когда бы то ни было.
– Можешь идти, – сказал он служанке.
– Я позову Вас к ужину, милорд! Сир Грен уже спустился в столовую!
Когда Лора произносила слова, в которых была буква р, она каждый раз старалась скрыть свой недостаток и р у неё получался грассирующим словно она была одной из гошей. Это тоже казалось Канцлеру необычайно привлекательным.
– Этот жирный боров только и думает о том, как бы пожрать и выпить! Он уже почти совсем опустошил мой погреб! – проворчал Канцлер.
– У сира Грена отменный аппетит, – с лёгкой улыбкой подтвердила Лора.
– Пожалуй я присоединюсь к нему! – пробурчал Исраэль поднимаясь.
– Как будет угодно, Вашей милости! – с лёгким поклоном отвечала Лора.
Она хотела помочь Канцлеру встать, но Исраэль поднялся так поспешно, что Лора не успела этого сделать. Она взяла лампу и пошла вперёд, освещая им путь. Узкая лестница, извиваясь как змея уходила вниз от самых их ног. Лора остановилась и повернувшись к Исраэлю предложила:
– Обопритесь на мою руку, милорд!
– В этом нет необходимости! Я ещё не настолько стар! – резко отвечал Канцлер.
– Конечно, – она стала спускаться, высоко подняв лампу над головой.
В этом тёмном коридоре, яркий свет лампы одел её в прозрачную одежду и Исраэлю казалось, что он видит под платьем все соблазнительные изгибы её молодого тела. Он вдруг ощутил волнение в груди, которое не ощущал уже очень давно и, к своему ужасу, почувствовал, как покраснели его заросшие трёхдневной щетиной щёки. Когда в сопровождении Лоры Канцлер вошёл в обеденный зал, то ощущал себя растрёпанным и смущённым. В трапезной за большим дубовым столом восседал похожий на большого чёрного медведя Грен. Увидев Исраэля, он издал рык похожий на рёв голодного хищника.
– Исраэль, – прогрохотал он, – прикажи своим олухам, пусть подают ужин!
– Я всё сделаю, – нежным голосом поворковала Лора пододвигая для Канцлера тяжёлый стул с высокой спинкой. Рука её наткнулась на руку Исраэля и по спине Великого Канцлера пробежала сладкая дрожь.
– Прошу меня простить! – Лора поклонилась.
Канцлер не понял за что она извиняется. Пока она шла к двери ведущей на кухню, Грен мерзко хихикая провожал девушку сальным взглядом.
– Посмотри Исраэль как эта девка крутит перед нами своей жопой! А какие у неё сиськи! Даже не верится, что ей всего восемнадцать! – со смехом проговорил он, не дожидаясь пока служанка скроется за дверью.
Исраэль вдруг ощутил страх, гнев и беспомощность, голова его слегка закружилась.
– Исраэль, старина, я торчу у тебя уже второй месяц и помираю со скуки! Уступи мне эту кобылку и можешь не платить за следующий месяц!
Лора задержалась около двери и вопросительно взглянула на Канцлера. Исраэль ощутил её взгляд и щёки его залила краска. Гнев мгновенно захватил его, ему захотелось вскочить и швырнуть в лицо мерзавцу первое, что попадётся ему под руку. В голове Канцлера промелькнула мысль кликнуть слуг и расправиться с этим выродком, но он вовремя вспомнил, что воинов Грена в замке значительно больше, чем его собственных и во время взял себя в руки.
– Мой друг, – мягко проговорил он, улыбнувшись, – я попросил бы Вас воздержаться от оскорблений в адрес моих людей! Лора не просто какая-то, как Вы изволили выразиться девка! Она моя помощница и мой личный секретарь. Уступить её Вам я не могу, да и не имею желания. Поэтому впредь я попросил бы Вас оказывать должное уважение сотруднику моей Канцелярии!
– Что же до Вашего пребывания в моём замке, то со всем уважением я не думаю, что так уж нуждаюсь в Ваших людях, – продолжал Исраэль со сладкой улыбкой, – я готов рассчитаться с вами и вы вольны покинуть мои владения хоть сегодня!
Канцлер бросил взгляд на Лору и ему показалось что на щеках девушки выступил румянец. Дверь за ней закрылась. У Грена от удивления отвисла челюсть. Наконец он принуждённо расхохотался.
– Ничего себе, Исраэль! – вскричал он, покосившись на дверь, за которой скрылась Лора, -прямо-таки не ожидал от тебя услышать такие слова! Это так на тебя не похоже!
Он снова засмеялся, на этот раз уже более естественно.
– Теперь я понимаю почему ты отказывался посещать бордели! Не думал я что на старости лет в сердце тебе запала глупая деревенская девка! Да и картавая к тому же! – продолжал он весело, – да ладно не смотри на меня таким злобным взглядом! Бог с ней с этой девицей! Лорой или как там её зовут! Таких как она тысячи в этой стране! Но ты положительно удивил меня Исраэль!
– Не говори ерунды! – отвечал Канцлер с раздражением.
Появились слуги и большой обеденный зал наполнился вкусными, будоражащими воображение запахами. Грен нетерпеливо заёрзал на своём стуле, едва слуга поставил перед ним тарелку с жарким, он тут же принялся жадно есть, выхватывая из тарелки большие, жирные куски. Он обжигался и не стесняясь забористо матерился.
– Вина! Принесите вина! – требовал он.
«Подсыпать бы ему яда в еду!» – подумал Исраэль, глядя в свою тарелку, которую поставила перед ним Лора. Почему-то сегодня вечером она лично прислуживала ему за столом, хотя это и не входило в её обязанности. Исраэль поймал себя на том, что не может отвести взгляд от её рук. Нежные руки молодой девушки.
– Спасибо, – едва слышно прошептала Лора, наливая ему вина.
Исраэль заметил, что у Грена бутылка местного дешёвого, а ему Лора подала отличное вино десятилетней выдержки. Исраэль вновь восхитился практической сметливостью этой девушки. А ведь год назад она даже не могла без ошибок написать своё имя. Когда он взял её в замок убираться и выносить мусор, Лора была худая как палка и он совершенно не обратил на неё внимание. Когда же год спустя он бежал из столицы в свой замок, Исраэль сперва даже не узнал её, так она похорошела. Постепенно Лора стала главной служанкой и самым доверенным его лицом в этом замке. Исраэль знал, что другие слуги недолюбливают её и это ещё более сближало его с Лорой. Постепенно он так привык к тому, что она всё время рядом, что уже не мог без неё обходиться. Сейчас без всякого аппетита ковыряя вилкой жаренное мясо, он вдруг со всей ясностью понял это. Образ его покойной жены промелькнул перед его глазами. Она была в другой его жизни и теперь он уже даже не мог вспомнить её лица. Воображение его дорисовало лицо жены предав ему черты Лоры. Неужели покойница была столь красива?! Кажется да. Все говорили, что она хороша собой. Не умри она при родах, если хотя бы их сын выжил, если бы он сам не оставил её одну в такой тяжёлый момент, из-за мелкой сделки, всё возможно стало бы по-другому. Да и сам он, вероятно, был бы другим человеком. Лора подлила ему вина и стала позади, положив обе руки на спинку его кресла. Исраэль сидел довольно далеко от Грена, который занял место во главе стола, словно это он был здесь хозяином. Словно это был его замок. Глядя в тарелку, Исраэль думал о том, что отравить этого борова в своём доме довольно рискованно. Неизвестно, как отреагируют его бандиты на смерть своего командира. Канцлер поёжился. Впрочем, он уничтожил старшего Де Боша, а тот был куда опаснее, чем этот придурок Грен. Всего-то и надо было, что вежливо сообщить этой девчонке, на каком корабле собирается бежать из Харбора герцог. И хотя Лалатина даже не поблагодарила его, Исраэль был уверен, что она не забудет о помощи, которую он оказал ей. Пока его шпионская сеть, выстроенная за долгие годы, продолжала работать, ему всё ещё было что предложить Рейгарденам. Исраэль слышал, как люди восхищаются шпионами сира Боргеса, но в душе посмеивался над этим. Сеть, созданная престарелым рыцарем, не шла ни в какое сравнение с тем, что было в руках у него, Исраэля. Настроение Канцлера улучшилось, едва заметный запах полевых цветов, исходивший от Лоры, стоявшей сейчас так близко, волновал его и кружил голову. Нет, просто так убивать этого борова глупо. Исраэль вспомнил, что был среди людей Артура Найта, какой-то великан невесту которого зарезал Грен. Этот великан по слухам обладал какой-то совершенно ненормальной силой. Вроде как он способен был разрубить рыцаря в доспехах пополам вместе с его конём. Исраэль представил себе, как жирный Грен будет ползать в ногах у этого великана умоляя пощадить его, и настроение Канцлера совершенно улучшилось. Он дружелюбно почти ласково стал наблюдать за своим гостем. Грен был уже сильно пьян, но поймав взгляд Канцлера, вдруг обеспокоился.
– Чего это ты смотришь на меня, как мышь на сыр? Зная тебя могу сказать, что ты задумал какую-то пакость! – проорал он, стукая кулаком по столу, – так я тебе напомню, что моих ребят тут вдвое больше, чем твоих! И если со мной что случится тебе и твоей бабе не поздоровится! Не удивлюсь если они и тебя, и её пустят по кругу!
Грен отвратительно заржал, брызгая слюной.
– Друг мой у тебя мания преследования! – ласково отвечал ему Исраэль, – хоть ты оскорбляешь меня и моих людей своими беспочвенными подозрениями, я не могу обижаться на тебя! Ведь ты мой гость в этом замке!
Грен хрюкнул, вино окончательно затуманило его разум и он, кажется, позабыл о чём говорил. Исраэль допил свой бокал и поднялся.
– Прошу меня простить, – сказал он.
Грен не отреагировал. Завалившись набок, он смотрел перед собой остекленевшим взглядом, и Канцлер вдруг увидел, что это просто немолодой уже, разжиревший, сдающий прямо на глазах старик. «Твоё время прошло!» – подумал Великий Канцлер. Но Грен всё ещё был опасен и забывать об этом не следовало. В сопровождении Лоры Канцлер поднялся по узкой лестнице в свою спальню, в угловой башне. Из этой спальни вёл потайной ход в холодный погреб, а оттуда уже можно было без труда выбраться из замка. Хоть Канцлер и считал свою твердыню неприступной, он не был бы самим собой если не позаботился бы о запасном плане. За ужином Исраэль почти ничего не ел, может быть, поэтому выпитый бокал вина сильно ударил ему в голову. Пока они поднимались наверх, он не мог оторвать взгляд от перекатывавшихся под юбкой крепких ягодиц служанки. Исраэль вспомнил слова Грена о том, что Лора крутит своим задом перед ними. «Может она пытается соблазнить меня?» – подумал Канцлер и сердце его сладко забилось, словно он опять стал школяром. Ему вдруг пришло в голову, что, если замок падёт, ему придётся спасаться одному, ведь её комната находится в другом крыле здания. Когда они прошли мимо двух латников из его личной стражи, вскочивших на ноги при его появлении, и продолжили подниматься дальше, Исраэль, преодолев смущение проговорил:
