Иман Кальби
Она моя…
– Я так скучал… – шептали его губы то на русском с жутким акцентом, то на арабском….
Она полностью подчинилась ему и лишь отвечала стонами на его бурные крики. Крики высвобождающего свою энергию и стресс самца…
Они достигли пика одновременно. При том Влада словно не контролировала свой оргазм. Он пришел тогда, когда хотел Он… Васель навалился тяжестью своего тела на нее сверху и несколько минут оставался в этом положении, блаженно молча. Она сама пребывала в параллельной реальности. В эту секунду эти двое – мужчина и женщина – были настолько близки, настолько органичны… Влада не хотела прерывать этот момент, момент, где нет их споров и постоянных разногласий. Только слабая подчиненная женщина и всевластный мужчина… Полное доверие и гармония… Тут нет места условностям и предрассудкам. Еще секунда – и они снова погрузятся в реальность, снова будут сталкиваться своими интересами и взглядами. Она не сможет смириться с его подходом… Он не сделает уступок ей… Но сейчас, в этот момент, в этой странной реальности, она стала маленькой слабой марионеткой в его руках. А он был ее кукловодом…
Глава 18
Через несколько минут Васель, наконец, поднялся с нее, оправляя свою смявшуюся одежду, которая даже не была снята, ведь все произошло так стремительно.
– Ну что ж, не могу сказать, что твое наказание мне не понравилось, – с сарказмом сказала девушка, одергивая свою короткую юбку.
Развернув лицом к себе Владу, он нежно поцеловал ее в губы, но размыкая поцелуй, успел прикусить пухлую нижнюю губу.
– Как мне тебя не хватало. Не думал, что кто – то сможет так быстро стать мне близок… – эта несвойственная нежность, такая редкая, но смелая откровенность тронула ее до глубины души.
Васель, наконец, разомкнул объятия, выпуская из плена своих рук девушку, в последний момент поцеловал краешек ее носа, после чего подошел к камере для хранения вин.
– Как насчет полусухого красного? Итальянского.
– Вполне.
– Думаю, именно тот вкус, который характеризует наши отношения – терпкие, утонченные, страстные, но с вяжущей кислинкой.
– Отношения? Разве мы вместе? Это ты так решил? – скрестив руки на груди парировала Влада, сделав акцент на слове «ты».
Васель молча откупорил бутылку, снял бокалы с барной стойки, налил немного себе для дегустации, после чего уже разлил вино по обоим бокалам и поднес один из них к Владе.
– Удивительная девушка, упорно не желает учиться на своих ошибках! – сказал он, с деланной строгостью подавляя улыбку. – Перестань со мной так разговаривать, Влада. Мне кажется, я дал тебе понять, что не шучу… – он подошел к ней вплотную, прижал к себе и с силой сжал ягодицу девушки, все еще горящую от его экзекуции.
Васель пил, не отрывая глаза от Влады. Девушка сделала глоток, облизала губы, с вызовом посмотрела на спутника.
Еще секунда – и содержимое ее бокала красным каскадом пролилось на белоснежный мягкий ковер, а за ним через толику секунды раздался приглушенный звон разбивающегося стекла. Он схватил ее на руки и понес в спальню…
Эта ночь была сумасшедшей. Они не сдерживали себя, а, казалось, выплеснули все свои эмоции в физическом контакте. Влада даже не предполагала, что такое может быть между мужчиной и женщиной. Его губы были везде, ее губы изучили каждый сантиметр его тела. Она не могла насытиться благородным запахом и вкусом его солено – мускатной кожи, теплой и чувственной, настолько, что он вздрагивал лишь от ее дыхания. Так мог пахнуть только настоящий мужчина, ее мужчина. К четырем утра он уснул, все еще крепко обнимая ее, а Влада так и не смогла заснуть… Лежала и думала, как все завертелось, это ли то, что она хотела получить, да и что вообще она получила… Ей было хорошо и волнительно одновременно. Они так понимали друг друга в постели, но так бесконечно далеки были во взглядах на мир, на жизнь, на Сирию… Она постаралась аккуратно освободиться из его объятий, чтобы не разбудить. Решила поискать свои вещи, которые должен был оставить на входе Махмуд. И действительно, в прихожей нашла свою сумку, плащ и телефон. Квартира была огромной, и по идее бедный водитель не мог слышать то, что происходило между ними на другом конце апартаментов, но все равно от мысли, что он прекрасно все и так понимал, стало не по себе.
Посмотрела на дисплей телефона – Боже, там было 15 пропущенных вызовов от Егора. Значит, все срослось, ему есть, что ей сообщить. Последние сообщения в Вотсапе были отправлены им всего 40 минут назад. «Пятницкая, ты куда делась?! Нам дали добро! Выезжаем сегодня в шесть утра! Ждем тебя максимум пятнадцать минут у отеля Дамаросса»…
О, ужас! На часах без пятнадцати шесть! Она просто не могла пропустить эту поездку! Ее просто разорвет редактор! Домой она точно не успеет, максимум – сможет донестись до отеля, который, к счастью, был недалеко от квартиры Васеля, в центре…
Она быстро забежала в гардеробную, надеясь найти там хоть что – то носибельное для себя. Честное слово, обнаружив там хоть какой- то предмет женской одежды, первое, что бы она почувствовала – облегчение и радость. Потом бы, конечно, пришли злость и ревность на ту, «другую», что пометила территорию этого мужчины, но сейчас… Ничего на удивление все- таки не нашлось, то ли Васель не водил сюда женщин, то ли не пускал в свою «святая святых», поэтому она решила идти ва – банк – натянула первые попавшиеся из его джинсов – это было даже оригинально, реальный бойфренд – стайл, взяла одну из идеально сложенных белых футболок с полки. Вспомнила, что у нее не было с собой никакого белья. Снова чертыхнулась, что лишилась накануне даже трусов. Делать было нечего. Джинсы и футболка на голое тело. Сверху ее мятый горе – плащ… И дикие каблуки, нелепые, неуместные для журналистской работы «в поле». Даже страшно представить, что о ней подумают ребята… Но делать было нечего, босиком же она идти не могла. Если джинсы худо – бедно еще как- то на ней держались за счет снятого пояса с плаща, то уж 45 размер обуви Васеля ей не подойдет уж точно…
Она постаралась выйти из дома как можно более тихо и незаметно. Не хотела его будить, да и не была уверена, что он отпустит ее после всего того властного, собственнического бреда, что он наговорил вчера. Сирийское сентябрьское утро встретило приятной влажной свежестью. Благо, что такси в городе не были роскошью. Она быстро нырнула в одну из стареньких желтых машинок и стремительно понеслась по пустым сонным улицам к отелю «Дамаросса». Успела как раз в тот момент, когда ребята грузились в автобус. Все оглядели ее с ног до головы с явным удивлением, очевидно, оценив нелепость наряда, но ничего говорить не стали.
– Рад, что ты приехала, – сказал Егор дружелюбно.
А она садилась в автобус и не знала, рада ли сама…
Они неспешно выезжали из города, пейзаж за окном становился все более прозаичным, все более серым и печальным. Словно город хмурился. Но он не хмурился, попросту они пересекали бедные пригороды Дамаска. Маршрут проходил по населенным пунктам, где еще было относительно спокойно, хотя их водитель и сопровождавшие люди из министерства печати – без их зоркого ока их бы не отпустили – были настороже. Совсем скоро и эти районы станут ареной интенсивных боестолкновений, но сейчас жили в мнимой, тревожной тишине…
За окном мелькали то населенные пункты, то голые полустепи, то небольшие холмы – пейзаж был однообразен и уныл – серая, изможденная солнцем трава, хаотично разбросанные по ландшафту полудостроенные домишки – так в Сирии, как и в большинстве арабских стран, у которых нет своей гигантской нефтетрубы, спасаются от налогов – за строящиеся здания они не взимаются. Минареты…как же много минаретов…Все одинаково, как в "Иронии судьбы", только по – арабски. «Кажется, ничего не говорило о том, что в стране идет война. Пока она имела очаговый характер, поэтому эти деревни могли быть свободны от "революционного вируса"…Хотя никто, никто не мог дать гарантию того, что завтра название одной из таких деревенек не прославится на весь мир из- за очередной резни… Жуткие кровавые сцены… Они становятся банальной статистикой – кадрами, которые с интересом рассматривают по всему миру… Смотрят, чувствуют отвращение и забывают, сохраняя в голове только один вывод – в Сирии ужасно. Вот только на этих кадрах живые люди. Чьи – то дети и родители… Кто во всем этом виноват? Мерзавцы – провокаторы из числа оппозиции? Правительство? Найти реально виновных каждый раз все труднее. Столько факторов, столько интересов стоит за этим бесчеловечным, бессмысленным кровопролитием. Ненависть ли это – бытовая или этно- конфессиональная, настолько сильная, что брат готов убивать брата…Сосед соседа? Или же пустой, циничный пиар? Когда в добрых сирийских людях, знаменитых своей открытостью и гуманизмом, проснулись первобытные инстинкты…Желание мстить, убивать, расчленять, выставлять все это на всеобщее обозрение…И пусть те в благополучных безопасных странах, кто случайно набрел на какой – нибудь жуткий ролик из ежедневной рутины новой Сирии не спешат в отвращении быстро закрыть эту страницу – нет, пусть посмотрят, ибо на этих роликах они видят не инопланетян, а самих себя – это наша природная суть, прикрытая условностями и традициями современного безопасного общества, но стоит этим покрывалам слететь – и инстинкты дадут знать о себе… И кто знает, может Сирия – только начало».
Влада мысленно уже начинала набрасывать начало для нового своего материала, как вдруг опомнилась и поняла, что ее любовные баталии с Васелем, их сумасшедшая ночь накануне, поспешные сборы, чтобы успеть с ребятами, полностью отвлекли ее от субстантива поездки… К своему стыду, она даже не удосужилась узнать, какой у них маршрут, программа. Спохватилась и пересела к Егору, который в отличие от нее, расположился в самом начале автобуса.
– Какой план? – как можно более бодро и весело произнесла она. Ей все еще было жутко неловко – идти на огромных каблуках вдоль рядов с сидениями в тарахтящем по неровным дорогам Сирии автобусе – все равно что по гололеду… Не удивительно, что ребята исподтишка хихикали, глядя на это печальное зрелище…
– В сущности, ничего великого, но лучше, чем ничего, – он старался говорить как можно тише, чтобы гревший уши сексот от министерства печати их не услышал, – едем в Хомр, ну как в Хомр, не туда, где бунтующие. Едем в центральную, новую часть, встретимся с губернатором, потом в церковь, потом в какую -то школу… Короче, они катают нас по проторенному маршруту, чтобы создать видимость, что все хорошо, что все под контролем. Поснимаем, а там посмотрим, что получится. Ты тоже присмотрись, может сможешь сделать неплохой материал. На худой конец, в Хомр даже так попадают далеко не все…
Хомр…Этот город знаком всем, кто хоть раз путешествовал из Дамаска в северную столицу Сирии – Алеппо. Влада хорошо помнила его еще по своим студенческим годам… Он всегда казался ей таким динамичным и приятным…Современные высотные здания, так не характерные для сирийского пейзажа, большие магазины с мебелью, коврами, люстрами… Она помнила центральную площадь – центр города – так мирно и уютно погружающуюся в дремоту под заходящими лучами солнца в ее прошлый приезда сюда, юной и далекой от всех этих политических хитросплетений…А потом этой площади было суждено стать символом новой сирийской революции. Тысячи протестующих выходили на нее с требованием свержения действующего режима…
Дело в том, что сердцем сирийской революции стал именно этот город, точнее его старая часть, окопавшаяся и превратившаяся в своего рода бастион и оплот оппозиции. В 2031 году там еще не было ни исламистов, ни террористов. Вернее, они, конечно, были, потому что, как это всегда происходит в смутные, революционные времена, на сторону противников режима становятся все кому ни лень, каждый движимый своими интересами. Но на момента начала кризиса в стране бунт действительно подняли молодые парни, преимущественно кадровые военные, придерживающиеся достаточно либеральных, светских взглядов. Они вдохновлялись примерами прошлого, и, в конечном счете, готовы были бы к диалогу, если бы на авансцену не вышли радикалы, как это уже было много лет назад… Революция всегда пожирает своих отцов… Но пока, именно эти бравые красавцы в военной форме делали все хедлайны. Именно с ними так жаждали общаться журналисты, но по понятным причинам, доступ к ним легальным путем, через контролируемую правительством территорию, получить было крайне сложно.
Влада вернулась на свое место и только сейчас поняла, что все это время, не менее часа, болтала с Егором о ситуации в стране в то время, как ее телефон лежал здесь, на ее сидении. Неудивительно, что на дисплее высветилась чудовищная цифра – 15 пропущенных вызовов с неизвестного номера… но было и так понятно, что звонил Васель… Девушка снова чертыхнулась. Он проснулся – и ему явно не понравится то, что она скажет в оправдание своего побега. Она понимала это изначально, поэтому так стремительно и смылась из его квартиры. Он бы едва ли пустил ее сюда саму, не говоря уже о том, что она поехала с теми, с кем, по его словам, она флиртовала в ресторане недавно…
Поколебавшись с минуту, девушка отключила телефон. Все равно, ее объяснения и их неизбежные разборки сейчас ничего не дадут. Она подумает об этом по возвращении. Оставалось надеяться, что он еще не знает где она, а главное, что ее журналистская афера принесет достойные профессиональные плоды и будет стоить той потенциальной трепки от него, которая неизбежно последует…
За этими мыслями она сама не заметила, как по встречной полосе их резко обогнал огромный тонированный джип и перегородил дорогу. Автобус вынужденно притормозил. Находившиеся в салоне с беспокойством стали озираться по сторонам. Второй аналогичный джип закрывал их сзади исключая возможность любого автоманевра. Всем, включая водителя и сопровождавших, стало явно не по себе. Сирийцы в автобусе начали беспокойно переговариваться между собой, хотя и старались скрыть от иностранцев то, что ситуация явно вышла из под контроля. Никто не решался первым выходить из салона для выяснения обстоятельств. Наконец, из находившегося впереди джипа вылез похожий на шкаф бородатый, но лысый мужик, который подошел к их водителю и начал ему дерзко и резко что- то говорить, кивая в сторону пассажиров. Разговор был на не очень понятном Владе диалекте, да и сидела она далеко. Как ни напрягалась, ничего разобрать не могла, кроме отрывков фраз «журналисты», «нельзя», «чтоб вышла»…
***
– Что происходит? – нервно спросил Егор у одного из их сопровождавших, но тот лишь пожал плечами, сам активно прислушиваясь к разговору водителя и качка. Видимо, руководствуясь инструкцией, он все – таки собрался с силами и перегнувшись через сидение, тоже вступил в разговор. Качок потребовал его выйти. Они удалились к джипу, а через минуту их сирийский сопровождавший шпарил обратно к автобусу, выкрикивая ее имя.
– Сейида (араб. – госпожа) Пятницкая, прошу Вас, на выход. Вас ждут.
Ребята переглянулись.
– Никуда она не пойдет! – как можно более грозно отрезал Егор. Влада уважала его хотя бы за эту милую попытку ее защитить. Она ничего не могла понять, хотя начала догадываться, откуда растут ноги…
Нерешительно встала, оглядела в окно джипы – и тут увидела хитрую рожу Аймана, который нехотя вылез из стоявшего сзади автомобиля… С выражением лица «ну что у вас там, почему так долго».
– Все нормально, Егор, – тихо сказала она, нервно и неловко на своих каблучищах продвигаясь к выходу. – Нечего опасаться, все под контролем, – ее голос прозвучал как- то глухо. Ни фига ничего не было под контролем. Она совершенно не знала, чем обернется для нее эта ситуация… Васель явно будет в ярости, а что уж говорить о редакторе…
– Влада, ты заигралась… – многозначительно произнес Егор. – Я не знаю, во что ты вляпалась, но по – моему, это зашло слишком далеко, – наивно было бы предполагать, что они не читали всех этих инсинуаций в желтушной прессе про нее и Васеля, что не прошерстили вдоль и поперек ее страницу в Фейсбук, что не понимали, кто это за ней причалил, что ее помятый внешний вид свидетельствовал о том, что она явно приехала не из дома…
Она лишь поджала губы и сухо попрощалась, зная, что теперь уж точно ни у кого из журналистов нет сомнений, как ей удалось добыть это пресловутое интервью с Увейдатом.
***
Влада приближалась к Айману, который с кривой усмешкой кивнул ей в слабом подобие приветствия, приглашая сесть в автомобиль. Она вздохнула с некоторым облегчением, когда поняла, что Его внутри нет… Хотя бы не будет очередной сцены перед третьими лицами…
– Не говори мне, что это ему не понравится, – пикировала девушка первой.
Тот лишь хмыкнул, трогаясь с места. Они разворачивались и ехали обратно в Дамаск.
– Тебе не кажется, что это слишком? Вы нагло вторгаетесь в мое личное пространство… Мешаете мне исполнять мою работу…
– Влада, я повторю то, что уже говорил. Мне все равно, что у тебя там. Я делаю свою работу. Моя задача – доставить тебя обратно. Мое мнение ты уже знаешь – я не понимаю, зачем ему ты…
Он бросил последнюю фразу с очевидным пренебрежением. На удивление ее это не задевало. Айман был крайне неприятен Владе, поэтому даже самый сладкий комплимент из его уст ее бы ничуть не прельстил.
– Ну так сказал бы это своему начальнику, или кишка тонка?
– Зачем ему мое мнение? У него своя голова на плечах, хотя вряд ли он сейчас думает головой… Васель импульсивен и переменчив, Влада, не обольщайся на свой счет, ты не первая, с кем он играл в любовные кошки – мышки. Но вот в этих своих порывах он может наломать дров. Я не могу этого допустить. Поэтому сейчас здесь именно я, и в тот день в ресторане был тоже именно я…
– Думаешь, никто не понял, чьи прихлебатели сейчас приехали за мной? Гарантирую, вы все равно спалились для прессы, – Владина злость все более закипала по мере того, как они отдалялись от Хомра все дальше и дальше… – куда ты меня везешь?
– Глупый вопрос – к нему, конечно. Даже не представляешь, какой он был злой, когда рвался за тобой сюда… Не могу одного понять, зачем ты его провоцируешь? Думаешь, так получится его крепче привязать к себе? Дольше удержать?
Ее откровенно начинал раздражать этот разговор. Стоило ли доказывать этому идиоту, что последнее о чем она думала, выезжая в этот пресс – тур, так это о том, чтобы сделать провокацию для удержания внимания Васеля.
– На его месте я бы давно приструнил тебя…
– Но ты не на его месте, Айман. Ни в каком из смыслов, – Влада бросила это резко, смотря ему в глаза через зеркало заднего вида.
Айман фыркнул, поджал губы, но промолчал. Оставшуюся часть маршрута они ехали молча. В Дамаск въезжали ближе к четырем часам дня, когда город стал потихоньку погружаться в сумерки. На востоке быстро темнеет. Не прошло и четверти часа, как на улицы города опустилась серая темень, а из машины у знакомого подъезда его дома на Мальки она выходила, уже ныряя в темноту, в буквальном и переносном смыслах…
***
Девушку ждали. Консьерж вежливо проводил ее од лифта и нажал нужную кнопку. Владу пробила дрожь. Еще вчера в этом лифте происходили сумасшедшие вещи. И сейчас, она на пути к злому и пугающему, но такому манящему и такому пленительному Васелю. Она боялась и предвкушала одновременно. Может Айман был отчасти прав, может она действительно намеренно провоцировала его.
Дверь не заперта…. Нерешительно зашла внутрь, квартира была погружена в темноту, это несколько обескуражило и смутило. Скинула плащ, стала было искать включатель, но тут услышала его голос, такой спокойный, но твердый. Он явно держал в себе бурю эмоций, которые были на грани того, чтобы обрушиться на девушку волной…
– Подойди сюда, Влада.
Девушка увидела его тень, сидящую на удобном современном кресле, ноги закинуты на приставленную к нему банкетку. Он был вальяжен, немного небрежен, темная рубашка – цвет она не разобрала из -за царившего в комнате полумрака – с закатанными рукавами и парой расстегнутых сверху пуговиц. Словно пантера, притаившаяся на охоте в ожидании жертвы. Васель держал в руках сигару, задумчиво вращая ее в руках. Небрежно и быстро отрезал ее основание, умело поджег и приложил к губам. Выпущенный вальяжно дым ударил в нос и опьянил. Она перехватила его взгляд – опасный, пугающий, зовущий. Ноги подкосились Её сердце забилось с неистовой силой…
