Иман Кальби
Она моя…
Глава 11
Голова с утра была дико тяжелая. Не хотелось даже шевелиться, не то, чтобы вставать с постели. Но как только она думала о Нем, внутри все переворачивалось. Две чашки крепкого кофе несколько исправили ситуацию. Влада совершенно не представляла, зачем, куда и насколько они едут. Решила перестраховаться и положить одежду на все случаи – и нечто удобное, и нечто помпезное, для выхода. В обозначенное время она спустилась к подъезду – каково было ее удивление, когда вместо Васеля она увидела скромного водителя, который услужливо вышел из машины, чтобы открыть ей дверь.
– Сабаху- ль- хейр, я аниса (араб. – Доброе утро, мисс). Вы уверены, что хотите брать чемодан? Господин Васель сказал, что уже забрал Ваш багаж с собой. Там все, что нужно.
– Все, да не все, – пронеслось у девушки в голове. Она решительно запихнула чемодан в багажник и быстро села в машину. Интересно, что за очередные сюрпризы с переодеваниями он ей приготовил.
– Господин Васель будет ждать Вас в Бейруте, – предвосхищая вопрос, сказал водитель.
Они стали выезжать из сонного пятничного Дамаска навстречу свободе по дороге, которая так и называлась «на Ливан» – туда, куда всегда устремлялись все те, кто бежал из Дамаска… Кто от власти, кто от напористых кредиторов, кто от сварливой жены и шумных детей, кто за любовью, а кто и от любви… Эта дорога словно дышала свободой, хотя и была самой контролируемой сирийским правительством в силу своего стратегического значения… Сейчас ливанский дух свободы приобрел для сирийцев еще более важное значение – в этой напряженной атмосфере нависающей войны Ливан стал для всех дамасчан своего рода отдушиной, передышкой от той турбулентности, в которой так или иначе приходилось жить всем. Это потом сюда устремятся сотни тысяч несчастных беженцев, бегущих от ужасов войны в поисках лучшей жизни. Но пока соседняя страна принимала сирийцев не на совсем, на передышку.
Ехать от Дамаска до Бейрута было не больше полутора часов по очень живописной местности – долина Бекаа между горами Ливана и Антиливана, мягкий, не очень извилистый серпантин с потрясающими видами на море, открывающимися на горизонте. Она любила Бейрут – раствориться в его огнях, затеряться в его шуме и энергии…
Влада решила не терять времени даром и всю дорогу до конечного назначения провела за компьютером, мягко обрисовывая очертания будущего интервью. Они говорили немало, но почему- то пока чувства целостности написанное ею по результатам этих бесед не давало. Оно было обрывочно, местами нелогично и несвязно. Это раздражало.
Раздался звонок телефона. Девушка не удивилась, услышав его бархатный голос.
– Как дела? – с подколом спросил он, – похмелье не мучает?
– Не мучает, – огрызнулась Влада, – раздражение от неудовлетворенности работой не покидало. Только работой?…
– Не скучаешь?
– Нет! Пишу интервью с тобой, и пока все выглядит очень паршиво, – съязвила она то ли в отношении него, то ли себя.
Только пусть попробует сейчас как- то пошутить над ее профессиональными качествами, она тут же развернет обратно эту чертову машину!
Васель усмехнулся.
– Не волнуйся, уверен, за сегодня ты узнаешь меня намного лучше. Уверен, образ станет более насыщенным, – опять этот двоякий смысл в его словах…
– Водитель высадит тебя в отеле, подойди на стойку регистрации, там будет твой ключ. Я заеду за тобой к четырем. И еще, в номере найдешь все, что нужно, в том числе на туалетном столике духи, которые были сделаны одним старым дамасским парфюмером специально для тебя… Оцени мой выбор, будь добра…
– Тайеб (араб. – хорошо), ок, – ответила девушка и не успела нажать отбой, так как это раньше нее сделал Васель. Как всегда, последнее слово за ним…Как всегда, он лишает ее права выбора…
***
Отель «Фениция – Интерконтиненталь», названный в честь древней Финикийской цивилизации, некогда охватывающей берега ливанского Средиземноморья, открыл свои двери постояльцам в 1961 г. – в золотой век Бейрута. «Белая леди Ливана» – как прозвали этот шикарный дворец, где принимали королей, президентов, топ- моделей, писателей, певцов и представителей высшего сословия всего региона и мира – стал визитной карточкой города, окрещенного «Парижем Ближнего Востока»… И вот, теперь Влада стояла на пороге этого восхитительного здания, куда словно стекались золотые потоки ближневосточной истории…Хотя какой порог, о чем она…Это сумасшедшей красоты и изящества парадный вход с лестницей по центру, поражающий сознание даже самых искушенных постояльцев… Белоснежная красавица с сотней ступенек, ведущих наверх…Не зря именно этот отель выбирали многие состоятельные ливанцы для празднования своих свадеб… Портье вежливо проводил девушку на 15 этаж, открыл дверь в красивую комнату с огромной кроватью и тактично удалился, категорически отказавшись принимать чаевые. Возможно, все что нужно, ему уже заплатили… Она хотела предстать перед ним свежей и шикарной, а не утомленной с дороги. Раскрыла чемодан, вытащила пару платьев и начала было раздумывать над тем, что же надеть сегодня, но тут открыла дверь гардероба и блаженно улыбнулась. Ее вечерний наряд, который она уже заранее обожала, но еще не видела, висел на красивой бархатной вешалке – черно – дымчатое платье из легкого тюля в несколько слоев по щиколотки. Закрытый рукав, хотя такой же легкий. Идеально для 25 градусов, установившихся за окном. «Индийское лето», или «бабье», как мы его привыкли называть, в этом году задержалось до позднего сентября… Она посмотрела лейбл платья – Ив Сен Лоран…Очень тонко… Внизу шкафа стояла черная коробка Кристиан Лабутан… Открыла ее – и увидела чрезвычайной красоты босоножки – тонкий металлический каблук, черная кожа, несколько полосок, обхватывающих ногу… Они идеально подходили под платье. Только закрыв коробку, она увидела прикрепленный к ней сверху маленьких конвертик, в нем – записка.
«Не смущайся, что наряд вечерний. У нас торжественное мероприятие. Уже представляю, как он тебе пойдет…»
Она не могла даже догадываться, что же он такое придумал…
Ей так хотелось быстрее преобразиться в Золушку…После душа сразу надела платье, времени особо уже не оставалось. На талии ее обнял красивый матовый черный пояс с изящным бантом… Она улыбнулась своему отражению, собрала наверх еще влажные волосы. Немного макияжа – надо подчеркнуть скулы и оттенить глаза, как обычно, ничего лишнего…
Посмотрела на себя в зеркало – она никогда не нравилась сама себе больше…В тот день она была принцессой. Впервые в жизни чувствовала это. Оставалось дождаться принца, который, как раз в тот момент ей и позвонил… Вспомнила про духи, которые стояли на туалетном столике. Изящная ампула темного цвета, послушала запах – и обомлела. Это была какая- то сказочная композиция жасмина, сандала, муската… Впрочем, она мало разбиралась в тонкостях его составляющих – вместе этот аромат являл собой какую- то дивную картину – страсти и нежности, чувственности и притягательности… Неужели в его восприятии это я? Такое должно было льстить…
Влада зашла в зеркальный лифт и снова довольно оглядела себя – она была идеальна. Ей настолько хорошо запомнился этот момент. Она в лифте… Ловит свое отражение в зеркальной глади двери… Это как последний кадр в фильме…Как памятная фотография… Сердце ее, и без того отчаянно бившееся все эти часы, затрепетало еще сильнее. Звоночек прозвенел, сигнализировав прибытие – лифт отворился, она вышла. Казалось, взоры всех находившихся в шикарном лобби были обращены на нее – богатые постояльцы и их красивые модные спутницы, сотрудники отеля – все смотрели в ее сторону, от чего девушке хотелось парить. Васель должен был ждать у входа и почему- то ей вдруг захотелось рискнуть и спуститься не по боковым эскалаторам, а по шикарной белой мраморной лестнице, устланной красным ковром, той самой, что очаровала ее при входе. И вот, она начала спускаться. Внизу стоял он. В льняном пиджаке, хотя и черного цвета, и расстегнутой на несколько пуговиц черной рубашке. Она еще ни раз не видела его в официальной одежде – и в ней он был еще более красивым, хотя казалось, что предел уже достигнут…Он посмотрел на нее и улыбнулся одной из своих неотразимых улыбок. И хотя расстояние было достаточно дальним, ей показалось, что она уловила в его улыбке какую- то детскую радость и волнение. Когда оставалось преодолеть еще несколько ступенек, он изящно поднялся и подал ей руку:
– Если я скажу тебе, что ты прекрасна, я не скажу ничего, – прошептал он, не скрывая своего мужского восторга. Влада лишь смущенно улыбнулась, в душе не веря, что может вызывать такие эмоции у такого мужчины.
Вышли наружу через крутящиеся стеклянные двери и оказались перед черным Порше Каррера – точно таким же, какой был у Васеля в Дамаске, только с местными номерами. Он догадался о зависшем на ее губах, но так и не произнесённом вопросе, и понимающе разъяснил с улыбкой:
– Такая же точно. Только двигатель чуточку помощней.
Наверное, в каком- нибудь чопорном Лондоне появление двух молодых людей в помпезно- официальном стиле в пять часов дня могло бы показаться несколько неуместным, но они были в Ливане, стране, где люди живут в шике и чувствуют его, потому что в любой момент может наступить война…Потому что в любой момент вся роскошь может быть превращена в груды обломков, как это неоднократно уже происходило со страной. И они радуются красоте жизни во всем ее эгоистичном и тщеславном проявлении, но делают это настолько открыто и искренне, что эта роскошь и показуха не отталкивают, а заставляют восхищаться и вливаться в этот фееричный праздник. Это их правила и вкусы…Вкусы, которые, между тем, дали миру таких великих кутюрье с их непревзойденными творениями, как Эли Сааб, Рим Акра, Джордж Хобейка, Зухейр Мурад. Они очаровали миллионы модников от дворцов Эр- Рияда до красных дорожек Канн и Голливуда именно этой искусной роскошью, бьющей через край, но в то же время так мастерски извлекающей из каждой облаченной в их наряд женщины ее женственность, сексуальность и исключительность…В этом весь Ливан… Вечно кипящий, немного эксцентричный и эклектичный красавец – Ливан....
***
– Я чувствую себя как- то вычурно, – произнесла Влада, нарушив гармонию плавной инструментальной музыки, игравшей на заднем плане в автомобиле.
– Понимаю, – с усмешкой произнес Васель, – но без этого никак. Когда мы будем на месте, твое платье станет как никогда уместным…
– Куда мы едем? – поинтересовалась девушка. Мужчина лишь загадочно улыбнулся…
Влада знала Ливан достаточно неплохо, чтобы понять, что они движутся в направлении севера… Но куда? С одной стороны дороги – море, с другой – горная возвышенность, утопающая в зелени. Непрерывно сменяющие один за другим районы Бейрута и населенные пункты, столь тесно переплетенные между собой, что вовсе непонятно – где заканчивается один, а где начинается другой… Сердце Ливана, как и в древние времена, бьется в унисон с морем…От моря он черпает свою неиссякаемую жизненную энергетику…
Они выехали за пределы лощеного Даунтауна с его шикарными улицами, усыпанными гламурными кафе и брендовыми магазинами, и оказались в «реальном» Ливане – районе Бурдж Хамуд, раскинувшемся справа от дороги – приют для некогда лишенных родины армян, нашедших тут свое прибежище и сейчас чувствующих себя такими же ливанцами, как и другие многочисленные населявшие его народы… А пришлых здесь много…Ливан с его неприступными горами всегда был прибежищем для изгнанных и еретиков… «и для влюбленных», – подумала Влада… Хаотичная застройка, налепленные друг на друга маленькие пыльные многоэтажки, в которых, тем не менее, жизнь бьет ключом…Портовые склады с различными товарами. Чуть дальше становится более зелено, хотя все еще так же сильно застроено. И вот, автострада разрезает нависшую высокую горную гряду, сразу за ней – мост через «Собачью реку» – Нахр эль- Кальб – неприступный бастион, некогда служивший непреодолимым рубежом для завоевателей всех возможных мастей. Напоминанием о тех временах все еще остаются многочисленные наскальные таблички, вырезанные у подножья горы. Фараон Рамзес Второй, персидский царь Навуходоносор, Римский Император Марк Аврелий, и даже французская и великобританская армии…Все они оставили свой след в этой долине… Они ехали все дальше и дальше и только тогда, когда Васель, наконец, включил поворотник заезда на небольшую эстакаду и съехал с дороги влево, Влада поняла, что они направляются в Библос…Город моря, истории и романтики… его имя гремит на весь мир, но далеко не все знают, что Библос находится здесь, в сердце Ливана. Да, Библос здесь…Только по- арабски он называется Джбейль – «маленькая горка»…
Глава 12
Она любила это сказочное, пронизанное историей место… Библос, некогда служащий главным торговым центром Финикийского Государства, легендарный порт, принимающий суда египетского фараона и отправляющий в далекие страны свои изящные корабли с пурпурными парусами…Корабли, сделанные из великих исполинов – кедров…Кедров, которые к тому же еще и экспортировались…Немногие знают, что именно на ливанских кедрах по сей день стоит Венеция…
Васель проехал по тихим извилистым улочкам, ведущим к старинной гавани. При подъезде к ней она увидела несколько патрульных автомобилей, которые преграждали путь и указывали направление объезда. Васелю, однако, они ничего не сказали, дав возможность беспрепятственно проехать. И только после того, как они припарковались на совершенно пустой стоянке, Влада вдруг поняла, что это обычно бурлящее туристами место было необыкновенно безлюдным. Неужели он все это «закрыл» для них?!
Она бросила на него подозрительный, но игривый взгляд, Васель ответил ей тем же. Захлопнув свою дверь, он через мгновение оказался на другой стороне и помог девушке выйти из машины.
– Добро пожаловать в мое царство, юная леди, – галантно произнес он, пронзая ее тысячами стрел своих глаз.
– О, Ваше Высочество, я польщена. Что же Вы планируете мне показать на Ваших просторах? – в той же игривой манере ответила она.
– Для начала хотелось бы утолить свой голод, – он сказал это так, что девушка в очередной раз покраснела с головы до ног…
***
– Говорят, что здесь, в древнем Библе, был изобретен первый в мире алфавит. Потом у финикийцев его заимствовали греки. Именно поэтому они назвали книгу словом «Библос»… Вот так, можешь ли ты себе представить, что в этой крохотной уютной гавани некогда был центр мировой торговли… – с неподдельным интересом рассказывал ей Васель, галантно поддерживая за руку, пока они неспешно прогуливались по уютной набережной города.
Влада окинула взглядом эту блаженную морскую красоту, такую очаровательную и уютную, красоту, чарующую своей статичностью, красоту, окутанную негой моря, в котором растворялся оранжевый диск солнца… И действительно, с большим трудом представила себе ту, другую жизнь, жизнь предков этих интересных и загадочных людей, несущих в своем генокоде такую древнюю историю… Наверное, в часы шторма все тут виделось иначе, но в тот момент этот легендарный город отдыхал и блаженствовал…И на душе у нее было так спокойно и блаженно, словно она вырвалась из пут условностей, с которыми так или иначе сопряжена их жизнь в Дамаске…
– Мне кажется, что тут есть только мы и море… – тихо и умиротворенно произнесла девушка, восхищаясь статичной прелестью момента.
– Скоро будут еще и звезды. Из – за них мы здесь, – совершенно серьезно сказал он.
Васель обнял ее за плечи, не отрывая глаз от неба, мало помалу темнеющего на их глазах. На Востоке это происходит так быстро….
– Самое красивое небо сразу после заката. Звезды в этот момент такие яркие, мерцающие…
– Откуда ты это знаешь? – искренне удивилась Влада, – честно говоря, этот романтизм мало вяжется с твоим образом… – она подбирала правильные слова, чтобы не задеть его….
– С образом боевика и бабника? Что я увлекаюсь звездами? – как показалось, это замечание, вертевшееся у нее на языке, но все же произнесенное в конечном итоге им самим, нисколько его не задевало. – Ну, бывает и такое…Это наша история, Влада, наши корни…
– История? Корни? – не совсем поняла она, – а как это связано со звездами?
– Все мы, средиземноморские народы, люди с побережья…Наши предки населяли эти места еще в те времена, когда не было этих придуманных колонизаторами границ между государствами…Угарит, Карфаген, Тир, Библос – мы все родственны. Все берем начало от финикийцев…Главная же их тайна заключается в особой связи с космогонией и теологией. Думаю, эту любовь к звездам мы во многом унаследовали от них… Как еще это можно объяснить?
– Пойдем – протянул к девушке Васель свою руку.
Они направились к одному из уютно расположившихся прямо на берегу ресторанчиков с большими стеклянными окнами, выходящими на море. Было тепло, поэтому стекла сняли, дав возможность посетителям дышать мягким соленым воздухом, нагоняемым с моря.
– Какое милое местечко, – сказала Влада, поднимаясь по старинной лестнице из известняка – морского камня, испокон веков добываемого с морского дна…Этот камень ей чем- то напоминал желтую пемзу, а возможно, это и есть пемза… Как интересно было разглядывать в его многовековых слоях остатки ракушек и другой морской живности. Будь она маленькой девочкой, была бы поглощена их изучением часами.
Интерьер помещения был по- настоящему аутентичен. Раковины разных морских гадов, рыбацкие сети, штурвалы, чучела экзотических морских животных… Все создавало потрясающий дух морской романтики. Но самым примечательным на фоне всего этого разнообразия было огромное количество фотографий знаменитостей, посетивших это потрясающее место за последние пятьдесят лет. Среди них – совсем старые, черно – белые, карточки поларойда, так популярные в начале девяностых, обычные кодековские и, конечно же, цифровые. Главы государств и правительств, артисты, писатели, журналисты. Это место явно было всегда популярным… Быстро окинув одну из стен зала, Влада узнала Бриджит Бордо, Марлона Брандо, Далиду….
– Удивительно, – не скрывая своего удивления, ответила девушка.
И только в тот момент заметила, что кроме них и услужливо стоявших двух официантов в зале никого не было.
– Не говори, что ты и отсюда всех разогнал. Я догадалась об этом на стоянке, но были сомнения…Сейчас их не осталось....
Васель скромно улыбнулся.
– А почему ты не спросила, не отравил ли я всех? Это ведь больше подходит моему образу жестокосердного хияля?
– Васель, что ты сделал со всеми этими толпами туристов, которые жужжат тут, словно пчелы в улье? – не унималась Влада с нескрываемым недоумением….
– Сегодня вечером тут кроме нас никого не будет, Влада.
И снова этот пронзительный взгляд. Снова ощущение, что внутри все переворачивается.
– Звезды… – тихо возразила девушка, глядя в пол.
– Прости? – переспросил он, видимо, не расслышав.
– Еще будут звезды.
Он широко улыбнулся….
– Ты любишь рыбу? – спросил непринужденно.
Через несколько минут у них на столе стояли все возможные и невозможные деликатесы, только недавно, видимо, выловленные из глубин Средиземноморья.
***
Два последних часа они прибывали в какой- то невообразимой сказке. Небо все чернело и чернело, раскидывая на своем широком подоле тысячи звезд. Море блаженно покачивалось в такт времени, которое, как казалось, тут шло своим особым ходом… Море было везде – во вкусе еды, запахе воздуха, на слегка увлажненных щеках Влады…Словно она сама была частью моря… Они смеялись и разговаривали, то на шуточные темы, то на серьезные. Васель был очень сосредоточенный и совсем не возмутительно наглый, как обычно. Впервые он не пытался бросить ей вызов, как это было в предыдущие встречи. Влада почему- то поймала себя на мысли, что он сам как море – то такой же волнительный, то бушующий, то спокойный, как штиль…Но всегда…всегда очень опасный и глубокий....В очередной раз за вечер девушка подняла глаза к небу. До этого она действительно редко вспоминала о звездах над головой.
– О чем ты думаешь? – прервал ее восхищенное созерцание Васель, снова обратив ее внимание только на себя..
– Звезды… – Не отрываясь от неба, тихо ответила она. – Мне казалось, что весь этот огромный мир над моей головой был вне моего сознания до разговора с тобой, вне моего понимания. Теперь я наслаждаюсь его величием…Знаешь, я никогда раньше о них так не задумывалась…В Москве их почти не видно…Как и в большинстве больших городов…Слишком много искусственного освещения…
– Только не в Дамаске… – тихо возразил Васель. – В Дамаске они всегда с нами, словно в пустыне… Я заметил это с детства…
Наверное, это было правдой…В Дамаске небо всегда кажется очень близким…Может, потому, что именно сюда ждут сошествия Христа…
– Есть поверье, что звезды – души мудрецов. Только самые великие люди становятся после смерти звездами… Я часто смотрю в небо, задаю вопросы…
– И они тебе отвечают? – она не хотела, чтобы это прозвучало иронично. Васель действительно говорил обо всем этом очень серьезно.
– В детстве мне казалось, что да… Знаешь, я рано потерял всех самых близких…И никто особо не парился на этот счет… Никто не думал, что мне тяжело. Все были уверены, что я справлюсь. Иначе для них быть не могло…Помню, я лишь раз спросил у своей няньки, где мой папа, мама и дед – все те, кого я любил, но кто так рано ушел от меня…Она подняла глаза к небу, указав мне на звезды....Наутро я попросил, чтобы мне купили телескоп…
– Мне не следовало об этом спрашивать, воскрешать не самые приятные воспоминания из детства… – с сожалением прошептала Влада…
Все это действительно было печально и тяжело, и так не соответствовало его образу непоколебимого самоуверенного эгоиста… Его мир был для нее незнакомым, но неимоверно притягательным..
– Меня поразило то, как ты говоришь обо всем этом, Васель. Не каждый поэт на это способен.
– Ну, так ведь я стараюсь произвести на тебя впечатление, куколка, – со своей привычной ухмылкой ответил он.
Они искренне засмеялись. Влада чувствовала себя счастливой и надеялась, что и он тоже… В тот момент, в ту секунду. Было только сейчас. Плевать на завтра… Так ей казалось тогда, как же она ошибалась…
***
Заиграла музыка. Фортепиано…Звук разносился по ресторану, уходя в морскую даль через открытые окна, словно даря себя морю… Сливаясь с ним в танце любви…
Васель протянул ей руку, пригласив на танец… Она без оглядки подчинилась. Они просто прижались друг к другу. Предоставленные только себе в этом большом ресторане…
Еще мгновение – и его губы обожгли шею Влады, быстро поднялись выше и встретились с ее губами. Этот поцелуй был такой желанный, такой электрически заряженный, что сердце ее было готово выпрыгнуть наружу…Она уже не помнила себя…
Он взял ее за руку и повел за собой… К пришвартованной у находящегося всего в трех метрах от них причала. Она так отчетливо помнила, как по этикету сняла свои изящные босоножки и перед тем, как войти на палубу, почувствовала голыми ступнями остывающий жар земли, а потом – теплое древесное тепло пола небольшой, но очень изящной яхты – катера. Это тепло мгновенно побежало по ее ногам…
Они уплывали в зовущую морскую даль – и она представляла себя сиреной, ощущала горячее дыхание Васеля на своей оголенной шее, смешивающееся с мягким, скользящим по телу морским бризом…Воздух тут, немного поодаль от берега был другой, чем на суше…Не было проникающей в тебя влажности и духоты, только свежесть и завораживающая соленость. И это чувство опьяняло ее…А может это была его рука, плавно скользящая по ее талии, в то время, как вторая умело направляла штурвал. Он остановил яхту и нажал сброс якоря, после чего нежно взял девушку за руку и повел на верхнюю палубу, в хвостовую часть, где так мастерски умещалась овальнообразная кровать, служащая в дневное время местом для отдыха и принятия солнечных ванн. Они отошли достаточно далеко от берега, чтобы быть предоставленными сами себе, но в то же время отчетливо его наблюдали. Типичное место для швартовки яхт, желающих побыть наедине с морем, но в то же время рядом с сушей…
Никто больше не проронил ни слова. Это было не нужно. Оба все поняли.
