Игорь Сотников
Последнее искушение свободой
– Атеист, мы с тобой ещё увидимся? – В ответ же мне слышится его ответ:
– Возможно.
Постояв ещё некоторое время в подъезде, я в расстроенных чувствах вернулся назад, к себе в квартиру. Но что значит в расстроенных чувствах? Неужели, они были когда-то настроены на что-то?
Находясь здесь, я уже начал привыкать, что нормальное твоё состояние это и есть, так называемое нахождение в расстроенных чувствах, когда каждая минута проведённая здесь, постоянно настраивает меня на это. Чувства человека, служащие ему как основа его защиты от внешних факторов и должны пребывать в состоянии постоянного бодрствования, для выполнения поставленных перед ними задач. С другой стороны, зачастую именно чувства мешают нам принимать правильные решения. Почему же так случается, мне право сложно сказать. Может потому, что нельзя предусматривать только один свой, субъективный вариант решения проблемы и что чувства напоминают нам о каком-то имеющим право на жизнь высшем решении. Когда как на его окончательность, мы ещё не имеем своего полного права. Выходит, само наличие чувств, кроме физических функций организма, несут в себе дополнения, в плане помощи в обретении духовности человека. Именно через чувства, человек достигает высшей степени духовности. Правда, чувства при этом, тоже преображаются и, впитывая в себе плоды духовности, приобретают новые для себя качественные характеристики.
Мои же дела не касались высших сфер сознания и в связи с этим, привлечение этих процессов внутренней регуляции, мне показалось, что будет излишним в данном случае. Так что, вернувшись обратно к себе, я примостившись к себе на диван, имел перед собой обширное поле для размышлений, а разбор полученной информации, требовал от меня, подойти к этому делу наиболее бесстрастно.
Рассказ Атеиста заставил меня обратить внимание на многое, что до этого мною не принималось в расчёт. По всей видимости, действительно Денница при помощи нашей миссии, решает куда более широкий спектр задач, чем нам казалось на первый взгляд. Переманить на свою сторону значительную часть Ангелов, по версии Атеиста, вполне вписывается в стратегию Денницы. Ведь к каким выводам можно было прийти, наблюдая хотя бы этот случай, а частности и есть та существенность, по мнению того же Денницы, которая и определяет основу мироздания. И то что, это преступление не привело к каким-то существенным изменениям в компании, говорит о том, что всему причиной был преступный порядок установленный человечеством, которому так благоволит Год.
Денница же предлагает свой иной путь, и его методы всё больше находят приверженцев в стане Ангелов. И ведь как получается, слухи о том, что на отправке Атеиста настоял именно Денница, получают свои подтверждения. Получить своё влияние на Ангелов через Атеиста, чем не план. А ведь Атеист олицетворяет беспристрастность, и его мнение будет иметь большое значение на ангельские умы. Так что, для этого разыграть Денницей подобный спектакль, вполне будет оправдан. Как то даже смешно получается, ведь всегда миссии организовывались Годом, для решения задач его канцелярии, а вот сейчас, вроде бы миссия организована опять же Годом, но видимость показывает, что в решаемых ею вопросах заинтересован именно Денница. А Год как бы даже и не сильно-то и заинтересован в результатах этой миссии, и просто наблюдает. Хотя, это может опять во мне говорит моё безверие.
Ведь как говорил напутствовавший нас Год: «Только вера поможет нам преодолеть все преграды и невзгоды». Но верить, кому и во что, вот здесь-то, он почему-то не подсказал нам точного решения или может быть, для этого как раз и нужны чувства в совокупности с умением слушать их. Ну тогда моя бесстрастность, требует вернуть назад все чувства и, основываясь на их мнении, действовать дальше.
Что же касается других фактов изложенных Атеистом, имеется в виду Наставник и другие участники озвученных им событий, то меня не устроили его объяснения на их счёт. Мне показалась интригующей та часть рассказа Атеиста, касающаяся целенаправленных действий Наставника, как трактуется самим рассказчиком, в деле связанным с первым делом, данным на рассмотрение Атеисту. Ведь как он считает, ему целенаправленно было предложено дело Элизы, для того чтобы он увяз в ней, что собственно и случилось. Хотя если вспомнить одну из оговорок Наставника, то он вскользь что-то подобное уже упоминал. А ведь со мной тоже что-то подобное случилось, разве что с небольшими отклонениями. И, несмотря на то, что мне выдали для начала несколько дел для рассмотрения, всё же дело Лизы ко мне попало через Макса, и кто знает, присутствовало ли оно изначально в моём перечне дел.
И надо признаться, что, несмотря на предпосылки моих желаний, я и без них выделил дело Лизы в отдельную статью для себя. И если поддаться логическим заключениям Атеиста, то мне стоило быть очень внимательным и осторожным по отношению к Лизе. Кто знает, что мне принесёт близкое знакомство с ней. Но в мире любое знакомство с противоположным полом, не даёт ясности и понимания, а к чему оно приведёт, ещё мало кто сможет с прогнозировать. Так что я буду действовать согласно правилу – если женщин бояться, то нечего и в мир входить.
Конечно, у Атеиста сложилось своё личное видение на мир и весь его рассказ, так и сквозил субъективностью, на что оказывало весьма весомое давление его эмоциональность, которая, если проследить его рассказ от и до, имела самое важное значение. Так и выводы, сквозящие в его заявлении, полностью сформированы под воздействием сборной солянки, состоящей из различных жизненных аффектов. Далее, я бы не был столь категоричным по отношению к Наставнику, хотя доводы приведенные Атеистом, заслуживают должного внимания. Всё же интересно, почему после таких трагических событий в компании, в ней не произошло существенных подвижек или в ней решили всё списать на частный психологический случай? Может оно и так, я ещё не совсем разобрался в местных реалиях.
Что же ещё? И кто же эта Эльза, ввергнувшая моего друга Атеиста в объятия Денницы. Неужели она всего лишь простой статист, который появился в нужный момент, в нужном месте. Трудно сказать, но когда возникают сомнения, то тогда их не стоит игнорировать. Плохо, что мне не удалось с ней познакомиться, ведь как выяснилось, её после этой трагедии, из-за соображений безопасности (что кажется мне, всего лишь завуалированной ложью) спешно перевели в другой филиал компании. Тем не менее, одно остаётся невыясненным, кто же совершил это убийство и зачем это сделал? И кто же всё-таки стоял за решением закончить время жизненного пребывания Счастливчика и компании на Земле? И самое главное, какую роль во всей этой игре должен сыграть я? Неужели, я должен стать тем фиксатором замысла нашей с Атеистом миссии, который будет определен и записан в реестр решений?
Я ещё долго размышлял по этому поводу, пока сгустившие сумерки за окном, не подсказали мне, что пора бы и отдохнуть. Но разве можно уснуть, когда неспокойная мысль сквозит у тебя в голове? И, дабы её унять, ты вначале пытаешься найти удовлетворяющие её ответы, но какими бы сверх гениальными твои решения не были, для мысли этого всегда будет мало, и она всё будет требовать и требовать. Тогда ты прибегаешь к обманному ходу и пытаешься сконцентрироваться на чём-то только одном, например, на черноте ночи и дума об этом потихоньку убаюкивает эту неусыпность.
Я уже было приготовил на сон грядущий новую уловку для моей сегодняшней мысли, в виде пригнанного стада баранов, как появилась ещё и ни одна, и весьма немалая помеха для сна – летающее стадо комаров. Наверное, оно пасётся вместе с моим пригнанным стадом баранов. И ведь, что интересно, это комариное отродье действует не спонтанно, а по чётко разработанному стратегическому плану.
Так стоящая духота лишает меня духа полностью укрыться под защитной простыней и я, испытывая жару, откидываю простыню от себя. И в этот-то момент, комариная эскадрилья обнаруживает открытые пространства для атаки, чем с успехом и пользуется. Ощутив на себе первые точечные укусы, я вспоминаю про защитную простыню и вновь пользуюсь ею, как укрытиям, но духота вновь вынуждает меня искать пути освежиться. Я поочередно вытаскиваю ноги из под укрытия, дабы ощутить немного свежести, но не дремлющий комар мгновенно определяет дислокацию моих ног и наносит свой локальный удар. Все мои открытые фланги подвергаются массированной атаке противника, я же на это пытаюсь реагировать противовоздушными ручными атаками, но большая дальность плеча не приносит результативности и всё заканчивается только ощутимыми самопохлопываниями.
Атакованный со всех сторон превосходящим противником, я не выдерживаю и иду в ванную, где сначала ополаскиваюсь холодной водой, а затем охлаждаю ею же простыню. Думая, что таким образом я избавлюсь одновременно от жары и от ночного охотника, я ложусь в благостном предчувствии отдыха. Но холод, исходящий от простыни и последующие укусы сквозь нею, в облегающие простынёй части моего тела, заставляют признать ошибочность моих действий и я, сбросив липкую простыню, беру куда более тёплый плед и, укрывшись с головой в него, пытаюсь уснуть. Но моего противника на так просто не возьмёшь и он, поняв, что достать меня на прямую будет сложно, предпринимает психическую звуковую атаку.
Писк, жужжание, немыслимая жара, чем только не пробовал выкурить меня из пледа противник, но я не сдался ему и в таком виде продержался до утра. А ведь ещё говорят, что кусают только самки комара, с чем я в принципе не согласен, так как в моём доме каждая особь из этой летающей эскадрильи, пыталась откачать в свою пользу частичку моей крови. Всё на этом всё!
Глава 10
СоБеседование
Что толку говорить про моё физическое состояние после этой душной ночи – оно полностью соответствовало этому жарко-комариному времени суток. Мокрица, глядевшая на меня из зеркала, требовала продолжения банкета и я, следуя этим требованиям, незамедлительно принял душ. Придя в себя после холодного обливания и приняв решение по обязательной покупке средства от комаров, я отправился на работу. И что логично, или другими словами – причинно-следственная связь обнаружилась там, где ей и следовало обнаружиться, а именно – на работе.
Конечно, я вчера в течение рабочего дня сделал кое-какие пометки, определил основную группу предложений и даже выбрал некоторые возможные вопросы, но для окончания работы требовалась систематизация, а без неё всё выглядело сбором информационного мусора. Забыв про всё, я решил, что еще есть время, и я, не теряя его, принялся за обработку этого информационного сбора. Впрочем, я за этими сборами забыл рассказать о моей утренней дороге на работу, которая в принципе не отличалась новшествами, но меня, несмотря на бессонную ночь, интересовала встреча с Лизой, и её утренность для меня имела немаловажное значение.
К моему сожалению, я её не встретил на остановке, и только придя в офис – застал за её рабочим местом. Но как оно зачастую бывает, в такие моменты, ты почему-то не находишь нужных слов и вместо откровенной желательности из тебя только и выдавливается ничего не значащее «доброе утро», хотя ее благожелательная улыбка и ожидающий взгляд, вроде бы дает тебе необходимые авансы. И уже зайдя к себе, ты включаешься в процесс самобичевания, затем находишь причину для своего такого поведения: ты сегодня не спал и в связи с этим плохо себя чувствуешь; как только чуть поправишься, то сразу же исправишь положение, пригласив ее куда-нибудь поужинать, а пока что, тебе в срочном порядке необходимо подготовиться к аттестации.
Всё-таки мне иногда сложно понять человека, почему ему всегда приходиться все усложнять, ведь стоило ему добавить к утреннему приветствию парочку фраз, и ситуация с Лизой выглядела совсем бы иначе. Но теперь я не только пережевываю документацию, но и одновременно во мне также присутствует внутреннее беспокойство, которое, в свою очередь, мало способствует моей полной отдаче работе.
Неожиданно для меня за мной зашел сам Наставник, сообщив, что он, зайдя по своим делам в наше отделение, заодно решил зайти за мной и тем самым сократить мне путь до его кабинета. Ведь, как говорят, хороший собеседник является хорошим средством для укорачивания пути, который, к слову, не так уж длинен. Я выразил своё полное согласие с ним и, прихватив необходимые документы, направился вслед за ним. Впрочем, я не был столь рад его приходу, ведь моё первое желание, перед тем как направиться к нему, заключалось в предложении к Лизе о совместном ужине, когда, как сейчас, я не мог в присутствии Наставника подойти к ней. Так что мне пришлось добавить ещё несколько часов ожидания к моему нетерпению.
Когда же мы проходили с Наставником мимо стойки администратора, то я с помощью бокового зрения мог наблюдать – с какой жадностью смотрела на меня Лиза, и это хоть давало мне определённую надежду, но в тоже время вызвало во мне жалостливые терзания. Но делать было нечего, и мне ничего не оставалось другого, как проследовать вслед за Наставником. Мы шли молча, что в принципе отвечало моему расположению духа, который волновала только стоящая вдали за стойкой девушка, но Наставника это в никакой мере не волновало, и он, по всей видимости, имел свои планы на нашу совместную мини-прогулку.
– Ну, как ты? Готов к сегодняшнему собеседованию? – спросил он на ходу.
– Если честно, то и не знаю…
– Что ж, тоже ответ. Ладно, не дрейфь, всё пойдёт как надо.
– Но ведь от меня и от моего настроя будет зависеть будущность кандидата, а я как-то совсем не в духе. И как же мне с этим быть? – спросил я.
– А всё очень просто, это будет для кандидата своего рода испытанием. Ведь в наше время вряд ли от кого стоит ждать поблажек. И твой ненастрой – это своего рода существующий настрой агрессивной внешней среды, и только преодолев её, он сможет доказать нам свою нужность. Так что это даже лучше, что ты так настроен.
– Ну, так можно найти плюсы во всём.
– Ты должен понять только одну вещь. Мы ведь – просто люди, а главная характерная черта людей – это способность ошибаться. Так что от нас зависит лишь одно, а именно, чтобы величина погрешности не превышала их разумные размеры, которые, к слову, ещё никто разметил. И все эти собеседования со своими заумными вопросами, не есть панацея от всех болезней, они просто помогают увеличить вероятность попадания в яблочко при определении нужного соискателя.
– Что ж, тогда это частично вселяет в меня уверенность.
– Вот то-то же. Ну, а как насчёт вопросов, подобрали что-нибудь новенькое? – поинтересовался Наставник.
– С этим, кстати, возникли определённые сложности. Ведь везде публикуется в основном вторичный материал, а если заглянуть в старые архивы, то уже не найдешь в них актуальности.
– Я бы насчёт вторичности не переживал. Конечно, многие, готовясь к собеседованию, заглядывают в интернет в поисках ответов, но я, не раз уже участвующий в собеседованиях, скажу, что соискатель нынче ленив и чересчур самоуверен, и он часто просто не готовится к собеседованию, считая это ненужной тратой времени: «А зачем, я и так физически и умственно хорош собой». Хотя частично в этом есть определенная доля разумности, – сказал Наставник, подходя к кулеру с водой.
– Выпьем? – спросил он меня.
– Почему бы и нет, ведь нам сегодня ещё придётся попотеть, так что лишний запас воды не повредит, – ответил я.
– Что верно, то верно, – подавая налитый стаканчик мне, ответил он. Освежившись же, мы с ним проследовали дальше.
– Значит так, – возобновил свою беседу Наставник, – Что я хочу сказать насчёт собеседования. Его будем проводить по давно уже обкатанной схеме, во-первых, установим контакт. Наша задача заключается в том, чтобы создать хорошее впечатление о компании, дать возможность соискателю расслабиться. Во-вторых, краткий 5-10 минутный разговор о компании. Затем мы приступаем непосредственно к собеседованию, где кандидат отвечает на вопросы и выполняет ряд ситуационных задач. После чего мы предоставляем кандидату возможность задать нам интересующие его вопросы. Ну, следующий этап – это PR вакансии, правда, этот этап может отсутствовать, если кандидат не интересен компании. Ну и напоследок – обсуждение алгоритма дальнейшего взаимодействия. Всё понятно?
– Ну, в общих чертах.
– Ладно, на месте разберёмся. Ну, а как насчёт собственно вопроса, нашли что-нибудь интересное? – слегка переиначив свой вопрос, повторился Наставник.
– Да есть один вопрос, который я хотел бы включить в опросный состав, – ответил я.
– Что за вопрос? Хотя нет, давайте потом. В принципе, я услышал всё, что мне нужно, а ваш вопрос я отложу на потом, сегодня же мы обойдёмся подготовленным мною перечнем вопросов. Мы, так сказать, пройдём небольшую обкатку, а уж после неё попробуем ввести ваши предложения, – ответил он, подходя вместе со мной к его кабинету.
И всё-таки мои предположения не обманули меня, что и было подтверждено Наставником, его рассуждениями об уже имеющемся программном перечне вопросов для собеседования. Так что от нас сегодня требовалось только внимать и слушать.
Зайдя в кабинет Наставника, я обнаружил там всех участников сегодняшнего собеседования, его приёмной части. Что же касается принимаемой части, то при прохождении коридора я заметил сидящих в приёмном холле, парочку, трепетно ожидающих времени собеседования, претендентов на вакансию. Как я позже узнал, Наставник уже с утра, до прихода за мной, дважды находил неотложные дела поочередно в офисах компании, соответственно закрепленных за Максом и Антоном. Так что их приход сюда сопровождался тем же сопровождением, что и мой. Из чего можно сделать вывод (несмотря на его определённые заверения) о серьёзном отношении Наставника к процессу собеседования.
В своём кабинете Наставник выдал мне для ознакомления вопросы сегодняшнего собеседования, а после того как я с ними ознакомился, провёл небольшой инструктаж с нами. Вести собеседование должен был Наставник, поочередно с одним из нас. Пока одни вели собеседование, другие, не участвующие в собеседовании, должны были находиться в скрытой угловой комнате, наподобие той, которую так часто демонстрируют в шпионских фильмах. Там мы должны были наблюдать и следить за ходом собеседования.
Собрав всё необходимое для работы, мы направились в кабинет для собеседования. При этом попали мы в этот кабинет весьма загадочно, через систему внутренних ходов, видимо, специально для этого предусмотренных. Как сообщил нам Наставник, вакансер не должен знать и даже догадываться, что и кто его ждёт за заветной дверью, куда его пригласили на собеседования. Уже сама неизвестность есть первый шаг для нас в познании претендента, а для него служить определённым испытанием. Ведь неизвестность заставляет не только включать воображение, но и мобилизует все силы организма претендента, так что мы с вами сможем наглядно увидеть, на что способен претендент ради места в компании.
Что касается вопросов к претендентам, то они делятся на возможные стандартные, типа: «Что вы можете рассказать о себе?», или: «Чем именно вызван у вас интерес к нашей компании?», служащие для общего разогрева. Хоть данная стандартная часть собеседования уже применяется со времен применения самого собеседования, но, тем не менее, немало даёт нам для понимания и создания общей картинки кандидата на вакансию.
На данном этапе не стоит сильно мудрить с вопросами, как это делают некоторые «спецы» к месту и не к месту, стараясь показать свою креативность, предлагают всем кандидатам на место продать им свою ручку. Уж больно сильно не даёт им покоя, возникший благодаря кинодеятелям, трендовый вопрос о ручке. Интересно, откуда эти деятели кино черпают подобные «ручечные» идеи? И я уже знаю точно, и всё благодаря кинобоевикам, что лучшее оружие против гангстеров или какого-нибудь элитного подразделения штурмующего мой дом – это включенная микроволновка с заложенной в неё разрывным баллоном. И ведь что интересно – запоминается именно подобная хренотень.
Так вот (что по поводу ручки), наши креативщики считают, что именно этот вопрос является решающим при вынесении решения о будущем кандидата на место в компании, ведь только преодолев этот рубикон, кандидат зачисляется в сотрудники компании.
– Так ведь, Антон? – обратился Наставник к носителю этого имени, при этом его тембр голоса вместе с медленным выговором слов, звучал как-то особенно зловеще.
Для меня же подобная фамильярность и в особенности информированность Наставника насчёт Антона, да возможно, и остальных нас, была не очень приятным сюрпризом. Хотя, быть может Наставник, просто проведя предварительные беседы с моими коллегами, всего лишь узнал о них некоторые их специфичности. Антон же в ответ только поёжился на это его замечание.
– Ну, ладно, если тебе так уж будет невтерпёж, – всё также обращаясь к нему, продолжил Наставник, – то ты можешь спросить претендента, воровал ли он ручки с прежнего места работы.
Этот вопрос вызвал у нас невольные улыбки, на что Наставник заметил, что этот вопрос задаётся не реже, чем вопрос о покупке ручки, да и вообще, ему уже самому становится интересно, почему Антону, так полюбился этот вопрос, да и вообще – не имеется ли здесь своя связь со всё больше встречающимся дефицитом у него в кабинете этого канцелярского товара. И если верить статистике, то каждый четвертый сотрудник готов завладеть такими данными у компании, и от этого никуда не деться. В ответ Антон всё больше терял самообладание, и вместо того чтобы всё перевести в шутку, только хлопал глазами. Видя это, Наставник заявил, что он не поймет, что делает Антон: то ли компенсирует своим хлопаньем глазами нам отсутствие кондиционера, то ли аплодирует его красноречию?
Словесный напор Наставника в сторону Антона уже стал удручающе сказываться на последнем, а именно весь его вид говорил о полной растерянности, так что, видя это, Наставник резко снижает обороты и заявляет нам, что подобным своим поведением, он хотел показать нам нестандартное поведение при собеседовании, своего рода стрессовый вид собеседования, в каком он считается весьма признанным специалистом. Далее, наряду со стрессовым видом собеседования, которое мы на данный момент отложим на потом, нами будут применяться нестандартные виды вопросов, на которые он просил обратить особое внимание.
При всём огромном разнообразии нестандартных вопросов, всё-таки существует всего лишь один ответ, на который предстоит ответить уже нам – соответствует ли находчивость и умение кандидата найти выход из неожиданной для него ситуации, предъявляемым нашей к нему компанией требованиям. Вот здесь-то и придётся нам потрудиться и постараться, хотя бы, не ошибиться в своем выборе. И ещё, мы должны знать две основные проблемы которые решает методика интервьюирования: выявлять людей которые умны, но не добиваются результата, и людей, которые добиваются результата, но не умны. И вот здесь-то встаёт перед нами вопрос, кто нам всё-таки нужен.
И если западные компании типа «Microsoft», работающие в высококонкурентной отрасли, стараются не принимать на работу, ни тех, ни других, то наша компания, действующая в тех же конкурентных условиях, не утруждает себя пускать вам пыль подобной лицемерной софистикой, а говорит прямо, что для нас существует только один ориентир, а именно – результат. Что же насчёт выбора этих самых нестандартных вопросов, то уж здесь-то ваша фантазия может разгуляться вовсю. Впрочем, и нынешний, применяемый на собеседованиях не стандарт, уже считается неким обязательным действом в ходе самого собеседования, так что перед нами стоит куда более широкая задача, заключающая в себе применение новых разработок в сфере приема на работу.
Эти новые приёмы, хоть уже давно обкатаны в местах их зарождения, но в связи с отличным от них менталитета нашего служащего, во многом разнящихся правил игры на рынке, и в связи с этим применения иных требований к персоналу – перед нами стоит задача адаптировать эти новые подходы к набору персонала. В принципе ничего сложного – что не пробьёт нашего человека, то мы спишем, в случае же иного результата – будет другое решение. Разве нам подходит главный принцип этих отцов интервьюирования, звучащий как «не навреди»? Да и близко «не сидело»!!! Это от того, что вся их жизнь продиктована страхом.
Я же, всё это слыша, даже не сразу понял, как они могли придумать такой вид, как агрессивное интервью, ну а потом сообразил, что и здесь, без этого чувства страха оказаться на обочине жизни, также не обошлось.
– У нас же главенствует совсем иной род чувственных переживаний, – сказал Наставник, и вновь посмотрев на Антона, спросил его, – Справедливо, Антон, или как?
На что тот, успокоившись было, не нашёл что ответить и вновь впал в ступор, при этом особо наблюдательный мог бы заметить, как он сквозь зубы проговаривает, едва различимую его коронную фразу: «Ещё наступит моё время, и вы ещё попляшете».
– Я, как понимаю, Антон у нас приверженец западной школы интервьюирования, так что будем это иметь в виду. Правда, не смотря на разность подходов, всё же существует масса нестандартных вопросов, которые вполне могут применяться как у нас, так и у них. Вот мне особенно нравится загадка лжеца. Я думаю, что она вам знакома, а если не так, то завтрашний день будет последним вашим рабочим днем в компании, если вы не ознакомитесь с ней, – После этих слов Наставник решил устроить столь желаемый им перекур, благо здесь, в потайной комнате, для этого всё было готово.
Я же, пока Наставник занят процессом курения, возьму на себя смелость и проинформирую любопытного читателя, ещё не знакомого с загадкой лжеца. Вот она.
Перед вами две двери. Одна приведет вас в комнату, где вы пройдете интервью, а другая – на улицу…
Поскольку вы не знаете, скажет вам консультант правду или нет, бессмысленно задавать ему вопрос: «Это верная дверь?», или: «Вы в этой компании работаете?». Вы получите ответ, который может оказаться и правдивым, и лживым. Используя свой единственный вопрос, вы не сумеет определить – правда это была или ложь. Вместо этого вам нужно придумать такой вопрос, что будет неважно, сказал консультант вам правду или солгал. Для этого нужно использовать двойное отрицание. К примеру, указать на дверь (неважно на какую) и сказать: «Если бы я спросил вас, этим ли путем я попаду на интервью, вы бы ответили «да»?
Основная идея заключается в том, что законченный лжец солжет и насчет своего ответа на прямой вопрос о том, какая дверь приведет вас на интервью (который вы на самом деле ему не задавали!). Итак, законченный лжец скажет прямо противоположное тому, что бы он сказал, если бы ему задали прямой вопрос, то есть ложному ответу. Эти две лжи нейтрализуют одна другую, и получится, что лжец ответит вам «да» только в том случае, если вы указали на верную дверь. Что касается правдивого консультанта, то он тоже ответит «да», но только если вы указали на верную дверь, потому что он, конечно, ответил бы так же и на прямой вопрос. Вы не узнаете, кто вам ответил – лжец или правдивый консультант, зато вы найдете нужную дверь.
Пока вы, и я вместе с вами, ознакамливались с загадкой лжеца, Наставник выкурил свою очередную сигарету, и в связи с полной свободой своего рта, он было решил продолжить разговор, но, видимо, дыхательные пути ещё не совсем были к этому готовы, и чтобы дать себе время для отдыха, они напомнили о себе продолжительным кашлем. Прокашлявшись, и тем самым слегка прочистив дыхательные пути, Наставник решил для начала смягчить своё горло водой, а уж потом начать использовать для разговора.
В комнате, в которой мы находились, как я уже говорил выше, было всё необходимое для комфортабельного тайного присутствия. Сквозь прозрачное зеркало вы могли наблюдать за происходящим в соседнем помещении, также встроенные микрофоны позволяли слышать все разговоры. Также в комнате стоял стол, где вы могли разместить какую-нибудь в данный момент необходимость, также имелись кресла, где вы могли сидеть, когда решите для себя вопрос о наличии правды в ваших ногах. Вроде бы в данном случае надо бы рассказать о технической оснащенности кабинета, всех этих суперских технических примочках, но они уже настолько проникли в нашу повседневную жизнь, что уже кажутся само собой разумеющимся обиходом, что даже как-то и не упоминаются, в виду их обязательного вездесущего нахождения. Ну а то, что я упомянул про кресла, то это моё желание присесть, подсознательно заставило меня это сделать.
Когда же Наставник почувствовал себя готовым продолжить разговор, он сразу этим воспользовался, и продолжил свою, как ему казалось, не законченную речь.
– На чем же я остановился? А, точно, на загадке лжеца! Чем мне импонирует загадка лжеца, а тем, что её можно бесконечно интерпретировать и, меняя условия, применять согласно обстоятельствам. Так вот, сейчас пойдём и займём свои места в той комнате, и будем проводить собеседование или по-современному, интервьюирование, как вам нравится.
Нашей задачей будет определить из множества кандидатов нескольких, обладающих необходимыми навыками для работы в нашей компании. Те же, кто будет заходить и занимать место по ту сторону стола, будут стремиться всеми правдами и не правдами доказать свою состоятельность и соответствие с предъявляемыми к ним требованиям с нашей стороны. В большинстве случаев претендент на место будет вынужден под давлением требуемых условий или обстоятельств, быть не тем, кто он есть на самом деле. Ему придётся, если не врать, то хотя бы слегка преувеличивать плюсовые факты в нужном месте, а свои минусы замалчивать, а если это не получается сделать, то хотя бы занижать.
Перед ним как бы встаёт видоизмененная загадка по определению лжеца. Претенденту просто необходимо самому ответить на вопрос, какие качества стоит демонстрировать, а какие может стоить утаить. И чтобы не говорили – моё мнение таково, что любой интервьюируемый, хотя бы в чём-то, в какой-нибудь мелочи, да постарается уйти от правдивого ответа. Но разве это главное? И я даже не знаю правильного ответа на прямой вопрос: вы бы солгали, если от этого зависел ваш приём на службу? Ответ, что я никогда не вру, вряд ли кого удовлетворит, а уж другие варианты ответа имеют столько вариаций, что только изящество самого ответа и будет определять его правильность. Так что, выбирая дверь для лжи или правды, нужно крепко подумать о последствиях выбора.
А что касается нас, то мы должны подобрать соискателю места такие вопросы, которые бы нам дали возможность определить их настоящую содержательность, ну и дальше на основании сделанных выводов они смогли бы понять – куда их выведет дверь, к выходу или к входу. – Сказав это, Наставник взял на столе стопку документов и, подходя к двери, ведущей в кабинет для собеседования, заявил. – Значит так, я в начале хотел, чтобы вы тянули жребий, кто первым со мной будет проводить собеседование, но после утреннего разговора с вами, решил, что начну этот процесс с Максом. Затем его место займёт Ник, ну и в конце концов, ко мне присоединится Антон. – обведя нас глазами, сказал он и затем продолжил. – Надеюсь, что в этом вопросе у вас нет возражений?
