Есения Маас
Ядовитый привкус любви
Глава 24
– Так что ты намерена делать? – спросила мама, помешивая в кастрюле глинтвейн.
– Не знаю. – Зубочистка, которой я тыкала ароматное мясо, сломалась, так что я взялась за новую, с неистовой силой терзая бифштекс. – Есть идеи?
– Лиза. – Мама отложила ложку в сторону. – Подумай как следует. Может, не стоит решать всё так кардинально?
– Я не вижу другого выхода, мам. – Мой взгляд метался с одного сугроба за окном на другой. – Слишком всё… стало сложно, а я ненавижу сложности. Проще сковырнуть этот нарыв и жить дальше.
– А чего ты этим добьёшься?
– Свободы?
– А она нужна? – задала встречный вопрос мама. – Лиз. – Её тёплые пальцы коснулись моей заледеневшей руки. – Я знаю, что мы не были близки, как тебе бы того хотелось. Но так случилось. В своей жизни я наделала много ошибок, но твоё рождение не стало одной из них. И я всегда желала тебе счастья, каким бы оно ни было. Я поддержу любое твоё решение, даже если оно мне не нравится, но не хочу, чтобы остаток жизни ты провела в слезах и сожалении. Подумай ещё раз. Я точно знаю, что у вас есть шанс, не пренебрегай им.
– Тебе легко говорить, – усмехнулась я, ковыряя пальцем рождественскую салфетку. – У вас с Ромой сразу всё было хорошо.
– О, нет, милая, – рассмеялась в голос мама. – Ты была маленькой, так что ничего не помнишь, у нас с Ромкой была настоящая война. Точнее, не так, это я вела бои, а он лишь защищался, но знаешь что? Я благодарна ему за терпение с каким он встречал каждый мой выпад. Только благодаря этому мы сохранили отношения, и я никогда об этом не пожалею.
– А если бы ты знала заранее, что ваш брак не будет любовью до гроба? Что в один момент ты его потеряешь? Что тогда?
– Я бы всё повторила, – серьёзно ответила мама и села напротив, сверля меня намеренно-хмурым взглядом. – Он позволил мне быть счастливой, показал, что такая любовь существует, и я никогда бы не променяла эти мгновения на спокойную и долгую жизнь. Никогда.
Аккуратно высвободив руку, я натянула горло свитера на нос и поджала ноги. Прошло всего три дня после разговора с Джем. Три дня, которые показались мне вечностью. Я успела привыкнуть к Кейну и это пугало. Что если я потеряю себя? Что тогда?
– Мам, – начала я, но в дверь кто-то позвонил отвлекая. – Ты кого-то ждёшь?
– Нет. Саша с Тау и детьми прилетят на каникулы. Да и сейчас уже поздно для гостей. Интересно, кто бы это мог быть? – буркнула она под нос, идя к двери.
Вздохнув, я сделала глоток чая, наблюдая за рождественскими огнями на соседнем доме, видимыми даже здесь. Сосед явно не поскупился на все эти гирлянды, хохочущего Санта-Клауса и оленей.
– Лиза. – Мама заглянула в кухню, странно косясь. – Тут к тебе пришли. Я вас оставлю и побуду с ребятами. Будь паинькой, – добавила она, распахивая дверь и впуская Джем.
Сестра Кейна выглядела неважно. Чего уж там. Тёмные тени залегли под глазами, делая их ещё больше. Бледные губы были обветрены и покусаны. Джем куталась в кардиган, но явно не от холода.
– Заходи, – ровно сказала я. Надеюсь, с Кейном всё хорошо.
Кивнув, она прошла и села напротив, на место мамы. Приглядевшись, я заметила красные прожилки в глазах и сеточку морщин, усыпавшую веки. За эти три дня она постарела лет на десять.
– С Кейном всё хорошо?
– Да, да, – поспешно закивала она, пряча руки под столом. – Я не по этому поводу приехала.
– А зачем? – удивилась я. – Мне казалось, что ты не хочешь со мной общаться.
– Так и есть… было, – поправилась она. – Лиза, прости.
– Чего? – Я вылупилась от неожиданности и едва не свалилась со стула.
– Н-не заставляй, пожалуйста, повторять. Мне, итак, тяжело признавать свою неправоту. Я не должна была вмешиваться в ваши отношения.
– Ну, ты не сильно-то и мешала, – хмыкнула я поднимаясь. – Чай будешь, или, может, глинтвейн? Безалкогольный.
– Давай глинтвейн. – Джем немного расслабилась и прекратила дёргать кардиган.
– Так что произошло? – уточнила я не глядя.
– Мне… пришлось переосмыслить своё поведение. – Она отвернулась к окну. – Знаешь, – помолчав, начала она, смотря по-прежнему в окно. – Он ведь мне больше сын, чем брат. Разница в возрасте у нас большая, да и я старалась заменить ему на какое-то время мать. Но это было ошибкой, нужно было быть просто сестрой и другом, – горько признала Джем. – Из-за его выходок, мне пришлось забить на личную жизнь, нет, я не виню его, это было только моё решение. Просто… когда в его жизни появилась ты, я стала совсем не нужна. Это больно. Очень больно. Кроме Кейна у меня больше нет родных, и отдать его какой-то девице, было выше моих сил.
Всё время её монолога я стояла спиной, держа на весу кружку и не зная, что делать. Но Джем, казалось, совсем не замечала моего смущения. Она всё говорила и говорила, выливая на меня чувства.
– Я знала, что он влюбился, но не могла в это поверить, потому что никогда прежде он не ставил своих женщин выше меня. Это эгоистично, я знаю.
Её голос был сух, как шум ветра осенью. Печаль тонкой каймой украсила горечь и боль. Мне чудилось, что эта женщина очень одинока. Повернувшись, я всмотрелась в отрешённое лицо. А ведь и правда, ей уже за сорок. Ни семьи, ни детей, только работа и брат. Серые глаза, ещё недавно пылающие жизнью и задором, потухли, скулы заострились, между бровей спряталась морщинка, будто она все последние дни только и делала, что хмурилась.
– Он всё время о тебе спрашивает.
– А?.. – Последняя фраза вырвала меня из размышлений.
– Лиза, он тебя любит, как бы ни горько было это признавать, но это так. Он… – Тут она замялась и посмотрела мне в глаза. – Он хороший. Я не обманывала, когда говорила, что тебе очень повезло. Не убегай от него, пожалуйста.
Медленно опустившись на стул, я упёрлась кулаком в щеку и задумалась.
– Я… – открыла я рот, но была перебита.
– Пожалуйста, я не буду больше вмешиваться. Обещаю. – Она бросила на меня умоляющий взгляд и схватила за руку. – Лиза, сегодня Рождество, не оставляй его одного в больнице.
– А как же ты? – В груди шевельнулись сомнения.
– У меня заказ. Я должна уехать из города. – Она отвела взгляд.
– До скольки разрешены посещения?
– Как жена, ты можешь там ночевать.
– Хорошо. Мне нужно собраться.
– Спасибо. – Джем поднялась и заторопилась. – Я могу тебя ещё кое о чём попросить?
– Валяй, – усмехнулась я её находчивости.
– Извинись за меня перед Тейлором. Он хороший мальчик, но…
– Возраст? – улыбнулась я.
– Да, – понурила она голову. – Двадцать лет разницы слишком много. Я сама не смогу это сказать, духа не хватит. – В её глазах блеснули слёзы. – Он такой добрый…
– Да-да, я всё знаю Джем. Поезжай, я поговорю с Теем и съезжу к Кейну.
– Спасибо, – выдохнула она и поспешила на выход. – Меня некоторое время не будет в городе, пусть Кейн не волнуется.
Запрыгнув в ботинки, она натянула шапку и выскочила на улицу.
– Спасибо за Рождественский подарок, – прошептала я, наблюдая за отъезжающей машиной.
Через час я была в больнице.
– Ты?! – Кейн было дёрнулся, пытаясь подняться повыше на кровати. – В смысле, я рад, конечно, но почему?
– У меня Джем была. – Я стянула шапку с курткой, оставшись в лёгкой кофте, и не особо заботясь о ворохе рассыпавшихся волос. – Мы с ней много о чём говорили. Почему ты сразу не сказал, что она сестра?
– А ты бы поверила? – Кейн слабо улыбнулся.
– Наверное, нет, – мотнула я головой.
Больничная палата мало подходила для празднования Рождества, но я всё же вытащила из сумки маленькую еловую ветку, аромат которой на миг заглушил больничный. Положив её на столик, я вытащила небольшой пакет.
– Я подумала, что совсем без подарка оставаться на Рождество нельзя, так что вот. – Протянула шуршащий мешочек, не зная куда спрятать глаза.
– Что там? – Кейн осторожно взял подарок и едва коснулся меня пальцами.
Я не стала убирать руку, но и взглянуть на мужа не могла. Тёплое чувство разливалось в груди, или я просто согрелась после холода улицы? Он осторожно развернул презент и приподнял брови.
– Пирог?
– Мама испекла. Это любимый пирог папы, так что цени. – Я забрала пакет и положила пирог на бумажную тарелку.
– Мне всё ещё сложно поднимать руки, – хмыкнул Кейн. – Ты могла бы помочь?
Округлив глаза, я спросила:
– В смысле, покормить?
– Ага. – Глаза Кейна смеялись. – В конце концов, ты проштрафилась бросив меня погибать в одиночестве на целых три дня. Тебе должно быть стыдно.
– Мне не стыдно. – Я отвела взгляд, поднося пирог к его лицу и отламывая пластмассовой вилкой кусочек.
Кейн закатил глаза и открыл рот. Я и не знала, что кормить взрослого мужчину будет так неловко. Слизнув варенье с губы, он снова открыл рот. Эта пытка продолжалась почти двадцать минут. Когда с выпечкой было покончено, муж причмокнул и расплылся в довольной улыбке.
– Спасибо. Очень вкусно.
– Не за что.
Убрав приборы, я сунула руки между коленей и отвернулась. Что говорить? Как говорить? Мне хотелось его обнять, но сделать первый шаг было просто невыносимо.
– Поправь мне, пожалуйста, подушку, – подал голос Кейн. – Ужасно неудобно.
Поднявшись, я склонилась, чтобы взбить подушку и подтянуть её наверх, но Кейн одним движением притянул меня к себе и прошептал:
– Попалась.
– Подожди, – дёрнулась я. – Тебе же нельзя напрягаться.
– Я ещё не напрягался, – рассмеялся он. – Я люблю тебя, Лиза. Очень люблю.
– Я… Я знаю.
– И это всё? – шепнул он в ухо. – Это твой ответ на моё чистосердечное признание?
– Ты мне нравишься… – Я держалась изо всех сил, чтобы не упасть на него и не причинить вред. Но Кейна, кажется, это совсем не волновало. – Очень нравишься. – Я вздрогнула от поглаживаний.
– И всё? Только нравлюсь?
– М-мне комфортно с тобой, – промямлила я теряясь. Я же никогда не признавалась в таком.
– И?..
– И мне хотелось бы просыпаться с тобой, гулять…
– А ещё?.. – Тёплое дыхание мужа вызвало волну мурашек.
– Кейн, отпусти, тебе будет больно, если я свалюсь, у меня уже нога затекла.
– А ты на вопрос ответь и отпущу. Любишь? – Сухие губы едва коснулись шеи.
Я отвернула голову, чтобы избежать таких манипуляций, но тщетно.
– Любишь? – Его язык пробежался от уха до ключицы.
– Ммм, Кейн отпусти. – Я боялась пошевелиться, чтобы не разбередить рану, а он этим пользовался.
– Любишь? – в третий раз спросил Кейн с нажимом.
– Люблю, – сдалась я.
– Хорошая девочка, – тихо рассмеялся он, – можешь сесть.
А после этого мы много говорили. Почти всю ночь потратили на узнавание друг друга, и это было… мило. Я узнала, что Кейн не любит ужастики, потому что страшно. Что работа его задалбывает, но он преемник и ничего не может с этим поделать. Что из алкоголя пьёт только хорошее вино, а пиво и всё остальное не любит. Что носки он покупает пачками, потому что вечно теряет один носок. Что мотоциклы он не любит и никогда не ездил, и даже не собирается.
А ещё он сказал, что виноват в том, что у нас не сложилось, потому что начал с нахрапа, и привык, что женщины ему не отказывают. Обещал научить кататься на лыжах и коньках, и просил согласиться на новый дом, потому что для него это важно.
Под утро я задремала с чувством облегчения и свободы. Свободы от страхов и предрассудков, свободы от собственного кошмара, той свободы, к которой я так стремилась и которую нашла с тем, от кого бежала.
Эпилог
Шесть месяцев спустя
– Кейн, ты готов?! Пора выходить! – Я выглянула из кухни, где наскоро дожёвывала бутерброд, хотя от волнения и подташнивало.
– Успокойся. – Муж возник за спиной. – У нас ещё есть время, выпуск из академии не пройдёт без тебя.
– И всё же, я не хочу быть последней. – Сделав глоток чая, я бросила в сумку документы и пошла во двор.
После выписки из больницы мы вернулись ко мне, а через два месяца Кейн повёз меня показывать новый дом. Он был не так далеко от родительского, и слава богу, потому что жить рядом с Джоном я бы не смогла. Он дядька хоть и толковый, но вереница любовниц надоела даже Кейну. Что удивительно.
Тейлор спокойно воспринял разрыв с Джем, вернувшись к прошлому образу жизни, рыдала только Марго, что не помешало ей познакомиться с новым сердечным другом Тея. С Мэттью, к сожалению, мы так и не смогли помириться. Я ездила в их имение дважды, но каждый раз меня не пускали даже на порог. Пришлось смириться. Хотя рана и ныла от нашего расставания ежедневно, я всё же желала ему счастья. Несколько раз я замечала его на приёмах, но едва увидев меня, он исчезал.
– Кейн, ну давай же! – Запрыгнув в машину, я то и дело бросала взгляд на часы.
– Всё, я готов.
Отдав распоряжения экономке и охране, Кейн сел на место водителя и повернул ключ.
– Мне нравится твоя форма. – Его взгляд красноречиво прошёлся по моей груди, обтянутой тёмно-синим кителем. Фуражка лежала на коленях.
– Ещё бы, – хмыкнула гордо я.
– Предлагаю опробовать её в спальне. – Нагнулся Кейн, щекоча дыханием щёку.
– Сначала дела, а потом развлечения. – Я щёлкнула его по носу. – Поехали уже!
После присяги и официальной части мероприятия, мы двинулись в сторону выхода. На мой выпуск пришла вся семья: мама с Лексой на руках, Вовка, гордо объявляющий всем, что это его сестра, Джем, хитро подмигивающая и нежно обнимающая простоватого на вид мужчину, который оказался её бывшим одноклассником. Они встретилась спустя много лет на вечеринке в честь своего выпуска. И последним был Джон, от которого все шарахались в сторону. Тейлор с другом приехали самыми первыми и уже успели поругаться.
Не хватало только отца.
После того как я получила порцию почестей, мама вывела меня из круга и сунула в руки тонкий конверт.
– Это от папы. Он написал это за день до смерти и просил передать тебе в день выпуска, – печально улыбнулась она.
Первым выпало старое, затёртое фото с обшарпанными уголками. На нём были мы все, в день моего шестнадцатилетия. Развернув сложенный пополам лист бумаги, я задержала дыхание и вчиталась в бегающие строки.
Не забывай о главном.
Наш мир настолько зыбок, дочь, что отгораживаться от чувств нельзя. И пусть когда-нибудь станет больно и обидно, но мгновения, проведённые в любви, навсегда останутся в твоём сердце.
С любовью, папа.
Вздрогнув от прикосновения к плечу, я обернулась и не поверила своим глазам.
– Мэттью?
Он изменился. Короткий ёжик волос сменила стильная стрижка, а всегда любимые рубашки и потёртые джинсы – костюм. Он возвышался надо мной, поджимая губы:
– Поздравляю, Лиз.
Не в силах сдержать эмоции, я бросилась ему на шею, пачкая пиджак помадой.
– Мэтт… – плакала я. – Ты не представляешь, как я рада, что ты пришёл. Спасибо.
– Меня вынудил твой муж, – усмехнулся он. – И обещал убить, если я не приеду на твой выпуск.
– Мэтт… спасибо, – всхлипнув, я вытерла слёзы и отодвинулась, рассматривая загорелое лицо друга.
– Не плачь. – Он сжал моё плечо. – Я такой дурак, Лиз. Я давно хотел с тобой помириться, но боялся подойти, думал, что ты не захочешь меня видеть.
– Дурак, – улыбнулась я сквозь слёзы. – Пойдём к остальным. Тейлор с новым другом пришёл, мама точно обрадуется, пойдём. – Я потянула его за руку, но не сдвинула и с места.
Мэтт грустно улыбнулся и покачал головой.
– Нет, Лиз. Я приехал попрощаться.
– К-как?! Нет! Ты не можешь снова меня бросить… Не можешь.
– Извини, крошка. – Мэтт притянул меня к себе и с чувством обнял, оставляя на макушке лёгкий поцелуй. – Моя любовь никуда не делась. Я уезжаю на несколько лет в Швейцарию. Надеюсь, что по возвращении смогу спокойно на вас смотреть. Спасибо, что была в моей жизни.
Я не успела и слова вставить, как он резко меня отодвинул и, сунув руки в карманы брюк, ушёл.
– Поговорили? – Незаметно подошёл Кейн.
– Да. – Я обернулась, счастливо улыбаясь. – Спасибо тебе.
– Да не за что, – пожал он плечами. – Настоящие друзья большая ценность, нельзя ими разбрасываться.
– Слушай. – Я прижалась к нему спиной. – А как же твой разноглазый Эрик? Я давно его не видела.
– Ну, – Кейн замялся. – Мне пришлось объяснить ему, что моя жена – это только моя жена, и любые попытки скомпрометировать тебя, или тем паче, предложить тебе секс, могут закончиться больницей.
– Как ты узнал? – опешила я, припоминая ту некрасивую ситуацию и журналистов. Эрик же обещал ещё встречу, но она так и не состоялась.
– Да он сам напился и хвастался, что мол почти уломал тебя, и мне стоит порвать с такой ветреной особой, – скорчил гримасу муж.
– И?.. – затаила я дыхание.
– Что, и? – Кейн заправил прядь волос мне за ухо и чмокнул в нос. – Нет у меня теперь такого друга и давай закончим на этом допрос. Нас ждут на улице, к тому же старик решил устроить в честь твоего выпуска приём.
– Это ещё зачем? – нахмурилась я.
– Не каждый член нашего общества может похвастаться связями с полицией на уровне родни, – рассмеялся муж и потянул меня на выход.
Вечер определённо удался.
Джон закатил не просто приём, а целую вечеринку, на которую пригласил всех, даже Джем с другом. Я уже десять минут как стояла в туалете, пытаясь привести себя в порядок, но голова продолжала кружиться, а тошнота то и дело подступала к горлу. Упёршись руками на раковину, я вглядывалась в отражение и не могла понять, что не так? Кажется, я поправилась.
– Лиз? – В дверь постучал Кейн. – У тебя всё хорошо?
– Не знаю. – Я закрыла рот рукой, чтобы не оставить скудные остатки обеда, и бросилась к унитазу.
– Лиза, я вхожу.
– Нет! – поспешно крикнула я, склоняясь над унитазом.
– Лиза, открой дверь, – уже волнуясь вновь позвал муж, но я лишь прижалась к двери, пытаясь его не пустить.
– Ты не оставила мне выбора.
Сначала послышался скрип, а потом щелчок. Кейн вскрыл замок и отодвинул меня вместе с дверью, тут же закрываясь.
– Что происходит? – Он вгляделся в моё лицо и нахмурился. – Ты здесь уже сорок минут, тебе плохо?
Мотнув головой, я зажала рот и бросилась к унитазу. Спустив, я села на пол со слезами на глазах.
– Я не знаю, что это. Поначалу я думала, что отравилась, но это длится уже который день подряд. А ещё я поправилась, потому что жру постоянно, – всхлипнула я, прижимаясь головой к холодному кафелю стены.
– Пошли. – Кейн помог мне подняться и умыться.
Вытолкнув меня из убежища, он отвёл меня в гостевую комнату и уложил на кровать, куда-то исчезнув. Вернулся через двадцать минут с белым пакетиком и снова потащил в туалет.
– На. – Протянул мешочек и вышел.
– Что там? Кейн, что там?!
Муж не ответил, так что я просто открыла пакет и уставилась на тест. Вот чёрт, такого развития событий я совсем не ожидала. Ведь пью же таблетки.
Через пять минут я вышла в коридор, сжимая трясущимися руками коробочку.
– Ну, что там? – Кейн оттолкнулся от стены напротив и подошёл.
– Я… Кажется, я беременна, Кейн.
Несколько месяцев спустя
Шум на втором этаже дома привлёк наше с Джем внимание. Переглянувшись, мы пошуршали наверх, держа наготове оружие. О том, что к нам пробрался вор стало ясно, когда я наткнулась на разбитое окно в кухне. Лестница на второй этаж была покрыта ковром, что, безусловно, помогало нам двигаться почти бесшумно. Почти – потому что я пыхтела как паровоз.
– Лизка. – Джем закатила глаза и нахмурилась. – Сидела бы ты уже в спальне, да вещи собирала! Ведь неизвестно когда начнутся роды! Абсолютно пустая голова, – злилась золовка, прижимаясь к стене и заглядывая за угол.
– У… м-меня, хух… – выдохнула я, согнувшись, – ещё… хух… есть две недели.
– Сомневаюсь, – фыркнула Джем и подянла пистолет. – Меня же Кейн сожрёт с потрохами, если с тобой и ребёнком что-нибудь случится. На себя плевать, так хоть меня пожалей!
– Неа. – Я качнула головой, поправляя грудь в тугом лифчике. – Это мой дом, и если какая-то падла решила поживиться за мой счёт, я его точно грохну.
– Не вздумай так разговаривать с Джоном, – хмыкнула Джем. – От твоего сленга у меня уши кровоточат.
– Так… говорить… хух… п-проще. – Я ухватилась за перила и улыбнулась. – Сразу всё понятно. Вежливость требует слишком много слов.
– А тебе, стало быть, сложно говорить. – Она помогла мне выпрямиться и пошла крадучись вперёд.
– Сложно, – подтвердила я, поправляя вторую грудь. – Чёрт бы побрал эту одежду со всеми прокладками!
Хмыкнув, Джем снова закатила глаза и прижала палец к губам. Со стороны спальни послышалось шуршание. Я шла за ней, постоянно ёрзая и вздыхая – кто же знал, что беременность приносит столько неудобств? Ладно грудь болит, но ведь она ещё и течёт! Появилась одышка, я постоянно потею… Всё просто ужасно.
И тут ещё этот самоубийца. Из-за гормонов мне постоянно хочется кого-нибудь убить.
– Стой здесь, – шепнула Джем и выставив пистолет, вошла в комнату.
Через несколько секунд послышался вскрик. Наплевав на возможные последствия, я ворвалась в спальню и ударила по выключателю, одновременно крича:
– Стоять-бояться, иначе грохну, тварь!
Всё бы ничего, но мои глаза были закрыты в этот момент, почему-то мне стало страшно. И когда раздался зловещий хохот, переросший в дикий ржач, я приоткрыла один глаз и заорала во всю глотку:
– А-а-а!
Прямо в моё лицо смотрел страшный клоун, у которого вместо зубов, были что-то острое, красное и зловещее. Он же и хохотал.
Мой вой так и не прекратился. Крича благим матом, я осматривала комнату, и наткнувшись на ошарашенное лицо Джем и испуганный взгляд Тейлора, видимо, притащившего этого монстра, быстро заткнулась, хлопая глазами.
– Эй. – Тей сделал шаг вперёд. – Ты чего, Лиз?
– Рожа-аю, мать вашу! – снова заорала я, гневно вращая глазами.
– Нет-нет, – вспыхнула Джем, тебе ещё две недели!
– Предлагаешь обратно засунуть? – прорычала я, показывая на лужу воды под ногами.
– Лиз, прости. – Тей обошёл лужу и побежал вниз, крича: – Я позвоню Кейну!
– Идиоты, – всхлипнула я, отодвигаясь к выходу. – Напугали…
– Мы хотели пошутить, Лизка. Ты всё время рвалась со мной поработать, вот я и решила сделать это безопасным способом, – промямлила она. – Чего делать-то?
– В больницу ехать! – Приняла я Соломоново решение.
– А как же Кейн?
– Ты хочешь роды принять? – с подозрением прищурилась я.
– Н-не, не хочу. – Джем замотала головой и взяв меня под руку, повела вниз.
Снизу послышался топот. Тейлор бегал по коридору, снова и снова набирая Кейна.
– Не возьмёт, – вздохнула я. – У него совещание.
Когда мы были у выхода и Тейлор помогал мне обуться, я почувствовала как внутри всё сжалось.
– А-а-а! – Мои ногти впились в подставленную руку Джем наверняка оставляя следы.
– Ты чего делаешь, дурная?! – обозлилась она.
– Сдохнуть. Сдохнуть хочется, как больно, – просипела я, когда боль отпустила.
– Схватки начались, – округлила глаза Джем, смотря на Тейлора. – Мы можем не доехать.
– Ближайшая больница должна принять. – Друг выпрямился, забирая мою сумку и выбегая из дома. – Я пока машину заведу, а вы давайте, – он скептично осмотрел нас, – побыстрее, что ли.
– Убью, Тейлор, – всплакнула я, опираясь всем весом на Джем. – Из-за ваших шуток я рожаю на две недели раньше.
– Он не слышит, – подсказала Джем. – Убежал в гараж.
– И тебя убью, – разрыдалась я. – Всех убью…
Так мы и ковыляли до ворот: я – матерясь и обещая все круги Ада причастным, Джем – охая и стискивая зубы каждый раз, когда у меня начиналась схватка.
Через две минуты подъехал Тейлор. Как мы забирались в машину отдельная история. Джем пришлось подталкивать меня, пока я заползала на четвереньках, на заднее сиденье. Тейлор нёсся по улицам, игнорируя все дорожные знаки. Хорошо, что с нами была Джем, её удостоверение помогло нам в получении сопровождения.
Когда меня вкатили в отделение, приехал Кейн. Куртка нараспашку, волосы всклокочены, на рубашке пятно от кофе. Бросившись ко мне, он сжал мне руку:
– Ты как?
– Хочу убивать, – призналась я, под тихий смешок медсестры. – Ты же пойдёшь со мной?
– Что? – вылупился он. – Я-то?
– Простите, – вмешался врач. – Вашей жене нужно срочно в палату, она уже рожает.
– Лиз, я… – Он запнулся о мой умоляющий взгляд, и тяжело вздохнул, отворачиваясь. – Ладно.
Врачи бегом неслись к палате, Кейн бежал следом, где-то кричала Джем, ругался с охранником Тейлор, а я смотрела в мелькающий перед глазами белоснежный потолок и молилась, чтобы роды прошли успешно.
После череды криков, стенаний, увещеваний и грозных окриков врача, я наконец родила. Маленький пищащий комок унесла медсестра. Кейн сидел рядом красный, с мокрыми глазами и дрожащими руками.
– Лиза… я… – Он прижал мою руку к губам. – Спасибо.
Вернулась врач, неся на руках конвертик с торчащей ярко-розовой шапочкой.
Подав мне ребёнка, она улыбнулась:
– Поздравляю, у вас девочка.
