Есения Маас
Ядовитый привкус любви
Глава 23
Хлопнув входной дверью, я кинула мокрую сумочку в угол и сбросила туфли, потирая натёртые пятки. Чёрт бы побрал всех этих девиц и Кейна вместе с ними. Из-за бега по снегу в одном платье, я замёрзла и даже подогрев сидений не помог. Захватив с дивана в гостиной плед, я завернулась в мягкую ткань и босая прошла на кухню, чтобы сварить себе чашку горячего шоколада.
Взрыв и первая истерика прошли, оставив после себя только чувство стыда за недоверие к мужу и некрасивый побег с вечеринки. Надеюсь, меня там никто не видел.
Пока шоколад растворялся на водяной бане, я достала бутылку рома и уселась за ноутбук, нужно было ещё выполнить несколько заданий для академии. Когда шоколад был готов, я плеснула в него немного алкоголя, чтобы согреться и, забравшись с ногами на кресло в гостиной, сжала чашку двумя руками. Мои глаза смотрели точно на дверь. Интересно, Кейн заметит моё отсутствие или нет? Как он объяснит то, что я слышала? Уже в дороге я поняла, что Лайла могла и соврать. Лучшая подружка Дениз, она могла это сделать по её просьбе, чтобы отомстить мне за высылку из США.
Кейн проследил за её отъездом, и когда рассказал мне куда же сослал гадину Кристофер Коулман, смеялась несколько минут. Дениз на целых пять лет отправилась в Питерсберг, на Аляску. Учитывая, что население там всего три тысячи человек и никакого высшего общества, ей придётся потратить очень много времени на привыкание. Меня вполне устроила такая кара за ранение. Это самое большое, что мы бы могли с ней сделать. К сожалению, в богатстве есть и обратная сторона – всё, что случается в высшем обществе, там же и остаётся. Деньгами закрываются все рты и дыры.
Представив сестрицу Мэттью в таком антураже, я хихикнула и залпом допила шоколад. Стрелка часов приблизилась к десяти вечера. Что ж, вечеринка ещё в самом разгаре, так что ждать мужа не нужно. Скорей всего, он даже не заметил моего отсутствия. Мысли потекли вяло, и через несколько минут глаза сами собой закрылись.
Разбудил меня шорох и щелчок замка. Бросив взгляд на часы, я удивилась: прошло всего двадцать минут с тех пор, как я заснула.
– Кейн? – Я потёрла глаза и сильнее завернулась в плед. – Это ты? – Спать хотелось неимоверно, веки то и дело слипались, так что я буркнула: – Извини, что ушла, – и попыталась вновь заснуть. Но дверь почему-то не стала дальше открываться.
– Кейн? – Сон как рукой смахнуло.
Медленно поднявшись, я посмотрела в окно и застыла: через стекло на меня смотрели тёмно-синие глаза. Сердце ухнуло куда-то вниз. Запутавшись в ногах, я едва не свалилась, но успела подскочить раньше, чем Борис распахнул дверь, и вновь закрыла замок.
Как? Как он смог открыть дверь?.. У меня охранная система, несколько замков и камеры.
Почему?
Отойдя к дивану, я вцепилась в его спинку и следила за двором, но там уже никого не было. Что за чёрт?! Это точно был дядя. Я узнала бы его среди тысяч похож лиц. За столько лет он постарел, но ненависть, горящая в его глазах, нисколько не померкла.
Схватив телефон, я набрала Кейна и вслушалась в гудки. Секунды текли неимоверно медленно, наконец, послышался щелчок:
– Да.
– Кейн, я дома.
– Я знаю, что тебя нет на вечеринке, – устало ответил муж. – Почему уехала?
– Неважно, – отмахнулась я и продолжила шептать, как будто Борис мог меня услышать. – Здесь Борис.
– Где?!
– У дома, Кейн. Он здесь. – Голос дрожал и ладони вспотели. Мне стало очень, очень страшно. – Ты можешь приехать?
– Буду через десять минут. Лиза, спрячься где-нибудь, выключи свет и возьми оружие. Стёкла он выбить не сможет…
– Он дверь открыл, – всхлипнула я. – Ключом!
– Твою мать! Лиза, прячься! Я еду, – рявкнул он в трубку и добавил: – Детка, ты только держись, я скоро буду. Слышишь, Лиза?
– Слышу, – промямлила я, понимая, что от страха уже ноги немеют. – Я спрячусь. Я-я в подвале буду, там двери железные.
– Хорошо. Не отключайся, говори со мной.
– Д-да. – У меня зубы клацнули. – Я уже в коридоре, сейчас в подвал спущусь.
– Давай.
Я слышала его тяжёлое дыхание и хлопки открывающихся и закрывающихся дверей. Потом пискнула сигнализация на машине.
Лестница в подвал показалась бесконечно долгой, и вдруг, погас свет.
– Кейн, – шепнула я в трубку, едва не упав. – Он вырубил электричество.
– Еду.
Поставив ногу на последнюю ступеньку, я прислушалась. Сверху раздался звон стекла.
– Он стёкла бьёт.
– Сука. Они же бронированные!
– Если долбить молотком и топором по одному месту долгое время, то даже такое стекло сломается, – шепнула я сжавшись.
– Где ты?
– В подвале. Мне надо на ощупь найти дверь в хранилище.
– Шевелись, – приказал он.
– Сама знаю! – возмутилась я его чёрствости.
Через две минуты по потолку кто-то грохнул. Треск дерева подсказал, что этот маньяк крушит пол в гостиной. Совсем с катушек съехал. Нащупав рукой ручку, я потянула дверь на себя и забралась в хранилище оружия, закрывая тяжёлый замок. Помимо электронного, на который нельзя было надеяться, я поставила засов. Так, на всякий случай.
Паранойя, оказывается, бывает полезной.
Прошло уже пять минут с тех пор, как Кейн выехал, и три минуты, как Борис проник в дом. Я села на пол, сжимая горячую трубку и пистолет. За дверью кто-то шкрябнул по металлу.
Бах!
Я вздрогнула и сглотнула ком – Борис пытался сломать дверь.
Бах!
Наставив пистолет на дверь, я старалась держать руку прямо, но адреналин и страх мешали сконцентрироваться.
Бабах!
Дверь содрогнулась и с потолка посыпалась штукатурка. Это плохо. Кейн молча дышал в телефон, отказываясь повесить трубку. В какой-то момент, в телефоне раздался новый хлопок двери, потом быстрые шаги и скрип стекла под подошвой.
– Я уже здесь, – шепнул он в трубку и отключился.
Включив экран, я подошла к двери и бегло её осмотрела. Так и есть, у косяка, сверху, металл вогнулся внутрь. Всё-таки топор.
– Лиза-а. – Страшный голос из кошмаров растягивал буквы. – Девочка моя, я знаю, что ты здесь. Открой. Лиза.
– Пошёл вон, маньяк конченный, – буркнула я под нос и схватила второй пистолет.
С обратной стороны послышалась возня и сдавленный вскрик. Это точно был голос Кейна. Пожалуйста, затряслась я. Пусть с ним всё будет хорошо. Вновь послышались удары, но теперь уже глухие, будто кого-то швыряли на дверь, снова и снова.
И снова…
Стоны и мат вкручивались в мозг с нечеловеческой силой. Странное сравнение, но больше ничего на ум не пришло. Как ещё объяснить пульсирующие вены на висках, шум в ушах и стоны, перемежающиеся матом? Кто кого? Сможет ли Кейн обезвредить Бориса или нет? И почему я всё ещё молча прижимаю руки с оружием к груди, вместо того, чтобы помочь мужу, который пришёл на помощь мне?
Когда в подвале воцарилась тишина, я с трудом отодвинула засов и посветила телефоном. Первое, что бросилось в глаза – это ноги.
Нет…
– Лиза, – послышался хрип справа. – Лиза.
– Кейн? – Я переступила через ноги и медленно приблизилась к ничком лежащему человеку.
– Беги! – раздался крик слева.
Поздно.
Борис рассмеялся с хрипом и, извернувшись, сбил меня с ног. Один пистолет вылетел из руки, второй оказался подо мной. Сверху кто-то сел и схватил за волосы, поднимая голову.
– Лиза, Лиза, Лиза, – всё повторял и повторял дядя, заводя голову назад так сильно, что я уже дышала с трудом.
– Отпусти её, сволочь, – рядом раздался голос мужа.
Видимо, он ударил Бориса, но тот всё равно не отпустил моих волос. Закашлялся, сплюнул кровь, но не отпустил.
– К-кейн, – едва выдавила я, понимая, что всё. Если он не отпустит, я прямо здесь и сдохну. Во цвете лет.
– Отпусти её! – зарычал муж, пытаясь вырвать меня из рук психа.
– Лиза, – повторил Борис и закаркал, хрипло, со стоном. – Лиза.
– Отрежь… – выдохнула я сипло.
Через несколько долгих, мучительно длинных секунд моя голова получила свободу. От силы удара об пол из носа хлынула кровь, зато я была свободна. Раздался надсадный крик и Борис бросился на Кейна. Я лишь видела мельтешение тел в темноте.
Стук, хлопок и тяжёлый удар тела об пол. Хриплый стон, бульканье крови и тишина.
– Кейн. Кейн, ты где?
Тишина в ответ пугала больше самой схватки с Борисом. Ни за что… Нет… Покачиваясь, я поднялась с пола и побрела на ощупь в ту сторону, где хрипели.
Кейн сидел на полу, привалившись к стене, из его груди торчала рукоятка ножа. Первые секунды ступора я пыталась выдавить хоть слово, но получилось лишь невнятное бормотание. Что там из курса неотложной помощи я помнила? Присев на корточки, проверила пульс. Он был, но прерывистый и едва заметный.
– Не умирай, слышишь? – Я закусила губу, вызывая девять один один. – Не умирай, Кейн МакАлистер, иначе я тебя на том свете убью, – шептала я, отсчитывая гудки. – Да! – крикнула, когда диспетчер, наконец, ответил на вызов. – Макапа драйв, семь тысяч. Ножевое ранение в грудь. Пожалуйста, быстрее.
Следующим звонком я вызвала полицию. А потом всё завертелось и едва ли я могла вспомнить, что нужно звонить Джону и маме.
Полицейские приехали быстро, всё оцепили и вынесли тело Бориса со сломанной шеей. Бригада врачей с трудом вынесла мужа из подвала, но когда удалось, я схватилась за стул, чтобы не упасть: Кейн был весь в крови. Из-за отключённого электричества, оперативникам пришлось использовать фонари и свет фар.
– Имя, фамилия, – буднично уточнил кто-то из приехавших.
Но я просто прошла мимо, следом за носилками с мужем.
– Девушка! – Меня придержали за локоть, требуя внимания. – Имя, фамилия?
– Лиза, – прошептала я, следя за погрузкой Кейна в машину скорой. – Элизабет МакАлистер. Прошу прощения, я обязательно отвечу на все вопросы, но только после того, как удостоверюсь, что муж жив. – Выдернув руку, я бросилась к медикам и запрыгнула в машину.
– Стабилизировать давление.
– Измерить пульс.
Слова пролетали мимо, едва задевая сознание. Кейну поставили капельницу и маску с кислородом.
– Аллергия есть?
– А? – Я оторвалась от созерцания торчащего ножа и перевела бездумный взгляд на медбрата. – Вы что-то спросили?
– Аллергия у него на что-нибудь есть? – терпеливо переспросил мужчина, держа бланк с вопросами.
– Я не знаю, – отвернулась к Кейну.
– Имя, фамилия.
– Кейн МакАлистер.
– Ваша.
– Элизабет МакАлистер.
– Возраст.
– Двадцать один.
– Возраст мужа, – вновь терпеливо уточнил он.
– Двадцать шесть, кажется.
– Кажется?!
– Я не знаю дня его рождения, – ответила я, повернувшись, и смотря, но не видя.
– Кто вы ему?
– Жена.
– И не знаете даты рождения мужа? – скептично спросил он.
– Нет. Я ничего о нём не знаю… Хотя нет, он любит сладкое. У нас дома всегда есть мармелад и леденцы. По утрам он пьёт чёрный кофе без сахара и жарит блинчики, любит спать под простынкой в любое время года и знает удивительные факты из разных областей наук. После пробуждения он бегает полтора часа и идёт в душ, а потом будит меня, дразня ароматом блинчиков. – Рот кривился от нахлынувших чувств, и каждое слово давалось с большим трудом. – Он любит смотреть юмористические шоу после работы, и всегда смеётся в голос. А ещё он хотел купить рыбок, потому что в доме без животных одиноко…
Слёзы полились градом. Я рыдала в голос, сжимая руку врача и растирая по лицу влагу.
– Не дайте ему умереть, прошу вас, – всхлипывая, шептала я. – Я отдам все деньги, только спасите его, пожалуйста.
– Дайте ей успокоительное, – приказала женщина, следящая за приборами.
Через минуту я почувствовала укол и расслабилась. Наступило полное отупение. Нас выгрузили из машины, меня отвели в какой-то кабинет, а Кейна повезли на срочную операцию.
– Мне жаль… – С такой фразой ко мне подошёл врач.
Сердце ухнуло вниз, поднесённый к губам стаканчик с водой остался на весу, так и не утолив мою жажду.
– Вы о чём? – Скольких сил мне потребовалось, чтобы задать вопрос.
– Кто-то из нашего персонала проболтался журналистам о характере ранения вашего мужа, и сейчас у стен больницы дежурят целые автобусы, – пряча глаза, признался мужчина. – Но вы не волнуйтесь, мы никого не пустим на этаж!
– Вы в своём уме? – прошептала я шатаясь. – Где Кейн?
– В реанимации, – удивился врач. – Операция прошла успешно, пришлось наложить множество швов, но в целом совсем неплохо. Нож прошёл совсем рядом с сердцем, так что можете не волноваться – в будущем ждать проблем с сердечной деятельностью не стоит.
– Живой, – выдохнула я, падая на стул.
– Конечно, живой! – возмутился врач. – А вам что, не сказали? Я посылал дежурного с сообщением ещё полчаса назад.
– Никто не приходил, – смахнула я слёзы.
В этот момент в комнату ожидания ворвался замученный врач в хирургической шапочке на боку:
– Прошу прощения! Операция прошла успешно, ваш муж жив и относительно здоров. О. – Его взгляд упёрся в стремительно багровеющего врача, вошедшего первым. – Я это… там… – Он повернулся к дверям. – На меня женщина напала. Простите за задержку.
– С вами я поговорю позже. Из-за вашей нерасторопности госпожа Элизабет могла решить, что муж погиб. Так как я пришёл с совершенно другой новостью, – укоризненно отчитал его первый врач. Что же. – Он повернулся ко мне. – Вы можете навестить мистера МакАлистера.
Склонив голову, он вышел. Я подалась вперёд, чтобы встать, но задержавшийся врач порывисто спросил:
– Прошу прощения за вопрос, но вы знаете кто такая Джейми Уорд?
– Джем? Конечно, знаю.
– Ну и хорошо, она уже пошла в палату.
– Почему её пустили? – возмутилась я. – Жена я!
– Простите, но кровное родство в этом случае не важнее вашего, – потупился врач. – Пойдёмте, я вас провожу.
– Какое кровное?
– Если вы знаете мисс Уорд, то должны быть в курсе того, что она старшая сестра вашего мужа по матери.
Сцепив зубы, я молча вошла в палату и остановилась. Джем сидела напротив кровати и держала Кейна за руку. Она была в том же платье, что и несколько часов назад. Аккуратная причёска растрепалась, глаза были полны слёз и опухли. Я сочла неправильным устраивать разборки сейчас, но от получения ответов не отказалась.
– Как он?
Джем подняла голову и сфокусировав на мне взгляд, отвернулась:
– Это ты виновата. – Её голос был наполнен печалью, болью и знанием, что ничего нельзя изменить.
– Я.
Я села рядом и откинулась на жёсткую, металлическую спинку. А чего сопротивляться-то? Я и виновата.
– Ты даже отрицать не будешь? – горько усмехнулась она, гладя Кейна по спутанным волосам.
– Нет. Врач сказал, что нож прошёл недалеко от сердца и ему повезло.
– Просто Кейну не повезло жениться на тебе. – Она говорила, смотря на брата, будто меня совсем не было в палате. – Подай документы на развод. Всё равно вам вместе не жить. Он подпишет, я поговорю с ним.
– Нет.
– Что? – Она, наконец, обратила на меня внимание. – Но почему? Ты же не хотела этого брака!
– Раньше да, а сейчас понимаю, что такого мужчины больше не найду, – Я говорила искренне, потому что в нашей среде, таких как Кейн практически нет. – К тому же он соблазнил моё сердце блинчиками, – улыбнулась я, чтобы разрядить обстановку.
– Я научила его. – Джем снова отвернулась. – Ты знала, что Джон его отец, а не дед?
– Да.
– Джон познакомился с нашей матерью уже после того как овдовел. Они познакомились в парке. Как банально. Они любили друг друга, по крайней мере, мама. Любил ли её Джон я не знаю, но и жениться на ней не спешил. Она была из низов, как вы говорите. Когда журналисты пронюхали об их отношениях, он поспешил с ней расстаться, оставив на память его. – Джем кивнула на спящего Кейна. – Мне было шестнадцать, когда родился Кейн. Через десять лет мама умерла и Джон забрал его к себе. А ещё через восемь я нашла Кейна в обворованном магазине. Оказалось, что брат сбежал из дома. После этого мы уехали и жили вместе, но три года назад Джон вызвал его к себе, сказав, что нашёл для него жену. Тебя. Поначалу тот сопротивлялся, скандалил, но когда увидел твоё фото, согласился. Я так и не смогла узнать почему. Мы поругались и он вернулся в имение отца. Никто, кроме нас, не знал, что мы родственники, и я обещала Джону, что никому и никогда этого не расскажу. Но мне пришлось, иначе меня не пускали. – В её голосе послышались слёзы. – Это из-за тебя он стал таким, – зло бросила Джем. – Ты во всём виновата!
– Что за чушь? – устало выдохнула я.
Курить хотелось зверски, но и выйти я не могла. Вдруг Кейн очнётся, а меня нет рядом.
– Он же тогда приехал к тебе в кафе, чтобы познакомиться, – процедила новоявленная сестрица. – А ты что? Шарахнулась от него и наорала, что никому не позволишь продавать себя, даже деду. А потом наговорила гадостей, сказала, что никогда не выйдешь за такого как твой отец. Что ненавидишь таких мужчин. Ты его даже не знала, – уже плача добавила она. – А потом началось паломничество твоих родителей к Джону, чего только они не предлагали, чтобы разорвать вашу помолвку, твой отчим даже угрожал. Но несмотря на всё, Кейн не отказался. Напротив, он поставил условие Джону, что если и женится, то только на тебе.
Каждое её слово было сродни удару. Я вспомнила день приёма заявлений в академию, тем утром я получила письмо от дедушки и контракт. Я не знала, кто такой мой жених, никогда его не видела, но сразу дала понять родителям, что не выйду. И мама меня поддержала. А когда мы отмечали в кафе сдачу вступительных, Кейн и приехал, а я устроила некрасивый скандал. И сбежала.
Вдруг стало так мучительно стыдно.
– Все эти гулянки были тебе назло, – продолжила Джем. – Он платил тебе той же монетой, знал, что тебе будет ненавистна сама мысль о свадьбе с таким человеком. А теперь его ещё и ранили по твоей вине, – вогнала она последний гвоздь. – Ты знала, что он все эти месяцы выслеживал Бориса и охранял тебя? Если бы ты не сбежала с вечеринки, то ничего бы не произошло. Он его уже выследил, оставалось только поймать. Но ты убежала, подвергнув свою глупую голову опасности. Кейн искал тебя по всему зданию, а когда ты позвонила, едва не разбил зеркало, рядом с которым стоял. Неужели, так сложно было просто довериться ему?! Он же сказал, что решит все вопросы! – хлёстко ударила она новыми обвинениями.
– Лайла… – попыталась я вставить слово и оправдаться.
– Эта курица видела, как ты заходила в туалет и решила над тобой подшутить. Лайла бесконечно предана Дениз, и даже когда той нет рядом, готова изводить её конкуренток. Ты глупый, маленький ребёнок, – вынесла она вердикт. – Ты наказание Кейна.
Молча встав, я вышла из палаты и прислонилась к стене, тихо глотая слёзы. Мне было больно, потому что Джем говорила правду.
В палате послышался хрип очнувшегося мужа:
– Где она? – Его голос был очень слаб. – Лиза в порядке?
– Не знаю, – ответила ему Джем и я ушла.
Мне нужно было время, чтобы разобраться в себе и своих чувствах. Я не могла больше рисковать Кейном, и не имела права сомневаться.
Кейн
Я думал, что она будет рядом, когда очнусь. Но у кровати сидела Джем.
– Где она? С Лизой всё хорошо? – Неужели, я не смог его убить? Почти уверен, что свернул тощую шею до того, как потерял сознание.
– Не знаю.
Джем залилась слезами, изо всех сил сжимая мою руку. Не нравилось мне это. Потянуло сквозняком.
– Джейми, – позвал я сестру, – Лиза жива, она не пострадала?
– Нет. – Она залилась новой порцией слёз.
– Лиза не приходила?
В голове ещё шумело, действие обезболивающих сошло на нет. Так что, грудь практически разрывало, каждый вдох давался с трудом.
– Джем, – позвал я с нажимом, приподнимая голову.
– Она ушла, – призналась сестра.
– Вот как. – Я уронил голову на подушку и зажмурился. Что эта дурёха опять задумала?
– Она не для тебя, Кейн. – Джем отстранилась, сверкая злым, безумным взглядом. – Эта девчонка тебя недостойна!
– Это не тебе решать, – остановил я её. – Только я могу решить, подходит мне Лиз или нет.
– Я ей всё рассказала! – выпалила сестра. – Сказала, что ты мой брат, что ты назло всё это делал, потому что бесился из-за её равнодушия. Что охоту устраивал, лишь бы привлечь её внимание! Думаешь, после этого она захочет быть с тобой?
– Ты дура, Джем.
Когда всё вышло из-под контроля? Почему всё так обернулось? Я вспомнил первый день встречи с тех пор, как потерял её из виду в шестнадцать лет. Они сидели за столом в каком-то невзрачном кафе. Мелани была беременна Алексой и сияла от счастья, мелкий радостно сообщал, что займёт Лизину комнату своими комиксами.
Она тогда вся светилась.
Я долго стоял на входе, прежде, чем решился подойти. Даже смешно стало. Вот же она твоя невеста, но подойти и сказать об этом прямо не получалось. До тех пор, пока я не заметил следящих настороженных глаз Романа. Тогда я подошёл и сел рядом с Элизабет, и представился, надеясь на быструю победу над её сердцем. Но просчитался. Как она кричала, даже бокал швырнула не допив.
Тогда-то я и решил, что добьюсь её любой ценой. Но потом, день за днём её родители пытались разорвать помолвку, и меня это злило больше всего. Кто они, чтобы решать – сможем мы быть вместе или нет? Почему все вокруг решают с кем я буду спать?.. И вот теперь, когда я почти добился её доверия, Джем всё испортила.
– Она дурная! – крикнула отчаянно сестра, растирая лицо. – Она считает тебя ужасным бабником, недостойным её величества!
– Джейми. – Я скользнул пальцами по её руке. – Ты должна меня отпустить.
– Н-но…
– Нет, – не дал я договорить. – Не посвящай свою жизнь мне, оно того не стоит, слышишь?
– Ты мой брат, – прошептала она.
– Им и останусь, – кивнул я, морщась от жалости. – Не трать свою жизнь на меня, я не смогу отплатить тебе тем же.
– Н-но, Кейн…
– Нет, милая. Я помню, сколько ты для меня сделала и никогда не забуду, но тебе пора жить своей жизнью. Я давно вырос и больше не нуждаюсь в опеке. Отпусти.
Разрыдавшись, Джем кивнула и уткнулась лицом в кровать.
Я ещё долго слушал сестру почти заменившую мне мать, смотрел в окно на падающий хлопьями снег и решал, как именно буду говорить с женой.
