полная версия

Елена Трещинская
Улиткин Дол

– Это я где-то слышал. Значит, вроде Лапки и Людвига «священные придурки» – сила?

– Мощь!

– А реально, Барсук, кто такие тёмные?

– Так, надо сесть, это надолго, – сказал Барсук и притянул Яшу за плечо на скамейку перед поездами. – Ты что, в Доле вообще на занятиях делаешь?

– Ну скажи.

– Яков, раскрой ворота и допусти туда всё, – улыбнулся Барсук. – Тебе же говорили: возлюби всех. Тёмные, кем бы они ни были, скорее всего, несчастные существа. И тоже … идут к Богу, понимаешь? Все туда идут, но своими путями и со своей скоростью.

Яша думал.

– Ладно, уже поздно. Я пошёл. Пока, сынок.

Барсук неожиданно чмокнул Яшу в висок, развернулся и пошёл, махнув рукой на прощание и круто зевая.

« Про сынка загнул, но почему-то приятно» – подумал Яша и пошёл в другую сторону.

Бабушка наполнила квартиру запахами свежего салата, горячего хлеба и какого-то сказочного супа. Она встретила Яшу, как всегда ласково обняв и поцеловав. «В отличие от мамы Марины» – царапнуло в мыслях.

– Мама не звонила? – спросил Яша, усаживаясь за стол.

– Мама звонила, передала мне и тебе привет от Саввочки, – в голосе бабушки очень умело пряталась горечь. Суп оказался грибным. – Яшенька, спасибо, что ты позвонил мне, чтобы я не волновалась, где ты и с кем находишься. Я не в праве влезать в твою личную жизнь, но я немного волнуюсь… иногда.

– Бабуль, что это за мыло у тебя, для королевы? – спросил Яша, нюхая свои свежевымытые руки, – запах до сих пор… Я был в гостях у одного писателя, мы ходили с Барсуком.

Яша осёкся. Имя Барсука могло показаться литературной бабушке кличкой. «А ведь я не знаю его настоящего имени. И не спросил ни разу», подумал Яша, но неожиданно просиявшее лицо Клавдии Михайловны сломало все логические измышления. Бабушка спрятала почти счастливое лицо между двумя занавесками на окне.

– Снегопад какой… Это мыло с лавандой, в бутике купила. Так теперь галантерейные лавки называются?

«Что это было?» – не понял Яша. Он набросился на суп.

Песок возле домика Грека был истоптан десятком ног. Юные вместе с учителем играли в древнегреческую спортивную игру с мячом. Мяч был маленький, как яблоко, сшитый из кожи и набитый сухими водорослями. Неожиданно Серый так замахнулся, что мячик упал в море, всплыл и стал качаться на волнах.

– Стой, смотри, – сказал Маназ Антону, который хотел было вернуть мяч.

Все остановились отдышаться и смотрели на волны. Вдруг мяч взлетел над водой на два метра, вместе с мокрым дельфиньим телом: дельфин держал в зубах мяч и улыбался.

– Рай!!! – завопил Грек, – это Рай! Приветствую тебя, старик!..

И Грек, словно мальчишка, заскакал по берегу, размахивая крупными руками. Его белая туника, раздувалась на ветру и напоминала парус, отделённый от дельфина-корабля. Дельфин Рай, плюхнулся в волны и утащил с собой мяч.

– Скупнёмся? – предложил Антон, но Маназ поднял руку.

Все сели на песок, всё ещё выравнивая дыхание. Учитель сказал:

– Один момент. Вы уяснили уже, что не надо просить, а надо намереваться. Тогда Вселенная откликнется. То есть Всевышний Отец не может не быть самой заботой ибо Он Есть Всё. Надо только понять, как это работает.

– А как? – задала вопрос Оля, и учитель с улыбкой посмотрел ей глубоко в глаза.

– Что есть забота Бога? Это бескрайнее поле энергии, структура, но не статичная. Вы в ней всегда, как капля в море. Она призвана материализовать всё, что вам надо. Она так устроена. Смысл её существования – дать вам всё, что вы скажете. Если вы ноете, она превращается вокруг вас в ситуацию, в которой вам ещё больше придётся ныть. Если вы просите, будете просить ещё больше. Это как с мячиком: есть мячик, значит – играем в мячик.

– То есть, если я, допустим, беден и хочу денег… – мыслил Михайло.

– То Поле Благодати играет с вами в ваш запрос, – подхватил учитель. – Она всё, что исходит от вас, считывает как запрос, вот в чём основная фишка! Поняли?

– Значит, если я хочу больше денег, то я буду и дальше просто хотеть, но не иметь? – спросила Эля.

– Именно! – хохотал Грек. И вдруг повернулся к Оле. – А ты пойди за домик. Корзина с виноградом там, принеси. Заказывала?

Оля, изумлённая, как и все остальные, пошла и вернулась с корзиной. Учитель поставил корзину полную спелого винограда прямо на песок, в центр сидящих большим кругом ребят.

– Скажи им, как ты это сделала, – обратился Грек к Оле. – Как ты правильно захотела винограда и получила его! Просила?

– Нет.

– Правильно! Заказала?

– Нет, – Оля стала красной, – я просто представила, что ем виноград…

– Молодец!!! – рявкнул Грек, вскочил и поцеловал Олю в обе щеки. – Она представила, то есть увидела себя, кушающей ягодки, почувствовала наслаждение и всё за секунду, так?

– За долю секунды, – уточнила Оля, улыбаясь.

– Ешь, ешь, божье дитя, наслаждайся, – ликовал учитель, раздавая большие гроздья всем. – Поняли, как это делается? Тренируйтесь! Сила воображения перекрывает силу мысли! Называется формирование намерения.

Виноград был спелым, сладчайшим. Но внезапно Грек вскинул руку к морю, указывая на что-то. Ребята увидели мокрый коричневый мячик, одиноко лежавший на берегу. Маназ заливисто засмеялся:

– Рай исполнил мой заказ!

Глава 15. Карта Дола

– О, сколько книг у тебя, – хочешь Библиотеку Земли догнать? – Серый пристраивал куртку на вешалку, а Яша, как гостеприимный хозяин, стоял в фартуке и с чайником в руках.

– Это бабуля моя хочет. Проходи.

Напившись компота с бабушкиными пирожками с лимонными корочками, друзья расположились в комнате дедушки, а теперь Яши. После отъезда мамы Марины в Швейцарию, яшины вещи из казённой дипломатской квартиры переехали в бабушкину у Новодевичьего монастыря. Марьяну рассчитали, а Мери осталась при Савве в Женеве.

– Где будем чертить, может, на полу? – предложил Яша, доставая с полки вазочку с букетом фломастеров. – Глянь, какую бумагу я нашёл.

Он развернул на полу рулон пергамента.

– На старинную похожа, – похвалил бумагу Серый, разглаживая её руками. – А как мы будем всё вспоминать? Есть идея?

– А Хроники в нас вмонтированы на что? – Яша точил карандаш.

– И как этим пользоваться здесь, на Дощечке?

– Рисовать и всё. Там посмотрим.

И двое друзей принялись за работу. За час на пергамент была нанесена огромная спираль реки Улитки, пещера Пункта П., Арка Сознания в виде мостика через речку, а далее Тропа-Спираль и прямоугольнички с Рунами, обозначавшими учебные строения в Школе Дола.

– Мы имеем три горы. Гора Голова с Пунктом П., Гора Спираль со Школой и Гора Гостевая… так? И всё это у синего моря. – Серый раскрашивал море, а Яша – Крупнолесье, охватывающее Гору Спираль по бокам.

– А не знаешь, Гостевая Гора – в смысле? – спросил Яша.

– Дара сказала, что там посадочная площадка для гостей из Галактики, тоже портал, но другого типа, – не отрываясь от работы, отвечал Серый.

Яша отложил карандаш.

– Я тут думал. Вот есть, как оказалось, мощные силы Галактического масштаба. Так нельзя ли всех злодеев-карусельщиков как-нибудь одним махом? Помочь маленькой планете.

– Видимо, можно, но только тогда вместе со всем человечеством, потому что мы за века сильно повязанными с ними стали.

– Да, это не метод, – Яша усердно раскрашивал луга Дола.

– А знаешь, как Раса сказала? Она говорит, что нам надо включить в себя тьму, потому что она тоже жить хочет по-новому. Хочет, а не может без нашей помощи совершить преображение. Такая петрушка!

Яша смотрел, как Серый увлёкся и сделал поверхность моря похожей на полотно живописца.

– Тебе не кажется, что такая задача … невыполнима?

– Говорят, значит, нет дыма без огня. И вообще, если подумать, то людям не стоит во всём винить тёмных. Сами – будь здоров. Так что … И если сами натворили, то самим и исправлять, а не просить посторонние волшебные силы.

– Здорово, что, оказывается, полно вокруг цивилизаций! – Яша лёг на спину. – Мне всегда не нравилась установка, что мы во вселенной одни и случайно возникли. Бред. Вон, оказывается, каких только нет!

– А мне нравится, как разные создания из других звёздных систем стараются нам помочь, типа предлагают методы, чтобы проснуться сознанию, подарки… А некоторые просто просятся понаблюдать, посмотреть, как мы тут будем в себя приходить.

– Знаешь, почему они это делают?

– Знаю, потому что мы и существа из других звёздных систем – родственники, вроде семьи.

– Откуда ты набрался?

– Я с Расой в Библиотеку Земли ходил, – сказал Серый доверительно и прилёг на край листа. – Интересно, ищут тут на Доске контактов, ищут, а они давно над Доской висят, смотрят, удивляются… Знают, что невидимы.

– Пока невидимы, – срезонировал Яша, – Сол сказал, как только у человека вибрации его полевых частиц повышаются, с продвижением сознания, то ему сразу многое видно.

– Типа?

– Типа ты молишься, тогда видишь и ангелов и кого там, а если ты только пожизненно как машинка для поедания продуктов и для прочих инстинктов, то … тебе никто ничего не докажет.

– Ну да… Но не только же молиться всё время? – теперь Серый лёг на спину. – Можно, к примеру, жить по правилам наших священных Учебников Бормотания. Сознание начинает оживать, двигаться по эволюции. Двинул, огляделся на новом уровне сознания – ты в Доле, потом дальше…

– Смотри, получается, что Мостов четыре, у каждого – водопадик, – разглядывал проступающую на листе карту Дола Яша, – плюс у Арки Сознания тоже, потому что она – мост. Получается – пять водопадов…

– Вот бы сейчас туда! Полазили бы, посмотрели…

– Ага. Тебя вмиг твоя Дара сцапает, а меня – Туз и поведут под белые ручки.

– Что, думаешь, там всегда по территории с конвоем? – Серый опёрся на локоть.

– Думаю, что нет, – Яша отвёл глаза от карты, потому что ему показалось, что по нарисованной Тропе Встречи бродит кот. Не просто кот, а с вывески ресторана на Якиманке, в шахматку, или в полоску?

Серый вдруг вскинулся и показал на карту:

– Ух, ты, мне показалось, что там на карте… на бумаге, ну где Второй мост, – там какое-то животное двигается!

– Не кот? – усмехнулся Яша.

– Нет, вроде коровы что-то…

– Глаза устали наверное, – зевнул Яша. – Может, сбегаем в Дол?

– Как? – Серый сел. – Слышал, Беркана говорила, что если мы захотим в Дол и выпьем таблеток для сна, то фиг попадём туда?

– Слышал. Таблетки пить не будем, – Яша тоже сел. – А всё-таки, чего тут над Доской инопланетцы висят, а?

– Небось им интересно, как такая цивилизация может вообще функционировать, отсталая, в смысле…

– В смысле – отсталая?

– А использование техники, машин, электроники там, – всё, чем мы тут страшно гордимся, – считается во Вселенной низшей ступенью развития общества, – Серый хлопнул Яшу по спине. – Технику надо только вместе с духовностью развивать, тогда успехи будут в два раза круче. Что, прослушал, как про это Отил говорила? На Машку любовался?

– Лучше про Дару расскажи.

Серый поднялся с пола, и сел на диван. Стало слышно тикающие часы, которые ещё покойный дед купил в Голландии. Они помещались в старинном деревянном домике, в башне. А в проёме двери под этой башенкой на табуретке сидел, задумавшись, деревянный сапожник.

– Щенок у меня был, Дара, – проявился в тишине голос Серого. – Мне тогда лет шесть было. Я притащил его… её с улицы и мы с Сашкой играли с ним, пока мать не пришла с работы.

Серый замолчал и подошёл к окну.

– Мать велела щенка выбросить, а мы вступились. – Серый повернулся к Яше. – Понимаешь, ты мою мать не знаешь… Против неё вообще – нереально… Ну, мы продержались часа два. Потом я вышел с собакой, долго мы гуляли, я коробку нашёл для неё, потом Сашка еды вынесла… А Дарка так веселилась, радовалась нам, скакала! Так мы её всю зиму прятали в подъезде, кормили, она выросла. А однажды утром нашли её на дороге … задавленную машиной.

– Так Дара..?

– Да, вроде мёртвая, но живая, – сказал Серый механически. – Я спрашивал у неё, она сказала, что сначала… после смерти… животные попадают там куда-то в свои места, а потом – могут и в Пятый… Короче, у Проводников тоже свои правила.

– Ну, да, – признался себе Яша, – Тузик мой вообще из магазина.

– Я когда её увидел во сне первый раз… Проснулся потом и плакал, как в детстве, – Серый улыбался, глядя в пол. – Мы в тот первый раз сидели с ней у костерка впотьмах, в обнимку, и она обещала мне, что моя жизнь теперь изменится, раз она вернулась ко мне… Во второй раз мы двинули по Тропе Встречи.

– По правилам ты должен бы всё равно мать свою… – Яша почувствовал, как трудно сказать следующее слово и вспомнил маму Марину, которая сейчас рассекала воздух Женевы, а Савва сутками находился с шоколадной Мери. И ни слова по-русски.

– Я простил, – Серый сказал это с такой неожиданной для него мягкостью, что Яша решил, что в следующий миг он станет свидетелем вознесения друга за облака. – Первое, что я встретил за Аметистовой Дверью, была она, моя мать. Мы долго стояли друг против друга. Молча. Я тогда понял… почувствовал… что она чувствует по жизни. Каждая клетка её – страдание, как бы жжётся каждая клетка! Она как бы ест себя!

Яша вздохнул.

– Моя, кажется, тоже себя ест, но с другого конца. – Яша похлопал Серого по плечу и подмигнул: – А слабо нам Пятую Москву набросать, а?

Серый неожиданно зарделся. Он пошёл в прихожую и вернулся со своим пакетом, из которого извлёк лист бумаги и положил на стол. Яша увидел схему, нарисованную цветными карандашами. Это был квадрат со вписанным в него кругом, а в круге – фигура, похожая на георгиевский крест с расширяющимися рукавами.

– Вот, как Раса говорила, я набросал…

– Смело, Серый, молодец! – Яша подумал, что сам не запомнил Пятую Москву настолько подробно во время воздушного путешествия.

И они принялись рассматривать план Пятой Москвы и дополнять то, что незаметно всплывало в памяти. Так появились четыре озера в углах квадрата, и названия водных каналов: Северо-Восточный, Северо-Западный, Юго-Восточный и Юго-Западный.

– А тут оранжевым я покрасил мосты.

– А вот мосты – шире других, это что на них? – спрашивал Яша.

– Это на них дома, – неуверенно отвечал Серый, – кажется.

– Точно, это в Париже и в Лондоне триста лет назад такие были дома на мостах, я же читал! – воскликнул Яша.

– А я-то откуда про это знаю? Я же не читал, даже не слышал ни разу, – озадачился Серый.

– Жил, небось, в таком, – хитро подтолкнул друга Яша, – вот в памяти и всплывает, она же, как библиотека.

– Может, по пирожку ещё? – взмолился Серый, и парни двинули на кухню.

После они вернулись и продолжили дорисовывать Карту Улиткиного Дола. Но только они принялись раскрашивать Дельфинью заводь, как явился Барсук. Яша открыл ему дверь и так обрадовался, что бросился ему на шею.

– Идём! Пирожки бабушкины и компот будешь? Есть ещё борщ, а мы карту Дола рисуем…

– Стоп пирожки, курс на карту, – Барсук твёрдым шагом направился в комнату.

– Так, – оценивал он работу, – неплохо… Здесь внутри Горы Спирали – Башня Льда, руна Иса…

– А там кто в башне?

– Снежный Король-Королева, увидите ещё… а тут вот – озеро небольшое, но страшно глубокое, «Пасть Дракона» называется, относится к Руне Лаг – означает воду… А это что? – Барсук указал на мостик у Арки Сознания.

– Мостик.

– Я вижу. А номер знаете? Нулевой.

– Только я не знаю, куда он ведёт, там сразу отвесная высокая скала, – тараторил Яша, подписывая мосту номер.

– Не сразу, – уточнил Барсук, – там сначала камень, а за ним – пещера. Там тоже Руна, Гебо…

– А почему у моря название Море Хранителей? – спросил Серый с дивана. Яше тоже это было интересно, и он забрался на диван к Серому.

Барсук почесал темя.

– Это работа Проводников, знакомить вас с Долом, у них есть свой план и расписание подачи информации…

Комната вздрогнула от хохота, – мальчишки повалились один на другого, вспоминая Тузика, деревянную лошадку Нору в ягодках, и синего попугая Махи, которого они однажды видели у неё на голове, – у них есть расписание!..

Барсук и сам всегда был рад посмеяться. Он сел на карту и сказал:

– Ладно, не залягает меня Норка, скажу.

И он завёл разъяснение на добрых десять-пятнадцать минут, как показалось Яше, про Хранителей моря, в честь которых его и назвали. Ими оказались киты, огромные синие киты, которые и на Доске, и в Пятом мире, и в прочих, являются Хранителями всех морей и океанов, связанной с ними информацией с незапамятных времён, а также информацией о первых формах разумной жизни на планете.

– А японцы их жрут, – продырявил толерантность Новой Эпохи Серый.

На что Барсук спокойно сказал:

– А короли-выродки на охотах уничтожили собратьев Сиро, как вид.

– Барсук, будь другом, открой тайну, – спросил Яша, – Сол был Людовиком Святым или нет?

– Да был, был, – вздохнул Барсук, а вы, все двенадцать, тогда в его свите вращались…

– Ни фига себе! А Людка, то есть Людвиг Иванович ....

– … а борща?

На кухне тема сменилась. Серый спросил:

– Я забыл вам показать, мы план Пятой Москвы набросали, но пока не очень точно… Так она – круг, вписанный в квадрат?

– Это на Доске всё плоско, брат, – аппетитно надкусывая ржаной ломоть, с удовольствием рассказывал Барсук. – В Пятом Мире Москва такая: там, где тебе видится круг – это шар, вписанный в пирамиду, вернее, не так. Пирамида на поверхности продолжается под землю тоже как вторая пирамида. Запомните, так устроены и на Доске пирамиды.

– Египетские?

– Ну да. И все остальные тоже. Так вот, в такую двойную пирамиду, в центр её, вписан шар.

– Грандиозно!.. – Серый был поражён не меньше Яши. – А школ почему в городе нет?

– Потому что они на природе! Ешь, остынет.

– Улиткин Дол, к примеру, да? – в полном восторге Яша зачерпнул ещё сметаны в борщ.

– И другие тоже,– Брасук был доволен, – борщ – королевский!

– Барсук, скажи, – не унимался Яша с полным ртом, – а вот как так? В Москве ведь есть такие славные старинные улицы, драгоценные уголки, – те, что сохранились…

– Я прочитал мысль, отрок, отвечаю, – Барсук взял перечницу. – Любовь – великая сила Вселенной, Первый Закон, энергия с супер-свойствами. Если люди любят эти квартальчики, церковухи, дворики, то энергия их любви проявляет это в Пятой Москве, в другом измерении. Да, там им найдётся место! И даже тому, что, как кажется, безвозвратно исчезло.

– Ух, ты! – ухнул Серый, – вот бы там побродить, а?

– Вам там жить, вообще-то, – сказал Барсук, отправляя в рот ложку.

– После… когда… – без вопросительных знаков спросил Яша и Барсук ответил прямо:

– Ну да. После смерти на Доске все перемещаются в Пятый мир. Там у всех и есть настоящий Дом, родной. Только каждый человек попадёт туда в те местности, которые наработал на Доске, ну…

– Я помню, Сол рассказывал, – сказал Яша, – типа, упёртые, нелюдимые товарищи попадают в густые лесные дебри или пустыни и так далее.

– Я тебе больше скажу, – Барсук продолжал аппетитно обедать, – есть там такие места, что только разозлится человек по привычке или заругается – раз! И раздулся, как шар. Ещё раз ругнул кого – ещё шире стал. Так и будет ходить, пока не исправится. Тогда прежние формы вернутся.

Парни весело засмеялись. Вдруг Серый сменил тему:

– А мне нравится Орлеанская Дева, Отил, и Замок Времени её, и как она топором, как указкой, и котяра прикольный, – факелы непонятно чем зажигает… – Серый дул на борщ в ложке.

– Барсук, – сказал Яша, – а Леда Бара на неё похожа, я заметил, не она ли?

Барсук подавился. Он кашлял долго, а потом вспомнил, что пришёл передать просьбу от Готика навестить его и пошёл в прихожую.

– Простудился наш пророк, лежит с температурой, бредит. Говорит, какая людям разница – Мерлин, Дамблдор, Берендей, или Дед Мороз – одно лицо. Надо навестить. Хочешь, бери друга.

На следующий день ближе к вечеру Москву и область объяла напасть: дождь, который обморозил все деревья, покрыв стволы и ветви коркой льда, отчего сотни тысяч деревьев просто рухнули замертво. В ту ночь Яше снились деревья.

Тузик ждал Яшу в пещере Пункта П.

– В Крупнолесье хочешь?

От такого предложения не отказался бы никто, сбылась мечта! «Или просто мои назойливые мысли видны каждому, как шляпа вокруг моей головы, Туз их и считал».

Деревья-гиганты, действительно в обхвате с газетный ларёк, стояли вперемежку с гигантскими валунами. Яша остановился:

– Стоп, я тут был уже.

– Конечно, – радовался Тузик, – я тебя сюда четыре года вожу гулять, я же тебе лаял уже.

– А залезть на какое-нибудь дерево нельзя, Туз?

– Можно, но трудно. Есть тут одно где-то… А, вон туда.

Они взобрались сначала на камень ростом с Яшу, и Тузик сказал:

– Друг, знаешь, даже здесь в мире реализованных чудес воображения, собаки по деревьям не лазают…

– Извини, – Яша засмеялся и сунул Тузика за пазуху. И с большим удовольствием и лёгкостью он поднялся высоко по мощным ветвям, пролез между ветками и очутился словно в чаше. Дно «чаши» было сухим и тёплым, а сухие листики и веточки создавали мягкую подстилку, на которую Яша и уселся. Тузик сел рядом.

– Короче, информирую, сказал он, – было очень заметно, что тема Крупнолесья очень радует пса. – Заметил, что я говорю негромко? Потому что здесь в лесу живое всё. Начнём с растений. И гигант, на котором мы сидим с его позволения, и цветы, и грибы, называются здесь издавна марлы.

– Марлы… Красиво.

– И очень полезно, – продолжал Тузик, – потому что через них можно передавать информацию тем, кто далеко от нас.

– А какую информацию?

– Ну, в основном, привет передавать, – Тузик почесал нос. – Конечно, это, скорее, не информация, а энергия привета, любви… Понял, что ли?

– Марлы… Понял, – Яша чувствовал, что его охватило приятное и полное спокойствие, – не дурманное, а наоборот, словно освежающее голову…

– Почувствуй, – радовался Тузик, – он нас приветствует. Отвечает тебе.

Яша безотчётно и с невыразимой сладостью припал к теплому шершавому стволу одной из веток, толщиной с самого Яшу, и почувствовал, что так обнимал только маму в детстве. Нет, так он обнял бы своего отца, если бы…

– С животными тут тоже полное разнообразие… Короче, будь начеку. Не зря от Горы Спирали Крупнолесье отделяют Детские заросли, непроходимые, понял?

– А почему Детские?

– Потому что взрослые просто так в Крупнолесье не шастают, уважают, а вот детишки… И чтобы их не ловить, поставили ограду. Она разумная, не пролезешь.

– Что, тут хищники есть?

– Такого и слова в Пятом нету, запомни. Животные тут тоже меняют свои свойства, не едят друг друга, к примеру. Ну и гостей не едят.

– А чего тогда тут опасаться? – дознавался Яша, вглядываясь сквозь толстые ветви в гущу зарослей.

– Чего? Э-э… – Тузик чесал ухо и соображал. – Тут, в Пятом то есть, понимаешь ли, есть очень многое… многие, как сказать, разные. Вот. Могут показаться страшными, с непривычки, всего-то и делов.

– Ну, если не опасно…

– Опять ты… Забудь про эти слова, сказал же тебе! – Тузик, наконец, перестал чесаться и уселся удобно. – Безопасность в понятиях Доски тут полная, никто тебя не укусит и не разгрызёт, а пригласит в свои пенаты надолго, понял? Ищи вас потом.

– Да, Туз, а эльфы?

– Так, тут надо разбирать завалы в голове, – пёс откашлялся. – Начинаю. Эльфы – это одно, а тех, кого вы в леса селите в сказках – так это духи стихий Природы, феи, стихиали. Есть дух каждого цветка, духи воды, почвы, камней и минералов у них есть свои места жительства, законы, короли… Эх, тебе бы Учебник почитать. Тёти Берканы.

– А гномы есть тут?

– Есть, конечно. Пойми, дружок и заучи. Тут – Школа и поэтому тут есть представители всего, для непосредственного изучения разнообразия планеты-Библиотеки. Ты, надеюсь, уяснил, что наша планета была создана для этой цели?

– Да, помню, Сол рассказывал, что здесь представлены различные виды животных и растений с разных планет, галактик и прочее.

– И существа разные также, – назидал меховой Тузик, – всё, что было выдумано и создано.

– Постой, а кем…

– Я тебе щас дам, кем!.. – гавкнул Тузик. – Творец Всего есть, забыл? Он, между прочим, и в тебе есть, и через твою фантазию множит виды существ до бесконечностей! Извини за лай, но у каждого учителя – свой метод.

Яша хохотал и обнимал старого друга, который в тесных объятиях бормотал:

– Не договорил про гномов… Они живут внутри гор Спирали, Головы и Гостевой, три города тут у них, у каждого города гномов – своё назначение, ну и название, конечно…

После первого визита в Крупнолесье, Тузик сообщил, что намерен сделать Яше ещё один сюрприз, и они направились по тропе Спирали наверх. Дорожка-тропа виляла и разветвлялась так, что запомнить дорогу не было никакой возможности, пока Карта Школы была не изучена до конца.

По дороге то и дело слышался смех других групп ребят, голоса разных животных и птиц, которых вокруг было множество.

– Вот, – отдувался Тузик, остановившись у небольшого красивого дворца со стеклянными верандами, полными разноцветных огней, – Это Дворец Радости Руны Вуньо. Только – тсс! Тихо.

Словно шпионы, крадучись и перебегая от кустика к кустику, они подошли к одному из огромных окон и заглянули туда.

Это было чудо! В зале, освещенной мягким золотым светом, по воздуху летали, парили и кружились дети трёх-пяти лет, и с ними вместе – белоснежно-жемчужного цвета очень изящный конь… с крыльями.

– Это что – живой Пегас? – Яше слышалась также и музыка, старинная и очень жизнерадостная.

– Ага, – Тузик был страшно доволен, – пегасик, пегас Вальс, Хранитель этого дворца.

И вдруг среди детей Яша увидел Савву!.. Младший братик кувыркался в воздухе, как рыбка в воде, хохотал и пытался ловить остальных.

– Тут малыши, – объяснил Тузик, – познают виды энергии. Пора тебе просыпаться назад.

Яша проснулся на Доске.