Макс Далин
Убить некроманта

Полная версия

Нечто вроде эпилога

Привет, Тошка.

Мне, наверное, не стоило бы писать об этом тебе, но, понимаешь, больше мне совершенно не с кем поделиться. Мне, правда, страшновато. Я даже думаю, хватит ли у меня смелости отправить тебе этот бред, или я в последний момент струшу и нажму delete к трепаной матери.

Но выговориться надо, надо выговориться.

Я знаю, если ты это прочитаешь, то подумаешь, что я обкурился или просто двинулся с катушек. Или просто такой же чокнутый, как все эти современные псевдомаги, тем более что вчера по ящику опять гоняли «Завещание некроманта» с этим белобрысым симпатяжкой в главной роли. Он, кстати, на настоящего Дольфа не похож никаким местом.

Я видел единственный портрет Дольфа. Киношным красавчиком он совершенно не был. И вообще…

И вообще, я как-то все не о том. Хотя мне иногда бывает жалко Дольфа. Все эти «Завещания некроманта», «Перстни некроманта», «Мечи некроманта» во всех видах. Эти туристы-идиоты в Скальном Приюте. Я туда ездил поискать гробницу его фаворита, но ее нет, конечно. В том склепе теперь чуть ли не кафетерий, повсюду пластиковые скелеты развешаны. И вся эта толпа скотов фотографируется с чучелом якобы лошади некроманта. Потные мужики в майках, бабы с мороженым. Ненавижу.

Ненавижу любителей жареного, Тошка. И тех, которые готовы из собственной истории сделать аттракцион для туристов. Все эти пончики, лимонады, жареные сосиски – на крови наших предков, между прочим. Твари они, твари. Пришел такой и все опошлил.

О, вот, кстати, сейчас по ящику крутят рекламу нового супербестселлера, «Клинок во тьме». Этот придурок говорит, мол, книжка раскрывает страшные тайны прошлого и подлинную историю короля Дольфа. Очередное тупое вранье. «Король выхватил меч и огляделся». Ненавижу.

Ну вот, опять меня занесло. Хотя нет, я просто не умею сходу подобраться к сути. Ты не думай, что я короля Дольфа так просто приплел. Наоборот. Ты возьми учебник «Родной истории» за седьмой класс, почитай. Как там все изложено.

Не там, где «обуздав реакционно настроенное духовенство и заставив баронов укротить свои амбиции». А там, где «искусно используя в своих целях народные суеверия, он поддерживал убеждение своих подданных в сверхъестественных способностях их короля. Знаменитая «Война Мертвецов» вошла в мировую историю как самая удивительная и масштабная фальсификация». Фальсификация, понимаешь! Он был обычный как бы мужик, но периодически устраивал всякие шоу, чтобы подданных позабавить! Это как?!

Я знаю, что все так и думают. Если современная наука вдруг не может чего-то объяснить, то предполагается, что речь идет о сказке. А из сказки можно сделать машину для выкачивания денег из туристов. Одеть какого-нибудь кретина в черный камзол, напудрить ему башку – и пусть с ним фотографируются. И путь подписывает «Записки Дольфа».

У меня, между прочим, сейчас эти «Записки» рядом с компом лежат. Про них ведь тоже писали, что найдены они только через двести лет после смерти Дольфа, а потому тоже все из себя фальсификация. Кем-то якобы написанная сказка на основе тех же народных преданий.

Тошка, это неправда. И дело не в том, что я проштудировал эти «Записки», в дурном переводе на современный язык, кстати, и сделал какое-то там историческое открытие. А в том, что мы, цивилизованные козлы, не верим в сверхъестественное, мотивируя это тем, что этого не может быть, потому что не может быть никогда.

Путаюсь в словах, прах побери. И никак не собраться с мыслями. Совершенно не умею писать – помнишь мои сочинения? Ну вот. Я все это вот к чему. Тошка, понимаешь, дело в том, что я тоже некромант.

Теперь я совершенно точно это знаю. И только не выкидывай письмо на этом месте. Прежде чем решить, что у меня шизофрения обострилась, выслушай, как в старину говорили, мои логические посылки.

Сегодня утром матери звонили из ментуры. Тошка, тот хмырь умер! Действительно откинулся – что-то с сердцем. Типа много выпил, перевозбудился. Ага, как раз когда попер на меня с горлышком от этой битой бутылки. Сдох от угрызений совести.

Тошка, это не для протокола. Это ведь даже не превышение пределов обороны. Это вообще нельзя доказать. И ты не докажешь – тебе просто не поверят. Дело в том, что я его убил.

У меня уже было такое в детстве, что я желал кому-нибудь смерти и его вскоре посещал кирдык. Но тут уж все точно. Я мысленно заорал «Сдохни!» – и представил, как втыкаю ему в сердце что-то острое. Меня даже в жар кинуло… не передать ощущение, Тошка. Я как будто луч какой-то сгенерировал и убил его этим лучом.

Это правда. Вот на стекле муха жужжит. А вот – раз – и падает. А вот еще одна. Мне страшно, Тошка, но это не может быть совпадением.

В старину знали, как распознать проклятую кровь. Это сейчас – «первая группа, отрицательный резус». А тогда был такой трактат – «Испытание ведьмы», там подробно перечислялись признаки. Я читал и даже выписал. Вот послушай.

Проклятая кровь клеймит плоть. У Дольфа, кстати, был жуткий сколиоз, искривление позвоночника и одна лопатка больше другой. Скажешь, на мне нет клейма? А это красное пятно, невис, в полморды, от которого прохожие на улице шарахаются?

Плюс – я альбинос. Сочетаньице кого хочешь подкосит.

И между прочим, я тебе не говорил, но в пятом классе, когда я еще учился в другой школе, мне пластику делали. Пересадку кожи, все такое. У моих предков бабла куры не клюют, клинику они выбрали шикарную, пересадку сделали здорово, без шрамов почти, безо всего. Я тогда месяц ходил – на свою рожу радовался. А потом оно снова проступило. Уже на новой коже. И никто из врачей не может дорубить, в чем тут дело.

Потом – черные родинки. У меня две штуки. Одна под глазом, ты знаешь. А вторая на животе, ты не знаешь. Если проткнуть родинку на нормальном человеке – потечет кровь. Из моих ничего не течет, чем я в них не тыкал. Ты знаешь, Тошка, я себя не жалею, ты сам говорил, что я экстремалыцик. Я в ту, что на пузе, воткнул раскаленную иглу, сантиметра на полтора, как в этом трактате говорится. Больно было ужасно, но кровь не потекла. Ни капли.

И самое гадкое… даже не знаю, писать об этом или нет… Была не была! Значит, самое: взгляд, противный природе. Некроманты бисексуальны, нормально выражаясь. Только ради бога никому об этом не треплись, а то у меня вообще никакой жизни не будет. Я ничего такого, конечно, не делал, честно, но я иногда такое думаю, что признаться стыдно, Тошка. Ей-богу, не о тебе, но…

Ну вот. Вряд ли ты теперь захочешь со мной разговаривать. Но я очень хотел написать честно. Мне это самому ужасно не нравится, но я ничего не могу поделать. Кровь. Мне снятся кошмары, Тошка. И когда я читал те «Записки», я очень хорошо понимал, что Дольф имел в виду, когда говорил, что его Дар жжет.

Иногда делается как-то непонятно, даже не описать сразу. Будто кровь вскипает, я тогда каждый сосудик чувствую, как раскаленную проволоку внутри тела. Вены вообще горят, будто по ним кипящий спирт течет. Но это не больно, а как-то странно. Даже приятно.

Ты, скорее всего, мне не поверишь. Будешь читать и думать, что я рехнулся, целыми днями вися в Сети или сидя в библиотеке. Но это правда, Тошка. Мне бы, может, и не хотелось, чтобы это была правда, но факты, факты. Меня все время тянет вечером выйти на улицу, а если я выхожу, делается так страшно, что кровь стынет в жилах буквально. Через день после драки с тем хмырем я так вышел. Было уже часа два, на улицах тихо и пусто, воздух пахнет как-то особенно, и мне было никак домой не уйти. И все время было такое чувство, что кто-то смотрит в спину, но не противно, а как-то… не знаю, как сказать. Какая-то тягучая сладость, как от эрекции, что ли, только во всем теле, особенно – в грудной клетке. Ты думаешь, дурость, да? Но я его видел, Тошка!

Высокий, очень бледный. Такое лицо… Волосы черные и глянцевые, шикарная грива, чуть не по пояс, но не как у хиппи или у поп-звезды какой-нибудь, а чистейший такой черный каскад. И в черном бархате, а на черном – белое кружево. Безумный костюмчик, но на нем не казался безумным. Он мне поклонился, Тошка!

Не кивнул, нет! Он рукой и волосами чуть асфальт не задел. А потом поднял голову, посмотрел – а глаза у него были темно-красные… нет, не так. Глубокие, светящиеся и красные. Скажешь, линзы? Видел я линзы.

Я убежал. Я никогда в жизни так не бегал, Тошка. У меня чуть сердце не выпрыгнуло. Мне было дико страшно, но я понимал, что убегать нельзя, а почему нельзя – не понимал. Я потом сидел у себя в комнате и плакал, а почему – не знаю.

Зато я знаю откуда-то, что этот… как его назвать… прохожий, скажем, вампир. Вдобавок, по-моему, до дури похож на Оскара, как его Дольф описывает, хотя это уже и отдает полным бредом. Ему уже лет восемьсот должно быть… Дьявольщина! Я сейчас думаю, что надо его найти.

Если я ни в чем не ошибаюсь, он найдется, кто бы он ни был.

Тошка, я все понимаю. Каждый псих орет, что чувствует не так, как все, и видит то, что скрыто от других, но я и правда вижу. Мне, скорее всего, никто не поверит. Только ты, может быть… я тебя считаю своим единственным настоящим другом, Ириска не в счет.

Книги по некромантии продаются на каждом углу. Они нынче в моде, каждый норовит черный балахон напялить и выпендриваться. Я в Сети сайт видел «Некромантия и черная магия», зашел на форум и точно убедился, что большей концентрации самовлюбленных идиотов в одном месте нигде не найдешь. Но они могут читать эти трактаты, рисовать пентаграммы и петь заклинания до посинения – ни пса драного у них не выйдет.

Поэтому наука и считает все это блажью. Дело в том, что, как я понял, для того, чтобы оно заработало, нужен этот Дольфов Дар. А встречается он нынче жутко редко. Хотя, наверное, и раньше – не намного чаще. Но у меня он есть.

Мне страшно, Тошка. Страшно, но я намерен начать учиться. Я ведь еще знаешь, о чем думаю?

Дольф писал, что при его папашке пуд муки стоил ползолотого. Пуд – это шестнадцать кило. Муки. А ползолотого – это двести восемьдесят кредов примерно на нынешние деньги. Ну как оно? Плюшку с маком в цивильном месте не купишь, не то что… Он писал – жуткая дороговизна, но что ж тогда у нас сейчас?

Гроши он нищим не бросал… Наши политики бросают, еще как. Не те гроши, конечно, но ведь смысл тот же, если ты меня понимаешь. А станешь новости по ящику смотреть, так непременно нарвешься на какую-нибудь прелесть, от которой блевать потянет.

Террористическая группировка «Честные Сыны Междугорья» взяла на себя ответственность за взрыв в подземке, где накрылись почти шестьдесят человек. Требуют отставки президента, ага. Вооруженные столкновения на южной границе. Винную Долину снова бомбили эти гады из Перелесья, два города разнесли в мелкие дребезги. Серебро из Голубых Гор вагонами за кордон уходит заодно с алмазами с Зеленой реки, нефтью и никелем. Круто, да?

Жандармерия, ментура, всем известно, заодно с уголовниками: и отмажет, и посадит кого угодно, были бы бабки. Дня не проходит, чтобы чего-нибудь не вышло: то ухлопают кого-нибудь, то самолет упадет, то еще какой-нибудь геморрой в нашем бардаке… А всем этим государственным мужам – все до лампочки, на все начхать, лишь бы карманы набить потуже. Вино, женщины и песни, блин… Да кто из них капелькой крови пожертвовал бы за чье-то постороннее благополучие! Они пустую скорлупу пожалеют, для себя живут, гады.

Тошка, скажи, что я ненормальный. Я хочу все это изменить.

Если я прав, а я прав… Если мой Дар хотя бы наполовину такой же сильный, как у Дольфа… Тошка, знаешь, мне-то будут служить не чучела волков и не скелеты в доспехах. Ты приколись, чего можно сделать! Консерванты и формалин – труп не разлагается, и ты в дамках. Можно пластик в сосуды закачать. Кости сталью анодировать. Смонстрячить кошмар какой-нибудь невообразимый из кусков жмуров хирургическим путем, потом поднять… А компьютеры, а голосовые реле, а… ну да что! Еще много чего придумается.

Они еще его ненавидели! Он ради них себя жег, а они… Но ты представь, как теперь любили бы, с современными-то возможностями, с нашими СМИ замечательными, с пиаром, со всем этим делом! Ну Дольф, может, и не стал бы заморачиваться, типа, из гордости – но я стану. И уж меня-то будут просто обожать. Боготворить. Как всех этих козлов, которых по ящику раскручивают, только больше.

За баблом дело не станет. На первое время бабла у моих предков много. Я не особенно об этом распространялся, но мой папан ворочает такими делами, что денежки только успевай отмывать. Вот я и отмою.

Кровушкой. Ха! Шучу.

Может быть, в Междугорье еще можно навести порядок. Типа диктатуры. А может, и что покруче. Но сделать так, чтобы ящик смотреть было не стыдно. И Перелесью показать козью морду. И террористов отловить, наконец. Так что я решился.

Только мне ужасно важно: ты со мной или нет? Если нет, я не обижусь, я все понимаю. Но если да – это в кайф! Потому что ценнее друзей ничего нет.

Знаешь, Тошка, я не думаю, что время королей прошло.