Борис Иванович Оленский
Краснодар: годы испытаний 1942-1943 годы. Книга первая
Краснодарские курсанты
Екатеринодар, а ныне Краснодар, всегда считался кузницей военных кадров. Иногда приходится слышать мнение о том, что Советский Союз, а потом и Российская Федерация являлись и являются самыми милитаризованными в мире государствами. Так ли это? Давайте проанализируем это на примере города Краснодара. До сентября 1939 года Красная армия насчитывала всего 800 тысяч человек. Именно под это количество личного состава была рассчитана система подготовки военных кадров. В это время в Германии под видом различных военизированных клубов и организаций с 20х годов прошлого века шла негласная подготовка военных кадров, необходимых для многомиллионной армии. В нашей стране количество военных академий и училищ ограничивалось лишь реальной потребностью действовавшей на то время армии. Более того, негативное влияние на развитие и качество подготовки военных кадров сыграли массовые репрессии военнопреподавательских кадров 1937–1938 годов. Нарастающая угроза новой войны вызвала необходимость значительного роста численности Красной армии. Для этого стало необходимым значительно увеличить количество военноучебных заведений. Практика показала, что создание сети новых военных училищ и академий для развернутой с сентября 1939 года Красной армии до 3,5, а к 1941 году до 5 миллионов человек, мягко говоря, оказалось задачей трудно выполнимой.
Как на самом деле обстояло дело с подготовкой командных кадров в грозные годы Первой мировой и Великой Отечественной войн и какую роль сыграли краснодарские курсанты в эти годы?
Окунемся в историю. Создание Кубанского казачьего войска требовало формирования командных кадров. Если до Первой мировой войны командные кадры формировались за счет отличившихся в боях казаков – Георгиевских кавалеров, проявивших себя в боях, то Первая мировая война – война пулеметов, артиллерии, аэропланов и танков потребовала иного подхода к подготовке военных кадров.
Большие потери младшего командного состава русской армии требовали постоянного пополнения. Это вызывало острую необходимость развития сети военных училищ и курсов. Так, в декабре 1915 года в Екатеринодаре открылась 6месячная школа прапорщиков казачьих войск. С началом Гражданской войны, в 1917 году, участниками 1го Ледяного похода на базе этой школы было образовано Кубанское военное училище. Оно просуществовало недолго. Уже в марте 1918 года красногвардейские отряды заняли город Екатеринодар и жестоко расправились с оставшимися в городе кадетами. Братская могила кадетов сохранилась близ мемориального захоронения краснодарского архиепископамученика Пантелеймона на Всесвятском кладбище города Краснодара и до настоящего времени никак не обозначена.
Лишь после второго Кубанского похода белой армии, 17 августа 1918 года, когда Екатеринодар был занят войсками Деникина, 15 мая 1919 года училище, располагавшееся ранее в бывших Самурских казармах (ул. Северная), возобновило занятия.
25 сентября (8 октября 1918 года по новому стилю) в Екатеринодаре умер и торжественно похоронен у АлександроНевского храма (ныне сквер им. Жукова) прославленный русский генерал М. В. Алексеев. 8 ноября 1919 года училищу присваивается наименование – Кубанское генерала Алексеева военное училище. Летом 1920 года в нем из постоянного состава числилось: 23 офицера 3 чиновника, 2 врача, а переменного – 307 юнкеров и 47 казаков.
После изгнания из города деникинских войск «красные открыли свое кавалерийское временное училище, а бывших офицеровпреподавателей зачислили в штат инструкторами. Позже, в августе 1920 года, после высадки врангелевского десанта в ПриморскоАхтарске их вместе с 1500 заложниками, ранее служившими в белой армии, расстреляют за городской тюрьмой»73.
В зданиях бывших Самурских казарм на ул. Северной (от ул. Котовского
до ул. Аэродромной) размещалась зенитноартеллерийская училище
Бывшее здание Маринского женского института благородных девиц,ныне Краснодарское военное шифровальное училище им. С. М. Штеменко. В 1941–1942 гг. здесь дислоцировалось 1е Краснодарское пехотнопулеметное военное училище
Екатеринодарская 2я мужская гимназия. Ныне Управление МЧС по Краснодарскому краю. В 1941–1942 гг. здесь размещалось 2е (Винницкое) пехотнопулеметное военное училище
Екатеринодарское мужское духовное училище. Ныне Молодежный театр. В 1941–1942 гг. здесь размещалось 1е военное пехотнопулеметное училище
Екатерининское мужское КириллоМефодьевское духовное училище с домовым храмом. Ныне на этом месте находится монтажный техникум. В 1941–1942 гг. здесь размещалось 1е военное пехотнопулеметное училище
19 августа 1938 года в Краснодаре была открыта Военная школа пилотов.В 1940 году она была преобразована в Краснодарское военноавиационное училище лейтнабов и штурманов. 5 февраля 1941 года училище реорганизуется в Краснодарскую военную школу стрелков бомбардиров, 6 марта того же года вновь переформировано в Краснодарское военное авиационное училище численностью 2000 человек курсантского состава. После неудачных боев Южного фронта под РостовомнаДону училище было передислоцировано под город Агдам Азербайджанской ССР
7 апреля 1924 года в Краснодаре образовалась 7я Краснодарская пехотная командная школа, а через четыре месяца, 16 августа, – Кавалерийская школа горских национальностей Северного Кавказа. Только теперь её разместили в одном из лучших зданий города Краснодара – бывшем Кубанском Мариинском женском институте.
В начале сороковых годов страна вступила в эпоху индустриализации. Предстояла задача превратить страну из аграрной в индустриальную державу. В СССР развернулось движение за выполнение заданий первой пятилетки в четыре года.
Закончилась Гражданская война. Миллионы бывших красноармейцев были уволены из рядов Красной армии. Страна активно приступила к мирной жизни. Произошла массовая демобилизация в Красной армии. Теперь в её рядах насчитывалось менее миллиона бойцов и командиров. В кавалерийской школе 2эскадронного состава курсанты обучались по трехгодичной программе. В стране шла борьба с неграмотностью, поэтому первый год курсанты изучали русский язык и проходили курс начальной школы. Кроме того, курсанты привлекались к ведению боевых действий – подавлению Тамбовского крестьянского восстания и коллективизации.
В актовом зале кавалерийской школы 12–14 января 1930 года выступил инспектор кавалерии РККА С. М. Буденный. Он заявил, что покрытие потребностей в национальных военных кадрах произойдет уже в 1932 году. Делая это заявление, Семен Михайлович, конечно, имел в виду существовавшую на то время армию, состоявшую из чуть более 800 тысяч штыков.
В том году Северокавказская горских национальностей кавалерийская школа из Краснодара перебазировалась в город Тамбов, став Тамбовским кавалерийским училищем имени 1й Конной армии.
Приход к власти в Германии Гитлера перевернул вектор мировой политики на войну. Главные устремления фашистской Германии были направлены на Восток – в первую очередь туда, где простирался Советский Союз.
Необходимость защиты Отечества от нападения врага потребовала значительного увеличения численности Красной армии. 1 сентября 1939 года была введена всеобщая воинская повинность, благодаря которой армия была увеличена с 800 тысяч до 3,5 миллиона человек. В расчете на многомиллионную армию необходимо было заранее подготовить военные кадры, но этого сделано не было. Поэтому в эти предвоенные годы чрезвычайно остро стоял вопрос подготовки военных кадров. На командные должности приходилось назначать командный состав запаса – участников Гражданской войны. С тем чтобы военные кадры соответствовали требованиям современной войны, требовалось спешно создать и укомплектовать новые военные училища и академии. К началу Великой Отечественной войны качественно подготовить командный состав многомиллионной армии не успели.
В сентябре 1938 года в Краснодаре открылось 1е Краснодарское военнопехотное училище. До 1941 года оно готовило средний командный состав пехотных частей по 2годичной программе. На должности преподавателей пришли военные кадры Урюпинского военнопехотного училища74.
Начавшаяся Великая Отечественная война потребовала большого количества младших и средних командиров. Срок жизни командира на передовой равнялся считанным дням. Согласно Боевому уставу Красной армии 1939 года командир взвода, политрук должны были первыми подниматься в атаку. Немецкие снайперы стремились в первую очередь ликвидировать их, чтобы обезглавить подразделение. Только осенью 1942 года эти требования устава были пересмотрены. Но тогда, в 1941 году, образованные в Краснодаре 1е и 2е пехотные училища значительно увеличили выпуск командных кадров. Срок обучения их сократился с 2 лет до 4 месяцев (ускоренный курс), правда, без присвоения им офицерских званий.
Интенсивная боевая подготовка требовала большого напряжения сил курсантов. Краснодар 40х годов имел далеко не те границы, которые мы знаем теперь. Часто курсанты уходили на тактические занятия к высотке. Сейчас там находится кинотеатр «Аврора». В то время Краснодар заканчивался почти на Северной улице, а дальше шли кустарники, отдельные дома, степь и эта высота, которая на топографических картах обозначалась цифрой «32,6», она была привычным местом отработки тактических приемов курсантами. Другим местом тактических занятий стал район аэродрома, который располагался к западу от Всесвятского кладбища. Он же – плац бывшего Самурского полка (ул. Аэродромная и ул. Северная).
В учебных целях использовалось озеро Кабан, ныне оно называется Карасунское, которое находится в станице Пашковской (ныне микрорайон на юговостоке города Краснодара, входит в состав Карасунского внутригородского округа муниципального образования город Краснодар. – Прим. автора). Часто курсанты выходили на полевые занятия в Афипские лагеря (поселок городского типа Афипский, лагерь предположительно находился на территории военных складов. – Прим. автора).
На расстоянии суточного перехода от Краснодара в районе станицы Северской находилась еще одна полевая учебная база. Там курсанты проводили тактические занятия и стрельбы. Интенсивная учеба, если учесть, что строевые части бросались в бой порой вообще без подготовки, делала курсантские подразделения самыми боеспособными в Красной армии.
Для технической подготовки курсантов использовалась бронетехника: 3 танка Т26 и 3 плавающих танка Т3738, а также бронемашина БА1.
Для размещения большого количества курсантов требовалось значительное увеличение учебных площадей, поэтому под училища были отданы лучшие здания города Краснодара.
Территория главного учебного корпуса попрежнему размещалась на улице Красина, 4 (бывшие Мариинский женский институт, а позже кавалерийская школа горских национальностей Северного Кавказа. – Прим. автора), которое занимало примерно один квадратный километр. Здесь кроме главного здания были ещё и склады, манеж, конюшни и другие подсобные помещения. А пустырь, тянувшийся до Яблоновского моста, и нефтеперерабатывающий завод использовались как полевой ипподром.
Кроме того, под Краснодарское минометнопулеметное училище была выделена территория на улице Леваневского, 2.
В ноябре 1941 года фашистские войска захватили город РостовнаДону. Краснодарские военные училища были подняты по тревоге. Из них сформировали два стрелковых полка с задачей прикрытия Кагальницкого и Таманского направлений. В декабре 1941го – феврале 1942 года немецкофашистские войска были отброшены за реку Миус. Город РостовнаДону был освобожден. Угроза прорыва врага на Кубань была снята.
На короткое время учебный процесс курсантов вошел в привычное русло. В марте 1942 года был набран новый 4месячный курс. Однако очередная надвигающаяся угроза нарушила учебный процесс.
12 июля 1942 года Верховному Главнокомандующему (И. В. Сталин) и начальнику Генерального штаба (А. М. Василевский) позвонил командующий Южным фронтом генераллейтенант Р. Я. Малиновский. Характеризуя складывающуюся обстановку, он попытался убедить Главнокомандующего в том, что противник продолжит попытки крупными силами прорваться на Кавказ.
Однако Сталин, не соглашаясь с командующим, попрежнему утверждал, что главной задачей противника является не Кавказ, а Сталинград и Москва. Он утверждал, что: «В нынешней обстановке немцы имеют главную задачу выйти на Сталинград, перерезать единственную оставшуюся железнодорожную линию Сталинград – Тихорецкая, связывающую север с югом, разрезать, таким образом, весь советский фронт надвое и прервать связь между севером и тремя южными фронтами, а именно: ЮгоЗападным, Южным и Северокавказским…
Задача Сталинградского фронта: силами 62й и 64й армий, двух морских стрелковых бригад, восемнадцати артиллерийскопулеметных батальонов, курсантов восьми училищ, прибывающих с Северного Кавказа прочно занять Сталинградский рубеж западнее р. Дон и ни при каких условиях не допустить прорыва противника восточнее этого рубежа с сторону Сталинграда»75.
На следующий же день курсанты 1го и 2го краснодарских пехотных (Краснодарского Винницкого пехотноминометного), а также Краснодарского пулеметноминометного училищ были подняты по боевой тревоге.
Подъем по тревоге для курсантов был привычным делом, но на этот раз тревога была не учебной, а боевой. Курсантам приказано брать с собой не только личное оружие, но и боеприпасы. Стало понятно, что их ждет фронт. Это обстоятельство не только не печалило, а, наоборот, воодушевляло молодых людей. Душевный подъем был высоким.
Весть о том, что курсанты уходят на фронт, удивительным образом разлетелась и по городу. На улицах собралось большое количество жителей – родных и близких. Держа равнение, курсанты, бодро печатая шаг, маршировали по мостовым города. По улицам Краснодара разносилась их бодрая строевая песня на мотив известной в военное время песни «Давай закурим»:
«Теплый вечер дует, развезло дороги,
И на Южном фронте оттепель опять.
Тает снег в Ростове, тает в Краснодаре,
Эти дни когданибудь мы будем вспоминать»…
Слушая эту бодрую строевую песню, жители города любовались стройными колоннами бравых курсантов. Матери, жены и любимые девушки тайком вытирали предательски навернувшиеся слезы. Тогда они, да и сами курсанты, не знали, что этот их марш будет последним, а улицы города ведут их в бессмертие. На Сталинградском фронте им придется принять на себя удар 4й танковой армии врага и погибнуть в этих боях. Своими юными жизнями они заградят путь немецким танкам Гота на Кавказ и Сталинград76.
Так курсанты поднятые по тревоге уходили на Сталинградский фронт. Почти все они погибнут в бою, но танки Готта к Краснодару не пойдут (не позиционированный снимок)
Боевое крещение
С первых дней войны Краснодар давал фронту все свои ресурсы. Тысячи краснодарцев ушли на фронт. Допризывная молодежь, не отставая от отцов и старших братьев, шла на учебу в военные училища. С июля 1941го по ноябрь 1942 года 1е Краснодарское пехотное училище проводило 4месячный ускоренный курс обучения курсантов с присвоением сержантского звания. Лишь по одной роте военные училища на курсах младших лейтенантов готовили офицеров – командиров взводов. На плечи этих выпускников выпали самые трудные и трагические события. В октябре 1941 года из 2го и 4го батальонов была сформирована 12я отдельная курсантская стрелковая бригада. Ей предстояло принять участие в КерченскоФеодосийской десантной операции 26 декабря 1941го – 3 января 1942 года. Бригада была отправлена в распоряжение генераллейтенанта В. Н. Львова – командующего 51й армией Крымского фронта. 13 марта 1942 года курсантской бригаде совместно с 56й танковой бригадой (90 – Т26) предстояло взломать хорошо укрепленный вражеский рубеж под КойАсаном. 19 марта 1941 года, наступая по минному полю, хорошо пристрелянному вражескими минометами, бригада почти полностью погибла, а танкисты потеряли 88 танков.
Долго пришлось отыскивать следы затерявшейся в горниле войны краснодарской курсантской стрелковой бригады в различных исторических источниках, но поиски оказались тщетными. И тут вспомнился рассказ одного из участников Великой Отечественной войны, Москальца Тита Михайловича. Ветеран войны, в то время 44летний старший сержант, бывший помкомвзвода бригады Котовского, житель села Эшеры Сухумского района Республики Абхазия, в феврале 1941 года был призван в ряды Красной армии и вскоре назначен старшиной одной из курсантских рот 12й отдельной курсантской стрелковой бригады. Для него сражение краснодарской курсантской бригады было самой яркой страницей войны, сохранившейся в памяти в мельчайших подробностях. Постараемся близко к тексту воспроизвести его рассказ:
«Переправившись на крымский берег, – вспоминал ветеран, – наша бригада вошла в резерв командующего 51й армией. А 13 марта перед бригадой была поставлена задача совместно с танкистами 56й танковой бригады на легких танках прорвать хорошо укрепленный КойАксанский оборонительный рубеж. До нас его безуспешно штурмовала морская стрелковая бригада. Все попытки морских пехотинцев провалились. Шумной гурьбой молодые курсантики спрыгнули в траншеи. Перед ними предстали обросшие многодневной щетиной, изнуренные бесплодными боями матросы. Неся серьезные потери, морская стрелковая бригада занимала лишь очаговую оборону. Их испачканные мартовской крымской грязью, изодранные бушлаты резко диссонировали с иголочки экипированными курсантскими шинелями. «Ша, галчата! – усмирил расшалившихся пареньков седоусый главстаршина, – беду накличете!»
– Прекратить разговорчики и не курить! – поддержал его Тит Михайлович.
– Ну, как тут у вас? – поинтересовался он у неулыбчивого старшины.
– Что, сам не видишь? От бригады остались только рожки да ножки. Офицеров нет, я командую ротой, а она состоит из десятка матросиков. Своих жеребцов ты бы предостерег, старшина! Перед вами открытое место и минное поле. Кроме того, фрицы пристреляли его «квадратногнездовым». Видишь темные пятна? Это бушлаты наших братишек. Даже раненых мы вытащить не можем.
На рассвете 13 марта сумеречное небо осветили три зеленые ракеты. По врагу открыла огонь наша артиллерия. После двадцатиминутной обработки вражеских позиций курсантские батальоны выскочили из окопов и с криком «Ура! За Родину!» устремились на врага. Перед ними простиралось открытое полуторакилометровое поле, сильно изрытое множеством воронок от снарядов и мин, с черными бугорками убитых в боях матросов бригады. Слева поле упиралось в высокий скалистый морской берег, а впереди черной зловещей полосой возвышались вражеские позиции.
«Неужели фрицы испугались и удрали?» – подумал Тит Михайлович. Эти же мысли посетили и курсантов. Перепрыгивая через погибших матросов, курсанты быстро приближались к переднему краю врага.
На середине поля в разных местах цепи наступающих раздались взрывы вражеских мин. Зловещая, пугающая черная полоса вражеских позиций ожила. Многоголосая винтовочная и пулеметная трескотня, минометные хлопки и разрывы, крики и стоны раненых курсантов заполнили сумрачное пространство. Чтото горячее обожгло руку. Тит Михайлович свалился в большую воронку. На него повалились несколько курсантов. Взрывы и стрельба продолжались несколько минут, и вскоре наступила тишина. Лишь из разных сторон слышались приглушенные стоны раненых курсантов, изувеченных осколками и разрывными пулями.
– Да пуститеже! – взмолился Тит. – Задавите, черти!
Курсанты зашевелились. В воронке скопилось человек восемь. С трудом выбравшись наверх, старшина огляделся: поле было усеяно трупами и ранеными курсантами, лежавшими вперемешку с матросами, участвовавшими в предыдущих атаках, и кострами восьмидесяти восьми горящих легких танков 56й танковой бригады.
«Все, бригад больше нет», – подумал Тит Михайлович. Слезы катились по его запачканному весенней грязью лицу. Несколько минут назад он пытался усмирить их неуемную энергию, а теперь их больше нет.
– Ох, ребяткиребятки, – поотечески сокрушался Тит.
Однако чтото нужно делать, размышлял он. Расслабляться нельзя, ведь вместе с ним было семеро курсантов, они надеются на него. Мысли работали лихорадочно: что делать?
В пятидесяти метрах от воронки простирался скалистый обрыв. В воронке отчетливо слышался морской прибой.
«А что, если…» – подумал про себя старшина.
– Вот что, – уже вслух произнес он, – выход у нас один. По моей команде делаем рывок к обрыву и прыгаем вниз, в воду. Думаю, что у берега не так глубоко, а там вдоль берега выйдем к своим. Все поняли?
– Так точно, товарищ старшина! – дружно ответили курсанты.
– А я плавать не умею, – раздался чейто робкий голос. Старшина оглянулся и окинул взглядом худенького парнишку.
– Не робей, – подбодрил он, – вытащим! – Сам он много лет прожил близ моря и очень хорошо плавал.
На их счастье, ветер подул в сторону моря. Пространство от воронки до обрыва затянула пелена дымящего поодаль танка.
– За мной! – раздалась команда старшины. Курсанты, пригибаясь, бросились за Титом Михайловичем. У края обрыва они несколько замешкались.
– Прыгайте, мать вашу! – раздражённо вполголоса выругался старшина.
Курсанты один за другим бросились в бездну. Последним прыгнул Тит. Барахтаясь в воде, бойцы выбрались на узкую полоску песчаного берега.
– Все на месте? – оглядывая мокрых курсантов, спросил старшина.
– Так точно! – по уставу откликнулись они.
– Тогда пошли!
Над морем поднималась заря. Вскоре первые лучи солнца заиграли по водной глади. Вокруг стояла безмятежная тишина. Метрах в двадцати от берега резвились нырки и чайки, охотящиеся на мелкую рыбешку.
Идти пришлось километров пять. Впереди показалась большая самоходная баржа. Своей кормой она подошла к обрывистому берегу, в пещере которого разместился военный госпиталь.
– Стой! – скомандовал старшина. – Заправиться!
Курсанты стали одергивать гимнастерки и править обмотки. Мокрое обмундирование уже почти высохло. Осмотрев подчиненных придирчивым взглядом, Тит Михайлович, удовлетворенный внешним видом курсантов, произнес: «Шагом марш!» Выстроившись в колонну по два, группа продолжила путь.
– Стой, кто идет? – раздался чейто окрик. Изза большого камня на курсантов был направлен ствол винтовки. Группа остановилась. Старшина вышел вперед.
– Мы бойцы 12й отдельной курсантской бригады, выходим из боя, – доложил он.
– Стой, стрелять буду! – не унимался часовой, когда старшина попытался было подойти ближе.
Щёлкнул затвор, и часовой выстрелил вверх. На выстрел прибежал лейтенант в сопровождении двух бойцов с автоматами.
– Кто такие? – строго спросил он.
– Я старшина роты 12й отдельной курсантской бригады 51й армии, старший сержант Москалец, а это, – махнув головой в сторону курсантов, – мои бойцы. Это все, что осталось от нашей бригады.
– Какой такой курсантской бригады, я чтото о такой не слыхал? – усомнился лейтенант. – Ну ладно, отведу вас в особый отдел, там разберутся.
Старший лейтенант особого отдела презрительно оглядел прибывших. За время боев ему не раз приходилось встречаться с трусами и паникерами, а то и немецкими диверсантами. Общение с особистом ничего хорошего не предвещало. Грубо, подробно опрашивал старший лейтенант каждого курсанта в отдельности. Ему не верилось, что эта группа не диверсанты или не дезертиры. О нахождении в Крыму курсантской бригады он даже не слышал. Однако располагала неподкупная искренность допрашиваемых. Как ни пытался он сбить с толку или поймать курсантов на деталях, ничего не получалось. Для успокоения души старший лейтенант всетаки позвонил в штаб 51й армии. Тит Михайлович внимательно следил за выражением лица особиста.
– Хорошо, есть! – вдруг примирительно, посветлев, произнес старший лейтенант. Положив трубку, он, улыбнувшись, глядя на старшину, протянув ему солдатскую книжку, произнес: – Повезло же вам, хлопцы. В штабе подтвердили ваши показания. Первым же транспортом я отправлю курсантов в штаб. А вам окажут первую помощь и, возможно, этой баржей отправят в тыловой госпиталь.
Так закончился первый и последний бой краснодарских курсантов».
Курсантская атака (не позиционированный снимок)
События, происходившие в стране, в значительной степени влияли на ситуацию, складывавшуюся на юге, в частности в городе Краснодаре. 20 апреля 1942 года понесли огромные потери Западный фронт в ходе РжевскоВяземской операции и Крымский фронт. Это означало, что боевой дух немецкой армии еще далеко не сломлен. Хотя враг уже не мог одновременно наступать на всех фронтах. Основным направлением весной и летом 1942 года для него стало южное. По всему было видно, что враг копил силы и готовился к решительному летнему наступлению.
Ветеран Великой Отечественной войны Н. Лаврененко – курсант Винницкого пехотного (2го Краснодарского пехотнопулеметного) училища, передислоцированного из Абинской в Краснодар, вспоминал: «Окончить полный курс обучения не удалось: меня направили в формирующуюся 191ю особую курсантскую бригаду…
Военная обстановка оставалась чрезвычайно сложной и непредсказуемой. А пока, не теряя времени, каждое утро взвод за взводом курсанты маршировали по краснодарским улицам с бодрыми строевыми песнями на тактические занятия, на пустырь, к скифскому кургану, что возвышался на месте нынешнего кинотеатра «Аврора»:
«Эй, комроты, даешь пулеметы.
Даешь батареи, чтобы было веселее»…
Лихо стучали курсантские сапоги по булыжнику, на зависть краснодарским мальчишкам и девчонкам, под песни времен Гражданской войны.
Впереди шли пулеметчики. Первый номер нес на плече ствол «максима», второй номер – его станок, как ярмо на шее. За ними несли ручные пулеметы системы Дегтярева. Замыкала колонну густая щетина штыков трехлинеек образца 1890–1930 гг. В такт дружным шагам мотались черенки малых саперных лопаток – последних защитниц солдата в бою. В сумках на левом боку топорщились гофрированные трубки и резиновые маски сомнительно нужных противогазов. Скатки шинелей, подсумки, саперные лопатки и учебные ручные гранаты дополняли нехитрую экипировку курсантовпехотинцев, марширующих на полевые занятия…
Приближался первый военный Первомай. На второй день праздника в расположение нашего батальона приехал на мотоцикле начальник училища. Полковник собрал вокруг себя батальон и объявил о полученном приказе отправить всех курсантов на фронт. В этот же день в роте начали составлять списки «счастливчиков», убывающих на фронт. Батальон должен был отправиться на вокзал…
Так курсанты уходили на фронт (не позиционированный снимок)
Раздалась команда «Шагом маарш!». По курсантской привычке дружно грохнули сотни подметок, поднимая пыль. Колонны рот одна за другой стали выходить из широко распахнутых ворот. Прощай, Винницкое пехотное училище! Не довелось нам покинуть тебя лейтенантами! Но это нисколько не огорчало ребят. Гордо подняв головы, они лихо вышагивали по краснодарским булыжным мостовым, строго выдерживая равнение и выправку. С обочин улиц их провожали тысячи глаз краснодарцев: матерей, сестер и младших братьев, любимых девушек, знакомых и просто любопытных. Каждый курсант в эти минуты ощущал себя героем, уверенным в том, что именно он знает, как нужно воевать с врагом, и, стоит только принять участие в бою, они обратят в бегство проклятую немчуру, погонят врага до самого его звериного логова. О смерти никто из них тогда не думал, но втайне мечтал вернуться в родной город с победой. Поблескивая наградами, под руку с любимой девушкой пройти по тенистым аллеям городского сада, на зависть тем, кто не нюхал пороха.
На улице Красной наш батальон остановили. По центру Краснодара гарцевал в конном строю с оркестром Кубанский казачий полк . Толпы людей запрудили тротуары, любуясь великолепием конницы
Привыкшие к наводнившим город серым армейским шинелям краснодарцы теперь уж не обращали ни малейшего внимания на рядом стоявшую матушку пехоту. «Куда нам, серым шинелям и обмоточникам, до блестящей газырями казачьей экипировки!»
Эскадрон проходил за эскадроном на конях, подобранных по масти… Бравые усачи, лихие рубаки времен Гражданской войны ехали в одном строю с молодыми, безусыми казаками.
Завораживало само зрелище казачьей экипировки: черные черкески с посеребренными газырями, черные бурки, малиновые башлыки и смушковые кубанки с малиновым верхом, клинки у ног, кинжалы на поясах, карабины за спиной – такое теперь можно увидеть лишь в фильмах о Гражданской войне.
Едва утих цокот лошадиных подков, как колонна курсантов возобновила движение к вокзалу.
У перрона уже стоял состав теплушек. По команде расселись по вагонам.
Состав дернулся и медленно покатился. Что ждет нас за крутым поворотом судьбы?
Новая надвигающаяся угроза врага нарушила учебный процесс. Советское командование считало, что летом фашистская Германия предпримет новый поход на Москву, поэтому в июле 1942 года 1й батальон 1го Краснодарского пехотного училища и 3й батальон Винницкого пехотнопулеметного училища (бывшего 2го Краснодарского пехотнопулеметного училища) были отправлены через Кропоткин, Сальск, Сталинград, Москву в Подольск на формирование 273й стрелковой дивизии.
Работая в подольском архиве, я даже не подозревал что военная судьба краснодарских курсантов – двух батальонов 1го Краснодарского пехотного, Винницкого (бывшего 2го Краснодарского) пехотнопулеметного и 35 курсантов Московского пехотного училища (кремлёвских курсантов) – забросила сюда, в формирующуюся в Подольске 273ю стрелковую дивизию 1й гвардейской армии, за сотни километров от кубанской столицы.
Ставка попрежнему опасалась, что враг предпримет наступление на Москву. Но, когда эти прогнозы не оправдались, дивизию в спешном порядке 18 сентября 1942 года направили под Сталинград.
Не доезжая километров 120 до волжской твердыни, эшелоны с бойцами разгрузили, и, как оказалось, вовремя: только успели окопаться, как налетела немецкая авиация, и вагоны были разбомблены. Добраться до занятой противником части Сталинграда пришлось пешком. Дивизия сосредоточилась в районе станции СамофаловкаКотлубань, где сразу же приняла участие в боевых действиях 1й гвардейской армии, которая находилась в составе Сталинградского, переименованного в Донской, фронта, которым командовал прославленный советский полководец К. К. Рокоссовский. За время напряженных боев дивизия взяла важнейшие в тактическом отношении высоты: 118,1; 107,2; Белая; Балка, Тонкая; Северозападные скаты высоты 123,6 и другие пункты».
23 сентября 1942 года в 2.00 876й стрелковый полк, состоявший из курсантов, занял исходное положение для наступления в районе южных отрогов балки Котлубань (2036). В 6.00 он начал наступление в направлении высоты 130,4.