Богдана Юрьевна Сабадош
Правосудие чувств
– Ты не работаешь здесь, так зачем тебе это?
– С чего у тебя такой интерес ко мне? – Его серьезное лицо заставило ее покраснеть или ему это только показалось?
– Если нельзя, то не буду. – пытался рассмотреть, что именно она ест, мясо или рыбу. – Спроси тогда меня о чем-то. – Улыбнулась так, что от удовольствия закрыла глаза.
– Не хочу. – Доедал последние кусочки утки и пожалел, что не заказал кофе или у них нет кофе?
– Как это? – Надула губы, как это делают дети.
– Хватит так делать. – Его начинало все раздражать здесь и хотелось курить.
– Как так?
– Да, вот, эти губы и брови, да и глаза. – Он помахал левой рукой почти возле ее лица. Секунду помолчав, она рассмеялась, громко, да так, что из соседних столиков к ним начали оборачиваться и тоже улыбаться. Аристарх наблюдал за приоткрытым ртом, тонкой шеей, которую обвивала рука, она как будто поглаживала сама себя, улавливал каждый ее вздох. Но больше всего ему хотелось понять, что он чувствует при взгляде на эту женщину. Голубые глаза сверкнули на него и детектив отвернулся.
– О, ты уже все съел. – Официант забирал пустую тарелку. – Может хочешь еще что-то?
– Нет, мне вполне достаточно. – Достал пачку сигарет.
– Здесь не курят.
– Да, я пойду уже.
– Что? Так нельзя! Подожди хотя бы меня, я еще все не съела.
– Угу. Удивляюсь как вообще все это умещается в тебя. – Улыбнулся.
– Я ведь могу и обидеться.
– Угу. – Но хотел сказать, что ему плевать.
– Давай, садись. Вот, попробуй, это очень вкусно. – Две палочки сжимали кусочек чего-то, и детектив усердно отворачивался, но настойчивая девушка все-таки запихнула все ему в рот. – Ну как?
– Это мясо? – Начал жевать, понравилось.
– А ты что думал?
– Не знаю. Ты всегда так много ешь?
– Да, с того времени как себя помню. А что?
– Это необычно. Ты больше меня съела.
– Это проблема? – Она серьезно уставилась на него.
– Да нет. – Возникло ощущение, что еще немного и обидит ее, но ему не хотелось этого делать и он умолк.
Мимо проходили посетители, официанты, за все время поток приходящих и уходящих только усиливался. Пожилая пара напротив за столиком уставилась на него. Во взгляде у обоих он прочитал отвращение. Улыбнулся им и кивнул. Смутившись от такого жеста они отвернулись. Наверное Полина заметила перемену в его лице. Уголки рта опустились, а в глазах появился привычный тоскливый осадок. Ее рука оказалась на его и начала медленно поглаживать. На пухлых губах остались капли соуса, от чего ему захотелось провести пальцем по нижней и попробовать на вкус. Но он смотрел на ее руку, от прикосновения которой внутри что-то переворачивалось или будилось снова. Запускался механизм о котором он забыл. Дыхание участилось. Сглотнул и забрал свою руку. Отодвинул стул и достал бумажник.
– Правильно я уже поела. Можно уходить. – Быстро встала и пошла к своему другу.
Аристарх хотел возразить, но она исчезла оставляя за собой только нежный запах духов. Подходя к ним, он услышал как девушка разговаривает на китайском. Протянул ей деньги, но она замахала руками, мол все за счет заведения. Снова два учтивых чуть заметных поклона и забрав свои вещи они вышли на улицу. Не оборачиваясь он пошел к машине. Его руку оттянули когда хотел открыть дверцу.
– Ты чего? – Под слабым освещением уличных фонарей, ее лицо казалось другим, не похожим на то, что он видел прежде. – Давай прогуляемся.
– Зачем это? – Пытался высвободить руку, но она на удивление оказалась сильной.
– Да, так. Разве после ужина люди не идут гулять?
– Я хочу домой, у меня много дел.
– Сейчас уже восемь, все спят или распивают пиво в пабе. Ты не можешь идти кого то допрашивать или в участок. Будешь сидеть в квартире и рассматривать фотографии? – С большим интересом заглянула в глаза.
– Тебе то какое дело? Мне кажется ты слишком много знаешь. – Вырвал руку и попытался открыть двери.
– Пройдись со мной только до конца улицы, потом я отдам фото и ты сможешь уйти. – Она покусывала нижнюю губу и чуть-чуть нахмурила брови. Отводила светящиеся глаза, как будто стеснялась своих чувств.
Аристарх глубоко вдохнул ее запах. Почему так это все знакомо? Прямые распущенные волосы развевались по ветру и оголяли шею. Ему захотелось обнять эту все еще незнакомку, притиснуть к себе, потереться щекой и поцарапать колючей щетиной эту безупречную кожу. Ему хотелось оставить на ней след. Так красива и так близко. Правая рука растирала плечо, затем указательный палец оказался на губе. Грудь опускается и поднимается, она продолжала смотреть не на него. Вздохнул и пошагал вперед. Опомнилась через пару секунд, затем быстро переставляя ноги сровнялась с детективом. Полина пыталась отдышатся и уличную тишину решил нарушить Аристарх.
– Откуда ты знаешь китайский?
– Друг в Америке научил, он преподавал этот язык, а затем я прожила в Китае два года.
– И сколько тебе лет?
– Тридцать два.
– Неужели? – Его удивило, что не пыталась скрыть возраст. Улыбнулся. – Выглядишь на десять лет младше.
– А ты на десять старше. – Тихий смех. – Тебе же сорок?
– Неплохо. – Причмокнул. – Никому не удается угадать мой возраст. На самом деле тридцать семь.
– Да-а-а, с тобой действительно сложно.
– Почему же?
– Ты сам виноват, плохой образ жизни.
– Что значит плохой? – Пытался разглядеть ее лицо, но мерцающий свет от кафе и магазинов не давал этого сделать, к тому же усталые глаза позволяли увидеть мир только на половину.
– То и значит. – Снова приятный смех.
– Ладно. – Выпустил длинный клубок дыма. – Как хочешь. – Он чувствовал себя странно рядом с ней и все время хотелось развернутся и убежать, но с каждым пройденным шагом интерес усиливался. Что творится у нее в голове?
– Представ, что у тебя появился шанс начать все сначала. Что бы ты хотел изменить?
– Ничего. – Такой неожиданный вопрос заставил ответить первое, что пришло в голову, но через пару секунд ничего другого не появилось. – Я бы сделал тоже самое. Тот же выбор, та же работа, дом, смена жительства, короткие отдыхи и даже так же само оказался бы здесь рядом с тобой. – Последнее он проговорил скорей себе самому.
– И ничего другого не хотелось бы?
– Что например?
– Скучно как то все у тебя. – неприкрытое легкое разочарование.
– Ну значит я такой. – Улыбнулся. – А, что бы ты хотела?
– Я бы купила большой фургон с шеколадными тортами и ездила по городам раздавая детям.
– Что? – Остановился и засмеялся. – Я думал мы серьезно говорим. Это детские фантазии.
– Почему же это не может быть реальностью? – Впервые за это время посмотрела на него. Надула губы, а голубые глаза наливались слезами. Аристарх начал понимать, что она все еще капризная девчонка.
– Да, ладно тебе. Может быть. – Выбросил недокуренную сигарету и засунул руки в карманы, собирая силы, чтобы не обнять ее. – А почему же все не бросишь и не сделаешь это сейчас?
– Не знаю. – Она обняла себя руками и пошла дальше.
Они уже прошли одну улицу, а детектив и не думал возвращаться. В мерцающем свете от фонарей женщина идущая рядом казалась хрупкой, незащищенной и в тоже время сильной и независимой. Щеки стали румяные, а с глаз исчез привычный жизненный блеск. Мягко ступала на больших каблуках и смотрела себе под ноги. Скрестила руки на груди и продолжала нести черную сумку. Немного ссутулилась. Наверняка ей было холодно, но он и не думал отдавать ей свою куртку, но все это осознавал. Прекрасный образ уверенной женщины на пару минут исчез и ему показалось, что она так же устала как и он. Вдруг остановилась, повернулась к нему лицом и на сухих губах, где оставался еще след губной помады, изобразилась милая улыбка. На безлюдном перекрестке, где светофоры указывали красный, дрожа от холода или от перевозбуждения стояли мужчина и женщина.
– Давай еще встретимся?
– Зачем?
– Приходи завтра. Посмотрим кино.
– Я таким не занимаюсь.
– Или когда захочешь приходи. – Улыбаясь она усердно игнорировала его отказы, а он пытался угадать, что на самом деле хочет эта женщина. – Я буду ждать.
– Послушай я…
Полина нежно приложила ладонь к его рту и замотала головой. На секунду закрыла глаза, откинула голову назад. Ему была видна пульсирующая артерия на шее, впадинка между грудей. Все закружилось и единственным желанием было приложить губы к коже слева, чтобы понять как бьется ее сердце. Забирая руку назад она провела по его футболке. Не поднимая взгляда сунула ему конверт с фотографиями и перебежала на другую улицу. В пару шагах от Аристарха стояло такси. Вместо нежной и теплой блондинки перед ним появилась ужасно одинокая тоска.
По пути назад к своему авто он докурил пачку сигарет и купил новую. Маленькие цифры в телефоне показывали девять. Еще раз вздохнул сожалея, что мобильник оставался молчать. Его нынешний день не придал никакого успеха. Такое множество событий, куча незнакомых лиц и ничего нового. Сердито переключал радиостанции и превышал допустимую скорость. Больше всего расстраивала нынешняя ошибка. В последний раз такое случалось…непонятно когда. И от этой осечки, как будто целился в убийцу, а пуля осталась в магазине, становилось дурно и тошно. Бросил пистолет в кобуре на сиденье. Спина заныла с новой болью, уже такой острой, что он застонал. Стоит ли сходить к врачу? Перед глазами всплыл силуэт женщины в зеленой медицинской форме, которая все время растирает шею. Что отличало их всех? Работа? Эмоции? Внешний вид или все сразу? Выходя с машины почувствовал во рту вкус желчи. Ударил ногой в колесо. Захотелось выпить, чтобы обжигающий напиток впитался в ткань клеток, чтобы заменил кровь и забыть этот день. Поднимался ступенями и вспоминал как пухлые губы открывались и она делала маленький глоток вина. В квартире жуткий беспорядок. Забыл закрыть окно, но это вышло весьма кстати, ведь пришлось бы задушится от запаха спирта и пота. Бросил куртку на кучу коробок и сбросив простыни, упал на кровать. В комнате летала муха. Было тяжело дышать, ком в горле все увеличивался. Боролся с отвратительным чувством тошноты. Перевернулся на бок и закрыл глаза. Ночная темнота и чуть уловимый холодный ветер, что доносился через окно, забирали его в свою одинокую охоту.
Пробирался сквозь длинные ветки деревьев, а когда упал, то оказался на льду. Большие тающие ледники откалывались и становились все ближе. Неимоверный скрежет, а кругом на сотни километров никого. Даже белые медведи разбежались, чтобы не попасться в лапы стихии. Изо рта шёл пар, а телу было все холоднее, казалось что еще пару минут и превратится в ледышку. Пытался рассмотреть, словить какую то жизненную энергию, но все понапрасну. Пробежал немного вперед, но не удалось согреться. Лед приближался усиливая чувство страха. Не хотелось признаваться, что он здесь один. Вдали, что то зашевелилось. Растирал глаза холодными пальцами, но рассмотреть не удалось ничего. Взглянул на ноги – нету ботинок, конечности начинали замерзать. Возрастала боль в спине, а затем уходила вниз. Стараясь не обращать внимания на покалывание и жжение в пятках и ладонях продолжал бежать. Не понимал почему оказался здесь, почему один? Но мысли тоже замерзали. Казалось, пару движений и превратится в статую. Только брюки и сорочка, а голые ноги начали прилипать ко льду. Даже легкие отказывались работать. Когда оторвался кусок мяса от пяты, то закричал. Можно было делать все что угодно, и так никто не услышит. Но детектив продолжал бежать. То самое достающее чувство заставляло двигаться вперед. Был уверен, что там ответ на его вопрос. Цель становилась все ближе, и стоя над небольшой прорубью, он оглянулся назад – следы крови тянулись на сотни километров. Сколько все-таки он пробежал? Холодное царство тишины нарушил детский плачь. Аристарх опустил взгляд вниз – в отверстии барахтался Артем. Мальчик сливался с белым льдом, только синяя бездна воды отличала бледное тело и серые глаза. Он кричал, плакал и всеми силами хватался за лёд, оставляя на нем кровяные следы от сломанных ногтей. Детектив сильно удивился, что парень так выражает свои эмоции. Ступил пару шагов, но боль заставила остановится. Мясо полностью оторвалось и ему послышалось как собственные кости врезаются в лед. Не хватило сил взглянуть и убедится в догадках. Если бы он не думал о разном, если бы не сомневался и не был так эгоистичен, то смог бы это сделать, но… Всего каких то несколько секунд. Аристарх превозмогая боль начал идти вперед. Их разделял один шаг. Надо было нагнутся и подать мальчику руку. Но детектив слишком долго шёл. Артем закрыл глаза, разжал пальцы и опустился вниз. Среди смертной тишины был слышен сумасшедший крик мужчины, что навеки прилип ко льду. Ему уже никогда отсюда не выбраться, и ни за что не спасти парня, ведь на такое дается только одна попытка. Изнывая от боли физической и душевной он заплакал. Согнулся и закрыл руками лицо. Катившиеся горячие слезы по щекам приклеивали пальцы и ладони к коже. Ему было холодно и одиноко.
Вот те два чувства Аристарх испытывал, когда проснулся в своей кровати. Леденящий ветер доносился сквозь окно. Снял футболку и вытер чело, струи пота скользили по телу, но никак не мог согреться. Весь дрожа побрел в ванную. Десять минут под горячим душем, затем кофе и сигарета. Закрывая окно вспомнил серые большие глаза и пообещал себе, что точно увидится с мальчиком. Сменил простыни на кровати, скинул грязное белье в корзину и засунул разбросанные бумаги в коробку, остался только большой конверт на полу, рядом с книгой. Одевшись в синюю рубашку и темные штаны упал на постель и достал фотографии. Все тоже самое, что видел в участке. Пересмотрев одну за другой, задался вопросом – зачем ходил к этой женщине? Такой безупречный вид, на нее очень приятно смотреть, он даже не мог вспомнить, встречал ли таких женщин. Про себя улыбнулся. Но совсем не это манило его. Какая-то невидимая лживая заинтересованность. Но пока что детектив не мог понять в чем же именно суть, а это было самым страшным. Ведь всю жизнь он разгадывает тайны, загадки, и не успокоится пока не разгадает этого нового персонажа. Закрыл глаза и представил ее смех, ее губы, волосы, шею, она была так близко, и ее запах. Последнее более всего доставало, даже раздражало, ведь этот цветочный запах был так ему знаком. Встал и бросил конверт в кучу бумаг, только одну фотокарточку сложил и запихал в карман кожаной куртки. У него были дела поважнее или нет? Выходя на холодную улицу сразу захотелось взбежать по лестнице и переодеться, но вместо этого снова закурил. Цифры на маленьком экране показывали пол седьмого. Открыл одну мигающую СМС, от Андрея Андреевича: “Ты где?”. Сменилась минута и телефон последовал на сидение автомобиля вместе с черным блокнотом. В животе заурчало, а сигарета показалась слишком горькой. Тяжело вздохнул. Недельная щетина начинала чесаться. Глаза, как всегда красные, на переносице стал выделятся горбик, сухие губы потрескались, в светлых волосах начинала пробиваться седина. Пару переброшенных радиостанций и остановился на прогнозе погоды. Дождь отступил, но тепла не будет. Ауди все сворачивало, уныло ожидая на красный, а затем следовало в потоке машин в никуда. Аристарх еще вчера записал, что надо пойти в участок, а уже сегодня дал слово, что заедет к Артему. Даже не понимал, почему этот ребенок так въелся ему в подсознание. Он никогда не играл с детьми, не пытался прислушаться к чьим-то желаниям. Будившие, новые чувства были непонятны, но начинали нравится. К тому же, он на все пойдет, лишь бы исключить хотя бы один кошмар из миллиона мучавших его.
Только отвратительная незнакомая песня вырвала детектива из размышлений. Указательный палец с силой нажал на кнопу и звучание прервалось, но он так удивился от увиденной, знакомой кирпичной кладки и старых окон, что присвистнул. Дверь машины закрылась с четвертого раза, но пришлось проделать все снова, ведь внутри остался телефон и блокнот. Расстегнул куртку, от злости весь вспотел. При входе пять минут вдыхал запах табака, затем вернул сигарету в коробку. На приветливую улыбку медсестры только кивнул. Истратив на объяснения кучу времени, махнул рукой и поплелся темным коридором, даже не поблагодарив. Наверняка у женщины испортилось настроение, но его это совсем не беспокоило. Втиснулся в лифт с мужчиной на каталке и двумя врачами, что весело болтали о вчерашнем дни рождении. Повернул к знакомой вывеске, прошел знакомые палаты и остановился у поста, ожидая появления хоть кого-то. Из последних дверей вышла медсестра. Увидев его она заулыбалась и быстро побежала бросая на стол кучу бумаг.
– Вы снова кого-то ищите? Что-то вы часто к нам. – Непонятный смешок.
– Да. – Пожевал слюну и сглотнул. – Мне бы… Я пришел к женщине, точнее врачу. Помните я в последний раз с ней разговаривал? Она здесь?
– Нет, Анна Викторовна кажется в своем отделении. Она сюда только иногда заходит.
– Она здесь не работает?
– Нет. С чего вы это взяли? Вы не знаете кто она? – Появилось недоверие в глазах.
– Знаю. – Решил больше не спрашивать, а то не получит что хочет. – Так как мне ее найти?
– О, здравствуйте. – из ниоткуда появилась еще одна медсестра помоложе, ее тоже Аристарх не мог вспомнить. – Что опять случилось?
– Ты не знаешь Анна Викторовна еще здесь? – Они начали говорить между собой, позабыв о детективе.
– Да, у нее была операция. Ой, это уже почти девять! Тогда она ушла домой.
– Ты уверена?
– Не знаю.
– Она вообще то должна была к нам прийти, взглянуть на Вову из четвертой палаты.
– Да?
– Именно. Мне кажется, что ему нужна операция. Как достало это ожидание… – Она взглянула на Аристарха и замолчала.
– Я ей позвоню и узнаю.
– Подождете? – Обращаясь к детективу она исчезла в соседних дверях, где было написано “Сестринская”
Оставшаяся медсестра с тяжелым вздохом села за стол и начала пересматривать бумаги. Он стал рассматривать раскрашенные в разные цвета стены, с рисунками животных, несколько плакатов о детских заболеваниях и подошел к увядающим цветам. Стало интересно, когда в последний раз их поливали. Но не ему о таком говорить. Через окно доносились звуки сирен, а к горлу подбирался большой ком. Становилось трудно дышать от переизбытка чужого запаха пота и спирта, хлорки и мочи. Облизал губы, но пожалел. Появилась еще одна трещина и новая боль поселилась в мозгу. Свежо заваренный кофе пробудил урчание в животе. Большие стрелки настенных часов бежали очень быстро. Из палат слышно было пение, кашель, глухое гудение разных голосов. Наконец двери лифта открылись и через секунду вошла женщина, казалось бы, все в той же зеленой форме. Волосы собранные в хвостик, под глазами синие круги, бледные губы, она делала большие шаги в резиновых шлепках и пыталась оттереть пятно на рубашке. Врач прошла мимо Аристарха, обделяя его вниманием и оставляя после себя сладкий запах духов перемешанный с потом.
– Привет. – Она бросила салфетку в мусорное ведро и села в кресло напротив медсестры.
– Мы тебя заждались.
– Ох, у меня была такая тяжелая операция.
В коридор вышла прежняя медсестра, неся две кружки с кофе.
– Нет, я откажусь. Дома выпью.
– Ты уже домой?
– Да, еще пока доеду. Так хочется спать. – Длинный зевок.
– А как же Вова?
– Ах, да. – Ударила себя по лбу. – Премедикация?
– Ты нас спрашиваешь? Нам никто ничего не говорил.
– Ну как? Виктор уже идет оперировать.
– Вот же черт! – Медсестра бросила бумаги и кофе и побежала в другую комнату, ее коллега скрылась в палате.
– Да, подождут они, чего уж… – Крикнула Анна и начала растирать шею.
Аристарх все это время оставался на прежнем месте, желая быть незамеченным. Но когда она осталась одна, решил напомнить о себе. Подошел к столу и прокашлялся. Врач открыла глаза и застыла в недоумении. Казалось вспоминала где уже видела этого мужчину. Выбившиеся пряди волосы непослушно болтались и закрывали часть лица, уголки рта опустились вниз, зеленый цвет глаз потускнел.
– Я детектив. Вы меня не помните?
– Да, помню, только мне хочется спать, поэтому так долго думаю. – Улыбнулась. Левая рука потянулась за резинкой и она распустила волосы. Аристарху захотелось их поправить, чтобы видеть ее лицо.
– Так вы идете домой?
– Хотелось бы.
– Могу подвезти.
– А вам, что по пути?
– Конечно. – Попытался улыбнутся, но потрескавшиеся губы так жгло.
– Хорошо. Если я не еду на автобусе, то не буду переодеваться. – Бросила виноватый взгляд на коричневое пятно. – Подождите у приёмного, я сумку заберу.
Она еще перекинулась пару фразами с медсестрами, но из-за плача ребенка он ничего не расслышал. Не попрощавшись он опустил голову вниз и поплелся одинокими коридорами к выходу. На пути попадались только работники больницы и его удивляло, где сегодня пациенты? Выходя на улицу сделал пару глубоких вдохов и отошел как можно дальше. Даже на холодном ветру еще чувствовал уже впитавшийся больничный запах на одежде. Не мог понять почему все время смотрит на маленький экран мобильника. Нахмурил брови, застегнул куртку и закурил. Горький вкус все равно не перебил давно блуждающий вкус желчи во рту. Натертые красные глаза начинали слезится. Он приложил руку к челу и присматривался к идущей женщине. Черные волосы развивались по ветру. Она закутывалась в синий свитер и придерживала спортивную сумку, что все время спадала с плеча. Сразу пошла к соседней дверце автомобиля и открыла ее. Не дожидавшись детектива села. Когда он бросил на нее секундный взгляд, то ему показалось, что ее щеки стали красными. Аристарх барабанил пальцами по рулю и делал короткие кивки на ее указания пути. Образовались пробки и ихнее молчание затянулось, стало неловко. Он смотрел на уставшую женщину и подумал, что ему хочется спать так же само как и ей. Включил радио и перелистал пару станций.
– Эй, это же хорошая песня. – она приободрилась и нажала на кнопку, возвращая мелодию.
– И что это?
– Рок. Это Scorpions. Только не говори, что не знаешь эту группу. Это же классика. – Анна провела рукой по волосам и повернулась к нему.
– Классика? – Переключил передачу. Сделалось неловко из-за того, что незнакомая женщина наблюдает за ним, а он даже не может взглянуть ей в глаза. Чувствовал себя как за витриной в музее. – Я бы классикой назвал классическую музыку.
– Что? – Засмеялась. – Какая это классическая музыка?
– Ну-у-у. – Ничего не приходило на ум и наконец единственный из всех самых известных. – А! Бах.
– Ага. И ты его слушаешь?
– Нет, я вообще музыку не слушаю.
– Не может быть. – Ударила себя по коленке. – Как же ты живешь то без музыки?
– Вполне себе нормально. – Открыл окно и закурил.
– Мне не приходилось встречать тех, кто бы не слушал музыку. – Повернула голову вперед. – Вот здесь на лево поверни. – Порылась в сумке и вздохнула с облегчением. – Ну, я то тоже только рок слушаю. Все остальное мусор.
– Хм… Я думал, чтобы оперировать надо сконцентрироваться и вы все слушаете классику.
– Все врачи? – Засмеялась и вытерла слезы. – Ты даже не представляешь какой у всех разный вкус. Для меня такие звуки как эти, – указала пальцем на радио, откуда доносилась следующая песня, – стимулируют стволовые клетки мозга и заставляют думать быстрее. Под мелодию пианино или арфы я бы уснула через пять минут. – Зевнула, прикрывая рот рукой.
– Я бы тоже. – Незаметная улыбка. – Но все равно продолжу переключать радиостанции.
– Что ты делаешь?
– Когда я еду… – Запнулся на секунду. От того, что признается постороннему в своих привычках сделалось тошно. Почему она так влияет на него? Ненавидел рассказывать о себе. Надавил посильнее на газ и превозмогая сожаление все-таки продолжил. – Ну когда вот так еду, то просто натискаю пальцами на кнопки, чтобы переключить и так по кругу не дослушав ни одной песни до конца.
– Но почему? – Его удивило, что она не рассмеялась, а продолжала смотреть вперед.
– Не знаю… не нравится ни одна песня.
– Давай дослушаем хотя бы эту.
Анна закуталась в свитер и склонила голову к окну, отворачиваясь от Аристарха. Ему показалось, что она спит. Протер глаза и сбавил скорость, если вдруг поедет не туда, то пусть возвращаться будет не долго. Нежные звуки гитары перекликались с барабанами, а хриплый голос напевал как сильно когда-то любил женщину. Неспешное катание по немноголюдной улице в сопровождении незнакомой музыки начинало поднимать настроение. Солнце пробивалось сквозь серые тучи, а холодный ветер не давал заснуть. Потирал щеку, выкинул еще одну сигарету и нажал на тормоз. Неожиданно на него прикрикнула его попутчица.
– Вот здесь. – Поправила непослушные волосы и вышла с машины. – Я не хотела так громко. – Виновато скривилась. – Может хочешь кофе?
Детектив перегнулся через сиденье и кивнул. Немного постоял на месте разминая спину и осматриваясь. Но ничего особенного. Средний район, недалеко вывеска от круглосуточной аптеки и магазина. Серые унылые здания, пару деревьев и тишина. Мимо прошла бабушка с маленькой собачкой. Она улыбнулась и помахала Анне, что остановилась возле коричневых дверей и вводила код. Аристарх подбежал к ней, не был уверен, что она не забыла о нем. Здесь не было лифта и подниматься ступенями вышло еще труднее чем до сегодня. Поясница так заныла. Пришлось схватится руками и глубоко дышать, скрывая острую боль. Дверь открылась и они сразу оказались в спальни. Небольшая кровать, но двухместная, аккуратно устлана синими простынями и покрывалом. На полу разбросаны книги, ноутбук и маленький сотовый телефон как в начале двухтысячных. На другой стороне размещалась кухня с плитой и разными принадлежностями. Стены выкрашены в белый и зеленый. Девушка скрылась в другой комнате. Он подумал, что это ванная. Стоя на месте пытался уловить что-то необычное, что-то очень важное. Но если бы не куча книг и бумаг, еще несколько медицинских плакатов, то складывалось впечатление что здесь никто не живет. Почесал затылок и усмехнулся. Чем то эта квартира напоминала его, более ухоженная, но такая же безжизненная. Анна появилась в другой одежде – серые спортивные штаны и синяя футболка. Аристарх не был уверен, что она забыла надеть лифчик или сделала это намеренно? Пошла к кухонной тумбочке, достала две одинаковые кружки, насыпала кофе и включила чайник. Обернувшись к нему лицом окинула комнату отсутствующим взглядом, а затем заговорила.
– Садись на кровать. Как видишь больше нет места. – Поправила волосы за уши и облизала бледные губы. – Я так устала. – Растирала шею. – У меня отвратительное настроение.
Это неожиданное признание застало детектива врасплох и он оставался стоять на месте. Ко всему недавний смех в машине и непринужденное болтание поставили его в недоумение. До этих слов замечал только ее усталость, а эмоции казались такими неподдельными. Как далеко она может зайти и почем от него ускользают такие важные детали? Снял куртку и все таки сел на мягкий матрац.
– Я целую ночь наблюдала ребенка в детском, даже с вечера еще. – Она продолжала смотреть в пол, отрешенный вид наводил на мысли, что ей просто хочется выговорится и будь на его месте кто-то другой она бы повела себя так же само. – пока провели исследования, пока нашли все нужное. Я так набегалась и вот получив анализы выявляется, что у него миокардит с вирусом Коксаки. Два года ребенку, а такой безжизненный взгляд, такое равнодушие ко всему.
Аристарх взял протянутую ему кружку и перевел дыхание. Его еще Зелковский изводил этими дурацкими терминами, а тут все сначала, ведь и возразить нельзя. Даже не хотелось спрашивать, что это такое. Теплая кровать так и манила прилечь. Но вспомнив последний кошмар начал греть руки от горячего кофе, как будто снова оказался в одиноких ледниках. Какой сегодня день? Искал календарь в комнате, но напрасно. Анна достала тарелку и высыпав лапшу засыпала водой. Посмотрела на наручные часы и продолжила свой монолог.
– Признаюсь, я пожалела, что взялась за этот случай. Мне всегда было больно смотреть на детей. Ох, – Пару глотков горячего напитка, – и тут Виктор приходит и говорит, что у нас поступление. Смотрю я значит на время, а там пол пятого утра. Передаю все своему коллеге. Страшно усталая бегу делать УЗД, затем КТ, хотя и так все было понятно. Истратила уйму часов с этой беготней. Ноги так болели и еще болят, не ела кажется с прошлого вечера. Готовимся к операции, мою руки, он лежит уже на столе. Одевая перчатки молюсь, чтобы не случился разрыв. Как по мне то мы потеряли время которое должны были истратить на операцию. Виктор заметно нервничает, но делает свое дело покойно. Мы только раскрыли его и вот же черт!
– Это был мужчина?
– Что? – Мутные зеленые глаза уставились на позабытого собеседника, как будто он был привидением. Мотнула головой и вспомнила где находилась. – Да, сорок один год, аневризма брюшной аорты. Такой статистический случай, где возможно избежать летального исхода. Сложно конечно бывает, но возможно, я уже не раз проводила такие операции.
– Так что случилось?
– У нас закончилась кровь… – Перевела учащенное дыхание и сделала глотки кофе. Лицо становилось еще бледнее. – Если бы можно все предвидеть наперед. – Растирала шею обеими руками. – Я даже не успела ничего сделать. Виктор только коснулся рукой и тут на нас хлынула кровь, а у него оказался резус отрицательный. Представляешь?
– Не совсем.
– Вливаем один пакет за другим… – Как будто не расслышала ответа. – Отсос откачивает кровь, но разглядеть что-то не удается. Мои ноги уже скользят по липкому полу. Несколько зажимов и вдруг крик мед брата, что это последний пакет. Виктор кричит на всю операционную. У меня большие глаза, ведь я понятия не имею где достать еще. Медсестра вбегает и говорит, что через двадцать минут привезут еще крови с другой больницы. Двадцать минут! – Усмехнулась. – Каких то двадцать минут, а нам нужно сейчас. За это время можно пообедать, вздремнуть, пройтись, осмотреть пять пациентов, но спасти одного не удалось. Мы не могли ждать. Давление упало и на нем остались только холодные зажимы, когда проводилась реанимация. Все закончилось так быстро. И когда я принимала поступившую кровь, то хотелось расплакаться. Куча уже ненужных пакетов последовали в холодильник. Мы действительно изо всех сил пытались его спасти, но увы. Я чувствую себя так ужасно.
Она обняла себя руками, склонила голову на бок, спадавшие волосы скрывали щеки по которым катились слезы. Аристарх наблюдал как поднимаются и опускаются плечи, как тишину разрезает сдавливаемые всхлипы. Не впервые стал свидетелем человеческой слабости. Но это единственный раз, когда ему захотелось успокоить постороннего. Сжимал кружку, что аж костяшки побелели. Было так неловко и так паршиво. На долю секунды показалось, что он испытывает тоже самое. Ее дыхание сплелось с его, ее мысли отобразились в его и наконец детектив встал, подавливая тошноту и закусывая сухую губу на которой выступила кровь. Дрожащая рука протягивалась вперед навстречу этой милой незащищенной женщине. Он сглотнул и скривился от металлического привкуса во рту. Анна повернулась спиной, вытерла слезы и старалась улыбаться, когда зеленые мокрые глаза одарили Аристарха умаляющим взглядом.