Анна Мезенцева
Космоквест
Денис зацепился за щель между пластин и пополз наверх, в сторону выхода из шлюза. Угол подъема становился все круче, и теперь от падения его удерживала только сила кибернетической руки. Не найдя поблизости очередной зацепки, он сложил пальцы щепотью и пробил мелкоячеистую сетку, вмонтированную в пол для каких-то технических надобностей. Механические пальцы вошли в тонкий металл и смяли его, едва не разодрав пополам, как если бы он ухватился за кусок картонной коробки. Искусственная кожа оказалась прочней настоящей – на левой ладони не осталось ни царапинки, тогда как правая была изодрана так, словно он наглаживал электрическую терку.
Нос корабля снова дернулся, на этот раз резко ныряя вниз, и подъем превратился в спуск. Троица кубарем прокатилась через шлюз. Автоматические двери раздвинулись в стороны, и многорукий комок, не встретив препятствий, вывалился прямиком в рубку. Пол накренился вновь, теперь слева направо. Не успев обругать пилота, люди увидели на обзорных экранах убедительную причину опасного вождения: совсем рядом, не более чем в двухстах метрах, взорвалась ракета. За ней еще одна. Многослойная обшивка держала ударную волну, но грохот приглушить не могла. Корабль продолжало трясти и швырять из стороны в сторону. Рядом расцвел огненный шар, за ним другой. Изображение на экранах залил яркий свет – это включилось защитное поле, пытаясь поглотить и перераспределить выброшенную энергию. Люди на полу зажмурились и прикрылись от света руками. Сила тяжести, несмотря на разогнавшиеся гравикомпенсаторы, скакала, как давление у семидесятилетнего гипертоника, только что выигравшего в лотерею. Ослепленная Софи сделала резкий поворот наугад. Судя по громоподобному хлопку, не зря. Зигзагами и рывками корабль продолжал набирать высоту.
Все это время Денис с ужасом думал о том, что в командном центре смогут обойти его программу. И тогда силовое поле вернется обратно, превратив «Силентиум» в подобие гигантской мухи на ветровом стекле. Еще могли включиться штатные буксирные лучи, способные на лету захватить и удержать любое транспортное средство. Их он остроумно перенаправил на отражение воображаемой атаки «инопланетного разума». Но корабль вылетел за пределы космопорта и преодолел большую часть воздушного пространства Пасифик-сити. Значит ни среди диспетчеров, ни среди людей Васиковского специалиста нужного уровня не нашлось.
Шериф попытался подняться на ноги, но Софи вновь налегла на штурвал и задрала нос «Силентиума» почти вертикально, пользуясь короткой передышкой в обстреле. Стабилизаторы, не рассчитанные на подобный кульбит, достигли предела. Пол в рубке накренился еще круче, и люди опять покатились вниз. Обстрел возобновился. Ухватившись за какую-то скобу, Денис оглядел помещение и заметил Маркуса, в отличие от остальных успевшего устроиться с полным комфортом. Он сидел на мостике рядом с сосредоточенной Софи, надежно пристегнутый к креслу тремя широкими ремнями. Кульбиты корабля его не волновали. На лице застыл мальчишеский восторг: прямо на него, стремительно темнея, с бешеной скоростью неслось небо. Воздух прочерчивали дымящиеся следы ракет, распускавшихся оранжевыми хризантемами взрывов. Он что-то кричал, но из-за невыносимого грохота слов было не разобрать.
Денис уцепился за какую-то металлическую кишку, выползавшую из щитка у самого пола, и снова завертел головой. Он хотел посмотреть на удалявшийся космодром и фигурки дергающихся в бессильной злобе солдат, но сзади обзорных экранов не наблюдалось. Эх, жаль… Переведя взгляд на главный экран, он неожиданно разглядел в углу небольшое окошко с трансляцией камер заднего вида. Камеры обладали отличной оптикой, и все события, происходившие в стане противника, разворачивались как на ладони.
К автомобилю с пробитым колесом успело подъехать еще несколько машин. На территорию стоянки прибывали все новые и новые бойцы. Несколько человек застыло на месте, присев на одну ногу и целясь в небо из больших металлических цилиндров. На заднем плане виднелся вход в командный центр. Возможно, это была игра воображения, но на секунду ему показалось, что из дверей вышло три человека, один из которых не выдержал и обессиленно растянулся на земле.
Космопорт стал стремительно уменьшаться в размерах. Фигурки исчезли из виду, а за ними и сама башня командного центра, и россыпь зданий вокруг, и весь Пасифик-Сити. Корабль покинул стратосферу планеты и вышел в открытый космос. Тело Дениса стало легким, как пух, и он приподнялся над полом, нелепо дрыгая ногами. Рядом воспарила Варвара, от неожиданности разжавшая руки и отпустившая поручень. Гравикомпенсаторы перестроились в новый режим, заставив тела потяжелеть и плавно опуститься вниз. Выйдя из зоны обстрела, Софи заложила плавный вираж и выровняла корабль.
Пол снова стал полом. Пассажиры, пошатываясь и прихрамывая, поспешили в сторону ближайших кресел. Сев за пустующий пульт напротив обзорного экрана, Денис испустил торжествующий вопль и вскинул кулак. К нему присоединились ликующие Варвара и бандит. Кровь бурлила от адреналина, в ушах звенело, а в глазах медленно потухали желтые и белые пятна взрывов.
– Рано радуетесь, – заметила Софи, не поворачивая головы, – мы еще не добрались до входа в Древо.
Варвара и Денис примолкли и уставились в нижний левый угол обзорного экрана, где открылся долгожданный вид на Пасифик сверху. Темно-синяя планета, окруженная сияющим голубым ореолом, из космоса казалась неожиданно красивой и хрупкой. В центре единственного материка вспыхнула крошечная искорка – вылетела погоня. Больше вспышек не было – остальные корабли не успели стартовать.
– Я задал программе автоматический отбой тревоги с последующим включением силового поля над всем космопортом. Пока они разберутся, как его снять, мы уже будем далеко, – пояснил Денис. Софи оторвалась от штурвала и впервые посмотрела на него с уважением.
Некоторое время продолжалась беззвучное и довольно безнадежное преследование – «Силентиум» стартовал с большим отрывом и держал очень хорошую для своего размера скорость. Вся погоня сводилась к тому, что за ними тащился белый шарик размером с лесной орех, да в полной тишине настойчиво мигал сигнал запроса на связь. И это космический бой? Где зрелищность, где драйв? Денис разочарованно отвернулся от камеры заднего вида. Впереди замерцала воронка тоннеля, преследователи так и не успели подобраться на расстояние выстрела.
– Входим в Древо, – оповестила команду Софи. Корабль тряхнуло, звезды за иллюминаторами погасли. «Силентиум» завис в неподвижности, окруженный плотной, как одеяло, темнотой. – Вот теперь можете праздновать.
Девушка оттолкнулась ногами от пола, поворачивая кресло. На этот раз восторженных криков и аплодисментов не последовало. Пассажиры обмякли в креслах, не свалившись с них только благодаря ремням безопасности. В сознании остался один Маркус, презрительно скривившийся в сторону трех неподвижных тел.
Часть 2. Брат, братан, братишка
Глава 1.
Денис лежал в кресле, не в силах пошевелиться. Межпланетные перелеты не были для него в новинку. Древом он пользовался пять или шесть раз, в том числе для того, чтобы добраться на треклятый Пасифик. Но воспоминания давно потускнели и стерлись, вытесненные монотонной жизнью последних лет. Уцелели отрывочные, ярко вспыхивающие фрагменты: разноязыкая сутолока центрального космопорта, громадный зал регистрации, испещренный серебристыми ручейками траволаторов. Над залом раскинулся бесшовный стеклянный купол, а за ним – пронзительно-лиловое небо. Улыбки стюардесс, легкая волна беспокойства. Взлет. В заложенные будто бы ватой уши издалека просочился нарастающий гул. И самое яркое воспоминание – невероятно красивый, мерцающий, пульсирующий вход в тоннель космического Древа.
Окруженный чернотой космоса круг показался ему драгоценностью, покоящейся в футляре из темного бархата. Это невероятное зрелище подействовало на него так сильно, что остальные последствия перехода – тошнота, скрученный в комок желудок, ухнувший с размаху вниз, и мириады пляшущих по коже иголок – остались почти незамеченными. В отличие от большинства пассажиров, предпочитавших переждать неприятные минуты в кровати, а то и алкогольном полузабытьи, он не внял предупреждениям стюардесс и не покинул обзорную палубу до самого конца, пока сумасшедшее сияние звезд не сменилось непроглядной тьмой.
Его первое путешествие по Древу проходило на огромном лайнере, вмещавшем шесть тысяч человек, не считая членов экипажа. Полет длился восемь дней. Большую часть времени пассажиры слонялись между ресторанами, магазинами и обзорной палубой. В очередной раз бесцельного шатаясь, Денис наткнулся на небольшую выставку, посвященную истории межпланетных перелетов. Зал был пуст, не считая пожилой пары, совершавшей неторопливый моцион. Закаров, уставший от непривычного скопления людей, решил немного отсидеться в тишине. Но постепенно втянулся. Изучил стенд с выстроенными по размеру макетами кораблей, от юрких флэшклиперов до неповоротливых громад-лайнеров. Макеты ему нравились с тех пор, как отец, еще не бросивший семью, подарил комплект для сборки орбитальной станции «Рубеж». Красивый, с хорошей детализацией и любовно прорисованными мелочами: крошечными антеннами, стыковочными огоньками и маленькой фигуркой капитана, еле угадывающейся под затемненным стеклом.
Налюбовавшись макетами, Закаров прочел статью о первых пассажирских перевозках с выдержками из старых уставов. Скользнул взглядом по смеющимся лицам давно умерших людей. И перешел к главному экспонату – огромной, в три человеческих роста голопроекции космического Древа. Издалека проекция походила на светящуюся пригоршню лапши, что, возможно, и объясняло непопулярность музея. Но все менялось, когда ты понимал масштаб: в одной из веточек Древа в эту минуту летел их лайнер.
О космическом Древе Денис знал не больше других пассажиров. Знал, что путешествуя по тоннелю, корабль мог за несколько дней, а то и часов переместиться к любому из выходов, находящихся в десятках парсек друг от друга. Срезав путь, корабль продолжал полет на собственных двигателях или нырял в следующий тоннель.
Космическое Древо не только охватывало всю обжитую часть галактики, но и простиралось далеко за ее пределы. Насколько именно, оставалось только гадать. Редкие смельчаки, решившиеся дойти до конца, домой не вернулись и открытиями не поделились. В навигационные программы большинства кораблей были забиты основные, хорошо изученные маршруты. За ними на картах начинались маршруты серые, прослеживаемые только частично. А еще дальше ветви превращались в тонкие пунктиры, постепенно сходившие на нет.
Древо позволяло экономить колоссальное количество времени. Но у медали имелась обратная сторона. Среди обывателей бродили байки о том, как в неизведанных частях космоса злобные инопланетяне подбираются ко входу в Древо, готовясь поработить человечество. Особенно охотно они распространялись среди тех жителей Федерации, кто никогда свою планету не покидал и не совсем понимал, для чего это надо. В пути слухи обрастали подробностями, а пришельцы – щупальцами, жвалами и способностью высасывать мозг через особый выдвижной хоботок.
Отдельные паникеры предлагали избавиться от тоннелей, закинув пару планетарных бомб. Активистам пытались объяснить, что эффект от взрыва в свернутом пространстве может оказаться пострашнее любых инопланетян. Но все научные выкладки разбивались о неизменное: «Поймете, поздно будет!».
Были у противников Древа аргументы и повесомее. Во-первых, вход в тоннель требовал от пилота изрядного опыта и сноровки. На стыке двух пространств с разными физическими законами возникали аномалии, из-за которых бортовые компьютеры начинали непредсказуемо чудить. Корабельный искин мог дать сбой и попытаться сменить курс, а то и вовсе отключиться на несколько минут. Поэтому пройти воронку на автопилоте было невозможно.
Во-вторых, сеть тоннелей служила и мирным гражданам, и отъявленным негодяям. Одинокие звездолеты становились легкой добычей пиратов, вынырнувших из одного тоннеля и скрывшихся с награбленным в другом. Ценные грузы приходилось перевозить под охраной истребителей и боевых флэшклиперов, из-за чего любая транспортировка получалась хлопотной и накладной. В ответ на это защитники Древа предлагали тогда уж запретить и обычные дороги, тоже не выбиравшие тех, кто будет по ним ходить.
Впрочем, нравилось людям Древо или нет, они всё равно ничего не могли изменить. Тоннели были непрошеным наследием эпохи до Великой Эпидемии. Никто из современных ученых так и не смог понять ни принципа их работы, ни способа создания, ни того, можно ли закрыть один вход и открыть вместо него другой. Хотя попыток было не счесть.
По стечению обстоятельств, столицей Федерации выбрали мир первого круга, находившийся в пятнадцати днях полета до ближайшего входа в Древо. Чиновники отстроили целый Университет межпланетного транспорта и коммуникаций, переманили армию профессоров и докторов, добрую сотню лет тратились на гранты, но как сидели в… дали, так в ней и остались. После чего обрели успокоение в мысли, что враги, если таковые появятся, тоже в столицу так просто не доберутся.
Денис вынырнул из воспоминаний. Тот факт, что они сбежали с Пасифика, не укладывался в голове. События последних двух дней развивались слишком быстро, чтобы взять паузу, сесть и подумать, в какие тартарары катится его жизнь. Закаров посмотрел на обзорный экран, желая еще раз увидеть темно-синюю планету, но мир по ту сторону обшивки заволокла тьма.
Неприятные ощущения перехода прошли. Одноразовые пайки сыграли отбой и отступили в желудок. Во всем теле, включая кибернетические сегменты, угасали остатки боли. В соседнем кресле зашевелилась Варвара. Девушка с мученическим видом стискивала челюсти, явно желая что-то сказать, но опасаясь открыть рот. Денис мог побиться об заклад, что подруга искренне проклинала свою жадность в грузовике «Добровкуса», как и он сам пару минут назад. Кровь отхлынула от ее лица, открывая тот милый факт, что веснушками был усыпан не только нос, но и лоб, щеки, подбородок и даже по-детски припухлая нижняя губа.
Закаров глубоко вздохнул и отстегнул ремень безопасности искусственной рукой. На живой саднила содранная кожа, подлокотник оказался испачкан кровью. Валяться в кресле и дальше не было смысла. Ближайшие несколько часов «Силентиум» провисит в черной пустоте и кажущейся неподвижности, пока не вынырнет из тоннеля обратно в космос.
Софи внесла последние команды, щелкнула каким-то тумблером и покинула штурвал, передав управление автопилоту. На некоторое время «Феникс» упустил беглецов. Узнать, какой выход из тоннеля выберет корабль, было невозможно. К тому же опытная бродяга Софи наверняка полетела туда, где неподалеку находился еще один тоннель, и количество мест их вероятного пребывания вырастало в геометрической прогрессии.
Варвара, наконец-то решившаяся открыть рот, громогласно поклялась, что желудок остался в животе только потому, что не протиснулся в горло. Шериф молчал, но вид имел нездоровый. Один Маркус от души потянулся и поинтересовался, нет ли чего пожевать, так как, переводя на цивилизованный язык, Древо всегда пробуждает в нем усиленный аппетит. Софи неопределенно махнула рукой, указывая куда-то наверх. Говорить она не могла, поскольку отчаянно, с риском вывихнуть челюсть, зевала. До этого момента Денис был уверен, что обладательница единственного корабля кинется вытряхивать из него информацию. Но Софи устало потерла лицо ладонями и двинулась к выходу из рубки, пригрозив страшной карой всем, кто нарушит ее покой.
Воспрянувший духом Денис впервые как следует осмотрелся. Пока он прятался от обстрела, кувыркался и преодолевал дурноту, было не до любования интерьером. Пришла пора наверстать упущенное.
До этого момента Закаров был уверен, что путешествовать придется на космическом аналоге пасификских развалюх, этаком ржавым ведре с закрылками, прошедшем огонь, воду и геомагнитные бури. Но он сидел в просторной рубке из гладкого хромированного металла, белого, мягко сияющего стекла и прорезиненного пластика. Стены плавно изгибались, перетекая в высокий потолок и нигде не образуя прямых углов. Денис поймал себя на том, что стоит с приоткрытым ртом. Варвара робко потрогала обивку кресел. И даже шериф, доставший было очередную сигару, но не найдя глазами ни урны, ни пепельницы, спрятал ее в карман.
Беглый осмотр показал, что рубка занимала большую часть нижнего яруса. Одна ее половина являлась мостиком. Именно здесь они наблюдали за взрывами и погоней через огромный обзорный экран. Вдоль него на небольшом помосте располагались рабочие места с приборными панелями. В центре находился пульт пилота со штурвалом в виде мягко изогнутой подковы, за ним – кресло капитана. Стараясь ненароком ничего не зацепить и не нажать, свежеиспеченный экипаж «Силентиума» аккуратно отступил в следующую часть зала.
Вторая половина рубки, условно отделенная ступенькой, выглядела точь-в-точь как комната переговоров при дорогом отеле. Даже пахло похоже – старой дубовой доской, живыми цветами, исчезающим шлейфом чьих-то духов. Главное место занимал выраставший из пола овальный стол со встроенной лужицей голопроектора. Его окружали вращающиеся яйцевидные кресла на ножках-тумбах. Вместо датчиков и мониторов стены покрывала натуральная древесина бледно-золотистого цвета и витражное панно с подсветкой, изображавшее космический бой на фоне спирального рукава неизвестной галактики. Имелся и собственный мини-бар. К большому разочарованию Маркуса и, надо думать, шерифа совершенно пустой. Оставшееся пространство первого этажа поровну делили ничем не занятый грузовой отсек и машинное отделение, куда гости корабля заглянули лишь мельком.
На второй этаж «Силентиума» вела широкая лестница, отделанная мрамором, молочно-белым с серыми разводами. Видавшие виды ботинки пассажиров оставили на ступеньках лужицы грязи. Оглянувшийся назад Денис содрогнулся при мысли о том, что будет, когда Софи проснется и увидит это безобразие. Не он один: Маркус постарался растереть особо отчетливый рифленый отпечаток, не преуспел и поспешил отойти подальше.
– Шикарно… – восхищенно протянула Варвара. – Как в музее…
– Ты в музее-то хоть раз была? – поддел подругу Денис, за что получил тычок локтем.
В полукруглый холл второго этажа выходили одинаковые раздвижные двери с индикаторами доступа. Над самой первой комнатой горел красный огонек. Скорее всего, здесь и находилась запретная спальня Софи. За ней шли две двери с синими огоньками. Денис заглянул в первую – санузел. Точнее, настоящая ванная комната, полная мягкого рассеянного света и мерцания зеркал. Гармонию нарушал хаос на полу: повсюду валялись полотенца, одноразовые тюбики шампуня, зубные щетки, мыло вместе с разлетевшейся на осколки мыльницей, обломки каких-то стаканов, а может ваз. Наверняка во время недавних маневров вся эта мелочь сделала не один круг по комнате, пока не превратилась в трудно опознаваемый мусор. Над осколками суетился маленький робот-уборщик, всасывающий пыль, битое стекло и керамическую крошку. После него на полу оставалась влажная чистая полоса, пахнущая антисептиком и ментолом.
За второй дверью скрывалась небольшая кухня. Здесь разгром ограничился упавшей на пол солонкой и рассыпавшимися зубочистками. «Плохой признак», – почему-то подумал Денис. В глубине кухни виднелась еще одна дверь с мини-дисплеем, отображавшим текущий температурный режим. Склад продовольствия, а может, морозильная камера. Денис заметил люк утилизатора, стянул пиджак Гейла, с наслаждением его скомкал и отправил на измельчение и переработку. Потом промыл оцарапанную ладонь под струей холодной воды, наскоро обмотал чистой салфеткой.
Над следующей дверью вновь горел красный индикатор. Из любопытства Варвара надавила на сенсорный замок, а потом и вовсе попыталась отжать створку вручную, но дверь действительно была заперта.
– Мне кажется, или второй этаж меньше первого? – поинтересовался Маркус, задумчиво оглядывая холл.
– Точняк. Наверху большую часть места занимают двигатели и система жизнеобеспечения. В машинное отделение выведено только управление, да еще пара узлов, – ответила Варвара, любовно поглаживая стену. – Но все равно от корабля будто кусок отхватили. Где каюты, где медотсек? Может, на заказ дорабатывали, но это стоит как второй такой корабль.
Выслушав объяснения, шериф открыл последнюю, пятую по счету дверь и замер на пороге. Его спутники примостились рядом, высовываясь из-за мощной спины. Даже бандит не удержался и привстал на цыпочки, уперевшись рукой в дверной косяк. За дверью скрывалась библиотека. Самая настоящая, как в фильмах про аристократов. С книгами! Не сервер, не голопроектор и не модный в последнее время цифровой кабинет, а натуральная библиотека! С массивным письменным столом, полками, уставленными рядами фолиантов, чья стоимость приближалась к цене самого корабля, с небольшим диванчиком и лампой под абажуром.
А еще здесь был искусственный камин с голограммой пламенеющих поленьев. Иллюзия получилась настолько правдоподобной, что все невольно поежились, вспомнив, к чему приводит открытый огонь на космическом корабле. Беспорядка видно не было, будто инерция устыдилась швырять драгоценные реликвии на пол. Денис оглядел комнату внимательнее и быстро обнаружил разгадку: каждая из полок имела собственный микро-генератор силового поля, включавшийся, когда возможности стабилизаторов подходили к концу.
Пауза затянулась. Шериф недовольно крякнул и высказал вслух общую мысль:
– Очень надеюсь, что корабль не значится в розыске за угон.
– Какая разница? – возразила Варвара. – Даже если вчера он был чист, как хрустальный родник, сегодня за ним охотятся все кому не лень.
– Какой-то мажор очень удивился, проснувшись поутру совсем не у камина… – с явным одобрением предположил Маркус.
– Хорошо, если проснувшийся… – в кои-то веки согласился с ним Егор.
Желающих поспорить не нашлось. Маркус потоптался у порога, надеясь сбить оставшуюся на обуви грязь, и шагнул внутрь, сразу нацелившись на каминную полку, заставленную дорогими безделушками. Егор потыкал в сенсор у двери, изучая скромный список команд.
– Варвара, на кораблях этого типа есть помещения, запирающиеся только снаружи?
– Грузовой отсек, – девушка задумалась на долю секунды, наморщив веснушчатый нос. – Да, только грузовой отсек, ну и склад продовольствия, если он входит в эту комплектацию.
– Значит, ты идешь в грузовой отсек.
Шериф снял с плеча винтовку и направил ее на бандита, вертевшего в руках смешного пузатого человечка, вырезанного из зеленого камня. Маркус медленно обернулся. Подкинул увесистую статуэтку на ладони, явно решая, не залепить ли шерифу в лицо. Но численный перевес был на другой стороне, так что бандит вполголоса выругался и под конвоем потопал на первый этаж.
– Погоди-ка.
Оставив бандита под надзором Варвары, Егор осмотрел грузовой отсек. Это не заняло много времени: потенциальная тюрьма была пуста, не считая флаера для полетов в атмосфере. Судя по раскиданным деталям из полуразобранного двигателя, флаер был не на ходу. На всякий случай он заглянул в багажник – скомканный тент, веревки, рабочие рукавицы. В этом помещении дорогим декором никто не озаботился. Стены, пол и четырехгранные опорные колонны были обиты металлическими листами, испещренными заклепками и следами сварки. По потолку змеились трубы, сервоприводы, пучки кабелей, кое-где свисавших вниз неопрятными связками, похожими на скопище дохлых червей. Освещение было выставлено на минимум, и дальние углы отсека окутывал полумрак.
Егор с опаской поглядел на ближайший кожух, за которым наверняка скрывался какой-нибудь элемент сложной системы жизнеобеспечения корабля. Запертый здесь бандит легко мог устроить диверсию. Оставалось надеяться, что мозг у него все-таки есть, как и инстинкт самосохранения. И он не станет рубить ветку, на которой сидит посреди холодного безжизненного пространства. Маркус просунул голову в дверной проем, оценивая место будущего заточения.
– Э, начальник, дай хоть стул, что за дела? – выражение его лица сменилось со злобного на просто кислое.
– Кресла в рубке прикреплены к полу, – пояснил вежливый Закаров.
– Обойдешься, – шериф рывком втянул бандита внутрь, шагнул за порог и шлепнул по сенсору. Убедившись, что замок сработал, и отсек надежно заперт, Егор слегка повеселел.
– … в …. … на …, понял, урод?! – донеслось изнутри. Дверь от души пнули, да так, что потревоженный металл гулко завибрировал. Денис испуганно поднял глаза к потолку: где-то там как раз находилась спальня Софи. Варвара и шериф непроизвольно последовали его примеру. Судя по тишине по ту сторону переборки, Маркусу пришла в голову аналогичная мысль. Вместе они выждали томительную минуту, внимательно прислушиваясь к звукам со второго этажа. Но немедленной кары не последовало.
Первым рискнул пошевелиться Егор, довольный, что уладил вопрос с пленным. Он закинул винтовку за спину и вполголоса поинтересовался:
– Ну что, кто где планирует устроиться на привал?
Выбирать было не из чего. Кем бы ни являлась загадочная певица, гостевых спален она не заготовила.
– Я в машинном останусь, – первой нашла выход из положения Варвара. Девушка направилась в соседний отсек, мужчины зачем-то пошли следом. Здесь, несмотря на работу системы охлаждения, температура была ощутимо выше, чем в остальных помещениях корабля. Денис вытер живой рукой пот, мгновенно выступивший на лбу, шериф стянул куртку. Варвара же присела на корточки и потрогала пол. Он был теплым и едва заметно дрожал от тесного соседства с многочисленными механизмами. Как будто гладишь огромное довольно урчащее животное. Взгляд ее, лучащийся неподдельным восторгом, украдкой нащупал ящик с инструментами.
Денис поспешил уйти, чтобы не видеть, как подруга бросится раздирать щитки с восторгом молодого хищника на первой охоте. Мужчины, не сговариваясь, направились в сторону второго этажа. В холле по-прежнему горели оба красных индикатора. Значит, единственным свободным помещением оставалась библиотека.
Закаров и Фрум остановились на пороге. В плане проживания комната обладала большим потенциалом: здесь был диван. На секунду Денис испугался, что шериф и эту проблему решит с помощью винтовки, но тот предложил бросить жребий. И даже сам приготовил две спички, целую и поломанную, спрятав их в кулаке за спиной.
– В левой… Нет-нет, стой! А хотя, в левой!
Шериф протянул руку вперед и разжал кулак.
– Йу-у-у-ху! – Денис с разбегу завалился на диванчик. Вытянуть ноги в полный рост не получилось, но все равно это было лучше, чем голый пол! И мягкий какой! Он поерзал, наслаждаясь пружинистой шероховатой обивкой.
Егор ощутил что-то, похожее на зависть. На секунду он подумал, не устроить ли произвол властей, но потом решил, что у всякого падения должен быть предел. Дверь с тихим шипением встала на место, скрывая беглого программиста, с блаженным видом закинувшего длинные ноги в узких штанах на подлокотник.
Можно устроиться на кухне, составив табуретки рядком. Увы, от идеи пришлось отказаться: табуретки были рассчитаны на хрупкую девушку и ее субтильных гостей, а не мощного восьмидесяти пяти килограммового шерифа. Спать на такой конструкции было не многим удобнее, чем на разрезанном бревне. Ванная комната казалась достаточно большой, и робот-уборщик успел собрать все осколки, но соседи вряд ли смирятся с оккупацией жизненно важного помещения. Пришлось вернуться на первый этаж.
Спустившись по широкой лестнице, Егор еще раз оглядел рубку «Силентиума». Три из четырех рабочих пультов выглядели новыми и необжитыми. Как и роскошное капитанское кресло без малейших признаков отпечатка капитанского зада. Каким образом Софи управляется со всем в одиночку? Это вообще возможно? Допустим, функцию пилота, капитана и старпома можно с грехом пополам совместить. Но что насчет навигатора и техника? А отдел связи и штатный врач?
Мостик для отдыха тоже не годился. Кресла пилота и особенно капитана выглядели большими и комфортными, но их он побоялся занимать из опасения что-нибудь нечаянно включить. Более перспективно выглядел конференц-зал. Интересно, зачем одной девушке целый конференц-зал? И где она вообще достала этот летающий особняк? Не пением же в барах заработала. Или он чего-то не знает о жизни, и в свое время здорово ошибся с выбором профессии… Егор перебрал возможные варианты размещения и, в конце концов, улегся прямо на шикарном столе, подложив под голову куртку, уже не единожды зарекомендовавшую себя в качестве отменной подушки. На корабле воцарилась тишина, нарушаемая только его храпом и тихим бряцаньем, доносящимся из машинного отделения.
***
Проснувшись, Денис Закаров некоторое время лежал с открытыми глазами и пытался понять, куда попал. На миг почудилось, что над головой сереет потолок больничной палаты, и скоро его повезут на операцию. Но тут корабельный искин включил обратный отсчет до выхода из тоннеля, и Денис от облегчения улыбнулся. Валяться на коротком диване надоело, поджатые ноги затекли. Закаров решил спуститься на первый этаж, поразмяться и посмотреть, что да как.
В кресле пилота сидела посвежевшая Софи, изучавшая столбцы данных на голоэкране. На звук шагов девушка, не оборачиваясь, бросила: «Сядь и пристегнись». Ах да, тряска и неприятные пертурбации с организмом происходили не только на входе, но и на выходе из тоннеля. И чем меньше был по размеру корабль, тем сильнее они ощущались. Поэтому на огромных лайнерах пассажиров всего лишь подташнивало, а вот пилот одноместного флаера мог и сознание потерять. Денис вспомнил недавние ощущения и решил советом не пренебрегать. Но тут из технического отсека высунулась Варвара:
– Ох, ты бы это видел… Это обалденно… – взгляд девушки казался затуманенным, зрачки – расширенными. Если бы Денис встретился с ней впервые, то решил бы, что речь идет о ночи страстной любви.
– Ты хоть поспала?
– Успею еще, – отмахнулась подруга. – Усиленное силовое поле, пучковая пушка на носу, шахта с пусковым механизмом под торпеды и по два дополнительных маневровых движка с каждой стороны. А основной двигатель знаешь какой? Хайкина на огненном льде!
Закаров хотел было признаться, что впервые слышит про Хайкина и понятия не имеет, чем хорош его двигатель, но пол внезапно ухнул вниз. Да так, что оба не удержались на ногах. Под горло накатила знакомая волна тошноты, и Денис с грустью вспомнил, что туалет на корабле только один, и тот на другом этаже.
